Решенные проблемы Степень критики: Конструктивная. Как сделать мир живее, убедительнее
Короткое описание: Мир, где изобретено и открыто все, что может быть изобретено и открыто. Охота на гениев объявлена.
Глава третья На хрена…
Вы мне скажите, я на хрена за ней поперся. Вот на хрена. А ведь поперся же. Правильно, на работу же можно вообще не приходить, что я там в этой конторе не видел. А вот за девушками приударить, это самое то. Иду за ней. Еще спрашиваю себя, та или не та. Хотя кто их знает, со спины все на одно лицо. А вот не со спины, это да. Вот так вот приударишь за какой-нибудь хорошенькой, ноги от ушей, цокает на каблучках, обгонишь, а то и не просто обгонишь, ещё и тронешь за плечо, еще и скажешь что, она обернётся, а там бабка пятидесятилетняя, кремами мазаная-перемазаная… Это я о чем… Это я ни о чем. Иду за ней. Нет, вроде та самая. Только сегодня без волос накладных, лысая, вот нравится мне, когда девчонки лысые, сам не пойму, отчего, но нравится. В джинсах, идет, вышагивает, а что-то подсказывает мне – все-таки та. Та. Иду за ней. Даром, что идет она по краю плоской крыши, один шаг – и бездна, стопятьсоткакой-то там этаж, один неосторожный шаг – и всё. Есть такие долбанутые на всю голову, которым приятно вот так балансировать на грани жизни и смерти, еще и ногу опустят туда, в бездну, посмотрят на узкий провал между домами… Есть такие. Я не из таких. И все-таки иду за ней. Что я ей скажу, вам не кажется, что мы с вами где-то встречались… Ну да, встречались, ясное дело. И не где-то, у меня дома. А вот дальше что… вы замужем? Ясное дело, что не замужем, такие замужем не бывают. На уме не вертится ничего кроме банальных вашей-маме-зять-не-нужен из серии топ-десять фраз, которые бесят женщину больше всего. И все-таки иду за ней. Краем глаза замечаю еще двоих, идут за ней, сговорились, что ли… Нет, не сговорились, двое патрульных, идут, переговариваются, перекивываются, и что-то мне подсказывает, идут за ней не чтобы познакомиться… Да с такими и не знакомятся… Девушка доходит до края крыши, смотрит вниз, думаю мимоходом, только бы не бросилась, только бы… Прыгает. Бегу к краю крыши, уже не думаю, что меня могут заметить, а что могут заметить, я же ничего плохого не делаю, я же… Край крыши выскальзывает из-под ног, ищу опору, опоры нет, а-а-а, не надо, ну пожааа-а-алуйста, кто знает, как отматывать время назад… Соскальзываю вниз, город несется навстречу. Сначала падаю в портал, потом уже замечаю портал, нда-а, это кто ж так портал поставил, или это на мосту портал был, а мост убрали, а портал остался… Падаю в снег. Тихонько проклинаю все и вся, предупреждать надо, на приличном портале табличка висит, пункт назначения, температура такая-то, добро пожаловать, в приличном портале еще и валюту обменяют. Это если цивильно в портал войдешь, а не свалишься как снег на голову… как голова на снег, блин… Вижу её. Идет по снегу, кутается в шубейку на рыбьем меху, смотрит на дальние пики синих гор, ищет что-то. Так и хочется подойти, спросить, вы что-то потеряли, или одежонку получше предложить, только нету у меня получше, никакой нету… Уходит за большой камень куда-то по узкой тропинке, по которой не ходят даже горные козы. Задним числом вспоминаю, что боюсь высоты. - Молодой человек… Оборачиваюсь. Это хорошо, что меня еще кто-то за молодого человека принимает. Хотя сейчас и к старичку так обратиться могут, вчера в маркете передо мной дедулька какой-то стоял, и кассирша ему – пакетик нужен, юноша? - Молодой человек… Трое патрульных смотрят на меня. - Вы… вы тут… что? Пожимаю плечами, а что, а нет такого закона, что нельзя по горам ходить. Хочу соврать, что пришел сделать пару снимков, на комп поставить, тут же спохватываюсь. - А где до Лондона портал, не подскажете? - До какого Лондона, тут и близко нет. - А-а, то-то я смотрю… Жека, дурище, сказал, в Лондон попаду… Патрульные смеются. - Не похоже, правда? - Ну, то-то я смотрю… о-ох, Жека, на саммит опоздаю, бошку тебе пообрываю на хрен… Патрульные вытягиваются по стойке смирно. Смеюсь. - Да не бойтесь, репортер я, не что-нибудь… - Прошу прощения… вы девушку здесь не видели? - Видел, туда пошла куда-то. Показываю в противоположную сторону. - Там пропасть вроде бы. - Ой, так это крикнуть ей надо, а то свалится… или в горах кричать нельзя, а то как в том фильме будет… как это… Патрульные уходят в холод ночи, иду туда, куда исчезла девушка, вот она, стоит перед очередным порталом, прижимается к нему лбом, чего ты, в самом деле, портал-то открыт. Входит. Шагаю за ней, задним числом думаю, даже не посмотрел, какая погода, и есть там вообще кислород, а то будет как… Выхожу. А что у нас тут с солнцем… а ничего у нас с солнцем, на Марсе так и должно быть. Машинально смотрю на небо, примета есть, кто увидит сразу обе луны, может загадать желание. Лун нет совсем, это тоже примета какая-то, не к добру. Дамочка идет быстрым шагом, оглядывается, будто ищет что-то. Задним числом думаю, не под кайфом ли, а то бывает, вживят себе в голову что-нибудь и ходят так, пока летун какой не собьет. Нет, не под кайфом, хотя черт её пойми… И черт её пойми, что она ищет… Патрульный вездеход ползет за ней, смотрит, думает, послать сигнал тревоги, или еще подождать. Иду за ними двумя, нет, точно надо спросить, вы что ищете, а то, может, я знаю, где это лежит… Девушка доходит до края купола, прижимается к нему лбом, будто хочет пробить купол, выйти в безвоздушную пустыню. Так в клипе в каком-то было, человек стреляет в купол, тот разлетается вдребезги, гибнет город, убитый рукой безумца…и титры внизу, что на самом деле это невозможно, наши купола самые прочные, и все такое… Открываю рот, чтобы окликнуть. Вездеходишко оживает, чтобы передать сигнал, почуял-таки, дрянь, что она из этих… Срываю с вездехода камеру. Быстро. Резко. Даже не дрогнул, ага, не ожидал такого, что сзади нападут. Беспомощно вспыхивают проводки, думаю, что я сделал, сейчас кражу припаяют, точно… Девушка набирает что-то на табло портала, портал жужжит, не торопится, она бьет по табло, сильно, больно, куда ж так спешишь, голуба… Ныряю за ней в портал. Снова чувство такое, как в кино, в мелодраме в какой-то. нет, вы не подумайте, я эти все сопли розовые не смотрю, это девки у нас на работе смотрят… Он и она поссорились, она убегает от него через порталы, на луну, на плутон, на погасшую звезду, на край вселенной, еще куда-то там, он несется за ней с побитыми жизнью розами, орет, что любит, она вопит – ненавижу тебя, ненавижу, потом обнимаются, целуются, хэппи-энд, титры… Что-то подсказывает мне, что у нас хэппи-энда не будет. Смотрю на часы, так и есть, в конторе можно уже не появляться. Правильно, мне же работа не нужна, мне девок в конторе мало, мне эту подавай… которая из этих. сказать кому, не поверят, еще пальцем у виска покрутят. Так и есть. Богом забытая земля на краю нашего мира, за какими-то световыми пределами, что это такое, у физиков спросите, я в этом не понимаю ничего. Синяя галька, фабрика по переработке чего-то-там во что-то-там, причудливые камни, я в детстве любил такие собирать, отец с собой на какую-то базу брал, так у меня там целое войско из этих камней было, рыцари, всадники… Неважно. Идет к краю купола, за которым безвоздушная пустыня, ищет что-то, на ходу подбирает два камня. Тоже подхватываю пару камней, смотрю на них, может, в них что-то есть. Задним числом думаю, сколько тут микрорентген, сразу умру, или еще помучаюсь. Она подходит к краю купола, бьет кулаком, сильно, отчаянно. Только сейчас замечаю человека в тени фабрики чего-то там, вот он стоит, вытянул руку с пушкой, целится в женщину. Из патрульных, не иначе, у них на это дело глаз верный, сразу чуют, кто из этих самых… Патрульный видит меня, прижимает палец к губам. Иду к нему, сжимаю ножичек в кармане, что я делаю, что я делаю, сдурел я или как, пра-авильно, с кем поведешься… Иду к патрульному. Вскидываю руку, бью по горлу, что я делаю, не хотел я резать, припугнуть хотел… Сдавленный хрип. Кровь плюет мне в лицо. Девчонка даже не оборачивается, снова терзает первый подвернувшийся портал, о-ох, голуба моя, что же ты ищешь-то по вселенной, ты скажи, может, знаю чего… Иду за ней. Умираю. Падаю с остановившимся сердцем. Это в трети реальностей. Еще в трети реальностей умираем мы оба, и я и она. А в другой части и я, и она благополучно проходим портал. В высших измерениях всегда так. Тошно так видеть себя со стороны, размноженного по измерениям, чувство такое мерзкое, ты и не ты одновременно. А ведь так и с ума сойти недолго. Реальность снова рвется на три части, в одной части девушку убивают патрульные, во второй – патруль гонится за нами по пустыне. Неимоверным усилием воли выбираю третий вариант, где патрульных почему-то нет. Черт её возьми, что она ищет… нет, пропади все, пропади, будь я проклят, если не узнаю, я из-за тебя, голуба, считай, без работы остался, шеф меня выслушивать не будет, как я за всякими гонялся по чужим вселенным… Она доходит до края, где островок обрывается в бездну. Делаю шаг. - Вы что-то ищете? Прыгает в черную пустоту. Напрасно смотрю вниз, напрасно ищу там какие-то порталы – их нет. Реальность разбивается, в трети миров девчонка гибнет в пропасти. Не подумав выбираю вариант, где я хватаю её за руку, тащу на себя, ты дура, дура, жить надоело, платформа обламывается под нами, падаем оба… Время разделяется пополам, выбираю ветку, где девчонка никуда не прыгнула, еле-еле нашел такой вариант… Спешу к ней, показываю на варианты, где она прыгает в бездну. - Жить надоело? Совсем дура, да? Кивает. - Совсем. Меняю гнев на милость. - Вы… что ищете? Спохватываюсь. Только сейчас понимаю, ЧТО она искала. Все они это ищут. Эти. Которые эти. - А-а, понял, понял… прошу прощения. - А вы… может… знаете… что-то такое… где это может быть? Развожу руками, мне-то откуда знать. - Вы хоть не так ищите. Я бы на вашем месте туда-сюда не бегал, а так… кропотливо, внимательно… - Да на тридцать три раза смотрела кропотливо-внимательно, не могу уже… нет и нет… Ладно, пойдемте, тут радиация… Холодеет спина, я так и думал. Осторожно выбираю реальность, где радиация не зашкаливает, где у нас не вытекают глаза и не сходит клочьями кожа. Долго ищем вариант реальности, где работает портал, где нас не застрелят патрульные, где не погибнем, проходя через границу миров. Перевожу дух на набережной, чувствую, как подкашиваются ноги. Дамочка бормочет какие-то дежурные спасибо, киваю, да ладно, да я же все понимаю… …если здесь вообще что-то можно понять.
Глава четвертая Последние дни
Репортер смущенно откашливается, потирает переносицу. Тихонько говорит про себя, я смогу, у меня все получится. - День добрый, уважаемые соощущатели, сегодня мы поговорим о теме, которая все чаще появляется на наших экранах. Я думаю, что вы уже догадались, о чем я говорю. Итак, наш специальный гость в студии Эльфред Джонсон, известный футуролог, автор работ «Последние дни – правда или вымысел?» и «Обворованное поколение». Здравствуйте, мыр Джонсон. - Всем доброго времени суток. - Мыр Джонсон, как вы относитесь к заявлению, что мы живем в последние дни перед концом света? - Ну, знаете… Такие утверждения людям доводилось слышать и век назад, и тысячу лет назад, и во времена соломенных хижин и первых костров. Когда человек приручил огонь и запылали костры, старые люди тоже говорили – конец света не за горами, помяните мое слово. Смешки в зале. - Однако, в те времена у наших предков впереди было много чего – от колеса до паровой машины, от первого самолета до квантовых порталов… - Было. - А теперь… -А скажите, вас лично сильно волнует, что теперь? У вас работа, у вас летун в кредит, у вас дом в ипотеку, с девочкой встречаетесь, женитесь, когда оклад поднимут… - Откуда вы знаете? - А то я не знаю… у всех одно и то же. и вам это надо? – Джонсон обводит руками в воздухе что-то эфирное, призрачное, - вот я тоже так думаю, что нет. - Но есть же эти… которые… - А вы их видели? Вот вы говорите, есть эти, которые. Вы с ними встречались? - Говорят… еще не всех их добили. - Говорят, что кур доят, знаете такое? Смешки в зале. - Ну, знаете… есть люди, которые бросаются из окон, или взрывают себя где-нибудь в месте большого скопления народу… - Вы считаете, что это признак большого ума? - Я считаю, что это делается потому, что они…
Он взводит курок. Сейчас или никогда. Сейчас. Пока не нагрянули кредиторы, пока не затащили в долговую яму, пока окончательно не свело желудок от голода, пока он еще соображает что-то в беспробудной нищете… Он сжимает в руке записи, видит краем глаза заголовок – темная энергия. Величайшая энергия вселенной, открытая на кончике пера. Темная энергия. Раньше эти слова звучали надеждой. Теперь они звучат как насмешка. Юношеские мечты… В памяти крики отца – умрешь в нищете… Он спускает крючок, мир разрывается кровью.
…он просыпается, пытается приподняться на постели. Не получилось, не получилось, ах ты черт, застрелиться и то не смог. Оглядывает комнату. На больничную палату не похоже. Он ощупывает голову, вроде цела, долго же он лежал… Темная энергия. Ну да. Пока голова свежая, пока мозги работают – считать, считать, считать. Он выискивает на столе бумагу, что-то в памяти подсказывает ему – ручка в ящике стола, если есть хочешь, кухня по коридору направо. В памяти. Не в его памяти. В чужой… …сумерки застают его за исписанными листами. Чья-то память подсказывает – вон там нажмешь на кнопку, получишь свет. Он ищет спички, чужое сознание возражает, не надо никаких спичек… Он счастлив. Первый раз за годы и годы он счастлив. Кто-то в голове осторожно подсказывает – а ты посмотри, что пишут про темную энергию. Память велит нажать на кнопку, вот так, теперь подожди, теперь на клавишах набирай, темная энер… ну вот, умная машина уже сама тебе подсказывает – темная энергия. Он читает. Мимоходом спрашивает чужое сознание, а что там, страницы книги вставлены в экран, или как, а как они вставляются. Кто-то смеется в голове, говорит, что все по-другому. Он читает. Поздним вечером идет в обсерваторию, пять у-е за билет, матерый телескоп тычет пальцем в небо. Он осторожно спрашивает у своего нового тела и нового сознания – а есть ли в этом мире еще что-то неоткрытое. Сознание смущается. Мямлит, что мы не хотели вас расстраивать, но… Но.
Он идет по улице, сжимая голову в ладонях. Кольт, кольт, полцарства за кольт, и пулю в лоб, как тогда… Другие части его сознания возражают, да погоди, может, еще не все, может, еще… Знает, что врут. Он пробивается через вечернюю толпу, чувствует, что сейчас что-то произойдет, что-то… Ядерный взрыв жжет толпу на площади, ядерный взрыв, вырвавшийся из раскаленного мозга…
Глава пятая Тетя Мотя
Матильда замирает, делает стойку, как гончая, принюхивается. - Ищут меня, с-суки. Ищут. - С чего ты взяла? - Вон… патруль… - Да не боись, кто тебе вообще сказал, что это за тобой… Пугана ворона… Смотрит на меня, глаза злые. - Тебе-то чего бояться? Тебе-то чего бояться, ты-то нормальный, за тобой-то не гонятся всякие там! - Да какой я нормальный, такой же и есть…! – добавляю несколько слов, которые при женщине не говорят. - С чего вдруг? А ты как тогда… живой? - А ты как тогда живая? - А так… - И я тоже так. - А как ты спаслась? Мотя смотрит на меня, оторопело, непонимающе. - В смысле? - В прямом. Спаслась, говорю, как? - Когда? - На выпускном, когда… - А, вот ты про что… да… - неопределенно машет рукой. - Досье свое с чьим-нибудь поменяла? - Ты чего? Ты меня за кого принимаешь? - А как тогда? - Ой, тебе лучше и не знать… мужичок один в комиссии попался, добрый такой… смотрел на меня так… Вздрагиваю. - Можешь не продолжать. - А почему ты про подмену спросил? - Да так… - Или у тебя так было? Чувствую, что заливаюсь краской, хорошо, в темноте не видно. - Да нет… в фильме каком-то было, вот я и вспомнил… Подходим к дому, Мотя замедляет шаг, хватает меня за руку. - Чего ты? - Чш… засада в доме. - Шутишь? - Какие тут шутки могут быть, не до шуток уже… - И чего предлагаешь? Мотя фыркает. Что за имя такое, Мотя, Матильда, исхитрились родители… или врет, что Мотя, а может, и врет, чего ради ей мне свое имя настоящее называть… - Чего-чего, бежать надо. Чего как маленький-то. - А… Пушкин? - Чего? - Кот мой… - Еще чего? Любимый сервиз бабушкин жалко? Вазочку на камине? В груди взрывается атомная бомба, Мотьке-то, может, и не до сервизов, ей вселенную подавай, а есть люди, которые тридцать лет в доме жили, и теперь вот так все бросить и уйти… - …а придется бросить и уйти. - Мысли читаешь? - А то не знаю, про что думаешь. Идем… Ведет меня в портал, почему я даю себя вести, шальная мыслишка греет душу, сказать пока-пока, вернуться в дом, какая женщина, не знаю никакую женщину, хотя постойте, кажись, видел чего-то, или это мне показалось, или это была не она, или это был не я… Разжимаю руку, уже хочу сказать, ну я пошел, что ты на меня так смотришь, это твоя беда, а не моя, я-то тридцать лет тихохонько как мышка жил, не то что некоторые… Смотрит на меня. Все понимает. Первый раз вижу в её глазах какие-то эмоции, страх, мольбу, где-то там, на самом дне. - Ты… патрульного убил. Вздрагиваю, черт… - Пошли, - сжимает мою ладонь, тащит в портал, - выведу… И уже не я её веду, а она меня, и теплится надежда в груди, может, выведет…
ЗАГРУЖАЕТСЯ, ПОДОЖДИТЕ…
Ждем портал. Устраиваемся на диванчике под порталом, только сейчас понимаю, как устал, как хочу спать, только не очень-то поспишь. Бывает такое, в сон клонит, и только-только дремать начинаешь, как торк – подбросит что-то, подскочишь, оглядываешься, а? что? Перед экзаменом так бывает. И перед казнью. И когда чье-нибудь сознание тебе в голову ударит. И еще, говорят, так бывает перед тем, как у тебя мозги взорвутся. Про то не знаю. - А ты… пробовала чего-нибудь… открыть? - Есть, что ли, хочешь? – Мотя показывает на вереницу банок в автомате, вставьте вашу карту, получите крылышки барбекю в томатном соусе… - Да не-ет. Это… - А вот ты про что… Ну было что-то такое, пыталась найти, что там за девятым измерением… - С этого все начинают. - Да знаю я. - Да я тебя не виню, просто… - Ну, еще искала, может, кроме целых измерений еще нецелые есть. - Это как? - Ну… есть одномерный мир, двумерный… где-то там… А может… еще полуторамерный мир есть. - Нашла? - Нет, конечно… так не бывает. Ядерный взрыв в душе. - Да кто сказал, не бывает, а если бывает? Мир полуторамерный, или вообще где число измерений иррациональное какое-нибудь? Мотя фыркает. - Тьфу на тебя, как маленький ей-богу. А если на радугу залезть, а если луну на кусочки порезать, сыр будет? Смеемся. Смех сквозь слезы, что называется, такие, которые про луну и радугу спрашивают, долго не живут. Таких еще в детстве… - У меня брат был, все про радугу спрашивал, - шепчет Мотя. - Ты чего? - Ну… а однажды меня к бабушке отправили, на три дня, возвращаюсь, а где Левка? А мать улыбается, а на радугу ушел… а глаза у матери красные… - Вообще озверели сволочи, ребенка маленького… - Какого маленького, ему восемнадцать было. - Все равно. Сволочи. Виноват, видите ли, на радугу посмотрел… Мотя кусает губы. - Ну а если бы он потом с автоматом бы на кого-нибудь бросился или взорвал бы себя где? Падает сердце. - С чего ты взяла? Вот ты вот себя где взорвать хочешь или народ перестрелять? - Ну… кто знает, что у него там на уме… - Что у тебя, то и у него. - А то бывает… ищет, ищет человек, не находит ничего, потом раз – и пойдет людей стрелять…Или голова у него взорвется… Лешка у меня вообще щедрый был, какие только души заблудшие себе в голову не пускал… Мотя хлопает по порталу, портал не открывается, да не психуй ты, они, бывало, по полчаса зависа… - И ничего не зависают. Заблокировали, - шипит Мотя. - Кто? - Да кто-кто… кто гонится за нами, тот и заблокировал… Мотя бросается в первый попавшийся портал, вот это мне нравится, прыгаем в портал, даже не думаем, что там может быть, мороз под минус тридцать или безвоздушное пространство. Прыгаю за ней, я-то что делаю, ладно, девка с катушек съехала, я-то нормальный еще вроде бы… Выскакиваем на раскаленный асфальт посреди пустыни, пограничники вскидывают автоматы. Поднимаю руки. - Парни, а до Лондона где портал, не подскажете? - За нами следуйте. - Да я же только… Мотя хватает меня за руку, тащит в портал, шепчет что-то, идиотище, они же нас ловят, не понял, что ли… Понял. Я давно уже все понял. Позволяю себя вести, в соседний портал, голуба моя, ты куда рванула, это же… Мотя бессильно хлопает по закрытой двери. - Обложили, с-суки… - Что обложили, голуба моя, у тебя вообще виза есть, в Лондон ломиться? - Точно, - хлопает себя по лбу, прижимает к порталу карточку, дверь открывается… - Ты… ты чего? - Чего, заснул там? Пошли уже. - Ничего, что у меня визы нет? Мотя прижимается ко мне, вместе проходим в портал. Ёкает сердце, жар разливается по телу, Мотька, что ты делаешь, что делаешь, а что я сам делаю, с кем я связался, таких не любят, таких не обнимают и не целуют, таких… Смотрю на столпившихся полицейских. - Э-э-э… не подскажете, до Лондона портал не здесь? - Велл? - Ландэн, Ландэн, - стараюсь не вспоминать училку английского, вот где стерва была, всю кровь выпила… Мотя сжимает мою руку, крепко, до боли. - Идиотина, это и есть Лондон, ты… Мысленно хлопаю себя по лбу, поздно, пушки направлены на нас… - Хэнд ап. Бьюсь о закрытый портал сзади, замуровали, демоны, Мотя дергает за руку, идиотина ты, сопротивляться будешь, вообще пристрелят… Не сопротивляюсь. Можно подумать, не пристрелят, если не буду сопротивляться… - Ком ан. Иду за ними. Думаю, почему до сих пор не убили, что они замышляют, вот это хуже всего, когда замышляют, лучше бы уж… тьфу, тьфу, не лучше, не лучше…
- Нейм? - Э-э… Владислав. - Форнейм? - Еле выжимаю из себя: - Велл? - Форнейм, форнейм! – человек в форме сердится. Хоть убей, не помню, что такое… - Ай… донт спик инглиш… - Рашн? - Йес, йес… Жду. Сам не знаю, чего. Как там Мотька, черт возьми, как там Мотька, может, уже хлопнули… - Матильда, - осторожно спрашиваю. - Велл? - Ма-тиль-да. Май… май герл… Человек в форме говорит что-то, быстро, резко, недовольно, почему они со мной так разговаривают, будто я в чем-то виноват. Это они виноваты, да не эти солдафоны мордастые, а эти, которые нашему поколению ни хрена не оставили… О чем я… Хлопает дверь, о, наконец-то переводчик явился, или это не переводчик, это другое что, так и есть… Подходит ко мне, бледный, холодный, похожий на сосульку в белом костюме, хватает за подбородок, оттягивает губу, зубы смотрит, что ли, этого еще не хватало. Оттягивает веки, подсвечивает фонариком. Ёкает сердце, начинаю догадываться, фонариком тут даже и не пахнет, значит, правда это про подсветки, которые видят ауру человека, или что-то там, по чему сразу определить можно, будешь ты в контору и обратно ходить и квартиру в ипотеку брать, или попрешься искать край земли и что-то по ту сторону вселенной. Подсвечивает, довольно хмыкает. - Редкий экземпляр. - Берьете? – спрашивает человек в форме, еле выдавливает из себя русские слова. - Ну. - Нью э герл… - И герлу давайте… Или, парень, ты казнь хочешь? - Да нет как-то… - А что нет? Люди обычно казнь выбирают, только чтобы не… - Не-не, я еще поживу. Холодеет спина. Если это можно будет назвать жизнью. То, что там. Не знаю, что. Меня выталкивают в коридор, параллельно распахивают еще одну железную дверь, тащат Мотю, ну и кто мне говорил не сопротивляться, сама хороша, кто стражей порядка кусает… Мотька бьет сосулечного человека, тот хватает её пальцами за подбородок, подтаскивает к себе, смотрит в глаза. Мотя затихает, всхлипывает, покорно идет за сосулечным. Это новенькое что-то, что он с ней сделал… И что с нами с обоими сделают… А ведь сделают. Если нашего брата вот так без суда и следствия пристрелить могут, то что с нами делают, когда в плен берут, про то лучше вообще не думать. Садимся в машину, почему ноги меня не слушаются, почему чувство такое, что все это не со мной, не со мной, не надо, не надо, не меня, не меня, не меня… Сосулечный жмет на газ, на тот свет, что ли, торопится… Приглядываюсь, можно сжать тощее горло, и посильнее, или нет, как-то делают, шею сворачивают, никогда не умел… или нет, грохнуть головой о что-нибудь, о что, пристегнут, собака, не грохнешь… Машина несется в ночь. Думаю, почему он не воспользовался порталом… Смотрю на тощее горло. Ну же… Голос отца в памяти, уже не помню по какому случаю, ну мужик ты или не мужик… Подмигиваю Мотьке, сжимаю горло. Взрывается мир, Мотька бьет меня, сильно, больно, в переносицу, швыряет на сиденья… - Ты… ты чего? - Ты его не трожь. - Сдурела? Хочешь, чтобы он нам с тобой мозги выпустил? - Я тебе мозги выпущу, если тронешь. Не понимаю. Начинаю догадываться, неужели… - Лешка? - Алексей, - басит сосулечный. Киваю. Алексей. Который вернулся с радуги. Или с луны. Чтобы увезти нас туда. На Луну.
Насчёт языка. Рекомендую прочесть статью, ссылка на которую указана в моём предыдущем комментарии. Также попробуйте взять какой - нибудь хороший текст и досконально разобрать его, сравнивая со своим. Построение предложений, выбор слов и т. д. Это поможет писать лучше. Автор должен сам выстраивать сюжет. Здесь подробно написано о фабуле: http://for-writers.ru/forum/41-2529-1 У вас я ее не вижу. Я не вижу причинно - следственных связей, логики происходящего. Много негатива и в данном случае он себя не оправдывает по причине, указанной выше. Мир. Решите для себя, какие детали важны, а какие нет. Пока мир мне кажется очень знакомым. В плохом смысле знакомым. Персонажи - функции неинтересны. Слишком обезличены. Персонаж хоть и проще реального человека, но похож на него во многом.
Прочитала до 4 главы. Упрощенная манера письма, которая воссоздает стиль мышления главного героя в сочетании с механикой предложений = очень тяжело для восприятия. Механика проявляет себя в том случае, когда автор злоупотребляет глаголами. ГГ прыгнул, побежал и т. д. Вы заставляете персонажей действовать без малейшей попытки изобразить эти действия и показать мир, в котором существуют ваши герои. В тексте много воды. Многие диалоги и поступки персонажей никак не влияют на сюжет. Это плохо. http://www.mirf.ru/Articles/art3267.htm
Так согласна на 100%! Что мир у меня не прописан, и персонажи творят черт знает что. Потому сюда и выложила, может, кто подскажет, каким может быть этот мир, и как сюжет нормально склеить, может, у кого какие мысли будут... Насчет глаголов спасибо, что сказали. Этого я не видела.
Офигеть, как склеить сюж, как сделать мир - это Вы сами должны думать. Никто за Вас, кроме щуки или золотой рыбки ничего придумывать не будет, уважаемая госпожа альфа Южной Рыбы. Здесь на сайте лишь мнения, а не дом милосердия.
Для начала - пробуйте схему - завязка-кульминация-развязка, как учили на уроке русской литературы в школе. А дальше - включайте мозги и меньше играйте на компе. Текст пака - описание действий компьютерного персонажа. И не более того.
0
