Одинокий человек стоял у края обрыва и смотрел вдаль, углубившись в свои размышления. Его глаза любовались прекрасными цветами заката, в которых воздух начинал отливать матово-красным светом. Этого человека в горах знали под именем Сегас. Он был родом отсюда. Горы не только вырастили, но и воспитали его. И хотя любовь его к дому была безгранична, всё же было одно место, которое он любил больше всех остальных. Сегас всегда приходил сюда, когда ему выпадала хоть малейшая возможность. Вот и сейчас горец стоял на вершине Острой горы, любуясь закатом, и осматривая свои владения. Всё здесь, от мелкого камушка до огромных утёсов, принадлежало ему, вождю славного племени сайков. Когда-то в далёком прошлом это был многочисленный и процветающий род, но не сейчас. Ныне сила воинов угасла, и множество жадных чужаков стало проникать в горы в поисках наживы. Но не эти мысли сейчас беспокоили Сегаса. Его лицо озаряла улыбка, а в глазах блестели искры радости. Совсем скоро он придёт домой, обнимет жену и маленьких сыновей, сможет наконец-то хоть ненадолго оставить бдение на границе.

Но вот солнце перевалило за кромку гор, и Сегас,  развернувшись, зашагал прочь по ступеням, высеченным прямо в склоне скалы. Как и все соплеменники горец был невысокого роста, крепко сложён и чертовски ловок. Но кое что в нем отличало его от всех остальных. У него были необычные каштановые с отливом волосы, которые в сочетании с серыми глазами и носом сродни клюву коршуна создавали неизгладимое впечатление. При встрече его вид внушал опасение каждому, когда он был разъярен – дикий страх. Но равнодушным после общения с ним не оставался никто. Одет горец был довольно просто: удобная тёплая куртка и штаны из воловьей кожи, прочные и не стесняющие движений мокасины, войлочный плащ. Единственное, что отличало его как вождя – ожерелье из тёмно зелёных камней. Это были глаза ведьм, которые особо ценились людьми с равнин и за которыми они беспрестанно охотились. Но для горцев они не были просто сокровищем. Камни были символом жизни всего рода. Каждый вождь трижды должен был ходить за ними в пещеры скорби. Первый раз, когда настало время уйти старому вождю. Второй раз, когда в семье его родился второй сын. И третий раз, когда старость стала подтачивать его силы. Для Сегаса это был второй по счёту поход.

Вскоре спуск закончился, и горец оказался на небольшой площадке, вырубленной в скале на восточном самом пологом склоне Одинокой горы. Пологом только по сравнению с тремя другими, которые были практически отвесными. Хотя, для взгляда человека пришедшего с равнин и восточный склон не был совсем уж безопасным.

С этой площадки вглубь скалы был продолблен узкий лаз, изначально созданный природой и лишь немного обработанный человеком. За ним находилась пещера – небольшая, полукруглая с дополнительным выходом и отверстием под самым сводом, которое  служило дымоходом. Это был «тамос», временное пристанище для горцев. Именно горцев, так как остальные могли найти это место только случайно. Таких пещер в этих горах было довольно много. Укрытия, созданные самой природой были использованы людьми и уже целую вечность служили им, укрывая от непогоды и ночного холода, от врагов и других опасностей. В «тамосах» всегда хранился небольшой запас сухих дров и почти в каждом из них был свой небольшой родник, чтобы путник, возможно, шедший по горам несколько дней, смог обогреться здесь и вдоволь напиться. Многие такие пещеры ещё и соединялись друг с другом, а в некоторых местах по ним можно было даже попасть в огромные пещеры Скорби. Но туда горцы не ходили. Все, кроме вождя, который получал на то благословение шаманов племени и который был единственным из смертных, кому были доверены их тайны. Для непосвященного такой поход мог закончиться только смертью.

Первым делом Сегас развёл огонь в центре пещеры и начал готовиться к трапезе. Горец никогда не пренебрегал молитвой для духов гор – они ведь могли не только помогать в пути, но и мешать неучтивым гостям.  Многие  его соплеменники уже давно начали пренебрегать этим обычаем, и духи гор не оставались безразличны. Сегас был точно убежден в том, что слабость его рода исходит именно от пренебрежения к порядкам предков и старался своим примером восстановить порядок. Всё-таки, кто как не вождь должен был это сделать? После трапезы горец затушил пламя и прилег на расстеленную шкуру. В пещере тут же воцарилась тишина. Сегас прислушался: слабо шипели угли, в отверстие задувал слабый ветерок… но был ещё один звук. Такой, что даже острый слух горца не сразу различил его. Камень говорил. Говорил о том, что по склону горы идет человек. Подбирается ко входу в «тамос», стараясь делать это как можно тише. Но он не знает, что обмануть камень, который  слышит шаги и разносит вокруг их шуршание, нелегко. Камень предупреждает. Вот только не каждый может внять ему. Сегас мог.

Горец без лишнего шума выбрался из пещеры и нырнул в ночь. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, а луна не спешила показываться из-за облаков, облепивших небосклон. Сегас затаился. Ветер еле слышно посвистывал проходя сквозь расщелины. Другие звуки, казалось вымерли, повинуясь воле духов, но вскоре тишину нарушил звук:

- Хат, - прозвучало совсем рядом со входом в пещеру. Шепот был едва различим.

- Хат, - послышалось снова,- кажется вход тут.

- Тише, - зашипел кто-то неподалёку. – Он может услышать.

- В пещере темно, значит он уже спит. Не бойся, большой вождь не ждёт гостей. Готов?

- Да.

- И смотри не прирежь его раньше времени. Он должен еще рассказать нам как попасть в пещеры скорби.

- Расскажет.

Снова наступила тишина. «Ха! вот, значит, кто позарился на сокровища гор,- Сегас мысленно ухмыльнулся.- Это же они недавно были в моём селении. Ублюдки! Не жить вам».

- Хееейййоооооо! -  как гром боевой клич горцев разлетелся над пропастью.

- Кто это?! Керн, их много! Бежим! – Хат не стал долго размышлять и как горный козёл рванулся вниз по склону.

- Хат! Дурень! Он один! – Керн оказался более сообразительным. Он прижался спиной к скале у входа и приготовился к драке.

- Эй, горец! Как ты славно кричишь, однако, может ещё разок?

Темнота молчала. Ещё бы, Сегас не был настолько глупым, чтобы попасться на такую уловку. Он знал, где его враг, а тот, наоборот, мог только догадываться о том, где прячется горец.

- Давай! Выходи!... Выходи и покончим с этим! Я намотаю твои кишки на свой меч! – Керн нервничал. Клинок дрожал в его руке. На удачу ему луна немного выглянула из-за туч.

- Вот ты где!- бандит бросился к темному силуэту впереди себя, проводя одновременно молниеносный удар…

Меч отскочил с глухим скрежетом, оставив на камне лишь сноп искр. Керн замешкался и потерял равновесие. Это была  его роковая ошибка. Сегас даже не стал доставать свой кинжал – хватило лёгкого толчка в спину. И лишь отчаянный крик бандита пронёсся среди гор, которые поглотили его навсегда.

Хату тоже не удалось безнаказанным уйти с Острой горы. Торопясь спасти свою жизнь, он оступился в темноте и ещё долгое время потом умирал на острых камнях. Была ли это просто случайность? Сегас был уверен, что нет. Вождь племени Сайков знал, что горы, как живые, бережно хранят свои секреты и жестоко наказывают всякого, кто посягнёт на них без их согласия.