Внутри Коронованного Змея царили шум и веселье. Мальчики-служки с сытыми лицами деловито сновали от одного столика к другому. Всё было в меру ярко украшено, на столах лежали цветастые скатерти, обшитые по краям редкой красоты кружевом. Вид у посетителей был донельзя довольный, что служило трактиру лучшей рекомендацией в глазах любого вошедшего. За стойкой стоял тучный краснощёкий мужчина, зорко стрелявший глазами по сторонам. Это и являлось его основным занятием. А попутно он протирал без того чистые кружки тонким голубеньким платком, которому впору красоваться на шее у какой-нибудь голубоглазой девушки.
Странник подошёл к стойке и обратился к толстяку.
– Здравствуй, любезный, и да не иссякнет нива, что кормит тебя хлебом.
Тот оглядел странника цепким взглядом и ответил:
– Да будет пряма и ровна твоя дорога, гость.
Странник расплылся в неудержимой улыбке при словах о дороге. Они значили, что трактирщик узнал в нём члена Братства.
– Благодарю за добрые слова! А скажи, не ты ли будешь почтенный Чихран?
– А ты, гость, – ты не от Братства странников ли? – с хитрющим видом ответил вопросом на вопрос краснощёкий, дав понять страннику, что тот угадал.
Странник рассмеялся.
– Моё имя Сай-Лаш, но лучше так и зови меня – странник.
– Я знаю, странник, вы денег не носите, – перешёл прямо к делу Чихран.
– Нет. Но у меня есть чем отплатить тебе за постой. Если хорошо примешь меня, прославлю твой гостиный двор среди всех в Калисе. А коли тебе этого мало – научу тебя травной настойке, которую только странники умеют делать. Она гонит усталость пуще всякого вина, но в голову как вино не стучит. На ней твой кошель расползётся как тесто на дрожжах... Кстати, для теста тебе травку дам – не пожалеешь. Ну – примешь под кров нищего странника?
Чихран поскрёб рыжую щетину, делая вид, что задумался. Но странник уже знал, что принят.
– А растут ли здесь травы для твоей настойки?
– Разве странник делал бы варево из трав, которых не везде сыщешь? За мной усталость по всему свету гоняется, и если я не всегда могу прогнать её – цена мне как за дырявый сапог.
– И впрямь... Ну, так как твою настойку варить?
Странник попросил дать ему чернила (перо и бумага у него были) и написал всё подробно и по шагам, потом прочитал вслух, попутно сделав пару замечаний.
– Только смотри, Чихран, секрета настойки никому не продавай.
Чихран фыркнул и слегка развёл руками – мол, что я, совсем без головы по-твоему – а потом распорядился накормить странника.
На еду хозяин не поскупился: странник съел только половину и уже насытился на неделю вперёд. Есть он больше не мог, и лишь сидел и потягивал вино, изредка делая глоток той самой настойки из своей фляги – чтоб не захмелеть. Он рад был заметить, что каждая миска и кружка разрисована орнаментами.
Странник откинулся на спинку стула, положил одну ногу на другую и полуприкрыл глаза. Со стороны могло показаться, что он засыпает, но это было не так. Он присматривался и прислушивался. Может это и нехорошо – слушать чужие беседы, – но не для него: он город должен видеть. А город – это люди.
Его внимание привлекли двое разговаривавших друг с другом мужчин. Один был молод и мог бы назваться красивым, если бы не жестокая ухмылка, которую странник легко прочитал в его чёрных глазах. Под его плащом угадывалось оружие. Другой – совсем седой и очень грустный старик с клюкой, прислонённой к столу.
– Что ты наделал, глупый? – сокрушённо качая головой, говорил он молодому.
– Что я сделал – то не твоя забота, – отвечал ему молодой, нисколько не заботясь о том, чтобы скрыть грубый тон. – Я делаю то, что считаю нужным.
В его голосе сквозила необъятная самоуверенность. Старик с печалью опустил веки.
– Ты считаешь это нужным – но это не значит, что твой поступок был на самом деле необходим. Я не для того учил тебя, Ридвиг, чтобы ты убил брата.
– Брата?.. – фыркнул юноша, вскинув густые брови. – Какой же он мне брат?
– Он человек, и ты человек. Значит, вы братья. А ты убил его без повода.
– Скажешь тоже – без повода! Этот скот посмел продать мне меч по цене вдвое больше истинной! Я этим мечом не смог разрубить полено с первого раза.
– А может, это вовсе не меч плох? Может, просто твоих сил не хватило? – спросил старик.
– Моих сил на всё хватит! – взревел Ридвиг, вскочив с места и грозно нависая над стариком.
При этом стало видно его оружие – аллигатор, особый вид кинжала. От рукояти опускались два лезвия вместо одного, выполненные в виде челюстей аллигатора. Лезвия-близнецы были прямыми с внешней стороны, а с внутренней покрыты рядом особых зазубрин, похожих на клыки. Между «челюстями» оставался зазор в палец толщиной.
– В этом всегда была твоя ошибка... – негромко заговорил старик, ничуть не испугавшись, но Ридвиг его перебил.
– Не тебе указывать на мои ошибки! – свирепо рявкнул он, грохнув по столу огромным кулаком.
– ...ты никогда не мог признать ни своей неправоты, ни своей слабости, Ридвиг, – продолжал старик, как ни в чём не бывало. – Когда-нибудь это тебя погубит.
– Не погубит, – с нажимом сказал Ридвиг. – Потому что во мне нет слабости, и я всегда прав.
Старик только вздохнул, и наблюдавший за ними странник прекрасно понял его: он и сам видел, что с Ридвигом спорить – себе дороже. Тогда старик попробовал по-другому.
– Я на твоём месте сделал бы так, – сказал он. – Пригрозил ему, что, мол, ты мне плохое оружие втридорога продал, а я это всем буду говорить, тогда к тебе никто ходить не будет, и ты разоришься – тогда бы он испугался. Испугался и спросил бы: что я могу сделать для тебя, чтоб никто этого не узнал. И выполнил всё, что я ни сказал бы ему. Ты же сделал иначе – ты убил его прилюдно в его лавке. Даже если ты и был прав, как сам считаешь, лучше от этого не стало. Кто теперь захочет продавать тебе оружие? Какая лавка не закроется перед тобой?
Ридвиг снова сел. У старика, похоже, получилось донести до него то, что он хотел. Но сдаться и признать свою неправоту Ридвиг и не подумал.
– Закроются – дверь вышибу... Зато теперь будут знать, как обманывать честных людей!
Старик хмыкнул.
– Уж не ты ли тот «честный человек»?
Ридвиг не удостоил ответом вопрос, по его мнению не оставлявший никаких сомнений. Весь его вид говорил: ты что, посмел думать, что я – не честный человек? А разве честный? – также молчаливо спрашивал старик. Ридвиг опять фыркнул и скрестил руки на груди.