Глава 3.

В зарослях предрассудков.

Судя по тому, как много народа толпилось у прилавков с фруктами, было около двух часов дня. Проклиная все на свете, я чуть ли не бежала по пыльной дороге. Многие люди смотрели мне вслед, тихо перешептываясь между собой . Да, да. Знаю, что обычно на торговой площади люди, и особенно молодые девушки, не торопятся, чтобы не дай бог, кого-нибудь не сбить. Ловко обтекая толпу и повозки с разными товарами, я, наконец, миновала опасное для жизни место. И теперь с чистой совестью, задрав подол платья, побежала вдоль реки. Попадавшееся мне на пути люди в страхе разбегались, поспешно крестясь. Эх, не быть мне благоразумной девушкой: правила приличия не разрешают бегать с голыми коленками. Это же такой стыд. Но честно признаться, думала я о их впечатление в последнюю очередь. Для меня сейчас главное вернуться домой. И так попадет выше крыши, так что лучше прибежать впопыхах, наглядно показывая, как я торопилась.

Когда я выбежала из-за угла дома, то наткнулась на отца. Хватило одного взгляда, чтобы понять – меня не рады видеть.

- Какого черта?! Где тебя носило два дня? – начал кричать он. Эх, похоже, обо мне все же беспокоились.  Мелочь, а приятно.

- Кроме тебя некому ухаживать за животными. Мне самому пришлось лесть к ним в клетки, чтобы вымыть и причесать. С ума сошла бросать работу! – вот и обрадовалась. Я виновато опустила голову. Чего было еще ожидать от хоть и приемного, но все же отца.

- Посмотри на свои волосы! – неожиданно вскрикнул он, словно испуганный поросенок. Плохо дело, раз он говорит таким тоном, значит, слишком волнуется. И кстати, а что с волосами? Я нашарила за спиной собранный в хвост волосы, и попыталась взглянуть на них. Кончики были абсолютно белыми.

- Как-как это? – только и смогла промямлить я. Пока я старалась обдумать это неожиданное изменение, отец схватил меня за руку и потащил в дом. Захлопнув дверь, он нервно начал ходить по комнате, что-то бубня под нос. Я же подошла к большому зеркалу, висящему на стене в моей комнате. И правда, снежно белые волосы от корней до кончиков. Черт! Неужели я настолько испугалась, что полностью посидела. Теперь ясно, почему на меня многие оборачивались в городе – они наверно подумали, что я проклята или что-то в этом роде. Ведь почти все жители нашего края имели темный цвет волос. На меня и так косо поглядывали из-за русых, а теперь … совсем белые. Это очень плохо.

- Эй, иди сюда, - громко позвал отец. И в его тоне не было ничего хорошего. Он сидел за обеденным столом с угрюмым лицом.

- Мне не интересно, как это произошло, где ты была и так далее. Главное  сейчас - что делать дальше. Думаю, ты понимаешь, что выпускать тебя на улицу в таком виде нельзя, ни при каких условиях, - тут он вскочил на ноги. – Тебя и так наверно видела половина города. Господи! Какой позор! Что теперь про меня скажут? Он приютил у себя дома «проклятую». Да меня выгонят из цирка, если узнают!

- Отец! Успокойся. Ты прекрасно знаешь, что никто меня не проклинал, это всего лишь из-за сильного испуга, - надо было хоть как-то его успокоить, а то это могло плохо кончиться.

- Нет! Из-за сильного испуга можно лишь немного поседеть, но ТАК? Никто не поверит, никто! Меня выгонят, лишат крыши над головой, если мы будем вместе то… - он замолчал. Было видно по лицу, что ему на ум пришла какая-то идея. – Точно! Если мы будет…не вместе…

- Эй! Ты что это придумал?! Собрался выгнать меня из дома? – я была в ярости. Как так можно поступать? Он наверно из ума выжил.

- Нет, нет. Что ты, как я могу. Тебе через два дня исполняется девятнадцать. А ты всегда мечтала жить самостоятельно…

- Я вижу, к чему ты клонишь. Ты просто хочешь выкинуть меня как собаку, и жить, как ни в чем не бывало! – кричала я на него. Всех слов мира не хватило бы, чтобы выразить то, что я к нему испытывала.

- Не кричи на меня! Глупая девчонка, я взял тебя из жалости, когда твоя мамаша принесла тебя, утопая в слезах.

- Ты взял меня, потому что она дала тебе десять золотых монет! По другой причине ты бы и пальцем не пошевелил, чтобы помочь.

- Да, но я же взял тебя.

- Всё! Хватит! Я сама ухожу. – Рывком, раскрыв дверцы шкафа, я достала сумку. Скидав в нее одежду, еды и денег, я бросила ее к ногам отца.

 - Надеюсь, ты позволишь мне хоть это взять с собой? – гневно спросила я.

- Перестань делать из меня тирана, Клаудия. Вот. – Он протянул небольшой мешочек с монетами и конверт. – Тут немного денег, а то будешь рассказывать всем, что я тебе даже на жизнь ничего не дал. А конверт меня просила передать твоя мамаша, когда ты станешь совершеннолетней.

- Спасибо и на этом, – буркнула я. – И не называя меня Клаудией! Ты специально выдумал это имя, чтобы не стыдно было на людях называть меня настоящим!

- Я же не виноват, что оно дурацкое! – пожал плечами он. Махнув рукой в знак прощания, он вышел из дома. Я некоторое время смотрела ему в след. Нет, я не буду скучать. Не настолько он был для меня родным человеком. Хоть он и растил меня, но делал это без всякой любви и заботы. Я больше времени проводила у соседки-кошатницы, которая занималась приготовлением стряпни в небольшом трактире на окраине города. Она и меня пыталась научить, но не лежало у меня сердце к этому занятию. Самые легкие рецепты, те, что могут спасти жизнь в острые моменты голода, я запомнила чисто из-за необходимости. И чувствовал мой желудок, что это время скоро придет. Подойдя к двери, я перекинула сумку через плечо и потянула ручку на себя, ступив в новый мир. Надеюсь, что я смогу пережить то, что меня ожидает.