Фея( название рабочее)// Глава 7. Степень критики: ловля багов, ошибок, опечаток. Объективная и разумная критика. !!Без уговоров бросать писать в этом жанре!!!
Короткое описание: Приятного чтения!)
Глава 7.
Незаметно сумерки сгустились, на небе зажглись первые звезды, как бы окаймляя пики Древних Гор, на которых искрился снег. Сизая Гора, возле которой построили Зиду, с наступлением темноты стала излучать бледный сизый свет, отчего ей и дали такое название. Дело в том, что в ней было полным-полно всяких драгоценных металлов и руд, и именно она являлась главным их источником для гномов. Хоть прогнозы гномы по поводу здоровья Фэ и утешали, несмотря на это Анариэль все равно тревожился за девушку. Переодевшись в спальные бриджи и белый спальный халат , полы которого достигали щиколоток, эльф бесшумно вошел в комнату Фэ, прислушиваясь к ее мерному дыханию. Он подошел к постели, очертания которой постепенно становились все четче… Анариэля давно посещало предчувствие скорых перемен, но происходили и вправду странные вещи, словно оно воплощалось в реальность…Будто пелена спала с его очей – эльф теперь отчетливо увидел помещение, в котором находился, отказываясь верить тому, что предстало перед его взором. Однако поверить пришлось, когда Анариэль заметил хрупкую фигурку девушки, изящной, как дивная статуэтка. Склонившись над красавицей, эльф услышал ровное сердцебиение спящей, а затем аккуратно отодвинул прядь мягких, словно пух, волос, закрывающую лицо, чтобы получше его рассмотреть…Нет, Фэ оказалась вовсе не такой, какой узрел ее он внутренним зрением, изучив эти глаза, губы своими перстами, когда они любовались на звезды…Совсем не такой, потому что Лефэ оказалась не просто красива, а волшебно красива…Намного краше, чем он представлял ее себе. Анариэль вдруг уловил себя на мысли, что загадочно улыбается. Да, он – эльф, знаток истинной гармонии; эстэт, привыкший тонко ощущать прекрасное…Сейчас он испытывал поистине наслаждение, когда опытный взгляд ласкала такая красота. Неожиданно красавица пошевелилась во сне и эльф вернулся в действительность. Убедившись, что с красавицей все в порядке, Анариэль возвратился в свой Угол.
*** Всюду мерещилось лицо императора…Ханни отчаянно махал мечом, пытаясь отогнать проклятое видение – но тщетно. Мальчик понимал, что необходимо сопротивляться страху – и он отчаянно гнал его. Каждый из них видел свой самый худший кошмар – и дрогнули воины, ужас исказил их лица. Их тела тряслись, будто в лихорадке, и свирепые Видения, торжествуя, окружили несчастных. Но Иллюзии, с минуты на минуту прибывшие сюда, отогнали их, готовясь войти в тела своих жертв, поработить их души. – Не сметь! – сквозь вой Видений прорезалось шипение Королевы. – Я не до конца заполнила свою Шкатулку…Эти благородные души нужны мне…Они не пополнят ряды наших Псов, потому что в их сердцах еще не до конца угасли искорки благодати…– ведьма повернула свое безобразное лицо в сторону Тумантоса, а затем Ханни, и указала на них. – Мальчишка тоже мой, из него выйдет великолепное оружие, он чист и благороден. Воина забирайте и сотворите новую, могущественную Иллюзию… – Не слишком ли ты торопишь события, чудовище? Сладкий голос, словно луч солнца, пробивающийся сквозь плотную завесу черных туч, враз разогнал все страхи и кошмары, принудив очнуться. Придя в себя, Дирт оглянулся и застыл, пораженный: из воздуха соткался образ девы в белоснежной полупрозрачной тунике…Волосы сумеречного цвета сплошной волной укрывали землю. Все свидетельствовало о том, что незнакомка не человек, хотя лицо ее скрывало голубоватое свечение, которое излучало все ее тело, и которое особенно сильно концентрировалось в области головы красавицы. Королева Иллюзий вместе со своими слугами и Псами, или Видениями, ощетинилась, обнажая желтые клыки. Бестии свирепствовали, но не решались приблизиться к этой особе – боялись. – Царица Фей! – радостно воскликнула Ила. – Они не причинили тебе вреда, дитя? – осведомилась незнакомка, наступая на Королеву. – Не успели, – ответила девочка. Та попятилась. Возникало чувство, что еще немного, и ведьма просто-напросто лопнет от разрывающей ее изнутри злобы. – Пришло время сражения, – полушепотом произнесла Царица, взмахом кисти рассеивая колдовской туман. При каждом движении феи от ее силуэта в стороны сыпались мерцающие разноцветные звездочки. Иллюзия зашипела еще яростнее. Чары волшебницы нейтрализовали магию струсившей Королевы, которая, покидая в спешке лес Фей, бросила напоследок Царице: – Мы еще встретимся! – Сгинь, – спокойно молвила та. Ведьма и ее свита растворились, подобно дыму, рассеивающемуся от порыва свежего ветра. Потрясенные воины в немом изумлении взирали на избавительницу. Первым ожил Ханни, склонившись перед повелительницей сказочного народа. Остальные остались стоять, как вкопанные, нескромно глазея на фею. – Ила, – Бдящая очутилась возле девочки, помогая последней встать на ноги. Ее очертания потихоньку размывались, угасая, делая фею похожей на добрый дух. И, прежде чем та успела исчезнуть, Ила воскликнула: – Гора Фей, Древние Горы… Договорить Ила не успела: фея исчезла со словами: «Я найду тебя…Жди…»
Некая неведомая сила словно схватила фею сзади и потянула вслед за собой. Разумеется, Царица услышала, что ей прокричала вслед девочка, хотя она и так узнала бывшее обиталище нескольких своих верных подданных…Перед глазами все замелькало, уносясь на высокой скорости вдаль, затем неожиданная вспышка на миг ослепила Бдящую. Крепко зажмурившись, Фея распахнула глаза и новое открытие привело ее в легкое удивление: взгляд уткнулся в высокий синий потолок, и лежала она на постели, сделанной из прессованных шкур. Решив обследовать помещение, в котором находится, девушка первым делом отворила ставни, и почти сразу ее обдало морозным воздухом. Будучи феей, Лефэ не чувствовала холода и не рисковала заболеть. Солнце высоко светило в небе, сейчас был день. Набросив на себя халат, лежащий на небольшом табурете, девушка выглянула за ширму, но никого там не обнаружила. Выйдя в узкий замысловатый коридор, извивающийся змейкой, девушка некоторое время блуждала по нему, натыкаясь на множество других комнат, пока до ее слуха не донеслись голоса, среди которых она узнала своих друзей. Однако она ничего не могла понять из их разговора…
Явившись к завтраку, Анариэль поверг всех в шок: полупрозрачные бесцветные очи эльфа смотрели на присутствующих мудро и осмысленно; радужку небесного цвета окаймлял тоненький черный ободок, глазные белки имели чуть голубоватый оттенок. Анариэль, как ни в чем не бывало, сел за стол. Завтракали в полном молчании, но когда все поели, и любезная Пфаффа предложила гостям, а также мужу и приемному сыну чаю, начались расспросы. – Анариэль, ты хорошо меня видишь? – вдруг спросил Дили, внимательно всматриваясь в безмятежное лицо эльфа. – Я не хотел спрашивать, каким образом ты ослеп, но теперь мне интересно: что случилось этой ночью? Обычно эльфы залечивают раны сразу после их получения, а уж если один из них неспособен исцелиться, то это результат вмешательства неких магических сил, причем, далеко не слабых. Мы все заметили, что ты чудесным излечился… – Да, – подтвердил Анариэль. – Фэ вернула мне зрение. Гном не ответил, но такое известие потрясло всех без исключения. Дарар отвлекся от вкусного черничного пирога: – Люди слабее эльфов…Уж если последние сами не могут себе помочь, то люди – и подавно. Выходит, что… – Да, – задумчиво промолвил Анариэль. – Лефэ не человек… Далеко не человек… – Тогда, кто же? – мальчик, напрягая извилины, силился понять, к какой расе принадлежит та девушка – но безуспешно. – Каким образом она это сделала? – осведомился гном. – Это случилось в тот же вечер, когда Фэ выкупила нас, – сообщил эльф. – Тогда мы любовались звездами…Я не вконец ослеп: обычные предметы представлялись мне в виде размытых пятен, но что-то яркое, вроде ночных светил я различал без труда. Повисла пауза. Головы каждого заполнили ведомые лишь им самим думы…Прошла минута…Вторая… – Так я и думал, – разрядил напряженную обстановку капитан. Пфаффа замерла с чашкой в руке. – О чем ты, муж? – теперь уже и сама хозяйка дома участвовала в оживленном диалоге. – Сами скоро узнаете, – лаконично ответил старейшина. – Близится Ночь Откровений. – О чем был совет? – поинтересовался Дарар, отламывая кусочек пирога. – Уж тебе ли не ведать о том, сынок? – усмехнулся Дили. – Как всегда, из года в год, мы, опять-таки, устраиваем песни и пляски. Но на этот раз сама королева изъявила желание лично организовать праздник. То есть, сняла ответственность со старейшин, и взяла ее на себя. – Не по традиции, – заметила Пфаффа. – Не в нашем праве противиться воле правительницы, – возразил гном. – Тем более, одной из четырех Повелителей. –Повелителей? – улыбнулся Эдир. Вот так сюрприз! – Мало кому известно об этом, – промолвил гном. –Война истребила всех наших королей. Пришлось Великому Магу, то есть, нашей королеве, возложить на себя правительственные полномочия, иначе существование гномов кануло бы в лету.
Никто не услышал незнакомых шагов– настолько легка и мягка была поступь идущей. Никто практически не заметил присутствия Фэ, но что-то заставило Анариэля обернуться…И застыть… – Очень интересно. Кто бы мог подумать? – послышался удивительно чистый голосок. Дили вскочил со стула, низко поклонившись девушке, в знак большого почета– что среди гномов редко встречалось. Подобное поведение озадачило всех, даже супругу хозяина. – Как Вы себя чувствуете? – как-то подозрительно спросила Аэли. – Нормально, – губы красавицы растянулись в улыбке. – А где я? – Вы в моем доме, госпожа, – весь трепеща, объяснил гном. – Это честь для меня, приютить вас под своим кровом… Фэ буквально засияла от радости, стоило ему заговорить с ней. Никто не мог угадать причину, разве что предположить…что эти двое давно знакомы. Но вот Фэ перевела взгляд на Анариэля и остолбенела. – Анариэль…– только и выговорила она. Эльф кивнул в знак согласия. «Именно», –всей мимикой своего лица говорил он. Взгляд, излучающий терпение и спокойствие, полное спокойствие… – О, госпожа, Вы же еще не завтракали! – спохватилась Пфаффа. – Пойдемте со мной в Ваш Угол, я принесу Вам чан с водой –умоетесь, оденетесь и вернетесь к столу. – А я думал, что у тебя волосы короче…– мечтательно промолвил Дарар, за чем последовал подзатыльник от Дила. – А что с моими волосами? – почему-то забеспокоилась Фэ, поймав на себе прикованные взоры своих друзей. Сейчас, в этой девушке, остро ощущалось нечто неуловимо-прекрасное, завораживающее...Эльфы внимательно следили за ней, не в силах проронить ни слова: волосы девушки, вчера достигавшие пояса, теперь ниспускались до самых щиколоток, да и объем заметно увеличился. Невозможно было не заприметить координальные перемены в ее внешности: черты Фэ стали выразительнее, утонченнее, словно невидимый художник этой ночью добавил в них красок, освежил, подчеркнув красоту. Гнома не замедлила принести зеркало, в которое девушка заглянула, испугавшись этих изменений. Охнув, Лефэ упорхнула за ширму, словно бабочка, трепету крылышек которой вдруг стали подобны все ее движения. Растерянная хозяйка, убрав зеркало, поспешила принести в комнату важной, насколько она поняла, гостьи принадлежности для умывания.
Эльфы допивали чай молча. Всеобщее предчувствие скорого раскрытия неведомой им тайны наполнило столовую. После того, как напуганная Фэ убежала, не оставалось никаких сомнений, что эта девушка не принадлежит к человеческому роду. Оставалось лишь ожидать, пока окончательно не откроются все карты. Оторопевшая Фэ не сразу оправилась от незначительного шока. Лишь когда прохладная вода освежила пылающие щечки девушки, ее мысли понемногу прояснились. Царица пребывала в смятении, до нее никак не доходило, что происходит, почему ее личина начинает постепенно спадать? Одевшись и причесавшись, Бдящая направилась в столовую. Стоило ей выйти в коридор, как нечто, двигаясь с молниеносной скоростью, остановилось подле нее и мягко схватило за ладонь. – Какую тайну Вы храните? – прямо спросил Анариэль, в упор глядя на потерянную фею. – Кто Вы? – Анариэль…– тихо вздохнула она, опустив ресницы. Внезапно она уткнулась лицом в его упеленд, чуть ниже груди. – Я так устала… – Что тяготит Вас? – продолжал эльф, взяв пальцами ее подбородок так, что их глаза встретились. В дивных очах красавицы застыла печаль и…страх…Она выглядела какой-то отрешенной и безмерно уставшей…Никогда прежде она не была такой – весь путь Фэ заряжала их своей неиссякаемой энергией и живостью…А тут ее словно подменили…Анариэлю вдруг стало жаль девушку и он решил отложить вопросы до лучших времен. Пусть она хоть на время забудет все свои тревоги, и просто отдохнет. Эльфы умеют ждать, сколько бы не понадобилось. – Как только мы доберемся до Весеннего Леса, – промолвил он, – Вы найдете там покой и тишину, и у Вас будет хорошая возможность отдохнуть, забыв про все… Вы еще ничего не ели, – напомнил эльф. – Я провожу Вас. – Да, составь мне, пожалуйста, компанию, – попросила она, заметно оживившись. В ее глазах вновь зажегся тот задорный огонек.
Хозяйственная супруга Дили заварила вкуснейший травяной чай и предложила девушке кусок пирога, который та с удовольствием скушала. Потом гнома объявила, что этой ночью у них устраивают праздник, на который приглашают всех, кто находится в пределах деревни. – Но никто не имеет права заставить вас пойти на праздник, – промолвила она. – Однако мы очень надеемся, что и вы захотите принять в нем участие. Вы ведь придете? – Конечно! – воскликнула девушка, озирнувшись на эльфа. – В общем, остальные как хотят, но я приду точно. – Отчего же, – отозвался тот. – Мне тоже весьма интересно, что представляет собой ваш великий праздник. Полагаю, такой же интерес испытывают и мои друзья. – В таком случае, – гнома задорно усмехнулась. – Остается лишь подобрать вам праздничную одежду… – Не беспокойтесь по этому поводу, любезная Пфаффа, – мягкая улыбка тронула уста эльфа. – Об этом мы в состоянии позаботиться сами. – Эльфы, ясное дело, – хохотнула та. – Но вот девушке, то есть, человеку, я обязана помочь. Дорогая моя, – добрая гнома обратилась к Фэ, – я готова похлопотать вместе с тобой о твоем платье… Вытащив недоуменную красавицу из-за стола, добродушная хозяйка увлекла ее за собой. Пфаффа привела гостью в просторную комнату, которую гномы именовали Женской Нарядной. Вместо шкафа в стену было встроено множество аккуратных полочек со сложенной на них одеждой. Окинув быстрым взглядом свое «богатство», Пфаффа аккуратно взяла какой-то сверток, обернутый тонкой ирисовой бумагой. Развернув его, гнома представила Фэ одно платье из своей коллекции. – Я очень люблю шить, – поведала она. – В том числе, для разных моделей: будь то гнома, или женщина, или эльфийка…Это платье я создала еще до того, как началась война…. – Ты так долго живешь? – удивилась Фэ, повнимательнее присматриваясь к Пфаффе. – Да, дорогая, я родилась до войны, и встретила ее будучи юной особой. Мы с Дили долгожители, потому что он – Наместник Повелительницы. – Война унесла тысячи жизней?– с грустью спросила Лефэ. – Да, но не будем печалиться, – подбодрила Бдящую гнома. – Взгляни? Тебе оно нравится? – Дивно, как заря, – ответила девушка, приятно удивленная. Это было действительно уникальное платье: тонкая, как паутина, воздушная полупрозрачная ткань цвета нежного розового рассвета; с длинными рукавами, доходивших до кончиков пальцев, со спущенными плечами и завышенной талией, к которой была пришита фиолетовая атласная лента. – Я вплету в твои волосы жемчуг, луноликая, добытый в наших горах, – улыбнулась Пфаффа. – И ты получишь такие же, как и это платье, туфельки, украшенные жемчужинами. Дили сказал мне, что королева, страсть, как желает познакомиться с тобой…Но это к слову. Кстати, до ночи еще далеко, потому, если хочешь, можешь пойти со мной. Я буду помогать проводить приготовления к празднику. – А что за праздник? – осведомилась фея. – Я так и не спросила. – Скоро узнаешь, – лукаво подмигнула гнома. – Рано тебе еще ведать некоторые сокровенные тайны. Ведь свою хранишь, несмотря ни на что, даже с друзьями поделиться боишься. Но ты не сердись, госпожа, за мою прямоту: говорю, что подмечаю, не таясь. Ты должна доверять своим друзьям, особенно тому, к кому благоволит твое сердце… Разумеется, Пфаффа имела в виду Анариэля – Царица сразу поняла, о чем идет речь. – Живу долго на этом свете, – продолжала Пфаффа. – Недаром ведь жена Наместника – много повидала, много мне открыто. – Не в доверии дело, – последовал ответ. – Не хочу накликать беду на тех, кто мне дорог. Знания, порой, таят в себе опасность. Тем более, что разлучимся мы скоро… В ее голосе зазвучала грусть. Гнома с минуту стояла, как вкопанная, прежде чем поцеловала ладонь гостьи. – Уж прости меня. Учу уму-разуму, кого и не следует. Вижу, мудрее ты меня, может, и старше. Виновата. Глупа я, не ведомо мне, что угрожает тебе, насколько это серьезно, а уж стала тебе советы давать. Может, и не к месту они… – Ты права, но лишь отчасти. И все же я приму их к сведению. Они вышли на улицу, в то время, как вовсю кипела работа: на самой окраине деревни, где было очень много свободного места, гномы-мужчины сооружали просторные сфероподобные шатры из абсолютно прозрачной переливающейся на солнце ткани, расшитой серебристой нитью, располагающиеся по кругу. В центре выкопали неглубокую яму – как выяснилось позже, для костра. И будущее кострище, и шатры, украшенные свежими подснежниками и снежными фиалками, окружили кристаллами. Пфаффа принялась помогать женщинами-гномам готовить еду и напитки, к которым Фэ тоже присоединилась. Оживленно болтая и попутно рассматривая устанавлимые декорации Лефэ и не заметила, как наступил вечер. Закончив приготовления, женщины собрались в Нарядной у супруги Дили, облачаясь в свои наряды. – А где твоя эльфийская гостья? – спрашивали у нее женщины. – Почему она не явилась сюда? – Мне сказали, что справятся сами, – хозяйка была лаконична. Царицу одели в приготовленное платье, украсили волосы жемчужным ожерельем, а затем дружно ахнули. – Пожалуй, ваши сочные губки не нуждаются в ягодной краске, – сообщила юная сероглазая гнома с иссиня черными кудряшками до плеч. – Вы диво, как хороши собой, госпожа. Ваш кавалер будет в восторге. Пфаффа цыкнула на девчонку, после чего та смущенно умолкла. Фэ весело рассмеялась, и этот серебристый смех словно проник в сердца присутствующих, заряжая их своей неиссякаемой энергией и жизнерадостностью. – Кто из них: Эдир или Анариэль? – смеясь, спросила Царица. – Что вы, у меня вовсе нет никакого кавалера! – Да ладно, – отмахнулась юная гнома. – Вы так красивы, что даже эльф не устоит перед Вами. – Я сочту это за комплемент, прелестное дитя, – девушка нежно коснулась пальцами ее подбородка. Теперь в этой загадочной красавице проскользнуло нечто неуловимо мудрое, как если бы она жила на земле несколько сотен лет, а, может, и веков… Раздался перезвон тысячей серебряных колокольчиков, за окном вспыхнул бледно-голубой свет, рассыпаясь звездочками. Пфаффа отворила ставни, взглянула на небо. – Светила зажгли свои огни. Пора, – скомандовала она. – Надевайте маски.
Праздник удался на славу: гномы веселились, плясали до упаду под звуки горна, лютни и пили свежий эль – его начало всегда было таким. Вспыхивали фейерверки, осыпаясь золотой пылью, которая складывалась на снегу в различные узоры. В искрящихся шатрах, в которых плясали блики от множества огней, на длинных столах, накрытых роскошными белоснежными скатертями с вышивкой в виде снежинок, стояли напитки и яства; отовсюду лилась чарующая музыка. То там, то тут появлялись заморские птицы с длинными хвостами, разливаясь звонкой трелью, садились на плечи веселящимся – и тотчас исчезали, стоило дотянуться до одной из них рукой. Зато в ладони оставался подарок – будь то какая-нибудь безделушка, ограненная драгоценными камнями, будь то сама драгоценность, статуэтка тонкой работы или даже флейта. Словом, кому что нравилось, он то и получал. Дорожка, ведущая к месту празднования, была присыпана золотым песком. Некоторые сразу заметили две высокие пленительные фигуры в тихом сиянии, принадлежащие красавцам-эльфам в масках, окаймленных пушистыми цветными перьями. Полы парчовых одежд цвета лимона развевались при малейшем дуновении ветра, так же, как и мягкие белокурые волосы. Шустрые гномы-девушки, однако, быстро увлекли тех в водоворот плясок и танцев, не позволяя им скучать ни на секунду. – Сегодня ночь радости, потому, веселитесь, эльфы, – смеялись они. Супруга Эдира, облаченная в бежевое струящееся платье, незаметно появившись, перехватила мужа из ручек очередной гномы, и закружилась с ним в потрясающем танце. Их плавные движения завораживали, приводя в восхищение – эльфийские гости стали настоящим украшением сегодняшнего праздника. Тихие, удивительно мягкие шаги не услышал никто. Фэ сразу узнала Анариэля – чутье никогда не обманывало фею. Уголки сочного ротика растянулись в улыбке. Спрятавшись за ближайшем шатром, девушка юркнула внутрь, беря со стола вкуснейший ягодный морс. Осушив стакан, красавица с головой окунулась в бурлящий поток всеобщего веселия. Уловив момент, Царица по примеру Аэли «выкрала» Анариэля и пустилась с ним в пляс, правда, недолго – отдав эльфа в руки незнакомой гномы, фея потеряла отсчет времени. Радостно смеясь, она танцевала, вскидывая руки кверху. Девушка была изящна и прелестна, словно снежная фиалка, источающая изумительный аромат. Танцующие замерли в восхищении, наслаждаясь этой великолепной картиной; эльфы застыли в немом восторге, поражаясь такой грациозности. Но Фэ, опустив веки, ничего не видела и не слышала – она уже пребывала не на земле, но там, далеко в небесах, растворяясь в танце, полностью отдавая ему себя. Полы платья то взлетали, словно крылья птицы, то опускались, то обвивались вокруг тонкого стана своей хозяйки, который внезапно начал принимать вовсе иные очертания. Анариэль невольно залюбовался красавицей, внимательно наблюдая за ней. Вот часы пробили полночь, веселящиеся сняли маски. И вдруг все, включая и его самого, остро ощутили некое волшебство, превращающее их празднество в сказку. Магическая волна , на миг окутав Царицу и заключив ту в свой кокон, стала сползать с нее, будто кто-то медленно снимал с девушки невидимую ткань, одергивая ее вниз. И без того красивое личико девушки прямо на глазах стало немыслимо прекрасным, неземным. Удлиняющиеся волосы резко увеличились в объеме, изменяя цвет, роскошным шлейфом укрыв землю, как и полупрозрачная белоснежная туника, сквозь которую просвечивала трогательно хрупкая фигурка, распространяющая вокруг себя мерцающие звенящие звездочки… Но вот она остановилась, будто что-то почуяв, взмахнула черными ресницами, сплошным ковром обрамляющими огромные светло-ореховые глаза с фиалковым оттенком – и в упор посмотрела на эльфа, отчего у того захватило дух. Он окаменел, не в силах пошевелить и перстом, замер, пораженный. Душу Анариэля обуревали разные чувства, явственно отражаясь в его очах. Потерянная Фэ обвела взглядом окружающих и сжав ладошкой прядь шелковистых волос, поняла все. – Личина…спала…– затравленным голосом промолвила она, который тоже изменился и теперь был подобен горному хрусталю. Среди толпы прошелся шепот. Расступившись, гномы пропустили вперед прекрасную деву с пышными формами, тонкими запястьями, угольно-черными кудрями до плеч и такими же глазами. На ее голову был надет причудливая шапочка из бисера, закрывающая лоб. Красная одежда незнакомки состояла из прозрачных шароваров и лифа, ее ножки была обуты в вязаные сапожки. Гномы склонились в почтительном поклоне. – Лефэ! – воскликнула гнома. – Как же я рада тебя видеть! – Оджа! –спустя минуту Бдящая горячо обнимала подругу. – Повелительница! –Преклонитесь перед Царицей Фей! – прогремел бас Наместника, после чего присутствующие, включая и эльфов, будто по мановению волшебной палочки, склонились перед Бдящей. – Радуйтесь! – воскликнула королева гномов. – Это подарок судьбы: на наш праздник явились не только эльфы, которых здесь не бывало несколько веков, но и сама предводительница фей! Воистину благословенная ночь! –чуть помедлив, Оджа подмигнула подруге, прошептав той на ушко, когда та чуть наклонилась, чтобы расслышать слова гномы. – А тебя я жду завтра на праздничном обеде в твою честь. После чего королева смешалась с толпой, отдав приказ танцевать. Гномы одобрительно загудели и рванули в шатры за новыми кружками пива, женская половина пустилась в озорной пляс. – Лучезарная, – выдохнул Анариэль, подступая к девушке. – Вы прекрасны… Эльф, герой легенд и мифов, подал фее свою теплую ладонь. Пальчики Бдящей коснулись ее, и этот пленитель девичьих сердец увлек ее в танец, положив вторую руку на осиную талию красавицы. Поистину, этот миг стал самым счастливым и запоминающимся для Фэ. Она одарила его своей самой нежной улыбкой, ловя на себе его зачарованный взор, и нисколечко не думала смущаться. Близость его тела заставляла трепетать все ее существо – и этот трепет Анариэль прекрасно ощущал. А он не мог оторвать глаз от этой сказочной, волшебной, ни на что не похожей красоты… Хотелось бесконечно слушать ее голос, чувствовать нежную и бархатистую, словно сочный персик, кожу под своей ладонью... – Значит, Вы не человек, – прошептал он, обратившись к ней. –Царица... – Да, – кротко ответила она. – Я фея… Оглянувшись, она только сейчас поняла, что Анариэль, вальсируя, привел ее под сень зимнего вишневого сада. И теперь они стояли среди деревьев, вдали от кострища. – Верно, ты захочешь узнать, почему я не открылась вам? – начала она, отстраняясь. В этих несравненных очах застыла печаль – грусть поневоле передалась и самому эльфу. – Да, – ответил он. – Вы боялись? – Я доверяю вам, своим новым друзьям, – продолжила Фэ. – Но нам суждено будет вскоре разлучиться. Я сниму с вас заклятье, и вы вернетесь в свои земли, а мне… – Фэ, – ласковая улыбка изобразилась на его устах, –Вам ведь ничего о нас неизвестно. – Да, – растерянно пробормотала она. – Кстати, Оджа, то есть, королева, приглашает нас завтра на обед. Там я все непременно вам объясню… – Вы не обязаны это делать, – мягко возразил Анариэль. – Я желаю поступить так, – вымолвила она. –Терять мне нечего, раз уж на то пошло. – Честно признаться, я давно подозревал, что Вы не просто человек. С той самой минуты, как Вы коснулись руками моих век, когда мы любовались на звезды… Она рассмеялась и прислонилась головкой к его предплечью. – Анариэль, – с любовью промолвила она. – Какое же ты милое создание. И мне с тобой так легко… Ответом была его загадочная улыбка. Он чуть приобнял девушку за плечи, прижав ее к себе. – Вот и славно. Нутром чую, что Вам нужен отдых, – тихо сказал он. – Вы устали. – Да, устала, – эхом вторила она ему. – А ты и есть тот отдых, эльф. Ты и твои друзья. И вот вдали играла музыка, слышались радостные крики празднующих, а они стояли среди заснеженных деревьев, в тишине, глядя на звезды…Сама природа благословляла этот час, и своих верных детей, которые еще об этом ничего не знали.
Можно я влезу? Гм, литература рассчитана, в первую очередь, на читателя - на другого человека, отличного от вас. Его не будет интересовать, как у вас лежит душа: нравятся работы - будет вас хвалить и советовать к прочтению другим, не угодите - увы... Современные читательские потребности диктуют другие правила, которые никак не совмещаются с вашими описаниями. Понимаю, подчиняться условиям социума - есть удел личинки, но вы (как и почти все люди) еще не на том уровне, чтобы спокойно конфликтовать со всем и вся - мостов чересчур много. И поверьте, если ваш герой будет поступками доказывать свою гармоничность (именно поступками: как он реагирует и взаимодействует со всем, как он мыслит и прочее), то эти самые действия нарисуют в голове читателя внешность похлеще ваших же многословных описаний. ИМХО, ессно. Но когда много людей говорят об одном и том же, это сигнал. А, вот еще: если у вас лежит душа к гармоничности и красоте, это вовсе не значит, что вам нужно насильно убеждать в этом читателя. Если это действительно так, весь ваш текст будет под стать вашей натуре - гармоничным, плавным. Конечно, писательская компетентность и уровень мастерства тоже важны, но ваш характер есть глина, из которой вы лепите свои опусы.
Вы пишите, трудитесь, работайте непрестанно над текстом и... собой... Не могу не похвалить вас за рвение. Уже семь глав готово, да и объем не маленький... Это хорошо. Дам лишь один совет. Поменьше, пожалуйста, преклоняйтесь перед физической телесной красотой... С описаниями подобного рода у вас явный переизбыток. Впрочем, не думаю что вы поймете меня...
0
