День уже клонился к закату и яркое безоблачное небо, и воздух вокруг, приобрели ту самую прозрачность, которая наступает только в жаркие летние дни перед наступлением тьмы.
Даже порывистый ветерок не принёс облегчения шеренгам закованных в броню воинов. Они так отчаянно рубили друг друга, что не обращали внимания ни на время, ни на духоту царившую на поле боя.
Щиты трескались, ломались, разлетались обломками в стороны от столкновений и попадания оружия по ним. Шлемы слетали с голов рыцарей, кровь лилась по доспехам и от столкнувшейся стали искры танцевали свои феерические пляски на кончиках клинков и копий.
Каждая зарубка на броне, каждый ремешок и пряжка на доспехах, каждая капля пота на лицах приобрели такую чёткость, что почти всякий удар собирал свою кровавую жатву.
Он был там, сражаясь в первых рядах королевской гвардии – элиты имперских войск. С последним солнечным лучом, скользнувшим по доспехам усталых валящихся с ног солдат, именно его десятка бросилась в последнюю, самоубийственную атаку на оставшихся на поле боя противников. Да, их было меньше, но они уничтожили всех, заплатив за это своими бесценными жизнями.
Наверное только в его израненном теле ещё теплилась искра, когда с наступлением тьмы пришли ОНИ – создания ночи, падальщики, любители человеческого мяса.
- Господин Кромешник, мы на месте. Вам что-нибудь ещё нужно?
Фургон переваливаясь из стороны в сторону и трясясь по камням мостовой, въехал на центральную площадь города. Сон как рукой сняло и я готов был к активным действиям.
- Почему ты так меня назвал?
- Ну дык извините, если обидел, но у нас в округе охотников за чудищами всегда так называли. Ваш брат по кромке ходит между жизнью и смертью, между нашим миром и тьмой.
Простоватый и дебиловатый крестьянин глупо улыбался, почёсывая макушку всем своим видом показывая, что ляпнул глупость.
- Ладно. Вот золотой. Возьмёшь сдачу себе, но только, когда пристроишь лошадь в гостиницу. Она сегодня уже не понадобится. И номер сними. Самый дорогой, с ванной. Понял?
- Понял! Понял! – подпрыгнул от радости деревенский увалень. – Это ж, сколько мне останется? Деньжищи то какие? Премного благодарен господин.
Пока я не передумал крестьянин торопливо припустил через площадь, ведя на поводу свою лошаденку, надсадно тащившую фургон, и мою красавицу привязанную позади и не очень то расположенную к дальнейшему путешествию. Гнедая недоумённо косила на меня глазом, но после успокоительного похлопывания по крупу и куска сахара, успокоилась, и потрусила за повозкой.
Двадцать пять шагов по площади, и я уже поднимаюсь по мраморному крыльцу собора. Дверь приоткрыта, но прихожан уже нет. Возле алтаря вижу упитанного служку в белом и худющего священника с густыми седыми бровями.
- Мне очень жаль, но вам придётся покинуть собор святой отец. И советую сделать это как можно быстрее.
- А вы кто собственно такой? – сварливо забрюзжал представитель местного духовенства, поворачиваясь ко мне.
Вопрос застыл на губах старика, как только он увидел, кто с ним разговаривает. Я улыбнулся, представив себе увиденное им.
Серебреный наплечник с изображением священного мирового древа на левом плече, внушительный палаш за спиной, пистолеты за поясом и копьё в руках, ясно показывали святому отцу, кто удостоил внимания его собор.
- Надо эвакуировать город? – заикаясь, сменил он тон.
- Ничего не надо эвакуировать. Просто покиньте здание и заприте дверь снаружи. Советую также сбегать к мэру и попросить у него людей вооружённых копьями для оцепления собора. Ну так, на всякий случай.
- Боитесь, не справится?
На священника было жалко смотреть, руки его тряслись, зубы выстукивали незатейливую мелодию. Служка же уже несколько минут, как пятился к выходу.
- Просто хочу избежать неожиданностей.
После того, как святой отец унёсся исполнять мои указания, а дверь снаружи споро заколотили досками, я взобрался по стене на одну из колон и по стропилам добрался до огромной люстры, где и устроил себе наблюдательный пункт.
Пистолеты заряжены, копьё и палаш всегда при мне. Достав из-за пазухи аптечку, я рассовал по карманам пузырьки с болеутоляющим и средством для свёртывания крови. Прошлый раз один из пузырьков разбился, а другой потерялся, больше такой ошибки не допущу.
Я знал, что тварь обязательно явится сюда этой ночью. И был уверен, что схватка будет короткой. Иначе, это мои последние часы. Только одно беспокоило меня – я так и не успел поужинать, а умирать на голодный желудок – не самое весёлое дело. Впрочем, на полный тоже.
Глубоко вздохнув, я закрыл глаза и попытался подремать. Она не застанет меня врасплох. Только не сегодня.
Со всех сторон раздавались радостные визги, утробное рычание и звуки торопливого поглощения пищи. Они ели сглатывая и давясь, ведь такое пиршество, наверняка, выпадало не в каждом десятилетии, а может быть, даже не каждую сотню лет. Поле битвы стало их «мясным рынком», их единственным счастьем. Сгорбленные, гибкие силуэты метались среди лежащих тел и вопили от наслаждения. Как он смог выжить? Чудом, не иначе. После всего увиденного, выбор будущей профессии был предопределён.
Противное постукивание коготков по каменным плитам собора разбудило меня. Бесшумно свесившись вниз, я оценил обстановку.
В дальнем углу зала была вздыблена гранитная плита, видны фрагменты соединяющего раствора и кусочки грунта. Это существо вылезло оттуда. Его предположение оправдалось. Наверное, под городом имеются протяжённые туннели.
Покинув люстру, он по стропилам, бесшумной тенью следовал за тварью.
Особь была крупная, где-то под три метра. Больше всего оно была похожа на толстого богомола с паучьей головой. Вот только позади находился длинный шипастый хвост, который и производил звуки, разбудившие меня.
Пора. Запустив руку в карман, я вынул один из пузырьков и вылил себе в рот. Скривившись от горечи, свёртыватель - та ещё гадость, крепко обхватил руками древко копья и прыгнул вниз на проходившую подо мной тварь.
Копьё угодило точно в середину хвоста, пригвоздив его к полу. Откатившись в сторону, я избежал двух когтистых лап, готовых разорвать в клочья всё попавшееся на их пути. Палаш сделал изящный полукруг, и одна из лап отлетела к алтарю. Тварь пронзительно заверещала, но в следующее мгновение её голова отделилась от тела и покатилась по проходу между скамей. Безголовое тело ещё некоторое время размахивало одной лапой и даже пыталось освободить хвост, однако природа взяла своё, и она затихла на полу, заливая всё вокруг тёмно-зелёной кровью. С трудом освободив копьё, я несколько раз воткнул его в остывающее тело. Ну так, на всякий случай.
Подойдя к укатившейся голове, поднял её и внимательно разглядел: глаза действительно были паучьи, но вот пасть явно походила на человеческую, зубов во рту было много, однако, не все они были клыками.
- Интересно. Откуда ты такая…
Договорить он не успел, что-то метнулось из подкопа, сделанного убитой тварью, и ударило меня в грудь. Древко копья переломилось пополам, приняв на себя основную силу удара. Падая среди скамей и расшвыривая их в стороны, я сумел вытянуть палаш из-за спины. Встав на ноги, мне удалось принять оборонительную позу, приподняв клинок над головой и повернувшись боком к нападавшему.
Самец и самка. Вот так сюрприз. Судя по тому, что нападающая тварь была заметно меньше - это была особь мужского пола. Но как же он был быстр.
Злобное бешенство, желание отомстить за самку, делали его в стократ опаснее. Удар лапой превратил скамью справа от меня в щепки. Второй удар оставил борозду на каменном полу. Палаш уже несколько раз отбивал мощные удары хвоста, но атаки лап были куда стремительнее и опаснее.
Извернувшись я улучил момент и обрушил мощный удар на хвост. Тварь взвизгнула и отскочила в сторону. Но вот палаш выдернуть из пола не удалось.
Настало время пистолетов. Первым же выстрелом удалось отстрелить самцу одну из лап. Тяжёлая пуля попала в плечо и вырвала сустав вместе с рукой из тела. Отбросив бесполезный пистолет в сторону, я начал выцеливать жертву, но тот ловко подпрыгнув, вытянулся в воздухе стрелой и обрушился на меня сверху.
Боль заполнила разум, но второй выстрел снёс твари нижнюю челюсть вместе с коллекцией первоклассных клыков. Слюна заливала грудь, но монстр отчаянно пытался дотянуться до меня в последние секунды своей жизни. Стилет, спрятанный в рукаве, вонзился в голову монстра - раз, другой, и только после этого он затих.
Выбравшись из под мёртвого тела, я выпил болеутоляющее и перевязал свои раны. Они выглядели, конечно, так себе, но мне не привыкать. Подобрав пистолеты, с помощью палаша я открыл соборную дверь и вышел на свежий воздух.
Несмотря на ночь, город не спал. Позади оцепления стражников собрались десятки местных мужиков с решительными лицами. Все были вооружены вилами, косами и дубинами.
Молодцы. Толку от них конечно мало, но с раненой особью рано или поздно справились бы.
Смешно топая ножками, ко мне подбежал толстенький, лысенький человечек в синем камзоле.
- Я мэр этого города, и мы благодарны вам за уничтожение этой твари.
- Их было двое.
- Двое? – от волнения вскрикнув, мэр, боязливо покосился в сторону собора. – Какой кошмар. А вы не думаете, что их может быть…
- Не думаю.
Моих заверений ему было вполне достаточно. Облегчённо вздохнув, он начал раздавать распоряжения своим людям, а закончив с этим делом, снова начал скакать вокруг меня.
- Мы так вам благодарны. Так обязаны. Просите что угодно. Пребывание в гостинице город конечно оплатит, а что мы ещё можем сделать для вас?
- Ничего. Мне нужно выспаться и поужинать. Возможно, я пробуду у вас три-четыре дня.
- Да оставайтесь хоть навсегда. Мы будем только рады иметь под рукой…
- Нет. Только три-четыре дня.
- Ну скажите хоть как нам вас называть. Мы сделаем упоминание о вашем подвиге в городских хрониках.
Пересекая площадь в направлении гостиницы, я заметил в толпе восторженную рожу крестьянина, доставившего меня в город. Ткнув в его сторону пальцем, я устало улыбнулся и сказал мэру следующее:
- Вот он знает, как меня называть.
Мэр смотрел в спину уходящему охотнику за монстрами. Он искренне желал угодить ему. Ведь он знал, что месяцем ранее, в соседнем городе монстр за ночь вырезал половину населения. Его смогли уничтожить, но какой ценой. Определённо не было в этом человеке ничего особенного или необычного: средний рост, среднее телосложение, не красавец, но и не урод. Так почему же все его приказы и просьбы исполнялись незамедлительно? Наверное, потому что он заглянул за занавес тьмы и выжил. И не просто выжил, а научился бороться с созданиями настолько ужасными и омерзительными, от одного упоминания и внешнего вида которых, простых людей охватывал страх и паника. Бороться и побеждать. И только ему одному известно чего это стоит.
Да благословит его Бог.