Коридор тянулся узким змеиным лазом, все дальше, все глубже. Он уводил, запутывал, петлял. Такое чувство, что стены уже давно заплутали в собственных изгибах и теперь отчаянно пытались распутаться обратно, от чего, конечно же, становилось только хуже. Каждый изгиб освещался крохотной свечкой, вставленной в углубление стены и распространяющей вокруг себя ореол мутного света, дрожащего от любого движения воздуха.

Где-то за одним из поворотов осталась прежняя, другая жизнь. Отец, подхватывающий на руки при каждой встрече, мать, гладящая по голове во время сна, старшие братья, катающие поочередно у себя на спинах, две старших сестры, нянчившие словно куклу.

Все осталось там вместе с солнцем и сухим степным ветром.

Она не помнила, как ее сюда привезли, как попрощалась с семьей. Помнила лишь, что дорога была очень долгой.

Она никогда не видела человека, что привез ее сюда и сейчас вел по коридору. Вернее, почти тащил. Тонкая, маленькая ручка четырехлетней девочки еле доставала до жесткой мужской ладони.

Вдруг ее спутник остановился, давая понять, что они наконец пришли.

 - Адриен, – произнес он тихим, чуть надтреснутым голосом, – сейчас я тебя подниму, а ты пролезешь вон в ту дыру в потолке.

Девочка подняла глаза на взрослого и послушно позволила тому поднять себя к потолку. Где, точно рот какого-то чудовища, зиял черный провал. Она схватилась за край, и ее буквально втолкнули туда.

За дырой обнаружился уходящий в обе стороны темноты лаз. Рука взрослого протянула ей зажжённую свечку, и тут же, с железным лязгом, проход исчез.

 - Правило первое: не доверяй никому. – Голос ее провожатого точно чеканил слова. - Урок первый: учись видеть в темноте, ориентироваться на звуки и запахи. И маленькое предостережение: если тебя увидят, значит убьют.

Звук шагов исчез в темноте. Слабый огонек свечи освещал узкий проход, по которому Адриен могла передвигаться только ползком. Очень хотелось заплакать. Заскулить словно щенок. Позвать маму или папу. Вот только она точно знала, что никто не придет на ее плач. Только слезы все равно катились из глаз, липкими, теплыми каплями.

Посидев так еще немного, она решила ползти. Не важно куда и как долго, главное ползти. Периодически в полу попадались небольшие отверстия, в которые у девочки помещалась ладонь. Из некоторых таких дырок лился свет и были слышны разговоры. Свечку она держала в правой руке, не выпуская.

Вдруг она почувствовала легкий ветерок, нежно задевший ее щеку, и поползла в ту сторону, откуда он дул. Ход стал шире, и теперь она могла уже согнувшись идти по нему. В очередном ответвлении девочка увидела небольшую, довольно высокую комнату, которую сверху освещало маленькое окошко.

Наконец, встав в полный рост, Адриен осмотрелась, щурясь от казавшегося непривычно ярким света из окна. Ее правая рука до сих пор держала огарок давно погасшей свечи.

Помещение было маленьким, где-то в пять ее шагов. В углу, аккуратно были настелены несколько одеял, а рядом стояли железные тарелка и кружка. Интересно кому принадлежит эта комната? И скоро ли этот кто-то вернется?

Девочка почувствовала усталость, и не смотря на страх перед возможным хозяином решила прилечь. Повернувшись на бок и прижав колени к груди, Адриен заметила какой-то рисунок на стене, куда падал луч света.

Она приподнялась, чтобы рассмотреть получше, и обнаружила в грубых черточках и закорючках, как казалось ей сначала, четкий силуэт скорпиона.

Сюда ее привезли на лодке. Всю дорогу она ощущала на коже порывистый ветер, слышала шум волн, а ее ноздри щекотал свежий запах моря.

Глаза семилетней девочки были завязаны плотной тканью, а запястья обжигал узел жесткой веревки.

Все ощущения казались странными и незнакомыми после бесконечных тоннелей обители убийц, с черными провалами люков и затхлым подвальным запахом.

Когда дно лодки заскоблило по отмели, девочке развязали глаза, а затем и руки. Ее тут же ослепил дневной свет, хлынувший ото всюду. Адриен увидела, что они приплыли к острову, вокруг которого раскинулась морская гладь.

Ее провожатым был тот же самый взрослый, что и в первый ее день в обители. Только теперь он был гораздо мрачнее и смотрелся старше.

Он сидел напротив нее и, казалось, внимательно изучал.

 - Правило второе: убивай, чтобы жить. Урок второй: учись видеть, слышать и чувствовать опасность. Примечание: если не станешь хищником, то будешь жертвой.

Адриен догадалась, что он ждет, пока она сойдет на берег.

Девочка приподнялась в качающейся лодке и правой ногой вступила на мелководье. Босые пальцы ощутили приятную прохладу морской воды и мелкую гальку дна.

Прошлепав по тихим волнам прибоя Адриен оказалась на берегу. Примерно в двух десятках шагов от берега виднелся лес, темно-зеленой каймой обрамлявший пляж. Вдалеке маячили скалы, на вершине которых тоже росли деревья. Оборачиваться назад она не стала, так-как хорошо слышала мерный плеск весел о воду.

Немного боязливо проходя по теплому берегу, она резко подпрыгнула от пронзающей боли в мизинце левой ноги. Крошечный краб вцепился намертво, видимо намереваясь утащить ее к себе в нору. Она оторвала его от пальца, и мелкая тварь боком посеменила к морю, оставив клешню девочке на память.

Хромая на носок, девочка добралась до деревьев, и прислонившись рукой к одному из них, попыталась выдернуть злополучную крабью конечность.

Справившись с задачей, она глянула на шершавую кору дерева, с которой, примерно на высоте ее роста, смотрело изображение скорпиона.

Стук каблучков, шарканье сапог, детский визг, смех, крики.

Площадь перед храмом пестрела толпой из знати и торговцев, бродяг и нищих, женщин и мужчин, стариков и детей.

Она уже несколько часов сидела на коленях у ржавой миски и ждала, пока монетки в достаточном количестве не ударятся о металлическое дно. Падали они туда часто, ведь она, не смотря на свои десять лет, еще выглядела как ребенок и могла жалобно просить на хлеб с водой или во имя милости Создателя.

Закутанная в грязно-серую ткань, она смиренно склонила голову в черном платке.

Только вчера ее забрали с острова, где девочка в течении трех лет выживала, охотясь или прячась каждую минуту своей жизни. Даже во сне.

Тот, что привел ее сегодня на площадь, почти не изменился за три года, только голос стал тише, и голова полысела.

 - Правило третье: узнавай, скрывайся, обманывай. Урок третий: учись жить и прятаться среди людей. Примечание: здесь смерть не является самым худшим из наказаний.

После этих слов он удалился, оставив ей миску для подаяния.

На нее с вызовом смотрели другие нищие, не видя никого, кроме конкурентки за деньги и внимание прохожих.

К полудню народу на площади стало еще больше, но поток монеток, как не странно, поубавился. Видимо, из-за того, что рядом теперь сидела грязная женщина с грудным ребенком, а в четырех шагах плакалась на жизнь девчонка еще младше ее.

В голову пришла идея, как суметь поесть сегодня, а возможно и завтра.

Поднявшись с насиженного места и размяв затекшие ноги, девочка, прихватив миску, пошла сквозь толпу, которая отшатывалась от нее. Протиснувшись к ступенькам храма и пристроившись на них, она стала тихо петь молитву, выученную еще в далеком детстве с матерью.

Послышался долгожданный звон металла о металл, и она с удивлением и радостью увидела небольшой кругляшек на дне посудины. От этого она стала петь громче и увереннее, а звон стал слышаться так часто, что все другие побирушки начали злобно косится в ее сторону.

К ней неожиданно подошел также бедно одетый мальчишка и, остановившись в шаге, начал глазеть на то как она поет. Его огненно-карие, прищуренные глаза, восхищенно поблескивали, когда она пропевала особенно трогательные строчки обращения к Создателю. Пару раз он даже открыл рот.

Когда девочка закончила петь, незнакомец склонился над миской, протянул к ней руку и… Схватив все деньги, рванул с места, точно ошпаренный.

Адриен бросилась за ним, забыв обо всем. Она лишь опасалась потерять в толпе мелькающую, черную, сальную голову воришки. Девочка так быстро перебирала ногами, точно догоняла не она, а ее.

Вор свернул в одну из улочек, примыкающих к площади, видимо, пытаясь затеряться. Он периодически оглядывался, нагло улыбаясь и корча рожи. Адриен не отставала.

Улица становилась все уже, и мальчишка забежал в один из закоулков. Через секунду туда влетела и она, аккуратно оббегая поставленные около дверей ящики и горшки.

Воришка вдруг остановился так резко, что она чуть в него не врезалась. Он посмотрел на нее сверху вниз, с призрением и интересом одновременно. А потом вдруг протянул ладонь, на которой лежали монеты. Девочка быстро вырвала их и уже хотела уйти, как вдруг разглядела на ладони мальчишки рисунок-шрам в виде скорпиона, судя по всему сделанный не больше года назад.

 - Скорпион? – Спросила она, подняв на него глаза.

 - Шиар. – Ответил ей воришка и гордо вскинул голову.

 - Ты из Сторда? – Это она произнесла шепотом.

 - Об этом не здесь. – И он потянул ее за руку в самую глубь ближайшего закоулка. – Пойдем, покажу тебе город.

 - Но мне велели сидеть на площади!

Адриен попыталась выдернуть руку, но новый знакомый держал ее крепко.

 - На площади много не заработаешь. Но я знаю, что ты умеешь воровать. Очень хорошо знаю.