Под тенью утонувшего мальчика Степень критики: Только конструктивная. Никаких придирок типа - ваще говно, автор не умеет писать. Обьясняйте, что нравится, а что нет)
Короткое описание: Это такое черное фентези, где главных героев не назовешь хорошими и понятными массам людьми. Это два подростка с непростой судьбой и странными взглядами на жизнь. Их мания - издеваться над наивными, доверчивыми людьми. Однажды они даже стали причиной смерти маленького мальчика. Как раз это событие и изменило их жизнь. Надеюсь, в конце станет ясно, что это лишь предыстория дальнейших событий. А пока...пока... Брат и сестра пробираются через ночной зимний лес к таинственной поляне и к её таинственным обитателям.
Пролог
Теплая осень. Я стою посреди шумного перекрестка и веселюсь тем, что сбиваю с дороги потерявшихся путников. Мне десять лет и я патологическая врушка. Кай, мой брат, всегда удивлялся, тому, как хорошо люди ведутся на всякую чушь. Свои первые деньги мы заработали, конечно же, незаконно – продавали старушкам камни в конфетной обертке. Старушки, как будто ничего не замечали и нередко сосали их прямо у нас на глазах. Самое завораживающее это, смотреть, как старики на полном серьёзе наслаждались якобы молочным вкусом начинки. Зрелище – не оторваться. Улица полна людей и запахов. Кая нет, поэтому дурачу туристов и запутавшихся горожан одна. Это не сложно. Их тянет ко мне и я, такая милая девочка в аккуратной джинсовой юбке ниже колен, сообщаю им «верный путь». Обычно на свалку или в порт. По сути это одно и тоже. Но я должна повиниться. После одной из наших неудачных шуток кое-то уже распрощался с жизнью. Маленький мальчик, лет пяти, может больше. Кай сказал, что его мама ждет на опушке леса. А самый кратчайший путь к кромке деревьев идет через Благие болота. В общем, парню не повезло. Сказать иначе не могу – сейчас мне невыносимо стыдно за свое детство, но тогда это казалось просто неудавшейся шуткой. После этого случая наша жизнь полностью изменилась. И это мягко сказано.
Зима. Мне тринадцать, а Каю исполнилось пятнадцать лет. Мы шли по узкой лесной тропинке, наступая на хрустящий белый снег. Была вьюга и мы были окружены паутиной звонких морозных звуков. Время темное, успокаивало то, что позади был огненно рыжий город, который не скроешь даже за густыми елями. Кай нервно бьет руками мешающие идти ветки. — Долго ещё? – спрашиваю я брата. — Не ной, уже рядом. С того дня, как нашими «благими намерениями» в болоте утонул мальчик, Кай изменился. В лице появилась какая то резкость и волосы отрастил по самые плечи. Изменились и наши «шалости». Я покорно шла сзади него и нос намокал от выдыхаемого мною пара. Кай всегда был впереди, знал и говорил, что нужно делать. Несчастный человек двигался уверенной походкой и всем своим видом опровергал тот факт, что ему наверняка холодно. Он шел и уже не слышал, что я ему говорила. А я рассказывала о том, что вижу и что мне совсем не страшно. Слева и справа мелькали тени, которые двигались и извивались между деревьев. Одни были маленькие, другие высокие. Было куда приятнее воображать призраков в лесу, чем вспоминать, что по дороге Кай и я навели порчу на мою подругу по танцам. Эта скверная история, ставшая очередной каплей в море наших прегрешений, случилась буквально вчера. Мия Ковальски разбила елочную игрушку. В главном зале, когда никто не видит. Учитель вышел покурить, дети, поголовно вырядившиеся в розовые пачки, сидели в раздевалке. Нам было холодно, но утешало наличие «Красотки Мини» - молодежного журнала, интеллектуальное содержание которого соперничало разве что с пластмассовой вилкой. В последнем номере особенно подробно описывалось половое созревание у мальчиков и азы использования контрацептивов. Не оторваться было и от статьи про восходящую звезду Хильду До, которая, по легенде курит аж 6 лет. Пока мы намертво и в захлеб убивали у себя зачатки литературного вкуса, Мия Ковальски думала на кого бы свалить вину. Прошло около получаса, когда из коридора послышался неровный и бодрый топот нашего учителя. Он недокурил, был зол и сказал, чтобы я немедленно созналась в том, что втихаря разбила елочную игрушку. Мия скорее всего смоталась домой. Я же не стала отрицать вину и обрадовалась лишнему поводу наябедничать Каю. В его чувстве справедливости я не сомневалась. Карой за столь чудовищный поступок Мии брат выбрал порчу. По дороге к лесу он закопал в снег стертую в пыль яичную скарлупу, пролил каплю своей крови и сообщил, что скоро у Мии умрет собака. Только сейчас, шурша ногами, мне показалось, что мы перегнули палку. Причем не впервые. Опять же, после случая с мальчиком, у Кая открылся очевидный талант портить людям жизнь. Своих родителей и меня он не трогал, но я почти сразу просекла, что это до поры до времени. В конце концов нет никаких доказательств, что мой кот, почивший прошлым летом, не его рук дело. Попало и парню, который за мной ухаживал, и соседу по даче и ещё много кому, кто представлял собой круг моего общения. Не без труда созданный, кстати говоря! В итоге были только я и Кай. — Кай, мы плохо поступили, давай все исправим? – спросила я громко, чтобы брат услышал. Он повернулся. Секунду молчал, раздумывая над ответом, но потом, как то странно улыбнулся и оголил ровный ряд белых зубов. Кай никогда не улыбался, это просто очень наигранный оскал. — Ариэль, ты должна привыкнуть. Люди нам чужые, они желают нам зла, хотят сделать обычными, как и они сами. — Но мы и есть люди, Кай. Может хватит играть в богов? Почему мы не можем жить, как все? Кай, ничуть не разозлился, хотя я знала, что слышать мои возражения для него в новинку. Он также ничуть не удивился собственным словам, абсурдность которых, похоже, не видел. Конечно, я знаю, что Кай со своим странным поведением, отчужденностью и просто убийственной мрачностью не притягивал к себе людей. У него не было девушки, друга или увлечений вроде порнушки или скейта. Правда и то, что белой вороной он сделал себя сам. Так что ж теперь на людей пинать? — Сестренка, ты все поймешь. С этими загадочными словами мы пошли дальше. Шли, шли, шли, пока впереди на показался костер по среди маленькой, холмистой опушки. Мне показалось, что Кай начал спешить, а может снежная вьюга сносила меня назад. Я испугалась, что упаду, и холодный снег попадет за шиворот или под варежки. Внезапно чья то сильная рука подхватила меня, не дав свалиться в снег. Чтобы я не вытворяла в жизни, извиняться и благодарить пусть даже за самые мелочи было для меня чем-то важным. Хотя, нормальные люди, наверняка, не считают это чем-то особенным. Сказать Спасибо, в моем понимании, это как помолиться. Впрочем, на этот раз никто не ответил. Кай, не был оплотом хороший манер, так что я просто поправила куртку, убрала выбившиеся русые волосы обратно под шапку и зашагала вперед. Впереди виднелся силуэт брата, спокойно греющего руки над костром. Длинные каштановые волосы подчеркивали его вытянутую, стройную фигуру. Весь он был точно молодое деревце, что впрочем, никак не может служить комплиментом нормальному парню. Будто по волшебству, вьюга стиха и я осталась стоять в облаке собственного дыхания. Кай не звал меня, не просил подойти. Он вообще ничего не говорил до тех пор, пока не почуял, что я окончательно испугалась и стала разворачиваться назад. Повернувшись я больно врезалась в высокого человека в сером плаще и черными, блестящими, как смола глазами. Единственной понятной причиной почему я не завизжала от ужала, было длительное общение с моим не вполне обычным братом и страшные сны, которые приходят ко мне по ночам. Я была сестрой Кая, я не имела права кричать от страха. Мужчина посмотрел на меня сверху вниз и жестом попросил идти к костру. Теперь вместо обычной зимней музыки, а слыша странные песни. Разворачивая голову, мне казалось, что меня окутывает паутина неизвестных звуков, напоминавших то лютню, то свирель, то журчание струн арфы. Это было прекрасно. Было ощущение, что время замедляется, что мелодия идет и идет, а ведь я и головы повернуть не успела. Сердце испытывало трепетный ужас. Зацените иронию – я всю жизнь пугала и сбивала с толку людей, заманивала ночью пугливых подруг на кладбище, а однажды даже заменила живого маминого хомяка, на мертвого. Я, никогда и ничего не боявшаяся, готова расплакаться причем самым истеричным образом. Страх птицей забился внутри. Добраться до дома – дело нехитрое. В этом лесу я знаю каждое дерево, каждую шишку, могу и в такой темноте без труда найти дорогу. Тем более на небе светит луна, сегодня даже подозрительно ярко. Но не тут то было. Стиснув мою руку Темный мужчина грубо и целеустремленно потащил меня к центру. Я умоляюще взглянула на брата. Мы остановились около самого костра, но Кай вместо того, чтобы подойти ко мне, безразлично отошел в сторону. Глубоко внутри, в клетке сидело искреннее и немое «почему?». Незнакомец посмотрел на меня и ослабил хватку. По началу его лицо показалось мне чересчур резким – нос острый, глаза большие, раскосые, желтые как у кошки, широкие скулы. Такое очень необычное и прекрасное мужское лицо. Мой страх потихоньку оттаял – никогда не видела, чтобы маньяки обладали столь редкой красотой. - Я бы хотела понять кто вы и что здесь происходит – осторожно сказала я и увидела, как Кай шокирован моими словами. - А ты что не видишь? - ядовито выдавил он, стреляя колким холодным взглядом. Естественно я начала оглядываться. Зацепки у меня уже были, но несколько минут я словно гонялась за призраками. То тут то там звучала ласковая и тихая песня, между деревьев, извиваясь змеёй, мелькали тени. В известной степени ничего удивительного не происходит, думала я, цепляясь за хрупкую соломинку здравого смысла. Осмотрев поляну и там и сям, я пришла к неутешительному выводу, что я либо потеряла связь с реальностью, либо мы в стране дураков. - Э… ну я вижу деревья, снег… тебя и… простите, не знаю вашего имени. Может Джек? Темный человек улыбнулся, но в отличии от Кая не смотрел на меня как на идиотку. Попытку пошутить можно считать удачной. - Ну же, Ари, будь внимательнее – раздраженно рявкнул брат – разуй глаза! Я снова уставилась на мир вокруг и снова увидела только ели, снег и Кая в компании таинственного незнакомца. Сочтя мое замешательство чем-то унизительным, брат подлетел ко мне и с размаху влепил пощечину. Так мы боремся с моей, как он говорит, малолетней тупостью. Ещё повезло, что его руки были в перчатках — то ли для того, чтобы смягчить удар, то ли потому что Кай просто не стал их снимать. - Кай прекрати! – заныла я – тут только ты, я… этот человек деревья…. Я расплакалась, но упорно продолжала описывать все, что вижу. В ответ Кай уставился на меня так, словно я говорила о чем-то воображаемом. - То что тебя окружает, это многовековые ели. – неожиданно заговорил незнакомец - Люди всегда стремились срубить их, но мы не давали. Они нужны нам, чтобы жить, чувствовать землю, по которой ходим. Таких мест, как это не так много. Здесь можешь не думать логически – это тебе и мешает. Сейчас, чтобы увидеть, нужно прочувствовать. Обычные люди забыли, как это делается, они полагают, что техника все знает лучше их самих. Я никак не ожидала, что незнакомец толкнет столь длинную речь. Он так нежно и осторожно со мной говорил, что я была искренне тронута. Это больше напоминало сказку или поучительную притчу, что читают детям на ночь. - Расслабься, девочка, поверь в то, что слышишь. Твой народ развивает физическую силу, придумывает себе законы по которым падает с дерева яблоко, создает профессии, ремесла даже для того, чтобы правильно общаться между собой, а ты не ищи объяснений тому, что видишь, если хочешь – пофантазируй немного. И я закрыла глаза.
Пространство вокруг расширилось. Вместо хрустальной зимней свежести воздух наполнили пряные запахи, которые обычно появляются весной или в середине осени. Стало тепло и влажно. Луна, светившая ярче солнца оказалась ближе и больше, поляну накрыло ореолом загадочности, кромка леса отрезала её от всего остального мира. Я сделала несколько шагов, не боясь упасть или наткнуться на что-нибудь вроде сугроба. Вооружившись собственным воображением, я смело представляла себе лесную опушку такой, как она описывалась в сказке про Двенадцать месяцев. Только вокруг костра сидели не времена года, а прекрасные люди, в ярких необычных костюмах. Около Кая стояла женщина с белым лицом и ядовито розовыми волосами. На плече у неё сидел маленький человек в костюме из древесной коры и жадно поедал ягоду. Потом, внимательнее всмотревшись, я обнаружила, что поляна просто кишит странными существами. Обычно мое воображение не заходит столь далеко, но сейчас вместо того, чтобы представить ещё несколько прекрасных людей, я почему то увидела компанию, где каждый человек имел пару прозрачных, как у стрекозы крыльев. В довершении ко всему, с другой стороны стояли ещё по меньшей мере десяток людей с острыми ушами и золотыми глазами. Они, как и все, плотоядно косились на меня, хотя возможно это было простое любопытство. В заискивающих взглядах не было доброты. Затем существа стали двигаться, пустились в пляс и в один прекрасный момент потеряли ко мне всякий интерес. Играла веселая мелодия и на поляне уже орудовал целый оркестр. Розовая дама уселась за арфу и ручьем зажурчала божественная мелодия. Со всех концов доносилось еле различимое Ариэль, Мы приветствуем тебя, добро пожаловать, мы приветствуем тебя, Ариэль… В моем воображении существа приглашали меня на свои пир и я, конечно же, готова была присоединиться. Когда тебе тринадцать и ты пьяна новыми ощущениями – сопротивляться бессмысленно. Есть только одно НО – может ли статься, что вместо обычных струн на арфу натянуто, что-то менее традиционное? Неожиданно вместо костра появился стол, который ломился от яств, название которых я до сих пор не знаю. Все они были либо красного, либо малинового цвета. На вид вкусные, сочные, но пахло от них как-то странно, наверно чем-то солёным… Я хотела было попробовать, но чья-то рука остановила меня. Реальность окончательно разбилась в дребезги, когда я услышала неживой голос незнакомца: - Никогда не ешь то, что тебе предлагают они. А потом тихое: - Если хочешь уйти от сюда, конечно… Итак, мне было тринадцать лет. Я жила с родителями, которым было на меня плевать и братом, который существовал не иначе, как в параллельном мире. Мы с Каем могли без труда ходить по болотам, задерживать дыхание на пять минут и наводить порчу. Я не помню, чтобы я играла в Барби или пела в хоре. По вечерам я и брат бродили по шумным улицам и сообщали доверчивым туристам неправильные адреса, отправляли их к несуществующим поворотам и улицам. Мы смотрели, как наши соседи ели тараканов в мясном пироге и никогда не боялись темноты, как все нормальные дети. Сегодня я была приглашена на пир волшебных созданий, они приветствовали меня и Кай был рядом. Движения и мысли мои стали уверенней, что-то туго натянутое внутри лопнуло и, задрав рукава куртки, я подошла к столу. Брат улыбался. Довольный обстановкой он ходил от одного к другому, совершенно не удивляясь … проще сказать не удивляясь ничему. Около него собиралась толпа, чего в при обычных обстоятельствах никогда не было. В школе его избегали и среди десятка обидных прозвищ «Гот» было самым приятным. Кай внимательно наблюдал за каждым собравшимся и спрашивал о самых разных вещах. В это время за накрытый стол стали усаживаться люди. Сзади стоит незнакомец, исходящий от него жар буквально приковывает к месту, не дает двинуться дальше. Я знаю, что он смотрит на меня и глаза пристально буравят мне голову. Продолжаю воображать. И вот тут начинается черт знает что. Эти странные люди хватают еду и руками кладут себе в рот. Вонь такая, будто они едят чьи-то кишки. Я морщу нос, а Кай уверенно пьет из деревянного кубка. Парочка девочек – мои ровесницы- хватают меня под руки и усаживают прямо напротив розовой дамы. Та кивает мне. - Ариэль, у тебя очень красивое имя. Кто тебе его дал? Голос такой будто у неё не голосовые связки, а серебряные струны. - Наверно папа. Он музыкант. Чокнутый вот и имя дал странное. - Нет-нет. Нам так не кажется. Что ты хочешь за него? Я не сразу поняла вопрос, а потом услышала чей-то смех и приняла слова женщины за дурацкую шутку. - На самом деле оно мне нравится. Необычное как и Вы. С губ сорвалось чистое вранье. Имя действительно странное, но в отличии от Кая, слово «странный» не кажется мне комплиментом. В десять лет мы убили ребенка и я уже не знала хочется мне быть особенной или нет. Розовой даме мой ответ нравится. Луна взошла в свой сияющий зенит и бледные лучи легли на лица собравшихся – прекрасные, необычные, словно выдуманные. Я должна была счесть их плодом своего воображения, но ничто рожденное в человеческой голове не может жить своей жизнью, а окружающая меня фантазия была независима и развивалась по собственному сценарию. Розовая дама была довольна. Кай впервые в моей жизни отошел на второй план – меня не сильно интересовало, чем он занят. Голос сзади шептал: - Чувствуешь аромат? Пахнет разложившейся жизнью. Не хотел бы тебя тревожить, Ариэль, но тут тебе не рады. Попроси и я уведу тебя от сюда. Хриплое и манящее звучание его слов вызвало противоречивые эмоции. Я хотела вести себя по-взрослому, но вместо этого капризно сжала губки. Несмотря на это, голос незнакомца заставил меня думать. Я и Кай были теми, кто жил на грани былины и мифа. Меня не пугало, а скорее завораживало то, что творилось вокруг. Даже, если это было черт знает что. Пока любопытство боролось со здравым смыслом, Розовая дама снова заговорила: - Ариэль, мы обижены, ты ничего не ешь. Многие бы жизнь отдали, чтобы очутиться здесь. Не уверена, но где-то в толпе сказали что-то вроде «многие и отдали». Фраза была подозрительной и наконец природный инстинкт, вырабатываемый природой миллионами лет, начал шевелиться в моем возбужденном сознании. - Не ешь, даже не думай. - Прохрипел незнакомец. Дама до сих пор не обращавшая на него никакого внимания, злобно оскалилась. С этой минуты стена бесстрашия начала давать широкие трещины. Я только сейчас заметила, как переменчиво настроение этойженщины. Кай встал позади Розовой дамы, у него с губ катилась капля и оставляла красный густой след. Бессмысленно представлять будто это вишневый сок. Внезапно я почувствовала одиночество, а брат, что называется, выбрал компанию покруче. - Кай – жалобно пропищала я и уже не стала останавливать подступающий приступ паники – Кай, пошли домой, пожалуйста. Мама наверное волнуется… Кай жестоко посмотрел на меня и удивленно вскинув бровь убрал волосы за ухо. Я впервые заметила, как оно заострено. - Не ври сестренка, она наверняка в школе, проверяет контрольные в обществе физрука и матраса. - Но Кай… - Довольно! Перестав наиграно улыбаться Розовая дама встала из-за стола и подошла ко мне. На её лице играло множество эмоций, образы очень плавно сменяли друг друга, гораздо медленнее, и незаметнее, чем отблески свечи на стене. Теперь я видела обиду и разочарование смешанное с какой-то дикой, пугающей яростью. Мир вокруг перестал развлекать меня, потихоньку намекая, что у всякой игры есть свои правила. - Думаешь, ты пришла сюда, как в зоопарк? Нет, девочка, нам так не нравится. Либо ты ешь с нами, слушаешь наши песни, либо даришь нам свое красивое имя. В доказательство своих слов женщина сжала кулачки и топнула ножкой. Только сейчас, хорошо разглядев её, меня осенило, что похоже эти люди не боятся холода раз уж стоят здесь в легких, шелковых нарядах. - Я не могу отдать вам свое имя. Оно… не продается, это же просто несколько букв. Из тени женщины выплыл Кай. Брат обнял меня, положив мою голову себе на грудь. Именно так он сделал в тот день, когда мы узнали что случилось с тем мальчиком на болоте. - Ари, это только имя, поверь, оно ничего не значит. Сестренка, тебе нечего бояться. И тут появилась новая фигура. Высокий мужчина с темно-синей кожей и раскосыми желтыми глазами. В отличии от всех остальных он был каким-то удивительно честным – не пытался жеманничать, не улыбался тогда, когда совершенно очевидно, что ничего смешного вокруг не происходит. - Ариэль, у тебя прекрасное имя. Оставь его себе. Просто подойди ко мне и я отведу тебя домой. Ты не обязана её слушать, не обязана есть за её столом – вкусив с него у тебя больше не будет выбора. Я опять задохнулась от эмоций. Холодный воздух забивался в горло. Вокруг сгущались тучи, которые на деле оказались крылатыми тварями с блестящей чещуей вместо кожи. Кай сбил ход моих мыслей нежным поглаживанием по голове. Он напомнил о доме, о наших проделках, о кровных узах. Узах, которые крепче стали и рушатся, когда потребуется. Паутиной окутал рой звонких голосов. Ариэль, Ариэль, Дай нам свое имя, Ариэль, Подари его, Ариэль… В тринадцать лет я выбрала самый удобный вариант. - Берите, если нужно. Я вам его отдаю, я отдаю свое имя. В воздухе будто лопнул огромный шар с музыкой. Голова раскалывалась. Я опустилась на четвереньки, все тело саднило от сведенных страхом мышц. В куртке было жарко и от меня исходил жар, смешанный с запахом пота. Я искала способ не сойти с ума и в конце концов просто перестала анализировать. В моем детском мире все делилось на черное и белое. Несмотря на все противоречия Кай не мог быть плохим и все эти прекрасные существа, которые дружили с ним, конечно же, тоже. Розовая дама наверно очень расстроилась. Я просто не решилась обидеть её отказом, даже если бы от этого зависела моя жизнь. Таинственный незнакомец, единственный кто больше меня не вписывался в эту волшебную толпу – вот он не прав. Добро пожаловать, добро пожаловать, мы приветствуем тебя…
Я проснулась поздно. Солнце ярко било в глаза и я быстро одернула шторы. Никогда не приходилось пьянеть, но самочувствие было похоже на жуткое похмелье. Папа с нескрываемой гордостью поставил передо мной раскрытую банку пива. Это тот редкий случай, когда он знает чем помочь дочери. Я делаю смачный глоток, а потом одеваюсь во что попроще. Беру со стола кухонный нож и кладу к себе в рюкзак. Воскресенье. Мия отправилась в церковь, потому что так хочет её набожная мамаша. Колеса велосипеда оставляют рельсы на мокром снегу. В такую погоду только такие психи, как я не бояться ездить на подобном транспорте. От солнца щиплет глаза. Наконец я вижу зеленый дом с красной крышей. Как можно так плохо разбираться в дизайне, думаю я, когда кидаю велосипед на газон Мии. Стоило мне сделать пару шагов, как воздух начинает сотрясать громкий собачий лай. Я не обращаю внимания и иду на встречу бегущему псу. На меня смотрят два карих, покрасневших глаза То открывается, то закрывает клокочущая черная дыра собачей пасти. Сначала все так и происходит – он лает, но не решается напасть. Немецкая овчарка. Наверно добрый, не привык нападать первым. Я достаю кусок свежего мяса и пес идет со мной на задний двор. Собака жует кровавый подарок, а я достаю кухонный нож. Сталь блестит, приносит ещё один режущий лучик света. Опять жмурюсь. Потом наступает час икс. Хватаю пса за горло и отрезаю ошейник на котором, конечно же написано РЕКС. Все, можно идти. Сажусь на велосипед и еду домой. Мия найдет Рекса мертвым где-то через час. Как правильно сказал тот незнакомец на поляне, с нашего стола нельзя есть.
В целом, хороший отрывок непонятной сказки или, дочитав до конца и поняв, что это сон, рассказа. Если это фэнтези, то очень жуткое и недоброе. Ладно, едем дальше. Начинается, как эссе "...Мне десять лет и я патологическая врушка..." Но! В 10 лет таким языком не разговаривают, если воспоминания взрослого человека (хотя мы все помним, что это сон), то необходимо это уточнить или указать. Имена! Ну если вы живете в России или постсоветском пространстве, то и имена берите русские. И Глуховский и Лукьяненко не берут имена из любимых скандинавских сказок. Как фрагмент, мне понравилось. Не знаю о чем Ваш рассказ, мне было не по себе, местами противно, но вызвать эмоции однозначно удалось. Продолжайте!
0
