Конечно, когда я говорю, что из дома следует выйти часиков в девять, я выхожу с получасовым опозданием. Ну, чаще – с пятнадцатиминутным. Это такая общая черта у всех Ортшоу, знаете ли.
Так вот, выкатываю я из дому, и начинаю соображать: где же в хардванском парке находится это самое озеро Блэквотэр и этот самый Грот. Честно скажу, я обошел все три озера. Последнее, как явствовало из надписи на каменной плите, носило гордое название «Империал», и было выкопано по повелению основателя этого поместья, родоначальника династии Хардванов и ярого любителя лесорубов. Короче – по приказу того умника, что построил Тихий Дол.
И вот, вдоволь налюбовавшись местными озёрами, я решил – довольно. И только я так решил, как заметил женский силуэт на той стороне Империала. Я поднял руку и крикнул. Девушка заволновалась, начала смотреть по сторонам. Мне же потребовалось минуты две что бы обогнуть озеро, и уже на подступах к ней, я еще раз крикнул.
- Эгей!
Я положительно считал, что это – моя сестра. Что Мэриэн просто надоело сидеть в гроте, и она ринулась сама меня искать. Но, когда я приблизился, стало ясно, как я ошибся. Это была Джейн.
- Эгей… - зачем-то повторил я, но уже раз в пять тише.
- Ну, наконец-то! – возмутилась она.
- Наконец-то? – я немного недопонял. Правда, тут же пришел к выводу, что «наконец-то» это недовольство, выраженное по поводу моего затянувшегося турне вокруг озера.
- Извините. Озеро чертовски большое. Я мог бы, конечно, и вплавь, но… - начал оправдываться я.
- Хватит молоть чепуху! Я жду тебя полчаса, а то, может, и больше. Или ты не получил записку?
- Записку?
- Записку!
- А-а, записку… Нет, не получил.
- Я же оставила её на каминной полке в твоей комнате. А то ты словно исчез!
Еще бы! Исчез. Я ведь все эти дни прятался от Мэриэн. От греха, знаете ли, подальше. Да и, честно вам скажу, с Джейн мне видеться что-то не хотелось. А в той кутерьме, что возникла сегодня, у меня просто не было времени разглядывать каминные полки на предмет всяких там рукописей.
- Я полагаю, что нам стоит объявить о помолвке в пятницу на открытии Праздника Лесорубов.
Сценическая пауза. Да, черт побери, в моей автобиографии я обязательно замечу, что были те пять минут в дядюшкином сквере, когда я горячо любил Джейн. Но, братцы! Не так вот – до гроба! Я онемел. Земля под моими ногами завертелась – я попятился и, будучи не в силах боле стоять, сел на парковую скамейку.
- Празднике… - немощно промолвил я.
- Ну да, милый Эдвард. Зачем оттягивать это великое событие? Папенька давно согласен.
- Согласен?
- Конечно, он говорит, что вы не сахар. И будь вы под его командованием, он бы сделал из вас человека этак года за два хорошей муштры. Но, в принципе, он говорит, что у вас есть вкус и «деловизм». Хотя я и не представляю, что значит последнее – это, несомненно, хорошо.
Я был в шоке. Вероятно, Видок у меня был, знаете ли. Брови взметнулись, глаза округлились, рот был открыт. Короче, вид приятно озадаченного человека, на которого вдруг свалилась с неба тысяча фунтов манны небесной. Единственным, что я мог сказать, было:
- Э-э-э…
- Я не из тех девушек, что «себе на уме». Не эмансипированна, как сейчас говорят. – заявила Джейн.
- Ну-у…
- Однако, вы не подумайте. Мне поначалу были не по душе папашины викторианские наставления. Ведь сегодня женщина вправе выбирать себе мужа, не так ли? – продолжила она.
- Пф-ф-ф…
- Но потом я подумала: «а что я теряю», и решила, что вполне готова выйти за вас.
Какая радость. Вот так всегда – судьбы мира решаются где-то на стороне, и для самого мира всегда являются сюрпризом.
- Итак, я – ваша на век. – заявила вдруг она.
- Это, в общем, мило, и всё такое прочее. Но я…
- Ничего страшного. – уверила меня Джейн.
- Ничего?
- Нет. Ваш дядя согласен.
Она ушла, я же остался сидеть на скамье. Мой дядя согласен. Конечно! Для дяди это брак шиллинга с пенсом, где пополнением семьи вот-вот должен стать фунт. А для меня? Меня кто-нибудь спрашивал?
Я полагаю, тот же Барт, попади он в такую передрягу, резвенько выкрутился бы из нее. «Что вы милочка, с дуба рухнули» спросил бы он великосветски, и был бы таков. Только его и видели. Но это Всемогущий Барт, гроза женщин и вообще. А тут я – немеющий сказать «нет» женщине.
Увы и ах! Кажется, в эту пятницу я буду официально помолвлен, и, следовательно, через месяц-другой торжественно окольцован в местной церквушке под звуки нового органа. Прелестненько.
В общем-целом, как вы понимаете, настроение моё сникло. Джейн, повторюсь, красива, как та самая богиня, что выкатилась из пены морской, и умна, как весь Скотланд-Ярд. Но! Это очень хорошо, когда такая барышня красит ваше общество на какой-нибудь вечеринке, пускай – на том же празднике, посвященном лесорубам, однако делить с ней кров до гроба – это уже перебор.
Я сидел пораженный в самое слабее место. Так вероятно, вероятно, сидел тот парень из древней Эллады, когда его в жестоком бою враг хапнул за пятку, которая была у него тем самым слабым местом. Увы, в древней Элладе не было сигарет, а у меня были.
Я курил и думал, когда услышал сзади чертовки знакомое «эй». Я обернулся и увидел сестру. Она стояла на аллеи – как это называется – «руки-в-бо’ки».
- Где ты был? У тебя есть часы?! Я просидела в этом гроте, словно немец в окопе, целую вечность!
- Словно немец? Очень интересное сравнение. Ты принесла письмо?
- А ты? Принес тубус?
Принес. Я уже столько болтался с этой штукой по парку, что был готов с чистой совестью отдать это барахло кому угодно – хоть Гербу Торнотту.
Обмен состоялся: я отдал ей тубус, а она мне письмо. Да это было именно ТО ПИСЬМО. Однако, такое событие поистине планетарного масштаба не доставило мне никакого удовольствия, ведь получи его теперь мой дядя для меня мало что изменилось бы. Я сунул письмо во внутренний карман пиджака и закурил.
- Ты, верно, чем-то расстроен, Эдди? – спросила Мэриэн.
Да, бывает и такое, что твоя крысоподобная сестрица иногда превращается в великого миротворца и благодетеля, готового выслушать и утешить. И если уж она немец, то я – француз. И словно в Великую Войну – насидевшись в окопах, мы бежим брататься.
Я рассказал ей всё. И про Чарли и его душевное горе, и про заговор дяди и папаши Барта, и про разговор, что случился десять минут назад, и от которого я еще не мог оправиться. Можно сказать, что я рыдал у неё на плече, или как это там говорится. Короче, ждал понимания. И – что самое удивительное – получил его!
- Это ужасно. Как так! Ты что не мог сказать своё «нет»?
- Не мог. Как я мог? Ко мне прибегает девушка и говорит, что «я ваша навеки», а я говорю ей своё «нет»? Это малость не по-джентельменски. Если бы она была хотя бы жуткая, ну, внешне. Так было бы проще, понимаешь? Но она – богиня…
- Прямо там.
- Именно – богиня! Она идеальна.
- Как кукла.
- Эх, если бы. Была бы она красива и тупа – я бы сам вытащил её к алтарю. Так нет! Она просто гений!
- Ну, братец, знаешь ли…
- Именно – гений! Это Наполеон в юбке – она мыслит стратегически. Ты еще не открыл рта, а она знает всё, что ты хочешь сказать.
Мэриэн задумалась. Если вы видели когда-нибудь таксу перед атакой, то вы поймете, о чем я говорю. Брови её напряглись, взгляд сфокусировался на моем галстуке, шея втянута – ну точно Филли, такса моей матери, перед тем как вцепиться мне в ногу.
- Есть единственный способ спасти тебя от брака… - выдала наконец она.
Боже! Эти слова… Прагматики, вроде моего дяди, говорят, что всякие там стишки-песенки это полная ахинея, ибо это просто слова и не более того. Эти слова были тоже «просто слова». Но смысл ими переданный полностью развенчал теоретические выкладки старика Морти. Это была музыка. Тра-ля-ля, есть способ один, трю-ля-ля, от брака освободим. Короче, как-то так.
Я был готов расцеловать сестрицу или пойти и спереть все картины Торнотта, что бы хоть как-то отплатить ей за эти слова.
- Нужно что бы твоя Джейн снова снюхалась с Чарли!
И тут я опомнился. Улыбка моя обвисла, превратившись в оскал. Представьте, служители местной церкви уже сдули пыль со скамей и начали раскачивать свадебные колокола, как тут вы решаете возобновить старые отношения вашей невесты с ее бывшим. Быстрая же реакция и острый же ум должны быть у вас.
- Но как?!! – спросил я, изрядно выпучив глаза.
- Надо что бы их чувства вспыхнули с новой силой.
- Я на днях буду помолвлен! Каким образом можно сделать такое чудо за столь короткое время?! Не подойду же я к Чарли и скажу: «эй, знаешь, мне чтобы у вас с Джейн все снова было тип-топ».
- Надо подумать.
Подумать. Да уж. Для меня, черт возьми, было очевидно, что «надо подумать». Я шел к дому, когда было уже совсем темно. Думал.
Мысли в голове бегали в полнейшей панике, то строясь в четкие парадные коробки, то снова теряя всякую логику порядка движения. Уже дойдя до дома, я понял – сегодня решения мне не найти.
0
