Своими байками старый казак, дед Матвей всегда радовал станичников, но особая радость – доставалась его жене Агафье… В этом смысле ей «везло» больше всех остальных вместе взятых. Вот одна из таких историй, рассказанных Агафьей у станичного колодца.

Колодец на станичной площади – это место всех последних новостей.… После обеда в воскресенье там всегда стояли пёстрой говорливой кучкой с вёдрами и коромыслами казачки.… Почти у каждой во дворе имелся свой собственный колодец. Но наши бабочки упрямо шли к центральному колодцу, порой с самых дальних окраин станицы. Казачек как магнитом тянуло именно сюда. «Вода здеся вкуснее», – говаривали они. Да и где ж ещё им было обменяться новостями, радостями и горестями нелёгкой женской доли…

Был, правда, ещё и станичный магазин. Но там всегда полно казаков... А ведь есть такие темы, которые дозволяется слушать только женским ушам и казакам знать их не след.

– Бабы, слухай чего скажу!!! Мой-то чего сегодня ночью учудил, холера его возьми, черта старого!

Ещё не дойдя до колодца Агафья, начала свой рассказ:

– Вечор не налила ему после баньки стопку, так он, зараза такая, чего только не выдумат, супротив, чтобы мне отмститься значит.… Судите сами бабоньки. Сплю это я, значит, и вдруг слышу – шибуршится ктой-то вокруг меня, подушки дёргает, одеяло откидывает.

Глазоньки открыла, а этот ирод всю постелю перевернул. Сидит на перине, ноги по-турецки сложил и спички жгёть, себя осматривает, да ощупывает…

– Что с тобой приключилося?! Горюшко ты моё? – спрашиваю…

А он мне в ответ заикается, слова сказать не могёть…

– Ж-ж-ж-ж! Да, ж-ж-ж-ж! – повторяет и все тут. Дальше энтой вот буковки слова у него с языка не соскакивают.

– Ты какого лешего тут жужжишь? Как шмелюга старый…

Тут его лиходея и прорвало:

– Слава богу, ж-ж-живой! – орёт – Живой!!!

– Ну, живой и живой, а чего разжужжался-то? – волноваться уж я стала за него. Никак, думаю, умишком тронулся на старости лет.

– Сон мне Гаточка приснился страшенный, ажник в жжжар шибает… Вижу, навроде шершнем я стал. Огроменный такой шершень – точняком с телегу, ежели по габаритам взять. Как только такая ужасть могёть приснится?! Да ведь ясно так все видится, словно взаправду…

Главное по началу-то все нормально было, даж-ж-же приятность лёгкая в теле.… Летаю это я над цветочками в твоём палисаднике, жужжу над ними, кой какие опыляю между делом. Потомкась взлетел повышей и давай кругали выписывать по небушку синему. Всех ворон и воробьёв от нашего двора разогнал. Ласточек не трогал, ласточка она птичка приятственная во всех отношениях, не то, что энти бездельники серые… Виж-ж-жу, соседка Арина роется на своём огороде – кверху кормой. И такая у неё корма сверху дюже завлекательная… Гхм, гхм.… Это значиться.… Не про то я хотел-то… Ага, вот, слухай дальше…

Ну, думаю, щас я тебе покаж-ж-жу! Попалася ты мне! Вечор моя Агафьюшка, у тебя скупердяйки, простокиши для меня уж так просила, так просила, а ты пожалела и не дала ей. Щас я тебе отомщу за энто!!! Разгоняюся я это значится, и на всем скаку – как ей в задницу-то ж-ж-жало воткну! Ох, она и орала! Ох, и орала!

– Ну, и что же здесь ужасного?- спрашиваю.

– Ага, а я-то сам потом сдох!!!

– Это ж, почему ты сдох-то? – вопрашаю я ирода своего.

– Жало-то моё у Аринки в заднице осталося, а шершень ежели жало потеряет, сдыхает в энтонт же момент!

Тута я уж не выдержала, соскочила, взяла ухват, хотела ему и Аринку, и корму её, и жало его с опылением, тьфу ты, прости господи, припомнить.… Так он от меня в окошку сиганул…

Бабы, верите – нет, до утренней зорьки я за ним по двору гонялася. Ведь глазоньки так и не сомкнула.… А он от меня по двору скачет, да ржёт, ровно жеребец станичный Васюган.… Вот ведь муженёк мне достался, хучь стой, хучь падай.… Отомстил ведь за стопку, все равно отомстил.… Ну, вот чё с энтим балабоном делать и умишка никак свово не приложу. Могёть вы мне, бабоньки, чего ни то присоветуете, а? А то уж моченьки моей нету никакой…

Закончила свой рассказ Агата об очередной проделке муженька своего и с надеждой стала ждать советов от своих подруг.