Качаясь из стороны в сторону, человек сидел, обнимая руками колени. Дыхание было еле уловимым, но предельно четким. Такое ощущение как будто этот самый человек пытался противостоять воздуху, желавшему попасть в его ослабленные легкие. Направление его взора было четко выраженным: оно было в никуда. Было видно, что его горло напряжено, как будто он пытался сдержать душераздирающий крик.

Прошло около часа.

Все та же поза. Все то же тяжелое молчание.

За окном дождь. Стекая по бездушному стеклу, капли воды пытались достучаться до одинокого человека, уставившегося в стену напротив. Если  можно было взглядом буравить бетон, то наш герой, не сделал бы этого по одной простой причине: он не смотрел глазами. Он просто держал их открытыми…

Сегодня этот человек пытался убежать от самого себя, от своих перепутанных мыслей, непонятных чувств. Он где-то прочитал, что счастлив человек бывает только в преддверии счастья… Ощутил это «преддверие» всеми фибрами души, стоя на пороге чего-то необычного и вместе с тем пугающего.

Но трусость и боязнь потерять то, о чем он так долго мечтал, пусть даже не осознавая того, заставили его сделать шаг назад. За первым шагом последовал второй, третий…и вот он уже бежит, подняв ворот твидового пальто. Зубы плотно сжаты, чтобы ни в коем случае не проронить ни одного стона.

Нервно ища в карманах ключи, он пытался напевать мотив любимой «вещицы», пытаясь поднять некогда довольно постоянное «нормальное» настроение. Наконец-то нашлись эти железные холодные прутья, которые запустят его в место укрытия.

«Здравствуй! Сегодня я подумала, что неплохо было бы нам увидеться…» Он больше всего на свете боялся увидеть, прочесть и понять эти строки. А еще больше, боялся потерять именно эти слова.

Скомканный листок одиноко существовал на подоконники, пытаясь ответить дождю на его вопросы.

Чай остыл, сигарета осталась недокуренной, пиво превратилось в непонятную жидкость неопределенного цвета.

Монитор его компьютера перешел на режим показа каких-то незамысловатых фигур, в надежде, что хозяин его вспомнит.

Человек пытался прочесть новую книгу, охота за которой была единственным более-менее захватывающим развлечением день назад. Строчки не слушались, убегали прочь, прихватив с собой смысл того, что за ними скрывалось.

Он пытался вглядеться в экран. Любимый фильм отвернулся от него, стоило ему нажать «Play» на пульте, которым он регулировал свою жизнь. Руки предательски дрожали. Ему не было страшно, было даже спокойно, но где-то внутри дребезжал мотор, который по инерции передавал вибрацию его конечностям.

Ему вдруг катастрофически захотелось стать мухой: такой смешной, мохнатой, жужжащей на своем непонятном ни одному человеку на планете языке. Ползать по столу, в поисках маленькой капли чего-нибудь сладкого и обязательно липкого. И просто не думать ни о чем! Потому что, когда ты муха, тебе незачем думать. Ты просто существуешь, летая, ползая, всасывая своим хоботком всякую дрянь. Правда, периодически придется убегать от смерти, хотя должно же быть хоть какое-то мало-мальски веселое времяпрепровождение в такой примитивной мушиной жизни.

Он даже почувствовал, как у него за спиной затрещали прозрачные крылышки… Но слишком поздно становиться мухой…Слишком поздно…

Оболочка глазного яблока стала сухой. Но человек не испытал никакого «некомфорта» от этого, скорее наоборот, ему стало даже немного легче. И потом, он привык уже, что его глаза постоянно болят.

…А крыльев за спиной не может быть никогда, даже таких простеньких, как у мухи…

Нельзя предпринимать никаких действий, потому что побочный эффект неминуем. Следовательно, будет еще хуже… Хотя хуже уже некуда! Человек наконец-то перестал качаться и расцепил руки. Медленно встав с кровати, он подошел к окну. Дождь не прекращался, плотной стеной закрыв человека от мира.

……

На том конце реальности, кусая губы в кровь, сидел другой человек, качаясь из стороны в сторону. Впившись ногтями в собственную кожу, она пыталась заглушить боль, терзавшую её почти теперь пустое сердце, некогда вмещавшее в себя бесконечное количество разнообразных чувств. Хорошо бы стать мухой…

Она даже почувствовала, как у неё за спиной затрещали прозрачные крылышки… Но слишком поздно становиться мухой…Слишком поздно…

Она где-то прочитала, что человек бывает счастлив только в преддверии счастья. Ощутила это «преддверие» всеми фибрами души, стоя на пороге чего-то необычного и вместе с тем пугающего. Пугающего на столько, что легче быть постоянно печальной и до жути одинокой, нежели хоть на секунду позволить ему до себя дотронуться. И не потому, что будет как-то неприятно, скорее напротив, будет слишком хорошо! Слишком!

……

Зима. Морозно. Прохожие напоминают нахохлившихся воробьев, прыгающих по оледенелой земле. Наблюдая за практически замерзшей городской картиной, человек кутался в огромный шарф. Впереди сверкало алое солнце, прорезаясь сквозь плотную белую дымку. Голова пуста. Клетки мозга просто формируют действительность, не скрашивая ее. Какие-то там рецепторы должны передать её дальше внутрь организма. Но они замерзли…

Спина уже который день зудит. Алкоголь уже не в силах противостоять этой муке. К врачам идти нет сил: эти циничные подонки ничего теперь не смыслят в людских «недомоганиях». Забыться сном – «дохлый» номер!

Идя по застывшему в иней центру города, человек мысленно переигрывал произошедшие за последний месяц непонятные события. Пересматривал прожитые эпизоды, как будто вставив пленку в диафильм. Где зацепка? Где тот момент, с которого началась эта «плохая» игра? Почему я никак не могу его найти?

Ворсинки шарфа покрылись толстым слоем замерзшего воздуха, превратившегося в острые замысловатые кристаллы. Засунуть бы голову в холодильник…Точно, в холодильник! Даже, в морозильник!

…..

Как же мне будет не хватать тебя! Твоего молчания, коротких ответов, больной головы… Всего того, что я приписала тебе, тому, кого я так долго искала… Я уже чувствую эту нестерпимую тоску по тебе… У нас ничего нет совместного, только что-то еле уловимое общее в промежутках между бессонными ночами…Как же мне будет тебя не хватать! Но я не могу уйти из своего мира в себе…слишком страшно потерять тебя тогда, когда ты будешь очень рядом…

…..

Человек давно решил, что одиночество его крест, совсем даже не тяжелый, скорее желанный и от того, приносящий покой и возможно своеобразную форму счастья. Он решительно отрицал всякую возможность лишить себя своего понятного и привычного состояния безумства. Спина зудит…

…….

Завернувшись в старое одеяло, человек превратился в кокон. Стать бабочкой не входит в ее планы, она просто спряталась от надвигающегося ужаса. …Мы все рождаемся и умираем. В промежутке живем, ловя каждый день чьи-то мысли и чувства в ловко расставленные сети. Мы пьем, чаще с горя, периодически от радости, местами просто так, чтобы не забыть как это делается. Мы влюбляемся, чаще потому что «уже пора», периодически, чтобы не забыть как это делается, местами, потому что встречаем исключительную личность. Мы ЛЮБИМ, потому что НЕЛЮБИТЬ  нельзя.

Она где-то прочитала, что лучшее доказательство любви – это расставание навсегда. И еще она просто знала, что человек слишком свободен, чтобы любить её. У нее зудилась спина который день…

…….

Он не любил ее, потому что любить незнакомого человека нельзя. Им можно интересоваться, но любить нельзя. На спине появились какие-то бугорки, напоминающие вздыбленный асфальт. Зуд усилился…

….

Она любила его. Потому что незнакомого человека можно любить. Просто любить. Бояться соприкоснуться с ним в реальности, засыпая, думать о нем, просыпаться с мыслью о нем, шутить про ваше совместное будущее, но бояться этого будущего больше смерти! Но еще мучительнее  - понимать, что этого «совместного» у вас никогда не будет… Она устала бороться со своим желанием ощущать его больше, чем это возможно. Пора уйти. Тот человек на том краю мира не любил её. Она знала это, обманывая себя, теша мыслью, что все пройдет, и они останутся никем друг другу без «хирургического» вмешательства. Но спина зудит, операция необходима…

….

Человек рассматривал свою спину, изогнувшись самым немыслимым способом… Этого не может быть!

…

Этого не может быть! Их не может быть!

…..

Человек отпилил крылья тупым кухонным ножом, благо они были еще молодыми и податливыми. Теперь осталось только дойти до мусоропровода и распрощаться с этим никчемным барахлишком. Грохот внизу оповестил о том, что замысловатая пара средства перемещения по воздуху теперь точно не вернется в его жизнь.

…..

На том конце мира человек бережно гладя свои крылья, прощался с ними, медленно вырывая их из своей спины. Какая я все же - порядочная сволочь!