НЕЗАУРЯДНЫЙ ГОСТЬ
Утром следующего дня, я опять тихо поднимался по лестнице, чтобы зайти в «святую святых» моего знакомого творца и созидателя прекрасного. Но, вдруг, услышал наверху разговор. У Петра Дмитриевича кто-то был.
В определённое время к нему заходили заказчики, сотрудники учреждения, иногда кто-нибудь из администрации приносил распоряжения. Но одно было ясно: то был не кто-то из них. В мастерской у Макеенко был совершенно чужой человек. И что меня особенно насторожило: разговор между ними был несколько странным.
Я остановился и прислушался. Дверь была приоткрыта, и я мог видеть всё, что происходило в мастерской. Пётр Макеенко задумчиво стоял в своей обычной позе, скрестив руки. Хмурый, суровый и холодный взгляд его ничего доброго не предвещал. Рядом с ним, боком ко мне и лицом к огромному окну сидел сухощавый человек с прилизанными волосами и в тёмных очках. Разжав тонкие губы, он сквозь зубы процедил:
_С самой выставки не виделись мы с вами, товарищ Макеенко. А как хотелось мне вас увидеть! Особенно вашу экспозицию. Кстати, как она цела, и где вы её прячете? …
Молчите? Ну, покажите, пожалуйста! Будьте милостивы!
_Здесь нет никаких рыб!_ грозно отрезал ему тот.
_Что вы всё от меня прячетесь, Макеенко?!_ ехидно промурлыкал сухощавый._ Я всё равно разыщу. Когда что мне надо, я его из-под земли достаю. Уж я-то в этом деле_ мастер, ещё больший, чем вы_ в своей мазне.
_Что нужно?! Чем обязан?!_ вдруг резко спросил Пётр Дмитриевич.
_Чем обязан,_ вы знаете, что нужно_ тоже.
_Не имею понятия.
_Имеете-имеете! Не прикидывайтесь идиотом, товарищ Макеенко.
_Вы же меня прекрасно знаете! По крайней мере,_ память отличная._ Пётр Дмитриевич повернулся спиной к сидящему и сделал вид, что смотрит в окно.
Сухощавый встал и начал расхаживать по мастерской вороватой кошачьей походкой, похлопывая себе свёрнутой в трубку газетой и высматривая по углам. Вдруг, он остановился около ниши между шкафом и висящим на стене горно-лесным пейзажем, и, притронувшись газетной трубкой к занавеске, опасливо оглянулся на Макеенко.
_Не трогай ничего! Там ничего нет! Отойди оттуда!_ чуть не прыгнув на сухощавого, крикнул Пётр Дмитриевич.
Как он уследил за сухощавым?_ Не знаю._ Трудно было понять.
Поняв, что выдал себя, Пётр решительным и отчётливым тоном медленно и громко произнёс:
_Гражданин, вы мешаете работать. Может быть, где-то вы и видели меня,_ сейчас это не имеет значения. Здесь вы_ посторонний человек и поэтому вам здесь делать нечего. Попрошу не мешать работать и удалиться из моей мастерской, подобру-поздорову.
_А в чём, собственно, дело? Разве я кому мешал?_ вдруг развёл руками сухощавый, и незаметно задел газеткой занавеску, и, стараясь показаться примирительным, торопливо заговорил:
_Ладно, не будем ссориться, давай по-хорошему._ И вдруг, приблизившись к Петру Дмитриевичу, с каким-то ожесточением выдохнул:
_Давай, если не хочешь за полцены, я уступлю тебе ещё двадцать-пять процентов.
_Я всё сказал! Вон отсюда!_ заревел Макеенко._ Или я позову милицию._ Он был не похож на самого себя, лицо его налилось кровью, в живом и стеклянном глазах сверкнул огонь.
Сухощавый отпрянул.
_Хорошо, ну, сколько ты хочешь?
_Нет, я просто спущу тебя с лестницы, если ты живо сейчас же не умотаешь отсюда!_ побагровев как рак, закричал Макеенко.
Еле успев отскочить за дверь, я словно слился со стеной. В этот же самый момент, на лестничную площадку, с отчаянным хрипом, пулей вылетел сухощавый. Не заметив меня, вплотную прижавшегося к стене, он прошипел, пробегая мимо:
«Идиот, ты ещё пожалеешь об этом!»
Я слышал, как, спускаясь, он процедил сквозь зубы:
«Всё равно, я нашёл её. Я знаю теперь где…»_ и с губ его слетело трудное название.
Мне стало не по себе от подслушанного, и, так и не зайдя к Петру Дмитриевичу, я пошёл домой.
Дома у меня не выходил из головы разговор Петра Дмитриевича с незнакомцем, если это только можно назвать разговором. В те моменты, я в первый раз увидел Петра Дмитриевича в ярости, и мне было не по себе от увиденного и услышанного. Сухощавый незнакомец в очках вообще вызывал у меня отталкивающее впечатление. Но, как я понял, самое главное из всего произошедшего заключалось в рыбках.
Меня, как никогда, вновь заинтриговали рыбы Дмитриевича. Я вспомнил нововыведенных им рыб в том аквариуме, их огромные, сверкающие как у кошки глаза и их неотразимую, приковывающую к себе взгляд красоту. Даже скалярии и малинезии бледнели перед таким бесподобным чудом. Эта убогость приводила меня в отчаяние. Я готов был разбить являвшиеся мне в докучливых снах аквариумы, но рука не поднималась убить живых рыбёшек.

ЗОВЕЩИЙ ДУЭТ
На другой день я снова пошёл к своему кумиру. Но теперь уже, я всё никак не мог решиться подняться к нему, и долго ходил у входа, по площадке, на большой, как спуск на набережную, террасе кинотеатра. Но так всё-таки и не решившись, пошёл назад.
И тут, вдруг, как снег на голову, откуда-то сверху, прямо передо мной, свалился человек. Он спрыгнул с пожарной лестницы «Победы». В руках он держал под мышкой что-то завёрнутое в материю. Я узнал его._ Это был всё тот же тип в жёваной шляпе, всё та же небритая физиономия и та же прыгающая, семенящая походка. Он метнулся мимо меня, и мы снова чуть не столкнулись. В лицо дыхнуло вонью перегара.
«Что под ногами мотаешься!»_ прохрипел он, чуть не выронив завёрнутую в тряпку ношу, и отобранная брань рассыпалась из смрадной пасти. Но, спохватившись, может быть оттого, что узнал меня, а может быть из-за более веской причины, быстро поспешил за угол.
Мгновенье я стоял растерянно, но внезапно, случайная догадка невольно возникла в моей голове. Вспомнив произошедшее противоречие Петра Дмитриевича и сухощавого в очках, я задумался о рыбках, и ещё более страшная мысль обожгла меня: «Вор! Он выкрал рыбок у Петра Дмитриевича!» И я бросился за пьяницей в жёваной шляпе, решив выследить, сам не зная, смогу ли я хоть что-нибудь сделать.
Когда я забежал за угол, тот уже исчез, как сквозь землю провалился. Я метался по улице в отчаянии, не зная, что предпринять. Кусая ногти, я шёл обратно, но тут я увидел идущие навстречу две фигуры. Это были опять всё тот же сухощавый в очках, и рядом с ним пьяница в жёваной шляпе. Но в руках у последнего уже ничего не было. Зато сухощавый нёс объёмистый портфель.
Я отскочил за стеклянную будку киоска, и сделал вид, будто внимательно рассматриваю марки и значки, коллекционирование которых в то время было повальной модой. Каждый мало-мальски уважавший себя мальчишка собирал собственную коллекцию почтовых марок, спичечных этикеток, значков, прикалывавшихся к рубашке. Эти экспонаты продавались во всех киосках и специальных магазинах.
Они прошли мимо, разговаривая между собой, как старые знакомые, и даже не обратили на меня никакого внимания.
У меня молниеносно созрел план: проследить, куда они пойдут. И не теряя времени, я побежал за ними, стараясь не потерять их из виду, и одновременно, не быть замеченным. Прячась за домами, деревьями или идущими впереди прохожими, я пошёл за очкастым с портфелем и пьяницей в шляпе.
Я шёл за ними, пока они не свернули на старую улицу, застроенную деревянными домами. Весь путь они ни разу не переглянулись, настолько были заняты разговором. Только один раз остановились, когда сухощавый переложил тяжёлый портфель из уставшей руки в другую. Пьяница в жёваной шляпе семенил рядом с сухощавым, и трещал как сорока, подобострастно заглядывая в его закрытые очками глаза. Тот слушал его, высокомерно задрав голову, и время от времени пренебрежительно косил на алкаша, лишь изредка отмахиваясь от него как от мухи, и бросая через плечо, сквозь стиснутые зубы отборные фразы.
Они остановились у старого заброшенного дома с заколоченными окнами.
Я едва успел спрятаться, юркнув в калитку соседнего с этим дома, когда сухощавый обернулся. Когда я выглянул, сухощавый уже вошёл в дом через покосившуюся веранду. Вслед за ним проскользнул тип в жёваной шляпе.
Надо было срочно бежать и сообщить Петру Макеенко о ворах. Я теперь знал их местонахождения. Но мысль о том, что жулики опять могут скрыться, и раздиравшее меня любопытство остановили меня.
Я решил проследить за ними до конца, что они будут делать. И набравшись смелости, приблизился к дому, и, взявшись за рукоятку двери, потянул её на себя.
Слабый скрип двери подействовал на меня подобно оглушающему визгу. Войдя внутрь, я очутился в тёмном коридоре, и, сделав пару шагов, замер. Послышавшиеся где-то рядом за стеной голоса заставили меня затаиться. Прислушавшись, я услышал, как первым заговорил голос сухощавого:
_Ты хорошо закрыл дверь, Монстр? Ты же последний входил.
По всей видимости, сказанное относилось к пьянице в жёваной шляпе.
_Закрыл, закрыл. Ерунда. Само собой, разумеется, Пал Саныч._ угодливо ответил хриплый голос алкоголика в жёваной шляпе, чья, видимо, и была кличка «Монстр»._ Не стоит беспокоиться, давайте ближе к делу. Мой товар_ ваши денежки._ Пробормотал опять хриплый голос Монстра.
_А вот счас посмотрим, что за товар ты мне подсунул._ Прошелестел свистящий голос Пал Саныча.
В темноте послышался шорох. Чиркнула спичка, и слабый свет от зажжённой свечи озарил проём двери прямо передо мной. Кто-то зажёг свечу, а точнее, её огарок, и, держа его перед собой, осветил комнату. Это был Монстр в своей жёваной шляпе. Я увидел в заброшенной и захламлённой комнате с ободранными стенами две фигуры: Пал Саныча с портфелем и уже без очков и Монстра в позорной шляпе. Они стояли у стола, такого вида, будто руки умельцев смастерили его ещё до отмены крепостного права, на котором полыхал огарок свечи. Зловещие тени мотались по прохудившемуся потолку. Сухощавый Пал Саныч нагнулся и извлёк из поставленного на стол портфеля, закутанный в тряпицу предмет, и осторожно поставил рядом.
Не ной, не обижу._ Звеняще шипел тот, разматывая материю, в которую было завёрнуто содержимое._ Заплачу, как договорились._ Когда он окончательно развернул тряпку, я увидел стоявшую на столе кастрюлю.
_Идиот!_ вдруг, выругался сухощавый._ Ты что, свинья невежественная, рехнулся?! В металлическую посуду её посадить.
_Пал Саныч, какая разница, так даже надёжнее._ Заюлил перед ним Монстр.
_Надёжнее!_ разозлено поднял руку и задёргал головой тот._ Придурок! Ты даже не знаешь, что металл для рыб вреден! В алюминиевую кастрюлю надумал её сунуть!
Издеваешься!_ зловеще зашипел Пал Саныч._ Ты ещё вознаграждение требуешь!.. _ И вдруг, оцепенел, повернув голову и увидев в дверном проёме меня. Широко раскрыв рот и вытаращив глаза, он не мог выговорить ни слова.
Я отскочил в сторону и бросился бежать, но никак не мог найти выхода, и тогда забился в какой-то угол.
_Кто… кто… это?_ наконец еле проговорил сухощавый, и, схватив со стола свечу, устремился в проём.
_Ну, кто тут может быть. Вам показалось._ Пытался его остановить Монстр.
_Нет. Я ясно видел мужика. Он где-то здесь.
Сердце моё готово было выскочить из груди от страха. Я затаился как мышь в своём углу.
_Говорю, вам, показалось. Кроме кошек здесь никого нет и быть не может._ Хрипел Монстр.
Сухощавый шарил по помещениям огарком и шипел:
_Не может быть. Куда он мог исчезнуть. Я же ясно видел его.
_Вам показалось. Это бывает, с перепою, всё по углам черти мерещатся._ Хрипло трещал Монстр.
Сухощавый добрался до моего угла, и осветил меня. В ужасе я зажмурил глаза и загородился рукой.
_Вот он! Шпион! Хватай его!_ завизжал сухощавый.
Но я в этот момент второй рукой нащупал что-то рядом._ Это было ведро. Схватив его, я что было силы, размахнулся и ударил им по огарку свечи. Выбитый огарок отлетел в сторону, и опять стало темно. С диким воплем кто-то навалился на меня и стал душить.
Изловчившись, я лягнул его. Он отскочил. И тут я проснулся, вскочив с постели весь в холодном поту.
Проснулся я после ночного кошмара самым ранним утром, и больше уже не смог заснуть.
И в этот день, после кошмарного сна, я, наконец, решился пойти к Петру Макеенко, и зайти в его мастерскую. И теперь уже решительно я ему обо всём рассказал. Рассказал свой сегодняшний кошмарный сон, рассказал про остальные мучившие меня ночами кошмары, рассказал про сбывшийся в том далёком году сон, рассказал о случайно услышанной мной его беседе с тем неприятным типом, и о том, как я после того, уже так и не решился к нему зайти.
Внимательно выслушав меня, стоя, по обыкновению, в своей мыслительской позе, и с ещё более встревоженным видом, чем в прошлый раз, он снова мудро рассудил:
«Твой сегодняшний сон может, как и в тот давнишний раз, оказаться вещим. Это тебе было предупреждение, чтоб с этими тварями ты не связывался. Как тогдашний твой сон сбылся, так и этот может сбыться.
Ни за кем больше не следи, и ничего о них не узнавай. Милиция сама обо всём разберётся. Хорошо, что это было с тобой только во сне. А то бы они, ты даже не знаешь, что бы с тобой сделали. И даже если б ты от них на этот раз увернулся, они бы всё равно, хоть дома, хоть где угодно достали бы тебя.
И что совсем, кстати, все рыбки того самого, дорогого вида у меня действительно пропали из аквариума. Значит, они и действительно их у меня украли, как тебе и приснилось. Я уже обо всём сообщил в милицию. Они начали расследование».
Скрипящим от ярости голосом он всерьёз жалел, что не сбросил того ублюдка с лестницы. И по мастерской снова разнеслись матерные ругательства.
Я заглянул в тот самый аквариум в углу. Тех рыбок, и, правда, уже не было.
«А ты имей в виду»._ Снова зафилософствовал Макеенко._ «Вот тебе и урок в жизни._ Когда ты что-то начинаешь, помни: безмятежное прошлое может после смениться бесшабашным будущим, как это было у меня, как когда я только завёл здесь аквариум, и тебе снилось, как я буду выпускать туда новых ценных рыб, а потом, прошли годы, и исполнилось ещё и то, как тебе приснилось, что таких ценных красавцев у меня воруют».