Исповедь книгоеда-графомана Степень критики: Лучше ругайте, но не молчите
Короткое описание: Сложно о простом и иронично о грустном
Здравствуйте. Благодарю, что пришли. Присаживайтесь. Да не на подоконники! И ноги на парты не забрасывайте! Ну что за жизнь… С вами, творческими людьми, никогда не бывает просто. Никакого порядка, никакой дисциплины. Разброд. Нет, хуже, раздрай!
И всё же я желаю доверить вам свою исповедь. Исповедь книгоеда-графомана. Может хоть это поможет мне излечиться. Как же там лечатся… Ах да, вспомнил.
Здравствуйте. Я Никита. Мне 19 лет. Я… Я графоман с многолетним стажем. Моё падение началось вполне невинно. Мне тогда было 5 или 6 лет, и мама заставляла заучивать буквы по букварю. Они были странные. Загадочные. Манящие. Я не понимал всего того ужаса, что они в себе таят, ужаса, что изменит всю мою жизнь. К сожалению. Я был способным мальчиком. Достаточно быстро заучил все буквы и в скором времени атаковал первые страницы первой книги. Сначала читал, произнося каждую букву в отдельности, но вскоре понял, что это неэффективно. После прочтения всех букв приходилось долго складывать их в уме, спешно пытаясь понять, что же это за слово. А однажды я совершил настоящее открытие. Читать ведь можно по слогам!
Меня это так вдохновило и затянуло, что я уже не мог остановиться. Читая, я с удивлением понимал значение всех этих странных закорючек. Для меня это было волшебством почище явления Деда Мороза на Новый Год. Уже в скором времени букварь перестал удовлетворять. Тогда я совершил серьёзную ошибку. Решил увеличить дозу. И взял вторую в своей жизни книгу. Уже не вспомнить, как она называлась. Книга была большая, раза в два больше и в полтора раза толще букваря. А ещё она была белая, с твердой корочкой, переплетённой поверху нитками. Советская книга. В ней также нашлось много интересных слов, небольших рассказиков, картинок, мини игр. Но она оказалась гораздо увлекательнее букваря. Читая её, я видел причудливые далёкие видения, слышал шорох прибоя, крики чаек, чувствовал запахи солёных брызг, а порой возникали и совсем другие картины: свежескошенная трава, мычание коров, звон колокольчиков, звонкий детский смех…
Книга закончилась слишком быстро. Но мой организм уже подсел на этот наркотик и требовал всё большей и большей дозы. Долгое время у меня не было других книг. Через какое-то время началась ломка, мне было очень плохо. Пробовал перечитывать букварь и ту белую книгу, но они уже не давали того эффекта.
А потом произошло пугающее событие. Меня отправили в школу. В течение нескольких предыдущих лет мне показывали на сероватое обшарпанное двухэтажное здание, говорили это навевающее дрожь слово “школа”, грозили, что я туда пойду “учиться”. Я ещё не знал, что это значит, но заранее боялся и не хотел даже приближаться к подозрительному заведению. И вот, случилась трагедия. Они не лгали. Они действительно отправили меня в это мрачное логово знаний и юных умов. Первый день прошёл сумбурно. Много новых людей, все чего-то хотят, все куда-то бегают, вокруг царствует ор и галдёж. Меня это пугало и настораживало. Опасаясь, что всё может кончиться чем-то нехорошим, я весь в дурных предчувствиях стоял тихо и старался быть незаметным. А ну как придёт злобный дядя Бармалей (упоминание о нём я видел в белой книжке, и кровавое описание его натуры надолго оставило след в моей ранимой душе) и всех заберет? Опасения мои оправдались, но лишь частично. К нам действительно пришла какая-то тётя и забрала с собой. А потом была другая тётя и ещё одна. Они были разные, строгие, но добрее Бармалея. Заставляли сидеть на одном месте, в определенной позе и не шуметь. А ещё рассказывали много нового. Но я не поддавался на провокацию, сидел тихо и был настороже. А в голове бились смутные мысли, что меня подставили. А ещё было непонятно, зачем они заставляют запоминать кучу неинтересных и скучных вещей?
Иногда я запоминал, но чаще забивал. Они что, сами запомнить не могут, раз заставляют повторять нас вслух, а то и писать? Кстати, именно написание стало для меня чем-то таким: новым, диким, абсурдным. Я даже не представлял, что когда-нибудь смогу сам составлять из странных символов целые слова и предложения. Слово “предложение” я выучил на первой же неделе русского языка, и с тех пор оно мне безумно нравилось.
Через какое-то время я нашёл в школе нечто такое, что разом компенсировало все её недостатки. Библиотеку. Одно только слово навевало на меня трепет и детский восторг. И почему об этом никто не сказал раньше? С тех пор, я часто сидел в перерывах между скучной учёбой и читал книги. Там было много книг, очень много книг. Больше, чем я смог бы прочитать за всю свою жизнь. Мучающая меня ломка перестала терзать, а в душе наконец-то воцарилось радостное ощущение покоя. Я даже уже почти смирился с необходимостью бывать на уроках и запоминать что попало. Почти.
Первый класс я окончил плохо, с трудом вытягивая на тройки. Родителей вызвали в школу. Рассказывали про меня гадости, мол, я едва ли не умственно-отсталый. Как я был зол! Но на всякий случай молчал, боялся больше не попасть в библиотеку. А тут ещё про конфликт с одноклассниками протрепались.
…В свое время я случайно побил главного заводилу в классе. Уж не помню за что. А он созвал на помощь всю мальчишескую часть класса. Меня пытались побить всей гурьбой. Не сумели. Может потому, что я торопился в библиотеку и не хотел сильно задерживаться (родители ругались), а может потому, что чувство страха перед болью у меня тогда ещё отсутствовало. Яростно размахавшись руками, я разогнал одноклассников, которые тут же оцепили меня кругом, а потом побежал на заводилу. Добежал, попытался пнуть по коленке (в какой-то книге читал, что это очень больно), но гадёныш присел, а я ещё промахнулся впопыхах и попал между ног. Он остался корчиться на земле, все остальные разбежались, а я поспешил в библиотеку...
При родителях меня обвинили, что я избил одноклассника. А я не смог ничего ответить. Заводила так много говорил, особенно про подлый удар, размахивал руками, а моя книжная учтивость не позволяла его перебить. Так и остался виноватым. Но меня это не сильно беспокоило. Пока я не узнал, что меня собрались переводить в другую школу…
Тот день, когда мы забирали из школы документы, навсегда врезался в память. Была весна, и моросил тоскливый дождик. Не по-весеннему грустный. Я тогда беззвучно плакал вместе с захандрившей весной, пряча свои слёзы среди капель дождя. Плакал по библиотеке, с тоской думая об ожидающем меня длинном лете.
Однако лето прошло на удивление хорошо – я брал старые книги у бабушки. У неё было много книг. Не так много, как в библиотеке, но мне хватило на три месяца ничегонеделания и что-то ещё даже осталось. Осень подарила облегчение. Уже зная, что в школе должна быть библиотека, я нашёл её в первый же день. Она была ещё больше, чем в предыдущей школе, и там обнаружилась очень милая пожилая женщина, всегда с радостью выдающая почитать интересную книгу, если я просил что-то похожее на… А ещё в новой школе я окончательно понял её правила и стал хорошо учиться. На одни пятёрки. Слишком уж мне понравилась новая библиотека. Годы летели. Я всё продолжал увеличивать дозу. Незаметно стал настоящим книгоманом, взахлёб читая сразу по три-четыре книги, стопками таская их из библиотеки и не меньшими стопками притаскивая обратно. А уж бабушкины книги, которые у меня копились на полках по мере изъятия, я в свободное время перечитывал по десять-пятнадцать раз.
Где-то лет через пять меня ждало ещё одно потрясение. Оказывается, во Дворце Пионеров (доме культуры), куда я ходил заниматься танцами, тоже есть своя библиотека! И она гораздо больше, чем даже школьная. Правда, там была не такая приятная библиотекарша, но я уже успел стать настоящей акулой книжного мира, с вальяжным видом бороздя океаны полок, артистично вытаскивая из рядов заинтересовавшие экземпляры и столь же артистично засовывая их обратно, если не угождали. А уж, с каким гордым видом я шествовал к столику библиотекарши, краем глаза поглядывая на её реакцию: а ну как, оценит выбор или нет? И как стремительно летел к дому, стоило мне только прикрыть дверь библиотеки.
К тому возрасту я уже понимал, что не смогу отказаться от этого наркотика, но самый ужас заключается в том, что я перестал с собой бороться. Именно тогда началась моя истинная деградация. Ежедневно сотни страниц испуганными бабочками порхали перед моим взором, привлекая меня удивительными мирами и древними загадками.
Я опускался всё ниже, превращаясь в червя-книгоеда. Даже открываемые компьютером возможности не способны были конкурировать с этой напастью. Я с ним возился, что-то устанавливал, иногда чинил, большую часть времени играл, но каждый день с приближением вечера кровь начинала биться всё сильнее, пульсируя в висках, учащалось дыхание, я покрывался потом, лёгкая дрожь ежеминутно пробегала по всем суставам. Так продолжалось до тех пор, пока я не принимал очередную дозу в виде новой книги. Прочитанные раз книги уже почти не помогали, организм требовал искать всё новые и новые виды дозы. И я искал, став рабом своих желаний.
Наступившие старшие классы в школе стали истинным облегчением, нехваткой времени ослабив ломку от недостатка чтения. Потом был институт, заставивший почти бросить читать художественную литературу, потом было многое другое. Как я был счастлив! В голове наглой летней мошкарой витала уверенность, что я смогу побороть зависимость. От одного осознания этого хотелось петь и куда-то мчаться. Но стоило появляться свободному времени, и я вновь оказывался раздавленным плотским желанием чтения. Я читал, уже почти не разбирая, лишь бы читать. Но организм всё ещё требовал более сильных доз. В моменты очередного книжного кризиса, я перечитывал книгу “Белый Бим, Чёрное Ухо”. Несмотря на множественность прочтений, эта доза неизбежно оказывалась настолько сильна, что её хватало на несколько вечеров.
Незримо передо мной расстелилась скользкая тропа самоуверенности: я начал общаться в Интернете. Я писал и не считал это чем-то сверхъестественным. В какой-то момент ко мне пришло осознание, что мои тексты оказываются длиннее и красочнее сообщений моих собеседников. Меня это настораживало, но в чём-то даже льстило. Я всё чаще, – о, ужас! - писал не только о своих занятиях, настроении, но и об окружающих людях, предметах, погоде, чувствах и многом другом…
Если бы я только знал, до чего меня это доведет! Я пристрастился к ещё одному наркотику. Мой организм стал испытывать потребность не только читать, но и писать. Мой мозг сопротивлялся, но низменные инстинкты вновь оказались сильнее меня. Я писал. Сам факт этого ужасен, но я глушил все тревожные мысли, успокаивая себя тем, что не может дурным быть то, что делают все. Слепец… Постепенно я докатился до того, что сделал главную ошибку в своей жизни: решился писать за деньги. Это радовало меня, подстегивало, заставляло развиваться и стремиться к чему-то большему. И пусть это были только информационные тексты, но… Ошибка уже была допущена. После энного количества месяцев писачества, я, в лучших традициях русского самодура, решил, что я писатель! Я словом наделен, и проза мне подвластна!
И тогда я промокнул в чернильнице… Нет, пожалуй, обойдемся без метафор. Я положил руки на клавиатуру. И начал писать. Это были простенькие сценки-зарисовки. Некоторые лучше, некоторые хуже. Похвала окружающих внушала ложное ощущение собственной умелости. Ощущение настолько сильное, что судьба привела меня на сайт для писателей, где я начал изредка выкладывать работы. Но каким же я был дурьём, что не понимал одной простой и крайне банальной вещи! Те первые зарисовки шли от моего сердца. Они были навеяны музой. И в них действительно могло увидеться что-то привлекательное. А то, что я писал для сайта... Я писал, раздумывая над отдельными моментами, над тем, как повернуть сюжет. Какая глупая ошибка… Истинный писатель пишет сердцем. А я пытался писать головой… И вот я здесь. Я грамофан. Я в этом уже не сомневаюсь. Спасибо, что выслушали мою исповедь. Она позволила понять мне мои заблуждения. Я рад, что решился покопаться в себе - это поможет мне излечиться от болезни графоманства.
*Включается старенький, корейского производства магнитофон и слышатся многочисленные хлопки рук, после чего закадровый голос произносит*.
- Спасибо, Никита, ваш рассказ был очень интересным и поучительным. Приходите ещё, а теперь слово предоставляется…
*Чья-то рука выдёргивает из розетки шнур и запись обрывается*.
Никому не предоставляется… Ведь я один здесь. А больше и не надо. Всё, чего я желаю достичь – прекратить изрыгать жижу графоманства и начать бросаться золотыми самородками прозы и поэзии. И искренне надеюсь, что ваши меткие укоризненные, поучительные, порой злые, а иногда светлые комментарии мне в этом помогут. Всё.
Первые два абзаца нафиг не нужны. Только отвлекают.
"Сначала читал, произнося каждую букву в отдельности, но вскоре понял, что это неэффективно." - Вот это классно! Всё, что идёт дальше в этом же абзаце - лишнее.
Переводить в другую школу за то, что врезал кому-то по яйцам?! Неправдоподобно! В моей юности был именно такой момент (плюс ещё энцать драк), но даже до разборок у директора школы дело не доходило.
"я вновь оказывался раздавленным плотским желанием чтения" - силища!
"Белый Бим - чёрное ухо" на меня тоже произвёл неизгладимое впечатление. Но не книга, а фильм (с Сокуровым в гл.роли).
Переход от чтения к писанию резковат (его бы смягчить, что ли...).
Не надо писать слово "интернет" с заглавной...
"Мой мозг сопротивлялся, но низменные инстинкты вновь оказались сильнее меня" - оно всегда так (и не только с графоманством).
Писать за деньги - это тоже самое, что обогащаться, сдавая своё семя в банк спермы.
"дурьём" - неудачно. Лучше "дураком" или ещё как.
"Истинный писатель пишет сердцем. А я пытался писать головой… И вот я здесь. Я грамофан." - Спорно. Редкий графоман пишет головой. В основном они это делают руками ("Хау дую ду?", "Как ты это делаешь?" - "Ол райт!", "Всегда правой!")
Кода тоже нафиг не нужна.
ПостСкриптум: Надеюсь, я смог быть Вам полезен своим комментарием (обычно я беллетристическую прозу не то, что не комментирую - я её даже не читаю).
Нет, хуже, раздрай- здесь акцента ради я бы поставила перед раздраем тире И всё же я желаю доверить вам свою исповедь. - запятая после "же" Я Никита- нужно тире между подлежащим "я" и сказуемым "Никита" Я графоман- аналогично 5 или 6 лет - в художественном произведении такие вещи лучше писать словами. Я не понимал всего того ужаса, что они в себе таят, ужаса, что изменит всю мою жизнь. К сожалению. Я был способным мальчиком.- тут я бы посоветовала либо поставить многоточие после "к сожалению", либо включить его в состав предыдущего предложения. Умом-то я понимаю, что сожаление относится к затаённому ужасу, а не к способностям. Но скорость моего чтения такова, что невольно получается предложение "К сожалению, я был способным мальчиком" Книга была большая, раза в два больше и в полтора раза толще букваря- не очень удачно повторено "в *** раза". И что понимать под словом "больше"? Длиннее текст? Шире по формату? Тяжелее? "Больше" - это слишком общее понятие, чтобы использовать его наравне с такой конкретикой, как "толще". Либо две разных конкретики, либо одно обобщенное "больше". чувствовал запахи солёных брызг- а сколько запахов есть у брызг? звон колокольчиков, звонкий детский смех - звон, ЗВОН-кий. Повтор я весь в дурных предчувствиях стоял тихо и старался быть незаметным- "весь в дурных предчувствиях" я бы обособила А ещё было непонятно, зачем они заставляют запоминать кучу неинтересных и скучных вещей? - это косвенная речь, поэтому предложение должно быть не вопросительным, а утвердительным. А если хотите оставить вопросительный знак, то хотя бы поставьте двоеточие вместо запятой. Иногда я запоминал, но чаще забивал.- это удачная опечатка, или специально? Через какое-то время я нашёл в школе нечто такое, что разом компенсировало- какое-то, такое, нечто, что - слишком много шелухи. Её вообще по тексту довольно много. Она в принципе не раздражает - но это уже край. Ещё чуть больше, и будет плохо. Следите за этим. С тех пор, я часто сидел- запятая не нужна Там было много книг, очень много книг- понимаю, что это акцентирование. Но больше выглядит как случайный повтор. Предлагаю два варианта. Первый: Там было много, очень много книг. И второй - разбить точкой. Там было много книг. Очень много книг. умственно-отсталый- дефис не нужен Уж не помню за что.- запятая перед "за" При родителях меня обвинили, что я избил одноклассника - обвинили В ТОМ, что. А помня о лишней шелухе, можно ещё перефразировать "обвинили в избиении одноклассника". Правда тут начинает просвечивать канцелярский язык... А уж, с каким гордым видом я шествовал к столику библиотекарши - запятая имхо не нужна решил, что я писатель! - подлежащее, сказуемое, тире)) И тогда я промокнул в чернильнице- э-э-э... промок? или промокнУл что-то? Потом поняла, что промокнУл, но первое впечатление уже не перебить. Можно заменить на "обмокнул" без потери смысла. Я грамофан - тире
Извините, что я так сразу на ошибки накинулась. У меня технология комментирования такая, что приходится идти от частного к целому))) Копирую текст в поле ответа, стираю по мере чтения, оставляя только те места, которые хочу откомментировать - чтобы не бегать туда-сюда и не копипастить каждую фразу. А потом уже под конец формируется общее впечатление.
Форма не скажу, чтобы очень понравилась. В какой-то момент словесного мусора стало многовато. Думаю, при желании текст можно неслабо сократить засчёт чистки) Но содержание - супер) Читала и улыбалась, а где-то узнавала себя )) А в конце понравился момент интерактивности. Не шедевр, но определённо запоминающаяся вещь) Спасибо, автор, было приятно)
Одержимость словом. Ломка по черным паукам символов. Неконтролируемое желание писать. Все признаки на лицо. Однако, читая о личном автора, у меня возникало мимолетное ощущение де-жа-вю. Ума не приложу с чем это связано. Но читал я не отрываясь. Даже дремота куда-то запропала. Ведь раз так случилось, значит автор талантом явно не обделен. Я представлял себя на месте графомана, пускай я не одержим. Я вспомнил резкий книжный запах старой школьной библиотеки. Согласитесь, добиться родства с читателем может не каждый начинающий.
"+" Динамика - повесть о себе не топталась на месте, она двигалась и росла по мере взросления автора. И, потому, читать было как минимум не скучно. Последовательность. Мысль автора в рассказе не прыгает, не заставляет перечитывать и возвращаться, дабы понять о чем речь идет. Отсутствие повторов. Болезнь равномерно размазана по хлебному тосту рассказа. Передача эмоций. Автор представился мне полностью живым и реальным. Наверное потому что это личная проза и придумывать ГГ не пришлось.
"-" Ежу понятно, что в личной прозе не может быть захватывающего душу в силки интриги сюжета, но попытаться добавить некий элемент неожиданности все же стоило. Несколько скудновато смотрится рассказ без коротеньких диалогов. Я бы не отказался почитать разговор на отчислении из школы или диалог с библиотекаршей. Мне кажется, что последний абзац ни к чему. Ведь упор на реальность происходящего дается еще в самом начале.
Взвесив все за и против, скажу, что плюсы гораздо весомее минусов. Моя личная оценка 7 из 10.
Автор, не избавляйтесь от своей болезни. Ведь есть графоманы пишущие много хуже вас. Развивайтесь. Пусть заболевание прогрессирует
И еще одно: объявится автор - получит плюс к репутации
Как видно из прочитанной работы, я начинающий писатель и подробные комментарии, в которых присутствуют дельные советы и разбор полётов для меня очень важны. Со стороны, особенно с опытной, виднее.) Поэтому приношу огромную благодарность за анализ Из плюсов - вы правы. Пусть местами рассказ приукрашен, что-то преувеличено, что-то несколько изменено, но основные моменты писались с себя. Как есть. Именно поэтому в сюжете нет элемента неожиданности. И не будет. В чём-то эта работа автобиографична, хоть и сделан упор именно на любовь к книгам, которая не была единственной. Добавлять элемент неожиданности - писать совсем другую историю, добавляя всё больше и больше вымысла и так до тех пор, пока правды в нём не останется совсем. Также возьму на себя смелость не согласится с ненужностью последнего абзаца. Всё, что имеет начало, должно иметь и конец. Начало исповеди есть, конец есть. Начало вступления есть. А конец... Не обязательно именно такой, каким я его показал, но окончание должно быть. Начало просто навязывает сделать его. Иначе бы могло пошатнуться ощущение последовательности. По-крайней мере мне кажется именно так. Что до диалогов. Я учту.) Очень вряд ли я буду писать что-то похожее, но ведь совет подходит не только для этой работы.) Любой текст с диалогами действительно смотрится несколько приятнее. И приятно, что у меня начинает получаться что-то стоящее. Я чувствую, что каждая моя последующая работа всё лучше предыдущей. А значит я буду развиваться и дальше.)
Не видел ни одного грамма вашей жижи, а если и видел, то не знаю, что она ваша. Это лишает меня возможности оценивать вашу исповедь с точки зрения ценности душевных метаний. Вы действительно можете оказаться графоманом и в таком случае идти лесополосой. И никакие комментарии вам не помогут. Честно говоря, подобные мыслеизвержания (я сейчас о вашей исповеди) говорят, обычно, не в пользу автора. С первых строк появляется ощущение, что человеку, КАПЕЦ КАК НЕ ХВАТАЕТ ВНИМАНИЯ, АААААА1111, или его способности недооценены. Вы кокетливо описываете талант? как проклятье, стремясь, в действительности, поделиться с нами своим превосходством. Желчь, желчь, желчь...
Это был злобный вариант моего комментария.
Теперь положительный.
Приветствую вас, автор. С удовольствием прочитал ваш эмоциональный монолог и узнал в ваших переживаниях самого себя. Да, да, да. Вы не поверите, дорогой автор, синхронизация с моими личными тараканами почти стопроцентная. Наши таракашки одного вида. Правда здорово? Ой, так приятно встетить единомышленника. Когда прочитал до конца, первым желанием было крикнуть "ты скопипастил мою жизнь!!!" Ну и дела. Вы знаете, что я думаю об этой проблеме? Ну, о несовпадении идеального с реальным? О количестве золотых самородков на тонну жижи? от всей этой лабуды нет пульта управления. Нету его. Вы либо сможете, либо нет. И не стоит надеятся на мнение людей, которое имеют по четыре сотни разгромных рецензий и одно стихотворение походя растоптанное очередным критиком. И все эти руководства. "Как стать писателем", "Как написать книгу". Смешно. "Как наколоть дров?". Только саморефлексия и хорошая литература на завтрак, обед и ужин. Таков мой рецепт, хо-хо-хо.
-1
)) А в конце понравился момент интерактивности. 
