Немного больше стен, чем четыре. Всего восемь. Две комнаты, пространство которых, не позволяет мне забыть о тебе. Наша встреча вернула мои чувства к жизни. А сама жизнь била ключом, ключ же был подобран именно тобой и ни кем другим. Если ты вдруг, быть может, случайно, наткнешься на эти строки, то будь уверена, они были написаны в порыве отчаяния и боли.

Когда я сидела в автобусе мои мысли уже лихорадочно готовились к предстоящей встрече. Мне было интересно услышать, что ты делала эти два года, как проводила время, с кем общалась, от чего твои глаза наполнялись горькими слезами, а от чего напротив, загорали счастливым блеском.

Я вспоминала тебя той, которую знала со школьной скамьи.

Маленькая озорная девчонка с глазами подсолнухами. Причем такими, которые растут не в земле, а в воде. Синие сапфиры по краям и янтарные листья, снаружи обрамлявшие средоточие твоего взгляда. Вспомнила и волосы, название которым русые. Но цвета этого, я никогда не понимала, для меня он и по сей день загадка. Не белый и не коричневый и даже не серый. А одну светлую прядь, неизвестно откуда появившуюся, моя память тоже не забыла. Когда ты принимала решения, мне особенно нравился твой подбородок, дерзко поднимавшийся еще выше.

Я описала тот образ, который сохранился в моей памяти до встречи с Еленой.

Редко мне приходилось называть ее Лена или Ленка. Она была и остается для меня Еленой.

Не стану описывать скучное прибытие к месту событий.

Помню только ощущения после выхода из такси. Звонок и вот она, выбегает откуда-то справа, из-за угла. В серой футболке, открывающей пышную грудь, которая не утратила своей привлекательности (но это для мужских взоров, как известно я не горю желанием быть единым целым с женщиной) и серых шортиках. Мы обнимаемся, и первое на что я смотрю это глаза. В них так же горит жизнь. Они сверкают от радости. Она рада меня видеть. Чего еще можно желать, после всех обид от невозможности встретиться. Она не таит на меня злости и не упрекает, а напротив, губы ее складываются в улыбку, а глаза блестят от радости.

От чего не приехала я раньше к тебе, почему поддалась глупым сомнениям и необоснованным страхам? От того ли, что боялась услышать вопрос "Почему? Почему ты не приехала, когда я постоянно делала шаги навстречу? Почему ты не нашла времени для меня? Почему время на прогулку у тебя было, а какого-то часа для меня не нашлось. Почему когда рядом у меня не было никого, кроме любимого и родных, ты вздумала показывать характер и морочить голову надуманными проблемами. Ведь я тогда нуждалась в тебе, а ты опять отвернулась от меня, хотя у тебя было время, только желание снова увело тебя в сторону".

Кто я такая, чтобы дать тебе ответ на этот вопрос? Мысли о тебе никогда не покидали мою голову. Елена, с первого нашего дня, когда мы сумели сблизиться, когда твои глаза еще выдавали обиду на неверного тебе друга, я понимала, что мы можем вместе помогать друг другу. У меня никогда не было друга, а ты, всегда могла утешить меня, если не советом, то взглядом, от которого на душе становилось легче. Время, проведенное с тобой, пусть оно и было не долгим, давало мне облегчение. Но, к сожалению, оно не дало мне самого главного, осознания близости наших путей.

Нас трое, мы сидим за столом и пьем сладкое вино, а этот человек, третий, он не важен. Даже его присутствие не мешает нам разговаривать. Но мы уходим, нам нужно остаться вдвоем, чтобы ты поведала мне о том, чего я не знаю. О житейском.

Ты начинаешь рассказывать, а я перебиваю. Не могу, хочу знать каждую деталь, которая, казалось бы, не имеет значения. Заостряю внимание на чем-то мелком, а ты, не считаешь, меня кретинкой и рассказываешь.

Кто бы мог подумать, что два года твоей жизни могут приравняться к моим десяти, а быть может и двадцати. Ты узрела жизнь если не во всей, то в половине ее тяжбы. И притом глаза твои не утратили прежнего блеска, что бы там ни случилось, ты по-прежнему цветешь. Щеки твои розовеют, смех, не переставая журчит резвым ручейком. Ты твердо стоишь на ногах, и никакие трудности не заставят тебя упасть и молить о прощении.

Рассказ жизни твоей заставил меня окунуться в реальность, ненадолго выкинул сказку, построенную двумя годами без тебя. Кирпичики замка стали разрушаться водами правды, но это разрушение принесло не только горечь, но и яркую радугу, озарившую меня всеми красками горизонта. Там на горизонте стояла ты и тянула меня к себе. С тобой мне было бы не страшно пойти куда угодно и не столь важно, поднялись бы мы к самой вышине или напротив упали с нее на самое дно. Елена, ты была лучом света, который прожег такую огромную дыру для действительности, что никакой сказкой теперь ее не залатать.

Когда все ушли спать, а я осталась одна, ты думала, что я готовлюсь к экзамену. В общем, так оно и было, но только внешне. Нажатия по клавишам вслепую так и не добавили знаний в шальную голову, потому что на самом деле в этой самой голове роились иные размышления. Свободные полочки должны были заполняться шпаргалками к анатомии, а не облачками дум о тебе.

У каждого наступает переломный момент. Момент, когда человек должен принять какое-то решение, но оно не приходит в голову. В ту ночь, друг мой, в голове моей вертелся вопрос лишь о том, сможешь ли ты принять меня в обитель своего сердца, сможешь ли ты понять все мои помыслы и поступки или же я должна освободить тебя от сего груза. Смогу ли я стать для тебя тем, кем ты уже стала для меня? Я не смогу довольствоваться половиной.

Для некоторых ответом становится время, но я получила свой ответ сразу. Уже тогда я впервые предала тебя рассудком, потому что он сказал: "Ты слишком самонадеянна и глупа. Возвысила себя до того, чье сердце уже наполнено силой дружеской власти. Не мечтай, твои невысказанные советы пусть и воспримутся должным образом, но они будут не то что единственными, а даже далеко не первыми. Есть в этой девушке стержень, а трудности только заостряют его. В тебе же много рыхлости, неопределенности. Сама посуди, что ей твои наставления, если они не имеют под собой того, что глаголет сама жизнь. Истина - не есть основа жизни, жизнь - есть истина. Что ты на это ответишь?"

Елена, прости, если уже сейчас ты тебя обуревает непонятная печаль. Прости за то, что не хватило смелости еще тогда сказать тебе о своих сомнениях. Решение отдалиться тогда еще только зародилось. Хотя мне было тяжело осознать его".

Ты ждала меня всегда и пусть иногда я чувствовала, что настроение твое чуть свернуло в сторону, преданность твоим словам не покидала меня. Я продолжала приезжать, охваченная очередной встречей.

То, что происходило с нами, было ново и необычно для меня. Ты радовала потоком идей, которые появлялись в твоей голове. Отдельные истории из твоей жизни постоянно наталкивали меня на открытые и скрытые размышления. Но ничего такого, что могло бы обидеть тебя, не появлялось.

Однако вскоре это случилось.

Ты рассказывала про подруг в городе. Да, тогда я стала по-новому строить свой замок, воздвигать между нами стену, мне не хотелось становиться обузой для тебя. Я хотела познавать с тобой и горе и радость, но только с тобой. Не хотелось оборачиваться и видеть за спиной преследователей, какими встали в воображении девушки.

Я видела, что какие бы проблемы не настигли вашу дружбу, тем не менее, вы были преданы голосу души, а разум, пусть у него и было право голоса, не давал вам разнять рук.

Твои глаза опять загорались, когда ты рассказывала мне о ваших проблемах или о радостях. Вы делили их вместе. Вам было, что рассказать друг другу. Было что посоветовать, потому что проблемы, постигающие вас, требовали конкретного их решения. А что тебе мог дать мой совет? Ведь он был бы не оправдан трудностями, через которые я даже не проходила.

Элена, твоя душа открыта и предана. Она полна сострадания к людям. А о своих сомнениях ты не станешь кричать, но когда придет время, расскажешь. Это омрачит твой лик. Превратит глаза в льдины, растопить которые сможет только ответ достойный твоего мнения. К сожалению, этого я сделать не смогла.

Не в силах заглянуть в твою душу, я боялась огорчить тебя, но все равно огорчала.

Твое отношение к жизни поднимало меня с глубины, в которой я постоянно копалась. Ты потянула меня на поверхность и показала, что здесь есть воздух, которым можно дышать, есть птицы, которые могут о многом сказать, хотя бы, потому что их охраняет небо, а кто там, на небе, никто не знает. И не стоит туда тянуться, пока не ощутишь все прелести бытия. Жить - это прекрасно, любые трудности под силу человеку. Стоит только захотеть.

Жить на дне, безусловно, интересно. Там столько неоткрытого и незнакомого человеческому глазу. Но чтобы это узнать, стоит познать область изученного, чтобы иметь путеводителей, которые не дадут тебе заблудиться в водорослях сомнений.

Сначала мы плескались на поверхности, потом ты вывела меня на сушу и познакомила с обитателями, на удивление, не воспринявшими меня враждебно или настороженно. Я знала, когда остановиться, твой взгляд говорил мне об этом. Ты сдерживала меня, не позволяя сразу схватить всё.

Жадность - один из пороков, спасибо тебе за суровость. Может быть, ты не понимала где и когда ты проявляла твердость характера, но это было и не зря.

Отдалившись от тебя, моя голова начинала лихорадочно соображать непонятно что. Разум опять заводил сладкоречивую песню:

"Как ты можешь наслаждаться обществом этого обаятельного существа, а после рассуждать о хорошем и плохом. Посмотри на себя, разве у тебя нет грешков. Да еще и не таких. Ты соблазняешь невинностью, обманываешь кротким взглядом, а потом выпускаешь змею на охоту. Пожираешь тепло человеческое, данное тебе со всем милосердием. Откуда эти заумные фразы? Взгляни на себя со стороны, неужели ты сама следуешь всем тем заветам, которыми потчуешь подругу. Это подло. Если у тебя мало характера, чтобы заявить обо всем прямо, то промолчи и не смей говорить о том, что тебе самой неведомо. Постыдись гордыни".

Кто я? Что я? Только лишь мечтатель...

К чему ты стремилась, ища встречи со мной. К тому, что за столько короткий

промежуток времени, мы сблизились до невозможного. Зачем было искать укрытие

в чьих-то просьбах и мольбах, если желание возвыситься было рядом.

Ты существо, подобное святому месту, рядом с тобой я могла найти

успокоение, которого мне так не хватало. Только я не могла и не хотела

осквернять его грязными мыслями, поток которых не смог сдержать даже язык.

Не зря говорят, что он же враг.

Когда дорожка нашей дружбы сужалась, на пути вставали трудности. Здесь уже

не важно, в какой беде познается друг. Тут всплывают на поверхность все

рыбы, которые протухли. От их зловония не укроешься, как ни старайся. Они

начинают гнить, а вместе с ними гниешь сам. Но я не могла позволить этой

пакости расплодиться во мне. И нет бы, взять и сжечь ее. Я зачем-то

стала делиться ею с тобой Хелен. За это ты бы простила меня, будь мои слова

еще тогда исповедью, а не пустомольством.

Следовало тогда многое добавить к сказанному, да хотя бы то, что некоторые моменты твоей жизни стали для меня показателем сильного духа. А та мишура дружбы, как раз благодаря ей, ты вытащила меня со дна. А мишура оказалась вовсе не мишурой даже, прочным канатом она стала для нас. Именно с нее началась история нашей дружбы. Нитками правды сплетала ты свой рассказ и давала мне всё больше уверенности в свободе. Ты каждый раз спасала меня от того, что пережила сама. Своими наставлениями, ты давала мне надежду на лучшее. Когда я по не умности, считала это скупостью и нежеланием делиться со мной тайнами.

Кто ты? Скажи мне? Не мучай. Хотелось сказать мне, но я молчала. Пыталась понять тебя, да так и не поняла. Наверное, в этом и есть соль дружбы, когда сахара вдоволь, а соль нужно добывать самому.

Плохо я поступила, а ведь могла набрать воды с поверхности и выпарить соль из нее, в крайнем случае, можно было зажарить рыбу, пока та не начала протухать. Вместе бы поели. Но кто мог знать, что так получится. Вывод: плохой из меня рыбак.

"Когда увидишь кремовую розу,

Вдохни ее тончайший аромат.

Когда в саду завидишь

Древо ягод,

Сорви с него ирги,

Испробуй сам.

Дотронься нежно до зеленых листьев.

Не рви и не ломай сей райский дар,

и откровенен будь с своей душою,

Не надорви доверия карман".

На минутку окунись в воспоминанья,

Моя сапфироглазая Хелен.

Душа твоя, должна услышать скрипку,

А голос подниматься, выше стен.

Ты музыку тончайшую услышав,

Но не поняв ее мотив,

Не выключай.

Дослушай до конца,

Начни сначала.

Меня ты, никогда не забывай.

"Стихотворения полились из моей души. И появилась детская потребность описывать все чувства и события. С одной стороны ты разрушила замок, а с другой заставила воздвигнуть новый, еще более наполненный. И пусть в чем-то я была не согласна с тобой. Это совсем не означает мое отречение от тебя. Совсем, напротив. Воля твоя, твое бесстрашие, только укрепили уверенность в дружбе. Тебе удалось сделать то, что не удавалось никому. В замке ты не только укрепила стены, но и сделала невозможное, провела в нем воду и зажгла свечи. Если же говорить о дне, то ты, отдала мне в распоряжение целый корабль: "Живи, Наталья, и пусть ты сидишь там, взаперти, я по крайней мере буду знать где ты и обязательно вытащу тебя. Даже если ты того не захочешь".

Елена, помни, что бы я ни говорила, о чем бы ни думала, верным останется то, что написано здесь. Возможно, прочитав, ты будешь удивлена, но не думай, что я рассчитывала на это. Самым главным для меня было показать тебе, кто ты для меня, как я отношусь к тебе. Что роилось в моей голове все эти дни. Теперь у меня нет секретов от тебя. Кроме одного ".

Я налила воды в стакан,

И лёд туда я опустила.

С намереньем, чтоб твой бокал,

Огонь и ярость не спалила...

Сейчас у меня в воспоминаниях до сих пор стоит твой взгляд. Цвет твоих глаз.

Но иногда меня пугает их голубой цвет. Выражение твоего лица становится одновременно коварным и пустым, точно бездна. И этот страх никак не связан с боязнью чего-то неизбежного, скорее он беспричинен.

Глядя в этот момент на тебя, я вижу пороки, медленно стекающие по моей душе. Они не твои, они мои. А ты, будто смеешься надо мной и готова в любую секунду открыть их. Меня окатывает склизкий, такой мерзкий слизень. Он пытается заползти глубже и ударить больнее. А может быть это всего лишь разыгравшаяся фантазия.

То и дело мне кажется, что ты способна на всё, но даже мерзлотное чувство жестокости не может отдалить меня от тебя.

Пускай этот слизень заползает в самые недра души и съедает всё хорошее, не смотря на это, я до последнего буду с ним бороться, пока не вырву его, пусть даже с самой душой. Только станешь ли ты, Елена, уделять внимание бездушной твари, которую придется понимать снова. Откуда во мне столько ярости к людям, откуда эта пакостность. Отвращение к самой себе наполняет меня.

Думай, что я душевнобольная. Так мне будет гораздо легче. Но не думай, что я предательница, у которой совсем нет сердца. Оно есть, и бьется оно только ради блага людского. Затем и этот, последний, даже ненужный рассказ. Я не хочу оставлять меж нами недосказанности. Хочу подарить тебе все мысли посеянные тобою в моей душе. Если туннель, проделанный тобою, не получится залатать, то пусть там будет туман, размытая субстанция всех моих представлений о тебе.

Если бы знала Хелена, сколько мучений я вынесла, чтобы написать честно. И еще больше, чтобы отправить. А как потом посмотреть в твои глаза, и что ты увидишь в моих. Захочешь ли вообще увидеть.

Налей воды в стакан и опусти туда пять кусочков льда. Услышь, как лёд трескается, словно ломающееся стекло, которое не склеить, а лед начинает таять. Опусти ухо в стакан, ты услышишь шипение. Скоро, совсем скоро, лед сравнится с водой.

Что лучше? Быть водой или плавать льдом в стакане, а может вовсе заморозить жидкость. Никогда не смогу я ответить на этот вопрос, поэтому и тебе, как главному герою этого очерка, даю возможность подумать.