Часть 1. - http://for-writers.ru/publ/sogretsja_ehtim_utrom_124_1_124/15-1-0-23207
Глава 3. Призраки прошлого.
К моему удивлению, мы шли совершенно в другую сторону от его дома. Зашли в милое кафе, которое я впервые вижу. Атмосфера была пропитана приторным запахом булочек и горячего шоколада. Играла приятная музыка. Огромные окна пропускали большое количество света в это небольшое помещение. Всё здесь было каким-то утончённым и мягким. Даже люди будто специально подобраны к этому месту. Поэтому их взгляды сразу упали на вошедшую девушку, с татуировками по всему телу и ярко-красными, огненными волосами.
Чувствую себя демоном среди ангелов. Они как будто светятся на моём фоне. Извините, забыла свои крылья в рюкзаке.
Идеальные люди, пф. Вы такие зануды. Фальшивые чувства, натянутые улыбки, игра на публику, изрядно потрёпанные маски. В вас нет абсолютно ничего, кроме обложки. Лишь красивый переплёт книги с пустыми страницами.
- Нравится здесь? – парень нагло отрывает меня от своих мыслей.
- Должна признать, кофе здесь отменный. Пахнет корицей. Мне нравится этот запах. А ещё мне нравится запах бензина. И горелого. Поэтому я поливаю людей бензином и поджигаю.
- И что вы можете сказать в своё оправдание? - его, видимо, забавляют мои слова, раз уж он тут же подхватил их.
- Ну, у каждого свои странности, - пожимаю плечами и делаю небольшой глоток горячего напитка.
- А у кого-то они вообще…
- Не советую заканчивать мысль, - перебиваю темноволосого, - Это может привести к печальным последствиям. Нам ведь не нужны невинные жертвы, не так ли?
- Всё, понял. Молчу, - примирительно выставляет перед собой руки. И улыбается.
Спустя минут пятнадцать, допив свой кофе, выходим на улицу. Идём по узкой улице. Полил дождь. А мне совсем не хочется прятаться. Люди разбегаются в разные стороны. Но нам всё ни по чём. Мы свободны. Носимся по парку, как дети. Смеёмся, как будто никогда не бывало больно и это не наша жизнь. Незабываемое чувство.
За несколько часов, мы обошли полгорода. Макс водил меня по разным местам, рассказывал что-то. Я, молча, шла и слушала. Этот день, несомненно, оставит огромный отпечаток в моей памяти. Сегодня, хоть на какое-то время, стало легче дышать. И не терзали глупые мысли. Как будто выбралась из своей же клетки.
Возвращаемся домой только под вечер. Получаю по голове за то, что пыталась занять место в душе первой. Используя весь свой «интеллигентный» запас слов, ору на всю квартиру. Со стороны это выглядит так, как будто я ругаюсь с дверью. Действительно. Надрываюсь, как идиотка ради неодушевлённых слушателей. Ибо единственные, кто меня на данный момент, в каком-то смысле этих слов, слушает – это мебель и стены. Ну, хоть кто-то.
Однако, мне всё же удалось принять душ. Не зря ведь как-то приобрела лицензию на хранение оружия. Живём в таком мире, в котором люди «по-хорошему» не понимают. Они понимают только тогда, когда дуло у виска.
Довольная, залезаю под тёплую воду. Вскоре, забыв о том, что это вовсе не моя квартира и я здесь не одна, начинаю петь. Акустика в душе отменная. Так что это было достаточно громко. Когда никто не слышит, даже может показаться, что у меня талант. Но сейчас, открыв дверь ванны, тут же натыкаюсь на брюнета. Лежит на полу, рассматривает потолок.
- Ты в порядке? – одновременно тру полотенцем свои мокрые волосы.
- Просто мне нравится, как ты поёшь, - тихо говорит он. Поднимается с места и направляется в комнату.
- Вот это поворот, - чуть помедлив, плетусь за ним, - Что я пропустила?
- Спой что-нибудь ещё, - кричит парень, хоть и стою прямо позади него, - Вот, - хватает гитару и резко вручает её мне.
Чуть ли не уронив ту, смотрю на парня оторопевшим взглядом. Никогда ведь не пела на публику. Пускай даже, состоящую из одного человека.
Ну, всё бывает в первый раз. Погнали, маэстро.
Перебираю пальцами струны. Давно не играла на гитаре. Но такое ощущение, как будто и вовсе никогда не выпускала её из рук. Долго не могу выбрать, что спеть. Сижу, как недоразвитая, и смотрю в стену, как будто там список нужных мне песен. В итоге, останавливаюсь на «Adele – Some like you». Не знаю, почему именно эта. Настроение такое.
- Божественно, - протягивает парень, - Ты в перерывах между убийствами учишься играть на гитаре?
- Да. И кормлю бездомных щеночков, - невинная улыбка до ушей.
Ещё несколько часов мы провели на балконе, сидя на полу. Я наигрывала знакомые мотивы. Спать совсем не хотелось. Ведь у меня есть музыка, горячий чай и человек, который кажется каким-то родным. Как будто знаю его всю жизнь.
Но после, всего одна единственная фраза и эта идиллия разрушилась:
- Попробуем завтра ещё раз сходить в клуб?..
Моё внутреннее "Я" снова забилось в клетку. Завтра уже не будет так, как сегодня. Завтра снова начну терять его насовсем.
- Конечно.
Настроение, ты куда?
Всего одна фраза, а такое ощущение, что в душе рухнуло многоэтажное здание. Думаю, каждому знакомо то чувство, когда улыбаешься через боль. Прячешь взгляд, чтобы никто не увидел, как внутри тебя тонут корабли. А потом, в какой-то момент, ничего и никому не говоря, уходишь. Такие люди, у которых нет ни капли гордости, всегда возвращаются. Но это вовсе не значит, что их терпение имеет 9 жизней, как у кошки. Один раз оно сломается под тяжестью слов, и потом никто не будет собирать его по частям.
На сегодня, пожалуй, хватит разговоров. Встаю с места. Тушу свою сигарету и, пожелав брюнету доброй ночи, плетусь спать. Свой резкий уход свалила на то, что устала. Не слишком правдоподобно, по-моему. Или это просто паранойя заиграла. Во всяком случае, на его месте, я бы себе не поверила. Но люди слишком наивные. Им легче принять сладкую ложь, чем копаться в правде. Это играет мне на руку.
Отбросив мысли, которые мешают заснуть, поворачиваюсь на правый бок и утыкаюсь носом в спинку дивана. Пытаюсь заставить себя подумать о розовых, летающих пони. Мне так легче.
Этой ночью мне снился странный сон: "Моё тело обводили мелом. Вокруг собрались знакомые мне люди. Они стояли с каменными лицами, абсолютно бездушные. Плакал лишь один. Лишь тот, что стоял позади всех. А я сидела возле своего тела, не живая, не мёртвая. Смотрела на него. Потом встала. Ноги сами понесли меня вперёд. Прямо сквозь толпу. И теперь, когда нахожусь от него на расстоянии вытянутой руки, узнаю, когда-то любимые мною, черты лица. Он был почему-то серым, как будто его вырвали из чёрно-белого кино. Пытаюсь дотронуться до него, но..."
Пять утра. Больше не сплю. Мне стало страшно. Какая-то часть меня осталась в том сне и умерла.
- Почему так рано встала? – вздрагиваю, от неожиданности.
- А сам то? – решаю ответить вопросом, на вопрос, дабы ничего не рассказывать.
- Ты разговаривала во сне, - мой знакомый встаёт с постели, прямиком за мной, потому что я направилась за водой.
- Что? – резко останавливаюсь посреди коридора. Не предусмотрев внезапной остановки, парень врезался в меня. Поворачиваюсь к нему лицом.
- Цитирую, - он откашлялся, готовясь к великому выступлению, - «Саш? Скажи мне хоть что-то. Хочу услышать твой голос. Пожалуйста.»
- Понятно, - удаляюсь в ванную, закрыв за собой дверь. Умываюсь холодной водой. И смотрю в зеркало. Зрачки расширились. А дыхание участилось. Ненавижу себя за всё своё существование. И внутри у меня вовсе не океан, а высыхающие лужи. Разлагающиеся бабочки и протёртые воспоминания. И если бы только могла, то заплакала бы. Но это мои личные слабости, до которых никому нет дела. Поэтому выхожу. Хватит жалеть себя.
Прохожу в кухню. Максим пьёт горячий, ароматный кофе. Очень заманчиво, но завариваю себе зелёный чай. Нервы успокаивает.
- Ничего не хочешь рассказать? – этот вопрос был настолько «неожиданным», что так и хочется ударить кулаком по столу и крикнуть: «музыку в студию».
- Нет, - закатываю глаза, хоть парень этого и не видит, потому что стою к нему спиной. Беру свою чашку и ухожу на балкон. >>От лица Максима: За то время, сколько мы знакомы, эта девушка делится со мной абсолютно всем: радостью, улыбками, смехом, нелепыми рассказами, но только не болью. И если бы не увидел в тот самый, наш первый вечер, как в её глазах потух огонь, то решил бы, что это самый счастливый человек на свете. Ведь лишь ей удаётся заставить меня улыбаться, когда хочется накрыться одеялом с головой и никуда не выходить.
Только всё никак не пойму, почему делает это? Просто так ничего не бывает.
Счастливые люди не курят. И в ней миллионы оттенков боли, о которых она молчит.
>>От лица Саши:
Люди задают вопросы, на которые не хотят знать ответы. А после, молча, хлопают глазами и не знают, что сказать. Всё и всегда происходит по заезженному плану. Кто его вообще придумал? Иногда я действительно думаю, что у каждого человека есть такая функция, как: «включить упёртого идиота». Все забывают о том, что слова оставляют ожоги в памяти. Их нельзя стереть ластиком или замазать белой краской. Поэтому, прежде, чем о чём-либо спрашивать, надо думать головой, а не другой частью тела. А впрочем, зачем нужна голова, если мыслительный процесс происходит в той точке, на которой мы сидим? Можно сразу вытащить мозги из головы и поставить их пылиться на полку. Они что так, что так, волшебным образом, покрываются плесенью. Хотя, ничего удивительного: всё то, чем не пользуется, со временем перестаёт работать. Никакой магии.
Порой хочется остаться одной. Лишь бы не спрашивали, «как я там? И что происходит?» Кометы не падают, оставьте меня в покое.
Никогда не понимала тех, кто спрашивает о моих проблемах. В этих людях нет ничего: ни стремления помочь, ни интереса. Лишь детское любопытство. Лезут в душу, где темнота и монстры живущие в ней. Пытаются показаться героями. Но в этом мире всё устроено совсем по-другому. Монстры есть, а героями все только кажутся.
Закрыв чувства под ржавый замок, возвращаюсь к парню. У меня есть миссия. И это значит, что должна следовать лишь одному принципу: "Сделать всё возможное, чтобы он был счастлив, даже если придётся умереть для этого". Потому что обещала. Я не вхожу в список тех людей, которые бросают слова на ветер.
- До восьми будь готов, у нас по плану – клуб, - холодно расставляю все точки над "i", - Встретимся прямо там.
Эмоции на пределе. Потеряла управление. Нужен тот, кто знает нужные слова. И всегда выслушает. Тот, которому можно доверить хоть часть своих мыслей. Если есть такой человек, ради этого стоит жить.
Шагаю по улицам. Мне нравится этот город. Особенно по ночам он очень красивый. Даже если мусор начнёт падать с неба, я буду продолжать говорить о том, что у меня мурашки по коже от эстетичного оргазма, когда свет фонарей мягко ложится на асфальт. И так нравится стоять посреди дороги, задрав голову, потому что небо усыпано звёздами. Пускай даже редкие прохожие смотрят, как на сумасшедшую.
Живите своими стереотипами, помните о правилах, будьте скромны и никогда не делайте того, что будет выделять вас. А я, пожалуй, постою здесь и сделаю вид, что никого, кроме меня, не существует.
Бескрайнее небо утаскивает меня за собой. На секунду. Может, на две. Но в какой-то момент, кажется, что умеешь летать.
Витая в облаках, каким-то магическим образом, оказываюсь возле подъезда. Замечаю это лишь тогда, когда спотыкаюсь об первую ступеньку и чуть ли не целую лестницу носом. Материться, конечно же, очень плохо, но блять. Как всегда, в самый нужный момент, мозг отключает функцию «смотреть под ноги». Поэтому я срочно должна лежать. Особенно, если вокруг много людей. А как же без публичного позора?
- Кто пришёл, чёрт возьми, - Ася схватила меня за плечи и начала трясти так, что снова, чуть ли не падаю, - Ты сейчас берёшь и всё мне рассказываешь. И только попробуй отказаться от допросов. У меня много кухонных ножей. Это так, к сведению.
- Я влюбилась, - тихо отвечаю ей. Так просто, как будто сказала о том, что завела кошку. Прохожу в комнату и падаю на кровать.
- Что?
Сама не ожидала. Меня как будто подменили. Слишком быстро привязалась к совершенно незнакомому парню. Но, хоть убейте, не могу выкинуть это странное чувство внутри, которое там то ли болит, то ли рвётся наружу. Знаю одно – оно совсем не угасает, ни на секунду.
- Всё пропало, клиент уезжает, - закрываю глаза руками, - Я ищу ему девушку.
- Что? – монотонно повторяет подруга.
- Боже, какой же я глупый человек, - хватаю подушку и полностью закрываю ею лицо, продолжая невнятно мычать о том, что хочу забиться в угол и плакать.
- А теперь всё с самого начала и по порядку, - силой поднимает меня на ноги, тащит на кухню и сажает за стол. Заботливо наливает чай и, посадив свою пятую точку напротив меня, пронзает взглядом.
Язык не поворачивается, чтобы что либо сказать, но стоило начать рассказ, как эмоции вдруг начали зашкаливать. Махаю руками, вспоминая, как с утра до вечера весело проводили время. Чуть ли не разливаю чай, а мне хоть бы что, ведь происходящее не укладывается в голове. Только, к сожалению, заканчиваю историю не на самой приятной ноте. Настя сидит с открытым ртом, ещё около минуты, после того, как всё выслушала. И, в конце концов, выдаёт:
- Я думала, что так бывает только в фильмах, - чуть подумав, - И не первый раз, ты оказываешься актёром, чья судьба отличается от повседневной жизни.
- Дура потому что, - ударяюсь лбом об стол.
- Вовсе нет, - не вижу её, но знаю, что она хмурится, - Те испытания, что подкидывает судьба, делают тебя сильнее. На твоём месте, любой другой, уже бы прыгнул из окна с криками о том, что не хочет больше жить. Но это не про тебя. Ты сильная.
- "К чёрту вашу игру в актёров. Я умею летать", - но говорю совсем другое, - Как и обычно, умеешь найти нужные слова, - натягиваю улыбку, - Как раз, то, что нужно. Ещё бы пару капель валерьянки… в коньяк. И нервы были б как канаты.
- Иди уже давай, слабонервная, - эта наглая морда заталкивает меня в душ, как будто, так и надо.
Но. Но… Ладно, сегодня, притворимся, что я добрая.
Семь часов вечера. Выхожу на улицу и, медленным шагом, направляюсь к клубу. Что-то в последнее время потянуло на прогулки. Мне нравится гулять, когда в ушах любимая музыка и дует прохладный ветер. Люблю, когда мурашки по коже.
Возле клуба уже достаточно громко. Смотрю на часы и проклинаю себя. Пришла слишком рано, а я не люблю ждать. Всегда отличалась особой пунктуальностью. Стою в стороне, прислонившись спиной к стене. Щёлкаю зажигалкой. Время тянется очень медленно. Оно решило внезапно стать улиткой. Специально для меня, как по заказу.
И вот, на часах уже десять тридцать. Алкаши, наркоманы, отбросы общества, которые топят свои разбитые мечты в душном помещении, где музыка бьёт по ушам. И девушка. Да, всё ещё стою, слушая басы из клуба, в полном одиночестве.
Гордость, ты где? Почему ты постоянно позволяешь другим вытирать об меня ноги?
И только собираюсь двинуться в сторону дома, как вдруг в поле моего зрения попадает брюнет, которого так долго жду. Парень ещё не успевает подойти, но уже вижу, что тот, кажется, выпил. Молчим. Прожигаю его взглядом. Просто не могу подобрать слова.
- Плохие парни никогда не приходят вовремя, - пожимает плечами, отвечая на мой немой вопрос.
- Строишь из себя крутого? – свет фонаря освещал моё лицо и, могу поспорить, что ни один мускул не дрогнул, - Ну так, дерзай. Вперёд, ковбой. Удачи тебе. А я пойду, пожалуй.
- Далеко собралась? - что-то весьма недоброе блеснуло в его глазах, так быстро, как молния. Лицо серьёзное, не выражающее ни единой эмоции. И его слова подобны скорее команде "сидеть", чем обычному вопросу. Что-то вроде: "Ты очень пожалеешь, если сейчас уйдёшь"
- Таким тоном можешь разговаривать с кем хочешь, но не со мной. Я не твоя личная вещь, которая будет всегда под рукой, когда тебе этого захочется, - сжимаю кулаки, до хруста костяшек.
- Записала меня в собственники? Как жаль, но мне ведь совсем не сложно отпускать. Тем более тех, кто ничего для меня не значит, - ровный, спокойный голос. Даже не дрогнул.
- Ещё вчера была нужна, а теперь обычные знакомые и совсем неважно, - усмехаюсь, - Забавно.
- Жизнь – театр, а мы актёры в нём.
- Тебе подходит только роль бомжа у входа, - разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, - Потому что думаешь, как креветка. И поступаешь, как говно, - на этом ухожу. Конец фильма. Занавес.
Чувствую на себе его взгляд. И так сильно ненавижу этот момент, когда злость превращается в слёзы.
Любить – самый ё**утый в мире глагол.
И если бы я была поэтом, то не написала бы об этой истории ни строчки. Ни глаголов, ни существительных, ни запятых, ни точек. Ничего. " А вы знаете, как догорают люди? Ходят по городу в самые холодные дни, укутываясь в тонкие куртки. Слушают музыку, подобную ветру, которая прорывается в душу, до дрожи. Не обходят лужи, ведь ноги промокли примерно вчера, а может прошлой осенью. Мечтают о зелёном чае, который не заполняет пустоту, хоть вливай его литрами, самый горячий.
Вы знаете, как догорают люди? Им очень больно.
Их разрывает."
На одиноких улицах, где почти никогда не ездят машины, гниют души. Ложусь посреди дороги, устремив пустой взгляд в ночное небо, на тонкий месяц. Здесь слишком тихо. Больше не плачу, потому что ветер высушил слёзы. Знаю только то, что мне больше не хочется вставать, куда-то идти, вспоминать, думать, снова искать в чём-то смысл.
Слышу где-то неподалёку шум мотора. Я не самоубийца. Но даже если машина едет сюда, я не встану. Вслушиваюсь. Ожидания оправдались – поворачиваю голову налево – ослепляют яркие фары. Мне не хочется умирать, но не успею подняться. Во мне нет ни страха, ни сожаления. Только осадок на душе. Как будто всё моё существование не имеет значения.
Закрываю глаза. В этот момент, всё кажется таким хрупким. И задумываешься: а какого это, умирать?
- ДУРА! – перед самым ударом, кто-то резко оттаскивает меня за плечи.
Раскрываю глаза до предела и хлопаю ресницами, разглядывая знакомые черты лица Макса.
- З-зачем ты эт-то сделал? – немного заикаясь, спрашиваю я.
- Не переводи стрелки, - по-моему, он отрезвел, - Вставай, - дёргает меня за руку и тащит по направлению к остановке. Садимся в автобус. Мы здесь одни. Чувствую себя настолько истощённой и уставшей, что не могу собрать мысли. Глаза закрываются сами собой.
Не хочу ночных разговоров. Хочу просто заснуть. А проснуться уже где-то не здесь. Может в другом городе. В другой стране. На другой планете. В другой вселенной.
Наша остановка. Открываются двери. Каждый раз, когда еду куда-то, очень сложно потом встать и выйти. Как будто покидаешь свой рейс до места под названием "Рай". Ах, ну да, падших ангелов, которые носят крылья за спиной, лишь в рюкзаке, там не ждут.
- Обещаю тебя не доставать, если ответишь на один вопрос. Он тебе не понравится. И ты не захочешь на него отвечать. Но в противном случае, всё будет ещё хуже. Я вынесу тебе мозг настолько, что потеряешься в своих драмах, принцесса. Выбор за тобой, - не нахожу нужных аргументов, поэтому опускаю голову.
- Давай свой вопрос, - отвечаю спустя несколько минут, когда мы уже поднимаемся по лестнице, на нужный этаж.
- Если интересно, почему спас тебя, то, на самом деле, тогда, у клуба, я говорил не всерьёз. Пытался вывести тебя. И всё как-то пошло не по плану, - пожимает плечами, вставляя ключ в замочную скважину, - Не думаю, что ты поймёшь. Мне просто не нравится, что ты скрываешь что-то.
- Надеялся, что в порыве эмоции, я буду кричать тебе о том, что не так с моей жизнью, или что? – мотаю головой.
- Жестоко, но обычно человек показывает свой характер именно в момент ссоры.
- Настоящая ссора хранит в себе тысячу оттенков грубости, которая накопилась за какое-то время. И это вовсе не значит, что человек раскрывает свой истинный облик. Грубость - это обычная реакция на боль. На самом деле, в такие моменты, внутри нас разрывает.
- Саш, я вижу, как в тебе умирает душа, как бы ты не шутила и не улыбалась. Ты обещала ответить мне на вопрос. Так вот, - он сделал короткую паузу, - О чём ты думаешь тогда, когда меняется твой взгляд? Только не прикидывайся дурочкой. Ответь честно.
- О парне, - на одном дыхании, выпаливаю в ответ, пока мысли не разбежались во все стороны.
- Что случилось между вами? – он присаживается в кресло и пронзительно, прямо в упор, смотрит мне прямо в душу. А я… А что я? Кажется, снова теряю себя.
Оставьте меня здесь. Оставьте меня умирать.
Лягу в наполненную ванну. И умру от обезвоживания. Это будет достаточно глупо, чтобы сравнивать смерть с моей жизнью?
- Хочешь услышать душещипательную, банальную историю? Ради чего? – медленно разворачиваюсь и шагаю в сторону балкона. - Позволь помочь тебе, - идёт за мной. - Нет.
Открываю окно и щёлкаю зажигалкой. Огни города отвлекают меня на секунду. Ночью меняется всё: разговоры, люди, мысли. И мне действительно нравится луна. Одинокая, в окружении тысячи звёзд. Смотришь на неё и думаешь, что в эту минуту кто-то где-то тоже поднял голову к небу и думает о своём одиночестве среди толпы. Можно я останусь наедине с луной? Мы понимаем друг друга.
- Где твой парень, принцесса? – меня передёргивает от этой фразы, - Дай угадаю, ты любила его, как никого другого. Верила. А он тебя бросил. И теперь ты всё никак не можешь забыть и снова разучилась верить людям, - еле сдерживая себя, молчу, а он продолжает, - Вспоминаешь встречи и хочешь всё вернуть, хоть и знаешь, что это невозможно. Плачешь, когда никто не видит, и ненавидишь себя за свою слабость. Но мы оба знаем, что ты ему не нужна.
- Заткнись, - рявкаю я, всё так же рассматривая свет в окнах дома напротив.
- Где. Твой. Парень. Принцесса? – по словам проговаривает парень, играя на моих нервах.
- Он умер, - слова вырываются в порыве внутренней истерики. Это было настолько громко, что, теперь, кажется, будто бы все звуки мира резко заглохли. Из глаз непроизвольно потекли слёзы, а руки затряслись. Разворачиваюсь и смотрю на испуганного Максима. Тот сделал шаг назад.
**~** Большой город. Оживлённая трасса. Дует ветер, разгоняя листву по дорогам. Светофор горит красным. Что-то щёлкает – и он уже зелёный. Единственная девушка, стоящая на бордюре, делает шаг вперёд. В её ушах играет «Tracktor Bowling» . Середина дороги. Она оглядывается по сторонам. Останавливается. Водитель чёрной машины, с колёсами цвета всей палитры (как оказалось после, он просто не любил обычные вещи) с интересом разглядывает красноволосую, которая была в рваных шортах выше колена и совсем коротком топике, оголяющем её живот. В её внешности не было никакой изюминки. Но было что-то особенное, что зацепило его. Среди серого, пасмурного дня она появилась, как яркое пятно в его жизни. Казалось, что девушка облила себя неоновой водой. Вот и светится. Грациозный шаг, немного рассеянный взгляд, потрёпанные волосы, синяки на коленках. И эти сильно подведённые глаза, цвета холодной стали, смотрящие на него.
Вдруг, один из её наушников выпадает. Девушка теряет сознание. Падает на двухцветные полосы. На светофоре осталось 5 секунд, после чего все машины окажутся уже на другой стороне улицы. Недолго думая, парень выскакивает к незнакомке. Подхватывает её на руки, кладёт на заднее сидение и едет в больницу. Ещё тогда он и не знал, насколько важной она станет для него.
Спустя полчаса, которые парень провёл в коридоре, на неудобном, жёстком стуле, девушка вышла из кабинета номер «21» . Всё такая же, какой была до того, как попала сюда. Легонько улыбается и подходит к своему спасителю.
- Спасибо вам огромное, - её улыбка стала ещё шире, - Кто знает, что бы было, если бы не вы. Кстати, меня Саша зовут, - протягивает руку.
- Приятно познакомиться, - парень поднимается и пожимает ей руку, - Меня тоже Сашей звать.
В этот самый момент, когда их глаза встретились, две души стали одним целым. Любовь с первого взгляда? Такая чушь, казалось бы. Но месяц за месяцем, а эти двое всё ещё вместе. Долгие разговоры по ночам и поездки на машине с хорошей музыкой. Смех. Кино. Второй этаж кафе, место у окна. Лавочка возле озера. Мост, на котором захватывает дух и кружится голова от высоты. Рассветы. Закаты. Промокшие ноги, после бега по лужам. Холод и горячий чай. Снег за шиворот. Красный нос и аккуратные веснушки на щеках. Улыбки. Взгляды. Родные руки. Цветы в волосах. Жара. Водяные пистолеты. Мороженое. Ночи на крыше многоэтажного дома. Три часа в поломанном лифте. Улицы, пропахшие знакомым парфюмом. Нелепые ссоры. Истёртая обувь после прогулок. И несуществующее время.
Но где-то в середине декабря, он набрал её номер и очень тихо, без эмоций: - Я тебя не люблю. Не звони мне больше, - а после, короткие гудки в трубке и прямая линия, вместо пульса. Телефон не в сети. Двери закрыты. Отбивала ноги об порог и стучала в дверь до боли в руках. А он сидел за дверью и молчал. Задыхаясь, кричала, стоя в подъезде. Всхлипывала. Молила о пяти минутах разговора. Сидела у стены, утыкаясь в колени носом. Не могла поверить. И ждала чего-то полночи.
Проходили дни, складываясь в недели. Девушка всё так же приходила под вечер. Сидела под дверью. Почти не ест, не спит, не верит в счастье. И глаза блестят бездонной печалью, потому что постоянно плачет.
- Я ведь никогда тебя не дождусь, не так ли? К ненужным не возвращаются, - сегодня она не стала встречать утро в подъезде. Ушла.
Бродит по улицам, когда мёрзнут ноги и снег сыпется на голову. Пустой парк. Темно. Все нормальные люди лежат в тёплой постели. А она сидит на лавочке, прижимая к себе колени. Снова плачет, утыкаясь носом в холодные джинсы. Когда за окном мороз, слёзы кажутся очень горячими. Солёный – это вкус боли. Потому что слёзы не бывают сладкими или перчёнными. Они всегда немного пересоленные.
- Сколько раз нужно повторять, что ты должна носить шапку? – спокойный голос. Руки в карманах. Девушка резко поднимает голову. Все слова и эмоции, которые держала в себе всё это время, куда-то подевались. Бледная кожа, синяки под глазами, фиолетовые губы, измученный вид. Он явно болен, совсем не похож на себя, - Снежинки на твоих волосах очень красивые, не спорю. Но, - достаёт из кармана шапку с забавными ушками ( это был её подарок ему на новый год) и заботливо одевает ей на голову, - так намного лучше, - убирает пряди волос, падающие на глаза девушки.
- Разве не имею права знать ответ хотя бы на один вопрос? – поджимает губы. Такое ощущение, что парень и не уходил вовсе. Будто ничего не было. Будто это был лишь страшный сон.
- Мне не хотелось причинять тебе боль, - проводит ладонью по её щеке, вытирая слёзы, - Но разве могу уйти, не взглянув на тебя в последний раз? – его слова, как лезвие по коже, - Сашенька, милая моя, - слабая улыбка, - Пообещай мне, что будешь счастлива.
Она непонимающе хлопает глазами. Начинает светать. И не заметила, что уже около двух часов просидела на чёртовой лавочке под уличным фонарём, свет которого очень раздражает.
- Прости, - его голос дрогнул. Убирает свою тёплую руку. Закрывает глаза. И падает назад, прямо в снег. Всё происходит, как в замедленной съёмке: девушка рухнула на колени, трясёт его за плечи. Но больше не слышно стука в груди. Вызывает скорую, невнятно называя адрес. И плачет над телом. Нет, не просто плачет, она ревёт. Так сильно, с надрывом, положив голову ему на грудь.
Утро. Два врача кладут на носилки парня, который больше не дышит. И трое не могут успокоить девушку, которая бьётся в истерике. Люди, идущие на работу, останавливаются и смотрят на эту ужасную картину: девушка чуть ли не вырывает запутанные волосы, размазывает тушь по лицу и кричит севшим голосом так, как будто горит заживо.
- Вернись ко мне, прошу. Я ведь не справлюсь...
**~**
- Мне хочется скулить от того, как разрывает изнутри. Какими словами ты это исправишь?
В ответ - лишь громкая тишина, звенящая в ушах. Вытираю мокрые дорожки на щеках. Хоть это и не меняет того факта, что слёзы продолжают литься из глаз тонкими ручейками. Мне говорили, что время лечит. Так почему же так больно?
Поворачиваюсь к парню спиной, снова разглядывая дом, в котором погасли все окна. Для меня любить – значит страдать.
Третья глава лучше предыдущих в художественной части. Если в первых двух прослеживалась чистая механика ( подлежащее - сказуемое, подлежащее - сказуемое...), то в этой главе появилась хоть какая - то описательная часть. Чувствуется попытка преобразить текст. Хорошо. Основная проблема текста = много воды т. е. огромное количество ненужного материала, материала, который не способствует раскрытию персонажей и сюжета. С бытовыми моментами перебор. И из - за обилия бытовых моментов и упрощенной стилистики текст напоминает дневник. Фактически каждый шаг персонажей описывается. Каждый шаг на бытовом уровне. Ничего важного читатель так и не узнаёт. Утомляет. Персонажи - функции с нелогичным поведением. Ведут себя так, как того захочет автор. Нет добротной проработки. Мировоззрение, привычки, манера говорить, одеваться, личная история каждого героя и т. д. Странная фокусировка на страданиях героини по поводу ухода из жизни парня. Странная в том, что ГГ жалеет прежде всего себя, хотя могла бы чего - то переосмыслить, как - то измениться... Выбор воспоминания, единственного воспоминания, которое показывается читателю, тоже странный. Приторно и пусто, поэтому банально и фальшиво.
Абсолютно согласен с Маленьким Человечком. Очень терпеливо и доходчиво объяснил.
Материал, в своем роде, полезен, как предостережение. Он прекрасно иллюстрирует, во что гормональные циклоны и пан-максимализм превращают человека. Это жалкое, вопиющее существо, практически раздавленное страшным осознанием. Я одна, понимает оно, не справлюсь. Могу только сожрать еще немного булочек и выпить кофе с корицей. Мой парень помер, типа того. Теперь я как бы это, страдаю. Вы знаете, мои страдания, обладают самостоятельной ценностью. Они как бы типа того актуальны.
Актуально здесь только напоминание о том, что второй по силе эмоциональный наркотик после эйфории, это самооплакивание. А самооплакивание в контексте кофеин и теплых душиков, это не литература, а мастурбация. И ведь дело то даже не в умирающем парне, а в том, что ОНА от этого страдает. Этот парень, про важность которого существует прекраснейший по своему содержанию абзац, где скамейки, снег за шиворот, разговоры, это настолько простой и утилитарный предлог поверещать, что азаза.
Точно так же, Два условных персонажа, Максим и Саша, здесь необходимы только для того, чтобы раздражать, в нужный момент, чувствительные зоны героини. Чтобы она могла разразиться новыми волнами самооплакивания. Ну и чисто по дедушке, это ничем ля не прикрытая сексуальная фантазия.
Если сравнить первую и вторую часть, то эту читать было приятней. Диалогов стало меньше, радует. Маньяк притормозил. Те диалоги, которые были стали более полными, читать стало легче, и приятней. Появились описания, правда мимолетные и мелкие, но все же.
Но я не могу понять на что здесь ставка. Герои летают, и оих жизни неизвестно ничего. Что мы знаем?- Есть красноволосая депрессивная девушка Саша, есть парень Максим, у которого машина и квартира, и кажется все. У меня сложилось впечатление что Вы пишете под влиянием эмоций, хотя я могу и ошибаться. Давайте представим, что ваш роман вышел в том виде в котором он есть сейчас, а я парень, который проходил мимо книжного магазина, заглянув внутрь которого я приобрел вашу книгу. Открыв роман дома и начав его читать, я погружаюсь в ту атмосферу, которую вы создали. И что же я получаю? фразы что жизнь говно все люди твари… Так оно от части и есть, но к такому положению вещей автор должен подвести читателя, а не дать все и сразу. Еще как читатель я наткнусь на кучу необъяснимых вещей и не соответствий. Например, визитка выпавшая с кармана вашей героини в клубе, что это за визитка? Что на ней указанно еще кроме номера? Если люди заказывают визитные карты, они делают это с какой-то целью. Временные перескоки, вроде они только сели в автобус, и тут после вопроса Максима, она погружается в раздумья на пару минут, а когда выходит из них они уже поднимаются по ступеньках. И вот таких ошибок в тексте куча. Вы создадите мир хаотических движений, и вопросов, на которые Вы оставляете читателя отвечать самому. Думаю, в такой мир погружаться некто не захочет. Писатель работает над романом, собирая информацию, продумывая каждую деталь.
Еще хотелось бы сказать пару слов о депрессии главной героини. Читателю будут не интересны её постоянные душе терзания. Прочитав вторую часть мне застрелиться хотелось,а такого быть не должно. Вы должны оставить читателя в немного подвешенном состоянии, в которое ему хотелось бы возвращаться.
Я не пытаюсь слепить с себя могучего критика, и Вы можете прислушиваться либо не прислушиваться ко мне.
Ваша критика весьма конструктивна. Я могла бы не прислушиваться, но тогда, как стать лучше? Спасибо за замечания. Действительно огромной спасибо. С каждым разом, всё больше и больше понимаю, что предстоит работать, работать и ещё раз, работать. Это произведение закончено мною месяц назад. Так что, для начала, учту ваши замечания в следующем рассказе. А этот, надеюсь, если дойдут руки, как-нибудь исправлю. У меня были на него большие планы. Но, в итоге, моё нетерпение и незнание некоторых нюансов, показали своё. Спасибо, что подметили. Буду теперь более внимательна к деталям. Буду стараться прорабатывать всё до последней капли.
0
