Только не судите слишком строго, за то, что это яой, здесь нет ничего запрещенного.
- Прости, - покраснев, произнес парень. Он стоял, опустив голову и засунув руки в передние карманы рваных джинсов. Мальчик, стоявший перед ним, смотрел из-под лобья куда-то вперед и зло сжимал руку в кулачек. Но в его глазах, помимо злости, читалось еще и отчаяние. Ему было на вид четырнадцать, извинившемуся парню семнадцать. Мальчик молчал, парень то же. Они стояли, не шевелясь на крыше высокого здания, а ветер, беснуясь, трепал их одежду и волосы. Оба они были одеты в не застегнутые светлые рубашки, под которыми были темные футболки, на ногах – джинсы. Волосы мальчика были светло-русые, у парня они имели бардовый оттенок. Рога у обоих были темно-серыми и росли из висков в стороны и кзади. - Я, - начал парень, но мальчик его перебил. - Хватит! Они продолжали так же стоять: один смотрел вперед со злостью и отчаянием в глазах, сжимая кулак, другой, склонив голову, повернувшись к нему. Парень был немногим выше и рога его были чуть длиннее. - Левин, - произнес парень, - прости я… Он замолчал. «Я… А что значит это его «Я»? – подумал мальчик. – Влад, зачем ты…» Левин закрыл глаза, с силой сомкнув веки. «Уходи, Влад!» - подумал он. - Почему ты молчишь? – спросил парень. – Левин, ты… Тогда ты не отверг мой… - Замолчи, Влад! – он открыл глаза, опять смотря вперед. - Ты сто лет заботился обо мне, начиная с того момента, как я стал демоном. И эти сто лет ты был мне лучшим другом, ты мне даже заменил старшего брата. Я люблю тебя, люблю как друга, как брата, но… Я не знаю, Влад. Почему, зачем ты меня поцеловал? - За эти сто лет я понял, что мне никто больше не нужен кроме тебя. Левин, помнишь день, когда ты умер? Когда ты очнулся? - Я это не забуду никогда. Не забуду лица тех подонков, которые меня убили. - Эти демоны были сильными и могущественными, они забирали силы у таких как ты полукровок. Если убить полукровку и дождаться пока он очнется демоном, то, убив его еще раз, до того как у него вырастут рога, можно забрать его силу. Сила эта огромна, ведь она ни разу не использовалась и в большинстве своем она теряется, когда у нового демона вырастают рога. - Мои выросли через день. Это было больно. - Да, я знаю, сам полукровка. Помнишь, как ты очнулся? Ты в непонимании смотрел по сторонам. Твоя грудь была вся в крови, простреленное сердце еле трепыхалось, пока рана не начала затягиваться. Как не странно, в твоих глазах не было страха, там было удивление и интерес. А потом ты посмотрел на меня. - Ты бился с ними. - Я уже думал, что мне хана, они ведь намного сильнее меня. Но, увидев твое лицо, я понял, что не имею права проиграть. Я понял, что люблю тебя. Ты мне понравился, когда ты еще был человеком, тогда же я почувствовал в тебе полукровку. А в следующий момент на тебя напали эти демоны. Двоих я уничтожил. - Ты не хотел, что бы я убил третьего, сто лет я жаждал мщения и, когда я узнал, где можно его найти, ты меня остановил. - Тогда он ушел, я не понимаю почему, но я знаю, что он очень могущественен и его так просто не уничтожить. Даже моих сил не хватит. Это было бы безумием идти к нему. Мальчик посмотрел на Влада. - Я смог бы его убить. - Тебе сто четырнадцать лет, но порой мне кажется, что всего четырнадцать. Ты прекрасно знаешь наш мир, знаешь, как сложно порой в нем выжить, знаешь иерархию. Демоны часто уничтожают друг друга, это нам свойственно и сила здесь решает много. Чем выше стоит демон на иерархической лестнице, тем он сильнее и могущественнее. И тем сложнее его уничтожить. Мы – демоны не высокого ранга, но даже я стою выше тебя. Тем более демоны настоящих кровей всегда сильнее полукровок, и победить в бою полнокровного демона очень сложно. Я знал, что ты проиграешь, и поэтому не хотел тебя отпускать. Я боялся потерять тебя… Левин закрыл глаза, отвернулся от Влада и опять уставился на город. - Я сто лет любил тебя, - произнес парень, - но всегда боялся признаться тебе в этом. А сегодня утром… Мой страх потерять тебя был сильнее. И я не знал, как остановить тебя… - И поэтому поцеловал… - тихо произнес Левин. - Да. Я люблю тебя, всегда любил и я не хочу тебя потерять. - Влад. - Что? - Оставь меня сейчас одного… Парень замолчал. Он все так же стоял, опустив голову, его лицо опять покраснело. «Я сто лет мечтал признаться тебе и сто лет молчал, боялся, что ты меня отвергнешь, что ты уйдешь… - Подумал он. – Дурак, ты сам говорил, что мы всегда будем вместе, а сам решил пойти на верную смерть! Ты решил меня оставить одного. А я не смогу жить без тебя! Не смогу!» - Влад, пожалуйста… Парень закрыл глаза и исчез. Мальчик глубоко вздохнул и с силой сомкнул веки, чувствуя, как жгучие слезы стремятся наружу. «Ты мне сегодня второй раз спас жизнь. Да, я знал, что он сильнее меня намного, но тогда мной руководило чувство мести, и мне было наплевать на это, я верил, что смогу его победить. Да, верил…» Слезы все-таки вырвались наружу, но мальчик их тут же вытер кулаками. - Я люблю тебя, - проговорил он. – Но люблю как друга, как брата. «Но…» - Я же не отверг его губы. Я дождался окончания поцелуя. «И…» - Мне… «Мне ведь понравилось…» Мальчик заплакал.
На город постепенно опускался вечер, на всех улицах зажглись фонарные столбы. Ветер усилился, гоняя по улицам различный мусор и поломанные ветки деревьев. Большинство людей сидели дома, не желая выходить в такую погоду, другие ждали окончания своей рабочей смены и надеялись, что собирающийся ураган не застигнет их на полпути домой. Небо затянуло тучами, постоянно перегоняемыми сильным ветром. В скорее с высот хлынул дождь, сначала еще вертикальный, но потом, в порывах разбушевавшегося урагана, его струи стали почти горизонтальными. В такое время, кому повезло, сидели дома, а некоторые дожидались окончания стихийной погоды на своем рабочем месте, не имея никакого желания идти домой в такой ураган. И лишь один мальчик, стоящий на крыше высокого здания, казалось, не замечал ни беснующегося ветра, ни почти горизонтального дождя. Мокрые волосы и дождь противно и больно били по лицу. Воротник рубашки ударял по подбородку. Но Левину на все это было наплевать. Он любил такую погоду. Когда он еще был человеком, то любил смотреть на ураган из окна своего дома, но никогда не решался выйти на улицу. А теперь, став демоном, он может ничего не бояться и спокойно находиться в такое время на улице, даже стоя на самом краю крыши. Левин закрыл глаза и сжал руку в кулак. - Я помню, я мечтал, в детстве вот так вот стоять на какой ни будь крыше, подставив лицо ветру и дождю. Я помню, как однажды в такую погоду сказал об этом брату, а он… Мальчик заплакал, но этого не было видно, ведь его лицо и так было мокрым от дождя. «Я не помню, что он тогда мне ответил. Я его вообще не помню!» Он попытался вспомнить маму, но единственное, что всплыло в его памяти - это была ее смерть. Она умерла у него на глазах, а он ничего не мог сделать, даже не мог сказать ей, что он рядом: было в тот момент что-то, что не давало ему спрятать свои рога, а представать в образе демона ему не хотелось. Когда умирал его брат, случилось то же. Но он в любом случае не мог им показаться, не мог, ведь спустя столько времени ему так и осталось всего четырнадцать лет. Он помнил их смерть, но он не помнил их жизнь. Рога стерли его прошлое, и с этим ничего не нельзя было поделать. - Если бы со мной сейчас был мой брат, - почти не слышно, проговорил Левин. – Я помню, что советовался с ним раньше по любому поводу. С ним, а теперь с Владом. «Но как я могу узнать мнение Влада о том, что он меня поцеловал, и мне это понравилось?!» «Сто лет. Почему он только сейчас решился объявить о своих чувствах?» Мальчик открыл глаза, и ветер тут же швырнул в них упругие струи дождя. - Что б тебя! – он опять сомкнул веки. Чуть более сильный порыв ветра заставил пошатнуться маленькую фигурку на крыше здания. Но Левин и не подумал переместиться в более безопасное место, а все так же продолжал стоять на самом краю. «Я ненавижу тебя, Влад! Ненавижу. Ты стал мне другом, стал братом. А теперь ты хочешь стать… Я люблю тебя, но люблю как… Влад». Мальчик стоял, сжимая руку в кулак, его глаза были закрыты. Ветер трепал его мокрые волосы и одежду, больно ударяя ими о тело, припечатывая ливнем. Он стоял, склонив голову, чуть пошатываясь из-за сильного урагана. Сверкнула молния, тусклым бликом отразившись в гладкой поверхности рогов. Через пару секунд раздался гром, заставив задребезжать все окна высокого здания под ногами мальчика. Следующая вспышка, и еще, а за ней третья и долгая, раскаты начались еще до ее окончания. Левин старался ни о чем не думать, но в его сознании постоянно мелькал образ Влада, и тот момент, когда они поцеловались. Он старался гнать от себя эти мысли, но парень постоянно вставал перед его глазами. За эти сто лет у него не было никого ближе Влада, никого. И даже на смертном одре матери и брата рядом всегда был он. «Влад». «Мы демоны, разве нам положено любить? Разве мы это умеем?.. Но мы ведь полукровки, наши тела когда-то были человеческими, и они были способны любить. Хотя, разве с их смертью они этого не утратили?» - Как ты можешь меня любить! Я этого не умею! – крикнул мальчик, но его голос потерялся в очередном раскате грома. – Как это – любить? «Влад». Левин почувствовал странное ощущение в области желудка, не боль, но некий дискомфорт. Он прижал сжатую в кулак руку к животу и чуть согнулся. «Что это? Я демон, разве я могу чем-то заболеть?» Очередная вспышка молнии придала его лицу маску боли, хотя она и не была такой сильной. «Влад, что это? Ты знаешь? Может мне его спросить?» Мальчик согнулся еще сильнее. «Что же это, боль усилилась. Неужели это из-за Влада? Нет». «А если я его люблю? – Он опять вспомнил поцелуй, вспомнил вкус его губ, его теплые и нежные объятия. – Люблю?» Боль стала слабее. «Неужели это странное ощущение в желудке и есть любовь?»
Влад парил в воздухе в полутора километрах от города и наблюдал за разворачивавшейся там бурей. - Такие не часто здесь случаются, - произнес он. – Интересно, ушел Левин от туда или нет. Дурачок, любит такую погоду. Но в ней нет ничего хорошего. А молнии опасны. Наши рога притягивают их как громоотводы, и не каждый демон выживет после такого. Хм, - парень усмехнулся. – За всю историю, таких случаев было менее полусотни. Но выжил всего один, если это можно так назвать, ведь он тогда потерял свою силу и свои рога: стал человеком. Влад закрыл глаза, сделал глубокий вдох свежего воздуха и медленно выдохнул. Перед его глазами стоял Левин. Стоял, смотря вперед из-под лобья, зажав одну руку в кулак, и в его глазах были злость и отчаяние. «В тот момент, когда я тебя увидел, я подумал: какой красивый мальчик. Но жаль, что именно мальчик. Ты был таким милым». - Хм… «Я еще подумал, разве я могу любить? И уж тем более, любить парня? Но, когда на тебя напали, я понял, что могу, и мне не важно, что ты всего лишь мальчишка. Сколько раз я мечтал признаться тебе, но боялся. Я знал, что я для тебя лишь друг, почти как брат и ты вряд ли увидишь во мне парня. И вот сегодня я… Разве я поцеловал тебя, потому что не знал, как тебя остановить? Разве я не нашел бы иного способа это сделать? Я просто устал ждать и надеяться. Я люблю тебя, Левин, и больше не хочу этого скрывать!» Он захотел обхватить голову руками, но, как и всегда, ему помешали рога. - Почему ты меня прогнал? Я знаю, что тебе понравился мой поцелуй, ты не отверг моих губ! «Левин. Только не покидай меня…»
Мальчик открыл глаза и подставил лицо бьющему ветру и дождю. «И все же я люблю?» - Влад. В десятке метров молния ударила в большое дерево, расщепив его пополам. Одна половина осталась стоять на месте, а другая обрушилась на дорогу, зацепив линию электропередач и оборвав провода. Левин вздрогнул и взглянул на расколотое дерево. «Удар молнией, что может быть сильнее? – подумал он. – Интересно, демоны могут обладать хотя бы частью этой силы?» - Хм… «Мне бы такую мощь, хотя бы на пару часов, хотя бы на один удар… Я бы отомстил!» Мальчик погладил живот. «Влад. Ты не отпустил меня сегодня. – Он опять закрыл глаза, представив перед собой лицо друга. – Ты, как всегда был прав, я не смогу победить этого демона в бою, я слаб. Я полукровка, а он истинной крови и ему более четырех сот лет. Я это понимаю. Но… Я жажду мести. Сто лет я искал его. И целых сто лет я жил ради мести. Но теперь, я понял, как я дорог для тебя, Влад. Я понял, что люблю…» Он снова заплакал. «Я люблю тебя, ты мне очень нравишься… И теперь я хочу жить с тобой, для тебя. Но я хочу и отомстить, хотя бы попробовать. Я знаю, что это верная смерть и раньше мне было на это абсолютно наплевать. Но сейчас… Сейчас я хочу жить». - Месть. Влад. – Шепотом произнес мальчик, и очередной раскат грома утопил его слова в себе, стер, как не нужные прилагательные к его жизни. А следующая молния сверкнула над его головой. Этот гром не смог заглушить дикого крика боли…
- Левин! – крикнул Влад, увидев, как в самое высокое здание в городе врезалась молния. Через долю секунды он уже был на крыше. Маленькая фигурка ребенка корчилась на самом краю, казалось, еще немного и он упадет. - Левин! Влад подбежал к мальчику и, присев рядом, попытался обнять его. Было сложно, Левин с жуткой силой извивался и пытался что-то кричать. Но потом он закашлялся и сплюнул кровь. В диком реве его голосовые связки превратились в лохмотья, и он навсегда потерял голос. Волосы на его голове были опалены. Рогов не было. На том месте, где они были раньше, чернотой поблескивали маленькие угольки, кожа вокруг была обожжена. Левин потерял сознание. «Неужели он лишился рогов?! – пронеслось в голове Влада. – И он теперь чело…» Не думая больше ни о чем, парень крепко сжал мальчика в свои объятия и, закрыв глаза, переместился на больничную территорию здания хирургии. Он спрятал рога и, взяв Левина на руки, вошел в приемный покой. - Боже, что случилось?! – увидев мальчика, в шоке проговорила медсестра. - Я нашел его на дороге, - быстро сказал Влад. – Мне кажется, в него попала молния. - Ясно, его в реанимацию, - и она тут же отдала команду санитарке, что бы та подкатила каталку, а сама позвонила на второй этаж в реанимационное отделение.
- Я могу навестить мальчика, который к вам вчера поступил? – спросил Влад, когда перед ним открыли дверь реанимации. - А вы ему кем приходитесь? – вопросом на вопрос ответила врач. - Я ему друг, - коротко произнес парень. В его глазах зажегся огонек, и врач апатично отступила в сторону. - Он лежит в изоляторе, просто в общей палате не было мест, - без эмоций сказала женщина. – Его состояние удовлетворительно, но он ничего не помнит. В операционной с височных костей черепа хирурги соскребли что-то непонятное, что бы это могло быть? – В ее голосе появились нотки интереса, но короткий взгляд гипнотических глаз парня заставил врача опять не обращать на него внимание. Влад прошел в изолятор и присел на край кровати мальчика, который сразу проснулся. - Привет, Левин. Мальчик открыл было рот, что бы ответить, но закрыл его обратно, сморщив лицо, когда раздирающая боль в глотке дала о себе знать. Дышал он медленно, прерывисто, иногда задерживая дыхание, что бы боль в горле хоть чуть-чуть унялась. Его голова была замотана бинтами, у висков повязка уже намокла и бардовые пятна противно выделялись на белом бинте. - Ты меня помнишь? – без надежды в голосе спросил парень. – Это я – Влад. Мальчик заплакал и отрицательно покачал головой. Парень закрыл глаза, казалось, он готов был заплакать, но его слезы так и не пролились. Он посмотрел на Левина, и его сердце на секунду замерло. Этот взгляд. Мальчик смотрел на него почти как тогда, столетие назад, когда он вырвался из лап смерти, став демоном. - Левин, - проговорил Влад. – Я люблю тебя. Прости, что я не смог помочь. Он поднялся с кровати и собрался уже уходить. - Мм… - с болью в горле, остановил его мальчик. Парень посмотрел на него и все-таки заплакал. Глаза Левина умоляли его не уходить, умоляли остаться. Влад улыбнулся. - Я еще приду, я не брошу тебя. Я обязательно заберу тебя с собой, как только ты поправишься. Я обещаю. «Я люблю тебя». – Это он решил в слух не произносить.
«Почему мне часто сниться плохой дядя? И почему он постоянно хочет меня убить? И у него на голове растут какие-то штуки». Влад еле разобрал не уверенный детский подчерк и, прочтя все до конца, с жалостью взглянул на сидящего рядом мальчика. «Почему-то он помнит только это, - подумал он. – Ну почему? Он не помнит никого, ничего… Только этого дрянного демона!» Волосы мальчика отросли довольно быстро, и они стали намного светлее. Теперь ему приходится носить длинную прическу, что бы скрыть уродливые шрамы на висках и около ушей, где все было опалено молнией. Его лицо не пострадало, но на нем навсегда остался отпечаток боли и страдания, оно всегда будет грустным. Глаза мальчика потускнели, стали серыми и тусклыми, видели они хорошо, но более не могли выражать никаких чувств и эмоций. И всегда, когда Влад смотрел в них в поисках хоть какой-то искорки, он думал лишь об одном, что это «восковые глаза», он больше ни с чем не мог их сравнить. Голос мальчика так и не вернулся. Впрочем, как и его память. «Ты знаешь почему?» Парень прочитал и отдал блокнот обратно. - Это просто сны, Левин. Не бери в голову. Мальчик опять что-то начал писать, с усердием выводя каждую букву. Влад ждал, когда он закончит, и смотрел в ясное безоблачное небо. Солнце стояло высоко, но совсем не жарило. Прохладный ветерок приятно обдувал его одетое в не застегнутую светлую рубашку тело, ероша волосы. Рога были спрятаны под человеческой оболочкой. Влад пока не говорил Левину о том, кто он на самом деле, мальчик считал его своим другом, единственным человеком, который есть в его жизни. И Влад не знал, стоит ли ему вообще об этом говорить. Мальчик закончил писать и отдал парню блокнот. «Знаешь, когда я вспоминаю этот сон, то мне часто кажется, что я что-то не доделал. Мне бы хотелось знать, что именно я не сделал. Мне иногда кажется, что я что-то должен этому странному человеку. А ты не знаешь, что?» «Ты помнишь и это – свою месть, - подумал Влад. – Да, ты ему должен. Ты ему задолжал его смерть. Но почему ты помнишь это, а не меня? Почему, месть и горе, а не радость и счастье, которые у нас были? Почему!?» - Нет, не знаю, – просто ответил он, подавив в себе желание, сказать то, что думал. Мальчик снова что-то писал. Парень осмотрел парк, в котором они находились: все скамейки были заняты родителями и их детьми, некоторые, кому негде было присесть, просто гуляли – им было весело. Им всем было весело, все смеялись и чему-то радовались. И лишь он и четырнадцатилетний мальчик сидели с унылыми лицами, которые уже забыли, что такое улыбка и вряд ли скоро это вспомнят. В руки Влада лег блокнот. «Мне кажется, что что-то нужно сделать. И тогда этот дядя от меня отстанет. Я так думаю. Ведь он приходит ко мне каждую ночь. Я его вижу всегда. Иногда мельком, иногда он пытается меня убить». - Может ты и прав, - проговорил парень, отдавая ему блокнот. Мальчик лишь кивнул в ответ. «Может действительно, если я убью этого демона, то кошмары Левина прекратятся? - подумал Влад. – Но у меня нет шансов против такого сильного и опытного демона. Но, если кошмары Левина прекратятся, то может он не будет больше все время таким… Таким…» - Он не мог подобрать нужного слова. Но в нем затеплилась искорка надежды. Та искорка, которую он постоянно искал в восковых глазах мальчика. Та искорка, что сможет пробудить Левина от постоянной грусти, от унылости и печали, от всего того, что не дает ему быть счастливым. Искорка, которая сотрет его воспоминания до конца и он начнет новую жизнь. В руки Влада опять ткнулся блокнот. «Почему у тебя грустное лицо, мне нравится, когда ты улыбаешься. И не молчи, я люблю, когда ты говоришь». - Извини, Левин, я немножко задумался, - парень попытался улыбнуться. Получилось немножко вымучено, но сойдет, ведь этот ребенок сам не умеет улыбаться. «О чем?» - Да так, мне кажется, что я знаю, что ты не доделал, - Влад тут же пожалел о том, что сказал это. «И что?» - Не волнуйся, я могу это доделать. Мальчик улыбнулся и кивнул в знак согласия. «Он улыбнулся, - глаза Влада наполнились влагой. – Неужели это все, что нужно тебе для полного счастья? Неужели только месть вырвет тебя из этого плена прошлого и окунет в настоящее? Ты забыл все, но не забыл месть. Почему?!» «Ты плачешь?» - Нет, я так радуюсь. Левин, скоро я тебя освобожу от гнета воспоминаний об этом человеке с рогами. Но мне придется уйти на какое-то время. А это значит, что ты будешь жить в приюте. «Скажи «НЕТ», «НЕ УХОДИ», скажи, что не будешь больше думать о нем. Скажи это!» «А ты вернешься?» Демон заплакал. - Обязательно. Тебе нужно будет лишь немного подождать. Мальчик еще раз улыбнулся и кивнул в знак согласия. «Да, ради тебя я сделаю это».
- Валентина Прокофьевна, кто этот мальчик? – Высокий, широкоплечий мужчина указал в окно, на одиноко сидящего под деревом ребенка. - Почему вы о нем спросили? - Я не так часто навещаю это место, но, когда бы я не приехал, я постоянно вижу этого мальчика, сидящего под тем деревом. Он что, никогда не играет с другими детьми? - Видите ли, Борис Игнатьевич, этот мальчик немой, ему сложно общаться с другими детьми. И еще у него некрасивые шрамы на висках и многие дети его бояться. – Валентина Прокофьевна улыбнулась. – Ну, знаете, как дети склонны ко всяким выдумкам. Они порой называют его демоном, говорят, что на месте шрамов у него были рога. - Да, выдумывать они умеют, - произнес Борис Игнатьевич. – А как он вообще здесь оказался? Известно что-нибудь о его родителях? Что-нибудь о том, как у него появились эти шрамы? - Вот здесь-то все как раз и не понятно. – Валентина Прокофьевна нахмурила лоб и взглянула на мальчика, что-то рисующего в тетради. – Он появился у нас год назад, но никто не помнит о его зачислении, никто его не оформлял. А документы на него есть и, сама не понимаю как, но там стоит и моя подпись, хотя я уверена, что ничего не подписывала. - Хм… - Борис Игнатьевич ухмыльнулся. – Бывают же чудеса. А о себе он что-нибудь гово… Что-нибудь писал? - Нет. Он совсем не помнит своего прошлого. И единственное, что он нам писал, это про какого-то парня, который обязательно к нему вернется, как только закончит неоконченное дело. - Дело? – Удивился Борис Игнатьевич. – А какое? - Он не знает. Но он писал, что тот парень знает. Кажется, его зовут Владом. И вот он уже год его ждет, но никто не приходит. Думаю, что это лишь его детская фантазия, не более. - Да, странный мальчик, - только и проговорил Борис Игнатьевич.
Мальчик закончил рисовать, взглянул на получившегося человека с рогами из его сна и достал из заднего кармана рваных джинсов небольшой потрепанный блокнот. И среди нескольких десятков страниц он нашел ту, которую последней читал Влад, оставляя его под этим деревом. «Я буду ждать тебя. Я знаю, что ты вернешься. Я буду здесь, когда ты придешь за мной, и мы уйдем отсюда». Мальчик вспомнил, что сказал тогда Влад: «Я вернусь. Обязательно». Он вспомнил его улыбку, его ярко-карие глаза и… Он увидел его стоящего рядом, склонившего голову, чуть покрасневшего, его руки были засунуты в передние карманы джинсов. Ветер трепал его рубашку и волосы, которые бились о его лицо и рога…
В ту ночь мальчика мучили кошмары, и убивать его приходил не тот дядя с рогами, а Влад. Больше он не видел своего друга, ни в жизни, не во снах. Вскоре его лицо начало стираться из воспоминаний мальчика, который все продолжал его ждать, слепо веря, что тот все-таки придет.
Начало мне показалось скучным - та часть, где объясняется, кто такие демоны. Так и не поняла, кто был тот "нехороший дядя с рогами" и за что Левин должен был ему отомстить. Диалог главных героев, где они обсуждают свою первую встречу, по-моему, неправдоподобный, поскольку слишком подробный. Обычно, когда люди вместе что-то вспоминают, им хватает пары слов, чтобы понять друг друга, и я не думаю, что демоны в этом плане ведут себя как-то по-другому. Может, стоит убрать подробности из диалога и описать все отдельным абзацем? Ну или преподнести, как воспоминания... В отличие от предыдущего комментатора, мне "раздумия" понравились и событий, по-моему, достаточно. Конец понравился больше, чем начало, мне стало так грустно, что даже немного захотелось плакать... Красиво, читать было приятно. Пишите еще!
Группировка "Менора". Кавайный Ортодокс представляет. Няаааа! =^_^= Ругаться буду, но из лучших побуждений) Итаг. Имеются демоны. 1. Причем обязательно с рогами. По канону, прямо скажем. 2. Я так и не поняла, кто кому мстил и кто кого преследовал, хотя прочитала до конца О_о 3. Так получилось, что большую часть рассказа составляют тавтологичные размышления мальчика на крыше. Он час стоит там, мусоля в мыслях один-единственный поцелуй. Это все портит. 4. Что понравилось - беглое, скользкое "Влад". Эта мысль то и дело возникает у него, будто против воли. Кошерный приемчик. 5. Еще кое-что. Когда вы схватите насморк, вы разве думаете: "Я заболел, ведь я человек..." Ваши демоны то и дело напоминают сами себе, что они демоны. (За сто лет-то можно было и привыкнуть... :^D) 6. То же и о любви. Сложилось впечатление, что внутренний монолог Левина - нечто вроде самовнушения: "Я люблю Влада... Люблю Влада... Буду любить Влада..." 7. И да, кстати, почему Левин? (Это кагбе фамилия...) 8. В скорее с высот хлынул дождь, сначала еще вертикальный, но потом, в порывах разбушевавшегося урагана, его струи стали почти горизонтальными. - Угу. А под каким углом хлестали струи? Стихия живая. Вы же хотели показать живую стихию? Тогда горизонтальность/вертикальность/параболоидность оставляем на факультете "Мостов и тоннелей" Х_х 9. В остальном описание грозы довольно атмосферно. Итог: Меньше раздумий, больше событий и все будет хорошо
Рассказ о мире демоном ведется самими персонажи. Это странно, учитывая, что, будучи демонами и живущим в этом мире, они все разжевывают. Понятно, что вы хотите просветить читателя, но делать это через их диалог не надо. Некрасиво получается, глупо и наигранно. В их «любоффь» лично я не верю. Тоже как-то наиграно и скучно. Все их проблемы кажутся мелочными. (читала кусками тк. не захватило что-то )но это лично мое мнение. Может кому-то и понравится. Удачи, автор.
0
