Бесконечно вращение колеса Сансары. Бесконечны смерть и перерождение в круговороте поиска себя.  Сансара – мир вечной борьбы, непримиримых контрастов и двойственности. Живые существа обречены на вечные перерождения, и условием всякого нового существования является итог всех предыдущих.

Смерть  -  не конец, а переход к иной форме – к промежуточному существованию, которое предшествует новому рождению.

Мир Сансары населен Богами и Демонами, Людьми и Животными. И лишь человек способен вырваться из этого круга. Три разрушительные эмоции необходимо преодолеть ему:  страсть, неведение и ненависть.

Именно эти желания заставляют людей постоянно рождаться в Областях наказания. Считается, что существа этих миров не зарабатывают карму, а избывают ее….

В альтернативном мире, непонятном и жутковатом, существует Город. Он разделен на три круга: мир Избранных (своеобразная элита), обывателей (название говорит само за себя) и Трущоб (отвергнутые). С давних пор он обнесен непреодолимой стеной, и покидать Город запрещено. Населяют Город люди, такие же, как и мы, со своими страстями, желаниями и болью. Так они и живут в своем маленьком, жестоком мирке, не задумываясь, кто они и откуда пришли. Только одному единственному человеку известна пугающая правда – все они уже когда-то умерли, и Город – их второй шанс … или наказание за грехи….

Ι

Зал роз.

 И землю покроет темная пелена…. Солнце взойдет не для всех…. Живое станет мертвым…. Небо разверзнется, что бы пролить вниз кровавые слезы невинных…

Тогда прошлое вернется к тебе, чтобы стать настоящим…

Готов ли будешь ты заслужить прощение?

 Падение.

 Город серых домов. Город неравенства. Город страха, бесправия и нищеты. Царство бетона и металла, темных улиц и потерянных душ. В этом Городе давно забыли истинный цвет неба, которое поглотила пепельная дымка. 

В этом Городе нет равенства. Он состоит из трех кругов. В самом высшем живет элита - Избранные. Трое правителей и несколько богатых семей. Это город в городе. Только им принадлежит главное право: избирать и быть избранными.  Избранные не могут быть казнены в каком бы преступлении их не обвиняли. Телесные наказания для них тоже запрещены. Самым страшным приговором для них может быть разжалование, изгнание из рядов избранных. Это самый маленький круг.

Третий, самый нижний круг, покрыт черной пеленой смога. Здесь нет административных зданий. Фонари горят лишь на некоторых улицах. Это трущобы. Здесь живут отбросы – те, кому не нашлось места в первых двух кругах. Это бедняки, бывшие заключенные – люди, выброшенные за берег жизни.

 Второй круг занимает средний слой. Черные заводы, с устремленными вверх закопченными трубами, школы, полицейские участки, музей, больницы, недорогие магазины, серые дома-коробки, одинаковые, как близнецы. Городская тюрьма – самое большое здание в городе. Самое страшное место второго круга. Мрачное, бетонное здание, с маленькими окнами  и бетонным забором, скрывающим от мира свои темные тайны. Это место, из которого редко кто выходит…, во всяком случае, нормальным человеком. И на главной площади  -Городской суд. В нем два судебных зала и всего два судьи. Первый выбирается из числа Избранных, второй из среднего слоя – жителей второго круга. И дела распределяются между судьями исходя из сложности, статуса привлеченных лиц, и значения для города. Судебных дел слишком много и второстепенные дела не рассматриваются дольше недели.

Дело Кайла тоже отнесли к второстепенным. Он не принадлежал к родовитому клану,  не выступал простив правящей партии – он всего лишь обыватель из второго круга, который убил своего отца. Суд был не долгим. Еще слишком много дел ждали своего разрешения.  Суд учел возраст обвиняемого и смертная казнь была заменена пожизненным заключением. Хотя пожизненное заключение всегда могло быть заменено двадцатью годами тюрьмы.

На вынесении приговора присутствовали лишь Его честь судья, прокурор и тетя обвиняемого, кроме которой у него осталась лишь младшая сводная сестра.

Заседания суда, как во сне. Неделя словно затянута туманной пеленой. Холодные каменные стены одиночной камеры в подвале суда – здесь содержали обвиняемых. Постоянно мерцающая лампочка и тонкая паутинка в углу – говорили, что в настоящей тюрьме даже пауки и тараканы не водятся. Неделя одиночества, мучительного ожидания и смутной, но бессмысленной надежды. И одна и та же картина перед глазами.

…Утро. Его шаги. Скрип открывающейся двери. Спина отца с занесенной для удара рукой. Солнечный свет в глаза. Испуганное лицо сестры и слезы в синих глазах. Отчаянный крик. Ее крик. Его крик: «Отец! Не надо! Не трогай ее!» Боль от удара о стену. Мутнеет в глазах. Спина отца. Последние силы, чтобы встать и… Удар. Грохот. Его отец падает. Все словно не с ним. Будто кино и замедленная пленка. Угол стола. Острый угол. Удар. Грохот упавшего тела. Кровь…. Лужа крови….

Кайл с трудом понимал слова судьи, читающего приговор. Из слов складывалось лишь одно слово – «конец». Конец всему – свободе, жизни, чести…. Нет больше Кайла Роуза, ученика последнего класса Ноукроссовской школы. А есть заключенный №13669,блока А/В. Нет больше подающего надежды члена общества, теперь Кайл ничто, в месте, от куда он знал, что не вернется.

И только сердце в груди бешено колотилось, когда двое охранником выводили его из зала суда. Они не повели его в подвал, где Кайл провел последнюю неделю. Они вышли из здания суда. Где их уже ждала черная, зарешеченная машина. Так начиналось сошествие в ад. Неделю назад Кайл умер, теперь его ждал ад… или чистилище.  Охрана смеялась и пошло шутила, показывая на него пальцем. Кажется, было утро. … Солнечный свет в глаза. Спина отца. Поднятая для удара рука… «Нет, не трогай ее, отец!!!»…

Машина затормозила. Дверца, скрипнув, открылась. Под руки Кайла вытащили из машины. Почему-то он не чувствовал ног. Они были словно ватные. Он поднял глаза к небу – его застилала серая дымка. С протяжным ржавым скрипом открылся тяжелые тюремные ворота. Билет в один конец.  Теперь ты ничто…

Дорога ко входу в тюрьму, огороженная со всех сторон колючей проволокой, окруженная липкой грязью.

- Мы что должны тебя всю дорогу на себе тащить?! – зло огрызнулся охранник на ухо Кайлу. – Давай шевели ногами сам! И быстрее! Новый дом уже заждался! Соседи ждут на новоселье!

Кайл, покачиваясь, шел по асфальту, ноги отказывались слушаться. Было страшно и ужасно одиноко. Наверное, так и должно быть в аду - страшно, безысходно и одиноко. Снова защелкав многочисленными замками, со скрипом открылась дверь – вот она Тюрьма, Великая и Ужасная. Мрачный коридор, облупившиеся стены, слишком яркая, до неестественности, лампочка под потолком. Лестница вверх.

- Идем в кабинет начальника. – Ткнув Кайла в бок, пояснил один из охранников.

Неужели это все и правда происходит со мной?...Кайл сжал кулаки – главное держать себя  в руках. Держать в руках. Охрана постучала в дверь, и глухой голос, без единой эмоции, разрешил войти. Кайла грубо впихнули внутрь, и он оказался в большой светлой комнате. Кабинет был шикарен. Особенно в сравнение с только что оставленным за спиной коридором. Свежевыкрашенные стены, шкаф с книгами, кресло и столик с графином и стаканами. Огромный письменный стол, заставленный стопками  бумаги, за которым восседал хозяин кабинета. Это был невысокий, еще не старый человек, с резкими, суровыми чертами лица. Одет он был в дорогой коричневый костюм, даже рубашка на нем была коричневая.

- Новоприбывший, рад приветствовать тебя в моей тюрьме. – Проговорил он, но голос и лицо его не выразили не единой эмоции. – Имя?

- № 13669. – ответил один их охранников. – Кайл Роуз.

- Кайл Роуз… - повторил человек в кресле. – А я Тэкер Соулер – начальник тюрьмы. Бог и царь этого мрачного мир. – И по-прежнему лицо и голос этого человека оставались совершенно бесстрастными, лишь маленькие хищные глазки беззастенчиво буравили Кайла.

В горле у Кайла пересохло. Хотелось спрятаться от этого взгляда, забиться в самый темный угол и никогда из него не вылезать.

- А за что ты здесь, № 13669? – вдруг спросил Тэкер Соулер.

Кайл молчал. Казалось, слова прилипли к языку.

- Я повторяю вопрос – за что ты здесь?

- За убийство. – Ответил Кайл и не узнал своего голоса.

- И кого же ты убил?

- Отца…

- Громче! – пихнул его с силой в бок охранник. – Говори громче.

- Я убил своего отца.

В комнате воцарилась тишина, выжидающая напряженная тишина. Начальник не сводил испытующего хищного взгляда с Кайла. Он рассматривал его, словно перед ним был товар на витрине магазина.

- Хм, - наконец едва разжимая губы, произнес он – редкий экземпляр. Очень редкий. За такого очень хорошо заплатят….- и уже обращаясь к охране, добавил. – Заприте его в одиночной камере. Пока он нужен мне целым и невредимым – у меня, пожалуй, найдется на него покупатель. Возможно, мистер Гефаллен хорошо за такого заплатит. За ним придут вечером, так что не забудьте вымыть его и одеть во что-нибудь…более подходящее к случаю.

И лицо Тэкера Соулера искривила улыбка, похожая на оскал. У Кайла мурашки побежали по спину, но он только сильнее сжал кулаки. Только не терять самообладания. Нельзя.

Его вели какими-то темными коридорами. Скрипели открывающиеся двери. И вот охрана остановилась около одной из камер. Щелкнул ключ в замочной скважине и, получив сильный удар в спину, Кайл влетел внутрь. Он запнулся и рухнул прямо на каменный пол. Снова щелкнул ключ и послушался звук удаляющихся шагов. Тут ноги окончательно отказались служить Кайлу, да и сил встать просто больше не было. Он сжался в комочек на полу, подтянув ноги к груди, и лежал не шевелясь.

… «Нет, не ее, отец!» Удар… Угол… Грохот… Кровь… Красная расплывающаяся лужа на полу…

- Эй, красавчик! – раздался из-за стены хриплый голос. – Поздравляю с прибытием… в ад.

Раздался глухой смех нескольких голосов. Кайл не шевелился.

- Ты отдыхай, отдыхай пока. Пока есть возможность. Потом ее не будет – это уж мы гарантируем. Спишь? Ну, ничего мы потом побеседуем. Времени у нас будет много - оно тебе покажется вечностью. Одиночная камера – это ведь совсем не надолго. Наш начальник любит зарабатывать на таких как ты – с красивыми невинными мальчиками у нас развлекаются богатеи. Но мы ведь и подержанным товаром не брезгуем….

Кайл слушал хриплый хохот, а в глазах  стояла кровавая лужа, растекающаяся по полу. Теперь это – твое наказание. Твой ад. Он до боли закусил руку.

Кайл не спал. За эту неделю он забыл, что такое сон. Лишь изредка он забывался, проваливаясь в дремоту, чтобы не сойти с ума. Стоило ему закрыть глаза, как вновь в темноте перед ним вставала одна и та же картина – кровавая лужа на белом полу.

Он лежал, свернувшись калачиком, на холодном тюремном полу и старался не думать. Не думать о будущем. Не вспоминать прошлое. Только мысли не подчинялись его приказам и вновь и вновь рисовали в его воображении все более и более ужасные картины. Голоса и хриплый смех заключенных, хищные глаза начальника тюрьмы, бетонный забор с колючей проволокой – все перемешалось в бешенной пляске. «Может, я сойду с ума? Может быть, хоть эту милость дарует мне Бог?» Кайл все сильнее закусывал руку зубами. «Неужели это все происходит со мной? Все это не сон, не шутка, все это – реальность. Моя реальность. Моя жизнь. Мое искупление. Если оно теперь возможно».

Послышались тяжелые шаги по коридору и звон ключей на связке. Шаги замерли возле его камеры. Кайл понял, что уже вечер и это пришли за ним, но он не мог заставить себя поднять голову.

- Вставай! Пора! – два тюремщика стояли у двери камеры, у каждого в руке было по пакету.

Снова мрачный коридор, смех заключенных, гулкие шаги и сжатые до боли кулаки. Тюремщики и Кайл остановились возле железной двери, грустно застонав, она открылась, и они оказались в комнате выложенной белой потрескавшейся от времени плиткой. У задней стены под самым потолком торчали три ржавых душа.

Кайла грубо ткнули в спину. «Наверное, там уже огромный синяк» - со злостью подумал он, морщась от боли.

- Ну, что встал – время деньги! – снова ткнув его в спину, прорычал тюремщик.

- Чего? – огрызнулся в ответ Кайл.

- Раздевайся…. И поторапливайся.

Кайл обернулся через плечо и исподлобья посмотрел на сопровождавших его людей.

- Ты еще так посмотри!... –заорал на него молодой тюремщик, замахиваясь палкой.

Кайл машинально отшатнулся.

- Не трогай его. – Остановил своего молодого напарника второй тюремщик. – Побитый товар могут и назад вернуть. Надо дать парню принести прибыль нашей тюрьме. – И он, усмехнувшись, подмигнул Кайлу. – Ведь так, да? … А потом спесь с него мы уж собьем. Ну, раздевайся! Поживее!!

Кайл ничего не ответил, только сморщил  пренебрежительно губы. Не глядя на своих провожатых он стянул с себя тюремную робу, и, оказавшись совершенно голым, поежился - в душевой было довольно холодно. Неуверенным шагом он направился к противоположной стене, спустился в небольшую низменность в полу и повернул кран в стене под средним душем. В душе что-то громко фыркнуло, и с угрожающим шипением на Кайла полилась вода с желтоватым оттенком и отвратительным запахом.

- Ай! – Кайл едва не подпрыгнул.

- Что такое, неженка? – с показным вниманием спросил тюремщик постарше.

- Она же холодная.

- А это тебе не отель! – рявкнул молодой. – На вот! – и с этими словами он швырнул в Кайла какой то белый кирпичик.

Он угодил Кайлу прямо  вбок, и он снова вскрикнул. Кирпичик оказался куском мыла. Оно никак не хотело мылиться и пахло какой то гадостью, похожей на деготь. Смыв с себя скудную пену, Кайл отключил воду.

- На теперь это. – И в него полетел пакет.

Кайл поймал его налету. В нем оказалось рваное полотенце и одежда, которая была на нем, когда … когда его арестовали – джинсы и синяя рубашка, старые потертые ботинки. Кайл тяжело сглотнул и дрожащими руками  достал одежду. Он старался одеваться как можно скорее, от взглядов тюремщиков ему было совсем не по себе.

- А ты красавчик. – наконец произнес старший. – и фигура что надо. Думаю, хорошо наш начальник на тебе заработал. Господин Гефаллен хорошо платит.

Потом Кайла снова посадили в машину. Дорога оказалась долгая. Они ехали в верхний мир – первый круг, обиталище избранных. Мистер Гефаллен…. Что то знакомое…знакомое имя…Гефаллен – конечно! Фактический правитель Города. Очень  богатый, столь же безжалостный и беспринципный человек. За глаза называемый Сатаной. Владелец одного из трех заводов, производящих продукцию для Города. Однако капитал его намного больше, нежели может дать завод, но источники его никому не известны. Поговаривают, что он один из немногих, кто имеет право покидать Город. Город с давних пор был обнесен колючей проволокой,  и выход за его пределы был разрешен лишь по Высокому разрешению, выписываемом самим Городским Прокурором, господином Арзааном с разрешения Господ Правителей.

Кайл поежился, словно от холода, и непроизвольно сморщил губы.

Машина затормозила около высокого, металлического резного забора, окрашенного в черный цвет. Водитель вышел и поговорил о чем то с привратником, ворота открылись и медленно машина въехала внутрь. Фонари горели только вдоль дороги, сад же тонул в темноте. Наконец машина остановилась. Кайла вытащили из машины. Только сейчас он огляделся по сторонам, но происходящее он воспринимал с трудом. Сердце билось в висках, и кровь шумела в ушах. «Главное успокоиться» - и он сжал руки в кулаки до хруста в суставах пальцев. Огромный темный особняк высился прямо перед ним. Кайл стоял у главного входа, а на лестнице перед ним пожилой человек во фраке с подсвечником на три свечи в руке.

- Спасибо за доставку. Дальше я сам. – Медленно произнес он, глядя на тюремщиков, и уже обращаясь к Кайлу, продолжил. – А ты пойдем со мной.

Человек поманил его пальцем, и Кайл неуверенно двинулся за ним. Он слышал, как отъехала машина. Что ж видимо гостей в этом доме не любят. Кайл с новым провожатым вошли в дом. Огромная прихожая была освещена лишь тусклым светом свечи, стоящей на столике. Но Кайл и не смотрел по сторонам. Он видел лишь ковер и ноги человека во фраке.

- Я – Хьютер, дворецкий этого дома. А ты - Кайл Роуз?

- Да. – Ответил Кайл хриплым и каким-то чужим голосом.

Кажется, они уже поднимались по лестнице, ноги предательски тряслись.

- Думаю, ты уже слышал про господина Гефаллена?

- Да.

Вдруг дворецкий так резко остановился и развернулся, что Кайл едва не налетел на него.

- Господин Гефаллен не столько безжалостен, сколько вспыльчив. Так что мой тебе совет, парень, делай так как он велит. Так будет лучше.

Кайл молча кивнул. Во рту предательски пересохло. Дворецкий пристально смотрел на него, и Кайлу показалось, в его взгляде теплая искорка.

Они прошли еще несколько шагов и остановились около двери. Откуда-то в руке Хьютера оказался стакан.

- Держи.

- Что это?

- Вода. Просто вода. Пей. – И дворецкий одобрительно кивнул.

Кайл выпил стакан за один глоток. Хьютер взял из его рук пустой стакан, и от внимательного взгляда человека во фраке не скрылась легкая дрожь пальцев Кайла.

- Ну-ка посмотри-ка мне в лицо.

- Что? – удивленно приподнял брови Кайл.

Дворецкий молча поднял лицо Кайла вверх за подбородок и поднес к нему свечи. Кайл на мгновение зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел лицо дворецкого прямо перед собой.

- А… - вырвалось у Кайла.

Хьютер пристально смотрел в его глаза и лоб его все больше морщился.

- Невозможно… - только и произнес он.

- Что? – отстранился Кайл, освободив подбородок от пальцев дворецкого.

- У тебя необычные глаза. – Ответил старик. – Очень необычные.

И странная тень пробежала по его лицу. Он отвернулся от Кайла и постучал в дверь. Стук эхом отозвался в сердце Кайла.

- Господин, к вам посетитель.

- Пусть входит. – Отозвался с той стороны холодный властный голос.

Ну что же, добро пожаловать в ад. Врата открыты – заходи. Твое наказание готово и оно заждалось. За каждое преступление своя расплата, так будь готов встретить ее достойно.