- Ты хи-и-трая, я знаю. Ты как-то выжила в клане и не сидишь в подвале с остальными сучками, – он поставил нож поперёк своего запястья. – Умная, значит. И я буду следить за тобой…
   Он вжал лезвие в вены и быстрым движением вскрыл их. Диза ахнула и раскрыла рот, нервно заморгав от нетерпения. Торк занёс над ней руку. Вторую с ножом держал наготове, возле её головы.
   Капли падали вампирке на лицо, на прикрытые веки, на пульсирующие от жадного дыхания ноздри. Когда кровь попадала на высунутый язык, она постанывала и выгибалась. Лицо Торка стало напряжённым. На смену ехидной подозрительности пришло возбуждение. Он бросал взгляд на грудь вампирке, которую увлечённо кормил, на её оголённое бедро, мелко дрожащее, как во время оргазма. Поглядывал на красные губы и взволнованно извивающийся язык, беспокойно слизывающий досягаемые капли.
   - Как же ты голодна, – мягко пророкотал он, не заметив, что вены срослись, и кровавый дождь прекратился. – Это заводит… Подобное я испытал лишь однажды, когда новообращённая убивала пожилую пару – их дали ей на кормёжку. Она стала просто бешеной! Орала, скалила клыки и прямо рвала ими стариков! Фееричное было зрелище! – Он опустил руку. Взгляд заволокло дымкой воспоминаний, сквозь неё в зрачках заблестели огоньки. – Из разорванных глоток хлестала кровь, а эта дрянь подставляла под них лицо. Она вся была в крови… Одежда, волосы, руки. Я поймал её взгляд – настолько дикий и голодный, что восхищал! Ух! Это было нечто! Я возбудился. Нет ведь ничего круче, чем кровь, ярость и секс… Да? Как считаешь?
   Торк опустил обжигающий вожделением взгляд на Дизу.
   - А кто она была? Эта новообращённая… – спросила она.
   - Я не запоминаю этих сучек, мне так-то насрать. Может, потом её убили, или она сидит в подвале. Какая-то молодая. Её поймали в лесу. И…
   - Те старики были её родителями, – произнесла Диза.
   Торк задумчиво сощурился и отвёл взгляд.
   - Может. Да. Что-то такое припоминаю… Если так – то ещё круче! Представляешь, как нужно одичать, чтобы отбросить все привязанности, всю эту… любовь…
   Он скривился в пренебрежении, а Диза медленно блуждала взглядом по его лицу. И думала.
   - Торк… – наконец, слетело с её почти неподвижных губ. – Думаешь, это жажда её заставила? Или она просто ненавидела их?
   Вампир сдвинул брови, и лицо его приняло холодную сосредоточенность. Он не ожидал таких вопросов. 
   - Если подумать, детка… – ответил на удивление спокойно и беззлобно. – Все мы за что-то ненавидим своих предков. А дитя, которое оказалось одно в лесу, имеет на это ещё один повод. Некоторые колеблются перед убийством. Та девчонка – нет.
   Диза кивнула и закрыла глаза. Под раздвинутыми рёбрами что-то сжалось, перервав вздох, потом ударило с силой пушечного ядра. Сердце, потяжелевшее в тысячу раз.
   Торк приложил лезвие к её груди и облизался острым языком.
   - Что ж, Дейзи… Я выполнил свою часть сделки…
   От этих слов Диза вздрогнула. Посмотрела вниз, на скованные руки. Потом перевела взгляд на край юбки, под которым был спрятан шприц. Она безмолвствовала, а Торк увлечённо выводил на её коже изгибы царапин, углублялся в ложбинку, поддевал край топа, пытаясь добраться до соска.
   - Где кровь, Дейзи-детка? Где кровь Дорфа? – повторил, и его серые, как вечерний туман, глаза помрачнели. Челюсти сжались. Нож в напряжении замер, и лезвие остановилось посередине груди.
   - У неё такой манящий аромат… – шепнула Диза и мечтательно захлопала ресницами. – Прохладная, с серебряным отливом…
   Она изогнулась, словно от наплывающего вожделения, наткнулась грудью на острие. Она смогла дотянуться до края юбки.
   - Да-да, всё это замечательно! – рявкнул Торк. Он покрыл рукоятку второй ладонью с готовностью надавить. – Без лирики. Давай не ломайся! Говори!
   Игнорируя нож, Диза с улыбкой ещё сильнее подалась к вампиру. Томно прикрыла глаза, подогнула ноги.
   - Как же мне сложно было удержаться и не пустить её себе по венам…
   Голос трепетал, низкие звуки рокотали где-то в горле. Пальцы с тихим щелчком сняли с иглы защитный колпачок, разблокировали поршень и чуть надавили на него. Тонкая упругая струйка скользнула по бедру. По пространству разлетелся насыщенный запах крови. Диза дрогнула ноздрями и испустила протяжный стон. Торка словно ударило током. Он дёрнулся. Зрачки его расширились, глаза почернели. Жажда пробудилась и полностью затмила сознание. Он вскинул лицо и, как дикий зверь, стал жадно ловить сладостный запах. Рука с ножом ушла в сторону. Диза вырвала шприц из-под резинки и подняла перед собой всего на секунду.
   - Вот он! – произнесла и выверенным движением катнула его по полу.
   Торк бросился следом, но шприц скользнул в щель под листом железа и исчез по ту сторону заграждения.
   Вампир распластался на полу. Втягивая ноздрями дурманящий аромат, забыв обо всём, пытался нащупать шприц. Он шурудил под листом пальцами, сдирая, разрезая неровным краем кожу. Рядом быстро скопилась лужица крови, но Торк продолжал остервенело пытаться заполучить вакцину неуязвимости. Он сопел, пускал голодную слюну, бормотал бессвязный бред, обезумев от желания.
   Диза лежала на полу. Она пыталась побороть голод, впившийся холодными иглами в грудь, живот, тисками сдавивший глотку и виски. Она была очень голодна; чувствовала запах крови Дорфа и жаждала её больше всего на свете. Внутри клокотало, призывало во что бы то ни стало испробовать сильную сладкую кровь. Но Диза сопротивлялась. Она перевернулась на бок и посмотрела на елозящего возле щели вампира – жалкую стонущую тварь. Он превратился в псину, которая, повизгивая от нетерпения, роет землю, в надежде отыскать кость.
   Торк не выпускал нож, а Диза не выпускала из внимания его самого. Ей было нужно, чтобы он сделал лаз через листы. Иначе план сорвётся. Иначе она зря рисковала кровью Дорфа.
   Вампир приподнялся, повертел головой. Он вспомнил про собственноручно проделанную ранее брешь и с рычанием бросился к ней. Истерично смеясь, вставил туда нож и принялся растопыривать края, орудуя лезвием, как фомкой. Железо поддавалось. Скрежетало, сыпало рыжей пылью, капало ей на пол, вперемешку с кровью.
   Вдруг что-то щёлкнуло, потом звякнуло где-то внизу. Торк уронил взгляд, Диза напрягла зрение. На полу лежало сломанное лезвие. Вампир широко оскалился, ссутулился и взревел так зловеще, что Диза сжалась, опасаясь, что гнев врага обрушится на неё. Но Торк, кажется, забыл о существовании своей жертвы. Всё его внимание было нацелено на заветную кровь. Он с грохотом врезался грязными ладонями в лист, просунул пальцы в щель и потянул края в стороны. Жажда придала сил, и под натиском лист разорвался, подобно картону.
   Руки, наколотые на зазубрины, замерли. Глубоко дыша, Торк уронил голову на грудь. Его тёмную фигуру с пятнами жёлтого света на широких плечах и мощных бицепсах очерчивал белый свет, идущий из бреши. Диза попыталась привстать. Удалось только оторвать плечо от пола и только на секунду – скованные по локоть руки и слабость играли против неё. Торк вскинул лицо. Грудь его расширилась от вдыхаемого прохладного воздуха с примесью запахов мокрого железа и заветной крови. Вместе с выдохом он испустил низкий стон наслаждения. Диза перевернулась на спину. Сбросив туфли, пошире расставила ступни и рывком села. Торк опустил руки и наклонился, чтобы заглянуть в разверзнутое светящееся чрево.
   - Где ты, сука?! – заорал он хрипло.
   Дизе удалось встать. Она почти бесшумно оступилась, пошатнулась, потом тряхнула головой и сделала шаг в направлении вампира. Тот нетерпеливо сопел в голос. Невозможность достать шприц его крайне бесила, заставляя совершать непонятные дёрганые телодвижения. Диза старалась не произвести ни звука, ступала на цыпочках, не сводила с вампира глаз, пытаясь предугадать его действия. Торк суетился. Качался, как маятник, высматривая, куда укатился шприц.
   Диза сосредоточенно приближалась, выгнав из головы все посторонние мысли, оставив за пределами тела ощущения повреждений. Когда реальность расплывалась, норовила ускользнуть, она напрягалась, удерживая ясность сознания. Под ступню попало сломанное кривое лезвие. Диза лишь поморщилась. Ей не нужно было оружие, ей нужно было везение.
   Торк не мог услышать шагов у себя за спиной – его поглотила жажда. Дизу же она наполнила силами, раны перестали о себе напоминать. Как хищник, она подкралась к вампиру и замерла, выжидая.
   Торк постанывал, хватался за края. Растопыривал их с желанием устранить преграду, отделяющую его от непобедимости. Когда дыра стала достаточно широкой, он просунул в неё голову и, увидев шприц, радостно ощерился. Тогда Диза атаковала – ударила его ногой в шею. Железные зубы листа глубоко впились вампиру в плоть. Он задёргался, как кабан, попавший в капкан, упёрся руками в лист, ногами помог себе приподняться, не соображая, что двигаться нужно в сторону. Кровавое пятно, похожее на осьминога, растеклось по ржавчине. Для упора Диза припала к листу плечом, задрала ногу и с визгом ярости нанесла второй удар. Зубцы перебили позвоночник. Вампир обмяк, осел, застряв головой между краями. Тело под собственной тяжестью повело назад, но несколько жил и растянувшийся, как расплавленный сыр, лоскут кожи удержали его.
   Диза нервно дышала, металась взглядом. Она отступила, когда к её ногам зловеще подползло тёмное месиво из крови, пыли и ржавчины. Неожиданно сильный спазм скрутил ей живот. Она врезалась спиной в шершавые холодные листы, пустив по цеху громовой звук. Листы качнулись, обезглавленный вампир дёрнулся. Диза шарахнулась прочь, не удержалась на ногах и, процарапав спину, повалилась на пол боком. Ужас ледяной водой окатил с ног до головы, волоски на теле встали дыбом. Вампирка стала отползать, не сводя глаз с Торка, ожидая его нападения невообразимым способом. Что-то в его горле булькнуло, послышался лёгкий хлопок разорвавшейся кожи, и грузное тело упало на спину. Голова не провалилась за листы, а застряла между краями. Клочки кожи, шмотки мяса, нити жил и спинного мозга, бело-красные позвонки, казалось, шевелились. Но это была лишь игра света на медленно вытекающей крови.
   Торк не поднялся, потому что был мёртв. Поняв это, Диза хохотнула и распласталась на полу, уставившись в потолок. Спазм не дал передохнуть и полминуты – в животе словно скрутились вместе и с силой натянулись десятки канатов со всего тела, сжав его в ком. Диза оскалилась, переваривая боль. От натуги задрожали ноги, воздух застрял где-то в горле. Жилы на шее готовы были лопнуть, а руки парализовало судорогой. Голод выедал изнутри. Как огромное толстое сверло вкручивался в желудок, наматывая на себя кишки; продирался через грудь в горло, упирался в центр мозга, застилая глаза серой пеленой и делая сознание мутным. Что-то проснулось внутри. Демон. Голодный, забирающий последние силы, чтобы уже, наконец, напитаться.
   Диза с ловкостью вскочила на ноги. Жар разлился по венам вместе с жаждой. Себе она больше не принадлежала. Её невидимыми нитями потянуло туда, откуда исходили запахи крови – крови двух вампиров. Но первоочередно требовала утоления жгучая ненависть.
   Диза подскочила к телу Торка и пнула в разорванное горло. Смачно хлюпнуло. Пальцы ноги ощутили укол позвонка и вместе с тем – мягкость и тёплую влажность месива. Посмотрев на ступню, наполовину багровую, вампирка злорадно осклабилась. А когда перевела взгляд на разбережённую рану, из которой вязко выползала свернувшаяся кровь, глаза её вспыхнули безумием.
   Она зубами схватилась за верхний конец прута, скручивающего руки, и с лёгкостью отогнула. Перехватив виток с другой стороны, отогнула и его. Железо скрежетало об зубы, как нож об фарфор. Диза сопела и подвывала от нетерпения. Когда же оковы спали, с шипением и визгом запрыгнула верхом на здоровенную тушу. Её зад промял рельефный твёрдый живот вампира, и кровь выхлопнула из горла, как кетчуп из бутылки. Торка вырвало, хоть он и был без головы. Диза замерла, щерясь и не сводя взгляда с кровавого пятна на полу. Её руки в бордовых вмятинах от прута упирались в закоченелую высокую грудь, а спина была изогнута, как у страстной любовницы, смакующей наслаждение внутри себя. Она медленно приблизила скривлённое лицо к разодранному горлу и высунула язык. Углубившись им в месиво, скоро подключила губы и начала сосать.
   Кровь загустела и теперь напоминала желе. Приходилось прикладывать усилия, чтобы глотать. По пищеводу кровь ползла уже комками. Но отвращения Диза не испытывала – она наслаждалась победой над врагом. Пальцы белыми пауками проползли по каменным плечам Торка. Достигнув раскрытых ладоней, переплелись с его пальцами. Диза сдвинулась ниже, прильнув грудью к ледяному торсу, и принялась елозить ягодицами по бёдрам, распаляя себя.
   Внутри неё громко пульсировал горячий центр – солнце, растущее с каждым движением, вздохом и стоном. Холод мёртвого тела не мог охладить жара. Она улыбалась с закрытыми глазами, зарывшись лицом в свои распавшиеся волосы, горячо в них дыша. Пальцы сильнее сжали руки вампира, спина сильнее выгнулась. Диза несколько раз с силой ударилась низом живота о его пах и разлилась в вожделенном стоне. Затем в безумном смехе. Она отпустила себя. Накинулась на горло трупа: принялась беспорядочно лизать клочки кожи, отгрызать и с причмокиванием проглатывать кусочки мяса, сосать кровь и одновременно извиваться в экстазе.
   
   Диза подняла от месива лицо. К её блестящему красному подбородку протянулись тёмные нити. Обнажив белые клыки, она посмотрела туда, где должна была быть голова вампира, и исступлённо прошипела, пуская кровавые слюни:
   - Сейчас я тебе нравлюсь? Хочешь меня?
   Она вцепилась пальцами в каменные плечи Торка, возле самой шеи, и принялась трясти. Тело гулко ударялось о пол, хлюпало и выстреливало сгустками крови. Пальцы вампирки внезапно дёрнулись вниз, продрав рубашку, расцарапав когтями грудь, сняв с неё, как с восковой свечи, стружки кожи. Диза схватила руки вампира и приложила ладонями к своей груди.
   - А мои сиськи? Возбуждают?
   Промежностью она заелозила по его бёдрам, прощупывая член. И он явно выдавался, туго обтянутый джинсами. Так казалось вампирке, ополоумевшей от кровавого вожделения, как тогда, в самый первый раз.
   Стон и дыхание сменились негромким горловым рокотом. Диза заметалась взглядом по туловищу, приоткрывая рот, а потом клацая зубами. Она выбирала, куда вцепиться, чтобы вырвать кусок, куда прильнуть губами для горячего поцелуя. Её руки с жадностью блуждали по мертвецу, странному на ощупь – холодному и твёрдому, как манекен. Она изнывала и вожделела, но уже не жестокой мести. Верх взяли потребности собственной плоти. В груди зудело, в голове гудел рой бешеных пчёл, низ живота жалили тысячи скорпионов. Их жгучий яд разбегался по телу отравляющими струйками и выжигал последнюю разумность. Сквозь красные вспышки перед глазами Диза высмотрела бляху на ремне Торка, вцепилась в неё и резким движением сорвала. Устранила ремень, расстегнула молнию и нервно закопошилась в ширинке, пытаясь подцепить и вытянуть закоченевший орган.
   - Каменный стояк! – ощерилась она. – Как тебя распалило, паршивый кобель…
   Она сдавила ладонью член, выгнула в свою сторону и приподнялась. Вдруг всё оборвалось. Жара в мгновение не стало, чувства выдуло, как холодным ветром. Реальность застыла, лишившись звуков и чёткости. Диза разжала руку и соскользнула с трупа на пол. Обмякла и согнулась, уставившись в никуда.
   - Я ведь не сделала этого тогда? – шепнула она.
   Взгляд перешёл на член вампира и тут же боязливо отшарахнулся от него. Дизу пробрало. Она стала отползать, пока не упёрлась в железные листы. Её била дрожь. Дыхание прерывалось, пальцы судорожно барабанили по полу.
   - Я ведь не делала так? Я же не могла… Это же был мой отец…
   Она схватилась за голову и зажмурилась, пытаясь вспомнить. Потом резко вскочила, бросилась к бреши в листах и за волосы выдернула оттуда голову вампира. Повернув её, посмотрела в искривлённое лицо с разинутым ртом и закатившимися глазами. Лицо всё ещё выражало агонию смерти. Кровь или ржавчина покрывали затвердевшую кожу без единой морщины. Большие выпирающие белки высохли и стали похожими на яичную скорлупу.
   - Унесёшь эту тайну в ад, сучье отродье! – проревела вампирка не своим голосом.
   Она просунула пальцы голове в рот, задев ногтями жёсткий язык, взялась за нижние зубы и с хрустом вырвала челюсть. Мелкие кусочки свернувшейся крови разлетелись во все стороны, блеснули на свету, как зёрна граната, и осыпались на пол. Следом шлёпнулся длинный язык, похожий на высохшего слизня. Вампирка старательно обтерла об него, как о придверный коврик, ступню и вернулась к голове. Скривившись в омерзении, смачно харкнула туда, где когда-то был рот.
   - Muie tie! – произнесла единственное оскорбление, которое знала на вампирском, и с криком швырнула голову. Та гулко ударилась об пол и с шуршанием укатилась в темноту.
   - Ненавижу ямочки! – сказала вампирка напоследок, кидая челюсть в том же направлении.