Короткое описание: Не для всех. Как сказали мне мои друзья( которые мне больше не друзья=) - "Слишком много нужно думать".
Я с грустью смотрел в окно. Дорога оказалась длинной. Очень длинной. Пролетающие пейзажи лесов и полей уже начинали раздражать. - Поезд Львов – Одесса – Харьков – Киев приближается к конечной станции, - прозвучал голос кондуктора. «Наконец-то». - Учиться едете? – неожиданно послышался голос. Я неохотно повернул голову к своему соседу. Это была старуха лет шестидесяти с закрученными седыми волосами и опрятной одеждой. - Простите? – еле выдавил я из себя. Мне сейчас совсем не хотелось разговаривать. - У вас в руках целая куча бумаг. Вы едете учиться? – еще раз произнесла старуха. - А это. - Я посмотрел вниз на свои колени. Мои руки крепко держали стопку бумаг, оставив на ней небольшие вмятины. Похоже, я не разжимал пальцы в течении всей поездки. Я уже говорил, как сильно мне не хотелось начинать этот разговор. Наверное, говорил. – Нет. Нет. Это… Неожиданно, голос сверху перебил меня. - «Экстренные новости. Село Разбитые Надежды практически полностью сгорело в результате страшного пожара. Пожарникам не удалось справиться с огнем. Больше сотни жителей осталось без своих домов. К счастью, никто серьезно не пострадал. На местах работают волонтеры, помогающие реабилитироваться пострадавшим. Власти Киева благодарят всех, кто помог остановить стихию на границе с городом», - произнес голос с радио. - Боже, какой кошмар, - не сдерживая эмоций, сказала старуха. – А ведь это не первая катастрофа, случившаяся в этом селе. Пора бы им уже поменять свое название. Хорошо, хоть есть люди готовые помочь. - Вы правы, - довольно произнес я. Хоть сама ситуация с селом была неприятна, но сейчас она спасла меня от нежеланного разговора. Я снова грустно посмотрел на бумаги. – «Сколько горя вы мне принесли».
*** Я стою на перроне. Плохо помню, что было до этого. Правда, даже не хочу вспоминать. В руках почти пустая сумка. В ней ручка и наполовину списанный блокнот. Я поглядываю по сторонам. Мой взгляд пустой. В тот момент я не мыслил. Мозг отключился, все эмоции тоже. Так странно. - Поезд Киев – Львов пребывает на платформу, - послышался неприятный мало разборчивый голос. «Что?» - прозвучало у меня в голове. Неожиданно, я увидел человека. Девушка. Она стояла на рельсах! «О боже». Я резко пришел в себя и бросился вперед. Не знаю, чем я тогда руководился. Я проскочил мимо нескольких движущихся поездов, а затем в самый последний момент выхватил девушку из лап смерти. На ее глазах текли слезы. Она была вся замурзанная и грязная. Ее руки трусились. - Успокойся, - еле произнес я, пытаясь удержать самоубийцу, но она продолжала нещадно вырываться. – Прошу успокойся. Вдруг, она кусает меня и вырывается. Она бросается куда-то вперед, а я не знаю почему, бросаюсь за ней. По дороге она уронила свою вещь. Это небольшая картина, разрисованная в готическом стиле. Подобное интересно в Европе и Америке, но не у нас, с грустью осознал я. Я бежал за ней несколько добрых минут. Наконец, она остановилась присев в парке на одной из лавок. Я спокойно подошел к ней, пытаясь не спугнуть. Тихо присел на скамью. Я видел, как она рыдает. Захлебывается слезами, но ничем не мог помочь.
*** Я не знаю, сколько мы так просидели. Знаю только, что солнце давно село. Лил сильный дождь. Но она продолжала сидеть на одном и том же месте. Продолжала лить слезы, смотря куда-то вдаль. Редкие прохожие кидали на нас странные взгляды, грустные и одновременно удивленные что ли. Я не обращал внимания. - Твоя картина. Она очень красивая, - неожиданно даже для себя, сказал я. Она развернула голову в мою сторону. Немного успокоилась и вытерла слезы. Ее лицо я помню смутно. Зеленые глаза, наверное. Или нет. Почему-то сложно вспомнить что-нибудь. - Правда? – нежным голосом, произнесла девушка. – Ты действительно так думаешь? - Да. - Я работала над ней десять лет, - всхлипывая, произнесла она, - а они ее не приняли. Ее лицо опять залилось слезами. - Пошли. Я проведу тебя домой, - сказал я, не зная как ее утешить. В тот момент мне было дико не по себе. Мне было ее жаль. И эта жалость, уничтожила во мне все другие эмоции. Мы тихо шли по пустующим улицам города. Минуя одиноких прохожих, убегающих от непогоды. Я отдал ей свою куртку. Я говорил ей теплые слова. Но она не слушала. Тихо рыдала. Это разбивало мне сердце. Каждый её всхлип, каждая слеза была будто моя. Я еле держал себя в руках, дабы не упасть в отчаянье вместе за ней.
*** Дорога была долгой. Начало светать, когда мы, наконец, добрались к ней домой. Внутри был ужасный бардак. Все было перевернуто, повсюду валялись вещи и осколки разбитой посуды… Она с грустью посмотрела на меня, затем на разгром, творившийся вокруг. Ее глаза опять залили слезы. Она упала на еле стоявшую кровать, опять погрузившись в себя. Я долго сидел возле нее. Сначала молча. Затем, пытаясь успокоить. Все без толку. Понимая, что еще немного, и я свихнусь вместе с ней, я поднялся и вышел на улицу. Подошел к магазину и на последние деньги лежащие в кармане купил себе сигарет, хотя прежде никогда не курил. Первая пошла плохо. Кашель пробрал меня, и я еле смог остановится, но дальше настало долгожданное наслаждение и спокойствие. Руки перестали дрожать, а сердце перестало биться так назойливо. Я успокоил себя и поспешил обратно, боясь, что она что-то учудит. К удивлению, она лежала на том же месте. Я попытался её поднять, но, поняв, что это без толку, бросил эту затею. Я выкурил еще одну сигарету, еще раз взглянул на бардак творящийся вокруг. В душе накатила грусть, но я резко унял её. Я поднялся со стула и начал собирать осколки разбитой посуды. Почему-то это успокоило меня еще больше. Управившись с этим, я начал собирать вещи, нашел в кладовой, или в подвале, уже не помню, старый молоток, и прибил несколько отвалившихся полок, починил отвалившуюся дверцу, залатал несколько дыр в шкафах, закрутил обратно отвалившуюся ножку кровати. Прошло несколько часов, прежде чем я управился со всем. Я устало упал на стул, рассматривая проделанную работу. Я был доволен. Затем, я опять взглянул на девушку. Она все еще хныкала в кровати, не поднимая голову. Хотя, как мне показалось уже меньше. Вскоре, усталость начала одолевать меня. Я еле сдерживал веки, пытаясь не уснуть, но она взяла своё. Я ушел в царство снов прямо на том стуле.
*** Я сорвался со стула как ненормальный, оглядывая комнату. Девушки нигде не было. «О боже. Хоть бы она ничего не натворила» - пронеслось у меня в голове. Я выбежал на улицу и с облегчением выдохнул. Девушка сидела на лавке возле детской площадки. Я тихо подошел и сел возле. Её лицо не выражало ровным счетом никаких эмоций. - Зачем ты мне помогаешь? – вдруг произнесла она. - Не знаю, - с вздохом, сказал я. - Наверное, я должна сказать тебе спасибо. Но не могу. - Понимаю. Мы сидели молча не меньше часа, пока она, опять не заговорила. - Я любила это место. Когда была маленькой. Любила сюда приходить и играть. Качаться на карусели, которую сделал отец, любила играть в песочнице. Сначала с мамой, потом сюда приехали другие дети, и я играла с ними. А теперь я прихожу сюда только чтобы посмотреть на отличнейший вид, что открывается с вершины. Вдохновится его красотой, и перенести его на полотно. Попытаться… - она замерла. Я не знал, как её утешить, поэтому просто сидел в ожидании. - Но моя картина никому не нужна! – резко выкрикнула она, сорвавшись с места. – Никому. - Мне нужна, - тихо произнес я. - Что? - Мне нужна! – закричал я, а затем тихо добавил. – Мне нужна.
*** Мы окончательно навели в доме порядок, повыбрасывали мусор и ненужные вещи. Мы наладили жизнь и она начала идти своим чередом. Девушка немного опомнилась после своего горя и уже перестала лить слезы, хотя по тихим, холодным ночам, я все еще слышал её плач. Её звали Саша, как и меня. То, что мы встретились в тот день, кажется мне чем-то удивительным. Да и сама она была чем-то удивительным. Красивая, умная, она будто дополняла меня. С ней, я чувствовал себя единым целым. Я чувствовал себя собой. Как-то раз к нам в дверь постучали. Я в этот момент сидел в комнате, рассматривал её картину. Она радостная вбежала в комнату. В её руках я увидел кучу разной пищи. - Откуда это? - Это… Это… - задумчиво произносила Саша. – А это наш сосед принес. - Наш сосед? - Да. Я тебе не говорила? Этот дом - это подарок моих родителей. Они оставили большой банковский счёт. И проценты из этого счёта переводятся нашему соседу, по совместительству моему крестному, который платит за дом и покупает мне продукты. - И почему же эти деньги не идут тебе? - Ты же видишь, хозяйка из меня никудышная. Подожди. Она замерла. Её зрачки расширились, а дыхание участилось. - Это… Моя картина. - Да. Я решил сохранить её. Саша медленно подошла и присела возле меня. Она трясущимися руками взяла картину и внимательно на неё посмотрела. Опять перевела взгляд на меня и опять на картину. - Помнишь, что ты сказал о ней? - Что она очень красива. - Это правда? - Будь это ложью, я бы не любовался ею каждый вечер. Будь это ложью, я бы так не восхищался ею. Будь это ложью, я бы её не сохранил, а выбросил и забыл. Она нежно улыбнулась, прижав картину к себе. - Спасибо.
*** Однажды мы прогуливались по улицам города. Бродили с места на место, разговаривая о чем-то. Неожиданно, мы увидели магазин, красочное здание. Не успел, я ничего сказать, как Саша вбежала внутрь. - Жди здесь, - крикнула она и исчезла за дверьми. Прошло несколько минут, и она появилась вновь. В её руках был большой холст. - Я напишу эту картину опять. Но сделаю её лучше, масштабнее и красочней. Я лишь улыбнулся. Я был рад за неё. Вечером того же дня, мы пошли на встречу. Наши соседи собирали всех, для того чтобы провести этот вечер вместе. Но я почему-то смутно помню, что происходило. Возможно, я напился? Не знаю. Помню, мы сидели за столом, играла спокойная музыка, вроде бы все были счастливы. Или только показывали вид. Вроде бы кто-то заплакал. А может, хоронили кого-то. Смутно помню. Помню только, что спал в ту ночь как убитый.
*** Следующий день, я начал с того, что починил детскую площадку. Отремонтировал лавочку и как раз чинил качели, когда вышла Саша. Она подбежала ко мне, и с каким-то диким восторгом произнесла: - Ты ее починил? - Да. Почти заканчиваю. Она закрыла лицо руками и радостно улыбнулась. - Боже, я так тебе благодарна.
*** Тот день я не забуду никогда. Он был днем моей мечты. Была яркая солнечная погода. Я делал записи в своем блокноте, лежа на лежаке, сделанном недавно на детской площадке. Я был счастлив, поглядывая на Сашу. Она суетилась возле большого холста, перерисовывая картину. Она радостно прыгала со стороны в сторону, что-то напевала и веселилась, то, рисуя, то, качаясь на качели. Я же что-то чертил, писал и наслаждался жизнью. Она была прекрасна. Я вгляделся в картину. Она стала намного лучше, с тех пор как я видел её в последний раз. - Красиво, - крикнул я ей. А она лишь ответила легкой улыбкой. Так проходили дни. Иногда мы ходили к соседям. Их почему-то каждый раз становилось все меньше и меньше. Все куда-то уезжали. Но мне было плевать. Я был счастлив. Впервые в жизни мне было все равно, что происходит вокруг. Мой мир был идеален.
*** Как-то раз я шел к соседу. Я хотел что-то у него одолжить. Но, постучав в дверь, мне открыл отнюдь не веселый и добрый человек, которого я видел прежде. Что-то в нём изменилось. - Что тебе нужно? Все уже уехали. Все забыли. Убирайся и ты. Ты здесь не нужен, - крикнул он, и хлопнул дверью возле моего носа. Я был в растерянности. Я был возмущен. Я был зол. Я убрался оттуда и пошел к другому дому, но там на меня уже никто не ждал. Другие лишь покидывали на меня странные взгляды. Я забежал в дом к крестному Саши, но его тоже не было. Я вбежал на детскую площадку. Саша сидела у холста и что-то рисовала. - Твой крестный нас бросил, - крикнул я. – У нас больше не будет еды. Не будет дома. - Что? – еле произнесла девушка, останавливая свою кисть. - Нас бросили. Половина людей уехала. Что нам делать? Она озадачено посмотрела на меня. Думаю, мой взгляд был таким же. - Не может быть. Мы пробежались с ней вместе по тем же местам. Взгляды соседей становились все более давящими. - Господи, что нам делать? У меня опустились руки. Мир, который был таким идеальным, вдруг начал рушиться. Опять. - Будьте вы прокляты, - закричал я. Схватив за руку Сашу, я повёл её домой. Закрыл все двери и окна. На дворе уже начало темнеть. «Я решу все проблемы завтра. Я не позволю им разрушить то, что построил», - пронеслось у меня тогда в голове.
*** Ночь была неспокойной. На дворе я слышал шум. Они все стояли возле моего дома. «Что им нужно?» Неожиданно, вдали, я услышал звук. Это был звук сирены. «Они едут за нами! Черт подери! Что им нужно? Они едут выселить нас? Нет. Сейчас ночь. С этим можно было не торопиться. Тогда что?» Не было времени выяснять. Нужно было бежать. Я схватил Сашу и побежал вниз. Она сонная, все не понимала, что происходит. - Нам нужно уходить! – закричал я. – Быстрее. За нами идут. Быстрее, через заднюю дверь. Мы выбежали на улицу. На заднем дворе одиноко стоял холст. - Картина! – выкрикнула Саша. - Мы не можем её взять с собой. Заберём позже. - Нет! Это работа всей моей жизни. Я не рискну ею. Я схватил холст и подбежал к песочнице. - Закопаем её пока что здесь. И вернемся, когда все уладится. - Нет! - Послушай. Я знаю, тебе не хочется её здесь бросать, но у нас нет выхода! С ней мы не сможем убежать. Помоги её спрятать. Саша подбежала к песочнице и начала засыпать картину. Вдвоем они управились намного быстрее. - Все! – закричал я. – Бежим. Обещаю тебе, мы за ней вернемся. Мы побежали в сторону небольшого леса находившегося за домами. Мы рванули вперёд, не на что не обращая внимания. Где-то позади я слышал ужасные звуки и вопли. «Чудовища» - подумал я. Добравшись до леса, я начал рассматриваться по сторонам. Лес был густой, пышный, где-то вдали было слышно пение птиц. «Мы сможем здесь спрятаться!» - прозвучало у меня в голове. Я в последний раз оглянулся назад, чтобы посмотреть на мир, который разрушился. В который раз. В этот момент у меня перехватило дух. Возле нашего дома крутились ужасные белые твари с огромными щупальцами. Наш дом сгорел! Как и другие дома. Они подожгли его. Я всмотрелся в небо. Вместо привычного голубого, с нежными белыми облачками, я увидел серое и мрачное. «Что происходит, черт подери?» Я развернулся к лесу. Я клянусь, я видел, как вся листва вдруг превращается ни во что. Как некогда, пышные деревья, понемногу становятся голыми мрачными стручками. - Саша! Саша! – кричал я. Девушка куда-то исчезла. Я вбежал внутрь леса. Осмотрелся, но так её и не нашел. - Прошу, Саша. Где ты? Где ты?! Но в ответ была лишь тишина. - Не оставляй меня, - тихо добавил я. Я упал на колени. Я еле держал себя в руках. Ногти врезались в кожу на руках, и из них потекла алая кровь. «Не оставляй меня». Неожиданно, я услышал её голос. - Вставай! Нам надо уходить. Я раскрыл глаза и увидел её. - Я так рад, что ты со мной! - Я тоже, - с улыбкой ответила она. Я поднялся, схватил её за руку и побежал. Мы бежали вглубь леса, не обращая ни на что внимания. Где-то позади, я слышал крики и вопли. Чудовища догоняли нас. - Скорее, - крикнула она. Неожиданно, она зацепляется и падает. Моё сердце чуть не остановилось в этот момент. Её крик пронзает весь лес. Я подбежал к ней. Её нога была сломана. - Убегай, - сказала она. – Не смотри на меня. Ты должен выбраться. Они уже идут! - Я тебя не брошу. Я аккуратно взял её на руки и бросился бежать дальше. - Мы уйдем, мы выберемся и все перетерпим. Я тебе обещаю, - еле произнес я. Я не знаю, сколько времени мне еще удавалось бежать. В тот момент все было как в тумане. Вдруг, вдали, я заметил небольшую пещеру. Я вбежал туда и обессилено упал. Сил больше не оставалось. Я еле пишу это. Последние строки. Не знаю, правда, зачем. Я так устал. Так устал.
<BR>Конец <BR> Александр сидел в светлой камере, подперев руками свою голову. Его нога уже заживала, та и сам он, понемногу, приходил в себя. Он подолгу смотрел в окно. Иногда плакал. Иногда наматывал круги вокруг камеры. Как-то раз, неожиданно, в зале включился телевизор. Это были новости. «Книга психически больного Александра Безымянного возымела невероятный успех. Феномен «Гарри Поттера» повторяется. Кучи фанатов стоят возле магазинов и прилавков. «Мне нужна эта книга» - закричал один из них». Александр оживился. Он поднялся со своей кровати, подошел к двери и тихо улыбнулся. Эта улыбка не была похожа ни на одну другую. В ней переплетались все эмоции, которые только могут быть у человека. - Мне нужна эта книга. Мне нужна эта книга. Мне нужна… - тихо повторял он слова человека. – Мне больше не нужна! Из слов и записей Александра Безымянного Журналист А.А. Бессмертный
Первое впечатление от текста - неловкость. Слишком много откровенно нелепых поступков главного героя (даже если учесть, что писал "психически больной писатель"). Слишком много "яканья" в "книге". Это серьезно так напрягает. Наверное, стоило разбавить многочисленные "я". Если это авторская задумка (???) - сорян. Действия героев, их реплики и поведение вызывают недоумение, если честно. Сложилось ощущение (особенно по эпизоду в поезде), что разговаривают заготовки. Фигурки без краски, без грунтовки, без прочего добра, которое принято называть "живой человек/персонаж". Реплики хоть и сопровождаются наводками на эмоции, абсолютно не эмоциональны. В голове просто возникла картина: сидят два болванчика и монотонно перекидываются фразами, которые им абсолютно безразличны. Как и реакция собеседника. По части поведения такая же история: нелепые действия, очень. Саша (которая девушка) - единственный персонаж, который более-менее вызывает хоть какие-то эмоции. Но надолго ее не хватает, увы.
Второе впечатление - страх. На мгновение представил себя частью вселенной рассказа. И чего-то испугался. Если такие "рукописи" (от Безымянного) срывают куш и повторяют феномен "Гарри Поттера" - ну его к черту, такой мир О_о Вообще, было бы люто крипотно видеть действия ГГ в реальной жизни.
Итог. Работать и работать. Серьезно. На данный момент текст очень слаб, к сожалению.
Опечатка - в течениЕ. Блокнот Исписанный. мало разборчивый голос. слитно. Не знаю, чем я тогда руководился. руководствовался. На ее глазах текли слезы. Слёзы текут ИЗ глаз.Я проскочил мимо нескольких движущихся поездов. Как это возможно практически? Человек бросился спасать девушку, стоящую на рельсах перед движущимся поездом. И при этом - вот такие ещё кульбиты.
Ее руки трусились. Тряслись.она продолжала нещадно вырываться. Нещадно бить можно, а вырываться нельзя) Вдвоем они управились намного быстрее. Кто - они? Повествование от первого лица ведётся. Она упала на еле стоявшую кровать, - я извиняюсь, но вот это просто ржачно) Александр сидел в светлой камере, подперев руками свою голову. Чужую подпереть было бы проблематично, не?)
Н-да. Я-то сижу, время своё трачу, а это, оказывается, текст "психически больного писателя". Бррррр....
0
