Короткое описание: Главный герой является начинающим, амбициозным адвокатом в Греции, взявшимся за крупное уголовное дело. Это дело может стать переломным моментом в его карьере. Однако в это самое время в его жизни возникают некие таинственные и неподдающиеся здравому смыслу события, которые постепенно сводят его с ума. Галлюцинации, провалы в памяти, попадание в иные измерения - все это придется пережить главному герою, чтобы докопаться до истины.. И ответить на главный вопрос: насколько реальна эта истина?
ЛАБИРИНТ ИЛЛЮЗИЙ
Cмерть - всё, что мы видим, когда бодрствуем, а всё, что мы видим, когда спим, есть сон. Гераклит Эфесский
ГЛАВА 1
Я проснулся в холодном поту. В комнате стояла тишина. Лишь удары моего сердца, которое колотилось в бешеном ритме, нарушали ее. «Боже, что это было? Опять мне приснился кошмар!», – подумал я, пытаясь успокоить дыхание. Встав с кровати, я подошел к тумбочке и взглянул на часы. На циферблате было ровно 5:35. Вот он – момент истины. Через пару часов будет видно, чего я все-таки стою на самом деле.
Приняв холодный душ, я сразу же приступил к работе. Следовало пройтись еще раз по всем основным пунктам и проверить материалы дела, сверить показания свидетелей, а также в сотый раз отрепетировать свою заключительную речь. Нельзя допустить какой-либо оплошности. Слишком многое поставлено на карту. Как ни крути, а не каждый день тебе выпадает шанс вести такой громкий процесс. В голове всплывали обрывки сна, и я автоматически прокручивал увиденный мною сюжет. «Черт! Только этого мне сейчас не хватало!» – сказал я сам себе. «Надо взять себя в руки и сосредоточиться! Выпить чашечку кофе. Одеться. Оставшееся же, до начала слушания время, посвятить тщательной подготовке дела». Я занимался им уже около полугода и не было какой-либо мелочи или нюанса, которые бы от меня ускользнули. Тем не менее, не стоило забывать, что перестраховка никогда не бывает лишней.
Моего подзащитного звали Самуил Баркос. Большая шишка в преступном мире Греции. Наркоторговец, вымогатель, владелец притонов, причастный не к одному десятку убийств и похищений людей с целью выкупа. Он ехал поздно ночью на своем джипе вместе с какой-то девицей, когда дорожно-патрульная служба остановила его за превышение скорости. Самуил, как всякий уважающий себя мафиози, не стал церемониться с полицейскими и, будучи к тому же «под кайфом», решил использовать весь свой нецензурный словарный запас в их адрес, когда они начали выписывать ему штраф. В итоге, все закончилось тем, что при обыске автомобиля, полицейские обнаружили у него в багажнике 10 килограммов кокаина, незарегистрированный пистолет Beretta 92 в полной боевой готовности, 3 магазина от Калашникова, 150 тысяч евро наличными в целофановом пакете, а также недокуренный косяк марихуаны в салоне автомобиля. Его сразу же задержали, и вскоре возбудили против него уголовное дело. Таким образом, обычный штраф за превышение скорости обернулся для Самуила настоящей головной болью, и в результате грозил ему не шуточным тюремным сроком.
Это дело и попало ко мне в руки, когда Самуил обратился за помощью к старшему партнеру нашей адвокатской фирмы – Виктору Вельмасидису. Ни для кого не было секретом, что Самуил и Виктор были хорошими друзьми. Виктор знал, что я всегда с энтузиазмом брался за любое уголовное дело и уже давно мечтал проявить себя. Кроме того, за 4 года работы в его фирме, я приобрел достаточно опыта и изучил тонкости права, что позволяло мне наконец-таки избавиться от амплуа "мальчишки-стажера" и "новоиспеченного юриста, только что получившего диплом".
После небольшой беседы, Виктор, несмотря на некоторые сомнения, поручил мне это дело, упомянув о том, что клиент представляет большую важность как для него самого, так и для фирмы в целом. Также он заметил, что успешный исход предстоящего судебного процесса предвещает большие перспективы в моей дальнейшей карьере. Но я отлично понимал все и сам. Поэтому, заполучив материалы дела, я сразу же ринулся их изучать. Выяснение обстоятельств заняло у меня уйму времени, поскольку ни сотрудники дорожно-патрульной службы, остановившие в тот день автомобиль Самуила, ни следственные органы не желали оказывать содействие в том, чтобы такой человек как Самуил, оказался на свободе. По этой причине они всячески старались помешать мне в установлении фактов, которые могли бы повысить его шансы на освобождение, сотрудничая со мной исключительно по мере необходимости, лишь тогда когда закон "связывал им руки". Но, не взирая на трудности, мне все же удалось собрать достаточно нужных сведений, с помощью которых я выстроил прочную линию защиты. Так что, благополучный результат дела был не за горами.
Список обвинений, выдвинутых против Самуила, конечно, впечатлял. Он был обвинен в оскорблении и нападении на сотрудников полиции, в сопротивлении при аресте, хранении и распространении наркотиков, незаконном хранении оружия и вождении автомобиля в состоянии наркотического опьянения. При проведении экспертизы в его крови обнаружили целый перечень запрещенных веществ.
Для начала я решил взяться за показания главного свидетеля – девушки, сидевшей в автомобиле в тот злополучный вечер вместе с Самуилом. Ее звали Вероника, и она работала стриптизершой в ночном клубе Platinum. Согласно показаниям свидетельницы, они с Самуилом направлялись в сторону загородного дома, принадлежащего наркобарону, когда их остановили двое полицейских и приказным тоном потребовали у Самуила права, заявив, что он превысил скорость и будет оштрафован. Когда же греческий гангстер поинтересовался, на каких основаниях автоинспекторы сделали такой вывод, то полицейские начали грубить и велели ему не соваться не в свое дело, а иначе у него будут неприятности. Естественно, копы не знали, с кем имеют дело. Спровоцированный полицейскими Самуил вышел из себя и, в свою очередь, тоже начал их оскорблять. Тогда они схватили его, вытащили из машины, надели наручники и бросили на капот. А затем, даже не удосужившись составить протокол, принялись обыскивать его автомобиль, устроив тем самым полный произвол.
Такова была версия произошедшего, которую поведала нам Вероника. Версия, которую я с удовольствием принял, не вдаваясь особо в детали ее подлинной достоверности.
Но главным моим козырем, благодаря которому я не сомневался в том, что выиграю это дело, было то, что я обнаружил несколько грубых процессуальных нарушений, допущенных сотрудниками полиции, как при задержании обвиняемого, так и во время проведения следственных действий. Эти нарушения были настолько серьезными, что могли повлечь за собой отмену всего проведенного следствия и снятие с моего клиента всех обвинений.
Во-первых, после того, как Самуил был задержан, его отвезли в ближайший полицейский участок, где он находился почти двое суток, якобы для устранения всех формальностей, связанных с его арестом и без предъявления ему каких-либо обвинений. Однако, общеизвестно, что это является грубым нарушением пункта 2-ого статьи 5-ой Европейской Конвенции по правам человека, согласно которой ни один человек не может быть задержан более чем на 24 часа, если ему не предъявлено какое-либо обвинение, или в отношении него не возбуждено уголовное дело. В противном случае, он должен быть отпущен на свободу. Во-вторых, во время допроса, Самуилу не были разьяснены его основные права, в том числе право хранить молчание, не отвечать на вопросы, право на ознакомление с материалами дела. А также ему было запрещено видиться с адвокатом до тех пор пока он не даст каких-либо показаний следственным органам. Все это, естественно, можно было мягко назвать "полнейшим беспределом", так как были нарушены фундаментальные права любого обвиняемого в нормальном демократическом обществе.
Таков был ход моих мыслей перед началом слушания дела. И погрузившись в свои рассуждения, я не заметил, как быстро пролетело время. Взглянув вновь на часы, я обнаружил, что прошло уже целых полтора часа, а я даже не успел выпить чашечку кофе. Но меня это не особо беспокоило. В отличие от многих людей (а в особенности это касалось греков) не способных полноценно начать свой трудовой день, не "заправивишись" перед этим хорошей дозой кофеина, я предпочитал действовать на своих внутренних ресурсах, лишь изредка позволяя себе пользоваться внешними стимуляторами, считая их злом, которое способно загубить весь скрытый в человеке потенциал.
Выйдя из дому, я сел в машину и уже через двадцать минут был у здания городского суда Салоник. К моему удивлению на дорогах почти не оказалось пробок. Вокруг здания суда, как обычно, копошились люди. Большинство из них держали в руках кожаные портфели и кейсы и с важным видом входили и выходили из здания через служебный вход, предназначенный исключительно для работников суда и адвокатов. Последних же, помимо портфелей в руках, можно было узнать по черным или бежевым плащам, надетым поверх пиджаков, а также по вычурной походке с гордо поднятой головой. В общем, «Ларец Правосудия», как его иногда в шутку называли между собой юристы, из-за его бездарного архитектурного проектирования, похожего на большую бетонную коробку, жил своей жизнью и с виду напоминал прямоугольный муравейник со всей его структурой и муравьями, снующими без перерыва туда-сюда.
Я вошел внутрь через боковой вход для работников суда и поднялся по лестнице на второй этаж, где располагался зал, в котором было назначено заседание. Самуил уже ждал меня там. Ранее он был выпущен под залог в пятьсот тысяч евро и поэтому пришел сегодня свеженький, прямиком из своего дома, в окружении подельников – четырех здоровенных качков. Всем своим видом он демонстрировал, что полностью уверен в победе, и что вся эта глупая суматоха вокруг его имени – всего лишь небольшое недоразумение, которое его нисколько не беспокоит. Широкая, сияющая улыбка Самуила обнажала белоснежные зубы, а прямая осанка придавала и без того атлетическому телосложению, действительно внушительный вид. Рядом с ним стояла кучка репортеров, явно желавших задать ему парочку вопросов, но боявшихся нарваться на одного из громил-телохранителей, ожидая, когда появится подходящий момент, чтобы подойти к нему.
– Привет, Эрик! – сказал он, увидев меня. – Как боевой настрой, мой мальчик? Готов показать этим уродам из прокуратуры, насколько они тупые твари, и что их дело сидеть и жевать траву?
Я терпеть не мог, когда ко мне обращались со словами "мой мальчик", разве что если это делала, какая-нибудь красотка, желавшая провести со мной ночь.
– Ты как всегда в своем репертуаре, Сам! – ответил я, пожав ему руку. – Пойдемте все в зал, судебное заседание скоро начнется.
Самуил и его свита из четырех громил вошли в зал. Я последовал за ними. Внутри уже было немало народу. Адвокаты вместе с клиентами ждали начала заседания, кое-кто обговаривал детали предстоящего дела, другие просто задумчиво смотрели в потолок. Однако напряженная атмосфера ожидания и неопределенности ощущалась уже с самого порога. По беспокойным и хмурым лицам многих присутствующих было видно, что ближайшие несколько часов могут оказаться для них роковыми. А как же иначе? Ведь тем, кто оказался здесь сегодня на скамье подсудимых, грозил серьезный тюремный срок, так как рассматривались лишь особо тяжкие преступления. Наверное, только я один в этом зале был полон оптимизма, с нетерпением ожидая своего долгожданного триумфа. Наконец-то я докажу всем чего стою! Хватит с меня всех этих никчемных дел о ДТП, выплате алиментов и защите прав потребителей. Надоело играть в игрушки. После сегодняшней победы я непременно войду в лигу тяжеловесов юриспруденции.
Помимо собранных мною доказательств, которые, несомненно, должны были привести к снятию всех обвинений с Самуила, у нас был еще один неоспоримый козырь в рукаве – Самуил и судья Каменидис, которому предстояло председательствовать на этом заседании, были неплохими приятелями. Факт, о котором знали немногие. Но, который решал исход дела уже сам по себе.
Пройдя еще несколько шагов по залу, я услышал, как женский голос позвал меня: – Эй, Эрик, иди сюда!
Это была Сабрина. Она работала в нашей фирме вместе с Виктором. Виктор позвал ее сегодня на случай, если мне понадобится какая нибудь помощь. Ну и конечно, чтобы проследить, что все идет как надо, без всяких загвоздок и неурядиц. Хотя, сказать по правде, в этом не было никакой необходимости, поскольку кроме того, что Сабрина была мало знакома с этим делом, ее опыт в уголовном праве был на порядок меньше, чем у меня. Но она была "любимицей" Виктора, и такие поручения он всегда доверял ей.
– Приветствую вас, ребятки, – сказала Сабрина бодрым и радостным тоном, когда мы с Самуилом и его "крепышами" подошли к ней. – Судья начнет заседание с минуты на минуту. Какой у нас номер в списке сегодняшних дел к рассмотрению?
– Восьмой, – ответил я, – так что спешить нам некуда. Наше дело объявят не раньше, чем часа через полтора-два, как только закончат с остальными. А пока можем отдохнуть.
– А вы очень милая девушка, – сразу же заявил Самуил Сабрине, ехидно улыбаясь. – Виктор мне никогда о вас не рассказывал. Знал бы я, что вы работаете вместе с ним, так непременно выбрал бы вас своим адвокатом, а не этого хвастливого неудачника, – сказал он, глядя на меня и не скрывая своего сарказма.
– Большое спасибо, – улыбнулась в ответ Сабрина, – но Эрик большой спец в уголовных делах, поэтому он вам подходит гораздо больше, чем я.
– Сам, если бы Сабрина была твоим адвокатом, – произнес я язвительным тоном, – то единственным вашим судебным разбирательством были бы ее иски к тебе за сексуальное домогательство.
Услышав сказанную мною реплику, все дружно засмеялись. На лице Сабрины появился слегка заметный румянец. Было видно, что она пыталась скрыть свое смущение. Стоявшие рядом с нами головорезы Самуила, с довольной улыбкой на лице, хищно разглядывали ее аппетитные формы. Конечно, я не хотел ставить ее в неловкое положение, но сказанное мною было чистейшей правдой. Окажись Сабрина адвокатом Самуила, он непременно попытался бы завалить ее в постель. "Крестный отец" города Салоники был весьма прямолинейным человеком, к тому же, привыкшим получать все, что захочет. А Сабрина, обладающая необычайно привлекательной внешностью, элегантными манерами аристократки и живым умом, как магнитом притягивала к себе мужское внимание. Ей было не привыкать к постоянным попыткам мужчин соблазнить ее, однако она терпеть не могла, когда к ней нахально приставали. Всегда ухоженная, стильно одетая и благоухающая приятным парфюмом. Я не припоминал, чтобы видел ее когда-нибудь в неприглядном виде. Ее глаза поражали загадочной глубиной, а правильные черты лица – детской непосредственностью. В каждом ее движении чувствовалась грация, изящность и нескрываемая сексуальность.
В моих фантазиях, мы с ней частенько предавались дикому разврату, столь характерному для немецких фильмов популярного жанра. Правда, в реальности мне так и не довелось их осуществить. Всему виной профессиональная адвокатская этика, сковывающая нас своими рамками. Между тем, я часто ловил на себе ее заигрывающий взгляд, а потому поддаться искушению и нарушить профессиональное табу для нас было всего лишь вопросом времени. И предстоящий праздник, по случаю победы в деле Самуила, был подходящим поводом, для того, чтобы все наконец произошло. Сначала она увидит меня в действии в зале суда, а ближе к вечеру в кровати моей спальни.
В это время в дальнем конце зала послышались глухие шаги, и через пару мгновений перед нами предстали главные персоны ожидающего нас спектакля – окружные судьи, в чьих руках были судьбы тех, кто находился на скамье подсудимых и которые могли вершить их по своему усмотрению (несмотря на то, что большинство людей полагают, что это делается строго в рамках закона).
– Прошу всех встать, – донесся голос секретаря, сидящей слева от нас. Это была женщина средних лет, уставившаяся в экран своего компьютера. – Председательствует судья Параскевопулос.
Судьи расположились на своих судейских местах, и мужчина в очках, сидевший посередине, между двумя другими, объявил: – Судебное заседание объявляется открытым, начнем с первого дела по списку...
– Эй, подождите! – вдруг закричал обеспокоенным голосом Самуил. – А где судья Каменидис? Почему его здесь нет?
– Тишина в зале! – рявкнул ему в ответ со своего места мужчина в очках. – Судья Каменидис заболел, и не будет сегодня рассматривать дела! Я его заменяю! А попробуете еще раз устроить здесь балаган, и я оштрафую вас на тысячу евро! Итак, начнем с первого дела, – продолжил он, – подсудимый Илиас Маноледакис...
Тут из-за трибуны, рядом с судьями, поднялся прокурор и твердым и сухим тоном зачитал, держащий в руках документ:
– Подсудимый Илиас Маноледакис обвиняется в разбойном нападении, а также в нанесении тяжких телесных повреждений со смертельным исходом…
– Черт, Эрик, – с тревогой в голосе обратился ко мне Самуил, – кажется, мы здорово влипли! Этот сукин сын Каменидис подставил меня! Ну, теперь пусть пеняет на себя, подонок! Недолго ему осталось жить на этом свете!
– Сам, расслабься, – попытался успокоить я его. – У меня все под контролем. Нам не нужен ни судья Каменидис, ни даже сам министр юстиции. Как только я представлю суду те доказательства, что я собрал, с тебя мигом снимут все обвинения. Не переживай!
– Господин, Баркос, положитесь на Эрика, – повернувшись к Самуилу, сказала Сабрина. – Он изучил это дело от корочки до корочки. Вам незачем беспокоиться.
– Ну что ж, поверю вам на слово, – проговорил Самуил, изобразив искусственную улыбку на лице. – Вы, ребята, моя последняя надежда!
Эта его последняя фраза прозвучала так горестно и печально, что мне вдруг захотелось захохотать. И не потому, что Самуил был законченным негодяем и социопатом, причинившим множество страданий куче людей и, безусловно, заслуживающим куда более сурового наказания, чем пожизненное заключение. Просто он создавал впечатление "крутого мужика" с "большими яйцами", из уст которого подобная фраза звучала совершенно нелепо.
– Наше дело объявят еще не скоро. Пока прозвучал только первый номер, – сказал я, обращаясь к Самуилу и Сабрине. – Вы пока посидите здесь, а я отлучусь на пару минут, схожу проведать "комнату для джентльменов", – добавил я, глядя на них с усмешкой.
- Ок, только смотри не перепутай и не зайди по ошибке в "комнату для дам", – пошутила Сабрина.
Истинное совершенство не без недостатков. В случае Сабрины, ей надо было что-то срочно делать с чувством юмора.
Я вышел из зала и прошел по коридору направо. Нужно было плеснуть в лицо холодной воды и освежиться. Хотя я был достаточно спокоен и уверен в своей победе, тем не менее, чувствовал какую-то непонятную усталость в теле. Это было похоже на ощущение некой изможденности, будто бы всю ночь до этого я разгружал вагон с кирпичами. Кроме того, внезапно начало болеть горло, как если бы что-то острое резко вонзилось в него изнутри.
Зайдя в туалет, я открыл кран и брызнул в лицо холодной водой. Прополоскал горло. Эффект оказался нулевой. Мои руки и ноги были тяжелыми, словно они вдруг стали чугунными. Я закрыл глаза. Перед моим взором вновь начали проноситься отрывки из сна. Эти отрывки были туманными и неразборчивыми, как картинки из мозаики, мелькавшие одна за другой перед глазами. Абсолютно бессмысленные кусочки безполезных ночных грез. И в то же время оказывающие какое-то таинственное влияние на мою жизнь. Я не мог понять, в чем именно оно выражалось, но считал, что любые предположения и домыслы были не уместны.
Странная боль в горле не унималась, и теперь это реально ощущалось как ледяное лезвие, которое мучительно рассекало мою гортань. Неожиданно мне вдруг стало очень холодно, и я почувствовал, как меня бьет озноб. Какой-то жгучий мороз пробежал по коже и пробрал меня до самых костей. Слабость в теле все нарастала, и лишь благодаря неимоверному усилию, мне удалось не свалиться на пол. Я судорожно схватился руками за раковину и, широко расставив ноги, попытался зафиксировать себя в этом положении. В голове пульсировало подскочившее давление, а во рту все пересохло. Я посмотрел на свое отражение в зеркале – оно расплывалось, превращаясь во что-то бесформенное и непонятное.«Че-то мне совсем хреново – подумал я. – Как бы не откинуть коньки».
Собрав последние силы, я шатающейся походкой направился к двери. Сделав несколько шагов, я остановился... а потом все потемнело, и я услышал, как что-то грохнулось на пол. Затем вдруг все залило ярким светом, словно морской волной, захлестнувшей вокруг себя все пространство. Я почувствовал, как падаю в какую-то невесомость. Меня тянуло вниз, но падать было некуда и оставалось только само ощущение падения, как во время посадки самолета.
К тому же, я осознал, что у меня нет тела. Я не имел какой-то материальной формы. Хотя, вернее было бы сказать, что я не имел вообще какой-либо формы. Как бесформенное отражение, увиденное до этого в зеркале. Где-то глубоко в подсознании промелькнула мысль, что я мог принять любую форму, какую только захочу, по своему усмотрению. Но мне не хотелось этого делать. Единственным моим желанием было слиться с ярким светом, пронизывающим все вокруг своими лучами, одним из которых я и жаждал стать. И тут меня озарило, что я на самом деле был им все это время, хотя и не замечал своей принадлежности к нему. Я был лучом, исходящим из сияющего источника, а следовательно, я являлся и самим источником, излучавшим беспредельный свет.
Я был всепоглащающим потоком светимости, простиравшейся повсюду вдоль необозримой необъятности. «Может я Бог?», – подумал я и захотел засмеяться от столь абсурдной мысли, пришедшей мне в голову. Лучи света, соединяясь где-то за незримым горизонтом, переливались множеством разных цветов, оттенков, которых я никогда прежде не видел. Эта красочная палитра завораживала своей притягательной силой. Казалось, что я глядел на нее целую вечность.
«Божественный свет бесконечности – вот суть всего мироздания!» – внезапно вспыхнула в моем уме совершенно очевидная для меня мысль. Эта идея показалась мне настолько явной и бесспорной, что я недоумевал – каким образом я не понимал этого раньше! Теперь же я словно прозрел, и с моих глаз вдруг спала пелена.
Бескрайний поток светимости... он никак не проявляет себя в этом относительном мире. А все потому, что он не позволяет существовать ничему иному, отличному от себя. Тогда, каким образом дается возможность существования такого разнообразия в мире? Для этого он отделяет самого себя, даруя ненадолго исходящим от него лучам возможность изъявления свободной воли. Для отскочившей от него искры это похоже на ощущение собственной индивидуальности. Вплоть до того самого момента, пока она вновь не сольется с потоком светимости и не растворится в незримом океане бесконечности.
Я попытался ощутить свое дыхание, отсутствие которого было для меня незнакомым явлением, но вскоре догадался, что в этом столь привычном нам процессе не было никакой необходимости. Я был всего лишь мимолетной вспышкой света, вокруг которой простиралось бесконечное пространство из ничего. Сотни миллиардов лет пустоты. И я не имел никаких опорных точек для ориентации в этой безграничной световой пучине.
Вновь и вновь перед моим взором появлялись яркие, светящиеся сферы шарообразной формы. Они сияли собственным светом, приближались одна к другой, а затем притягивались и отталкивались. Внутри них показались новые лучи более ярких тонов, которые постепенно изменяясь, превратились в тончайшие, переливающиеся радугой нити, образующие густую сеть, будто скелет трехмерной модели.
«А что, если мое сознание это единственное, что у меня теперь осталось в этом светящемся мире?» – вдруг кольнула меня мысль. Какое-то щемящее чувство одиночества вырвалось наружу откуда-то из глубины и сковало меня мертвой хваткой. Это чувство было знакомо каждому живому существу, стремящемуся находиться в обществе себеподобных. Интересно, почему оно внушало нам такой ужас? И почему каждый человек всячески старался его избежать? Не потому ли, что лишившись подтверждения со стороны своих сородичей, мы, по сути, переставали существовать? И пресловутая социальность была нашим единственным убежищем от страха смерти? Хрупкая иллюзия, скрывающая от нас суровую правду: что все мы в этом мире одиноки, и когда нибудь нам придется это признать...
– Эрик, ты меня слышишь? – прозвучал где-то вдалеке голос Сабрины. – Эрик, открой глаза!
Я открыл глаза и понял, что лежу на полу туалета, а сверху на меня испуганно смотрит Сабрина.
– Эй, Сабрина, что ты тут делаешь? – прохрипел я, пытаясь подняться с пола. – Это же мужской туалет. Тебе не стыдно тут околачиваться?
Почему-то даже в абсолютно неподходящий для этого момент, мне нравилось ее подкалывать.
– Мне было бы стыдно, если бы я не нашла тебя лежащим тут без сознания. – серьезным тоном ответила Сабрина. – Тебе плохо? Я вызову скорую!
– Какую еще скорую! – раздраженно выпалил я ей в ответ. – У нас же суд! Наше дело могут объявить в любой момент! Кстати, какой там сейчас идет номер?
– Ну... когда я вышла в коридор искать тебя, – колебаясь промолвила Сабрина, – начали рассматривать дело под номером 7.
– Черт возьми! Сколько же я тут провалялся? – спросил я встревоженным голосом.
– Тебя не было чуть больше часа, – начала объясняться Сабрина, – а потом я забеспокоилась и вышла тебя искать.
– Пойдем скорее в зал. Я надеюсь, они не объявили еще наш номер.
Головокружение постепенно отступало, а слабость во всем теле ощущалась уже не так отчетливо. Боль в горле также полностью исчезла.
Я взял Сабрину за руку и энергичным шагом повел ее за собой по коридору. По ее удивленному выражению лица было видно, что она не ожидала такой прыти от человека, только что валявшегося на полу без сознания.
– Эрик, с тобой точно все в порядке? – переспросила Сабрина. – Ты сможешь выступить с этим делом?
– Все зашибись, бэйба! – заявил я, моргнув ей правым глазом и сделав дурацкую мину на лице.
«Что со мной было? Эпилептический припадок? Приступ панической атаки перед важным судебным заседанием? А эти жуткие видения светящихся лучей? Это же натуральная шиза!» – суетливый поток мыслей распалял мой внутренний диалог. Я решил не посвящать Сабрину в подробности моих психоделических видений. Во первых, на это элементарно не было времени. Так как, нам стоило полностью сфокусироваться на слушании дела. А во вторых... Во вторых, она могла этого просто не понять.
«А может быть меня попытались отравить?», – мелькнула вновь мимолетная мысль. Хотя я тут же отбросил этот вариант. Слишком уж фантастичным он мне показался. Эпоха Медичи и Папы Александра VI давным-давно канула в лету. Это только Чезаре и Лукреция Борджиа, носившие на руках перстни с маленькими тайниками, наполненными ядом, тайком подсыпали его своим врагам в бокалы с вином. В наше время есть куда более действенные способы, чтобы бесшумно избавиться от человека. Если бы кто-то, в самом деле желал моей смерти, я был бы уже мертв.
Мы с Сабриной вошли в зал. По недовольным лицам Самуила и его подельников я догадался, что нас там уже ждут.
– Вот мой адвокат, господин судья, – с облегчением в голосе обратился Самуил к сидевшему в центре судье Параскевопулосу, когда увидел нас. – Он только что подошел и будет вести мое дело.
– Адвокат, где вас черт побери носит? – злостно выкрикнул мне судья. – Я не потерплю такого неуважения к суду! Слушание вашего дела уже 5 минут как началось!
– Ваша честь, прошу вас отнестись с пониманием, – сразу же начала объяснять ему Сабрина. – Адвокату, представляющему интересы господина Баркоса, стало плохо. Он был вынужден покинуть помещение, чтобы прийти в себя.
– Адвокат, это правда? – недоверчиво спросил меня судья Параскевопулос. – Как вы себя чувствуете?
– Все хорошо, ваша честь! – изобразив бодрый голос, заверил я судью. – Я чувствую себя как огурчик и готов приступить к слушанию дела.
– Что ж, тогда давайте, наконец, уже приступим к нему, – буркнул судья.
Я присел за стол, расположенный напротив судейского места и предназначенный для обвиняемого и его защитника. Самуил уже сидел за столом. Я устроился рядом с ним и открыл свой кейс.
– Идиот, ты где запропастился? – гневно прошипел мне Самуил. – Нашел время развлекаться с этой чертовкой!
– Не говори глупостей! – резко бросил я ему. – Лучше не мешай мне сосредоточиться.
– Итак, дело номер 8. Подсудимый Самуил Баркос, встаньте, пожалуйста, – начал судья Параскевопулос.
Рядом с ним сидели еще двое судей: слева от него – женщина среднего возраста, невозмутимо глядевшая на наш стол. Ее взгляд был настолько холодным и бесстрастным, что можно было решить, что под ее личиной скрывается антропоморфный робот. Справа от судьи Параскевопулоса сидел мужчина плотного телосложения. Было заметно, что он задумался о чем-то своем и глядел куда-то в сторону. Из-за трибуны вновь поднялся прокурор и начал зачитывать обвинения:
– Подсудимый Самуил Баркос обвиняется в хранении наркотических веществ, незаконном хранении оружия...
Я сделал попытку сосредоточиться и прокрутить в голове речь, с которой мне предстояло начать. Но все мои попытки были обречены. То и дело передо мной мерцали вспышки яркого света, и на секунду мне показалось, что я вот-вот сойду с ума.
– А теперь слово предоставляется Эрикосу Сальваридису, защитнику господина Баркоса, – сказал судья, глядя на меня. – Какова будет ваша позиция по данным обвинениям?
– Ваша честь, я хотел бы с самого начала уточнить, что ни в коей мере не оспариваю обоснованность обвинений, выдвинутых против моего клиента, – сказал я, перебирая документы и стараясь не потерять ниточку рассуждений, которую мне каким-то чудом удалось отыскать.
– Неужели? – с удивлением воскликнул судья Параскевопулос. – В чем же тогда заключается ваша линия защиты?
– Наша линия защиты... э-э-э...заключается..., – со смятением в голосе начал я пояснять, – в том что... собственно говоря, все сводится к тому...
Клубок моих рассуждений вдруг завязался в какой-то запутанный узел и не хотел развязываться. От злости я стиснул зубы и со всей силы сжал правую руку в кулак, настолько сильно, что почувствовал, как ногти впиваются мне в ладонь.
– Процессуальные нарушения во время следствия... – шепотом подсказала мне сзади Сабрина.
«Что бы я без тебя делал, моя девочка!» – подумал я.
– Ваша честь, еще раз повторю, что мы не оспариваем обоснованность обвинений, выдвинутых против моего клиента. Однако, в связи с грубейшими процессуальными нарушениями, допущенными следственными органами во время проведения следствия, просим суд снять все обвинения с господина Баркоса, поскольку были нарушены его конституционные права, предусмотренные к тому же Международной Конвенцией по правам человека.
– Такое заявление требует веских доказательств, господин Сальваридис, – сказал судья Параскевопулос, явно не желавший, чтобы стопроцентно виновный и представляющий угрозу для общества преступник, оказался на свободе из-за того, что парочка тупых следователей плохо выполнила свою работу. – У вас есть такие доказательства?
– Да, конечно, ваша честь, – ответил я, – продолжая нервно перебирать документы, но не находя то, что было мне нужно.
– В таком случае разрешите нам ознакомиться с ними.
– Одну минуточку, ваша честь... – обеспокоенно пробормотал я, вчитываясь в каждую бумажку. Но доказательств там не было. Ни справки из полицейского участка, о том, что мой клиент находился там более 24 часов после прибытия в участок. Ни его показаний, в которых указывалось, что ему не были разъяснены его права, и ему было отказано в предоставлении адвоката. Эти документы будто бы исчезли! Может быть, я оставил их в туалете? Но разве я заходил туда вместе с портфелем? Может быть их взяла Сабрина? Но зачем?
– Адвокат, вы предоставите мне доказательства или нет? – с нетерпением в голосе настаивал судья.
– Да, да, конечно... ваша честь, подождите одну минуточку... они были у меня где-то здесь...
Я перевернул свой кейс вверх тормашками и начал его трясти, в надежде, что хоть что-то вывалиться оттуда. Но все было напрасно. Доказательств у меня не было.
– Господин Сальваридис, я не намерен терпеть этот цирк! – грозно заявил судья Параскевопулос, глядя на меня поверх очков. – Раз уж вы не позаботились о том, чтобы предоставить суду необходимые доказательства, то ваше ходатайство о снятии всех обвинений отклоняется.
– Ваша честь, у меня есть все доказательства, – нервно заверещал я, пытаясь предотвратить неутешительный вердикт. – Вернее у меня были доказательства, в моем портфеле, но они куда-то пропали. Прошу вас перенести слушание этого дела, для того чтобы я вас с ними ознакомил. Обещаю, что в следующий раз я вам все принесу.
– Ну, уж нет, адвокат! Этому не бывать! – злорадно усмехнувшись, произнес судья. – Тут не монастырь, где вам могут отпустить все ваши грехи. Здесь мы воздаем каждому по заслугам.
Буквально пару секунд посовещавшись "для вида" с остальными двумя судьями, Параскевопулос продолжил:
– Суд признает господина Баркоса виновным по всем обвинениям и вынесет ему наказание чуть позже. Прошу взять подсудимого под стражу.
«Господи, – подумал я, – это же катастрофа!»
– Ваша честь, вы не можете так поступить, – беспомощно попытался я возразить. – Это же несправедливо!
– Хотите справедливости, идите в публичный дом, а здесь у нас «Дворец Правосудия». А теперь убирайтесь с глаз долой, пока я не приказал задержать вас за неуважение к суду. Переходим к следующему делу...
Я стоял возле стола совершенно ошарашенный, недоумевая, как могло все пойти наперекосяк. Еще пару часов назад я готовился к триумфу, а теперь моей карьере пришел конец.
– Эрик, сукин ты сын! Что все это значит? – кричал мне в след Самуил, когда судебные приставы надели на него наручники и стали уводить в камеру. – Ты обещал, что мы выиграем это дело! Ты обманул меня, подлец!
Мне было нечего ему сказать. Хотелось плакать.
– Мне так жаль... – промолвила Сабрина, положив мне руку на плечо. – Не переживай, мы подадим апелляцию. Все будет хорошо.
– Все кончено, – сказал я дрожащим голосом. – Теперь все кончено...
– Брось нести чепуху, – резко прервала меня Сабрина. – Я уверена, что Виктор еще даст тебе шанс проявить себя. А пока тебе нужно отдохнуть и желательно сходить к врачу.
Я не стал с ней спорить, у меня на это просто не было сил. Хотя я прекрасно осознавал, какая опасность мне теперь грозит. Это сразу же стало понятно, как только я посмотрел на озлобленные лица громил Самуила. Если бы мы не находились в зале суда, они бы разорвали меня в клочья прямо на месте.
– Пойдем, я подвезу тебя до дома, – предложила Сабрина, – тебе сейчас не стоит садиться за руль.
Мы спустились вниз и сели к ней в машину, почти не поддерживая разговор. Каждый был погружен в свои мысли. Я даже не заметил, как мы оказались возле моего дома.
– Ладно, иди отдыхай, – заботливо сказала мне Сабрина, – отоспись. А завтра обязательно сходи к врачу.
– Обязательно схожу, можешь не сомневаться, – заверил я ее, с долей иронии в голосе.
– Я проверю, – хитро улыбнулась мне Сабрина. – Ладно, давай, до встречи!
Я не стал приглашать ее подняться ко мне домой. Все равно секс с ней у нас сегодня отменялся. Никто не хочет спать с неудачниками. Разве что только из жалости.
Я зашел домой, снял пиджак и галстук и небрежно швырнул их на диван. Туда же я закинул свой кейс. Он распахнулся, и из него вылетела стопка документов, разлетевшись по полу. «Гребанные бумажки! Ни какого толку от них нет! Сгодятся разве что в качестве туалетной бумаги!» – в сердцах выругался я. Заглянув на кухню, я заварил себе чашку кофе. «Черт с ней, с этой отравой, –подумал я, – выпью одну чашечку. Все равно хуже уже не будет».
Вернувшись обратно в комнату, я начал собирать документы с пола. И тут я вздрогнул. На полу, среди прочих документов, валялась справка из полицейского участка, а рядом с ней показания Самуила. А это значит, что все это время они лежали у меня в кейсе. «Что за чертовщина тут творится?» – сказал я сам себе. Жуткая смесь из удивления, страха и какого-то отчаяния овладела мной. Это выходило за любые рамки здравого смысла. Как я мог не найти их в зале суда, если они все время лежали у меня в портфеле? Может я и впрямь свихнулся?
Залпом выпив чашку кофе, я лег на диван и попытался найти какое-нибудь рациональное обьяснение всему этому, стараясь при этом не впадать во всякие мистические спекуляции. Не знаю, сколько времени я так пролежал, но мои размышления прервал звонок в дверь. Я подошел к двери и посмотрел в глазок. За дверью стоял мой сосед, живущий напротив. Пожилой мужчина, вероятно одинокий, так как я никогда его ни с кем не видел. Подробностей его жизни я не знал, потому что мы с ним не были близко знакомы.
– Добрый день, – сказал я, открыв ему дверь. – Что-нибудь случилось?
– Прости меня, Эрик... – испуганно пробормотал он, – Эти люди угрожали мне!
– Какие люди? О чем вы говорите? – спросил я, не скрывая тревоги в голосе.
Из-за спины моего соседа резко выскочили два бугая в черных масках. Один из них держал в руке пистолет.
– Привет, Эрик, – сказал он, приблизившись ко мне вплотную. – Господин Баркос передает тебе привет.
Последнее, что я увидел, было дуло пистолета, направленное мне в лицо.
Приятно читать то, над чем работали. После прочтения мнение осталось нейтральным, но прочитав комментарии перевесило на положительную. Хочу посоветовать прописать моменты "глюков" более интересно и захватывающе, потому что простые вспышки, яркий свет, бесформенность и боль в горле не делают текст интереснее рядовой статьи в газете. По остальным замечаниям согласен с теми, что были описаны выше. Для общего впечатления нужно прочитать весь рассказ, тогда уже можно будет более подробно все изложить и высказать свое видение на ваше повествование. Желаю получать наслаждение от проделанной работы.
Первую главу, прочитала с большим интересом. Если коротко - мне понравилось! Очень интригующее окончание... Что будет дальше, можно придумать самим, я так понимаю?... Но всё равно, хорошо!
Неплохой стиль, но в целом, общих восторгов не разделяю.
Цитата
На циферблате было ровно 5:35. Вот он – момент истины.
5:35 момент истины? Вы же не это имели ввиду. Хотя, первое предложение, про 5:35 понравилось больше всех из первого абзаца. Я бы начал с него. Первые два абзаца получились неплохими по смыслу, Вы подогрели интерес к рассказу, но немного сумбурными, с повторениями. Абзац, в котором задержали этого популярного гражданина, получился слишком механическим, а история слишком банальной. 10 кг кокса? Он что был продавцом? Или это для личных нужд? С такой дозы можно слетать до Альфы Центавра и назад. Затем идут два абзаца повторений. Потом абзацы где нужно показывать, а Вы рассказываете. Дальше читать не стал.
Что касается замечания уважаемой Лизы Сониной. Ваш абзац действительно читается легче, плавнее, но из-за перегруженности в нем ускользает смысл.
Йасу, товарищ из Греции (сайт становится все более интернациональным, что не может не радовать). Буду цепляться. Чтобы ничего плохого не подумал, я не скажу, что не понравилось, наоборот. Виден уровень, видно усердие и даже интерес автора. Ну, как бывает, читаешь прозу, а там штамп на штампе и опять ловишь себя на мысли: это-то что-то очередное, нехорошее или неплохое, а обычное, штампы-то можно выбирать красивые. Здесь же идет некая игра с читателем, главное не заиграться. А теперь перейдем к тому, чего мне хватало для полной радости. Первое, лично мой пунктик, на него не стоит обращать внимание, но тем не менее мне он мешает: процесс и подача галлюцинаций. Сразу же первая ассоциация - это, когда Алиса падает в кроличью нору и попадает в страну чудес, а сейчас объясню почему. Во время ее падения, она думала и даже шутила, как и Эрик, которого посещали очень странные мыли, хотя благодаря им можно дать оценку характера главного героя и меня это действительно насмешило. Обычно, когда неведомая странность происходит с человеком, его заводская мысль - я умер! У Эрика - "Может я Бог?" - да это же замечательно. Автор, скорее всего, очень светлый и позитивный человек, раз дает герою такие светлые и позитивные глюки... Так же временное течение - этих самых глюков. Если я не ошибся, это не дело 5-10 минут, целый час, даже больше часа. Ну допустим, что никому за этот час в здании суда не приспичило (хотя странно). И судя по описаниям, процесс путешествия по этим светящимся мира - тоже очень долгий. И если бы я, как Алиса уверял, что это сон, а в итоге он и оказался, то ничего бы страшного и не произошло. Но Эрик сам толкает читателя на мысль, что - это конкретный мир. Ну, конечно можно провести параллель между сном и запредельем. Тебе может показаться, что я преувеличиваю, но какого цвета был свет? Это может сыграть на атмосферу, по-моему мнению. Если белый - это весь спектр и его значение, если какой-то конкретный фиЛолетовый, то атмосфера будет совершенно иной. Далее, оставим иллюзии. Что меня еще смутило - это то, что "адвокатская контора" не очень-то любит Эрика. Как можно было отправить юнца, который занимался мелкими делами и сразу вершить правосудие за убийцу подонка наркоборона? В случае провала последует расплата - это в негласном кодексе наркоборонов есть такое правило. Меня не удивило ни разу, что к нему пришли тыкать в лицо пистолетом, я даже это предвидел. Я конечно понимаю, что это для конфликта, но выглядит не очень достоверно. Очень необычно читать про греков. Я поймал себя на мысли, что кроме "мифов и легенд" и Гомера о Греции мало, что знаю. Они должны сиртаки танцевать и фету с оливками есть. Немного смешно, но я никак не могу представить себе обычного грека и гречанку. Серьезно, пока в моем воображении в зале суда сидели итализированные литовцы, а комрадо Самуил - так истинный итальянец. А в свете последних событий в мире, у меня вообще рисуется какая-то картина апокалипсиса. В защиту адвокатуры и юриспруденции, у меня в стране - это тоже синонимы, поэтому не удивился так, как это сделал Renier. Ну, и собственно все. Чтоб меня не уличили в графомании. Желаю удачи автор, это действительно хорошее произведение и если твоя сила воли не обломает, то обязательно допиши.
Спасибо, некоторые из замечаний действительно не беспочвенны и я с ними согласен. Хотя в жизни всякое случается и можно предположить (хоть и с натяжкой) что в течение часу никому из присутствующих мужчин не приспичило зайти в туалет, и главного героя там обнаружила девушка А что касается, того факта, что молодого "зеленого" адвоката контора отправляет защищать наркобарона - так ведь предполагалось, что у них там будет "свой" судья, поэтому сюжетной дыры тут вроде не возникает. В любом случае благодарю еще раз за полезные рекомендации.
Наверное, это пока лучшее, что я читала на этом сайте. Я не знаю интересна ли главная идея, ведь это, я так понимаю только начало, но начало замечательное. Поэтому, я верю, что и все остальное тоже. И знаете, я прочитала в комменте джейзи 77, оба варианта абзаца, который она отретушировала. Ваш все же легче читается.
я совсем начинающий. прям начинающий - начинающий. и поэтому мне можно комментировать так: это потрясающе! то есть, я не думала, что начинающие так могут писать. я подсела на это произведение)
jz77, спасибо за лестный отзыв! Что касается чрезмерной перегруженности текста, то такой грешок за мной действительно имеется... Постараюсь подкорректировать текст и убрать оттуда все ненужные слова паразиты, так как само произведение уже полностью завершено и все главы написаны.
1 Renier, большое спасибо за столь тщательный анализ моего творения. Очень рад что вам оно пришлось по вкусу. Что касается ваших замечаний, то я их обязательно учту, а кроме того попробую изъяснится по каждому из этих пунктов:
1. Юриспруденция в Греции также является правовой наукой, общей теоретической базой, на основе которой выпускники юр.факов, для того чтобы получить статус адвоката, в последующем сдают экзамен в адвокатскую палату по месту своего жительства. Однако дело в том, что 97% юристов Греции являются адвокатами, юрист и адвокат здесь практически "синонимы", так что кое-какое различие между странами СНГ и Грецией действительно существует.
2. Припадок главного героя является одним из главных ключей к последующему развитию сюжета, поэтому если читатель, будет пропускать его по причине чрезмерной затянутости, то подробное описание психоделических видений действительно придется укоротить.
3. Если мое описание поведения судей в Греции, показалось вам чересчур диким и небеспристрастным, то должен вас огорчить, это самая что ни на есть настоящая реальность. Так что, наверное вы просто слишком высокого мнения о судебной системе Европы
Мне нравится. Чувствуется - проделана большая работа. Автор молодец! Но хотелось бы сразу сказать, пока Вы не написали все главы, что текст перегружен лишними уточнениями. Если бы их убрать, стало бы легче читать, улавливать картинки. Вот беру любой абзац:
"Приняв холодный душ, я сразу же приступил к работе. Следовало пройтись еще раз по всем основным пунктам и проверить материалы дела, сверить показания свидетелей, а также в сотый раз отрепетировать свою заключительную речь. Нельзя допустить какой-либо оплошности. Слишком многое поставлено на карту. Как ни крути, а не каждый день тебе выпадает шанс вести такой громкий процесс. В голове всплывали обрывки сна, и я автоматически прокручивал увиденный мною сюжет. «Черт! Только этого мне сейчас не хватало!» – сказал я сам себе. «Надо взять себя в руки и сосредоточиться! Выпить чашечку кофе. Одеться. Оставшееся же, до начала слушания время, посвятить тщательной подготовке дела». Я занимался им уже около полугода и не было какой-либо мелочи или нюанса, которые бы от меня ускользнули. Тем не менее, не стоило забывать, что перестраховка никогда не бывает лишней."
А теперь убираем лишние уточнения, которые не сильно влияют на смысл и мешают читать:
"Приняв холодный душ, я приступил к работе. Следовало пройтись еще раз по всем основным пунктам и проверить материалы дела, сверить показания свидетелей, в сотый раз отрепетировать заключительную речь. Нельзя допустить оплошности. Многое поставлено на карту. Не каждый день выпадает шанс вести громкий процесс. В голове всплывали обрывки сна, и я прокручивал его сюжет. «Черт! Только этого мне не хватало!» – сказал я себе. «Надо взять себя в руки, сосредоточиться! Выпить чашечку кофе. Одеться. Оставшееся же время, посвятить тщательной подготовке дела». Я занимался им уже около полугода и не было мелочи или нюанса, которые бы ускользнули. Перестраховка никогда не бывает лишней."
Здравствуйте! Мне очень понравилось. Сюжет, стиль, немного ненавязчивого юмора и самое главное, автор понимает то, о чем пишет - редкость! Кое где автор поторопился, реакция персонажей либо ускорена, либо утрирована (например ситуация с отводом судьи/а может это подстава, наркобарон уж больно быстро успокоился и натянул искусственную улыбку), но на произведение серьезного влияния данный факт не оказал. Понравилось повествование от первого лица, получилось довольно непринужденно.
Советую подумать и исправить следующие вещи: 1. Лига тяжеловесов юриспруденции -юриспруденция, в свое роде как биология - система наук, тогда как главный герой адвокат. Юриспруденцией занимаются в университетах - высших учебных заведениях, как наукой. Есть докторские степени по юриспруденции, тогда как герой должен стать тяжеловесом в мире адвокатуры (данное замечание полностью теряет свою актуальность, если правовая система Греции значительно отличается от систем стран СНГ) 2. Припадок главного героя -обилиененужных описаний, читатель легко теряет нить, сбивается с толку и просто пропускает абзац, а может именно в этом абзаце кроется ваша "истина". Так что неплохо было бы упростить, здесь вы перестарались. 3. Поведение судей - Греция кажетсямне цивилизованной страной. Даже у нас, в стране где царит трайбализм, такое поведение судьи является основанием для отвода, что повлияет на его карьеру. Плюс, в данной команде аж два юриста - правозащитника, не вериться мне что они так кротко приняли судьбу.
В целом, как я уже сказал, рассказ замечательный. Поставил "рейтинг" и "нравиться". Пишите еще, с удовольствием почитаю. С Уважением!
0
В остальном же, как говорится, все дело вкуса! 
А что касается, того факта, что молодого "зеленого" адвоката контора отправляет защищать наркобарона - так ведь предполагалось, что у них там будет "свой" судья, поэтому сюжетной дыры тут вроде не возникает. В любом случае благодарю еще раз за полезные рекомендации.
