Не прошло и минуты, как я их открыл. Тупая, ноющая боль раздирала мою левую щеку. С трудом поднявшись с земли, я дотронулся до нее измаранной грязью рукой и понял, что она все еще кровоточит. «Не мешало бы обратиться за медицинской помощью к врачу, пока не пошло заражение» – подумал я, ковырнув пальцем дырку в щеке. Это крайне неосторожное движение отозвалось на моем лице новой волной боли и заставило меня сморщиться. «Похоже на огнестрельное ранение...» – логично предположил я. Но где я мог его получить?
Вихрь мыслей и догадок стремительно пронесся в моей голове, а затем сменился потоком странных, сумбурных воспоминаний. Неясные, расплывчатые образы хороводом кружились в моей памяти: сосед из квартиры напротив, два амбала в черных масках, пистолет направленный мне в лицо. Значит, мне все это не причудилось? А как же тогда моя новая должность в фирме? И та ночь, что я провел с Сабриной? Как объяснить эти события?
Последнее, что я припоминал – как лежал в офисе, распластавшись на диване в обнимку с Сабриной. А потом... А потом я проснулся заживо похороненным в этом чертовом гробу!
Полная несуразица, заставляющая меня из последних сил держаться за ускользающий рассудок. «Да что же со мной творится, черт возьми!» – разразился я вспышкой безысходного гнева.
Я окинул взглядом развороченную могилу. От груды перекопанной земли исходил запах зрелого перегноя. Луна своим холодным, бледным светом едва пробивалась сквозь ночные облака, нависавшие над кладбищем. Отблески света падали на надгробные плиты с полуистертыми надписями, выделяя их на фоне темных деревьев. Покосившиеся каменные кресты были покрыты мхом и травой. Казалось, что вся эта картина сошла со страниц дешевых готических рассказов.
Весь испачканный землей, я поковылял в неизвестном направлении, в поисках выхода с этого зловещего, чуть было не поглотившего меня, некрополя. Туманная дымка, расстилающаяся между надгробиями, пронизывала меня холодом до кончиков пальцев. А может это был не холод. Может это был просто страх. Страх, который на фоне всей происходящей бессмыслицы, стал теперь моим постоянным спутником.
Спотыкаясь в темноте о решетки могил, я прошел по узкой тропинке мимо большого гранитного склепа. Должно быть, этот склеп был построен очень давно, так как находился в ветхом состоянии. Крыша уже обваливалась, а стены проросли мхом, как будто местами их покрасили зеленой краской. Я обошел склеп, спустился вниз по склону холма и вышел на равнину, покрытую густой травой.
Пройдя немного вперед, я вдруг услышал голоса, доносившиеся откуда-то поблизости. Я остановился и прислушался: было отчетливо слышно два мужских голоса. Судя по всему, эти двое о чем-то бурно спорили. Я присел на корточки и стал медленно подкрадываться к тому месту, откуда исходил их неразборчивый ропот. По мере приближения мои глаза различили в темноте очертания стоявшего автомобиля. Его габариты явно указывали на то, что это был внедорожник. Все фары были выключены. Не горели даже подфарники. Правая дверца машины была открыта.
Скрываясь в густых зарослях, я осторожно подобрался к автомобилю и притаился сзади кузова. Сидящие на передних сидениях мужчины, громко препираясь, вели жаркую дискуссию. Я вслушался... и моментально узнал их голоса. Проклятые головорезы Самуила.
– ... Значит, ты хочешь сказать, что президенты и чиновники ничего на самом деле не решают, и всей мировой политикой тайно управляет кучка финансистов и банкиров? Братан, у тебя че крыша совсем уже поехала?!
– Эмилиос, а почему тебе это кажется таким необычным? Ты, прямо как большинство дураков, которые включают телевизор и слепо верят всему, что им передают по новостям. Очнись, правительство уже давно ничего не решает! Судьбу человечества вершат магнаты типа Рокфеллеров, Ротшильдов и прочих жидо-масонских лоббистов.
– Хорошо, Аристеас, тогда скажи мне вот что, если тайное мировое сообщество действительно существует, то какие у него цели? Чего оно добивается? Просто манипулировать людьми, получая удовольствие от самого процесса манипуляции? Скопить несметные богатства? Да за каким хреном!
Вкусно кушать, сладко спать, кататься на новейших мерседесах? Если так, то для этого не обязательно контролировать весь мир, для этого достаточно открыть успешную компанию или предприятие... Ведь даже самым богатым бизнесменам типа Уоррена Баффета или Билла Гейтса давно уже осточертела роскошь, и они тратят большие деньги на благотворительность...
А может, ты скажешь мне, что они хотят заманить человечество в какую-то ловушку и уничтожить его? Но им тогда какая от этого будет польза? Придёт в упадок человечество и кто же их всех будет кормить? Пойми, каждый психически адекватный руководитель стремится к процветанию подконтрольной территории, а не наоборот...
Слушая столь интеллектуально-высокопарные речи двух «стероидных бычар» с квадратными головами, рассуждающих о политике и конспирологических теориях заговора, я сжал губы и сделал над собой усилие, чтобы не засмеяться. Подумать только, раньше все бандюганы говорили между собой исключительно о телках, тачках и бабле, а теперь их вдруг потянуло на академические диспуты о глобальной политике. Что тут сказать, времена и впрямь поменялись, и быть быдлом уже не модно даже среди уголовников. Все желают пополнить собой ряды интеллигенции.
– ...А мировой финансовый кризис, по-твоему, тоже случайность? – продолжал бугай, сидящий со стороны открытой двери. – Неужели ты считаешь, что и за ним никто не стоит?
– Аристеас, ну кто за ним может стоять? – досадливо бросил второй бугай, сидевший рядом, на водительском месте. – Существует такое понятие, как цикличность экономического развития. На протяжении всей мировой истории, любые подъемы в экономике всегда сменялись ее спадами. Так что кризис – это неизбежный спутник капитализма.
– Эмилиос, ты просто наивный чурбан! Мировой кризис создавался искусственно, для того чтобы международные банковские круги получили контроль над экономиками стран. А их схема покорения мира очень проста – дача денег в долг. Создаешь ситуацию, при которой государство не может вернуть тебе долг и все – была ваша страна и ваша промышленность, а теперь стала наша.
– Эй, умник! Хватит уже втирать мне свой бред! – возмутился бугай, сидевший за рулем. – И вообще ты кого чурбаном обозвал? Ты за своим базаром не след...
Его последнюю фразу прервал звонок на мобильный. Торопливо вытащив телефон из кармана, он нажал кнопку ответа.
– Да, босс, я вас слушаю. Все сделано. Мы избавились от тела, закопали его в одной из старых могил. Ждем ваших дальнейших указаний.
Молча выслушав инструкции, он положил трубку.
– Так, Аристеас, господин Баркос ждет нас у себя на вилле. Он сказал, что все уладил, вышел под залог, и до рассмотрения апелляции будет оставаться на свободе. Поедем сейчас к нему. Он хочет, чтобы мы обо всем доложили ему при личной встрече.
– А до завтра это никак не может подождать? – недовольно спросил у него бугай под номером один. – Сейчас три часа ночи и я итак устал, пока копал эту гребанную могилу.
– Ты ведь знаешь господина Баркоса. Лучше ему не перечить. Если он хочет видеть нас сейчас, то придется ехать к нему сейчас.
– Ок, тогда подожди, я схожу отолью, а то меня че-то приперло.
Сказав это, бугай, сидевший у открытой двери, вышел из машины и направился к кустам.
По моей спине пробежала дрожь. Картина начинала проясняться. Так вот, как я оказался похороненным в гробу. Эти два амбала очевидно решили, что я мертв и закопали меня на кладбище.
Я дотронулся до искалеченной щеки. В отяжелевшей голове вспыхнул один единственный кадр – два здоровых кабана на пороге моей двери в черных масках и дуло пистолета, направленное мне в лицо. «Тупые ублюдки! – выругался я про себя. – Пора преподать вам хороший урок!»
Не мешкая ни секунды, я приподнялся с земли и действуя словно на автомате, устремился к ничего не подозревающему, справляющему свою нужду, головорезу Самуила. Он находился в нескольких метрах от автомобиля и поливал кусты, когда я набросился на него сзади и, зажав его шею в локтевом изгибе своей руки, принялся душить. Бугай захрипел, попытавшись вырваться из сомкнувшегося вокруг его шеи замка, но я вцепился в него стальной хваткой.
Обеими руками он схватился за мою правую руку, которой я сжимал его трахею в смертельном кольце, и сделал судорожные попытки разжать ее. Струя мочи тем временем заливала все вокруг, обмочив полностью его штаны. Дав выход своему бешенству, я продолжал давить на его горло, упиваясь торжеством сладкой мести. Даже в темноте было видно, как на его висках вздулись вены. Казалось, они вот-вот лопнут. Страх и ужас кролика в объятиях удава – вот что он, наверное, чувствовал в тот момент. Его безысходный трепет выдавал лишь сдавленный, беспомощный хрип. Однако, не смотря ни на что, бугай и не думал сдаваться, не желая принять свою участь и не прекращая отчаянных попыток освободиться от моего захвата. В какой-то момент я понял, что моя рука начала уставать и хватка постепенно ослабевает. Тревожная мысль тотчас же закралась в мой мозг: «Если я хоть на секунду отступлюсь и отпущу его – все пропало. Ему удастся вырваться». И тогда, в тот самый миг, когда мои силы иссякли, и локтевой зажим моей руки стал разгибаться, я резко дернул его за голову и со всей силы вывернул ее вправо. Раздался сухой хруст и треск шейных позвонков. Голова амбала бессильно поникла, и его тело обмякло. Я отпустил его, и бездыханный труп тут же шмякнулся на землю.
– Аристеас, все в порядке? – прозвучал встревоженный голос второго бугая из машины. Из-за кромешной тьмы он не увидел, как я аккуратно прикончил его напарника, однако шум упавшего тела, должно быть, насторожил его.
– Аристеас, ты меня слышишь? – не получив ответа, крикнул он уже явно всполошенным голосом.
Я присел и замер, стараясь не издавать ни звука. Громко хлопнувшая дверь автомобиля, возвестила о том, что громила вышел выяснить, что стряслось с его другом. Приближающиеся шаги слышались все отчетливее. Пристально вглядываясь в чернильную темноту, я в напряжении попытался оценить обстановку: Эффект неожиданности, с помощью которого мне удалось нейтрализовать первого верзилу, был уже упущен. Если же дело дойдет до рукопашной, то мои шансы на удачный исход сводятся к нулю. И это при том, что головорез наверняка будет при оружии...
Промелькнувшая вскольз мысль об оружии, подтолкнула меня к поспешному обыскиванию валявшегося на земле мертового бугая. Я пошмонал его, задрал на нем рубашку и нашел заткнутый за пояс пистолет. Это был полуавтоматический Браунинг тридцать восьмого калибра. Тут же вынув его из за пазухи мертвеца, я проверил обойму, снял его с предохранителя и направил ствол прямо в сторону приближающегося громилы. Во мраке проглядывалась здоровенная фигура головореза, который к этому моменту был всего в нескольких шагах от меня.
Не дожидаясь пока он подойдет поближе и заметит меня, я нажал на курок и сделал три неприцельных выстрела в темноту. Послышался сдавленный вскрик и грохот падающего тела на землю. Очевидно, кое-какой из выстрелов все-таки поразил мишень. Я решил проверить: остался ли жив прихвостень Самуила или нет, и прикончить его. Подойдя к тому месту, где его настигла пуля, я обнаружил валявшееся без признаков жизни тело амбала, из живота которого сочилась кровь. «Дело сделано!» – подумал я, пнув ногой бездыханный труп. «Ну что, ублюдки, доигрались?»
Однако для пущей надежности я все же решил подстраховаться и сделать контрольный выстрел ему в голову. Приставив дуло пистолета ко лбу амбала, я уже было собирался нажать на курок и приготовился вытирать его мозги со своей одежды, как вдруг, страшно зарычав, окровавленный громила неожиданно "ожил", накинулся на меня и выбил из моих рук оружие.
– Подонок! Я оторву тебе башку! – прохрипел головорез Самуила, повалив меня на землю и зарядив мне кулаком в челюсть.
Его тяжелый удар оглушил меня. Перед глазами замельтешили цветные мушки, а в ушах зазвенели колокола. Я понял, что второго такого удара я не выдержу. И у меня был только один способ обезвредить его, перед тем как получить очередной хук в челюсть. Я размахнулся правой рукой и со всей силы воткнул свои пальцы амбалу в живот, прямо в простреленную рану. Он завопил как дикий зверь, которому наступили на хвост. Затем своей левой рукой я оттолкнул его от себя, поднялся на ноги и двинул ему ногой по лицу. Громила упал навзничь. Я потянулся за пистолетом, чтобы грохнуть его. Но не тут-то было. Каким-то чудом, то ли благодаря своей исполинской силе, то ли благодаря желанию стереть меня в порошок, верзила вмиг оказался на ногах. Он нанес мне резкий удар по почкам, а потом заехал кулаком в нос. Кровь из носа заструилась и потекла по моим губам. Вокруг все сразу закружилось, и я вновь очутился лежащим на траве.
Не дожидаясь пока громила достанет пушку и пристрелит меня, я схватил лежащий рядом булыжник, попавшийся мне под руку, и со всей силы метнул его прямо в голову верзилы. Бросок пришелся точно в яблочко. Бугай мгновенно рухнул на землю, даже не издав ни звука. Собрав оставшиеся силы, я подполз на четвереньках к телу головореза, вновь поднял булыжник и со всей мочи обрушил его на голову громилы. Голова амбала проломилась как созревший арбуз. Кровь тут же брызнула из размозженного черепа и оросила мне лицо. В неистовом порыве я продолжал яростно опускать глыбу на голову бугая, пока его черепушка не превратилась в отвратительное кровавое месиво. Тогда я отполз от него, отдышался и, будучи не в силах сдерживать позывы тошноты, опорожнил желудок. С головорезами было покончено.
Я поднялся с земли и поковылял к стоящему чуть поодаль джипу громил. «Теперь он им больше не понадобится!» – подумал я. Забравшись в автомобиль, я опустил голову на спинку водительского сиденья и закрыл глаза. Нужно было прояснить мысли и составить дальнейший план действий.
Я потрогал разбитый нос. Кровь остановилась, но нос тупо ныл. Тем не менее, боль в моей простреленной, распухшей щеке, перекрывала все остальные болезненные ощущения. Я вновь напомнил себе, что мне необходимо срочно обратиться за медицинской помощью. Однако, моей первоочередной задачей теперь было добраться до главного виновника этой кровавой заварушки. Я должен был, во что бы то ни стало достать Самуила. Раз этот гад решил меня убрать – значит, он непременно повторит свою попытку осуществить сей замысел. А, следовательно, мне стоило действовать быстро и решительно, прежде чем он выяснит, что двое его бойцов уже покойники. К тому же, я был уверен, что Самуил каким-то образом имел непосредственное отношение ко всей этой неразберихе, что творилась со мной в последнее время.
Я повернул ключ в замке зажигания, завел автомобиль и поехал в сторону его загородного поместья, в котором Самуил должен был ждать своих громил. Я знал, где находится его особняк, так как это было единственное в округе трехэтажное здание, выполненное в стиле средневекового замка, частенько попадающее в сводку новостей с связи с криминальной активностью его владельца. Выехав с кладбища, я двинулся по трассе вдоль ночной рощи высоких, старых деревьев и уже минут через пятнадцать оказался в пункте своего назначения.
Подъехав к его усадьбе в элитном районе Панόрама и оценив воочию все величие этого архитектурного творения, я понял, что пробраться туда мне будет сложнее, чем проникнуть в офис к самому президенту. "Крепость" Самуила была ограждена двухметровой бетонной стеной, по верху которой была натянута колючая проволка. По периметру через каждые тридцать метров были установлены видеокамеры, через шестьдесят метров – детекторы движения. На четырех столпах – по три мощных прожектора. Стальные ворота оберегали вход на территорию, патрулируемую изнутри сторожевыми псами. И это не считая охранных постов с десятками вооруженных боевиков во дворе. Даже муха не могла пролететь оттуда незамеченной, что уж говорить обо мне. Мне оставалось разве что перевоплотиться в мошку, для того, чтобы попасть в особняк необнаруженным.
Что до каких-либо знаний или навыков по тайному проникновению на определенный охраняемый объект, то тут моим единственным учебным пособием были фильмы о Джеймсе Бонде, а весь мой опыт сводился к инциденту со сторожем в студенческой общаге.
Это было заведомо провальной затеей, и я это знал. Но мне было нечего терять.
И именно в моменты величайшего безрассудства становится возможным то, что казалось ранее неосуществимым.
Я вышел из машины, открыл багажник и, порывшись там, в поисках барахла, которое мне могло бы пригодиться, вытащил из него теплую армейскую куртку, пистолет Glock девяти миллиметрового калибра и глушитель. Затем проанализировав визуально расположение видеокамер наблюдения, я вычислил их "мертвую зону", подошел к бетонной стене, и встав под углом, не попадающим в поле зрения камер, влез на стену. Я долез доверху, накинул толстую, пуховую куртку поверх колючей проволки, облокотился на нее и перелез через стену. В следующий момент, я уже был на территории "крепости". Теперь, для того чтобы добраться до самого здания, мне нужно было пройти незамеченным через огромные по протяженности владения Самуила.
Я огляделся по сторонам. Вокруг было тихо. Слышалось лишь монотонное стрекотание сверчков. Неподалеку я заметил будку, в которой горел свет. Видимо, это был охранный пост. Я бесшумно подкрался к будке и взглянул в окно. Часовой, в обнимку с автоматом, мирно дремал на своем посту. «Бедолага! А ведь не зря говорят: будешь спать – всю жизнь проспишь!» – подумал я, глядя на похрапывающего караульщика. В его случае это изречение веяло изрядной долей черного юмора. Я вошел в будку, достал из-за пазухи пистолет и надел глушитель. У меня не было желания убивать этого человека. Однако, при сложившихся обстоятельствах, иного выбора я не имел. К тому же учитывая тот факт, что этот человек работал на Самуила, он отнюдь не был невинным святошей. А следовательно, я не должен был испытывать каких бы то ни было угрызений совести по этому поводу.
Прицелившись в голову спящего охранника, я пару раз нажал на курок. Послышались два глухих хлопка и часовой, шлепнувшись на пол, тотчас отправился в страну вечных снов. «Наверное, он даже не понял что умер. Просто продолжил свои ночные грезы!» – предположил я, открутив глушитель с пистолета и сунув его в карман. Я подошел к лежащему на полу телу охранника, снял с него военную форму, протер с нее следы крови, так чтобы они не бросались в глаза, и затем переоделся в нее. Так я мог сойти за одного из здешних громил и пробраться в особняк незамеченным. Схватив с пола валявшийся "Калашников", я выскользнул из будки и миновав парочку припаркованных во дворе автомобилей, быстрым шагом прошел вдоль цветочных клумб.
Я прошмыгнул мимо бассейна, в ночной ряби которого отражался лунный свет, и вышел прямиком к зданию трехэтажного особняка Самуила. Сооружение выглядело весьма внушительно. Это было добротное, каменное здание с узкими решетчатыми окнами, двумя пустыми аркадами со стороны внутреннего двора, и длинным балконом, опирающемся на колонны. На углах здания возвышались две полукруглые зубчатые башни. Единственное огромное центральное окно было увито плющом, цепляющимся за керамическую плитку стены главного фасада и придававшим облику здания еще большую таинственность и колорит. Над дверью парадного входа висел герб – щит со скрещенными шпагами, косулями, львами и орлами, увенчанными короной. Очевидно, особняк был точной копией какого-то старинного средневекового замка, и Самуил, отличающийся непомерной манией величия, чувствовал в нем себя эдаким Людовиком XIV, «королем – Солнце».
У главного входа стояли двое вооруженных автоматами охранников и вяло переговаривались между собой. Один из охранников, покуривая между разговором, стряхивал пепел прямо на крыльцо. Я понял, что если не буду смотреть им в лицо и живо направлюсь к двери, они не обратят на меня никакого внимания. Не теряя времени, я энергичным шагом побрел к входу, но тут же неподалеку от себя услышал злобный собачий лай. Это был ротвейлер, который оскалив пасть, стремглав несся прямо на меня. Я тут же смекнул, что дела мои плохи. Вероятно, псина знала наизусть всех боевиков Самуила, и тут же учуяла появившегося на территории «чужака». От двери меня отделяли всего каких-то несколько метров. Еще больше ускорив шаг, чуть ли не бегом, я метнулся к входной двери, стараясь не выдавать охранникам своего страха. Схватившись за дверную ручку и повернув ее, я уже был практически в безопасности, когда обернулся и увидел взметнувшего в прыжке пса. Его оскаленная пасть находилась от меня на расстоянии вытянутой руки. На какой-то миг этот кадр застыл передо мной, словно я нажал кнопку «pause» на пульте DVD-плеера. Войти внутрь и захлопнуть за собой дверь я уже не успевал. Пес вцепился бы в меня раньше, чем я успел бы пикнуть. Неожиданно, с оперативностью, присущей разве что дрессировщикам животных, один из охранников поймал псину прямо в воздухе и оттащил ее от меня подальше.
– Фу, Корнет! Плохая собака! – грозным тоном рявкнул на ротвейлера охранник. – Сидеть! Кому сказал, сидеть!
– Ты новенький? – глядя на меня, спросил второй охранник.
– Да. Сегодня мой первый рабочий день, – отозвался я, все еще находясь в легком шоке от произошедшего.
– Ну и как тебя звать, новичок?
– Ираклис , – заявил я, назвав первое пришедшее мне в голову имя.
Я старался говорить медленно и внятно, несмотря на то, что моя простреленная насквозь щека реагировала на каждую фразу резкой болью. Мне было трудно призносить слова. К счастью, сквозь полумрак, боевики не видели зиявшую в моей щеке дыру.
– Рад познакомиться, Ираклис! – улыбнувшись, протянул мне руку охранник. Я Несторас, а это мой друг Стелиос, – указал он на второго охранника. – Ты не беспокойся, Ираклис, этот пес всегда набрасывается на новичков. Погоди пару дней, он привыкнет к тебе, и вы с ним обязательно подружитесь.
– Не сомневаюсь в этом! – усмехнулся я и окинул взглядом рычащего на меня пса. – Собаки всегда были ко мне не равнодушны!
Попрощавшись с охранниками, я, наконец, вошел внутрь особняка. Крепко держа автомат обеими руками, я двинулся вглубь по отделанному мрамором просторному коридору, стены которого были украшены живописными фресками и различными охотничьими трофеями. Теперь мне оставалось лишь отыскать Самуила и прикончить его. Самое трудное было позади.
Скрипя зубами от усталости, измученный событиями выдавшейся адской ночи, я горел желанием поскорее поквитаться с человеком, который, как оказалось, все же недооценил меня. «А ведь совсем не плохо для дилетанта!» – похвалил я сам себя за успешно совершенный шпионский набег. «Наверное, месть это не только холодное блюдо, но и неиссякаемый источник мотивации!» – сделал я однозначный вывод.
Дойдя до конца коридора, я остановился перед высокой, массивной дверью, обитой железом на средневековый манер. Сделав несколько шагов назад, я резко выдохнул и со всей силы пнул дверь ногой. Прибитые вместо ручек металлические кольца зазвенели, и дверь с грохотом распахнулась. Моему взгляду предстал огромный холл с высокими сводчатыми потолками, прямо посередине которого, на кожаном диване сидел Самуил в компании Виктора и Антониса Лисиаса. Они уставились на меня растерянным и несколько ошеломленным взглядом. Я застал их за светским застольем. В компании с ними сидели еще несколько человек. На столе стояли спиртные напитки, раскуренный кальян и разнообразное количество закусок.
Резко дернув затвор автомата, я грозно взглянул на них и закричал:
– Ну что, суки, нежданчик?! Самуил, тебе конец, жалкий ублюдок! И всем вам прихвостням тоже!
После этих слов я направил ствол автомата в их сторону, наблюдая за их ошарашенными лицами. К моему удивлению, Самуил тут же обрел самообладание, встал из-за стола и развел руки в сторону, улыбаясь широко и радушно:
– О, какие люди! Эрик, рад тебя видеть! Проходи к столу, не стесняйся!
Я сделал несколько шагов по направлению к нему, все еще держа его на прицеле, а затем приблизился к столу. Помимо Виктора и Лисиаса, среди присутствующих за столом находились какие-то странные личности, внешне походившие на некоторых известных людей. Прямо напротив меня сидел человек, похожий, как две капли воды, на Майкла Джексона. На нем были зеркальные очки, черная шляпа, из-под которой торчали локоны вьющихся волос, и блестящий серебристый пиджак со стразами. Рядом с ним сидел высокий, пожилой мужчина, крепкого телосложения, с черными как смоль волосами. Он был одет в мундир с золотыми эполетами и увешан орденами и медалями. Присмотревшись получше, я понял, что это был никто иной, как сам Муаммар Каддафи – ливийский лидер, считавшийся погибшим в две тысячи одиннадцатом году.
– Какого хрена здесь творится? – выпалил я раздраженным голосом. – Что за гребанный маскарад?
– Эй, Эрик расслабься! Присядь. Выпей с нами стаканчик, покури кальян, –невозмутимо обратился ко мне сидевший с края стола Виктор.
– Молчи, поскуда! От тебя я такого не ожидал! – злобно бросил я Виктору. – Так значит, вы с Самуилом сговорились убрать меня? Не ожидали, что я вернусь с того света?!
– Эрик, я не знаю, о чем ты говоришь, – попытался заверить меня Виктор. – Боже, да у тебя все лицо в крови! Ты что, ранен?
– Хорош гнать пургу, умник! – резко сказал я Виктору и направил на него дуло автомата. – Ты меня за идиота принимаешь?
– Hey, nigga put your gun down! – неожиданно вмешался в разговор негр, сидевший рядом с Муаммаром Каддафи. – Don’t play with this shit, man! It's not a toy!
Чернокожий мужчина был одет в строгий дорогой смокинг. На его груди блистал огромный бриллиантовый крест, а пальцы рук и запястья дополняли золотые украшения. Его голова была выбрита налысо, а в носу аккуратно сверкала маленькая бриллиантовая сережка. В руках он держал дымящуюся самокрутку.
«Охренеть! Да это же Тупак Шакур! – вдруг осенило меня. – Че вообще за херотень тут происходит?»
Негр был один в один похож на самого известного рэпера в мире. Правда выглядел он немного старше и полнее, чем на фото в интернете. И все же я был не на шутку озадачен его присутствием.
– Я не понял, у вас что здесь конкурс двойников? – недоумевающе поинтересовался я. – Кто все эти люди?
– Эрик, познакомься это господин Тупак Амару Шакур, – не обращая внимания на мое удивление, сказал Виктор. – Он клиент нашей фирмы.
– Это что, шутка? – поморщился я. – Тупак давным-давно умер. Что за глупости ты несешь?
– Видите ли, господин Сальваридис, не все так однозначно как кажется, – заявил мне Антонис Лисиас. – «Средства массовой дезинформации» – это не тот источник, на достоверность которого можно положиться. Как сказал когда-то Антуан де Сент-Экзюпери: «В действительности все иначе, чем есть на самом деле».
– А нельзя ли попроще? Что ты имеешь ввиду? – спросил я Лисиаса, повернув теперь дуло автомата на него.
– Эрик, если бы ты был богатым и знаменитым человеком, за каждым шагом которого следит пресса и репортеры, и тебе бы угрожала опасность, то как бы ты поступил? – вопросительно посмотрел на меня Виктор.
– Не знаю, наверное, обратился бы в полицию, – ответил я без лишних размышлений.
За столом раздался дружный смех. Виктор пару раз кашлянул, прочищая горло, а потом сказал:
– Мне кажется, что гораздо более подходящим вариантом, в этом случае, было бы инсценировать собственную смерть, таким образом, избавляясь сразу от всех проблем, а особенно от назойливых репортеров.
– Инсценировать собственную смерть? – опешил я. – А это не слишком?
– Нет, не слишком, – покачал головой Лисиас. – Особенно если ты известная личность и устал от публичности.
– Господин Шакур обратился к нам в девяноста шестом году, когда стал мишенью для ФБР из-за его политических убеждений и огромного влияния на черную культуру в США, – начал свой рассказ Виктор. – Кроме того, на него было совершено множество покушений вражескими группировками с Восточного побережья. Решив по тихому исчезнуть, дабы не стать ничьей добычей, и будучи на пике своей славы, он решил инсценировать свою смерть, а наша фирма помогла ему в организации этого проекта. Я на тот момент был еще молодым неопытным юристом, но уже тогда был в курсе относительно подобного рода деятельности нашей фирмы.
Не проронив ни слова, я посмотрел еще раз на чернокожего мужчину. Он действительно был очень похож на Тупака. Однако, я никак не мог поверить, что передо мной сидела сама живая легенда Рэпа во плоти.
– Конечно, не обошлось и без моей помощи, – хвастливо заявил Самуил. – Чтобы провести такую операцию, нужно иметь хорошие связи во всех нужных инстанциях. Не дай бог кому-то пронюхать об этом, и все – пиши пропало.
– Именно благодаря столь тесному сотрудничеству с господином Баркосом, нам с тех пор удалось осуществить порядка десятка подобных авантюр, – признался Лисиас. – Мы, как юристы, берем на себя все хлопоты, связанные с документами, изготавливаем новый паспорт, выдаем свидетельство о смерти. В обязанности же господина Баркоса входит сам процесс реализации данной затеи, в том числе выбор нового места жительства для нашего клиента, разглашение о его гибели в СМИ.
– Так вы хотите сказать, что за всеми последними кончинами известных политиков и звезд шоу-бизнеса, кроются ваши хитроумные схемы по фальсификации их смертей? – с демонстративной недоверчивостью спросил я. – Что же получается? Что все они не умерли на самом деле?
– Многие из них – нет, – сухо ответил Лемарк.
– Нашим самым последним громким достижением, стала организация фиктивной смерти для всем известного основателя компании «Apple», господина Стива Джобса, – не скрывая своей гордости, поведал Виктор, и указал на немолодого мужчину в очках, с залысиной на голове, сидевшего рядом с Майклом Джексоном и Тупаком Шакуром.
Я заметил определенное сходство этого мужчины со Стивом Джобсом. Но его черты лица, все же, отличались от оригинала.
– Не удивляйся, если не узнаешь господина Джобса, – поспешил разрешить мое недоумение Виктор. – Стивен сделал себе пластическую операцию. Он очень предусмотрительный человек.
– Вы че тут все с ума посходили? – воскликнул я. – Вы хотите, чтобы я в самом деле поверил, что это Стив Джобс? Да на кой черт ему сдалась пластическая операция? Этот человек был болен раком поджелудочной железы!
– Эрик, не будь тугодумом! – небрежно возразил Виктор. – Господин Джобс давно уже планировал отойти от дел и как следует распорядиться своими честно заработанными миллиардами. Ведь не секрет, что при жизни его имя было далеко не столь популярным как сейчас. Но стоило ему объявить о своей смерти, как он тут же стал всеобщим кумиром, гением и замечательным человеком. Показатели продаж iPhone моментально взлетели почти вдвое. Кинокомпании борются за права экранизации его биографии. – Виктор сделал паузу, как бы выслеживая мою реакцию. – А что касается его болезни, то он давно справился с ней. Рак неизлечим лишь для бедняков.
– Какого хрена вы мне все это рассказываете? – не выдержал я и ткнул стволом автомата в грудь Виктора.
– Эй, Эрик не горячись! – спокойным тоном произнес Самуил. – Мы с нашими "покойными" друзьями часто тут собираемся, чтобы немного расслабиться, поделиться новостями, обсудить друг с другом дела без лишних глаз. И мы рады, что ты тоже заскочил к нам сегодня на чай. Вот и решили сразу ввести тебя в курс дела.
– Только ты убери оружие. Оно здесь ни к чему, – тихо добавил Виктор.
– Я вижу, вы совсем оборзели, уроды! – взорвался я вспышкой гнева. – Думаете, я сюда в игрушки с вами пришел играть? Вы сговорились убить меня! А теперь пытаетесь запудрить мне мозги всякой херней!
– Эрик, никто не хочет тебя убивать! – убеждающе заверил меня Виктор.
– Не ври мне, гнида! – закричал я в бешенстве.
– Yo man, chill the fuck out! – вновь вмешался в разговор негр, выдававший себя за Тупака.
– А ты не суйся не в свое дело, нигер! – огрызнулся я, обращаясь к Тупаку. А затем приставил дуло автомата ко лбу Самуила и добавил:
– Я хочу, чтобы ты во всем сознался, мерзавец! Тогда я может быть сохраню тебе твою ничтожную жизнь!
– Ха-ха-ха! – в полупустом холле зазвучало звонкое эхо хохота. Видимо моя угроза позабавила Самуила.
– А ты тот еще хохмач, парень! – улыбнулся Самуил, помахав мне указательным пальцем. – Проблема в том, что мы оба знаем – ты не убийца!
Он вновь распростер руки в стороны, показывая, что нисколько не напуган.
– Убить человека, это тебе не муравья раздавить. Тут нужны железные яйца! Они у тебя есть, Эрик?
Я ни сказал ни слова. В течение нескольких секунд мы смотрели друг на друга. А затем я резко дернул курок...
Раздалась автоматная очередь. Я стрелял практически в упор. Голова Самуила тут же разлетелась на мелкие мозговые кусочки. В воздух взметнулись осколки раздробленных костей. Клочья волос и брызги крови заляпали меня с ног до головы. Обезглавленное тело рухнуло вниз.
– Аааааа!!! – дико завизжал Майкл Джексон и в ужасе схватился за голову.
– О господи, Эрик! Что ты наделал? – завопил Виктор, испуганно глядя на меня.
Муаммар Каддафи закричал что-то на арабском языке и залез под стол.
– Ну что, говнюки, кто следующий? – с умиротворенной улыбкой спросил я, и повернул к ним ствол автомата.
– Нет, Эрик! Не надо! – умоляющим голосом заверещал Лисиас.
С хладнокровностью Терминатора, я вновь нажал на курок и пальнул по сидящим рядом друг с другом Виктору и Лисиасу продолжительной очередью. Их изрешеченные пулями тела задергались, словно в первобытном танце. На лицах застыла жуткая гримаса страха. На моем же лице не дрогнул ни один мускул.
– Motherfucker! – крикнул Тупак, и вскочив с дивана, достал из-за пояса револьвер.
Я направил на него оружие и спустил курок... Клик! Ничего не произошло. Автомат заклинило.
«И кто интересно говорил, что надежнее и круче "калаша" в мире не бывает ружбайки? – досадно подумал я. – Вот бы пристрелить сейчас этого козла!»
Тупак тут же, торжествуя, выпалил:
– It’s just me and my girlfriend now, nigga!
А затем, не преминув воспользоваться этой ситуацией, развернул револьвер на меня и выстрелил несколько раз. Выстрелы оказались не самыми меткими. Но одна пуля все-таки задела меня.
Я упал на пол и схватился за рану. Резкая боль обжигала мой бок. Но не было времени обращать на нее внимание. Я вспомнил, что за пазухой у меня спрятан пистолет и попытался вытащить его.
Тупак тем временем достал патроны и начал перезаряжать барабан, по всей видимости, оставшись с пустой обоймой.
Этой спасительной для меня паузы хватило для того, чтобы я извлек мой пистолет, и, не приподнимаясь с пола, произвел в него три неприцельных выстрела. На удивление я оказался гораздо более точным стрелком, чем чернокожий гангстер. Свинцовая пуля угодила ему точно в глаз. Негромко вскрикнув, звезда гангста-рэпа плюхнулся на пол.
«Вот теперь он будет не отличим от своего персонажа из фильма "Пуля"!» – злорадно сыронизировал я.
На очереди были остальные гости Самуила. Я поднатужился и кое-как поднялся с пола. Кровотечение тут же усилилось, и кровь алыми струйками потекла по левому боку. Голова резко закружилась, и земля начала уплывать у меня из-под ног.
«Только не смей терять сознание!» – приказал я сам себе.
Я взглянул на диван, но там никого не было. Лишь два обстрелянных трупа Виктора и Лисиаса. Входная дверь в холл была открыта, и оттуда послышались голоса. Мгновение спустя, в комнату ворвалась группа боевиков Самуила с автоматами в руках.
«Мне крышка!» – пронеслось в голове.
Головорезы Самуила моментально окружили меня со всех сторон, и я увидел перед собой с десяток наведенных на меня стволов. Прозвучали выстрелы... Огненные всполохи, вырывавшиеся из дул автоматов, вмиг превратились в яркие вспышки и осветили все вокруг ослепительным потоком света. Сияющая сетка светящихся волокон обволокла передо мной все пространство бесчисленными нитями паутины. Лучи света засверкали мириадами пурпурных отблесков, и я почувствовал как падаю в какой-то бездонный, аморфный вакуум.
Я падал в ничто... Я падал в пустоту....
Мое сознание стало кристально чистым. Ни эмоций, ни мыслей, ни ощущений.
Лишь безмятежная тишина бесконечности.
Материальный мир куда-то испарился. Не существовало ни времени, ни самого пространства. Они превратились в условную абстракцию. Они превратились в пустоту...
Так это относится к жанру психоделической прозы? А по моему - боевик. Ну зря он конечно начал всех подряд мочить. Никогда не любила фильмы ужасов с ихними бессмысленными убийствами. И красавчика Виктора, жалко... И вообще, как то всё не то...
Не прошло и минуты, как я их открыл. Тупая, ноющая боль раздирала мою левую щеку. С трудом поднявшись с земли, я дотронулся до нее измаранной грязью рукой и понял, что она все еще кровоточит. «Не мешало бы обратиться за медицинской помощью к врачу, пока не пошло заражение» – подумал я, ковырнув пальцем дырку в щеке. Это крайне неосторожное движение отозвалось на моем лице новой волной боли и заставило меня сморщиться. «Похоже на огнестрельное ранение...» – логично предположил я. Но где я мог его получить?
Автор вы больны? Трогать грязной рукой кровоточащую щеку и ковырять её, опасаясь при этом заражения. Где логика? И будь это огнестрельное ранение (логично блин предположил), даже касательное, щеку бы расслоило, а так бы и зубы вибило. Видимо вы никогда не получали огнестрельных ранений.
lokizzz, спасибо за искренность Не знаю как насчет штампов, но если вы чувствуете себя обманутым во время чтения данного безобразия , значит мои изначальные намерения,при написании романа,оправдались
Ого, новая глава. Привет автор психоделической прозы. Оп, здесь появилась описательность и немножко действия, жаль что весьма в заурядном оформлении. В штампах не вижу ничего плохого, но когда их количество превалирует, нет, когда ими усеян весь текст - чувствую себя обманутым. Зато чувствуется уверенность, с которой писал автор. В целом глава на том же уровне, что и предыдущая.
0
Не знаю как насчет штампов, но если вы чувствуете себя обманутым во время чтения данного безобразия , значит мои изначальные намерения,при написании романа,оправдались 
