Резюме

- Как трогательно, – пробормотал ангел, глядя в мой… Я бы назвал это … Анамнез. Думаю, это слово  как раз подходит к описанию моего жизненного пути. К такой себе истории болезни, которая росла и прогрессировала вместе со мной.

Пока он внимательно читал сияющий свиток, я презрительно разглядывал окружающую обстановку. Удачно можно было описать ее всего одним словом. Тошнотворно.  Тошнотворно и все тут. Кругом облачка. Сверху они плыли ровным непроницаемым слоем.  Они клубились вокруг, на все четыре стороны. Густые, как туман на болотах, часто прятавших меня от глаз моих преследователей.  И под ногами облака. Точнее на ногах.

                И еще этот свет. Проклятье… Мои глаза слишком привыкли к темноте! Теперь же свет бил со всех сторон. Словно бесчисленное множество прожекторов пряталось за облаками, над и под ними. Тошнотворное зрелище.

Радовало одно – скоро я получу то, что мне причитается. То, к чему так долго я шел. Всего в одном шаге. Все  внутри меня ликовало. Осталось только дождаться завершения чтения.

                Я надвинул шляпу на лицо и теперь глядел исподлобья  на этого идиота. На презренную получеловеческую, полу-небесную особь с крыльями раскормленного пингвина за спиной. Щурясь и периодически бормоча нечто нечленораздельное, он читал ее. Мою историю. Мой эпос. Мои великие приключения. Трактат моей целеустремленности. Я пожалел, что мой обрез пропал. Было бы безумно интересно вышибить ему мозги. Думается, за него можно получить «минус сто очков» к карме.

                Следя за выражением  лица ангела, я угадывал моменты в тексте и со сладостным чувством заново переживал их в моем сознании. Что это была за авантюра. Какое незабываемое приключение. Путешествие длинной в жизнь. А впрочем, нет. Все проделанное мной служило одной цели. Пойти намного дальше. Дальше жизни и смерти. В неведомые ранее ее глубины.

Вы  скажете, что такой человек, такое животное как я, не способен верить. Ибо, – скажете Вы, – он бы убоялся своей предстоящей участи. Но я, в отличие от тех болванов, что верят, всегда твердо знал. И потому, мой план предельно идеален. У меня был смысл и уверенность в достижении цели, в то время как другие не знали, откуда, куда и зачем идут.

Мой отец, священник, дал мне изначальную веру. Веру в то, что есть жизнь после смерти, есть рай и ад. А все сущее создано высшим абсолютным и  так далее существом. Ля, ля, ля… Моя вера превратилась в  знание в тот самый момент, когда банда головорезов, прибила его вверх ногами к кресту в церкви. Убила у него на глазах  его жену, прежде хорошенько с ней развлекшись. А затем, я родился заново, сидя в лесу и наблюдая как пылают церковные стены. Я переродился, а все в городе сочли меня мертвым, хотя моих останков на пепелище так и не нашли. Жажды мести я не испытывал, хотя знал, что убийц моих родителей я еще найду. Тогда то я и решил, к чему я  должен стремиться.

Несколько лет я путешествовал, знакомился с различными религиями, культами и течениями. Я познал разные взгляды на жизнь после смерти. И все они сводились  к сути земных поступков человека. Тогда-то я всецело удостоверился в правильности моих целей.  Взяв в качестве основы своего мировоззрения понятие кармы , я взялся за реализацию плана.

Вы могли читать обо мне в газетах или слышать по радио. «Сиднейский душитель», «Палач из Уэльса», «Сибирский цирюльник», «Тень Юкона», «Перуанский Потрошитель» - лишь немногие из данных мне прозвищ. Да, я искренне любил путешествовать.  Вероятность, что я  бывал и в вашем родном городе весьма высока.  И везде, где я побывал - трупы, трупы, трупы. И никаких улик. Отсутствие мотива. Власти сбивались с ног. Число жертв экспоненциально росло. Когда Парижские следователи осматривали место преступления, я уже снимал отельный номер где-нибудь в  Джуно на Аляске. Это-то и делало меня неуловимым.

Конечно, мне нужно было, чтоб в итоге меня поймали. Самоубийство  не стало бы выходом. Я хотел погибнуть как герой, в неравной схватке с достойным меня противником.

 Убийц родителей я нашел и отомстил через восемь лет после перерождения.  Счет моих жертв к тому времени перевалил за восемь сотен. Вы, конечно, не сможете поверить в это число.  Но я был дьявольски  хитер и осторожен. Я всегда выбирал наиболее отдаленные дома, лучше всего фермы. А в больших городах я наведывался, в основном, на окраины. Жертвы мои были разных мастей, в основном из низших сословий. Те, кто не сможет вызвать громких расследований и, следовательно, привести меня к казни раньше времени.

Я хотел быть пойманным и поэтому, иногда, позволял себе немного наследить.  Фрагмент отпечатка пальца, сигаретный окурок или библия аккуратно положенная среди мертвых тел. А еще имена. В регистрационных журналах я был либо Джоном, либо Ионой, либо Иваном. Неприметная зацепка, но все же я надеялся, что наметанный глаз того самого следователя, увидит закономерность. В городок приезжает некий Джон Смит. Он съезжает через пару дней, а в городе остается десяток трупов. Иногда больше, если мне сильно везло.

Поскольку с числами из многочисленных трактатов не было никакой ясности, я решил действовать как можно честнее и принял каждую загубленную душу за единицу.  Точнее за минус единицу. И теперь, стоя по колено в мутной райской жиже, я могу гордо назвать число минус тысяча двести пятьдесят три. Только не подумайте, что я хвастаюсь.

Приняв минус единицу за константу, я начал движение к заветной тысяче. А когда число жертв  стало тысяча сто, я забеспокоился. Меня никто не ловил. Поэтому уже на тысяча сто первом мне пришлось изрядно наследить.

И все - таки,  еще сто пятьдесят три человека убил я до знакомства с электрическим стулом.  Хэйл Диксон, так его звали, шерифа, что поймал меня.  Не без моей конечно помощи. А все потому, что  я уже в нетерпении ждал встречи со своей мечтой. И потому я  сознался в каждом из совершенных преступлений.  Видели бы вы, как был забит зал в день моей казни.  Кажется, журналисты съехались со всех концов света. А какое количество охраны ко мне приставили. Ожидая удара током, я упивался обрушившейся на меня славой. Но это, еще не был мой звездный час.  И вот почему.

Тысяча двести пятьдесят три, наверное, это - то число, которое требует князь тьмы в качестве доказательства. Как вы уже, наверное, поняли, сюда я пришел трудоустраиваться. А потому, мне стало  сложно терпеть, и я окликнул ангела:

– Долго еще? Когда я встречусь с Люцифером?

–  Как трогательно,  – снова пробормотал ангел, уже глядя мне в глаза.

– Слушай, ты…! – сорвался я – Давай уже, пропусти меня вниз. Я ждал этого момента почти всю свою земную жизнь. Я доказал, что достоин. Разве этого мало? Тысяча двести пятьдесят три!!!

– Отнюдь, мистер…, - он глянул в свиток. – Иона. Тысяча двести пятьдесят пять, если быть точным. Но есть одно «но».

– Одно «но», - заорал я, – одно «но»?  Я не для того совершил весь этот путь, чтобы выслушивать этот бред. Пусти меня вниз, скотина! – я схватил ангела за рясу и начал его злобно трясти.

– Не положено, сэр,   – промямлил ангел, слегка удивленный моей наглостью.

– Не положено? Это как же не положено? – я рвал и метал. – Моя карма, моя совесть, называйте как хотите. Вся моя жизнь, это сплошной грех номер один. И теперь мне отказывают в моем праве на вечные муки ада?

– Олень, сэр, – тихо  прошептал ангел, пытаясь освободиться из моих рук.

– Олень? – руки я не разжал, но перестал трясти его.

– Жук-олень, сэр. Вы спасли жука-оленя…- казалось он извиняется за возникшую маленькую накладку.

–Спас…- протянул я и теперь руки мои безвольно повисли. – Что за черт? Когда?

– Все записано. Это мне и показалось трогательным, я сразу подумал: «надо же – стольких погубил, а жучка спас».  

– Вы хотите сказать… – я рассмеялся, брызгая ему в лицо слюной. Кажется, до меня начал доходить цинизм сложившейся ситуации – гребаный навозный жук, покрывает…

– Но ведь вы спасли его от верной гибели, – перебил меня ангел. – Когда отшвырнули его с мостовой в траву, помните?

– Спас? От гибели? От верной? – я со всей силы прыгнул, но ангел, почувствовав неладное, стал на миг прозрачным как воздух.  И я пролетел сквозь него и  оказался лежащим на облачном райском полу.  Облачка закрыли мне глаза,  забились в рот, так что пришлось отплевываться.

– Сэр,  не заставляйте меня … - он увидел, что я встаю для новой атаки.  – Охрана!

У меня за спиной открылись исполинские врата, и я замер, ошарашенный скрипом  их несмазанных петель. В проеме ворот,  раздвигая вездесущие облачка,  появилось два ангела. Одеты они были в белое, а ростом были метра под два. Как и в ширину. Не чета тому, что читал мой анамнез.  Оба двигались в мою сторону.

– Не подходите. – зашипел я, пятясь назад, хотя где тут зад было непонятно.

– Тише, все будет хорошо. – очень ласково проговорил первый ангел - амбал.

– Жучка спас. – бодрым голосом сказал, обращаясь к ним тот, что держал свиток.

– Жучка.– понимающе протянул второй амбал.

– Пустите меня к Сатане!!! – выл я, пока они скручивали мне руки. – Я заслужил!!!

Боя не было, я просто оказался зажатым  между двух накачанных тушек, которые волокли меня спиной вперед к вратам.

– Жучка спас…  - сказал уже самому себе ангел, глядя нам вслед.

И я могу поклясться девятью кругами ада, что по щеке его прокатилась слеза умиления.