Я проткнул чучело и с усилием вырвал клинок. Капли пота градом катились по лицу. Я подошёл к столу и положил на него свой короткий меч.

-Мне кажется, что на арене тебе не будет равных. Может быть, когда-нибудь выберешься отсюда. Хотя, вряд ли.

 Я видел, что Мастер донельзя доволен, хоть и старается скрыть это.

-Надеюсь, - говорить было сложно. Дыхание ещё не восстановилось.

- Ну, ладно, приёмы ты отработал, а теперь надо проверить их в бою. Бери меч и поднимайся на площадку.

-Хорошо, Мастер, - с почтительным поклоном ответил я.

Прихрамывая, старый учитель отправился вверх по лестнице. У сторонних наблюдателей часто возникал вопрос: как такой неуклюжий старик может кого – то учить?

Но первые впечатления обманчивы. Когда Мастер на тренировочной площадке (в настоящем бою я его не видел), вся его хромота и неуклюжесть исчезают.

Он прибыл сюда рабом. Лишь благодаря умению красиво убивать он выжил, но обрести СВОБОДУ ему так и не удалось. Он стал тренировать рабов, вынужденных отдавать свои жизни, чтобы порадовать кровожадных римлян.

Я взял клинок со стола и отправился на площадку…

-Готов!? – спросил Мастер.

 И на мне и на Мастере были надеты лёгкие тренировочные доспехи, которые очень хорошо защищают от ударов. То есть можно палкой со всей силы бить по животу и боли особой не почувствуешь, но настоящая сталь разрежет эти доспехи без труда. Мастер дал мне палку по форме напоминающую клинок.

-Начали! – скомандовал Мастер.

Он начал обходить меня слева. Я предугадал его движение, и начал двигаться вправо. Утоптанный песок тренировочной площадки, много раз политый кровью, почти не шуршал под нашими ногами. Неожиданно Мастер кинулся на меня, ежесекундно меняя хват на рукоятке.

Быстрый вихрь ударов с его стороны, и вот уже атакую я.

Я попытался нанести укол в шею, но клинок Мастера немыслимым образом оказался рядом с моим «оружием». Мастер отбил меч вверх и, пригнувшись, нанёс горизонтальный удар, целясь в живот. Я разорвал дистанцию, отпрыгнув назад и перекатившись через голову.

Перекатился я крайне неизящно и отбил правую руку, что осложнило работу клинком.

Мастер заметил это и вновь ринулся в атаку. Ну, всё, теперь Мастер будет обучать меня быстро и безболезненно перекатываться через плечо. Причём и назад, и вперёд, и влево, и вправо. Завсегдатаям Колизея хочется смотреть красивые сражения!

Мастер уже был рядом и, приседая, нанёс удар по левой коленке.

Честно говоря, я не ожидал ничего подобного, а ещё мой деревянный меч находился на уровне груди, мне никак не удавалось поставить меч в защиту ноги, я сделал то, что мне оставалось – поджал ногу. Деревяшка проскочила прямо рядом с ногой, и я начал терять равновесие.

Мастер красиво развернулся и с необычной скоростью толкнул меня в грудь ладонью. Восстановить равновесие я так и не успел, поэтому крайне неловко грохнулся на тренировочную площадку. Будь на месте Мастера противник – лежать мне с распоротым животом.

Хватая ртом воздух, я смотрел на небо, по которому лениво ползли облака. Мастер протянул мне руку, помогая встать.

-Завтра будем отрабатывать перекаты через плечо. Ты же не хочешь, чтобы тебя вынесли с Арены вперёд ногами.

Ну вот! Я же говорил! Хотя, чем больше я буду уметь – тем дольше протяну.

О том, что я проиграл сегодня маленькое сражения я и не думал. Мне ещё ни разу не удавалось победить Мастера. Да и думаю, другие подневольные  ученики тоже не превзошли его…

…Я очнулся от единственных воспоминаний, не доставляющих мне боль. Рядом на скамейке лежали два моих меча. За всю свою «карьеру» невольного убийцы я не изменил отношения к этому оружию. Они стали для меня   чем – то большим, чем просто двумя отточенными кусками железа. Когда хмурый Мастер оценил меня и мои возможности, вот тогда, в свинарнике, под названием каменоломня, ко мне стали относиться более менее сносно. По крайней мере, перестали бить пьяные охранники. Если учителя видят, что жалкие рабы на что – то способны, то отношение к ним уже другое. Все, с кем я начинал, уже погибли, я один продолжал бороться с Судьбой за жизнь. Почти автоматически, я поднялся со скамейки и направился к маленьким воротам…

Жёлтый и сухой песок Колизея. Первым делом  поклониться зрителям. Сегодня их достаточно много.  Хотя их каждый день много. В свои неполные тридцать лет я не уставал поражаться жестокости и глупости людей. Особенно здесь. В Риме. Обведя взглядом трибуны, я вновь увидел свинячьи физиономии патрициев, одуревших от собственной значимости и излишков выпитого. И почему Боги дали таким, как они, право распоряжаться чужими жизнями?

Я остановил свой взгляд на сопернике. Высокий, с буграми мышц  и обилием    шрамов  – он одним видом представлял угрозу. Я продолжал изучать его. Должно быть, откуда – то с Севера… Острый нос, тонкие и бескровные губы, белёсо - голубые глаза, высокий лоб. Как и все гладиаторы, он не имел волос на голове. Выбирая оружие, он остановился на коротком римском клинке и круглом щите.

Толпа заревела, ожидая кровавую схватку. Словно повинуясь невидимому жесту, мы начали движение. Как будто в каком – то страшном, несущем смерть танце. Вдруг он что – то крикнул на своём языке и побежал ко мне. Я принял защитную стойку. Правый клинок защищает голову, грудь, левый, живот и верхнюю часть ног.

Он ударил сверху – вниз, со всей силы. За секунду до, я предугадал его движение и увернулся от удара, занося правый клинок. Меч встретился с щитом, глухо лязгнув. Удар вышел очень сильным и отбросил меня назад. Видя, что не успеваю блокировать его следующий удар, я перекувырнулся, назад, разрывая дистанцию. Чёрт! Чуть не попался! Не зря я проливал пот на тренировках!

Толпа завыла ещё сильней.

Мой вынужденный  враг вновь ринулся в атаку, размахивая мечом  крест - накрест. Последний взмах его оружия я встретил своей сталью. Несколько секунд мы давили друг друга, но он совершил свою последнюю, страшную и непоправимую ошибку: решил помочь себе второй рукой; щит приподнялся выше, открывая мне нижнюю часть живота противника. Он забыл про мой второй клинок, и  мой меч с мерзким хлюпаньем вошёл в его плоть. Тот обмяк и стал оседать на землю. Толпа заревела. Враг был ещё жив.

Задыхаясь от горячего воздуха, я смотрел на зрителей и ждал. Свистя и улюлюкая, толпа показывала мне опущённые вниз большие пальцы.  Знак Смерти. Я перевёл взгляд на рану противника. Он уже не жилец, это вопрос времени. Как будто из другого мира я услышал голоса.

-Убей его! Прикончи!

-Извини, парень, - выдохнул я.

Он, как и все, не хотел умирать. Его глаза не молили о пощаде, в них просто был страх... Набрав в грудь воздуха, я с усилием вогнал два клинка в его грудь. Под воином растекалась кровавая лужа. Толпа продолжала  реветь, а я медленным шагом направился к выходу с этой проклятой Арены, забирающей каждый день чужие жизни…

…-Неплохо сегодня, - кивнул Мастер. – Он тебя чуть не зацепил.

-Дай попить, – с Мастером я был в хороших отношениях и мог позволить себе такой разговор. Любой другой на моём месте уже давно был бы закован в колодки, как непокорный.

 -Грубиян, как ты разговариваешь с Мастером? – он встал с мягкого кресла и налил мне вина. – Я тебя обучал, а ты…

-Воды нет? – недовольно спросил я, принимая кубок. – Ты знаешь, я не очень люблю вино.

-Воды не держу. Выпей вина. А то от постоянного напряжения лопнешь.

Я выпил немного и благодарно кивнул. Вино было отменным, Мастер мог себе позволить роскошь.

-Что хочешь за этот бой? Ты очень неплохо выступил, хотя и убил его довольно быстро…

-Я хочу тоже, что получил ты, - я поставил кубок на маленький стол.-

 Свободу.

-Ты постоянно просишь невозможного. Ты пойми, лучшего бойца Арены никто не отпустит. Ты стоишь очень дорого, - Мастер опять устало опустился кресло.

-То есть никакого выхода? – в крови забурлила бессильная ярость.

-Нет, почему же… Выход есть. Я же сказал, ты стоишь очень дорого, но я не говорил, что у меня нет таких денег…

-И Вы сделаете это для меня, Мастер? – Маленькая, робкая надежда издалека поманила меня пальцем и застыла, вмороженная в усталость.

- Но ты должен осознать, что в лучшем случае, ты станешь таким, как я. Учителем невольных убийц. В худшем – продолжишь рубиться на Арене. К сожалению, недолго. Иного, извини, не дано.

-Что должен сделать я? – у меня в душе творился бардак, но я старался не потерять свою невозмутимость.

-Ты хочешь выбрать такой путь? – Мастер внимательно и серьёзно посмотрел мне в глаза.

-Если это единственный выход.… Да, согласен. Но Мастер, почему Вы мне так помогаете?

Старик долго молчал. Я уже был готов прервать эту тягостную паузу каким-нибудь глупым вопросом, переводящим разговор в другое русло, но Мастер вдруг заговорил:

-Я родом из твоих земель. Теперь ты это знаешь. Только поэтому. Будь на твоем месте кто – то другой, я бы и пальцем не пошевелил, - старик отвёл взгляд. – Иди и отдохни. Я постараюсь, что-нибудь сделать.

Я поклонился и вышел из каморки второго яруса, заменявшей Мастеру дом, недоумевая про себя. В который раз за последнее время Судьба преподнесла мне сюрприз. Я даже не мог догадываться…

…-Южанин, ты держал клинки хоть раз в жизни? - я посмотрел на низенького и худощавого человека, которому ещё предстояло стать гладиатором.

-Нет, я стрелял из лука! – он с вызовом смотрел мне в глаза.

-Ну, во-первых, ты будешь называть меня Мастером, хочешь ли того или нет. Ну, а во-вторых, тебе придётся научиться обращаться с мечом или другим ближним оружием. Ведь ты не хочешь, чтобы жители славного Рима пострадали? – я принял вызов новичка.

-Нет, Мастер, - он пересилил себя. Злость в глазах не ушла, но затаилась где – то так глубоко, что я невольно крякнул от восхищения. Молодец, пожалуй, из него выйдет толк.

-Отлично, - я обвёл взглядом молчаливую колонну новоиспеченных рабов. Небрежный кивок в сторону надзирателя:

– Покажи им, где они будут спать и есть. Буду наверху.

-Да, Мастер.

Я развернулся и пошёл к себе. Ну, как ещё называть место, где я провожу большинство времени? После смерти Мастера... Моего Мастера.… Эта комнатка перешла ко мне. Я не стал там ничего менять. Мастер спас меня от смерти. Когда он выкупил меня за пять тысяч динариев, я стал его помощником. А через два года Мастер умер. Открыв его тайник с деньгами, ключи от которого Мастер отдал мне, я понял, что мой старый друг, выкупая меня, не оставил себе даже на похороны. Я был ему благодарен до глубины души…

Вначале я думал, что Арена не удержит меня. Правдами – неправдами

выберусь. Но потом оказалось, что идти мне некуда, никто меня не ждёт и не ищет… Колизей – мой единственный дом.

Прошло много лет, мне пятьдесят. Я так стар, что еле по лестнице поднимаюсь. Помочь кому–нибудь, вытащить и дать свободу в память о Мастере, у меня так и не получилось. За все двадцать лет ни одного достойного человека я так и не встретил…

…Сегодня подъём мне даётся особенно тяжко. Последние полгода что – то сердце побаливает. Я попытался лечиться. Местный лекарь-костоправ уже давал мне какие–то травы и велел пить настой из них до следующей луны. Но после двух недель лечения мне стало легче, и я перестал пить эту горькую гадость. И вот сейчас знакомая боль тесным тугим кольцом сдавила мне сердце.… Сил терпеть не было, и я попытался закричать, но вырвался только хрип. Веки налились свинцом. Последнее, что я помню, это масляный тусклый светильник, висевший на стене. Падая, я задел его рукой. Масло с благодарностью разлилось и медленно поплыло вниз по лестнице. Огонь как – то сам собой выпрыгнул из разбитого черепка, называвшегося раньше лампой.

Неожиданно боль ушла, и я стал ощущать себя как - то странно: появилась лёгкость, как будто вернулась молодость. Перед глазами белый свет, застилающий всё вокруг. Я слышал чей – то шёпот. Кто – то издалека звал меня по давно забытому имени.… И как будто сверху, со стороны, я увидел старика, который лежал на высоких ступенях. Он был мёртв, пламя лизало его старые босые ступни. А вокруг бегали какие–то люди, то ли пытаясь помочь старику, то ли спасая из огня нехитрые пожитки.

Колизей горел…