Сказав это, я откинулся на заднем сидении, даже позволив себе чуток расслабиться. Я не страдаю манией величия, но как иногда приятно ощущать собственное превосходство!.. Наслаждаться триумфом пришлось недолго. Видимо, у инспекторов день был тяжелее моего, потому что их нервы сдали быстрее моих. По крайней мере, у капитана.

Снова крякнув, он повернулся ко мне. И последнее, что я увидел, был огромный, с пол моей головы, кулак, очень быстро приближающийся к моему лицу.

Я вновь видел свое детство. Как будто со стороны. Я наблюдал милого мальчика в песочнице около лазурного пляжа. Других детей по соседству. Взрослую улыбающуюся пару чуть вдалеке под солнцезащитным зонтом – родителей. Нашу небогатую квартиру. Свою школу.  Преподавателей. Экзамены. Скандал с родителями. Поезд. Другой город. Снова экзамены. Долгожданный институт. Жизнь в общаге. Защита диплома… В общем, очень нелегкий выбор. Особенно для подростка.

Хотелось бы думать, что все это не зря. Что это во благо не только мне, но и моей семье. Что я всего добьюсь. Вернусь, богатый и счастливый, и сделаю счастливыми всех своих немногочисленных родных.

Только вернусь ли я? После той ссоры с родителями я больше ни разу не общался. Да и с братом довольно скоро перестал созваниваться тоже…

Неужели так и проносится перед смертью в подсознании вся жизнь?

Додумать я не успел. Звуки окружающего мира ворвались в мое сознание непонятным скрипом и шумом, и первой реакцией было, естественно, открыть глаза. Но реальность возвращалась медленно. Веки были, словно карамель. При попытке их поднять, черное пелена с редкими оттенками серого растягивалась и, чуть ли не с хлюпающим звуком, возвращалась назад.

Руки тоже плохо слушались. Но они начали действовать раньше, чем сознание полностью вернулось ко мне. Поднеся ладони к лицу, я таки поверил в реальность. Следом смог и разлепить глаза.

Я увидел свои колени и почувствовал, что упираюсь во что-то головой. С носа прямо на брюки упала темная капля. Проведя пальцами по расползающемуся на ткани пятну, я поднес руку ближе к лицу. Затем шмыгнул носом. Зуд внутри прекратился.

Я начал догадываться, что хлюпает. Видимо, кровь из носа. Вот черт! Надеюсь, не перелом. Но, как ни странно, я совершенно не чувствовал боли. Я могу считать себя неженкой, потому что меня никогда в жизни не били. Разве что, в самом детстве. Однако принять унижения я не мог. Дело принципа. Но стоило сначала придти в себя.

Нащупав то, во что я упирался головой, и оттолкнувшись я принял нормальное сидячее положение.

Беглым взглядом оценив обстановку, мой мозг вспомнил все злоключения, произошедшие со мной на кануне, и отказался верить в реальность. Потому что реальность была гораздо хуже любого кошмара. То, от чего я оттолкнулся руками, было спинкой пассажирского сиденья «десятки». Патрульной машины ДПС. Утерев нос, я, наконец, смог более-менее трезво думать. Хотя до сих пор не понимал, что происходит.

Мы куда-то ехали. Причем ехали довольно быстро. За стеклами было темно, но догадаться, что дорога была загородной, не составило труда, ввиду полного отсутствия уличного освещения. Я едва различал мелькающие вдоль обочины деревья. Машину то и дело подбрасывало на ямах, и я удивился, как не упал на бок, пока был без сознания. Инспектора о чем-то в пол голоса переговаривались.

Ничего себе поездочка на медосвидетельствование! Интересные у ГИБДД шутки.

- Вы не затруднитесь объяснить мне, что происходит? – Собственный голос показался мне не знакомым. Губы пересохли, и очень хотелось пить. Капитан обернулся ко мне и, со словами «Мы еще не приехали», снова попытался отправить меня в нокаут. Не скажу, что я был готов именно к такой реакции, но чего-то подобного ждал.

Как вы понимаете, уворачиваться особо было некуда. Однако я все же исхитрился мотнуть головой, поэтому удар пришелся вскользь и попал мне в лоб. Надо признаться, мой оптимизм улетучился окончательно. Со мной творили откровенный беспредел.

Совсем недавно один мой приятель подарил мне на юбилей пневматический пистолет, уже не помню какой марки. Оружием я интересовался исключительно в далеком детстве, поэтому, разумеется, сказав спасибо, убрал подарок в шкаф и забыл. Так вот сейчас я бы очень хотел иметь это оружие при себе. Потому как терпение мое кончилось, и нужно было обороняться.

Однако с собой никакого средства обороны у меня не было. Только, разве что, кулаки, которыми я, к сожалению, владел крайне плохо. Глаза закрыла красная пелена ярости. Так наверно чувствуют себя быки на родео. Я неловко махнул рукой, но удар достиг цели, благо расстояние было небольшим. Попал я прямо по шапке капитана, от чего она слетела с его головы и упала где-то в районе рычага переключения скоростей.

Тут уж от моей наглости пришел в ярость и водитель. И, со словами «Ну, козел!», резко взял вправо, затормозив на обочине. Поняв, что сейчас меня будут бить вдвоем, я предпринял попытку к бегству. Но, вот засада, она не удалась. Рычажок открытия двери никак не реагировал на мои судорожные рывки и ни в какую не желал открывать дверь. Последняя открылось только благодаря водителю, который вылез со своего места, чтобы отучить меня от попыток сопротивления.

Я был вытащен из салона и пинком ноги в грудь отправлен в нокдаун. Пальто окончательно потеряло первоначальный вид, запачкавшись придорожной грязью, пока я лежал в сугробе, пытаясь вдохнуть воздух. А мои мучители стояли надо мной с перекошенными от злости лицами.

- Все, ублюдок. Достал! – И, повернувшись к напарнику, капитан добавил, - Олег, тащи его в лес. Потом машину его проверим.

Поняв, что меня собираются убивать, я предпринял очередную попытку к бегству. Новый пинок быстро догнал меня, вернув в лежачее положение.

- Никуда ты не пойдешь, - почти пропел поименованный Олегом и расплылся в улыбке, которая не сулила ничего хорошего. - Не хочешь по-хорошему, будем по-плохому.

Толчками и пинками меня все же заставили перелезть через сугробы и зайти за черту деревьев, где я и остановился. Сейчас заставят рыть могилу, подумал я. Только чем рыть? Не возят же они в багажнике лопату? Однако все обошлось. Ничего рыть не заставили. Только легче мне от этого не стало. Дуло табельного пистолета Макарова смотрело мне в лицо и казалось чернее окружающей ночи.

Не буду лукавить, я верил в происходящее с трудом. Такое только в голливудских фильмах могут показывать, когда продажные полицейские вымогают деньги у людей. У нас ряды МВД тоже не чисты на руку, но чтобы так… Откровенный беспредел. И уж точно я никогда не мог подумать, что это может коснуться меня. Что с меня взять-то? В бумажнике четыреста рублей. Сейчас на них и в магазин то не сходишь толком.

Однако неумолимая реальность расставила все точки над и. Капитан был тверд в своем решении, и я уже не сомневался, что он нажмет на курок. Здесь было еще холоднее, чем в городе, но я обильно потел. Страх и растерянность сковали меня по рукам и ногам. Я не мог и не знал, что делать. Не приведи господь к подобной ситуации, но, чтобы на моем месте сделали вы? Может, поделитесь мыслями?

- Что скажешь напоследок? – Водитель переводил взгляд то на капитана, то на меня.

Мне трудно было думать, что я хочу сказать. И хочу ли вообще. Но одна мысль в голове все же была.

- Хочу знать твое звание, - я посмотрел на водителя.

Подельники одновременно перевели взгляд на плечо Олега, где на погонах куртки красовались две маленькие звезды. Ствол пистолета при этом сместился чуть в сторону. Не могу сказать, что произошло в тот момент. Но мой мозг сработал, не консультируясь со мной. Тело как будто само переместилось вперед, и я врезался собственным лбом капитану в челюсть. В этот момент раздался выстрел. На мгновенье я потерял одним ухом слух. Затем поскользнулся и, падая вперед, схватив капитана за куртку, потащил его за собой.

Мы завалились на бок, и свободной рукой неточно, зато со всей силы, я врезал человеку в погонах по лицу. Снова раздался выстрел. На этот раз гораздо тише предыдущего. И не потому, что я плохо слышал. Просто, лежа на боку, я придавил капитану руку с оружием.

Его напарник в этот момент схватил меня за пальто и попытался оттащить в сторону.

Если вам когда-нибудь приходилось бороться за свою жизнь, то вы, наверное, помните, какое состояние тогда испытывали. Страха не было совсем. Осталась одна лишь слепая ярость. Я сопротивлялся, как мог. Все усложнялось скользкой обледенелой почвой и большим слоем снега. Но тяжело было не только мне. Получил от водителя по лицу, я ударил в ответ.

Уворачиваясь от очередного пинка, я снова поскользнулся. И в этот момент капитан выстрелил в третий раз. Уже крепко стоя на ногах и прицелившись. Но, ввиду моего падения, промахнулся. Пуля легко прошла сквозь куртку водителя, прямо под личным жетоном, и он повалился на меня. Надо отдать должное капитану, он выстрелил очень удачно. Для меня разумеется. Потому что его напарник уже вытягивал из кобуры свой пистолет. И, стреляя в упор, вряд ли бы промахнулся.

Я лежал в сугробе, безуспешно пытаясь спихнуть с себя отяжелевшее мертвое тело. Это у меня никак не получалось. Я очень устал и задыхался. Но, как ни странно, меня снова выручил капитан. С невероятной резвостью он подскочил к нам и стащил напарника с меня. Держу пари, в следующий момент я бы уже точно не избежал пули. Однако удача, видимо, стала возвращаться ко мне, потому что «Макаров», наконец-то, полностью вылез из кобуры и остался лежать прямо у меня на животе. Не мешкая ни секунды, я взял его в руки и повторил движение, которое неоднократно видел в западных боевиках, - взвел курок. А затем выстрелил, успев на мгновение раньше капитана. Не попасть с такого расстояния не получилось бы даже, наверное, у слепого.

Капитан широко раскрыл глаза и рухнул на спину рядом со своим напарником.

Я некоторое время неподвижно лежал в снегу, часто выдыхая в темное небо облака пара. Лежал и не знал, радоваться мне или плакать? С одной стороны, было невероятной удачей, что я после всего произошедшего еще жив. Но, с другой стороны, я совершенно не представлял, как смогу оправдаться после убийства человека.

Хотя может быть они еще живы?

Я, наконец-то, сумел найти в себе силы и сел. Пистолет выбросил в снег. Затем встал на колени и подполз к капитану. Он, в отличии от напарника, еще дышал. Только дышал очень медленно и хрипло. Я наклонился к его лицу, он приоткрыл глаза.

- Олег? – почти шепотом спросил капитан. Видимо не узнал. Или плохо видел. При этом с уголка его губ стекла тонкая струйка крови. Черт. Дело плохо. Похоже, прострелено легкое.

- Нет, - ответил я.

- Гнида, - снова прошептал он и закашлялся. Звук был каким-то булькающим. – Я тебя еще достану.

Не могу сказать, что его угроза произвела на меня хоть какое-то впечатление. Инспектор был при смерти. И не надо было быть врачом, чтобы понять это. А его напарник, скорее всего, был уже мертв. Дыхание и пульс отсутствовали. По крайней мере я их не почувствовал. Но, не смотря на все произошедшее, я был обязан исполнить свой гражданский долг и вызвать «скорую». На всякий случай я высвободил пистолет из все еще сжимающих рукоять онемевших пальцах и отбросил его подальше.

Быстро пройдясь по карманам капитана и его коллеги в поисках телефона, я не обнаружил ничего, кроме уже виденного мной алкотестера и пачки сигарет у водителя. А так же ключей от патрульной машины. Не может быть, чтобы ни у одного не было при себе мобильного. Я аккуратно расстегнул куртку на мертвом теле и пошарил во внутренних карманах. В одном нашел удостоверение, а в другом меня ждал сюрприз. Помимо двух паспортов, владельцы которых не были даже близко похожи на владельца удостоверения сотрудника ГИБДД (в звании лейтенанта, кстати), в руках у меня оказался небольшой пакетик, содержимое которого было белого цвета и имело порошкообразную форму. Почему-то я сразу подумал о наркотиках. И эта мысль вызвала в моей голове целый ряд аналитических процессов.

Размышляя об этом, я принялся обыскивать куртку капитана. И нашел несколько водительских удостоверений, документов на различные автомобили иностранного производства не самой низкой ценовой категории, а так же толстый бумажник, набитый купюрами банка России различного номинала, некоторые, из которых были запачканы белым порошком, напоминающим все тот же наркотик. Удостоверения принадлежности капитана Тарасова к органам мной обнаружено не было. Так же как и моих документов.

Ай-ай-ай-ай-ай! Что ж теперь делать то? Я встал и ошарашено смотрел на лежащие в снегу два человеческих тела. И правда, оборотни в погонах какие-то. Постепенно все вставало на свои места, а мне становилось совсем жутко. Жар борьбы постепенно сошел на нет, и холод зимней ночи пробирал до костей. Все тело трясло то ли от морозного воздуха, то ли от усталости.

Я разложил все свои находки, кроме ключей и сигарет, по местам и, насколько быстро позволяли сугробы, побежал в сторону дороги. Можно было попытаться поискать мобильный в патрульном автомобиле. Теперь мне уже была нужна не скорая, а опергруппа.

Путь через лес обратно показался мне намного длиннее, чем когда меня тащили вглубь. Я постоянно падал и, под конец пробежки, уже еле дышал, выбравшись на обочину метрах в пятидесяти от машины. Она так и стояла – с непотушенными габаритным огнями. Дорога была пустынна и мертва. Только легкий шум ветра нарушал ночную тишину. Я даже не заметил, когда кончился снегопад.

Двери автомобиля оказались не заперты. Видимо впопыхах инспекторам было не до этого. Я залез на водительское сидение и беглым взглядом осмотрелся, ничего нужного мне не обнаружив. Обычный салон отечественного автомобиля. Жесткий кривой пластик, огромные зазоры на стыках, неудобные сиденья. Разве что милицейская рация вместо магнитолы, да дополнительный щиток с кнопками, скорее всего для включения мигалок и сирены.

Пора заглянуть в бардачок.

Внутри лежала кипа пустых бланков протокола. Атлас города и области. Блокнот. Набор авторучек и карандашей. Правила ПДД и буклет «Кодекс административных правонарушений». В глубине я так же обнаружил смятую пивную банку и мои документы. А так же документы на патрульную машину. Телефона не было и тут.

Посидев с минуту, я уже решил вылезти на улицу, сильно сомневаясь, правда, что глубокой ночью черти где проедет хоть одна машина, которую я смогу остановить. Но вспомнил про блокнот. Капитан в нем что-то записывал. Хотелось бы узнать – что?

Я снова сунулся в бардачок и вытащил оттуда нужный предмет. При этом ненавистные зеленые бланки выпали прямо в лужу воды на коврике. Я не стал их поднимать, а поскорее занялся изучением записей.

Должен признать, мне и в голову не приходило, что когда-нибудь я буду сидеть за рулем патрульной машины и читать дневник русского «Потрошителя». Точнее «Потрошителей». На первой странице были телефоны и адреса пунктов разборок автомобилей с подробной классификацией автомобильных марок и примерной стоимостью последних. Имена каких-то бригадиров больше похожие на прозвища. Дальше шла таблица с перечнем машин с указанием госномеров, сумм в долларах и дат. Всего их было порядка двадцати. И последней фигурировала Camry с моим номером!

Дальше шли какие-то неразборчивые заметки, потом пустые страницы. Но я не поленился и пролистал блокнот до конца. Где-то с середины появились другие записи, но для прочтения пришлось перевернуть блокнот и читать с конца. Наверно, лучше б я этого не делал.

Не стесняясь подробностей, в хронологическом порядке на бумаге были описаны все случаи, когда, где и при каких обстоятельствах были остановлены, а затем убиты все водители иномарок, список которых фигурировал на первой странице дьявольского блокнота. По словам автора, выходило, что все преступные действия экипажа ДПС в составе лейтенанта Олега Романюка и капитана в отставке Георгия Тарасова  выполнялись с целью уничтожения скверны на дорогах и очищения праведного мира от жирующих по чем зря грешников. Все это длилось на протяжении двух лет, причем жертвы свозились в строго определенное место и убивались по какому-то неведомому ритуалу.

Вот ублюдки! Каратели хреновы!!! Наркоманы! Психи!

Мир они от людей с достатком очищают, а сами тачки их угоняют и на разборки левые сдают? И сколько ж вас таких? Офицеры, блин…

Ну и в дерьмо ж я вляпался! Удивительно, как же мне повезло.

            Я снова вспотел, а сердце бешено колотилось в груди. Нервы сдали окончательно. Я вытащил из пачки сигарету, достал из кармана зажигалку. С третьей попытки высек искру и, наконец, прикурил. Мозг напрочь отказывался соображать. Уже не первый раз, однако сейчас я чувствовал свой рассудок особенно помутненным. Лежащий на коленях блокнот казался мне раскаленным куском железа. Я хотел отбросить его, но боялся прикоснуться.

            За первой сигаретой отправилась вторая, а я все не мог ничего придумать. Что мне делать дальше? Как я буду что-то доказывать, даже имея при себе все необходимые улики? Я никогда не верил в нашу систему правосудия. К тому же был не уверен, что во всем этом не замешан кто-то еще. Кто-то, кто сможет запросто перекрыть мне кислород и обратить все мои доводы против меня. Да и откуда я знаю, что все написанное в блокноте не выдумка?

Да. Вляпался основательно.

Выкурив третью сигарету, я решил попытаться воспользоваться рацией. Но рука остановилась на пол пути. С омерзением отбросив с колен блокнот, я вылез на улицу и, что было сил, закричал. Эхо несколько раз отозвалось мне и утихло где-то за деревьями. Это был срыв. Моя хваленая стрессоустойчивость дала широкую трещину. Я уже не мог и не хотел мыслить трезво. Агония внутри меня требовала выхода, и я стал колотить руками и ногами по кузову проклятого автомобиля, от которого вместо помощи получил одни неприятности. Побоям подверглось все: крыша, крылья, зеркала, капот с багажником.

Не знаю сколько по времени длился мой припадок, но я обессилил и плюхнулся на задницу прямо посреди дороги. Проведя взглядом по объекту моей ненависти, я вдруг обнаружил приоткрытый багажник «десятки». Неужели тот открылся посредством моей агрессии?

Я встал на ноги и подошел к машине. Потом приподнял крышку. Не скажу, что содержимое меня удивило, но и обычным его я бы не назвал. Внутри находились два светоотражающих жилета с надписью «ДПС», канистра с бензином, ящик с инструментами, запаска, запечатанная коробка с домашним кинотеатром и большой пакет известного магазинного брэнда, содержимое которого я изучил с особым интересом. Обилие всевозможных закусок и две бутылки недешевого алкоголя напомнили мне, что я уже много часов ничего не ел. Правда есть что-то и не хотелось.

И куда же, интересно, мои несостоявшиеся убийцы ехали? Обмывать удачную покупку? И тут как раз по дороге попался я. Хоп, и вот вам внеурочный заработок и развлечение. Только обломались вы, сукины дети! Хрен вам, а не Андрей Никитин!

Я достал из пакета бутылку коньяка, распечатал и приложился к горлышку губами. Отличный дорогой коньяк, сам такой покупаю, показался мне чудовищной гадостью. Но, частично проливая на себя, я все же сделал несколько глотков, затем, не закрывая, швырнул бутылку обратно.

Гады! Мрази! Гореть в аду вам, козлы!

Схватив канистру, я ринулся обратно в лес. Оставленные нами следы не давали мне сильно уклониться от нужного маршрута. Довольно скоро я нашел тела.

Вам не скорая и опергруппа, вам священник, уродам, сейчас нужен!

Я еще раз наклонился к капитану убедиться, что он умер. Но слабое, едва уловимое дыхание все же присутствовало. Черт! Не сжигать же его заживо? Пришлось потратить некоторое время на поиски выброшенного мной оружия. Наконец, я его нашел и, приставив ствол к телу, два раза выстрелил в упор. В голову стрелять побоялся. Затем открыл канистру и щедро полил оба трупа бензином. Некоторого труда стоило их поджечь, но как только огонь вспыхнул, я развернулся и пошел обратно к машине. Какое может быть удовольствие смотреть на кремацию? По крайней мере у нормального человека. Остатки бензина прихватил с собой.

Выбраться на дорогу уже несколько раз проторенным маршрутом оказалось намного быстрей. После чего я допил те остатки коньяка, что не пролились в багажник, вылил часть канистры туда же, а остальное плеснул в салон. Поджег блокнот. Бросил внутрь и захлопнул дверь.

Пламя занялось очень быстро, озаряя все вокруг ярким светом. Я успел отойти на несколько шагов, когда обернулся и увидел у машины, практически под самым колесом телефон. Пока было темно, я его не замечал. Сейчас экран бликовал, отражая веселый огонь, бушевавший в машине. Кто-то все-таки обронил.

Я подбежал к машине, но пламя было слишком жарким. Пришлось упасть на землю и, закрыв голову пальто, ползти. Я едва дотянулся до мобильника. Но все же достал его. Потом откатился, встал и медленно побрел вдоль дороги в сторону, откуда мы приехали. Идти быстро, а тем более бежать сил уже не было.

Взрыв раздался, когда я уже скрылся за поворотом. Долго горела отечественная «десятка». На мгновенье я замер, но сразу пошел дальше. Глядишь, к рассвету доберусь до цивилизации. А там и банкомат будет. С деньгами потом хоть на край света. Но сначала домой и спать.