Пролог.

Грязная подземка. Обшарпанные стены, обложенные некогда светло-голубой плиткой. Сейчас плитка приобрела темно-серый оттенок грязи, потрескалась, а местами вообще откололась, выставляя на всеобщее обозрение бетонную стену. В некоторых местах пестреют признания типа М+В=Л.

Серые люди спешат по своим делам, не обращая на меня почти никакого внимания, только изредка останавливаются и хмуро вслушиваются в музыку. Мне на них наплевать, только бы деньги кидали.

Каждый день я приходил после универа и играл до девяти часов, унося с собой пакет мелочи, а утром в банке я менял эту мелочь на более крупные купюры. Получалось около 300-500 копэ за раз. Этого как раз хватало, чтобы пообедать в университетской столовой, и доехать до дома.

Но тут появился этот парень.

Он приходил каждый день и слушал, как я играю.

Иногда кидал деньги в чехол от гитары, где уже лежала горсть монет.

Кидал много: сто, а иногда и больше, тогда как остальные просто ссыпали мелочь из карманов.

Пальто, белый шарф, светлые волосы, выбивающиеся из-под шляпы, да очки, таинственно мерцавшие в полумраке подземки.

Он наблюдал за мной несколько месяцев, слякотная весна успела уже смениться теплым июнем, а он все еще приходил ко мне.

Сегодня, в отличие от остальных дней, он пришел одетым в джинсы и пиджак, из-под которого выбивалась рубашка, белые волосы, как и всегда, затянуты в высокий хвост, а светло-лиловые глаза из-под стекол очков так и сверкают усмешкой.

Черт... Встретив его взгляд, сбился с аккорда, и песня словно смялась... Я положил гитару на колени и устало потер руками глаза.

"Тяжелый день... Тяжелое время... Тяжелая жизнь..."

Парень вдруг подошел и, сев рядом (как только не побрезговал?) на обшарпанный плед, взял с моих колен гитару. Пока я удивленно смотрел на него, он что-то заиграл.

Незнакомая тягучая мелодия, долгие переборы, пальцы так и летают по грифу, выбивая затейливые звуки. А я… а я сидел и с открытым ртом слушал. В сравнении с этим, моя игра классифицировалась,  как бред сумасшедшей обезьяны, которой дали в руки гитару, и она дубасит ей по пальме...

"М-да... Мне до него учиться и учиться..."

А прохожие останавливались и восторженно смотрели на Него, доставали деньги и, бросив их нам, еще какое-то время стояли, наслаждаясь музыкой.

-Ты кто?

-Меня Анджей зовут, - ответил он, когда музыка стихла и люди немного разошлись.

-Зачем ты следишь за мной?

Парень,  казалось, искренне удивился.

-Не прикидывайся, ты тут уже третий месяц ошиваешься...

Он потер шею...

-Ну... мне нравится,  как и что ты играешь, хотя и жутко фальшивишь.

-Зато ты, играешь просто Великолепно...

Анджей поднял руки в примирительном жесте.

-Я думаю, мне это простительно, ибо за моей спиной почти семнадцать лет практики.

Я взял в руки гитару и снова заиграл. Ну и что, что фальшиво, зато хоть какие-то деньги...

Парень легонько тронул меня за руку...

-Прости, но могу я узнать твое имя?

-Марек,- буркнул я.

-Ммм... Марек, знаешь, я могу предложить тебе работу.

Я вздрогнул и во второй раз прервал песню на середине.

"Тьфу... Что-то ничего у меня сегодня не ладится..." - подумал я и, отложив гитару, стал собирать заработанные за день деньги.

-И с чего ты взял, что мне нужна работа?

Он хихикнул в кулак и поднялся с колен, чтобы я мог собрать плед.

-Это очевидно... - тихо сказал он. - Если бы тебе не нужны были деньги, ты бы не играл в переходе метро...

Я скрипнул зубами от досады.

-Ну, допустим... - Я закинул гитару в чехле на спину. - Что ты можешь мне предложить?

Анджей легким движением оправил пиджак и пошел за мной в сторону выхода из подземки.

-Ты будешь играть для меня. Каждый вечер на протяжении года. Приезжать и играть.

"Извращенец", - подумал я... -А деньги?

-Пять тысяч за неделю игры...

У меня, кажется, отвисла челюсть... Нужно подобрать, а то неприлично с открытым ртом стоять...

За пять тысяч, в переходе я буду год играть...

-Ты... Ты это серьезно?

Анджей подошел к черному джипу, припаркованному на обочине, и открыл дверь.

-Абсолютно. - Он похлопал меня по плечу и улыбнулся, - Если согласен, жди завтра тут же, к шести часам.

Залез в машину и уехал, а я стоял и думал, за что же мне такая радость...