Если лёд – то купаться не получится. Если грязь – то купаться не получится. Если ночь, а фонаря или костра не зажгли, – лучше не купаться. Вода точно не взлюбит тебя, если не понимаешь, когда и как к ней подойти. Оседлать быка и то проще. Совладать с незнакомой женщиной в ночь и то легче. Чёрное зеркало, отлитое из неба. Свинца явно слишком много было. Может, в этой реке пули плавили? А потом вязкими нитями разливали по фигурным формам: из одной получилось блестящее высохшее дерево, вонзившееся мотком трещин в витраж пространства, из другой – чёрная лошадь, пасущаяся на траве, и трава будто из прошлого года… Может, и меня, человека,  отлили из такой формы?.. Почему так тянет посмотреть на свой плавно волнующийся контур, распластавшийся безмолвно на воде, в крупных деталях вычерченный очень знакомо?..

- Не пялься, всё равно не поможет…

- Откуда ты знаешь? Дрянь ты.. Руки помыть хочу, только вот не нагнусь никак. Страх лезет в голову…

- Ты, видно, совсем спятил… Или русалку ждёшь, а мне голову морочишь… И не думай: с таким уловом один не позабавишься. Бог велит на троих делить. Или на двоих – в зависимости от ситуации.

- Слушай – заткнись просто. Хорошо?..

Правее, у куста, реку возмутил кто-то, - сразу же там удивительно её поверхность раскололась во все стороны, раздался шлепок, и брызги полетели как от резкого удара ладонью. Зеркало взорвалось и тут же хлопотливо возникло из осколков гибким, виляющим, целым. То ли специально это попалось взгляду, то ли он сам как змея в прыжке ухватил среди всей монохромной статики зарождающееся полувидное движение, но это оживление толкнуло ту иголку, которая до поры-времени сидит в сердце – закровило, заболело и забеспокоилось внутри. Завибрировала покоящаяся над сердцем грудь, - и разум зыбко узнал себя в теле.

- Сейчас вот бумаги найду и буду с тебя картину писать… Смотри, даже обрывок туалетной вон валяется!.. Не умер ещё, стоя?..

- Заткнись, повторяю. Не по себе мне.

Над головой воздух чем-то зашелестел. Вверху, откуда-то сзади, раздаётся механическое движение напоминающее работу механизма ходиков с гирьками. Пространство от поля до леса над рекой пересекает грузная ворона. Если посмотреть, последить, - она как большой жук, летящий плавно, без резких движений. Только слегка покачивается, - если б можно было на её полёт глянуть сбоку, в профиль. Жук движется зигзагами в воздухе вправо-лево, ворона вверх-вниз. Только повторяю же, жука-то нет: листья и травы исчезли обесцвеченные, залитые свинцом, а ворона-то летит.

Чего ещё нет, кроме жука?.. Нет солнца. Может, нет потому что его незаметно в этой цветовой гамме, а, может, просто нет, потому что вчера оно потонуло в реке там, у горизонта, захлёбываясь, бросая фонтаны розовой, малиновой воды, а за ночь река стала свинцом, солнце не всплыло. Так и осталось лежать на глубине – кипятить свинцовую жижу. Хотя, вполне вероятно, большим пузырём поднялось и лопнуло, разлетелось - как та рыба, что напугала меня. Взяло и сначала надулось на поверхности, обтянутое водой, отражающее ещё не проснувшийся космос, а потом лопнуло, так и не взойдя. Или это как раз и был восход?.. Что-то не то творится со мной, а, может, - с тем, что вокруг. Не должно так всё себя вести. Идёт же всё по-другому… Идёт?..

- Вот, получи! И ещё.. И ещё!..

- Чёрт, что это?.. Ты чего? - Идиот, кидает в меня репейники… - Ты меня от них будешь обирать?

- На!.. Застыл он, застоялся, засмотрелся.. Получи!..

Я делаю шаг вперёд, с маленького обрывчика. Правая нога вступила, проскользила чуть и завязла в грязи. Звук воды, холодно. Мокро. Левая нога встала рядом с правой, с тем же звуком, но менее резким. Надо бы постоять, подумать – но зачем?.. Прохладно, зыбко, зябко. Неудобно, но всё равно иду, уже ускорившись, к глубине, преодолевая сопротивление воды – та будто цепляется за одежду, будто хватает сотнями настойчивых рук, не даёт врезаться, влиться в её плоть. А я словно разрезаю её, но мягко, плавно. Действительно, - сливочное твёрдое масло, только из холодильника… Бутерброд. Чашка подостывшего, липкого чая по горлу как ножом. Река – это русло, по которому течёт мой желудочный сок, река сварит всё, что войдёт, упадёт, провалится в неё. Побулькает и растворит. Река – это горячий свинец, жидкий как ртуть и быстрый как пуля.