Сборник рассказов «Байки из зоны 51».

Рассказ №1. Кошки с лазерными мечами.

 

Глава 1. Зона 51.

В далекой-предалекой галактике, на широких просторах пустынного штата Невада, есть одно примечательное местечко, сплошь окутанное невероятными по своей замысловатости историями и слухами. О сколько тайн бродит вокруг него, как страшных, так и неправдоподобных, если бы вы только знали! С первого лениво-брошенного взгляда на том клочке земли вроде бы и нет ничего выдающегося. Возможно, вы даже проезжали по шоссе мимо него, тщетно борясь со скукой, ведь кроме холмов, равнин, и тянущейся многомильной сетки забора там ничего примечательного и нет вовсе. Скорее, вы даже не смогли бы и различить это причинное место среди прочих пейзажей близлежайших местностей. Но достаточно лишь вооружиться небольшим грузом знаний и домыслов, окружающих его, то поневоле начинаешь замечать даже такие странные вещи, как животные, не исключая мелких пташек и полевых мышек, обитающих здесь, иногда перешептываются между собой, случайно повстречавшись. Они и вправду делятся друг с другом крупицами изведанного, и нередко, очередной такой собеседник, толи от страха, толи от возмущения закрывает лапками или крылышками свою мордашку. И я нисколько не солгу, сказав что это так, и в подтверждение того, даже немного приоткрою некоторые из тайн, какими заражены мозги каждого местного существа, способного хоть мало-мальски рассуждать, удивляться и испытывать страх.

Так вот, это белое пятно на карте называется Зоной № 51, но не совсем именно про нее будет сейчас идти речь, пусть она и способна выкинуть на свалку цепь дальнейших моих повествований, и параллельно раскрыть глаза всему человечеству на наше истинное место и значение в этом мире. Тем более, давно было пора поставить жирную точку на том факте, кто же воистину величайший разум во всей вселенной. Отнюдь нет! Сейчас мы перенесем свой пристальный взгляд немного в сторонку, на неприметную с виду постройку, коей сейчас является обычная придорожная закусочная тире пивнушка и мотель, со стоянкой для трейлеров и замусоленными погодой и временем рекламными плакатами, на заезженную здесь тематику, но почему-то до сих пор привлекающих отважных путешественников. В общем, заведеньице это удобно расположилось на перекрестье всех путей, ведущих в нашу зону, а потому, редкий паломник обходил его стороной, прибывая, чтобы попытаться узнать, увидеть, разгадать, а что все-таки там, за длинным забором с колючей проволокой и угрожающими жизни надписями. На самом деле, туристы здесь достаточно редки, обычно это отчаянные парочки или просто одиночки, как и все ботаники, но сегодня, даже за милю можно было легко догадаться, что народу туда набилось, что сельди в бочку. И причиной тому стал прошедший в соседнем городке фестиваль «Комик Кон» и неуемное желание, подозрительных к правительственным заговорам молодых и не очень людей воспользоваться открывшейся возможностью, чтобы прикоснуться к чему-то за гранью далекому, точнее инопланетному и более вечному, чем сама планета земля.

Так вот, да, инопланетяне! Все разговоры про инопланетян. Кто что видел, слышал или о чем-то догадывался. Даже бармен охотно сдабривал атмосферу свеженькими историями, полученными из уст просвященнейших посетителей. Но и из этой большой человеческой массы, выделилась одна своя группа, собравшаяся здесь с той лишь определенной целью, чтобы наконец встретиться, поделиться своими жизненными историями, и кое что показать друг другу, что-то до этого удачного случая сокрытое под семью печатями и еще большим числом замков. Какие-то предметы, вещицы и свидетельства, те, что в конечном счете разметали все сомнения прочь до единого, по одновременно мучающему всех вопросу.

Прежде расскажу, что каждый участник этой встречи хорошо знал друг друга, ведь всем им уже довольно давненько удалось наладить крепкие связи в социальных сетях, всегда под нелепыми прозвищами и ни о чем не говорящими изображениями пользователя. И конечно же, до настоящего дня, им приходилось делиться своим невероятным опытом с постоянной оглядкой на извечные силы зла, кои в данном случае представлялись бесцеремонными спецслужбами, под грозовыми тучами правительственного заговора. Но в этот замечательный вечер, наши рассказчики осмелились увидеться вживую, чтобы в полной мере передать то, что с ними произошло, да и встретиться с близкими по мышлению людьми было для всех весьма и весьма великой необходимостью. В этой подгруппе людей выделился свой заводила, тот, кто на самом деле и убедил всех наконец собраться. Им оказался длинноволосый молодой паренек, с плохой кожей на лице от частого нервозного расчесывания ее пальцами, отважный исключительно за своим компьютером. Хотя круг его знакомств называл его ходячей энциклопедией, все же, харизмы ведущего у него сегодня немного не хватало. Он смущался, тупил взгляд, но в конце концов собрал свою волю в кулак и встал во главе стола, составленного из нескольких небольших, столовых, затем представился и через длинные паузы начал вводить всех в курс дела.

– Здравствуйте! – начал он нерешительно, – Меня зовут Леонард, наконец-то мы собрались…. Как все-таки замечательно, – сказал он, по-дурацки хихикнув и затем раскрасневшись. Как он и сам быстро осознал, начальная нота, однако, была взята не в той октаве. На него пристально глядела дюжина кислых лиц, явно не прибывших в прекрасном расположении духа. Прочистив горло, он сбил ухмылку, сел и продолжил более серьезным тоном.

– Дорогие друзья…! Мы сегодня встретились, чтобы наконец познакомиться вживую и поделиться нашими историями, и прежде всего, чтобы понять, узнать, ощутить, что мы в этом мире отнюдь не одни, что случаи, произошедшие с нами, далеко не единичны. И я надеюсь, пообщавшись ближе, так сказать лицом к лицу, каждый из вас найдет опору и поддержку друг в друге, в нашей особой семье, сколько хватит для этого сил и веры. После того, что мы сегодня обсудим, вы уж точно откажитесь думать, что выжили из ума, что стали жертвой глупых игр вашего разума, или попали в ловушку чужого розыгрыша. Да и прочие ухмылки со стороны, замкнутых в границах обыденности людей, перестанут вас трогать, как впрочем и э-э-э…

Да, будущее не за горами! Будущее неизбежно, и всем нам всё станет рано или поздно известно. Не сомневайтесь в этом! Пусть сейчас только нам дано знать, больше остальных, ведь именно мы те единицы, кто столкнулся с таким новым явлением лицом к лицу, и потому, сейчас глубже посвящены в тайны мироздания. Наша вера уже вовсе не вера, а чистое знание, как уверенность, что завтра солнце снова будет сиять над головою. Мы прикоснулись к этому, кто-то едва обжегся, а кое-кто, даже стал непосредственным участником событий, с невероятным вихрем происшествий. Есть среди нас и такие, кто лишь чудом оказался среди нас, прямо здесь и сейчас. Потому, прошу вас, в этот редчайший вечер отбросьте стеснения, говорите не чувствуя угрозы, ведь здесь все свои и вам каждый подарит свою веру без всякого сомнения. Итак, кто-нибудь желает высказаться первым?

 

Глава 2. Сюрприз.

Кто-нибудь хочет начать первым, – повторил Леонард и поочередно обвел взглядом членов своего клуба, на что собравшиеся просто опускали свои глаза или сильно хмурили брови. За столом собралось около тринадцати участников, сам же стол, одним своим концом, находился рядом с барной стойкой. Даже бармен казалось, заподозрил что-то неладное, уставившись в их сторону.

– Что, никто не хочет высказаться? Ну, ребят, смелее! Я бы и сам поделился какой-либо историей, но мне только и удавалось, что на пятки пришельцам наступать, да коллекционировать чужие пересказы, не то, что каждому из здесь присутствующих. Прошу вас, мы же так долго этого ждали!

– Ну ладно, я начну, – вызвалась весьма немолодая женщина, довольно плотная и с обвисшей грудью. От нее, кроме прочего, очень сильно пахло чем-то таким резким и в то же время многим из нас знакомым. Бог с вами, скажу прямо, от нее сильно пахло кошачьей жизнедеятельностью.

– Вечно все падает на хрупкие женские плечи, – продолжила она недовольно, хотя ее плечи едва ли были таковыми. Говорила она громко, и властно, хотя, если судить по одежде и внешности, власти у нее было не больше, чем на губку для мытья посуды и прочие предметы домашнего хозяйства.

– Я в отличие от вас ничего уже не боюсь, – продолжила она. Я ждала-ждала, когда же за мной придут, но видимо никому уже выжившая из ума старуха больше не нужна. Кроме того, я невероятно устала трястись от страха и потому готова рассказать свою историю от начала до самого конца.

– Простите, вы не могли бы представиться? – вставил Леонард. – Мы все-таки, не очень хорошо знакомы друг с другом, да и видимся в первый раз.

– Ах, ну да, конечно! Итак, меня зовут Мэрилин. Здесь я не буду рассказывать, чем жила до описываемых событий, это и не важно. Сейчас же, я перебиваюсь одна. Ну да, как же одна! У меня ровно 52 кошки и с каждым годом их становится все больше и больше. В целом и разговор будет о кошках, об особых…, отмечу…, кошках, – выделила она последние слова остановками.

– А вы знаете, кто такие кошки, что это за существа вообще такие? – спросила она и сделала глубокий вдох и выдох, в течение которых оглядела каждого из сидящих. – Нет…, похоже, не знаете! Тоже поди думаете, что это такие милые и глупые мурчащие создания, живущие здесь с той лишь целью, чтобы переводить кошачий корм и плевать на нас. На самом же деле, это набор датчиков, сенсоров и инструментов, для осуществления возложенных на них задач, кем-то, кто здесь возможно вовсе и не живет, но не оставляет нас без своего пристального внимания. Они способны видеть днем и ночью, пробираться куда им заблагорассудится, и если им что-то понадобится, то без страха и нерешительности они этого добиваются, самым невероятным для человеческого разума путями. Мало того, они способны всерьез управлять нами, лишь воспользовавшись нашими эмоциями, чувствами, нашими душевными силами. Кто еще в этом мире способен влиять на других через умиление, нежность и доброту, через то, что даже мы, разумные люди не всегда способны оказывать воздействие. Разве это не говорит о наличие глубинного разума, гораздо более сильного, чем может показаться на первый взгляд.

Мэрилин замолчала и злобным взглядом окинула круг стола, поскольку в ее окружении на лицах людей начали растягиваться улыбки.

– А знаю о чем вы, проклятые Котинойды! – прохрипел своим пропитым голосом бармен, привлеченный ее вступлением. Несмотря на порядочный шум болтовни, заполнявший помещение, голос женщины все же долетал до барной стойки.

– Зря вы улыбаетесь, она все верно сказала! – продолжил бармен, – Кошки самые настоящие инопланетяне, которые только и делают что, следят за нами. Пришельцы ближе однако, чем вы можете представить, – многозначительно добавил он, еще больше вселив желание большой компании как следует предаться прорывному смеху, а кое у кого даже начали пробиваться несдержанные смешки.

– Спасибо Кэп! – как-то неблагодарно отрезала Мэрилин. – Ладно я продолжу, пусть вы мне и не верите. Итак, произошло это около семи лет тому назад, когда мы еще не были друг с другом знакомы, впрочем, в этом и не было необходимости. Да, признаюсь честно, скорей бы и я высмеяла человека, пожелавшего поделиться подобным рассказом, что тут спорить. Ладно, забудем и продолжим. Знаете, я практических всю жизнь прожила здесь, в окрестных районах, будучи замужем за пилотом ВВС, который в свою очередь и работал на этой проклятой зоне. Там же и погиб, лет двадцать тому назад, конечно же, при странных обстоятельствах. Я решила не покидать это несчастливое место, пусть мой дом и лежит одиноко, а до ближайших соседей вообще добрая половина мили, но зато, я могла ухаживать за могилой своего мужа. Так вот, у меня, на момент описываемой истории, жило пять кошек, причем все они прижились рядом со мной как будто бы случайно. Каждая животинка, вернее сказать, четыре кота и одна кошка, поочередно, примерно в течение двух-трех лет, перед началом горячих событий, объявлялась на моем дворе и тут же ластилась к моим ногам, а затем, спустя какое-то время, просто не отходила от меня ни на один шаг. Я не могла ни быть отзывчивой к такому проявлению внимания и любви, пусть и со стороны животного. Тем более, каждое из них было ухоженным, однозначно породистым, с приятными дружелюбными манерами, а еще чистоплотным, что очень важно. Но главное замечу, – невероятно красивым. Тогда-то я ни на секунду не сомневалась, что каждая кошка когда-то имела своего хозяина и выросла отнюдь не на улице, а у приличных людей, скорее всего в Лас-Вегасе. Как-то даже отважилась проверить их, чипированы ли они, но увы, их прежние хозяева оказались все же весьма недальновидными. Потому-то они и остались моими вечными спутниками и жили со мной в доме.

Итак, был один кот по кличке Черчилль, похожий на британца, с оранжевыми глазами и бархатной шерсткой серо-белого цвета. А прозвала его так за характерные обвисшие щеки, плавно перетекавшие в плотное брюшко. Затем следовала кошка-абесинка, по кличке Красотка, этакая маленькая и резвая львица. Еще был огромный Мейн-кун, с широченными лапами и пушистым хвостом. Да и чуть не забыла про кота Бантика, сиамской или тайской породы, до сих пор не поняла в чем тут разница. А нарекла его так за характерную расцветку, если посмотреть на него позади. Последний же, тот, кто появился у меня самым первым, так и остался неоспоримым лидером среди остальных, хотя, вряд ли он внушал кому-то трепета своими скромными размерами. Кажется, это был кот русской голубой породы, по крайней мере, мне так подсказали. Знаете, такой красавчик с изумрудными глазами, изящным телом и божественной шерсткой. И да, был он весьма своенравен, и замечу, у Тома на мордочке постоянно сияла полуулыбка, только она не отражала его постоянные настроения. Я бы сказала, что Том напоминал мне менеджера среднего звена, жесткую и властную акулу, этакого адепта саентологии, но нарисовавшего дружелюбие ради достижения поставленных задач. У него и повадки были как у строевого офицера, а прочие домашние, что удивительно, отдергивали себя с его появлением, и даже старались принять виноватый и деятельный вид.

Вот так мы жили вшестером много-много лет подряд, и вроде бы жизнь уже не предвещала никаких новых серьезных приключений, а виделась прямой, как рояльная струна нитью жизни, от начала до самого ее конца. Дом, кошки и поездки до ближайшего супермаркета, – вот и вся моя летопись времен. По вечерам мороженое, под соусом одиночества, любимое кресло и телевизор. На коленях Красотка, слева в прижимку Кун, справа Бантик. Британец вечно дрых на полке электрокамина, даже в летнюю пору, когда не было необходимости в обогреве комнаты. Том же, вечный скиталец, постоянно где-то за границей дома, и казалось, он меньше всего жаждал пропахнуть человеческим духом. Да и сами поди знаете, страшно однако жить одной в пустынной местности! Шорохи там всякие, змеи, да и дом иногда поскрипывал в углах. Мой старый пес, что жил со мной до появления кошек, по непонятным причинам сбежал от меня, и я в то время думала, что сбежал он от неумолимой скуки, переполнявшей каждую секунду моей жизни.

Прямая как струна, – надо же, так мечтать! Увы, к моему величайшей неудаче неожиданно пошатнулось здоровье моей родной сестры, которую я очень любила, и мне, разумеется, следовало отправляться в далекий и нелегкий путь. Долго ли я проведу вдали от дома, коротко ли, никто, конечно же, мне сказать не мог. А что будет с кошками, с ужасом металась я в своих раздумьях, пока меня не будет. Но чаша весов, в то самое смутное время, однозначно перевешивала в одну конкретную сторону.

Ладно, рассудила я, кошек действительно жалко, но возможно они смогут самостоятельно прокормиться какое-то время и без моей помощи. Насыплю побольше корма, поставлю несколько ведер с водой, и попрошу кого-нибудь наведываться ко мне иногда, чтобы убедиться в их благополучии. Бог даст и здоровье моей сестренки поправиться, а я смогу вернуться вовремя. Но издревле известно, что беда всегда приходит не одна. Моя самая милая кошечка по кличке Красотка, пропадавшая пару месяцев неизвестно где, принесла пятерку милейших котяток, и передо мной встала довольно увесистая дилемма, уж они-то вряд ли долго протянут без человеческой помощи. Вы же и сами знаете местные условия жизни: хищные птицы, змеи, и лютая, беспощадная жара. Ведь даже людям здесь приходится несладко. На самом деле я любила кошек, возможно больше всего на свете, уж точно больше чем людей. В часы одиночества и грусти у меня всегда была возможность прикоснуться к живому существу, которое отзывалось мне взаимностью, какой бы я не была, и мурлыкало что-то мне на своем кошачьем языке, грелось на моей груди или коленях. Мне даже казалось, что я разговаривала с некоторыми из них, – я им одно, а они мне про свое кошачье. Так здорово и спокойно! Но мне ничего не оставалось делать, мне нужно было спешить.

Ну, так вот, чтобы развязать этот узел накативших проблем, я решила поговорить со своим старым другом, Генри, тоже бывшим летчиком и сослуживцем моего усопшего мужа. Его списали по инвалидности на землю и он работал, в тот момент, в придорожной автомастерской. Он согласился со мной, что не стоит отдавать котят на попечение судьбы, а следует скорее решить этот вопрос пусть и не самым приятным образом, и даже отважился предложить мужское плечо. Я колебалась, но вы сами знаете, доброта бывает жестокой, это видно сплошь и рядом, потому, я все-таки решилась пойти на этот шаг. К моей сомнительной удаче, кошки, по какому-то странному велению их душ, каждый вечер покидали мой дом, всю ночь где-то бродили, охотились наверное, как я тогда рассуждала, и появлялись только под самое утро. Даже заботливая мамаша оставляла своих котят, хотя уходила последней, но и появлялась самой же первой из пушистой пятерки. Вот я и задумала воспользоваться этим их разгульным распорядком дня. В назначенный день, я уехала в гостиницу, за час до начала их обычного ночного моциона, а ключи оставила под дверным ковриком, чтобы Генри мог ….

Это была ошибка, самая страшная ошибка, что я совершала в своей жизни. Вы когда-нибудь читали произведение Эдгара Аллана По, кажется называется Черный кот? До того дня, это была самая тяжелая и гнетущая история, известная мне, но то, что произошло далее, заставило меня по-новому взглянуть на этот мир, внезапно раздвинутого до внеземных масштабов и немыслимых границ.

Вернулась я под утро следующего дня на своей машине, и даже не успев подняться по лестнице на веранду, своими ушами услышала душераздирающий кошачий визг, от которого мое сердце застыло, словно ледяная глыба. Я не хотела заходить в дом, первый раз за всю мою жизнь он стал чем-то неуютным, чем-то отталкивающим. Да и себя я чувствовала грязной и липкой от совершенного поступка, но я поднялась на порог и вошла в двери.

В углу взъерошенная, с горящими адским огнем глазами, вздымала спину моя милая кошечка, но сейчас ее милой было уже никак не назвать. Перед тем как продолжить, отмечу, что прежде Красотка обладала разительным характером от остальных моих домочадцев, была в гораздо большей степени теплее и благосклоннее ко мне, прямо как женщина женщине. Иногда просто жила на моем теле и оторвать ее от себя, буквально на пять минут, казалось иногда непосильной задачей. Но сейчас ее окружала остальная четверка моих котов, также со взъерошенной шерстью и совершенно не спускавших с нее глаз. Что еще более странно, ни один из них не обратил внимание на меня, когда я вошла, кроме… Внутри же помещения обнаружился возмутительнейший беспорядок, со стола все сметено на пол, а какие-то тряпки разбросаны. Кроме того, повсюду клочьями лежала кошачья шерсть, а ее прежние обладатели сейчас дергано били своим хвостами и не сводили глаз с источника своего необъяснимого гнева. Нисколько не вызывало сомнений, что они жестоко дрались, за минуту до моего появления, и казалось, что вскоре драка должна продолжится вновь. Но почему, все четверо так рьяно стояли против нее одной, и что делать мне в этой ситуации, на секунду задумалась я. Толи самой ворваться в круг и оградить ее от атак, спасти бедняжку от внезапной мужской агрессии, или просто окатить всех разом холодной водой будет вполне достаточно.

Ситуацию прояснила сама же Красотка, спустя нескольких мгновений с начала моих раздумий. Очень медленно она повернула свою головку ко мне и затем зарычала, с нарастающей динамикой, таким, знаете, низким непрерывным рыком, сбиваемым лишь для короткого вдоха. Ее, как никогда огромные и круглые глаза, уставилась на меня, ни разу не моргая и не двигаясь. Остекленевшим взглядом она просто воткнулись в мою душу и безжалостно разрывала ее изнутри. Казалось в ее зрачках, цвета пламени, отражался пожар, в котором сгорало мое бренное тело, в ограниченных стенах крематория. И я готова на могиле отца поклясться каждому из присутствующих, что увидела свет в ее глубине, в глубине ее глаз. Оказывается, не ее нужно было спасать от беды, но догадайтесь кого…

Я замерла как вкопанная, тщетно пытаясь найти решение в ситуации, в которой я раньше не бывала, ведь чем-то это должно было все-таки закончиться. Но на этом, как раз все только начиналось. Красотка перестала рычать и принялась издавать похожие на мяуканье звуки, словно выдавливала их всем своим телом, как-то странно, не обычно, так мяу, мяу мау, а мауи май, моооиииии, моииии, моииииии кс, моииии дииии, моииии детииииииии, моиии детииии, моии детиии, моии детиии гдеееее, детииии гдеееее. Детииии гдее….

Я потеряла дар речи и разума. Я не была уверена, что она говорит по человечьи, вернее да, она говорила по человечьи, но я не была уверена, что она связывала слова и смысл. Та же, будто назло мне, продолжала свои дьявольские проказы, повышая мастерство дикции и расширяя словарный запас.

– Кдееее моиии детииии уррааа, кдееее моиии детииии туррааа, – повторяла она как заведенная.

– Твою мать, – только я и успела воскликнуть, в самый пик напряженного момента, и даже помню, что сделала какое-то движение, как в мгновения ока, кошка разбивает круг своих соплеменников и бросается на меня, а я уже, будто в замедленной съемке вижу оголенные до предела крючки ее когтей, острые, отполированные до зеркального блеска и неумолимо рвущиеся к моим глазам, чтобы сделать из них растерзанные полужидкие ошметки, вываливающиеся из моих пустых глазниц. В отражении же очей моей милой кошечки я прочла огненный азарт, кипящую злобу и неподдельное желание уничтожить меня.

К моему счастью, меня спас другой мой кот, по кличке Том, кстати он был чем-то похож на Тома Хенкса, своей манерой водить глазами по сторонам, потому-то я его и прозвала подобающим образом. Так вот, он свои телом, удачно поймав мгновение, пересек ее полет, отчего они разлетелись в стороны, после довольно сильного столкновения, и шмякнулись, как придется, об пол. Но то, что завертелось далее мне и словами не передать. Вы когда-нибудь видели стаю кошек, где каждый ее член привносил свой непосильный вклад в дело разжигания побоища? В просторном помещении, казалось и иголку было некуда воткнуть от эпичности и масштабности их сражения, не на жизнь, а насмерть. Рев, рык, визги, склока, уши закладывало так, будто стоишь на пилораме, а к тебе несется на всех парах безжалостный двухметровый диск пилы, разрывающий все на своем пути. И все это в моем-то собственном доме, моей крепости, которая перестала быть мне прочной и безопасной в считанные секунды.

Я не хотела стоять в стороне и вмешалась в происходящее, но для меня эта попытка закончилось довольно быстро и плохо. Длинные глубокие царапины теперь покрывали мои руки, а что стало с лицом, я только могла догадываться и ощущать. Кроме того, я обратила внимание на то, что этот бешенный вихрь драки непрестанно двигался в мою сторону. Я быстрым шагом вылетела на улицу и в моей голове задребезжало единственное желание спрятаться там, где меня не достанут неприятности, где можно подумать и взглянуть на мое горевшее лицо, а следом мой взгляд упал на старый автомобиль моего мужа, навечно припаркованный во дворе. Двигатель его намертво заглох еще лет десять тому назад, потому я и не запирала его на замки. Пока я мчалась к нему, уже строила свои дальнейшие планы, как закроюсь от всего безумного мира, и соберу всю волю в кулак, чтобы разобраться с неприятностями. Но не тут-то было! Изнутри дома разбивается стекляшка окна и в дыру вылетает моя кошечка, все с теми же горящими, даже при утреннем-то свете глазами, и неумолимым желанием уничтожить меня, разорвать меня в клочья, как виновный во всех мировых бедах рулон туалетной бумаги. За ней буквально парили не бегу остальные ее преследователи, но то, что произошло дальше…, – сделала Мэрилин паузу. – Вы не поверите, но из ее нутра вылетел какой-то луч, яркий, слепящий, толщиной с черенок лопаты. Его сопровождал некий звук, оглушительный, похожий на удар бича, когда он ударяется о землю, но такой непрерывный, знаете. Казалось все, чего он прикасался, взрывалось под ним, уступая ему дорогу. Луч быстро и неумолимо нагонял меня и уже к гадалке не ходи, история должна была вскоре плохо для меня закончится, но мне опять посчастливилось, притом, второй раз за день. Он неожиданно сбился, вернее его приближению ко мне помешал кот-здоровяк по кличке Буч, что был породы Мей-кун. Обогнув мои ноги по земле, светящийся хлыст резко ударил по старому автомобилю моего мужа, в котором я только что намеревалась оградиться от сегодняшних неприятностей, отчего машина, тут же сильно покосилась, от нее отвались какие-то крупные куски обшивки и шины с шумом выпустили остатки воздуха. Теперь она почти полностью лежала на своем ржавом брюхе, и вид у нее был такой, будто ее сделали из бисквита, а кто-то недобрый позабавился с ней ножом. Луч также внезапно исчез, как и появился, и я вновь наблюдала клубок огненной злобы из пяти кошек, пылающий в клубах пыли, затушить который я была не в силах. Развернувшись к бедствию спиной, я со всех ног побежала в сторону шоссе, в голую и безлюдную пустыню, надеясь, что меня подберет по дороге какой-нибудь случайный проезжий. Но взгляните на меня, далеко ли я со своим здоровьишком уйду.

Через триста метров я села и разрыдалась на обочине. Половину жизни, с тех пор как умер мой муж, я уже не была счастлива, у меня не было детей, поскольку мой муж …., да и кому я была нужна в этой глуши. Я никогда, ни о чем таком кого-либо не просила, а чаще становилась разменной монетой глупых жизненных обстоятельств, и даже здесь я была вынуждена…

– С вами все в порядке? – спросил меня почти детский голосок, но совсем не с детской интонацией. Такой, знаете, бархатистый, импозантный, больше похожий на манеру говорить, какого-нибудь камердинера или королевского слуги.

– Я оглянулась, но никого вокруг себя не обнаружила. Я опять оглянулась, но результат оказался прежним.

– Право, прошу вас, только не пугайтесь! Меня зовут Том. Помнится это вы меня так нарекли. Мне и вправду понравилось имя, звучит и коротко и четко. К слову, я командир нашей группы и разумеется, всю ответственностью за случившееся полностью беру на себя. Эта глупая милочка, вечно ее тянула на всякие авантюры, и это не первый раз. Хватило же ей ума забеременеть, вот же без царя в голове, от местного блохастого бродяги, без всякого рода и племени.

В кустах, откуда звучал голос, я различила кошку, вернее моего кота Тома и тут же поползла прочь от него в придорожную поросль, будто от смердящего источника бубонной чумы. Но тот видимо и не собирался отпускать меня просто так, а спокойно брел за мной следом.

– Прошу вас, выслушайте меня, – продолжал он. – Для начала хочу предупредить, что вы все еще находитесь в серьезной опасности и только мы способны вас уберечь от нее.

– Происки дьявола, прочь от меня! – кричала я и затем принялась бормотать сквозь зубы куски молитв, что еще могла вспомнить с далекого-предалекого детства.

– Да уж! Кто бы мог подумать, мы разговариваем! Ну извините, этот навык у нас не отнять! Пожалуйста, примите это как данность, тем более, нам нужно с вами серьезно поговорить, пока вы не наделали глупостей и это не закончилось для кого-то из нас слишком плачевно.

Но я упрямо ползла на четвереньках, молилась, и во мне и мысли не было останавливаться. Я перла вперед, как ребенок, немеющий ходить, но думающий, что все лучшее его ждет только впереди.

– Я вас прошу, остановитесь, пока вас удар не хватил. Мы можем помочь друг другу, а затем разбежимся, каждый по своим углам. Всего лишь месяц-другой, не более того, и я обещаю, будете жить со своей сестрой, как давно задумали и забудете всю эту глупую историю, раз и навсегда.

Но я продолжала пробивать свой путь к жизни, и все же, спустя минут десять, наконец сдалась, села на свой зад и обхватила голову руками. Палящее солнце, жажда и удушье кого угодно заставят смириться с наихудшими жизненными обстоятельствами. Теперь я была готова на все, что предписано мне судьбой.

Кот, следовавший позади меня, приблизился, зашел спереди и все тем же человеческим голосом продолжил свои убеждения.

– Ну, наконец-то вы остановились! Мы можем вас спасти, вернее только мы можем вас спасти от нее. Она действительно очень опасна, поскольку носит в себе лазерный излучатель, довольно мощный, зато энергетически затратный. С ее помощью мы пробирались сквозь преграды, стены, двери и решетки. Сейчас она использовала свою энергию, всю до капли, но за пару-тройку дней она способна ее восстановить и тогда снова жди беды. У меня и у самого есть похожее оружия, ведь я офицер и обязан иметь его при себе, чтобы добиваться от подчиненных самозабвенной отдачи. Пусть оно далеко не такое мощное, как у нашей звезды неприятностей, но вполне годится, чтобы всерьез угрожать жизни, а я на многое пойду ради поставленных мне задач!

– Этого не может быть, что вы такое, это против Господа, вы дьяволы! Дьявольские создания! – отчаянно отзывалась я на его болтовню.

– Да что с вами люди? Только прошу вас, свои деревенские предрассудки сюда не вплетайте! Ну ладно, признаюсь, выглядит все это без сомнения странно. Тогда выражу так: мы гости с тех мест, что вы можете наблюдать у себя под ночным небом. А вы что хотели? До скончания времен считать себя самыми разумными существами во всей этой вселенной? Простите, но вам придется встать в конец весьма длинной очереди. Так что, если пожелаете и дальше жить спокойной жизнью, тогда пожалуйста, выслушайте меня.

– Отстаньте от меня дьявольские создания, я вам ничего не сделала, зачем я вам нужна, – продолжала причитать я сквозь рыдания и глубокое дыхание. Такой беззащитной я себя никогда еще не чувствовала.

– И на этот вопрос я могу ответить, только строго между нами! Мы здесь по местной зоне бродим, по ночам разумеется. Так, кое-что ищем и разнюхиваем, а ваш дом стал нашим перевалочным пунктом, вы и сами того не заметили. Увы, но теперь нам понадобилась ваша помощь, ведь сегодня мы лишились, по моей и вашей же вине, двух необходимых нам сотрудников. Потому прошу извинить, теперь придется именно вам помочь нам с перевозкой груза, раз уж вы стали в курсе нашего истинного предназначения. Да и эту новую проблемку, будь она неладна, нужно решить, ведь ситуация действительно вышла из под контроля. У меня самого поджилки трясутся, кто ее знает, что еще она может натворить. Но ясно как день, она обязательно вернется по вашу душу и постарается сделать это в ближайшее время. Заранее прошу воздержаться от попыток скрыться где-либо от нее либо кого-то из нас, ведь это в полной мере воплотить уж точно не удастся. Она выследит вас за тысячи миль, не сомневайтесь. Лучше уж эту проблему решить здесь и сейчас. В противном случае, она настигнет в самый неподходящих для вас момент, да еще и на ваших близких отыграется. Вы же хотите, чтобы ваши родственники оставались живыми да здоровыми и дальше радовались жизни? В полицию я вам также запрещаю обращаться, а то вдруг, вас отправят в психушку и мы оба окажемся в серьезном проигрыше…

Я смотрела сквозь слезы на своего кота, да Господи, а моего ли кота, все еще не веря своим глазам и ушам. Двинуться с места я однозначно не могла, и увы не слышала и половины того, что он говорил, поскольку дышала сейчас я чрезвычайно шумно, а мои уши, к тому же, будто водой залило, от переизбытка кровяного давления.

– Господи, кто вы такие? – повторяла как заведенная, между глубокими вдохами, давно отчаявшись вернуть свой прежний мир. К тому же я, как никогда прежде, опасалась за свою жизнь.

– Да что же вы заладили, черт возьми! Похоже я сделал ошибку выбрав не тот дом, – чертыхался Том. – Мы зонды, мы биомеханические исследовательские существа, посланные с других планет. Мы приходим и делаем все, что нам скажут. Тут за забором, на упомянутой зоне, ученые человечки незаконно изучают наши технологии, там же идет контрабандный обмен технически сложных предметов, на ценные ресурсы. Так вот, мы тут как тут, и должны кое-что забрать, что принадлежит нам. И раз вы стали участником недавних событий, придется вам поработать. В свою очередь я, как командир операции гарантирую вашу защиту и неприкосновенность вашей жизни. Вы соизволите наконец пойти на небольшую сделку?

– Вы меня не тронете?

– Мы не только не тронем, но и спасем вас от погибели, договорились?

– Да.

– Мне нужно чтобы вы голосом повторили то, что я сейчас скажу. Хорошо?

– Да.

– Первое! Я согласна сотрудничать и оказывать помощь. Второе! Я не буду сообщать кому-либо о всем произошедшем. И третье! Я буду безукоризненно подчиняться приказам, и в первую очередь от меня. Итак, я жду! – сказал Том, вглядываясь своими огромными изумрудными глазами, излучавшими свет глубинного разума, в мои, красные от давления, безумные от страха и неприятия происходящего.

 

Глава 3. Все-таки не сон.

Я уже точно не помню как оказалась в постели, но целые сутки я провела как в бреду, лежа в кровати, а еще пару дней чувствовала слабость и потому не выходила из дома, слоняясь из угла в угол. Странно, но за все это время я не наблюдала своих хвостатых домочадцев вокруг себя. На четвертый день пелена с моих глаз спала, и я вновь могла вытянуться во весь рост и широко оглядеться.

Тем самым прекрасным утром я оторвала голову от подушки и уселась в кровати, не решаясь двинуться дальше, и все потому, что между моих ног, на тонком одеяле лежал мой кот Том и прожигал меня своими изумрудами. Видимо он спал все это время, но сейчас проснулся и ожидал дальнейших моих действий. Я смотрела на него, а он смотрел на меня, и так железно длилось пару минут.

– Ну что, так и будем глазки ломать или дело делать? – спросил меня кот недовольным голосом.

– Черт! Все-таки это был не сон! – огорченно выдохнула я.

– Прошу прощения, что мне пришлось дать вам успокоительное пару дней назад. Вам это было крайне необходимо, ради вас же самой. Вы готовы к обстоятельному диалогу?

– Да, конечно.

– У меня есть неприятная новость для вас, – продолжил кот. Ваш друг, Генри …, мм, правильно? В общем…., он умер.

– Как? Как такое могло произойти? Это она?

– Вам всю правду или достаточно того, что будет спокойнее знать?

– Всю!

– Он сгорел в собственном доме вчера вечером.

– Так это она?

– Пока точно не знаю, но уверен в одном. Хотя в газетах пишут, что он курил в постели. Я так понимаю, это он и избавился от котят?

– Да.

– Утопил?

– Да, простите меня пожалуйста, я не знала что делать…

– Хорошо…, ладно, хватит, не нужно больше об этом…, – оборвал меня Том.

– Так в чем же заключается ваша уверенность? – спросила я после паузы.

– Я допускаю, что это наша общая проблема могла устранить его и сжечь дом, с целью сокрытия следов своего злодеяния.

– Черт!

– Так точно! Но вас прошу воздержаться от паники, мы сейчас круглосуточно следим за окружающей обстановкой и мониторим ситуацию, – словно читая инструкции выдал Том. – Мы приложим все силы, чтобы избежать дальнейших потерь.

– У меня есть мать и больная сестра.

– Знаю, знаю! Потому еще раз повторюсь, следуйте нашим указаниям, все последующее время. Согласны? И никому ни слова, иначе я вас брошу и вы, несомненно, погибнете от ее рук, вернее от ее лап.

– Согласна! Но потом-то вы меня отпустите?

– Отпустим, космос великий, что за вопросы! Только пожалуйста, не делайте глупостей, а тем более, не вздумайте мешать нам. Мы уж точно этого не простим, – закончил он и спрыгнул с постели.

 

Глава 4. Темные полоски.

С этого замечательного утра моя жизнь полностью изменилась, будто у горшечного цветка, который вырвали из емкости вместе со всей, затвердевшей от разросшихся корней землей, и вернули обратно, но уже верх ногами.

Со мной рядом все также проживало несколько кошек, они бродили за мной из угла в угол, но теперь, я не могла относиться к ним, как прежде. Мои руки больше не тянулись, чтобы погладить их, пропустить своих пальцы сквозь их теплую шерстку и найти в этом умиротворение. Я больше не искала их ответной ласки и даже чувствовала внутреннее напряжение, когда их взор падал на меня.

Да и они не выглядели благосклонными ко мне, как было ранее. Близко теперь ко мне они не приближались, да и внимания обращали на меня не более, чем на дерево, качающееся по ветру.

Хотя признаться, привычка ласкать кошек не покидала меня. Представьте, что я чувствовала на своем месте! Будто хочешь протянуть руку к голове, ну скажем, незнакомого прохожего, ожидающего своей автобус на остановке, ждешь благоговейного выражения его лица и последующее мурчание. Забавно, ведь предыдущий кусок жизни виделся от того комичным, если сейчас посмотреть на него со стороны. Но теперь-то я точно знала, на что они способны мои …, мои соседи, гости, господи, да как их называть, инопланетяне что ли?

Вместо кошачьего корма с тех пор я подавала им что-нибудь более солидное. Один раз я по доброй привычке бросила в миски на полу содержимое консервной банки, так Том чуть не прожег меня взглядом, молча сидя перед горкой переработанных субпродуктов. С тех пор я ставила еду на стол, в чистейших белоснежных блюдцах, которые видели свет лишь во время посещения меня долгожданных гостей. Как-то даже пришлось выслушать их рекомендации по поводу их вкусовых предпочтений.

Кошки непрестанно следили за мной, и мало того, я должна была говорить им куда я намереваюсь пойти, даже в своем собственном доме. Также докладывала о прочих своих планах на текущий день. Они, как прежде, продолжали покидать на ночь мой дом, но сейчас один или двое, день и ночь находились вблизи от меня, а я до смерти пугалась, видя сияние их глаз в темноте. Как там говорится? Страшнее кошки зверя нет?

Прежде, особенно по утрам, вокруг дома чирикали птицы, шуршали полевые мышки, летали назойливые насекомые, но с некоторых пор я заметила, что даже стрекот сверчков приходится слышать лишь издали, словно место это оказалось проклятым каждым живым существом, едва имеющим крупицы разума. Когда я обратила внимание на такую особенность, то спросила об этом Тома.

– Они мешают слышать, вот и все, – ответил тот и удалился от дальнейших расспросов.

Странно все это было, скажу я вам.

Глава 5. Полицейский.

Пару дней спустя, как я очнулась в своей постели, приехал полицейский, наш местный шериф. Человек он странный, знаете, будто он всю жизнь мечтал стать этаким великим сыщиком, и даже перенял множество манер от известных книжных героев, но жизнь, как нередко случается, предпочитает оставлять весь наш потенциал неизрасходованным. Ну как его описать? Такой вдумчивый, подозрительный, безэмоциональный. Глазеет так странно по сторонам, но нам-то всем было ясно, как день, что в нашем городке серьезней семейных скандалов, да возмутительного поведения на дороге отродясь ничего не произойдет. Видать он и ухватился за это дело, с энергией выпрямившейся пружины, всю жизнь сжатой грузом обыденности.

– Доброе утро миссис Рокс, прекрасный денек сегодня! Могу я с вами поговорить пару минут, – начал он с порога. Я с ним была хорошо знакома, и ко всей его странности добавлялось то, что он всегда говорил на «Вы», а сегодня, даже немного прохладней прежнего, будто я попала в круг его подозреваемых.

– Доброе, Джон! Однако ты отнюдь не похож на источник добрый вестей, – выразила я недовольно, пытаясь спрятать страх за стеной сарказма, но все-таки пригласила шерифа в дом.

– Вы куда-то собираетесь Мэрилин, – спросил он, после того как обвел медленным вдумчивым взглядом мою гостиную.

– Разумеется, я собираюсь на похороны, вы должно быть тоже приглашены?

– Да, я конечно же приглашен, простите за глупый вопрос! И я как раз по попутному делу! Прежде я хочу предупредить, видя вашу сегодняшнюю холодность, я уверен, вы ни в чем не повинны, но произошедшее выглядит в крайней степени подозрительно, простите что напугал вас, а вы один из ближайших друзей покойного. Потому, мне бы хотелось узнать от вас что-нибудь, что поможет делу.

– Разумеется! Все на что я только способна! – согласилась я. – Только не долго. Пожалуйста, присаживайтесь. Хотите чаю?

Он сел на диван, как раз в то место, где в это время дремал Том и принялся бесцеремонно чесать его между ушками кончиками пальцев, на что тот демонстративно задергал хвостом и набучил взгляд на меня. Он и прежде не позволял его гладить, когда мне вздумается, а тут какой-то потный чужак.

– Я постараюсь покороче, – начал маршал мучительно вдумчиво. – Для начала, расскажите пожалуйста, у Генри были какие-нибудь враги?

– Джон! Да откуда здесь у кого-то могут быть враги, ты же это лучше моего знаешь!

– Тем не менее, вы можете знать больше чем я.

– В этом-то месте?

– Я серьезно!

– Да не было у него никаких врагов. Тут и общаться-то уже не с кем. Весь его круг знакомых всего-то я, да пара друзей по бару.

– Вы видимо не читали вчерашних газет и, судя по всему, у кого-то видать были серьезные основания расправиться с убиенным весьма нетривиальным способом.

– Его убили!? – возмутилась я. – Нет, я не читала, но я слышала о его любви курить в постели.

– Его нашли без ног и без рук, их словно ножовкой спили, или еще черт знает чем. Простите меня за откровенность, вы все равно рано или поздно узнали бы из газет. Само же тело обнаружено довольно далеко от кровати, даже не на том этаже, где находится спальня, а его кровь была найдена лужицами по всему дому, будто он, будучи сильно раненным, играл с кем-то в кошки-мышки, пытался спрятаться от кого-то, кто неуклонно нагонял его. Так что, версия с курением в постели довольно несостоятельна, особенно в данном случае, я так считаю.

– Господи! Господи!

– Я прошу еще раз подумать и вспомнить, что-либо, что может помочь делу, – настаивал полицейский.

– Я, я….

Нелепая ситуация, не правда ли? Разумеется, я все поняла как есть, и с хронометрической точностью могла передать ход событий того злополучного вечера, будто все видела своими собственными глазами, а также назвать поименно главных героев. Но в данном случае, все сказанное выглядело бы невероятно по своей сути, смешно до рези в животе, я бы сказала глупо. А главный свидетель, казалось, улыбался пуще прежнего, когда полицейский проводил по его головке своей ладонью. На меня же внезапно накатило это странное чувство, когда вроде бы ты и не совершал этого преступления, но груз вины нашел свое пристанище почему-то внутри тебя. Как же начинаешь ненавидеть весь человеческий мир, построенный на твердой убежденности в своей исключительности, равной ширине просторам вселенной, притом, будучи ограниченным в рамках личного опыта и общепринятой оценки. Пусть я женщина и не образованная, но это прозрение дорогого мне стоило. Меня спасли мои же слезы, и, кроме того, спрятали то, что могло породить подозрения во мне. Я закрыла лицо платком и разревелась, что и позволило мне выиграть время и обдумать все происходящее, пусть и недостаточно ясно.

– Джон! Может это быть какие-то старые истории с зоной, – озарило сказать меня посреди представления. – Ты же знаешь где он работал, может болтнул чего зазря?

– Возможно, – задумался он, – меня признаться уже тут допрашивали пару «пиджаков». В общем дело пахнет жаренным. – Кстати он говорил, что-либо, о работе, былых подвигах или о ярких событиях в прошлом?

– Нет, ничего не говорил, – промямлила я сквозь слезы. Мало того, просто избегал болтовни на эту тему.

– Вы не заметили в его поведении ничего странного перед событиями?

– Нет, точно нет. Вел он себя как обычно, я хорошо это помню.

– Вы не встречали поблизости людей, что могли выглядеть подозрительными, может быть он с кем-то беседовал или спорил?

– Нет, я и лица плохо запоминаю, а тем более, в последнее время я редко покидаю свой дом.

– Хорошо, думаю пока этого вполне достаточно на сегодня. Вы не будете возражать, если я обращусь к вам в следующий раз с дополнительными вопросам?

– Разумеется нет, все что угодно Джон! Нужно найти … преступников.

– Согласен, тогда до-свидания миссис Рокс.

Он встал с дивана, попрощался и направился к двери.

– Добрые у вас коты! – добавил он, выходя на улицу со свежими царапинами на руке.

– Да уж…, добрые…, – глубокомысленно согласилась я.

Ну что тут сказать, предвкушая ваше любопытство. Хотела ли я все рассказать, вымолить о помощи и убежать, как можно дальше от этого проклятого места, воспользовавшись присутствием маршала? Конечно же да! От самого его появления до последней секунды окончания похорон, посреди толпы, из доброй половины нашего небольшого поселкового городка, я хотела упасть на колени и вычеркнуть все, что меня мучило последнее время. В голове моей непрестанно играла одна и та же мантра: что мне делать, что мне делать, что мне делать, ведь это самый удобный момент и другого больше может и не представиться. Но я молчала, я была сдержана и даже хитрила, когда это следовало делать. Настоящей отваги и в самом деле мне никогда не хватало.

 

Глава 6. Изоляция.

После похорон я не покидала границ своего двора вот уже несколько дней, и вопреки моим обычным привычкам, я почувствовала просто шокирующее одиночество, какое я не осознавала даже в далеком прошлом, когда была еще неказистым подростком, лишенным всяческого внимания со стороны парней и даже надежды на это. Кроме всего прочего, в довесок к режиму и без того непроглядной тишины, Том запретил включать телевизор и радиоприемник. Пришлось даже выдернуть из розетки свой старый холодильник, производивший слишком много шума по его мнению, а мне же настойчиво рекомендовал пробираться от места к месту едва слышно, на цыпочках. Окна в доме теперь плотно закрыты, шторы занавешены, а все внутренние двери распахнуты настежь, чтобы не мешать передвижению. И только тишина, будто высоковольтные провода гудела в ушах, полновластно правила над всей местной округой. Лишь изредка ее нарушали подозрительные скрипы от того, что дом нагревался днем и остывал под прохладой вечера. Но даже на такие повседневные звуки, с недавних пор, поневоле начинаешь обращать внимание и рисовать в своем уме невероятные по своей сути догадки. Вы и представить себе не можете, как красочно работало в то самое время мое воображение. Надолго ли вас хватит, любителей тишины, когда бесповоротно утратите возможность поговорить с кем-либо, поделиться своим грузом неприятностей, дамокловым мечом висящим над вашей головой. Боже, мне и позвонить-то было некому, чтобы просто по-дружески поговорить, я только тогда это заметила. Столько лет прошло, а вокруг были одни только кошки.

Было еще кое что, чего я не испытывала уж очень давно. Мои мысли! Я стала обращать внимание на то, что постоянно нахожусь в раздумьях. Думаю и думаю, притом, о таких вещах, которых раньше и вовсе не смела касаться. Например, я пришла к одному интересному выводу, будто мы люди, все человечество, с такой неистовой силой хотим верить в свою исключительность, что мы одни в этой вселенной, и прилагаем для этого невероятные усилия и даже волю, чтобы и дальше обманывать себя. Повсеместно наблюдая это, поневоле хочется рассмеяться сквозь слезы, загоготать не сдерживая своих чувств. И найдутся же глупцы готовые жизнь отдать ради того, чтобы стоять на этом и заставлять думать так остальных. Ах, как многое могло бы измениться для каждого из нас, если бы нам удалось увидеть настоящий космос, живой космос, общий дом для многих рас и цивилизаций. Широкие просторы которого бороздят большие и малые космические корабли, все дальше раздвигая рамки нашего общего восприятия.

Я несколько раз пыталась завести разговор с Томом, даже не столько от скуки, сколько из-за страха за свою жизнь, а когда я чего-то боюсь, то и в правду слишком много болтаю и контролировать это не могу. Кроме того, мне всеми силами нужно было задобрить своих пленителей, выведать хоть какие-то крупицы сведений, относительно своей дальнейшей судьбы, и той работы, что я должна была выполнить. Но увы, Том оказался довольно сдержанным молчуном, а на массу моих вопросов он зачастую отвечал всего лишь парой реплик, любимыми из которых была «отставить разговоры» либо «соблюдать тишину». Зато другой его подчиненный, которого я нарекла Бантиком, – кот с невероятными глазами цвета и глубины сапфиров, кроме недюжинного любопытства, обладал чертами неугомонного болтуна. Впрочем, и до перехода на человеческий язык, то есть, перед тем как все это завертелось, его присутствие всегда сопровождалось непрерывными кошачьими звуками. В общем, говорил он просто без умолку, но теперь на чистом английском, и постоянно комментировал что делал. Он любил лазить по ящикам кухонного стола и комодам, поскольку с недавних пор его уже ничего не стесняло, вытаскивал различные предметы, рассматривал и вслух возмущался, какая эта глупая вещица. Или же наоборот, восхищался, глубокомысленно выражая это словом «Винтаж». Его призванием в группе было решение инженерных задач, планирование и техническая поддержка операций. С ним-то я и нашла общий язык, но выведать у него хоть какую-нибудь информацию, относительно своей дальнейшей судьбы, я не сумела.

– Как по мне, ваша планета вовсе не так уж и плоха, – болтал он между прочим. – Даже мало того, она вполне пригодна, чтобы жить здесь и радоваться до конца своих дней. Ой не знаю, что вы все так недовольны своей жизнью. Еда достается относительно легко, да и климат вполне сносный, но собак, уж простите, я искренне невзлюбил. Что еще не понравилось, так это скудный вид на космические объекты. У вас что на небосводе, – мелкие звездочки, мелкосошное солнце, да бледная луна-поганка, – скука смертная! Наша же планета висит на орбите огромного газового гиганта. Там и бешенство красок и нескончаемая динамика вихрей, под ее атмосферой, к тому же, можно наблюдать множество и других планет-спутников, прямо над головой и заметных невооруженным глазом. Выбирай какой хочешь, там и крупных и мелких, и быстрых и медленных, все что душа пожелает. Хотя я должен признаться, по несколько месяцев в году мы проживаем в полной темноте и заодно в диком холоде. Кроме обычного цикла день-ночь за суточный оборот планеты, иногда наше солнце закрывается упомянутым гигантом. Наверное поэтому природа научила нас хорошо видеть ночью. Эх, как же я скучаю по прежнему месту, и пусть я выгляжу вовсе не как типичный представитель жителей моей земли, сейчас я всего лишь стилизованный под местные вкусы зонд, но все же, когда я вернусь в родной дом, то сделаю пару операций и затем, буду долго-долго путешествовать по всем злачным местам своей обители.

Другой кот, тот что был британской породы, страдал неуемным чревоугодием, казалось сильно мучился от этого, и когда Том уходил на зону, а его соответственно оставляли сторожить меня, он ни сколько не стесняясь, прямо по кошачьи клянчил у меня еду, и нередко ту, что я готовила сама для себя. Видать своей целью он задался перепробовать все, до чего дотянутся кошачьи лапы, пока он находится здесь. Не обошел вниманием даже сырые овощи, а мелко-нарезанный картофель и огурцы он почему-то даже полюбил. Как член группы он отвечал за связь, на длинные дистанции, а именно до приемно-передающего устройства, висящего где-то на геостационарной орбите земли. Да и болтали мы с ним в основном о еде. О всем прочем он почему-то и знать не желал. Хотя возможно потому, что весь его жизненный цикл, дай лишь ему волю, сложился бы из крепкого сна и плотного набивания желудка. Видать и греховные мотивы, по всей этой разумной вселенной довольно однообразны.

 

Глава 7. Крах надежд.

Проходили дни, и вот уже две недели оказались позади, с начала горестных событий. Мне даже всерьез начало казаться, что все неприятности остались в нерешительном прошлом, что наконец я могу быть свободна и лететь на всех парах к своей сестре. Искренне хотелось думать, и даже казалось так, что Красотка смирилась с участью, быть может, плюнула на меня, ведь так часто у нас у людей надежды превращаются в веру. Но к моему великому сожалению все было не так прозаично, как бы того хотелось.

Ко мне приехал сосед, на своем повидавшем виды пикапе, вышел из него и вялой походкой, шаркая каблуками ковбойских сапог по земле, направился к моей входной двери. Я еще из окна заметила на его поясе охотничий подсумок под патроны, а внутри его автомобиля пристегнутый между сидениями дробовик. Он постучал и я впустила его в дом.

– Доброго вам дня, милая соседушка! Как ваше здоровье? – поприветствовал он меня.

– В порядке! А тебя какими ветрами сюда занесло? Помнится, прежде ты со мной не очень-то был рад общаться, - отозвалась я.

– Твоя правда, но сегодня я по делам. Впрочем, начну с порога. Ты никого здесь подозрительного последнее время не видела, – спросил он и уставился мне прямо в глаза.

– Кроме нашего шерифа, – ровным счетом никого! А что? – спросила я в ответ ехидным голосом и также хлестнула его взглядом.

– Кто-то, черт меня разорви, убил мою собаку, моего никчемного старого пса, и этот кто-то просто взял и разрубил его пополам, можешь себе такое представить! Он хоть и глупый был как пробка, но дело свое знал отменно. Я на ночь всегда отпуска его дурака погулять, живность чуток погонять, а его просто взяли и располовинили, будто гильотиной!

– Где это произошло, – спросила я с дребезжанием в голосе?

– По пути к твоему дому, на шоссе, прямо перед поворотом кстати. Смотрю, лежит на обочине. Я сначала подумал, что его машина сбила, ах ты глупый кусок шерсти, но кого там…! Это было зрелище не для слабонервных. Половина брюха там, половина здесь и кишок, метра два между частями.

Я напряглась, мне все вдруг стало предельно ясно. Проклятая кошка все еще бродит вокруг и от моего дома не отходит ни на один шаг. Но хуже того, все еще греет свои планы по мою душу.

– Когда это произошло?

– Да прошлой ночью! Ты думаешь что, я не любил этого лопоухого олуха? Как только он не появился возле своей миски, рано поутру, я понял что какая-то дьявольщина с ним да произошла, вот и поехал искать, а когда нашел, то многое понял. Сейчас же вот езжу по окрестностям и выясняю, кто это мог так постараться.

– Я никого не видела, – ответила я, взглянув на трущегося в ногах Тома, и видимо, с тем же любопытством ловившего каждое слово моего посетителя. Мне даже показалось, что его прижало к земле, когда он услышал мой фальшиво прозвучавший ответ.

– А насчет твоего дружка ты тоже не в курсе, ну того, кто сгорел в своем доме? Кажется, он тоже пострадал от неосторожного обращения с холодным оружием?

– А тут я в курсе, …., ты намекаешь на что-то, я… Я-то тут причем могу быть, выживший ты из ума доходяга? – закипела я.

– Не знаю, не знаю! Ладно, успокойся! Чертовы полицейские, – переменил он тему. – Ставлю ставку, что никогошеньки они не найдут. Они даже свою чертову задницу отыскать в темноте неспособны. Приходится все делать самому, – добавил он и задумался. – Наверное, я пойду, только если что, ты знаешь где меня найти.

– Хорошо…, только будь осторожнее, – добавила я, снова взглянув на кота. Сосед встал, кряхтя выпрямил спину и ушел восвояси, оставив меня в ожидании новых событий.

Том убежал следом за гостем и спустя где-то час вернулся с вестями.

– У нас еще есть пару дней спокойствия, – сказал он, зевая на ходу.