Он появился в нашем доме на день рождения матери. Подарок от тети Лиды, маминой коллеги по работе. Все знали, как мать увлекается экзотическими цветами, и стремились порадовать ее. Квартира наша больше напоминала оранжерею. Иногда мне казалось, что мать любит цветы больше, чем нас с Антохой. Все время увлажняет и протирает им листья, выискивает новые удобрения, следит за температурным режимом. Нас же кормит наспех приготовленными супами и кашами, даже домашние задания не проверяет. В этом тоже есть свои плюсы. Учусь я не очень хорошо, вернее даже, плохо. Для меня обычное дело пропустить школу и провести время с другими ребятами. Понятно, что из-за этого проблемы с учителями и прочим, но меня это мало беспокоит. Антохе хуже. Он из кожи вон лезет, чтобы порадовать маму. И оценки хорошие приносит, и в квартире убирает, даже за цветами ухаживает. Ясное дело, что из-за этого он мамин любимчик. Но внимания ему достается лишь чуть больше, чем мне. А с тех пор, как появился новый наш постоялец, мать и вовсе обо всем забыла. Цветок, конечно, красивый, ничего не скажешь. На пальму похож, с мясистыми игольчатыми листьями и пупырышками на стеблях. Тетя Лида говорила, что он цветет так, что залюбуешься. Но только при правильном уходе. Мать что только не делала, чтобы он зацвел. Бесполезно. Цветок мы с Антохой ненавидели до жути. Я даже в него пепел от сигарет сбрасывал. Конечно, закапывал в землю, чтобы не видно было, а то мать бы убила просто. Месть же Антохи новому детищу мамы была более изощренной. Братуха не поливал цветок, когда мать просила, еще и химикаты туда сливал, которые для других цветов полезны, а для этого наоборот. В этом он спецом был. Наши старания все равно не дали результатов. Цветок оказался живуч. Разве что не цвел. А с некоторых пор Антохе стали сниться кошмары. Он просыпался с криками и рассказывал, что его кто-то душит. Малец худел на глазах, кожа да кости, смотреть больно. Даже мать встревожилась и, удивив нас всех неожиданной заботой, повела его к врачу. Тот сказал, что у брата малокровие, посоветовал гранаты есть и еще кучу всего. Лечение ни капли не помогало. Антоха продолжал худеть и вскоре ему даже вставать стало трудно. Кошмары не прекращались. До слез жалко было братишку. Я даже решил с ним вместе спать, чтобы ему не так страшно было. Правда, сон у меня хороший, засыпал я сразу и открывал глаза только от воплей Антохи. Однажды решил все-таки не спать, напился кофе и веки все время оттягивал, чтобы не закрывались. Все равно спать хотелось до одурения, но я крепился. Братишка мирно посапывал и я успокоился. Может, в эту ночь кошмаров не будет? Закрыл глаза и уже почти задремал, как вдруг услышал звук. Тихий такой. Вроде как что-то по полу тащат. Если бы спал уже, вряд ли услышал. А потом что-то задело по щеке. Прохладное такое, немного колючее. Хорошо, что в туалет не хотелось, иначе точно бы обмочился. С трудом удерживаясь от того, чтобы не заорать, я открыл глаза. Немножечко так, чтобы только через щелочки смотреть. Если бы кому рассказал, подумали бы, что обкуренный. Может, мне снится? Верхом на брате сидел, покачивая мясистыми листьями, цветок! Одна его часть обвилась вокруг шеи, пупырышки прямо присосались к коже. Антоха вздрагивал во сне, закрытые веки беспокойно дергались. Как назло, ночь сегодня лунная была, и в комнате можно было различить все до мельчайших деталей. Лучше бы я этого не видел всего! Цветок дергался, по зеленому стеблю ходуном ходили красные вены, всасывая кровь. Я завопил так, как еще ни разу не вопил. Превозмогая отвращение, сбросил цветок с Антохи. Шлеп-шлеп. В сторону двери быстро удалялись узловатые мясистые корни. Совершенно ополоумевший, я зажег свет и стал будить Антоху. Мои вопли разбудили и маму, она вбежала в комнату. Когда я ей рассказал про цветок, она отвесила мне затрещину и велела так не шутить больше. Нет, ну, я конечно, и сам бы себе не поверил, но все равно обидно. Я ж правду говорю! Тоже начал кричать на нее, требовать, чтобы цветок выкинула. Ясное дело, что она этого не сделала. Мы с ней вместе прошли в гостиную, где среди остальных растений невинно так стоял себе этот монстр. Вообще-то следы он оставил. По полу тянулась землистая полоса. Но мать заявила, что это я намусорил, чтобы ей мозги запудрить. Не понравилось мне, как цветок в мою сторону качнулся. Ой, не понравилось! На следующую ночь я закрыл дверь и подпер ее стульями. Потом залез в кровать к Антохе и стал ждать. Где-то в полночь за дверью послышалось шерудение. Я потирал руки и хихикал: «Не пройдешь, гад!» И тут мои глаза полезли на лоб. Дверь стала медленно приоткрываться, моя баррикада жалобно заскрипела ножками по полу. Ну и силен же, урод! Я вскочил с постели и, хоть колени предательски дрожали, приготовился обороняться. Но этого я точно не ждал. Цветок выпустил сквозь открывшуюся щель длинный прутик и обвил меня за шею. Я даже пискнуть не успел, так и повалился на пол, пытаясь его оторвать. Хрипел и катался по полу. Чудовище, тем временем, уже пролезло внутрь и подбиралось к Антохе. Мне оставалось только наблюдать, как оно снова пьет его кровь. А потом я вообще отключился. Проснулся от криков матери, с перекошенным лицом склонившейся над постелью брата. – Антошка, сыночек! С трудом поднялся на ноги и доковылял до кровати. Брат, высохший, словно мумия, смотрел на меня невидящими остекленевшими глазами. Он больше не дышал. Матерясь и смахивая слезы, я бросился в комнату к цветку. Растерзаю гада! Остолбенел. Пупырышки на растении превратились в горящие красным мелкие цветы. Такой красоты я еще не видел. Прибежавшая следом за мной мать тоже остолбенела. Мне показалось, что она вообще забыла про Антоху. Смотрела на цветок и радостно улыбалась. Только тут я понял то, что и так уже подозревал. Она же сумасшедшая! Наверняка тронулась после того, как отец наш бросил. Он еще тогда сказал, что у нее даже цветы дохнут, такая она отвратительная хозяйка. С того времени она и свихнулась на растениях… Антоху мы похоронили. А в нашей квартире даже журналисты побывали. Снимали цветок этот проклятый. Говорили, что он – настоящее чудо. Я пытался рассказать всем о том, что видел, но никто не верил. Цвел этот гад ровно семь дней, а потом цветы осыпались. На восьмой день я проснулся от крика. Мне снился кошмар. Будто кто-то душит меня. Чувствовал я себя вяло. Делать ничего не хотелось. Мать повела меня к доктору, и тот сказал, что у меня малокровие, как и у брата… После того, как я попытался убежать из дома, мать запирала входную дверь на ключ. Я просил ее сделать на двери спальни шпингалет, но она сказала, что это глупости. Снова лежу на кровати и пытаюсь не заснуть. Это трудно. Я так устал. Мне так хочется спать… Слышу знакомый звук, словно по полу что-то тащат. А потом шлеп-шлеп… У самой кровати. По стене простирается огромная узловатая тень, тянется ко мне. Скоро цветок снова зацветет. Осталось совсем немного…
О, мне нравится. Мурашки по коже. Хотя я бы этот цветок сразу сожгла, как только психованная мамаша отлучится в сортир. Но, видимо, у героев совсем отсутствует инстинкт самосохранения, так что они просто покорно ждут смерти. Всё равно здорово.
Поведение матери можно списать на сумасшествие. Но почему старший брат даже не попытался уничтожить цветок? Особенно после смерти младшего. Нет логики. Не хватает чего-то захватывающего.
0
