Дикарь. Начало возможного рассказа. Степень критики: Любая
Короткое описание: Первая проба пера. Пролог возможного рассказа.
- Ты, новый голос Певу, -тихо сказала Гебае и сделала первую насечку на спине Тубо. - Я, новый голос Певу, - повторил за ней Тубо. - Ты, защитник народа Певу и земли Певу, - продолжала говорить старуха. Наконечник стрелы сделал ещё несколько надрезов. - Я, защитник народа Певу и земли Певу, - сказал Тубо. Снаружи шалаша он услышал тихое пение. В нём нельзя было различить каких-то слов, лишь нечленораздельное завывание под такт постукивания по пустым колодам. На мгновение, Тубо показалось, что сам лес, и все населяющие его духи и звери затянули это протяжное «Ууоо-ууу-оо-ууу-..» Часть голосов были ему знакомы – члены Семьи Памоа, его семьи. Но к ним примешивалось множество других голосов. Большинство из них он слышал впервые. - Ты, тот, кто поселит в своём сердце Тьму народа Певу, и Тьма эта придаст тебе силы для его защиты. - …и Тьма эта придаст мне сил для его защиты, - Тубо чувствовал, как по всей спине разливается тепло. Боль, от новых насечек, заглушал дым, тлеющих трав, возле его ног. - Ты не видишь разницы между младенцем Семьи Бо и младенцем Семьи Гуо. Ты не видишь разницы между старцем Семьи Певода и старцем Семьи Памоа. Все они – Певу, и никто из них не станет выше другого. Тубо повторил. Пение стало громче. Он услышал, как кто-то, один за другим, зажёг факелы, установленные вокруг шалаша. Треск горящей древесины добавился в монотонный гул-пение, издаваемое снаружи. Гебае больше ничего не говорила. Как и все, она затянула тихое «Ууоо-ууу-оо-ууу..», продолжая усердно орудовать стрелой. Так продолжалось, пока единственным источником света остался лишь огонь факелов. Узкие полоски света и тени, которые он образовал внутри шалаша, дрожали и двигались, словно в такт пению. Тубо почувствовал, как у него закружилась голова, всё происходящее показалось ему чем-то нереальным, лёгким и эфемерным, словно сон. Тело вдруг потеряло контроль, голова запрокинулась, из приоткрытого рта потекли струйки слюны, глаза закатились. Старуха навалилась на него, пытаясь удержать, и, не церемонясь, сунула под нос пучок пахучих трав. Понемногу парень успокоился и стал приходить в себя. - Потерпи ещё немного, не двигайся, - услышал он из-за спины. Он замер. Гебае, сделав ещё с десяток надрезов, взяла чашу с травяной мазью и пальцем стала наносить её на спину. В нос ему ударил резкий запах, мгновенно вывевший его из полусонного состояния. По всему телу разлилась упругая сила. Он едва сдержался, чтобы не вскочить на ноги и не убежать куда-либо вглубь острова. - Иди, - он почувствовал лёгкий толчок в спину. Встал и глубоко вдохнул. Теперь полусумрак хижины, лишь слегка освещаемый бликами факелов, горящих снаружи, для него был также ясен как день. Слегка задержавшись возле проёма, он вышел наружу. Всё пространство вокруг шалаша, кроме тропинки, тянувшейся к соседней хижине, было занято людьми. Они сидели с закрытыми глазами и покачивались в такт песни, превращаясь в единый живой ковёр. В свете огня факелов, их лица выглядели мертвенно бледными, почти неживыми. Здесь были все: вся его Семья, весь народ Певу. Не считая Памоа, большинство из них были ему не знакомы. Его семья мало общается с другими : Бо, Певода и Гуо. Лишь те, кто уже видел детей своих детей, имеют право переходить границы и посещать другие семьи. Они выбирают жен мужчинам из своих Семей и тем самым все семьи становятся одной большой семьёй – Певу. Но кроме всего этого множества людей тут были кто-то ещё. Тубо чувствовал их присутствие в дуновения ветра. Он видел, на самом пороге видимости, боковым зрением, как они двигаются в ветвях, среди деревьев, окружающих поселение. Те, кто всегда были рядом. Те, кто помогали в трудную минуту, и те, для кого само понятие - помощь, не существует. Сегодня они не вмешиваются, лишь наблюдают за чем-то неординарным, что случается лишь раз за очень долгое время. Отлично, смотрите, сегодня его ночь! Он сделал глубокий вдох и медленно поднял над собой руки. Всё поселение, стало видно с высоты, будто новый Голос смотрел на него с высокого дерева. И ему не могло помешать то, что Солнце уже давно было поглощено океаном. Вот он, стоит у входа в хижину, на краю посёлка. Почти полностью обнажённый, лишь подпоясанный широким красным поясом, украшенным завитушками раковин, собранных на берегу. Руки подняты вверх, в попытке зачерпнуть саму ночную тьму, лишь немного разогнанную человеческим огнём. Голова запрокинута, глаза, с расширенными зрачками, широко открыты. Во все стороны от него ритмично движется живой ковёр – все, до единого человека, собрались здесь. Тубо вздрогнул. Все ли? Его взор поднялся ещё выше над ними. Теперь он охватывает почти весь остров. Поселение, теперь лишь небольшое пятно в центре тёмно-золённого ковра джунглей. По краям острова ещё четверо таких же пятен – раны, нанесённые его народом лесу, ради того, чтобы жить. Он присмотрелся к ним внимательней. С виду эти поселения выглядят безжизненными, но если присмотреться… Один за другим он стал замечать тусклые искры жизни, готовые в любой момент оборваться. Одна, две, три… сколько же их здесь? Много, слишком много. Его народ платит слишком большую цену, неизвестно за какие прегрешения. И Защитник стал слишком стар, чтобы пресечь подобные события. Надо идти! Он опустил руки и твёрдым шагом пошел по тропе к большой хижине. Несуразно большая как для всего одного человека, она была покрыта туманной тенью, и с каждым новым шагом по этой тени проходила рябь, словно шёл не обычный человек, а сказочный гигант, сродни самому Белику. Чем ближе он подходил, тем гуще эта тень съёживалась к стене, а потом и вовсе просочилась внутрь. Люди, мимо которых он прошёл, пробуждались от своего странного сна и шли позади него, не прекращая петь. Так, эта странная процессия, во главе с ним, подошла к входу. Проём был прикрыт занавесью из больших листьев, сплетённых вместе, уже потёртой, бечёвкой. Народ понемногу обступал хижину со всех сторон, без света факелов – похожие на призрачных теней, поющих о жизни в загробном селении. Тубо отодвинул занавес и шагнул внутрь, последний свет человеческого мира – огни факелов, оставленных позади, теперь полностью скрылись. Остался лишь свет потустороннего мира – бледноватое свечение, озарявшее всю хижину, но для него и этого было достаточно, чтобы видеть, как днём. Он повернулся в сторону дальнего угла и негромко, но отчетливо произнёс: - Здравствуй, Голос Певу.
Боль, от новых насечек, заглушал дым, тлеющих трав, возле его ног.
Предложение мне не понятно. Боль может заглушать только другую боль. И потом слово "глушить" больше подходит к звукам. Может что то типа " Боль от новых насечек заглушала резь в глазах от дыма...."
Для первого раза норм. Кто не хочет напрягать мозг, чтобы следить за текстом, пускай молчит совсем. Мне интересно. Но и в тоже время есть осознание, что чего-то не хватает. Живости или красочности может быть! Наполнения действий смыслом еще.
Спасибо за комментарий! Рад, что хоть немного, но было интересно. На счет того, что всё происходящее выглядит слишком неживым и театральным, уже понял. Буду пытаться исправить.
Спасибо за комментарий, но вынужден Вас огорчить - писать буду. Просто потому, что сам процесс довольно приятен и помогает скрасить одинокие вечера. Но, буду стараться писать лучше. Получиться ли - узнаю, только когда попробую.
Не уверен, что стал бы читать рассказ дальше, если бы тут было продолжение. На мой непрофессиональный взгляд, для первой пробы пера не плохо. Но и только. Текст слишком загружен "пустыми" именами, при этом без нормального описания происходящего. Атмосферы не хватает, что ли. Персонажи настолько размыты, что слова жрицы (как я понял это ведь жрица? или старейшина?) "ты не видишь разницы между теми-то и теми-то" для меня определяют вообще весь текст. Я с трудом не терял нить повествования. Мне кажется, стоит добавить больше "штрихов" к атмосфере: будь то запахи, цвета, звуки. Хотя звук медитативного пения подчёркивается несколько раз, он слишком одиноко выгляди в пустом пространстве вокруг. Конечно, перегружать деталями - это утомлять читателя. Но вся сцена словно бы в декорациях, а не в настоящем лесу (джунглях, буше, прерии или где это вообще?). И ещё всё очень пафосно. Наверное, так и надо для этой ситуации, но для меня черезчур. Я не против очередной истории о мессии (избранном, вожде, супермене), но если в самом начале описывать его "пришествие", с места в карьер как бы, то нужно очень стараться чем-то сразу зацепить. А меня не зацепило. За вычетом пары повторений одних и тех же слов в соседствующих предложениях и некоторых шаблонных штампов (например "резкий запах", "нечленораздельное завывание", "мертвенно бледными") читать вполне можно. Но не покидает ощущение чернового варианта всего написанного. Хотелось бы посмотреть на отредактированный текст. И на хоть какое-то развитие всего этого. А пока - сцена из малобюджетного фильма категории "Б", уж простите. Джунгли, факела, шаманство и прочая банальщина. НО есть предпосылки и даже прямые намёки на то, что автору есть куда расти и к чему стремиться. Не самое плохое, что мне доводилось читать. Я сам, например, впервые писал куда как хуже. )))
Спасибо Вам большое, за столь подробный комментарий!) По комментариям понятно, что такое начало никуда не годится, поэтому буду переписывать и постараюсь учесть всё, сказаное Вами.
0
