Федор работал в Газпроме, на хорошей должности, и имел весьма приличную зарплату. Светлана не работала совсем. Она занималась только хобби: вязала, вышивала крестиком, рисовала натюрморты, рукодельничала на заказ.

«Моя жена, никогда не будет работать – говорил Федор перед свадьбой». Светлана не возражала.

После пятнадцати лет брака, супруги так и не завели детей. Одна только мысль о том, что придется отвечать за кого-то, кроме себя, вызывала у обоих странное ощущение в животе. Скорее неприятное.

Жили Федя со Светой в большом двухэтажном доме, приличного района Краснодара. У Светланы, кроме воспитания детей, были и другие вещи, вызывавшие неприятные ощущения в разных местах. Например уборка и готовка.

Федор, потакая жене, сразу нанял домработницу. Правда, текучка на такой должности оказалась жуткая. Домработницы часто менялись: увольнялись, заболевали, иногда даже помирали своей смертью. Скажем, последняя домработница наших супругов – пожилая, но крепкая женщина, по имени Ирина Анатольевна, трудилась неплохо, правда, недолго. Весной домработница благополучно сошла с ума. Решила, что она есть – Клеопатра, царица Египетская.

Федор и Света, сначала приняли все за шутку (первые симптомы проявились аккурат первого апреля). Однако, быстро выяснилось, что Ирина Анатольевна не шутит. Ее дочь, явившаяся забрать Египетскую царицу, пояснила: «Это нормально, каждую весну так. У нее и справка есть. Сейчас чуть-чуть в психушке полежит и оклемается».

Как бы то ни было, усмиренная спецсредствами Ирина Анатольевна уехала в спецучреждение. Перед супругами остро стал вопрос о найме новой домработницы.

Ей стала Даша – скромная и внешне блеклая девушка двадцати пяти лет. Она приехала в город из какой-то станицы, в трехстах километрах от Краснодара.

Даша работала справно. Она не привлекала внимания и передвигалась по дому, как маленькая услужливая тень. Жила девушка на первом этаже, в комнате для прислуги. Большую часть зарплаты она посылала домой, больной маме, и дважды в месяц ездила к ней в гости.

После очередного визита, Даша вернулась какой-то особенно тихой и грустной.

– Как съездила? – Спросила Светлана.

– Все хорошо, – опустив глаза, ответила Даша.

– Даш, я же вижу, что ты ходишь сама не своя. А чашками трясешь так, будто у тебя паркинсон.

– Маме хуже, – грустно сказала девушка. Можно мне съездить к ней, следующей неделе, еще раз?

Света разрешила. Но Даша уехала раньше. Через три дня после их разговора, Дашиной маме стало еще хуже. Через четыре, семнадцатого октября, она умерла.

Девушка вернулась совершенно подавленной. Она стала молчаливой, а денег больше никуда не отправляла.

– Ну как ты, Дашенька? – Спрашивали хозяева.

– Нормально, – отвечала она.

Однако, работала девушка по-прежнему хорошо.

– От ее молчаливости, у меня мурашки! – Говорила Светлана супругу .

– Пойми ее. Такой удар, такой удар! Со временем отойдет.

Серым утром двадцать пятого февраля шел мелкий мерзкий снег. Федор уже убыл в Газпроме, а Светлана, недавно проснувшись, пила кофе в гостиной.

– Светлана Ивановна, – Даша появилась внезапно.

– Хоспаде, – Света вздрогнула , щелкнув чашкой о блюдце.

– Извините, что напугала.

– Даш, когда же ты перестанешь подкрадываться?! Что хотела-то?

Даша помолчала несколько секунд, – Уволиться. Уехать. Сложно мне тут. Да и мамин дом стоит бесхозный. Боюсь, что-нибудь с ним сделается.

Новость оказалась внезапной и совершенно неприятной.

– Когда хочешь уволиться?

– Чем быстрее, тем лучше, Светлана Сергеевна.

– Уже все решила?

– Да.

– Вижу, уговаривать нет смысла. Доработаешь две недели, пока мы найдем новую?

– Хорошо, – помолчав, ответила девушка.

Даша уволилась в начале весны. Федор отнесся к этому с пониманием, и, казалось, ему было все равно. Света чувствовала, что ей немного не хватает услужливой и тихой Даши. Новая работница, не молодая, но моложавая женщина по имени Полина, вроде бы их устраивала, хотя такой же аккуратностью, как Даша, похвастаться не могла.

Прошел год. Про Дашу все забыли, и жизнь шла своим чередом. Одним теплым мартовским утром, когда супруг уже уехал на работу, а Света пила кофе, в гостиную пришлепала Ирина. В руках она держала листочек.

– Здравствуйте, Светлана, – Полина называла ее просто «Светлана», без отчества. Вроде бы ничего, но Свету это немножко раздражало. Правда, сказать, она почему-то стеснялась.

– Вам письмо.

– Ммм? – Света удивленно подняла брови, – ну-ка, ну-ка.

Почтовое уведомление гласило:

От кого: Ершова Дария Петровна.

Откуда: Краснодарский край, Новокубанский район, станица…

«Что еще за Дария Петровна?» – подумала Светлана. Собравшись, она взяла ненавистный Хендай Гетс, и выдвинулась на почту. Вернулась домой только через полтора часа, с толстым почтовым пакетом в руках.

Вскрыла, вытащила стопку бумаг и ахнула. «ИСКОВОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ ОБ УСТАНОВЛЕНИИ ОТЦОВСТВА, ВЗЫСКАНИИ АЛИМЕНТОВ НА СОДЕРЖАНИЕ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНЕГО РЕБЕНКА». Так гласила большая жирная надпись на первом листе. Светлана жадно впилась глазами в сухой юридический текст. Начав, она схватилась за голову. К середине второго листа – села, поправляя пряди на взмокшем лбу. Лист ходил ходуном в тронутых дрожью руках. Прочитав исковое, Светлана откинулась на спинку кресла, и пустила слезы.

Иск пришел от бывшей домработницы Даши, и предназначался Федору. В нем она описывала, что от их близости, у Даши родился сын – Андрей Федорович. Просила, в судебном порядке, признать за Щербиной Федором Ивановичем отцовство в отношении Андрея Федоровича, назначить алименты на содержание ребенка, до достижения им возраста восемнадцати лет, в твердой форме, в размере восьмидесяти тысяч рублей.

Светлана всплакнула. Она не верила своим глазам, и судорожно пыталась вспомнить, когда это муж умудрился покрыть молодую домработницу. А главное, зачем? Даша хоть молодая, не могла похвастаться привлекательностью. Невысокая, полноватая, простое невыразительное лицо, не очень длинные темно-серые волосы.

«Да зачем же она нужна, когда в доме есть высокая и стройная блондинка?» - в полуистеричном состоянии думала Света.

Немного успокоившись, она решила позвонить мужу, но не ссориться сразу. Очень уж сильно свербило желание сделать это лицом к лицу. Федор, услышав, по телефону, что-то об иске, тут же сорвался с работы.

– Ах ты ж кабелина! – Кричала Светлана прямо с порога, – ах ты сволочь похотливая!

– Ты чего, Свет? Ну ты чего? – Недоуменно отбивался Федор.

В конце концов, Федор смог унять истерику жены. Света, со словами: «Мы разводимся!» уселась на большой белый диван, обиженно поджала ноги, и разрыдалась.

Пришел черед Федору прочесть исковое. Первую страницу он осилил с задумчивым лицом. На второй лицо приобрело удивленное выражение. На третьей, Федор нахмурился, запустил пальцы в черные волосы. «Я с ней не спал, клянусь!» - только и смог выпалить он, бросив иск на журнальный столик.

На следующий день супруги отправились к юристам, правда, к разным. Светлана, намеренная развестись, уже собиралась делить имущество. Федор хотел покончить с иском. После вчерашнего оба не разговаривали. Света, иной раз кидала в сторону мужа взгляд, полный осуждения, а Федор смотрел, жалостливо задрав бровки, и говорил: «Тут экспертизу надо. Экспертиза покажет.»

Молодой, но бойкий с виду адвокат, по имени Степан, закончил с иском. Пару минут просматривал приложенные документы.

– Каждая сторона доказывает те доводы, на которые ссылается, – продекламировал он, – а тут, кроме генетической экспертизы и доказательств нет. Ребенок – безотцовщина. Фамилия матери, имя и отчество – с ее слов. Так можно что угодно придумать.

– Так она она и придумала!

– Что ж. Я возьмусь за это дело. Но только скажите вот что: спали с девушкой. Или нет?

– Нет, – твердо ответил Федор.

– Вы поймите, тут работает адвокатская тайна. Никто, кроме нас, не узнает правды. Если это не будет выгодно для дела…

– Да говорю ж – не спал я!

«Не верит, зараза, – продумал Федор, – вон как морду скривил».

Адвокат громко засопел, – хорошо, – сказал он, повременив две секунды, – могла нагулять где угодно. Экспертиза нужна. Так мы докажем ее лож. А потом, можно навесить издержки,– улыбнулся Степан.

–Не надо издержек. Просто избавьте меня, - Федор хлопнул по иску, - от этого.

Каждый день Светлана норовила отправиться в ЗАГС, но почему-то откладывала. А заговаривать с мужем о разводе и разделе имущества как-то стеснялась. Перед ним же, делала вид, будто не молчит из принципа. Сомнения грызли ее душу. Во всей истории что-то не сходилось.

Сначала Светлана хотела уехать к маме. Правда, подумав о ее скромной квартире, поморщилась и решила остаться. Тогда она выгнала мужа из спальни, и он переехал вниз, в комнату для гостей. Вспомнив, что внизу живет Полина, Света, почему-то испугалась, и со скандалом заставила Федора переселиться на второй этаж, в комнату, которую все называли детской.

Через две недели пришла повестка. Света увидела ее первой. Когда, вечером, Федя вернулся с работы, она сунула ему белый конверт.

– В понедельник в суд, – сказала Светлана, – вызывают к двум часам дня.

– М-м-м? – промычал Федор, – зараза. В такую даль переться. В какой-то районный суд. Да еще за триста километров от города!

– Тебя волнует только это? А то что ты заделал домработнице ребенка – нет?

Федор потупился, махнул рукой и ушел в детскую.

 

– Встать, суд идет!

На самом деле, никто не вставал, и суд никуда не шел. Дело слушалось не в зале судебного заседания, а в маленьком кабинете судьи. Были тут: шкаф; офисный стол, за которым восседал судья; три ученические парты, для сторон и секретаря; и несколько небольших лавок для зрителей.

В судебном ритуале нуждался диктофон, который, словно настоящий председательствующий, расположился на почетном месте – стойке в середине комнаты. Секретарь время от времени поглядывала на него, убеждаясь, горит ли лампочка. Эти взгляды были гораздо более почтительные, чем те, которых удостаивался сам судья.

Светлана, согласившаяся приехать, заняла место на лавке. По левую руку от нее, с видом нерадивого ученика, сидел Федор. Его сосед – бойкий адвокат Степан, рылся в портфеле и доставал оттуда какие-то бумажка.

Справа расположились Даша и ее защитник. Скромно одетая в черную юбку и свитер, она выглядела болезненно. Девушка похудела, когда-то кругленькие черты лица обострились. Маленькие глаза впали, под ними повисли темные мешки. Серые, скрученные в дульку волосы, выглядели жесткими и ломкими. Представлял ее совсем молодой, и, наверное, дешевый юристик. Вырядившийся в синий деловой костюм с красными галстуком и платочком, он был похож на жениха.

– Садитесь, пожалуйста, – зачем-то сказал судья, и никто не пошевелился, – Судом в составе председательствующего Бабенко Николая Павловича, при секретаре Хреновой Виктории Натановне, слушается гражданское дело истца Ершовой Дарии Петровны, к ответчику Щербине Федору Ивановичу, об установлении отцовства, взыскании алиментов на содержание несовершеннолетнего ребенка. Отводы у сторон имеются? – все отрицательно покачали головами, - хорошо. Секретарь, доложите явку.

Секретарь доложила. Судья установил личности всех присутствующих, и невнятно затараторил: «Сторонам разъясняются их права и обязанности. Стороны вправе…»

– Итак, – покончив с правами сторон, судья взглянул на Дашу, – Дария Петровна, иск поддерживаете?

– Да, ваша честь, – встала Даша.

– Хорошо. Ответчик, иск признаете?

– Нет, ваша честь.

– Хорошо. На данной стадии ходатайства имеются?

– П-преждевременно, – встал юристик.

– Имеются, но пока считаем преждевременным, – пожал плечами бойкий Степан.

– Хорошо. Слово предоставляется представителю истца. Прошу вас.

Юристик встал. Даша, почему-то, встала вместе с ним. Светлане захотелось крикнуть «Горько». Исковая сторона пошепталась, Даша села. Юристик начал свою речь. Говорил долго, запинался, забывал слова. Время от времени копался в бумажках, ища ссылки на закон.

– …И сейчас, – наконец сказал он, – подошло время для нашего ходатайства. Просим суд, назначить генетическую экспертизу.

Светлана видела, как у Федора округлились глаза, а Степан, внешне спокойный, заёрзал на стуле. Никто не ожидал подобного заявления. Это значило только одно – Даша была убеждена в своей правоте. Федор и Света встретились взглядами. Федор жалостно поднял брови, Света смотрела на него, как на кабелину.

– Ответчик, ваше мнение относительно экспертизы?

Замешкавшись, встал уже не очень бойкий Степан, – Мы, э-э-э, – замялся он, – не возражаем. Вернее, мы сами хотели ходатайствовать об экспертизе, но раз уж уважаемый представитель истца просит суд об этом, то мы, э-э-э… не возражаем.

Светлана знала, что когда юристик предъявил суду ходатайство, вся линия защиты Федора со Степаном посыпалась. Они замышляли хитрый компромисс. Поставить ультиматум: либо экспертиза, и в случае проигрыша, все издержки падают на истца, либо отказ от иска. Это нужно было для того, чтобы быстро разделаться с тяжбой. Однако, произошедший поворот, явно вселил в души ответчиков замешательство.

– Хорошо. Суд, на месте определил: ходатайство удовлетворить, возложить исполнение экспертизы на организацию…

В день забора образцов Федор волновался. Хотя он просил Светлану поехать с ним, она не согласилась. Почему – не сказала. Жена, по-прежнему, не общалась с ним, но и разводиться не спешила. Федор думал, что Света колеблется, что в глубине души, она и сама не верит в происходящее.

К назначенному времени Федор явился в «Центр ДНК ТЕСТ» – организацию, которую выбрали провести экспертизу. Лаборатория находилась на втором этаже большого светлого здания. Поднявшись на лифте, Федор вышел в ярко освещенный коридор, со стенами кремового цвета. В его конце, на черных дермантиновых лавках, сидели Даша и какой-то пожилой мужчина, которого Федор не знал.

Стесняясь подходить к Даше, Федор замедлил шаг, . Еще издали он увидел, как девушка нянчит ребенка. Одетый в смешной синенький комбинезончик, малыш вызвал у Федора двоякие чувства. Федя с ужасом думал: «А вдруг похож?» И тут же: «Посмотреть бы. Интересно же».

– Федя, – услышал он знакомый голос, и обернулся. По коридору щелкала каблуками Света.

– Передумала?

– Ага. Посмотреть хочу. А вдруг похож? Интересно же.

Они подошли к Даше и ее спутнику, сухо поздоровались. Федор, боязливо поглядывал на мальчишку. Ловил Светины смущенные попытки бросить на ребенка лишний взгляд. Никто из них не решался открыто рассматривать Мальчика. «А вдруг похож?» - думали они.

– Что ж вы, – Даша рассеяла их нерешительность, - и не взгляните?

– А м-можно? – Замялся Федор?

– Можно.

Он был похож. Федор с изумлением смотрел, на свои темные волосы, высокий лоб и немного вздернутый носик. Смотрелся в собственные карие глаза. Федор, неожиданно для себя понял, что хочет потрогать ребенка. Прикоснутся к пухлой румяной щеке. Теплые чувства захлестнули его, и он, не зная, что с ними делать, привычно взглянул на супругу. В ее мокрых глазах он увидел смесь умиления и горькой обиды. По белым щекам Светы потекли слезы. Не сказав ни слова, она защелкала к лестнице.

– Похож, – сказала Даша.

– Как? Когда? Что ж я, с ума схожу? У нас же ничего не было! Ведь не было же, да?

– А, вы не помните? – Уклончиво спросила Даша?

– Нет!

– Что ж. Это хорошо, - сказала Даша, глядя мокрыми глазами вслед Светлане.

Когда Федор вернулся домой, жены не было. Она приехала вечером, и не сказав ни слова, стала собирать чемодан. На следующий день Федору позвонил ее юрист, обсудить досудебный порядок раздела имущества.

- … Таким образом, - судья зачитывал выводы экспертов – схожесть генетического материала составляет 99.9%...

Экспертиза длилась три месяца. За это время Света и Федор развелись, и подписали соглашение о разделе имущества в нотариальном порядке. Они жили врозь с того дня, когда в первый раз увидели ребенка. Виделись редко, при встрече, Федор всегда начинал: «Я не знаю как это вышло? Когда это мы с ней?» Света не говорила ничего. Странное смешанное чувство поселилось в ее душе. С одной стороны, обида на измену, с другой, удивительная теплота к плоду этой измены. Сынишка Федора был так похож на мужа, что вызвал у Светы неожиданный восторг. Она никогда не думала, что испытает такое к ребенку. Это пугало.

Светлана не хотела ехать на последнее заседание, но Федор уговорил ее. Она знала, что Федор очень переживает, а присутствие жены, хоть и бывшей, придаст ему уверенности.

– Засим исследование доказательств объявляю оконченным, – забасил судья, – на данной стадии у сторон имеются ходатайства? Реплики?

– Нет, ваша честь, – Сказал Степан.

В кабинете судьи повисла тишина.

– Хорошо, – продолжил, было судья, тогда переходим к суде…

– У меня! – Даша по-школьному подняла руку, – у меня есть слово. Можно?

– Конечно, – прошу вас, – вежливо сказал судья.

– Я хочу, – Даша встала, - отказаться от иска.

– Что??? – грянули все.

– Извините, – начал судья, – но в данных обстоятельствах, экспертизой доказано отцовство Ответчика. Суд не может принять ваш отказ в этой части. Я обязан, в первую очередь, защищать права ребенка. А теперь, у него есть отец, и я вынесу соответствующее решение. Однако, в части алиментов, у вас есть право отозвать требования.

– Хорошо. Тогда отзываю.

Ошарашенные Федор со Светой недоуменно переглянулись.

– Так, истец, – строго сказал судья, – можно ли узнать, чем мотивируете?

– Конечно. Видите ли, умом я понимала, что разрушу семью, но старалась гнать от себя эти мысли. Но когда увидела, как Светлана Сергеевна, уходит в слезах , как смотрит на Федора Ивановича, у меня сердце кровью облилось. Я знаю, что наломала дров, но усугублять не хочу.

– А что усугублять? Ребенок, то есть! Измена тоже была, – злобно крикнула Света, – при чем тут твой иск?

Даша потупилась, покраснела, – Светлана Сергеевна, дайте мне закончить, – пробормотала она. – Он ваш, Федор Иванович, это правда. Но вам, Светлана, муж не изменял.

Все ахнули. Бойкий Степан глупо хохотнул.

– Да как же это, – судья изогнул бровь, – ребенка надуло ветром?

Даша на пару мгновений замолчала. Света видела, как большая слеза покатилась по щеке девушки и плюхнулась на парту.

– Это все я сделала, – продолжила Даша, – не клеилась у меня личная жизнь. А после смерти мамы, я стала совсем одинокая. Никого у меня не было. Вот и подумала родить для себя. Сначала я решила переспать с первым встречным. Да только страшно мне было это сделать. А тут выдался случай.

– Какой… случай? – Тяжело выдохнул Федор.

– Каждый раз, когда вы наверху друг друга любите, мне все слышно, – Федор со Светой покраснели, синхронно опустили глаза, – однажды ночью, я снова вас слушала. А потом, тишина, и лестница заскрипела. Это вы, Федор Иванович, на кухню пошли, воды попить, и громко дверью мусорки хлопнули. Ну я решила проверить. Пошла, открываю, а там полный презерватив в мусорном ведре лежит. Ну… Я и взяла...

Все ахнули еще раз, а юрист-жених странно посмотрел на Дашу.

–А когда первые признаки беременности начались, – продолжала девушка, – я уволилась. Боялась, узнаете. Да и иск я подавать не хотела. Нужда вынудила. Маленькому ребенку вон сколько нужно…

– Так это что ж, – Федор перебил Дашу и встал, идиотски улыбаясь, – я не изменял? Не изменял?! Светочка! Я не изменял!

– Федя! – Вскочила Светлана, – Федечка, не изменял! – Она бросилась к мужу, обняла и стала целовать.

– Прошу соблюдать тишину и порядок в зале судебного заседания, – грянул судья, – уважаемая зрительница, – если не вернетесь на свое место, я буду вынужден удалить вас из зала.

– Ваша честь, – неожиданно начал Федор, – я признаю все исковые требования. И алиментные тоже!

– Что? – Встала, присевшая, было Света.

– Что? – бойкий Степан задрал голову на Федю.

– А? Что-что? – юристик все пропустил, возясь с нагрудным платком.

У бедной Даши так тряслись губы, что всем было ясно – у нее нет слов.

Иск удовлетворили в полном объеме. Супруги Щербина не возражали. Счастливая Светлана, сама удивлялась тому, что не держит на Дашу зла. После суда они с Федором задержали девушку, пытавшуюся быстро уйти.

– Простите меня, – тут же ответила Даша, опуская глаза.

– А мы не сердимся, - Улыбнулся Федор, – но ты подожди убегать. Есть предложение. Ты отличная домработница, так возвращайся, а? Будешь и зарплату, и алименты получать. А сына от меня не увози. Когда я его в первый раз увидел, сразу полюбил. Общаться хочу, воспитывать.

– А Светлана Сергеевна как? – ошарашенно пробормотала Даша.

– Не против, – сказала Света, улыбаясь сквозь слезы.

Светлана и Федор заново расписались. Дашу приняли в домработницы, а мальчика стали воспитывать как своего. Однако, супруги Щербина пошли дальше и, через год, в их доме раздался младенческий плач. У Светы с Федором родилась девочка. Назвали Дашей.