Инна закончила рассказывать. Мы обе сидели зарёванные. Хозяин курил и осуждающе смотрел на нас. Он бесстрастно сказал: -Идите спать. -Идём, - я помогла Рыжику подняться, голос мой дрожал. – Хозяин… -Что? -А Вы… -Не хочу спать. Помоги ей, если нужно, и ложитесь. Побудь с ней. Инна безучастно стояла рядом со мной, уткнувшись взором в пол. Я взяла её за руку и отвела наверх, в спальню. Надо ли говорить, что сон меня не посетил? Хорошо хоть измученная девушка уснула, прижавшись ко мне. Утро же началось неловко. Не зная, что сказать и как себя вести, я, стараясь не попадаться на глаза Рыжику и Хозяину, который всё же заснул на диване, тихо сбежала на учёбу. «Думаю, Он останется с Инной… В любом случае, если я не появлюсь на учёбе, будут проблемы. Да и в прямом смысле жажду сбежать от проблем дома… Малодушье». Ох, как же меня мучила совесть! «Насколько тяжело от осознания своей вины: не доглядела, не подумала, безответственно подвергла такому ужасу бедного ребенка. А ведь, обещала, что не подведу, всё будет по-другому! Грош цена моим словам…. Да и поступкам то-же». На учёбе я слушала рок через наушники, писала смс-ки Инне и боролась с желанием прибить себя. Рабыня мне не отвечала. «Если уж она разобралась в телефоне, то, что ж не отвечает? Чем она так занята? Спит? Или телефон всё ещё на беззвучном, и не слышен?». Обедать не пошла, уныло сидя в коридоре, на лавочке, не выпуская телефона из рук. Хозяин на звонки тоже не отвечал. «А он-то что? Работает? Злится? Игнорит?». Следующая пара прошла в нервных поглядываниях на телефон. Аппарат так и не моргнул, не завибрировал, не пискнул. «Шикарно…». Некая обида затаилась в душе. -Дари, у тебя что-то случилось? – в коридоре меня догнала одногруппница и взволнованно осмотрела с ног до головы. -Нет, Лер, - отмахнулась я. -Да у тебя глаза на мокром месте. -Не выспалась. – мне было не до внимания девушки к себе. -И оделась ты сегодня явно впопыхах. Всегда-то с иголочки… Вся такая… Гламууурная. «Это издёвка?». -Болею. «Отстанет она или как? Я не хочу сознанием возвращаться в эту реальность. Отрешиться. Отрешиться от всего». -Брешешь, - хмыкнула настойчивая девица. Я всё же переключила своё внимание на неё. Лера, одетая в брючный костюм, с «хвостиком» на голове, вечным сарказмом на устах и цинизмом в глазах… «Ну как ей, фригидной закоренелой феминистке-лесбиянке, объяснишь, что случилось? Не скажу же я ей, мол, мне обидно, что мужчина не отвечает на звонок, хотя по сути в этом-то ничего нет. Он занят. А мне обидно. Я хочу поговорить с Ним. Излить душу. Хозяин нужен мне…. Только вот, Он наверняка злится…. И за дело же, бляха-муха. И это ей не втолкуешь». -Лер, отстань. -Чё, с мужиком, что ль поругалась? – бесцеремонно гаркнула девица на пол коридора. Я вздохнула. -Сейчас, похоже, с тобой поругаюсь. -Ну, ладно, извини. Ты, правда, странная сегодня. «Купи по дурости рабыню в ХХI веке – будешь странной…». -Пройдёт, Лер! Я уехала с последней пары. «Надо заехать в магазин. Потом приготовить ужин…. Как домой возвращаться? Не хочу…. Но куда мне пойти-то? Не могу же я вечно бегать от неприятного разговора. Не могу прятаться от наказания, которое однозначно последу-ет за все косяки…. С другой стороны – за весь день обо мне никто не забеспокоился! О чём это говорит? Может, к Косте поехать? Или такой поступок только усугубит ситуацию? Да и не Костя мне нужен, а внимание Хозяина». Поэтому, скрепя сердце, я поехала домой. Всю дорогу, терзаясь сомнениями. Зашла в квартиру тихо и понуро, коря себя во всём, боясь столкнуться взглядом с Инной, а уж тем более – с Давидом. Но обойти их и скрыться в комнате не удалось. Оба сидели на диване, в коридоре, одетые в футболки и джинсы. На Инне всё ещё красовался ошейник. «Давид не подобрал код или решил его не снимать? Интересно…. Очень. Ес-ли оставил, то почему?». Парочка изучала какую-то книжку, лежащую перед ними. У девушки было до того потешное выражение лица, что я негромко хихикнула. Её такой насупившейся и серьёзной ещё не доводилось видеть. Мой, наверное, нервный смешок не остался без внимания. Хозяин поднял на меня оценивающий взгляд. Я же свой – опустила. И топталась в дверях собственной квартиры, теребя в руках ключи, не в силах произнести даже приветствия. -Добрый вечер. Ты собралась жить у порога? -Как пожелаете, Хозяин, - как можно более ровно ответила я. Мужчина хмыкнул. -Проходи. Я с неровным вздохом прошла в квартиру, быстро поднялась в спальню, стараясь не замечать синяков и ссадин на Рыжике, и переоделась в спортивный велюровый костюм, в котором обычно хожу по дому, будучи в одиночестве, но не была уверена в правильности выбора. «Что ж…. Будем проводить разведку боем». Спустившись вниз, я присела на последнюю ступеньку, как раз сбоку от дивана. Оказывается, Инна постигала алгебру под чутким руководством Давида. «Мило, чё». Девушка старательно писала цифры, напряжённо сопя, считала что-то, морща лобик, и при каждом ответе смотрела на мужчину, ожидая одобрения, с безудержным восхищением в глазах. Давид вновь окинул меня недовольным взглядом. -Ладно, отдыхай, мученица науки, - сказал он Инне. Та радостно захлопнула учебник и, повернувшись ко мне, одними губами про-шептала «ура!». Я едва сдержала смех. Когда девушка отошла обрабатывать ссадины, Давид сказал: -Ты бы ещё паранджу нацепила. -Здесь… ребенок. -Серьёзно? А что у тебя этот ребёнок не видел? Или ты ей сказки читала? Исходя из сложившихся обстоятельств, девочка явно выросла из сказок. -Дав… Хозяин, я… -Молчи. Вздохнула, но промолчала. Съёжилась под неодобрительным взором, а когда поняла свою ошибку, моментально вскочила со ступенек. -Последнее время, моя дорогая, у меня складывается впечатление, что ты мне врешь. Я по-прежнему молчала. «Ничёго себе! Вот это поворот! Но никто разговаривать и задавать глупые вопросы не разрешал». -Иногда мне кажется, что ты никакая не нижняя. Ты постоянно стремишься всё контролировать: свою жизнь, чужую, обстоятельства, даже те, что не зависят от тебя. Тебе необходимо чувствовать своё безоговорочное превосходство. Тебя поглотили постоянные планы на день, списки, дела… Ты всё чаще строишь из себя «железную леди», только вот последствия твоих решений разгребаю я. Почему? Может, ты определишься, наконец, чего хочешь? «Чего я хочу? Знать бы… Я всегда думала, Ему виднее, но сейчас я понимаю, что Хозяин – это не тот, кто тычет пальцем, а тот, кто лишь направляет в правильное русло… Но, где моё русло?». -Отвечай, - Давид закурил. Я принесла с кухни пепельницу, поставила её перед мужчиной, а сама осталась стоять с краю от столика. -Я не знаю, чего хочу, Хозяин. -От этого все твои проблемы. Не так ли? «Ну, сколько можно смотреть на меня как на идиотку?!». -Так, Хозяин. -Вот я и пришёл к выводу, что ты – не нижняя. «Чего, блин?!». -Это не… -Вот, пожалуйста. Ты меня перебиваешь. Я замолчала. Мысли бешено крутились в голове, щедро сдобренные эмоция-ми. «К чему Он клонит? Он что, хочет…. Отпустить меня? Нет…. Или испытывает? Чёрт. Как страшно…». Я молчала. Он курил и смотрел на меня. Мне хотелось разрыдаться. Но я сдерживалась, хотя дрожащие руки и неровное дыхание выдавали меня, я самоотверженно держалась. «Ещё не хватало нюни перед Рыжиком пускать. И так уже – не Госпожа, а слезомойка…». -Вот сейчас, к примеру, ты сдерживаешь эмоции, «мисс стальные нервы». Весьма успешно. Я бы поверил, не зная тебя. Что скажешь? -Я нижняя, но, видимо, плохая, Хозяин, - боковым зрением я увидела Инну, притаившуюся у двери в ванную. «Она слышит мой жалкий лепет?». Давид усмехнулся. -А плохих нижних наказывают. Накажите меня, Хозяин. -Ты не нижняя. -Почему?! -Потому что ты сейчас подлизываешься, а не искренна. Хотела бы наказания и искупления – вела бы себя иначе. Я тебя знаю. «Что значит, не нижняя, а кто?». -Можно спросить, Хозяин? -Спрашивай, - Давид вальяжно расселся на диване, явно наслаждаясь моим замешательством. -А кто же я? -Вот ты и ответь на этот вопрос. Я молчала. Долго. -Ладно. Идите с Рыжиком ужин приготовьте, а я отлучусь. Пока подумай над этим вопросом. Какая же безудержная истерика накрыла меня после ухода Хозяина. «Что значит, не нижняя? А кто? Что дальше будет? Он что, вот так про-сто уйдёт? Даже шанса мне не даст? Что же делать?! Я же не могу без Него! Только не сойти бы с ума….». Сидя на диване, я вздрагивала от рыданий, пила воду, принесённую Инной, икала и размазывала по щекам тушь. Девушка утешала меня, присев рядом. -Рыыыыжик, Он сказал, что я не нижняя! -Ну и что? – спокойно отозвалась Инна. -Тебе-то ничего. Ты не поймёшь, - я утёрлась рукавом. – Почему Он так сказал? -Наверное, потому что недоволен. -Пусть накажет, но не говорит так! Рабыня не ответила. Она рассматривала стеклянный столик, стоящий пе-ред нами. «О чём она думает?». – Пойдём, приготовим что-нибудь на ужин, - осипшим от рыдания голосом буркнула я. – Вдруг, это Его раздобрит? «Может, подлизаться и блинчиков испечь? Или снова плохая идея? Наверное, я не проходимая идиотка…». Смеша Рыжика своими всхлипываниями, я замесила тесто. Девушка же разместилась на стуле, водрузив на стол локти и положив голову на ладони. Она наблюдала за моими действиями и пару раз делала диверсионные поползновения к тесту, но получала полотенцем по ладони. Я даже почти успокоилась, но всё ещё не знала, что сказать Хозяину. «Или лучшая оборона – это нападение? Он плохо воспитал! Пропадает постоянно! Не уделяет мне внимания! Сказать, что Он хреновый Хозяин? Даже реакцию представить трудно…. Нет уж. Да и не плохой Он…. Как Хозяин, и как чело-век. А вот я…. И впрямь никудышная рабыня. Нужно исправляться. Любыми жертвами и способами». -Ты вообще не голодная? – спохватилась я, пресекая попытки стащить блинчик. -Неа, - замотала головой Инна. – Хозяин пиццу заказывал. «Хозяин…?! Поразительно это из уст Рыжика… Хм. Вполне в духе Хозяина, вместо того, чтобы приготовить нормальную еду, умея, закажем пиццу… Что же ответить-то Ему? Я плохая рабыня, но… Но рабыня. Да, наглая ХЖМщица, но… Не хочу отказываться от этих отношений. Что же с нами случи-лось? Раньше всё было иначе...». Когда допекался последний блинчик, позвонили в дверь. Рыжик, видя моё замешательство, пошла открывать. Я пулей бросилась наверх, захватив с собой тарелку с блинчиками, сменила спортивный костюм на красный шёлковый халатик на голое тело и смыла с лица следы истерики. Блинчики оставила на тумбочке. «Они точно Его раздобрят. Надеюсь…. Постараюсь… Я нижняя. Его нижняя! И Он это увидит! Я ему напомню… Я хорошая!». Спустившись вниз, на дрожащих ногах, будто всё происходит впервые, я опустилась на колени перед Хозяином, не смея даже мельком взглянуть на Него. Руки убрала за спину и опустила голову. Мужчина усмехнулся. Я чувствовала на се-бе его оценивающий взгляд. В этот момент мне казалось, что нервы натянулись так, будто сейчас лопнут вместе с моим терпением. Краем глаза я видела, как Рыжик ёрзала на диване, чувствуя себя донельзя неуютно. Воздух искрил. Хозяин прошёл мимо, поставил на стол большую спортивную сумку, с которой приехал, и сел на диван. Я хотела предложить Ему чай или блинчики, но не решалась. Он сам попросил Инну налить ему чай. Та сорвалась с места, спотыкаясь, добежала на кухню и уже через пару минут несла в руках бокал с чаем, преисполнившись раболепием. Не глядя на мужчину, Инна поставила бокал на стол и ото-шла на шаг: -Пожалуйста, Хозяин. Почему-то сия картинка вызвала у меня отвращение, но мне было не до то-го. Страх сковал меня полностью. «Что ответить Хозяину? Как правильно сформулировать? Что Он сделает? Почему Рыжик называет Его Хозяином? Он разве просил? Да, Он обмолвился, что и она его собственность, но…». Впрочем, последнюю причину моих волнений мужчина развеял: -Тебе не обязательно называть меня Хозяином, Рыжик. Это Дарине захотелось ощутить свою значимость, подмяв под себя ребёнка. Я не удержалась и выразительно кашлянула, мол, попроще, Ваше Величество. Впрочем, это не имело никакого значения, поскольку реплика Инны поразила и меня, и самого Хозяина: -Я хочу Вас так называть. Можно? Инна смело и искренне посмотрела на мужчину. Давид сделал усилие, чтобы не подавиться чаем и сохранить лицо. Я забыла о своих намерениях примерной рабыни и таращилась на обоих с отвисшей челюстью. Казалось, свет в коридоре, плавно переходящим в гостиную, стал ярче. Бил в глаза. Мужчина с минуту внимательно смотрел на юную, уставше-растерянную девушку с растрёпанными рыжими волосами, смущенно стоящую напротив него, вытянувшись по струнке, но не отводя просящего взгляда. Кажется, Он пытался принять какое-то нелёгкое решение. «Что Он вообще собирается сделать с Рыжиком? Пристроить в семью? Лишить мать родительских прав? А Он сможет? Он всё сможет… Вот только, что Он сделает? Оставит у… нас? Или «нас» уже нет? У себя оставит? Это вряд ли… Он же не маньяк-педофил какой-то…». -Зови, если тебе так хочется, - со вздохом позволил Давид. Инна мельком посмотрела Ему в глаза, но в то же мгновение отвела взгляд: -Я… Вы не поняли… -Что я не понял? – мужчина явно сдерживал... Гнев? -Я хочу… Служить и… Госпоже… И Вам… Хозяин повернулся ко мне и резко спросил: -Ты ей мозги промыла? -Нет, Хозяин, - последовал мой быстрый ответ. В отличии от Рыжика, я не могла посмотреть ему в глаза. Что-то страшновато и… обидно. «Почему сразу я виновата?». -Жди меня в спальне, - бросил мужчина, достал из сумки мой ошейник, - и захвати это – вдруг, пригодится. «Вдруг…? Мой ли ошейник…?». Я подняла с пола металлический символ рабства и, еле волоча ноги, вернулась в спальню. Медленно положила ошейник на белую тумбочку, рядом с блинчиками, которые, наверное, уже остыли. На секунду задержала взгляд… Сев около входной двери, на колени, я стала ждать, осматривая свою спальню. Вид из окна скрывали плотные шторы из полиэстера насыщенного фиолетового цвета. Стены комнаты окрашены в тот же цвет, на несколько тонов свет-лее штор. У одной стены, посередине стоит невысокая двуспальная кровать, застеленная покрывалом в тон шторам. Рядом – торшер из IKEA. На полу непрактично белый ковёр. Пара тумбочек, пара полочек и зеркало большое напротив кровати, около белого комода. В качестве декора белые бабочки из картона, висят на стенах… Вот и всё нехитрое убранство спальни, которое почему-то раздражает Давида. «Разве ж не минимализм? Ничего же лишнего… Что Он там делает с Рыжиком? Что говорит ей? Чем это чревато для меня? Вернёт ли Хозяин мне ошейник? Что со мной сделает? А если Он решил… От-пустить… Нет, не думать об этом!». Бесконечные вопросы давили на меня, поглощали полностью, сводя с ума. Хотелось кричать от переполнявших эмоций. Возникло желание разбить вазу, стоящую в углу комнаты, но я не двинулась с места. Минут через десять пришёл Хозяин, когда я уже была на грани: казалось, вот-вот сорвусь, и эмоции выплеснуться безостановочным потоком криков, ругани и слёз. Он прошёл мимо меня, не взглянув, устало бухнулся на постель, лицом вниз, а рядом с кроватью кинул свою сумку. -Поживу пока у тебя, чтобы не было больше из ряда вон выходящих ситуаций. Я молчала. Сидела не двигаясь, исподтишка наблюдая за мужчиной, ловя каждое движение, готовая в любой момент выполнить желание Господина. Через пару минут Давид всё же принял сидячее положение и увидев блинчики, снова усмехнулся. -Неплохо. Но недостаточно. Метнись-ка, за чаем. Я выползла из спальни, продемонстрировав довольному взгляду Хозяина отсутствие нижнего белья и лёгкую возбуждённость. Но по лестнице спустилась по-человечески – не хватало ещё навернуться и переломаться. Инна дремала на диване, бережно завёрнутая в плед. Она приподняла голову, услышав мои шаги. -Всё нормально, Госпожа? -Да, спи. Девушка улеглась поудобнее, отвернулась и засопела. Всего пара коротких фраз и меня вновь захлестнули стыд и чувство вины. Девочка переживает за меня, заботится больше, чем я за неё… «Ох, сдержать бы непрошеные слёзы…». Заварив чай, я постаралась унять дрожь и, взяв чашку, осторожно вернулась в спальню. Давид сидел на кровати, откинувшись на подушку, и недовольно смотрел на бабочек. Поставив на тумбочку чашку, я опустилась на колени, ожидая дальнейших приказов. Как же в тот момент мне хотелось выслужиться. Я стремилась любым мимолётным движением доказать, что заслуживаю Его ошейника. Как заманчиво поблёскивал металл в свете ламп. -Выключи основной свет. Ждёшь, когда я свихнусь в таком интерьере? Я, молча, подползла к двери, где находился выключатель, к счастью, расположенный достаточно низко, чтобы дотянуться, не поднимаясь с колен. Выключив основной свет, я оставила только светодиодные лампочки – встроенную подсветку потолка. Комнату окутал интимный, но в то же время какой-то зловещий полумрак. «Или это моё настроение такое… Мрачное?». Хозяин пил чай, не глядя на меня, а, все, рассматривая, раздражающих его бабочек. Я ёрзала коленями по полу, нервничая. «Что Он сделает? Как заслужить ошейник?». -Хозяин, можно спросить? -Попробуй, - тихо ответил мужчина, жуя блинчик. -Вы… Желаете, чтобы я Вас… Покормила? – кое-как пробормотала я, не особо надеясь на успех. -И слюнявчик не забудь повязать, - со смешком произнёс Давид. Я замолчала, едва сдерживая слёзы и не делая больше инициативных попы-ток услужить. «Знаю, я плохая нижняя, но зачем так-то… Насмехаться? Неужели, на-столько плохая, что заслуживаю такого обращения? Он не видит, как я раскаиваюсь и мучаюсь?». -Лучше подержи тарелку для удобства. Я тут же схватила тарелку с блинчиками, подняв так, чтобы Хозяину было комфортно. Неудобное положение рук меня, казалось, не волновало в тот момент. -Ближе. Держа тарелку на вытянутых руках, ожидая, когда мужчина наестся, я ощущала лишь холод сквозняка и взгляда Хозяина. Он осматривал меня. Равнодушно. Как мебель. От этого стало ещё хуже. Хотелось разреветься…. Почти непреодолимо потянуло броситься мужчине в ноги, моля о прощении, об ошейнике. Но я не смела ему помешать, ожидая, когда Он насладиться трапезой. -Хозяин, - мой голос дрогнул. -Что? – Давид, съев несколько блинчиков, выглядел довольнее и добрее. Я поставила тарелку на тумбочку, украдкой наблюдая реакцию. Недовольства не возникло. И тогда, поборов страх и нерешительность, всё же спросила: -Может, Вы желаете, чтобы я разделась? -Допустим. Он сидит, вальяжно, спокойно. В Его полу усмешке надменность, в плавных движениях – величие. Скинув халат, я рискнула соблазнительно потянуться без разрешения. Муж-чина посмотрел на кружку, в которой ещё плескались остатки чая, и на тарелку с недоеденными блинчиками. Усмехнулся своим мыслям и перевёл взгляд на меня. «Он смотрит, но не с сексуальным желанием… Что же Он хочет?». -Могу ли я узнать, чего желает Хозяин? – тихо спросила я, покорно опуская взгляд. -Желает, чтобы ты не строила из себя примерную рабыню с Гора, а молча, подставила ладошки. Хозяин закурил, стряхивая пепел в мои ладони, поднятые над покорно опущенной головой. Он не спешил, наслаждаясь моментом. Мои руки дрожали от усталости, но я смиренно удерживала их. «Только бы Хозяин был доволен…. Я всё сделаю, лишь бы вернуть ошейник!». Но моё терпение подводило меня. Ноги затекли, руки ломили. Нарастающая боль слезами застилала глаза, а Давид, казалось, специально курил медленно. Ему доставляли удовольствие мои мучения. Он наблюдал за мной, дрожащей, колено-преклонной, полностью принадлежащей Ему. Когда Хозяин закончил курить, то осмотрелся в поисках чего-нибудь, обо что можно затушить бычок. Его взгляд остановился на мне. Я поняла, что Он за-думал. Закрыла глаза. «Знаю, Он никогда бы не причинил мне вреда, но... Я заслуживаю куда более жёсткого обращения, если не понимаю по-другому… Я готова. Раз Хозяин хочет – пусть тушит об меня». Все несколько секунд мучительного ожидания, я дрожала как овечка на закланье, на самом деле думая, что об меня затушат сигарету. Моё нервное дыхание выдавало весь мой ужас. -Перестань сжиматься и открой глаза, - Хозяин говорил ровным, спокойным тоном, несколько усталым. «Он хочет, чтобы я видела это…?». Я недоверчиво открыла глаза, но не решалась поднять взгляд. Сидела перед ним на коленях, с всё ещё вытянутыми руками и пеплом на ладонях, готовая покорно стерпеть любое унижение, лишь бы вернуть себе ошейник. «Всё, что пожелает Хозяин, не задумываясь. Я – Его собственность. Хоть на улицу голой отправит – пойду! Лишь бы доказать свою преданность, свои чувства… Сигарета – это ерунда. Ожог заживёт…». Но ничего не происходило. Словно время замерло, испытывая меня. «Почему Хозяин медлит? Не хочет этого делать или… Издевается? Наслаждается моим страхом, моей беспомощностью?». Вдруг я ощутила нежное прикосновение обжигающе холодных пальцев к своей щеке. От неожиданности даже вскрикнула. -Тише… Рыжика разбудишь… - Хозяин утешающе погладил меня по волосам. Я всхлипнула, утыкаясь носом в Его ладонь. -Ты подумала, что я испорчу тебе шкурку? -Да, Хозяин… - я стыдливо закусила губу. «Вот оно моё доверие… Грош ему цена… Вот показатель того, насколько хорошо я знаю человека, которому доверила всю себя. И, конечно же показатель моего… ума… Идиотка… Что с нами стало? Да ничего. Просто раньше нам чудом удавалось ужиться, ничего не зная друг о друге. Тематики, блин… Это конец?». -Иди в душ, - голос Хозяина был тих. Я послушно направилась в душ, по-прежнему дрожа, не отойдя ещё от пережитого. Спускалась я по лестнице тихо-тихо, не желая разбудить Инну. Девушка спала, укутавшись в плед и улыбаясь своим снам. Это приободрило меня. А в душе струи воды смыли с рук пепел, с тела - запах хозяйского одеколона. Вернувшись в комнату, я скинула с себя полотенце, демонстрируя Хозяину красоту обнажённого женского тела. Мужчина довольно улыбнулся. Я, воодушевившись, бросила взгляд на ошейник, а затем умоляюще посмотрела на Хозяина. Тот отрицательно покачал головой, улыбаясь, как мне показалось, ехидно. -Неужели моих стараний недостаточно? – отчаянно прошептала я. -Особых стараний я не заметил. «Он вознамерился уничтожить меня морально?!». Я опустилась на колени, подползая к кровати, на которой он сидел. -Позвольте раздеть Вас, Хозяин… Не удостоил даже словом в ответ. Лишь едва заметный кивок. Дрожащими руками я стянула носки, расстегнула и сняла джинсы. Когда я схватилась за край футболки, Давид остановил мои руки, схватив за запястья. Сжал оба запястья в своей одной руке, а другой приподнял мою голову за подбородок. Он долго, испытывающе, смотрел в мои глаза, полные слёз и мольбы, наслаждался видом трепещущего в его руках тела беззащитной, нагой рабыни, униженно всем своим видом умоляющей о милости. Дразнящим движением провёл пальцем по моим дрожащим, просящим поцелуя губам, с которых сорвался стон. Я, ослабев в миг, закрыла глаза, поглощённая желанием. -Разве я разрешал закрывать глаза? – тихо смеясь, спросил мужчина. Тяжело дыша, я распахнула веки. -Умоляю, Хозяин… -О чём? – в Его голосе чувствовалась откровенная насмешка над слабой, безвольной девушкой. Я не смогла ответить. Мысли путались. Я извивалась во властных хозяйских руках, прося и в то же время стараясь вырваться… А мужчина лишь забавлялся, умело лаская моё тело, которое в полной мере принадлежало ему, неподвластное мне, предательски отзывающееся на каждое движение Его рук. В какой-то момент, когда я готова была сойти с ума и наброситься на Хозяина, Он оттолкнул меня так, что я упала на пол. Это несколько привело меня в чувство. «Неужели, это я так бесстыдно и похотливо извивалась, изнывала лишь от лёгких прикосновений?!». Давид сам скинул с себя остатки одежды. Он потянул меня за волосы, и я вновь оказалась на коленях, готовая удовлетворить своего Хозяина, со всей старательностью, на которую была способна провинившаяся рабыня. И я очень по-старалась… Это стало понятно по расслабленному, удовлетворённому взгляду мужчины, который разлёгся на постели, снисходительно почёсывая меня за ушком, как ка-кую-то собачку. Я же по-прежнему оставалась на коленях возле кровати, лишённая ошейника и хотя бы малейшей признательности, изнывающая от похоти. «Он просто воспользовался… Как вещью… И… Даже не желает делать эту вещь своей… Не хочет проявить внимание…». Я разочарованно, жалостливо всхлипнула: -Хозяин…? -М? -Пожалуйста… - униженно заскулила я. -Что? – мужчина соизволил посмотреть на меня с насмешкой. Я стыдливо опустила взгляд, в котором, несомненно, отражалась вся сила моего желания. «Но могла ли я просить Его ещё раз воспользоваться мной, но уже иначе?».
Здесь просто невозможно читать длинные произведения. Форматирование вообще никакущее... Есть ли это произведение где-нибудь еще, где удобнее читать? Скиньте ссылку, с удовольствием внимательно прочитаю... целиком.
Опустив взгляд ГГ не может понимать что ощущалось при взгляде на него со стороны. Первое лицо - это жуткая рамка, несмотря на то, что среди дегенератов принято говорить, что повествование от первого лица - свобода. Это - ложь.
Идея - ванильное говно с проекцией автора на себя.
Пишите что-нить проще. О погоде, о природе. Это необходимо, чтобы потом писать действительно что-то брутальное, чтобы оно было психологически достоверным, не притянутым за уши. А тут.. автору захотелось. А это баян.
Текст легко читается, но есть некоторые недоработки. Нужно лучше поработать над текстом, на мой взгляд. Не то чтобы я там писала гениальные произведения, у меня и смой недоработки имеются.)
Не понимаю, почему, но при копировании текста на этот сайт, он вот такими чёрточками/дефисами/тире разбавляется. Автоматически. А в Word у меня идеальная вёрстка текста, т.к. рассказ постоянно выкладывается в группу в ВК. Читателей много - я их подвести не могу. А здесь вот так... Но вместо того, чтобы объяснить, как от этого избавиться, мне постоянно пишут о плохом тексте и, вот, даже безграмотности. Впервые это в свой адрес "услышала". Спасибо за отзыв. Я старалась над лёгкостью текста.
0
