История одного самоубийства Степень критики: проба пера, не кидайтесь сильно тапками)
Короткое описание: Рассказ о жизненных трудностях и их последствиях
Глава первая. Детство
Белое заснеженное поле, морозный солнечный день, я смотрю на редкие деревья в дали, лучи солнца отражаясь от кристально чистого снега попадают мне в глаза, заставляя щуриться. Я стою. Я вспоминаю детство
Я качаюсь на качелях. Я падаю. Я разбиваю колени. Мне больно. Я плачу. Другие дети, мои сверстники, смеются надомной. Я бегу домой. Я вбегаю на кухню. У нас гости. Они пьяные. Мама тоже пьяная. Она кричит на меня за порванные шорты. Я показываю ей на раны. Она заливает их водкой. Мне нестерпимо больно. Они смеются…
Первый класс. Линейка. Я нервничаю. Мне страшно. Всех детей родители держат за руки. Меня нет. Первоклассники заходят в школу. Меня толкают. Я выбиваюсь из общего потока. Я потерялся. Мне очень страшно. Меня берут за руку и ведут, я поднимаю глаза, это кто-то из старшеклассниц, я вцепляюсь в ее руку как в спасительный канат, у нее теплая мягкая рука, меня заводят в класс, я не хочу ее отпускать, на прощание она меня обнимает и целует в щеку. Самый счастливый день в моей жизни
Четвертый класс, класс сдружился, но не со мной. Перемена. Меня бьют. Бьют за то, что у меня три по математике, бьют за то, что у меня три по русскому, бьют за то, что я не шучу над учителем, бьют за то, что я не задираю девочкам юбки, бьют за то, что я не такой как все, бьют за то, что я есть. Мне больно. Я плачу Белое заснеженное поле, морозный солнечный день, я смотрю на редкие деревья в дали, лучи операционного светильника заставляют меня щуриться, заснеженное поле – операционная, деревья – родители и врач. Он говорит что-то о том, что меня еле откачали, еще одна таблетка и все… Еще одна таблетка и я был бы свободен
Глава вторая. Отрочество
Я иду по кристально чистому, мягкому как пух, совершенно не тронутому цивилизацией снегу, он с приятным хрустом проминается под моими ногами, а прохладный воздух наполняет мои легкие с каждым вздохом. Когда я был маленький, я умел радоваться мелочам, сейчас – нет. Я иду. Я вспоминаю себя когда я был подростком.
Мне четырнадцать, уроки кончились, меня бьют, бьют за то, что подшучиваю над молодыми учительницами, за то, что я задираю юбки чьим-то девушкам, за то, что я курю на переменах, за то, что не общаюсь с сверстниками, за то, что я общаюсь с старшими. Мне больно. Я не плачу. Не плачу потому, что знаю, что меня бьют за дело, в большей степени, потому, что я привык, потому, что на улице их уже ждет толпа
Мы сидим на кухне, нас много, мы пьяные. Меня зовут курить, они говорят, что хотят меня угостить не сигаретами, я соглашаюсь. Бутылка с дыркой, фольга, булавка. Нам смешно, меня ничего не волнует
Мне шестнадцать, я встречаюсь с младшей сестрой, назовём ее Машей, той старшеклассницы, а ее Кариной, которая вела меня в первом классе, встречаюсь не потому что люблю Машу, а потому что люблю Карину
Первый секс – это всегда волнующе, приятно и смешно. Я трахнул Машу. Не потому что люблю Машу, а потому что хотел. Карина застала нас за этим, я пошел извиняться, а когда зашел в ее комнату, увидел, что она мастурбирует. Я стоял пораженный, а она объяснила, что слишком возбудилась, увидев нас, ну и я взял и ее, а за этим нас уже застала Маша. Карина уехала из города, объяснив это тем, что не может жить с сестрой, после того что произошло. Самый печальный день в моей жизни
Я пытался заглушить пустоту алкоголем – не помогло, гашиш – не помог, тогда я подсел конкретнее, игра – не помогла Я иду по кристально чистому, мягкому как пух, совершенно не тронутому цивилизацией снегу, он с приятным хрустом проминается под моими ногами, а прохладный воздух наполняет мои легкие с каждым вздохом… Мои легкие наполняет анестезия, врачи с хрустом вправляют мне сломанные кости и суставы, анестезия еще не подействовала, мне не больно, я не плачу
Врачи говорят моим родителям, что если бы еще один этаж, или минута промедления и меня могли бы не спасти... Еще минута, жалкая минута, и я бы был свободен, а пустота внутри меня была бы, наконец заполнена
Глава третья. Юность
Идти по снегу становится тяжело, он становится слишком глубоким, я утопаю в нем по колено. Мне приходится высоко задирать ноги, я весь взмок, мне жарко, мне тяжело, но я продолжаю идти, идти и вспоминать свою юность Прошло пять лет, мои переломы и зависимость вылечили, вылечили даже не спросив хочу ли я того, но одного они не отняли – мои друзья, настоящие, те что не бросили меня после всего что произошло, а не то что остальные. Да, мы с ними меньше общаемся, я получил образование, у всех нас работа, дом, свободного времени, чтобы собраться как раньше почти не бывает. Да и собираемся мы теперь по-другому, мои друзья поддержали меня, когда я вышел из наркологической клиники, теперь мы не пьем и не употребляем, лишь иногда позволяя себе сигареты
Пятница, я иду домой. Дома меня ждет любящая девушка, мы с ней счастливы, собираемся пожениться. Я захожу в магазин, купить шампанского, естественно безалкогольного, конфет и цветы. Поднимаюсь домой. Открываю дверь. Иду на кухню – там никого. Иду в спальню, а там она с моим другом. Я не о чем не думая кидаю в них букет, цветы, они что-то кричат, пытаются мне объяснить, но с меня хватит, мне осточертела эта жизнь – работа-дом-работа, эти вечно недовольные злые люди, эти запреты повсюду: не курить, не пей, не употребляй, не изменяй, не делай так, не делай этак. Я бью бутылкой этого «правильного» шампанского своему бывшему другу по голове, хватаю свою куртку и выбегаю из дома.
Я иду по набережной, ночь, еще лето, но ночью довольно прохладно, прохладно и безлюдно – то что нужно. Я уже успокоился, теперь я виню себя за излишнюю вспыльчивость, думаю о том, что, наверно, надо было сначала разобраться, а не рубить с плеча, но бутылка пива помогает смыть эти мысли. Я иду, иду сам не зная куда
Идти по снегу становится тяжело, он становится слишком глубоким, я утопаю в нем по колено. Мне приходится высоко задирать ноги, я весь взмок, мне жарко, мне тяжело, но я продолжаю идти, идти и идти. Прямо как той – решающей ночью, но теперь вполне осознанно. До редких деревьев, на холм, и вот уже виднеется мой дом, вот мне на встречу бежит скучавший по мне мой единственный и лучший друг – Ральф – мой хаски. Из дымохода идет дым, а значит обед уже ждет меня, об этом позаботилась моя жена, та самая Карина.
Только в ту самую ночь я понял, что не стоит бегать от своих проблем, или пытаться избавиться от них по средством избавления от себя. Я взял билет до того городка в который переехала Карина, нашел ее там, благо Маша простила и меня и ее, и они с ней активно переписывались, так что Маша с радостью дала мне один из конвертов. Я приехал и сразу предложил ей пожениться, она согласилась, а на медовый месяц мы поехали в Канаду, и не вернулись
Как ни странно, понравилось. Как-то эмоционально что ли. Но в следующий раз следует более внимательно относиться к тексту, ибо в нем множество опечаток вроде упомянутой "игра - игла", слившихся слов и пропущенных точек. Если начнете писать что-то более осмысленной и с сюжетом - может хорошо получиться. Здесь же скорее зарисовка. Язык и стиль понравились. Первое лицо работает хорошо. И да. Ваше первое предложение очень перегруженное. Забавно, но оно такое единственное. В общем, успехов.
это палата номер шесть, а не проза, иншульдиген битте, читать не возможно. Взять стиль - предложения-пигмеи; якание, мнекание; чьи-то личные переживания, какие-то бабы, до которых без сюжета, композиции читателю дела в общем нет.
«Он говорит что-то о том, что меня еле откачали, еще одна таблетка и все…» - Стоит это предложение переписать «еле откачали» - тут не в какие ворота не лезет.
В целом сюжет изначально меня заинтриговал, я конечно не ждал шедевра, но чтиво вначале меня увлекло. Но первый же айсберг на моем пути разбил мою лодку на мелкие кусочки: «Первый секс – это всегда волнующе, приятно и смешно. Я трахнул Машу. Не потому что люблю Машу, а потому что хотел. Карина застала нас за этим, я пошел извиняться, а когда зашел в ее комнату, увидел, что она мастурбирует. Я стоял пораженный, а она объяснила, что слишком возбудилась, увидев нас, ну и я взял и ее, а за этим нас уже застала Маша. Карина уехала из города, объяснив это тем, что не может жить с сестрой, после того что произошло. Самый печальный день в моей жизни» - абзац ужасно не продуман. Можно сравнить это с случайным переключением канала. Вот мы смотрим фильм, а тут бац, порнуха случайно включилась. Куча повторов, сложилось впечатление что вы с другом разговариваете, а не рассказ пишете. В общем нет тут литературного языка, хотя это ошибка не только именно этого абзаца, а всего рассказа в целом, но именно здесь она выбила меня из колли. Вы его либо выкиньте, либо перепишите нормально.
«игра – не помогла» здесь вы хотели написать игла?
А под конец все превратилось в рутину, дочитывал без интереса. Разбирать весь ваш текст я не стану, самые грубые ошибки на мой взгляд я вам показал. Удачи
0
