Мы шли на остановку возле Южного рынка по огражденной проволочным забором узкой пешеходной дорожке. Буба с Гукс шли впереди, мы с Дьяком в трех метрах от них. Сладкий аромат витал в воздухе уже около минуты. Зачем Гукс надушилась, как на первую школьную дискотеку? Наверное, провинциальные корни взяли свое. Странно, раньше за ней такого не наблюдалось.
- Гукс, такие духи хорошие сегодня! – торжественно отмечаю я - Это вообще-то мои! – возмущается идущий справа от меня Дьяк
Буба с Гукс начинают ржать.
- На женские похожи. – отвечаю
Гукс подходит ко мне:
- Ось мої! - протягивает руку тыльной стороной. Пытаюсь оценить аромат, но букет Дьяка перебивает все остальные запахи.
- Нет, не эти. – говорю - Я тепер теж чую! - отвечает Гукс
Дьяк в возмущении старается перекричать смех Бубы:
- Это Форенгейт! - Значит Форенгейт пахнет женщиной. – говорю через смех. - Я не знаю, какой аромат может быть более мужским! – агрессивно парирует Дьяк
Пришли на остановку. Дьяк не унимается:
- Вообще мои любимые духи! Придумали какую-то хуйню и ржут!
Я решил прервать это нытье:
- Слушай, суть изначально была не в том, что они сладкие, а в том, что их дохуя и я подумал, что Настя ностальгирует по Родине. И она бы на это меня просто смеясь послала нахуй. Но оказалось, что это Дьяк надушился, как турок, и сейчас расплачется. Вот тебе дешифрация этого панча.
- Два раза пшикнул! Сколько я тогда должен пшикать! Один, что ли?!
Это было начало нашего слитого вечера. По прибытию в Трумэн оказалось, что клуб переполнен и впускают только по клубным картам и в костюмах.
Я объяснил охраннику, что мы в костюмах оборотней, но сегодня пасмурно. Выйдет полная луна и мы обратимся. Он не среагировал.
- Не пускают, расходимся! - объявляю - Спроси у него, когда будут пускать! – кричит Дьяк снизу. - Иди сам спрашивай.
Когда спускались с Бубой по лестнице, говорю ему:
- Щас все мы будем виноваты. - Сто процентов!
Дело в том, что сама идея пойти в Трумэн принадлежала Бубе. Его родственница работает в Трумэне официанткой, а ее парень админ. Они пообещали Бубе забронировать столик и сделать скидку на вход. В итоге по приезду в клуб их там не оказалось.
Гукс созвонилась со своей подругой, которая сидела с парнем алжирцем в мексиканском баре. Мы решили пойти в их сторону, а по пути выпить по наливке на Городском Рынок Еды (кстати, на нем сейчас написано МАО, поэтому предлагаю в дальнейшем именовать его именем славного революционера). Пол дороги Буба хуесосил свою родственницу. Дьяк демонстративно шел сзади.
- Дивіться, там Дьячок плаче! – говорит Настя.
Оборачиваюсь. Дьяк идет в трех метрах от нас с лицом человека, которого кинули в крупнейшем мероприятии его жизни. Прошу Гукс и Бубу наклониться по мне поближе:
- Конечно, полбутылки Форенгейта на себя вылил, а тут такой поворот!
Ржем. Пришли в МАО. Оказалось, что подруга Гукс Дина и ее парень Минат уже ждут нас там. Им надоел мексиканский бар и он и решили сменить обстановку.
Убитый горем Дьяк не поздоровался с Минатом. МАО работает до двух, но почти все точки уже были закрыты, хотя еще не было двенадцати. Решили пойти и найти наливки на Ярмарке, а после вернутся с Настиными друзьями в бар и поплясать. Дина настаивала, что там весело.
По пути на Ярмарку Дьяк оставил нас со словами «Да нахуй все это! Лучше поеду домой в Дотку повтыкаю.»
Дьяк уже несколько лет активно ебашил в Доту со своими друзьями и даже пару раз покупал лут общей стоимостью примерно на 300 долларов. На чемпионатах Дьяк никогда не играл. Вернее, играл один раз, в 2003-м на World Cyber Games в Warcraft 3. Мы с Дьяком тогда были в девятом классе, Буба в восьмом. Так как дома тогда был только Dial-Up, мы постоянно играли в клубах на Таирова. И, нужно отметить, всех там рвали. До той степени, что играть стало не интересно. Против друг друга играть тоже поднадоело. Решили купить по официальному изданию Софтклаб и пробовать играть по модему через интернет-карточки Свежий, которые тогда продавались в каждой второй будке.
Средняя скорость была тогда 32.5 кб/с и телефонное соединение обрывалось примерно каждые пол часа. Тогда мы жили в трехкомнатной квартире и телефон был с блокератором. Вера Григорьевна по прозвищу Моржиха, старая дева лет 60-ти со второго этажа, говорила по телефону в день примерно часа по три, но спускалась к нам устраивать скандал, когда мы занимали телефон дольше, чем на полчаса. В ходе долгих повторяющихся диалогов папа выбил примерно еще половину. Но, всё равно, после часа игры приходилось отключаться и давать Вере Григорьевне возможность рассказать подругам, как она путешествовала по миру. Нормально поиграть можно было только ночью, когда Моржиха теряла интерес к телефону и начинала двигать мебель, распевая «Спят усталые игрушки». Нормально поиграть тогда означало, что за одну катку может вообще не залагать дольше, чем на секунду и может даже не поступить предложение кикнуть тебя в командной игре. Сообщение, вроде «OMG we got a lagger» сопровождали нас постоянно. Несмотря на все трудности, каждый из нас докачался примерно до 10 уровня и умудрился сохранить положительный рекорд. В общем, на Одесский отбор WCG мы шли с уверенностью в своих силах.
Дьяка и меня вынесли сразу. Буба прошел одного соперника и в ¼ финала без шансов проиграл P.S.God’у, который за год до этого занял третье место по Украине.
После этого Дьяк сублимировал свою любовь к Варкрафту в Доту и в любой непонятной ситуации шел ебашить.
Мы попрощались с Дьяком и пошли на Ярмарку. Там мы присели в маленькой хинкальне с четырьмя барными стульями вдоль стойки и одним узким столом с двумя стульями напротив.
Минат повернул стул так, чтобы дверь упиралась в его спинку.
- Чтоб никто не зашел. – объяснил он. Всех, включая продавца, это пояснение устроило. Заказали по инжирной наливке и медовухе.
Эта хинкальня была первым заведением в центре Одессы, в котором 50 грамм это 50 грамм. Наливки разливали не в маленькие узенькие шоты, а в ровные широкие рюмки, как у дедов во дворовых домино-клубах. Причем наливали до краев.
Я поднял тост:
-За всех святых!
Все выпили. Крепкая штука!
-Ну что, еще по одной? – Минат - Наливайте! – говорит Буба продавцу.
На третьей рюмке я решил взять перерыв на еду. Заказал себе хинкали и сулугуни в лаваше. Буба с Минатом тоже заказали поесть, но продолжили пить.
- Скидки делаете хорошим клиентам? – интересуется Минат. - Это ж мне потом самому доплачивать. – отвечает продавец - А есть у вас баранина? – спрашивает Минат официантку - Нет. Была только телятина, но уже закончилась. - А в хинкали у вас свинина? – спрашиваю я, смотря на своё аппетитное блюдо - Микс свинины и телятины. - Я не знал. – говорю, кусая хинкали. - А ты что тоже мусульманин? – спрашивает Дина - Да. - Докажи! – говорит Минат - Покажи! – смеется Дина - Муж показывать будет! У меня папа татарин, Минат. - А, тогда может быть. – одобрил мой ответ алжирец. – А почему тогда свинину ешь? - А почему ты задаешь мне такой вопрос с рюмкой водки? - Ты что не знаешь разницы между свининой и водкой? - Я знаю, что алкоголь – не харам, но он точно не халяль. - Да, немного алкоголя – не харам, много – харам. Это по Корану. - Нет такого в Коране! - Ты ж сам недавно свинину ел! – вставляет Дина
Ржем.
- А ты знаешь, раньше в мусульманских странах алкоголь не был запрещен. – отсмеявшись говорит Минат. - А чего запретили? - спрашиваю - Люди дуреют… – многозначительно протягивает Минат - Ну, давай! За умных людей! – подытожил вышесказанное Буба.
Где-то на их шестой рюмке мы решили выйти поссать. В общественный туалет была большая очередь, поэтому каждый из нас выбрал по дереву в темном переулке. Справились с задачей, идем с Бубой обратно.
- А где Минат? – спрашивает Буба
- Наверное, уже вернулся к девочкам. Он же первый дерево нашел.
Решили перекурить снаружи. Через три минуты со стороны туалета появляется Минат.
- А я вас потерял! Обрыгался там два раза. Но уже всё порядке. Пошли еще пить.
Зашли обратно. Продавец куда-то пропал. Минат берет бутылку и наполняет до краев наши пустые рюмки.
- Вы не против? Мы рассчитаемся! – спрашивает Минат продавца - Я только за!
Выпили, налили еще по одной.
Последние двадцать минут во взгляде Гукс читалось предчувствие дурного. Она еще три рюмки назад просила Бубу прекратить пить, но он пресек всякие возражения справедливым замечанием «Один раз в неделю отдыхаю!»
- Ну що, може підемо у мексиканський бар? Там душе весело було, не?! – предлагает Дина
- Давайте еще по одной и идем! – соглашается Минат и разливает остаток по рюмкам. – Это ж за счет заведения?
- Уже уплачено! – улыбается продавец.
Мексиканский бар был в 3 минутах ходьбы, так что когда мы дошли, последние выпитые порции только начинали разгоняться. По пути завязался стандартный пьяный разговор о том, что в случае непристойных заигрываний с их дамами Минат и Буба отпиздят наглецов. Если их будет много, то Минат позвонит друзьям. Все позвонят друзьям.
- Наф их всех отпиздит! Он тайбоксер! – говорит Буба - Серьезно? Занимаешься тайским? – спрашивает Минат - Занимался. - Ану-ка щас… – Минат достает свой телефон – Его знаешь?
Показывает мне фото с Рогавой Цотне.
- Ну конечно знаю! Цотне, очень классный боец. Он твой друг? - Я с ним в Молдову месяц назад на бой ездил! Бухали там после с его противником! – показывает фото в обнимку с двухметровым черным голландцем.
Подошли к бару. Внутри возле входа танцевала толпа из восьми-десяти африканцев, а справа от них отплясывала группа арабов.
- Как я и думал, будем танцевать с неграми! – смеясь говорю Гукс. – Я не умею, как они!
Но я недооценил инжирную наливку. Мы с порога побросали куртки на диван к арабам, которые, естественно, оказались друзьями Мината и стали выплясывать с ними. Кроме арабов рядом с нами гоцало пару одесситок и лысый адсский танцор лет сорока, который явно адресовал свои пируэты Гукс. Через минут 10 заиграло Деспасито. Мои друзья разбились по парам. Я решил, что нужно не отставать и со словами «ты будешь танцевать со мной!» притянул к себе смуглую девушку, которая стояла с подругой возле столика справа.
- Хорошо танцуешь! – говорит девушка - Спасибо – улыбаясь - Как тебя зовут? - Бастма! - Ты из Одессы? – удивляюсь, первая фраза звучала без акцента - Нет! – смеется Бастма – из Марокко!
Главная ютуб композиция закончилась. Я поблагодарил Бастму за танец и решил выйти на перекур. Возле входа Буба активно объяснял лысому, что перед чужой женой так плясать не стоит.
- Ты не сердись на меня. – просит танцор – Ты вон какой здоровый, а я лысый!
Буба показал жестом, что всё под контролем. Я закурил сигарету и стал в трех метрах, на случай обострения ситуации.
Через две минуты Буба подозвал меня:
- Наф, иди сюда! Мне, пиздец, хуево. Буду блевать! - Ладно, идем со мной!
Я осмотрелся по сторонам и самым подходящим для целей Ьубы мне показался темный дворик галереи Гапчинской.
- Терпи, нам туда! – говорю, поддерживая Бубу под руку
Зашли в дворик.
- Ой, вот это мне хуево! Можешь Гукс привести? - Так позвони ей!
Буба набрал Гукс, трубку взял Минат:
- Вы где? Тут все танцуют вокруг нее! Давайте, 5 минут и подходите!
Подошли обратно к Эстрелите. Я посадил Бубу на скамейку.
- Сиди тут, никуда не уходи. – говорю
Захожу в бар. При входе натыкаюсь на Мината друзей:
- Где Минат и девочки? – спрашиваю у одной из арабок - А ты кто? - Я Наф.
Арабы начинают кричать хором:
-Наф, Наф! Где твоя жена?! - У меня нет жены, это Бубы жена! - А где Буба? - Он в говне! – говорю я и прохожу дальше в бар.
Натыкаюсь на Гукс:
- Ви, бля, де?! Тут ці негри віплясують коло мене от так! – говорит Гукс, показывая, как негры разворачивают ее за руку и активно работают бедрами. - Буба возле входа на скамейке. Иди к нему - Добре, я зараз тільки куртки заберу - Ок, я тогда пойду его постерегу.
Выйдя на улицу я обнаружил, что на скамейке никого нет. Возле нее стоял маленький цыганенок, которому я, по пьяной доброте, дал 10 гривен пока Буба общался с лысым. <br /><br /> - Где тип, что тут сидел? – спрашиваю у него - А вон туда пошел!
Смотрю, куда указывает цыганенок. Буба на суровых ногах направлялся в сторону Дюка. Догоняю его:
- Ты куда пошел?! - Ой-ой, мне хуево! - Ок, идем обратно во дворик. Будешь блевать
По пути нас догнала Гукс с куртками:
- Я викликала машину. - Подожди, я щас не могу ехать! – возражает Буба - Так а шо робити? - Отмени ее. – говорю - Все, відмінила! А Мінат з Діной ще там. Може їм позвонити? - Давай, я схожу, вы пока приходите в чувство.
Вернувшись в бар, я снова наткнулся на друзей Мината
- Где Минат с Диной? - Наф, Наф! Где твоя жена, Гукс?! - У меня нет жены, это Бубы жена! Они уже машину ждут. А где Минат? - Они уже домой уехали. Пока, Наф! – улыбаясь, говорит марокканка. Странная манера.
Я попрощался и пошел обратно к Гапчинской.
Через десять минут за нами приехало такси. Домой мы добрались почти без происшествий, не считая одной остановки под деревом по требованию Бубы. Интересно, как там Дьяк со своей доткой?
Да, ‘юморэска’... Надо что-то написать. Честно, рука не поднимается. 1. «- Два раза пшикнул! Сколько я тогда должен пшикать!? Один, что ли?!?» — восклицание, вопрос, недоумевающее удивление. 2. «Он не среагировал. » — там сказка-побрехенька, а не действия, чтоб среагировать. 3. «Его родственница работает в Трумэне официанткой, а ее парень — админом.» 4. «Полдороги Буба хуесосил свою родственницу. Дьяк демонстративно шел посзади. » 5. И так далее... Знаете, когда вы написали мне ‘изобилует’ — я отнесся к вам серьезно. Теперь, к несчастью, вспоминаю классика: “А судьи кто?”
0
