Георг боялся. Каждой клеточкой своего существа он цепенел от ужаса при мысли, что вот уже через считанные минуты ему придётся войти в эту дверь и предстать перед очами комиссии. Никаким доводам разума не под силу прогнать этот животный страх, в этом он уже успел убедиться. Да, даже в самом худшем случае он всего лишь вернётся домой и наверняка получит какое-нибудь тёплое место в колониальной администрации. Не так всё и плохо, что и говори — пол-Коринфа удавилась бы за такую перспективу, но разве убедишь этим взбесившееся сознание?
Хотелось бежать отсюда что есть сил и не останавливаться вплоть до края Вселенной. И только где-то глубоко под черепной коробкой загнанное в глухой угол сохранилось другое желание: только бы из шести претендентов, оставшихся после жёсткого отбора, сегодня выбрали его. Этот кусок личности шёл к этой минуте долгие годы: именно он когда-то толкнул бросить всё на свете и лететь в столицу поступать в академию, он придавал сил в те три года полуголодной жизни в самых неблагополучных трущобах на пятнадцать парсек окрест. Именно этот участок разума ишачил ночи напролёт перед квалификационным экзаменом. Это был талант.
Вот теперь он, Георг ван Пирс, родившийся дальше от центра цивилизации, чем все остальные претенденты, оказался единственным из них гражданином пятого класса и имел лучший послужной список и лучшие рекомендации из тех, что могут быть на этом уровне. Где фанфары, где литавры, и почему вдруг так невесело от сего триумфа?
Он оглядел своих конкурентов. Такие же серые мышки, никто и ничто в этом мире, пыль под ногами высокоранговых граждан. Бесспорно талантливая и весьма удачливая пыль. Из десятков тысяч только эти шесть удостоились побывать на имперской исследовательской базе. Один лишь факт того, что дышал её воздухом, даёт твёрдую гарантию хорошего места на не слишком отдалённой системе и более или менее сытой жизни до конца дней. И у всех до одного серые от ужаса лица и трясущиеся как после запоя руки. И наверняка у всех та же дилемма: бежать или идти до конца.
Мигнул огонёк, в страшную дверь вошел следующий по очереди — высокий и тощий чернокожий парень. Они с Георгом успели познакомиться — поговорили пять минут, пока надзиратель не пресёк общение. Звали его Арнольд Вебер, родился он на Ариэле Малом — аж на целых шесть переходов ближе к центру, чем Коринф. Держался он достойнее всех: походка твёрдая, взгляд ясный. Наверное его и выберут, имперцам ведь нужен специалист с крепкими нервами, а не дрожащий от ужаса цуцик. Талант завопил: «Нет, выберут меня!» Конечно, держи карман.
С ариэльцем расправились быстро, не прошло и пяти минут. Снова мигнул яркий огонёк над глухими металлическими створками, это была очередь Георга.
Он вскочил, как ужаленный — пора. Он сжал руки в кулак, чтобы не дрожали пальцы и с видом осуждённого на казнь вошел.

* * *

– Специалист ван Пирс, задача поставлена чётко: триста медицинских, пятьсот командных, десять тысяч боевых.
Куратор Витерхофт, гражданин второго класса чуть ли не с самой метрополии, был непреклонен.
– И где мы столько материала возьмём? - поразился Георг.
– Материал будет в ближайшие дни, то не ваша забота. Готовьте лабораторию, специалист ван Пирс.
Куратор отключился.
– Я же говорил, бесполезно, - с ноткой торжества произнёс Арно. - Витерхофта убеждать в чём-то, всё равно что стену лбом пробить пытаться.
– Тут ты прав, - вынужден был согласиться Георг.
Куратор был больше похож на те бездушные и безжалостные машины, что клепала его база. И дело тут не в имплантантах, а в характере, в фанатичном выполнении поставленной задачи во что бы то ни стало.
– Ну что делать, запускай вспомогательный реактор, - велел Георг помощнику.
– Брось горевать, дружище, - попытался подбодрить Арно, подкатываясь к пульту энергопитания. - Вот сделаешь этот заказ быстро и безупречно, как ты это умеешь, и наверняка дадут старшего специалиста.
– Ага, и второй класс, держи карман.
– А чем чёрт не шутит, такого, как ты не грех и поощрить, - продолжал воодушевлять помощник.
– Ближе к делу, Арно, - оборвал его Георг. - Подавай плазму в цеха.
– Не рано?
– Делай, что я сказал. Кстати, сколько материала сейчас на борту?
– Восемьдесят две единицы.
– А заказ на одиннадцать тысяч. На них, между прочим, и мощностей не хватит. Заказчик образец требовал? - вспомнил Георг.
– Стандартные параметры.
– Давай всё-таки сделаем, - решил Георг.
Мало ли, как имперский комитет обороны понимает, что такое стандартные параметры. И не изменилось ли их понимание за последнюю неделю.
– Как скажешь, шеф, - послушно отозвался Арно. - Достаю первого.
Делать синтетов сложно, и это скорее искусство, чем навык. Как скульптор берёт камень и отсекает всё лишнее, так нейропрограммисту надо взять человеческий мозг и удалить из него то, что может помешать функционированию, оставив при этом всё необходимое для работы. Нельзя оставить самосознание, нельзя сохранить даже остатки личности, но нельзя и пальцем тронуть логику. Как учили в академии, если даёшь синтету команду вырвать себе все зубы и отгрызть правую руку, он должен уточнить: «Шеф, а как я должен отгрызать себе руку без зубов?» Не больше, но и не меньше.
Транспортёр выгрузил из хранилища человека в искусственной коме. Однажды пару лет назад объект проснулся во время процедуры, это было самое жуткое зрелище в карьере Георга. Частенько ему снятся те расширенные от ужаса глаза и нечеловеческие крики. Да и вообще поначалу было трудно, потом ничего, привык считать их не людьми, а всего лишь «материалом».
Металлические лапы захватов зафиксировали голову жертвы, нейрошунты вошли под череп. Короткая синхронизация, доступ открыт.
Что ж, глянем. К сожалению, объект не слишком молод, адаптация к программе будет ограничена. А в целом, типичный мозг, таких специалист ван Пирс видел не одну тысячу. Приступим. Ассоциативное мышление заглушить, индивидуальные структуры подавить, обработку рефлексов усилить. На кору два ингибитора — вот в целом и всё, осталось встроить контрольные схемы для оружия и довести напильником до полной готовности.
– Я тебе поражаюсь! - воскликнул Арнольд. - Как ты нашёл художественное восприятие аж в затылочной части?
– По характерному отклику, - отмахнулся Георг.
– Все истинные гении скромны, - помощник сверкнул белоснежной улыбкой. - Отклик на силовое десять, - заметил он.
– Меньше нельзя, физиология.
– Будут недовольны.
– Стандартный допуск пятнадцать, - напомнил Георг. - Давай личностные тесты.
Глянем, что осталось от человека после пятнадцатиминутной обработки. Ага, отклик на звуковые образы.
– Звук, - коротко доложил Арно.
– Вижу.
– Обработку подавлять нельзя, и так на пределе.
– Вижу, - напряженно повторил Георг.
– Неужто в брак?
– Погоди.
Так, корка не при чём, отклик бессознательный. Двигательный центр? Не похоже. А, вот ты где, в вегетативных придатках. Аппаратную заглушку сюда, повторный тест — всё чисто.
– Волшебник! - ахнул помощник.
– Всё, давай механикам, - завершил процесс ван Пирс.
До готовности осталось только одеть синтета в броню, встроить связь, отладить орудия, откалибровать внешние датчики — процесс долгий, но менее ответственный, на больших базах этим занимаются отдельные команды.
– Пошли кофе пить, - скомандовал Георг.

* * *

– Слушай, Вебер, тебе кошмары не снятся? - спросил Георг помощника.
– Сплю, как младенец, - с набитым ртом произнёс Арно. - А тебя что, беспокоят?
– Иногда и наяву. Вот правишь чей-нибудь мозг, да и промелькнёт порой шальная мысль: а что, если завтра и тебя так же?
– Если никого не зарежешь, ничего не украдёшь, то с чего бы? - не понял Вебер.
– У нас ведь не одни преступники, - возразил ван Пирс. - Попадаются и просто те, кто оказался в плохом месте в плохое время.
– Разве что на нелояльных мирах. Туда им и дорога. Если ребёнок попался трудный, он без ремня не поймёт, что надо слушаться папу.
– Ты ведь тоже не из центра. Что если Ариэль Малый завтра признают нелояльным, а послезавтра нам на стол попадёт кто-то из твоих родных и знакомых?
– Дружище, просто не думай об этом, - махнул рукой помощник. - Разговоры «что если» могут далеко завести. Так далеко, что потом и не выберешься.
– Наверное, ты прав, - согласился специалист, наконец, принимаясь за завтрак. - Да, иногда я беру слишком много на свою совесть.

* * *

Затишье перед бурей. Несколько спокойных дней перед грандиозным авралом.
Там придётся спать на рабочем месте урывками по паре-тройке часов. И день на третий от усталости начнутся ошибки, а над головой будет стоять гражданин второго класса куратор Витерхофт и без конца гонять: «Почему так медленно? Почему так плохо?»
Ворочаясь на жёсткой постели, ван Пирс живо представлял себе все эти картины, которые неизбежно станут явью. И от осознания этого на душе становилось погано. Там не то что кошки скребли, там бесновалась целая свора саблезубых тигров.
Причина, корень всех мук, был в роде занятий, в той жуткой работе, кроме которой Георг ван Пирс ничего не умел, не знал и не видел. До неё было только жалкое существование гражданина седьмого класса на периферийной аграрной колонии. Георгу не повезло родиться выше этого. Росточек тянулся к солнцу, поднимался всё выше, пока не обнаружил, наконец, что оно на самом деле отблеск углей из адовых жаровен. Но было слишком поздно: демоны заметили его.
Георг вскочил с постели, сделал бешеный крюк по тесной каюте, прислонился лбом к холодному металлу переборки. Нельзя об этом думать, эти мысли — прямой путь к безумию. Ван Пирс с силой ударил кулаком в стену, почувствовал боль. Стало полегче, но не сильно. Со страшной силой хочется напиться или прочистить мозги чем посильнее. Или выйти в воздушный шлюз. К чёрту, к лысому чёрту всё это. Ван Пирс ударил по стене ещё раз, на этот раз, кажется, до крови. Он зашипел от боли и плюхнулся на стул. Взгляд его нечаянно упал на фоторамку.
– Эйприл, - убито сказал он портрету. - Вот, значит, чего ради я тебя оставил.
Со стоном Георг схватил пневмошприц со снотворным, вогнал полкубика убойной смеси в вену и через полминуты провалился в химический сон.

6 лет назад
Колония Коринф, Дальний Обод

– Вот, значит, ты как! - продолжала бесноваться она.
– Эйприл, молю: успокойся, - как заклинание в сотый раз повторял Георг.
Какая ошибка, он не мог не знать, что всё окончится именно так, но посчитал унизительным продумать свои аргументы.
– Есть же тысячи других профессий: агрономы, инженеры, врачи в конце концов! Почему бы тебе не поучиться на одну из них, раз уж ты без этого не можешь?
– И копаться в навозе до конца дней? - презрительно закончил ван Пирс. - Ты же знаешь, это не по мне.
Удар не в бровь, а в глаз. Сколько лет они мечтали улететь из этой глуши, но звёзды легли так, что из них двоих только Георг имел на это возможности.
– Полетели со мной, - предложил он дрогнувшим голосом.
– Нет, - покачала головой Эйприл. - Ты знаешь, что это невозможно.
Ван Пирс знал, но не мог не предложить.
– Я вернусь, - сказал он.
– Ты знаешь, что и это неправда, - безжалостно парировала Эйприл. - Ты умён, Георг, они заберут тебя.
– Нет, если я не соглашусь.
– Тогда зачем ты вообще туда летишь? Посмотри правде в Глаза, Георг: если ты всё твёрдо решил, это последняя наша встреча.

– Я слышал, ты хандрить вздумал, - хриплым голосом произнёс Витерхофт.
– Кто это сказал? - Георг как мог изобразил удивление.
– А то я сам не вижу, - развёл руками куратор. - Да и вот, автоматика помогает.
Витерхофт сделал жест, на его столе разыгралась голографическая драма: полуголый специалист ван Пирс бросался на стены и что-то невнятно бормотал.
Открытие: оказывается личные каюты тоже мониторятся.
– Какое это имеет значение? - огрызнулся Георг. - Я плохо выполняю свою работу?
– Аккуратнее, специалист, - скрежетнул Витерхофт. - Не дерзи начальству.
– Виноват, куратор, - охотно признал Георг.
Начальник недовольно окинул его взглядом и остановил взор на опухшем лице специалиста. Зрачки куратора неприятно светились кроваво-алым: оба глаза были искусственные. Ван Пирс отвёл взгляд.
– Через час прибудет материал. Спускайся на причальную, принимай.
Георг остолбенел.
– В каком смысле, принимай?
– Десять тысяч единиц с хвостиком — не запихнёшь же их всех в стазис. Они в сознании, специалист.
На секунду Георг лишился дара речи. То есть их пригнали палками и плетьми, как стадо. О, Создатель, дай сил это вынести!
– И что вы хотите, чтобы я с ними сделал?
– Хороший вопрос. Разместить в грузовых трюмах ну или ещё где, если получше придумаешь. Самое главное, чтобы они там от безысходности не взбесились. Иначе придётся часть уничтожить, и мы сорвём план.
– Я специалист в другой области, - напомнил ван Пирс.
– Понимаю. Но и ты пойми ситуацию. Самое разумное, что мы можем сделать, это разбить на группы человек по сто. Тогда они могут и не узнать, куда их привезли до самого начала процедуры. Для этого мне придётся привлечь весь персонал.
– Так они не знают, что с ними сделают? - ухватился Георг за соломинку.
– Нет, - подтвердил куратор.
– Так давайте придумаем легенду, - предложил специалист.
– Для того я тебя и вызвал, - произнёс Витерхофт с довольной улыбкой. - А ты думаешь, что мне заняться нечем, кроме как убеждать каждого специалиста делать то, что я от них хочу? Ты же у меня самый умный, ван Пирс, придумай что-нибудь такое, чтобы они не догадались.
Георг готов был рвать на себе волосы. В какой капкан он только что угодил! Придумывать миф пудрить мозги материалу, чтобы они не дай бог не поубивали друг друга сгоряча! Но лучше уж так, чем их поведут на убой, как отару баранов.

4 года назад
Запись камер наблюдения. Исследовательская база ESB-1692.
Система Маштуур, Ойонский кластер

Куратор Сезар Витерхофт:
– Черт возьми, Паркер, ты нашёл алмаз в выгребной яме!
Куратор Сэмюэль Паркер:
– Вселенная безгранична и удивительна. Даже среди этих безмозглых свинопасов попадаются такие вот самородки. Запомни его имя — Георг ван Пирс — когда-нибудь ты увидишь его под научным прорывом!

– Мозгокрутам привет! - махнул рукой вечно весёлый МакКонор.
– Медицине здравствовать, - поприветствовал Арно.
На причальной палубе собрали всех: от нейроспециалистов и медиков до военного гарнизона. Были даже граждане пятого класса из технических служб. Отсюда было хорошо видно всё безумие этого предприятия. Эта база работала слаженной машиной, где каждый винтик стоит на своём месте, но ради последнего заказа на одиннадцать тысяч синтетов инженеры перемешали все механизмы, всё спутали. Чревато серьёзными сбоями, кто знает, может оно и к лучшему.
Пол тряхнуло, это гравитационные захваты поймали что-то большое. Разъехались гигантские створки шлюза, за ними показались две фигуры. На первый взгляд человеческие, но то лишь на первый взгляд. Георг бы узнал в них боевых синтетов, не приходя в сознание.
Они остановились, прощупали датчиками пространство перед собой, так что по спине Георга побежали мурашки.
– Ну давай, что медлишь, - подтолкнул его Арно.
Когда Георг сделал первый шаг, оба синтета уставились на него, мгновенно выделив из толпы. Видимо, тут же провели и опознание. Правый сделал странный, почти неуловимый жест и, забавно сместив центр тяжести вперёд, страусиной походкой направился навстречу.
Это была боевая командная модель, причём довольно старая. Устаревшие теплосенсоры, старые прицельная сетка и связной модуль. Да и компоновка брони сейчас уже другая. Пусковые установки такие ещё иногда ставят, но всё реже. Один из огромных недостатков всей этой технологии — однажды сделанный экземпляр уже не улучшишь. Поэтому-то при нынешнем темпе развития синтеты списываются намного раньше гарантированных наработок на отказ.
– Поступаю в ваше распоряжение, - сказала машина почти чистым человеческим голосом.
– Гляди-ка, признал хозяина, - пошутил Арно, всё это время бывший прямо за спиной.
Как молния в мозгу мелькнула шальная мысль: вдруг он, Георг, сделал этого? Сердце забилось чаще.
– Доклад, - запросил Георг дрогнувшим голосом.
– Груз в полной сохранности, отклонений от штатных параметров не обнаружено. Этап транспортировки завершён успешно.
– Слушай мою команду, - начальственным голосом произнёс ван Пирс. - Материал разделить на группы по сто единиц и переместить по этим координатам. Сообщить, что перед размещением на базе необходимо пройти санобработку и карантинные процедуры.
– Вас понял, выполняю.
В принципе можно на этом и успокоиться. Не так-то и просто придумать причину, которой будет достаточно, чтобы боевой синтет отвлёкся от выполнения чётко поставленной задачи.
– Первую группу поведём мы. В грузовые доки, - сообщил подошедший МакКонор.
Георг кивнул, можно подумать, медику нужно было его одобрение.
Всё-таки авторитет штука странная. Стоит тебе быть чуть умнее остальных, как ты уже на шаг впереди и ведёшь остальных за собой. Не успеешь оглянуться, как тебе в рот смотреть начинают и каждое слово ловить.
Исчезнувшие было в недрах шлюза синтеты появились вновь. На этот раз за могучими их фигурами тесно друг к другу жались другие, поменьше - «материал». Синтеты шли справа и слева от неправильной колонны «полуфабрикатов», оружие на боевом взводе. Звуки будто оставили Георга. Он видел, как Мак Конор шумно поздоровался со вновь прибывшими, он знал, что топанье укреплённых титанитом подошв синтетов гулко разносится по палубе, но ничего из этого он не слышал. Ван Пирс не выдержал, отвернулся.
И тут в череп словно кольнули иголкой: нет, неправильно! Шестое чувство взбунтовалось, взвилось на дыбы, оно кричало: смотри!
Георг взглянул на толпу под конвоем. Ничем не примечательные люди, всё, как обычно. Но тут... Сердце сжалось, свет в глазах померк, палуба начала уходить из-под ног.
– Ты чего? - испугался Арно.
Георг ошалело поднял на него глаза.
– Да, - махнул рукой специалист, - показалось.
– Ты, брат, будто привидение увидел.
Так оно на самом деле и было. В каком-то смысле.
– Иди-ка отдохни, - велел помощник. - Я один управлюсь.
– Ладно, я тебя за язык не тянул, - Георг не стал заставлять себя упрашивать.
В голове было только одно. Молитва: только бы и вправду показалось, только бы и правда всё это просто начинающиеся галлюцинации.

* * *

Как хорошо, что МакКонор такой болтун! Не только рассказал, что первую группу поведёт его команда, но даже упомянул, куда. Теперь не придётся ползать по базе и, рискуя быть заподозренным, собирать по крупицам информацию, что да где.
Склад оборудования, третий модуль. После завершения плановых процедур Георг нёсся быстрым шагом по коридорам станции. У входа в третий модуль путь ему преградил боевой синтет. Ничего, не страшно. Изобразив на лице уверенность, сделав твёрдой походку, Георг направился прямо на него — если повезёт, то вообще проигнорирует и пропустит. Но махина перегородила специалисту дорогу.
– Что нужно? - довольно грубо вопрошал синтет.
Наверняка при жизни был этот экземпляр бывалым лагерником. Стойкий тюремный душок не всегда удаётся извести, это ван Пирс знал не понаслышке.
– Необходимо проверить качество и комплектность материала, - сухо изложил Георг.
– Сто две единицы, все здоровы, - рапортовал синтет.
– Необходим личный досмотр, - настаивал специалист.
– До 21.00 следующего дня любой доступ запрещён, - возражал охранник.
Георг прищурился.
– Ты узнаёшь меня? - спросил он с подозрением.
– Специалист Георг ван Пирс, личный номер...
– Странно, - оборвал изложение своего личного дела Георг. - Сбой в подпрограммах, - предположи он. - Ну-ка, диагностика третьего уровня, допуск: ван Пирс, специалист.
Синтет послушно замер и разблокировал броневые зажимы над управляющими схемами. И какой дурак поставил синтета в охрану? Наверняка военные, только у них не хватит мозгов понять, что когда своими руками производишь их сотнями, обойти подобную защиту можно и во сне. Надо только не забыть потом почистить логи доступа. И взломать замок не проблема: это ведь просто вспомогательный склад, а не тюремная ячейка.
Самое сложное начиналось прямо за дверью. Там сто два измождённых, напуганных человека, как они себя поведут? Георг даже хотел взять всё время так мешавший ему табельный пистолет, но потом передумал: сто человек всё равно не удержишь, а вот дополнительные подозрения непременно создашь.
Громко заскрипели заржавевшие створки, Георг ужаснулся — вдруг кто услышит? Поток спёртого воздуха вырвался наружу, там ведь ещё и вентиляции никакой нет.
Поблизости от двери никого, Георг шагнул в душный полумрак. Люди жались к двум ионизаторам, видимо, возле них ещё можно хоть как-то дышать. Они же были и источниками света — два тусклых огонька искровых разрядов. Не говоря ни слова, все сто с небольшим пар глаз не отрываясь смотрели на него. Наконец, один из них — немолодой грузный человек в изношенной до дыр рабочей синтетике — поднялся и слабым от удушья голосом попытался закричать:
– По какому праву вы нас держите уже четвёртый день? Что происходит?
Он оказался совсем близко. Не отступать, иначе всё пропало.
– Спокойно, гражданин, - произнёс ван Пирс уверенно и властно, как можно дальше выпятив грудь со знаками различия гражданина третьего класса. - Вам всё объяснят, когда придёт время, - и пока тот не успел опомниться, Георг выкрикнул вглубь склада: Эйприл Браун! Есть среди вас Эйприл Браун?
Как бы он хотел сейчас узнать, что всё это не более чем шутка воспалённой совести и принятие желаемого за действительное! Но не суждено. Худая девичья фигурка поднялась на ноги у одного из ионизаторов. Она, конечно же, узнала его голос.
– Пройдёмте, гражданка, у меня есть к вам несколько вопросов, - произнёс Георг официально, чтобы она не вздумала бросаться на шею.
Она и не взглянула на него. Умничка. Он вывел её за створы склада на яркий свет и чистый воздух. Эйприл сощурилась и сделала несколько судорожных вдохов.
– Ну здравствуй, - начал Георг, дав ей минуту оклематься.
Она подняла на него глаза. Сколько ненависти! Георг не дрогнул, не отвёл взгляд, он заслужил всё до капли.
– И это всё, что ты хочешь мне сказать? - со злобой бросила Эйприл.
– Нет, это только начало, - спокойно ответил Георг.
Она вздохнула.
– Что это за база? - похоже, начала потихоньку остывать.
– Об этом потом. Как ты здесь оказалась?
От этого вопроса она неожиданно сникла, похоже, он был болезненным. Георг ждал ответа.
– Коринф в блокаде, - с болью в голосе поведала она. - Мы — выкуп.
– Что? - не понял ван Пирс.
– Имперцы потребовали выдать зачинщиков бунтов. Выдали, как водится, кого попало.
Ван Пирс еле устоял на ногах от таких новостей. Раз «выкуп» привезли сюда, колония обречена.
– Здесь делают синтетов, Эйприл, - ответил он на её первый вопрос.
Она побледнела. Эйприл безусловно понимала, куда и зачем её везут, но когда такие кошмарные догадки вдруг обретают под собой почву, кровь стынет в жилах.
– И мы сами даём им ресурсы, чтобы нас уничтожить! - в полуистерике вскрикнула она.
– Тише, родная, - испугался Георг. - Если нас услышат, конец.
Только тут Эйприл обратила внимание на стоявшего рядом отключённого синтета и осознала, что Георга тут быть не должно. Она сделал глубокий вдох и попыталась успокоиться.
– Как поступим? - спросила она.
– Надо думать, - уклончиво ответил Георг.
– Скажи, что вытащишь нас, - потребовала она, безошибочно разгадав истинный мотив его визита.
– Только тебя и не проси больше, - пообещал Георг. - Пока держи передатчик, - он протянул маленькую чёрную коробку. - Без нужды не используй, могут запеленговать. Своим не показывай и ничего не говори.
– Понятно, - кивнула она. - Я не прощаюсь.
И Эйприл покорно вошла обратно в склад.

* * *

Куда ты влез, Георг? Что ты наделал? Так каждой клеточкой вопил разум. Что, жалкий винтик вздумал противопоставить себя колоссальной, не знающей сбоев машине?
Самое страшное, что кроме воплей у разума были и аргументы. Главным образом: «А что дальше?» Ну, положим, удастся отвлечь чем-нибудь Арно и системы слежения, списать в это время Эйприл в брак. Допустим, никто после этого не заметит пробел в логах в несколько минут. Как потом её прятать и как вывозить с базы мимо дублированных систем контроля и круглосуточных патрулей? Да и сама Эйприл вряд ли захочет выйти сухой из воды, в то время как десять тысяч её товарищей по несчастью постигнет столь страшная участь.
Не нужно иметь встроенного вычислительного ядра, чтобы понять: этот план осуществить невозможно.
Все эти мысли пришли ван Пирсу по дороге от третьего модуля до каюты. Сам путь он не помнил, кажется, кого-то встретил, но вот кого? Не помнил даже, почистил ли логи того синтета, что стоял на страже.
Пришлось напустить на себя обычную маску усталости, будто только что вернулся со смены. Веди себя как обычно, помни: за каютами наблюдают, за твоей особенно пристально. Ничего, за последние четыре года врать себе он научился.
Специалист плюхнулся в жёсткое кресло и закатил глаза к потолку. Он вдруг понял, что надо действовать, что-то делать. Он задал себе один простой вопрос: ему что, и правда охота прожить ещё пять, десять или ещё больше лет так, как сейчас? Существовать, когда каждый день ненавистен, каждый вдох вонзается в сердце? Если ничего не сделать сейчас, то станет и вовсе невыносимо. До этого душа цеплялась за абстрактности: что-то когда-то где-то... На днях же родная планета будет лежать в руинах, а дорогой сердцу человек будет даже не убит, а намного куда хуже. Его собственной рукой превращена в чудовище, чтобы убивать и калечить других.
И если сделать ничего нельзя, то хоть броситься на амбразуру, потому как дальше так жить нельзя.

4 дня спустя
Доклад, Приоритет 2.
Ставка комитета обороны. Система Далла, Дронский предел.

Угроза восстания на системе Коринф предотвращена. Последствия саботажа ликвидированы.
Оценка ущерба на колонии:
• Военная инфраструктура полностью ликвидирована.
• Ущерб гражданской инфраструктуре значительный.
• Оценка жертв: 18,5 млн.

Ещё один несчастный, будем надеяться, что на сегодня последний. Стандартная процедура, захваты на голову, внедрение, передача управления на Георга.
– Что-то не так, - тут же заметил он.
– В чём дело? - встрепенулся Арно. «Что-то не так» у Георга было раза три и все перед серьёзным сбоем.
– Они вообще прошли отбраковку? - удивился ван Пирс. - Тут хорошее математическое сознание.
– Не прошли, - ошеломлённо произнёс Арно после сверки на терминале.
– Пиши исключение.
Согласно инструкции, при обнаружении среди материала образцов с художественными или техническими способностями приписывалось освобождать их от жуткой участи. Имперцы прагматичны и ценным материалом не разбрасываются. Обычно перед процедурой «полуфабрикаты» проходят первичную отбраковку, так что интересные личности попадаются крайне редко. Но бывает.
Арно подкатил к пылившемуся специально на такой случай специальному терминалу. Синяя вспышка, хлопок, и Вебер повалился на пол без сознания. Так, вроде не дышит, и камеры отключились. Теперь к пульту резервного погрузчика. Чёрт, у него ведь исключительный лог, не подумал об этом. Плевать.
Из недр станции показалась Эйприл. Пока всё идет неплохо. Ван Пирс открыл забрало бронестекла.
– Жива? - крикнул он.
– Ну и скорости! - сдавленно ахнула она.
– Давай на стол, - скомандовал специалист.
– Подожди минутку, хочу сказать пару слов, - попросила она.
– У нас минут десять, и так сильно рискуем.
Она заглянула ему прямо в глаза, и Георгу показалось, что острый взор пронзил его насквозь.
– Ты что, не помнишь, кем мы когда-то друг для друга были? - упрекнула она.
– Всем на свете. Слишком многое с тех пор изменилось. Ты — боец коринфского сопротивления, я — важная часть системы, которую ты пытаешься разрушить. Имеем ли мы что-нибудь общее?
– Прошлое, - заметила Эйприл.
– Маловато.
– Без него бы мы сейчас не разговаривали, - она впервые улыбнулась. - Я готовилась к смерти, к тому, что хуже, чем смерть, и я уже с этим смирилась. Тут появляешься ты, узнаёшь меня с первого взгляда, даёшь надежду очень больно укусить имперцев. Я рада, что ты улетел в тот день.
Георгу показалось, что в её стальных глазах блеснула слезинка.
– Дрогнет ли у тебя рука, когда...
– Ещё как дрогнет! - неожиданно для самого себя закричал Георг. - Я даже не уверен, что вообще смогу это сделать.
– Ты уж постарайся, - попросила она.
– Готова? - спросил специалист.
– Ничего мне больше сказать не хочешь?
На самом деле вопрос означал, остались ли у него какие-то к ней чувства, ван Пирс понял это.
– Прощай, Эйприл, - жестоко отрезал он.
В груди была пустота, что поделать, издержки профессии. Во время работы совершенно ничего, зато потом хоть на стенку лезь от кошмаров и мук совести.
– Ещё минуту помолчим, - попросила она.
– Как скажешь, - согласился Георг.
Через четверть часа Эйприл Браун уже не была человеком.

6 дней спустя.
Из материалов расследования. Распечатка радиоперехвата. Исследовательская станция ESB-1692, Система Маштуур, Ойонский кластер.

Специалист ван Пирс: (П)
Эйприл Браун: (Б)
Неустановленный повстанец: (Н)

Б: Георг, можешь говорить?
П: Да, вполне.
Б: Прости, мне пришлось рассказать одному из наших. Он хочет с тобой поговорить.
П: Раз так, я слушаю.
Н: Добрый день.
П: Не такой уж и добрый, говоря по правде. Ближе к делу.
Н: Я рад, что вы с нами, молодой человек. Вы с Коринфа?
П (раздражённо): Да. У нас не так много времени, если вы не заметили.
Н: На тот свет всегда успеем. Ладно, к делу так к делу. Я думаю, нам обоим очевидно, что ситуация, в которой мы оказались, просто так не разрешится. Полагаю, вам ясно, как божий день, что вывести мимо охранных систем мало-мальски крупную группу людей нам не по силам. Я предлагаю другой путь.
П: Какой же?
Н: Ты промоешь нам мозги. Остальное я эфиру не доверю.

Примечание: Партия была полностью обработана и доставлена заказчику в срок. Командующим экспедицией было принято решение пренебречь указаниями с базы и продолжить операцию. Миссия завершена штатно, смотри прилагаемые отчёты.