Короткое описание: Повествование главного героя, который под покровом ночи покидает родной город запрыгнув на товарный поезд.
1. Сидя в кустарнике. Дул прохладный ветер августа, хоть лето ещё и не закончилось, но вечерний ветер давал знать о приближении осени. Трава была слегка мокрой после дождя, прошедшего несколько часов назад. Ещё не было слишком темно, и луна ещё не показала свой облик, но маленький городишка Олд Крейхолл уже погрузился в объятия сумерек. Я сидел в густых зарослях кустарников, наблюдая за пустующим полем и одинокой железной дорогой. В это время суток, небольшое поле с пересекающими его железными путями на фоне хвойного леса, выглядело просто завораживающе. Не многие могли увидеть этот замечательный пейзаж, потому, что мало кто заходил так далеко от городской станции Олд Крейхолла в направлении полей и лесов. А так как обычных дорог здесь вовсе не было, мне пришлось бросить мою машину неподалёку от станции и дойти до сюда пешком. Пронеслось очередное дуновение ветерка, обласкав моё лицо и взъерошив и без того непослушные волосы. Моя рубашка уже полностью была пропитана влагой от росы с кустарника, она прилипала к телу, заставляла мёрзнуть и дрожать при каждом порыве этого ветерка. Я не помню отчётливо как доехал до железнодорожной станции, не помню как выходил из дома и садился в машину, не помню как одевал эту клетчатую, крайне нелюбимую рубашку, единственное, что я помнил, это как схватил ключи от машины на журнальном столике в спальне и поспешно двинулся в сторону входной двери. Зато как дошёл от машины до этого самого кустарника я помнил прекрасно. Припарковав свою красную "ласточку" у входа в "Кофейню Диксона", я вышел и аккуратно закрыл дверцу, стараясь не навредить ей. Ласточкой я называл свой Civic 92 года выпуска, тёмно-красного цвета и с тонированными стёклами, эта машина выглядела так будто только, что сползла с конвейера. Это была моя первая машина. Мне казалось мой священный долг оберегать её всю жизнь, так будто она самый близкий друг, вообщем в этом я собственно и преуспевал, она выглядела просто неотразимо все семь дней в неделю, все триста шестьдесят пять дней в году. Мой взгляд последний раз лёг на мою красавицу, она будто смотрела в ответ. Я нащупал в кармане пульт сигнализации и нажал на большую кнопку, "ласточка" бросила мне вдогонку прощальный короткий свист. Далее мои ноги понесли меня в "Кофейню Диксона". Зайдя я оглядел эту миловидную кафешку и единственного её обитателя. Небольшой просторный холл с множеством столиков и стульев, вырезанных из красного дерева, длинная барная стойка, украшенная резными узорами во всю её величину, и огромная стена с кофейным меню, расположенная за барной стойкой, рассказывала нам о всех сортах и происхождениях кофе которые были в ассортименте. В это время, здесь уже никого не было, люди уже ютились по домам, готовили ужин и собирали вещи на работу к понедельнику, кроме самого Диксона. Диксон заведовал этим кафе столько сколько я себя помню. Ещё в восемнадцать лет я заходил к нему в кафе с подружкой и заказывал по чашке американо. С тех времён ровным счётом ничего не изменилось, кроме цен на кофе, хотя и они были не столь высоки. - Добрый вечер, Гарри. - мягко протянул мне Диксон.- Вот так сюрприз, не помню тебя в такое время здесь, уже очень давно. - Добрый вечер. - с улыбкой ответил я. - Обстоятельства вынудили заглянуть к тебе и успокоить душу чашечкой горячего кофе. - Ты же знаешь, я закрываюсь в семь. - спокойно, с добрыми нотками в голосе сказал он, и поставил очередной стул сидушкой на столик. - Но ведь сейчас ещё без пяти минут, я думаю ты не откажешь старому приятелю. Тем более мне с собой. - Конечно же нет. - также мягко и с добротой сказал Диксон, как и в первый раз, - Даже если бы не с собой, я бы вполне мог оставить тебя здесь ещё на пять минут.- он посмотрел на меня уставшим взглядом и двинулся в сторону барной стойки. - Маленький эспрессо с молоком. - протянул я и уселся на первый попавшийся стул возле входа. Мы были знакомы уже четырнадцать лет. Первый раз я посетил его кафе с родителями на день своего шестнадцатилетия. Отец сказал, что есть отличное кафе на окраине города, в которую ходят многие его знакомые и мы с мамой без лишних раздумий согласились поехать. Диксону тогда было всего сорок, и я думаю его кафе было старше меня, потому, что как мне рассказывали он занимался этим делом всю свою жизнь. Он тогда нас встретил и проводил к столу у огромного окна, с видом на небольшой сад. Садом занималась Элизабет, жена Диксона, она посадила огромное количество цветов вокруг всего кафе и часто копалась там с утра ещё до открытия. После её смерти сад продолжил расти сам по себе и наполнял волшебством всю округу по весне, когда начинал цвести. Диксон смотрел на все цветы и широко улыбался, иногда у него начинали даже слезиться глаза, он их быстро вытирал и тут же возвращался к работе. - Я бы спросил, что случилось, но раз ты сам не начал, то не думаю, что и вовсе захочешь говорить. - не видно было чем конкретно сейчас он занимался, но видимо зёрна от кофе уже варились и он перевёл весь интерес на меня. - Ты меня отлично знаешь. - улыбнулся я. - Дело в жене? - Да. - моя улыбка медленно сползла с лица, а взгляд упал на стол. - Я так и подумал, когда ты зашёл. Завтра работа, и вряд ли человек у которого всё в порядке дома, будет идти в такое время выпить кофе к старику Диксону. - он уже закончил делать кофе и переливал его в одноразовый маленький стаканчик. Я медленно поднялся и пошёл к барной стойке, попутно вынимая бумажник из серых брюк. - Стой стой стой. - быстренько пробормотал он. - Я не возьму у тебя ни пенни за этот кофе. Ты лучше выпей его и сходи проспись как следует, а завтра зайдёшь ко мне после работы и угостишь меня бокалом пива. - Спасибо тебе. Я рад, что зашёл именно к тебе. - давать деньги ему было бессмысленно ибо каждый в этом городе знал, если старик Ди угощает кого то кофе, денег он не возьмёт как бы тот ни старался. - Я обязательно зайду завтра после работы. - С таким же энтузиазмом сказал я. Но на сей раз соврал. Сморщенной и слегка дрожащей рукой он протянул мне стакан. Моя рука приняла подарок, а лицо бросило очередную улыбку в сторону старика. Диксон кивнул и пошёл обратно в зал поставить на столы остатки стульев, я же в свою очередь развернулся и пошёл к выходу. Выйдя из кофейни, я медленно осмотрел тёмную дорогу. Вокруг не было людей, недалеко от меня, через один квартал справа на светофоре томился пикап, ждущий зелёного света, а слева вдалеке на всей скорости мчался мотоцикл. "Ласточка" стояла на прежнем месте, угрюмо пялясь на меня. Я глотнул кофе и двинулся переходить дорогу на противоположную сторону, где находилась железнодорожная станция. Поднявшись по ступенькам я зашёл в ярко освещённый зал. Это был огромный зал с очень высоким потолком который поддерживали огромные белые колоны, под каждой из них стояли деревянные круговые лавочки. Слева в конце зала была касса и електронное табло с расписанием поездов, а справа в конце зала была комната хранения вещей и комната персонала. Весь же зал был размерами с школьное футбольное поле, вдоль которого простиралась платформа с единственными путями. Я взглянул на электронное табло: "14:56 - пассажирский поезд. Олд Крейхолл - Лонхед 17:20 - пассажирский поезд. Олд Крейхолл -Уоллифорд 19:30 - торговый поезд. Олд Крейхолл - Единбург" Лонхед и Уоллифорд были небольшие города неподалёку, а Единбург был крупным городом к северу от Олд Крейхолла. "Торговый поезд значит" пронеслось у меня в голове, "то что нужно". Неспешно допив кофе, и смяв ещё тёплый стаканчик, я бросил его в урну стоящую рядом со мной и спешно покинул здание. Выйдя на улицу я взглянул на часы, "Пять минут восьмого" сообщил внутренний голос. Рот непроизвольно фыркнул, а ноги зашаркали в сторону железной дороги. Минут пять я шёл по мокрой траве прочь от дороги и города и вот в конце концов дошёл до небольшого поля и пары тройки кустарников. Так я и оказался здесь... Здесь, в зелёном промокшем кустарнике, озябший и мечтающий ещё об одной такой же чашечке эспрессо от Диксона.
2. Прочь из города. Где-то в полукилометре к востоку раздался гул поезда. Тот самый торговый поезд следующий к Единбургу, выезжал из нашего депо Олд Крейхолла. Сейчас он должен проследовать к станции, где в него сядет, новый, пришедший на смену машинист, получит все необходимые инструкции и поедет в точку назначения. Из моего куста видно было как поезд включил фары, в кабине машиниста включился свет, и поезд двинулся от станции, мало-помалу набирая скорость. Головной вагон, только, что проехал мимо, а это значит я уже был вне поля зрения машиниста, и настало время для спринта. Я выскочил из своего куста и помчался по полю наперевес поезду. После головного вагона проехали ещё пара тройка вагонов с открытым верхом, нагруженных углём, за ним ещё пару десяток с закрытыми на замок дверьми, и вот оставалось три пустых открытых вагона, и один прицеп, выглядевший как пустое дно вагона, с парой железных балок прицепленных к нему, которые весели по несколько тонн каждая, как я предполагал. Я уже почти сравнялся с первым открытым вагоном, как заметил человека бегущего недалеко позади, справа от меня. На улице было уже совсем темно и боковым зрением я мог разобрать только силуэт, отстающего от меня парня, невысокого роста, в спортивном костюме и кепке. Поезд уже ехал довольно быстро и я еле поспевал за вагоном. Я протянул одну руку и схватился за открытую дверцу вагона, после чего прыжком отправился вглубь вагона, упал на живот и повис над рельсами, по чуть-чуть, как червяк я заполз внутрь и перевернулся на спину, свесив ноги по колено с вагона наружу. Едва переведя дух, мне стало интересно как там "серебряный призёр" этого спринта. Я уселся на задницу и выглянул наружу. Все мои ожидания, бегущего за поездом парня, были разрушены пустым светлым полем, которое уже ярко-голубым цветом освещала луна. "Успел ли он запрыгнуть?" подумал я, так как на всём поле не было ни души, я согласился сам с собой, что парень в одном из следующих вагонов. Вагон был полностью пуст. Две огромные двери, открытые с двух сторон вагона, пропускали сильный, холодный, ночной ветер. Сквозь эту "дыру" конусом падал лунный свет освещая большую часть вагона, но не весь, угол с левой стороны вагона, был чернее чёрного, в нём даже невозможно было разобрать очертания стен вагона. По полу кое-где валялось сено, совсем чуть-чуть, но всё же было довольно хорошо заметно. Поле уже сменилось лесной полосой с обеих сторон, а лунный свет пробивавшийся сквозь заросли деревьев устраивал небольшую цветомузыку в вагоне, то и дело мелькая в глазах. Дорога до Единбурга была не близкой, а старый товарный поезд не был довольно быстр как новые скоростные пассажирские поезда. Ехать примерно около суток прикинул я, не то что бы я отлично знал математику и географию, просто однажды мы с отцом ездили за покупками в Единбург на машине, и ехали не меньше суток, а так как товарный поезд двигается напрямую и без остановок то ехать возможно чуть меньше. "Нужно поспать хотя бы ночью". Зайдя во внутрь вагона, я умостился в тёмном непроглядном углу, облокотившись спиной о заднюю стенку вагона. Сюда ветер вовсе не задувал, но всё равно уже был конец августа и ночи были довольно холодные. Руками я схватил свою рубашку и вытянул её как можно дальше, что бы закутаться в неё вместе с шеей, сами же руки в свою очередь поджал под себя и закрыл глаза. Согласитесь, стук поезда имеет какие-то свои магические свойства. Он так приятно звучит, что никто не может устоять перед его "песней" и сразу же засыпает. А это лёгкое покачивание, напоминает убаюкивание в детстве, когда вас носили на руках и по чуть-чуть качали взад-вперёд пока вы не засыпали. Неправда ли здорово? Несомненно никто не устоит перед таким, и тот час же заснёт. Так и я погрузившись в эту атмосферу заснул спустя несколько минут. Проснулся я от того, что кто-то меня тормошил, положив руку на плечо. Открыв глаза, я увидел в лунном свете молодого парнишку, лет двадцати, в красной кепке со значком футбольной команды "Manchester United", и спортивном черно-белом костюме "Adidas". - Эй, мистер. - он тормошил меня всё сильнее. - Всё хватит. - рявкнул я. - Я уже проснулся. - Извините. Я вас видел когда вы забирались в поезд, в Олд Крейхолл. - он взглотнул и продолжил. - Поезд только, что останавливался недалеко от соединения железнодорожных путей и пропускал другой торговый поезд. Я обратил внимание на улицу, и действительно, поезд только начал движение и скорость ещё была совсем маленькая. Паренёк продолжал: - Так вот. И я подумал: раз уж мы оба здесь, и ехать нам ещё довольно долго, почему бы не познакомиться, и поэтому когда поезд остановился, я быстренько перебрался к вам в вагон. - он поднялся в полный рост и отошёл к дверям вагона. - Извините, я не думал, что вы спите, но решил раз уж я здесь то всё же стоит разбудить и перекинуться парой словечек с вами. - Эммм... - вы сначала хотели возразить парню, но потом поняли, что вы довольно хорошо выспались и разум был чист как после двухнедельной пьянки, только голова не болела. - Да ничего, я уже выспался. Почему бы и не познакомиться. Парень засверкал от радости. Он улыбнулся во все зубы, улыбка была у него блестящая и белоснежная, это было видно даже в ночной темноте. - Я Эдвард. - громко заявил парень, после чего уселся рядом с вами и протянул небольшую ручонку вам. - Гарри. - добродушно заявил я, и пожал Эду руку в ответ. Поезд уже набрал свою скорость и застучал во всю колёсами, проезжая огромные поля и хвастаясь силуэтами частных домов, находящихся далеко за ними. В них изредка встречался свет в окнах, как маленькая жёлтая точечка в ночной тиши. - Мистер, будете кушать? - парень протянул вам большой треугольный сэндвич с колбасой и сыром внутри, и уставился на вас большими глазами. - Зови меня просто Гарри. - мой ответ прозвучал скорей как угроза, чем как предложение, и, что бы показать свои хорошие намерения, я взял сэндвич и широко улыбнулся в ответ. - Какая у тебя история Эд? Парень достал ещё один такой же сэндвич из кармана мастерки, откусил небольшой кусочек, и уставился на противоположную стену вагона. Чуть было я подумал, что не стоило этого спрашивать как он начал рассказ: - Я не знаю из какой вы семьи, мистер Гарри, - он проглотил кусочек сэндвича. - но я из бедной семьи. Моя мать постоянно пила с моего раннего детства, а отчим хоть и был чудесным человеком, умер когда мне было шесть лет. Сэндвич оказался чудесным на вкус. И как раз вовремя. Я довольно сильно проголодался, в животе урчало. Когда сэндвич иссяк, стало намного лучше. Когда Эд заметил, что моего сэндвича больше нет, он достал из-за пазухи небольшой продолговатый термос, на несколько секунд прервал свой рассказ и налил в крышку от термоса какого то горячего напитка, после чего сунул мне, а термос прикрыв деревянной пробкой поставил поодаль от себя. Напитком оказался горячий малиновый чай, очень согревающий и хоть я не любил сладкий чай, этот мне пришёлся по вкусу. Эдвард продолжил: - Так вот когда отчима не стало, мать принялась пить ещё больше чем пила до этого, если такое вообще возможно. Хех. - он слегка улыбнулся со своей мимолётной шутки. - Я был отличником в школе, и учителя заверяли что у меня огромный потенциал. Они верили в меня, а я в свою очередь верил в себя. Хотелось бы стать кем то значимым в жизни... В пятнадцать лет у меня родился план. Начиная с этого возраста, я подрабатывал где только мог, брался за любую работу и отлаживал все деньги. Матери естественно я ничего не говорил об этом. - Ты копил на, что-то? - перебил я его довольно глупым вопросом. Только после того как я это сказал до меня дошла вся нелепость этого вопроса. - Не то, что бы копил на вещь, я копил на жизнь. Я решил, что будучи взрослым, с небольшим стартовым капиталом и неплохим дипломом, я смогу уехать из Олд Крейхолла в большой город и там начать свою жизнь. - он взглянул на меня словно ожидая одобрения. Я в свою очередь кивнул ему и он продолжил. - Ну и собственно вот я здесь. Матери я сказал, что уезжаю, хотя она вряд ли поняла хоть слово. Она не вспоминала обо мне, даже если меня по несколько дней не бывало дома, а когда я возвращался она говорила "Слушай Эдди, как насчёт того, что бы прогуляться в магазин за хлебом и очередной книжкой. Только не забудь мне купить чего нибудь выпить?" - За какие деньги вы жили? - Мать получала пособие, я не вдавался в подробности, что это за пособие и как она его раздобыла. А кроме неё мне так же выдавали пособие как ребёнку из неблагополучной семьи. - Эд, взглянул на меня, и только открыл рот, что бы продолжить как я его перебил. - Что за очередная книжка? - Мать хоть и пила, но у нас всегда была еда дома, и несколько раз в месяц она выделяла мне деньги на карманные расходы. А так как я любил учиться, все эти деньги я тратил на книги, стало быть со временем она уже привыкла к этому и заведомо знала на, что я потрачу очередную порцию карманных денег. - И какие книги ты читаешь? - Помимо школьной программы, которую можно было найти в библиотеке, бывали некоторые другие интересные книги, которые я встречал на торговых прилавках Олд Крейхолла. Названия вам ни о чём не скажут, просто подмечу, что книги обще познавательные. - всё время пока рассказывал, он маленькими кусочками ел сэндвич и вот сунув в рот последний кусочек, принялся тщательно прожёвывать его. Мой чай закончился и я сунул Эду крышку-стакан от термоса. Он взял её, и одел на термос. Чай был очень вкусный и отлично согрел меня, поэтому я удивился когда Эд не налил его себе. - Ты не собираешься пить чай? - вопросительно взглянул на него я. - Чай просто замечательный, между прочим. - Не люблю пить жидкость перед сном. Я тебя хоть и разбудил, но и ты Гарри и я думаю ещё будем спать два или три часа, сейчас хоть и пять утра, но всё же мы ещё уснём. Я взглянул на улицу, вдалеке виден был розовый оттенок на небе, уже светало. Я взглянул на часы, пять часов три минуты, светилось на табло. - Да ты прав. - резко начал я. - Запасы в животе пополнены и организм слегка обмяк... опять. Думаю стоит ещё поспать. - Да. Давайте поспим, а с утреца вы расскажите мне свою историю. - Эдвард, сунул термос обратно за пазуху и облокотился о плечо в другую сторону от меня. - Пусть твой сон будет крепким как твои стремления. Так мой отчим мне говорил в детстве. Спустя десяток минут Эд уже спал. Я же в свою очередь дождался этого, почему то я ждал пока он уснёт, какие то отцовские инстинкты, хотя он мне скорее в младшего брата годился чем в сына. После чего, тоже уткунувшись головой в угол, закрыл глаза и в течении пяти минут уснул так же крепко как и спал до этого.
3. Дорога в Единбург. Открыв глаза я обнаружил, что уже лежу на полу. Было довольно тепло и стало ясно почему, сверху поверх меня лежала чёрно-белая мастерка которая как оказалось довольно тёплая внутри. Всё помещение заливал яркий солнечный свет. Я поднял голову и свет сразу ударил теплом мне в лицо. Под этими лучами было видно насколько пыльно в вагоне, пыль витала повсюду, ложась своеобразным туманом на наш "домик". Эд сидел с правой стороны вагона у выхода, свесив ноги и вглядываясь куда-то. Поднявшись с пола, и вытряхнув себя от сена и нескольких килограмм пыли я поднёс Эду его мастерку и не успев протянуть руку ему, я увидел куда так зачарованно всматривается парнишка. В этот момент мы проезжали по мосту над речкой, простирающейся с глубин запада, и впадающей в Северное Море далеко на востоке, где-то на горизонте. Мост находился высоко над рекой и это зрелище было просто невероятным. Блики солнца играли на воде, когда ветер неспешно выдувал небольшие волны "играя" с рекой. Несколько десятков птиц плавно парили напротив моста, то и дело выкрикивая, что-то друг другу. По бокам с обеих сторон расстилались деревья, ещё слишком зелёные для такой поры. Как на удивление не было ни единого корабля, не единой лодки или катера, река оставалась как будто не тронутой с начала времён, она только, что-то бурно обсуждала с ветром, постоянно издавая шипение волнами. - Никогда не видел ничего подобного. - тихо прошептал Эд. - Что-то невероятное. Я накинул ему на плечи его мастерку и уселся рядом. Ещё минуты три, поезд пересекал реку и мы молчаливо наблюдали за живописным видом, пока он не начал исчезать за деревьями, а после и не скрылся вовсе. Далее поезд опять ехал сквозь леса и кроме деревьев и гальки рядом с рельсами, ничего не было. - Сколько времени, дружище? - громко разогнал я тишину. Парнишка как будто вышел из транса, в который ввела его река и резко перевёл на меня взгляд и улыбнулся во все зубы. - Уже полдень, мистер. - Говорился же называй меня просто Гарри. - отозвался я в ответ. - Простите, мистер Гарри... ммм... То есть Гарри. - он очередной раз одарил меня улыбкой. - Ты давно на ногах? - Я думаю где-то с девяти утра. - Ты думаешь? - слегка недоумевал я. - У меня нет часов. Я научился определять время по солнцу. Но я не думаю, что у меня это выходит с точностью. Скорее с осечками до получаса. - Давай-ка проверим. Эдвард взглянул на солнце, потом взглянул на деревья, на тень как подумал я, вряд ли деревья дадут полезную информацию, затем ещё разок на солнце и зажмурился. - Готов? - спросил я. - Сейчас где-то... - он замялся. - думаю сейчас половина первого, Гарри. Я взглянул на табло часов, на них было двенадцать часов и сорок одна минута. - Невероятно. - воскликнул я в ответ. - Эд, сейчас сорок минут, ты просчитался всего в десять минут. Фантастика. - Пустяки, каждый сможет так если будет тренироваться достаточно долго. - он поднялся, и побрёл в край вагона где не палило солнце, а была прохладная тень, дойдя до точки назначения, уселся там. - А теперь твоя история, Гарри. - Ты действительно хочешь её услышать? - меня бросило в лёгкую дрожь, то ли от дуновения порывистого ветра от скорости поезда, то ли от чего, то ещё. - У нас ещё куча времени до Единбурга. Я думаю это стоит послушать. - Ну ладно. Слушай и не перебивай, не люблю когда перебивают. - сказал я и вспомнил как сам люблю перебивать других. Эдвард показал знак будто застёгивает рот замком и выкидывает прочь ключ. Я кивнул и, приподнявшись с пола, облокотился спиной к стене не давая солнцу светить в глаза. - Итак...
4. Моя история. Я начал повествовать: Одну неделю назад, к нам приехала моя сестра. Она часто приезжала с ночёвкой к нам домой, иногда брала мужа, иногда сына, иногда обоих. Мы с женой любили её визиты, жена с ней отлично ладила. Они прекрастно дружили, ходили по магазинчикам, вместе ходили в клуб где учат шить, как он там назывался, вроде бы "Шьём счастье" или что-то в это роде. Ирен, так звали мою сестру, всегда приезжала с улыбкой на лице, искренняя детская улыбка которая сохранилась у неё с ранних лет, она всегда привозила её с собой. Но не в этот раз... - я слегка откашлялся и продолжил. - Не то, что бы она приехала грустная в этот раз, она улыбалась, да, но это была не настоящая улыбка, я её мог отличить с детства, родители не могли, друзья не могли, и жена моя не могла, а вот я мог. Ирен приехала в этот раз сама. Она позвонила на кануне, за пару дней до этого, и сказала, что заедет вечерком в субботу и привезёт очередное новое блюдо (она всегда готовит, что то новое и привозит нам к ужину), а ещё добавила, что нужно будет поговорить, и что бы я не пил накануне. Мы её встретили на лужайке у дома. Она сразу сунула жене в руки кастрюли и пробормотала: "А это свинка по венгерски", после чего она начала здороваться и обнимать нас. Мы зашли в дом, стол уже был накрыт, оставалось только одно пустое место для блюда сестрёнки, жена поставила "Свинку по венгерски" на то самое место, а сама пошла к плите за горячим супом. Я дал Ирен домашние тапочки и цветную футболку с надписью "Любимая сестра", на ней было нарисованы куча плюшевых медведей и цветов. Я купил эту фулболку на распродаже в соседнем городке, уж больно она мне понравилась. И теперь всегда когда Ирен приходила в гости, я давал ей эту футболку, что бы она не вымазала свои вещи, и она с удовольствием носила её. - О чём ты хотела поговорить? - спросил я Ирен пока та возилась с футболкой в гостиной. - Гарри, давай после ужина. Маргарет, как обычно, пойдёт спать рано, а мы с тобой обсудим это за чашечкой крепкого чая. - она уже одела футболку, тапочки и скользнула мимо меня на кухню. Был недолгий ужин, где основным блюдом был суп с морепродуктами и та самая свинка, после чего Маргарет пожелала нам хорошей игры и пошла наверх. "Хорошей игры" она привыкла отстёгивать потому, что всегда после ужина мы с Ирен отправлялись смотреть бейсболл по телевизору. У нас на кабельном, был канал по которому транслировали бейсбол двадцать четыре часа в сутки, так вот мы брали пиво и включали в гостинной этот канал. Неважно какая шла игра, мы просто смотрели её, пили пиво и болтали о том о сём. - Сиди здесь. - сказала Ирен и пошла в гостиную. Я услышал как она включила бейсбол, сделала прилично громко, насколько это было возможно, что бы не мешать, не жене не соседям, и вернулась на кухню ко мне. Ирен поставила чайник на плиту, насыпала в заварничек чёрный чай, взяла небольшой кусочек свинки из остатков в кастрюле и присела рядом со мной. - Гарри, ты знаешь как я хорошо к вам отношусь и ничего плохого вам не желаю? - не знаю то ли это было утверждение, то ли вопрос, но я отреагировал. - Конечно знаю. - Ты знаешь как мы дружим с Маргарет, и у нас много общих подруг. Ближе к делу. - она посмотрела на меня серьёзным взглядом, такого взгляда не припоминаю с того момента как она разбила мой любимый сиди плеер в детстве. - Она тебе изменяет. Не могу сказать точно, что почувствовал в тот момент, но это было, что-то вроде небольшого взрыва внутри, но я не до конца понял, взрыв в сторону Маргарет или в сторону Ирен. - Что за чушь, Ирен? - непонимающе воскликнул я. - Это не чушь. Это правда. Одна наша подруга присутствовала, со своим парнем когда это в очередной раз происходило. - Кто он? - Это не так важно, ты его не знаешь, и он тебя тоже. Маргарет же ему говорит, что не замужем и единственная подруга, которая это всё знает, оказалась добросовестной и поведала мне эту историю. - Если это правда, то как давно? - я уныло посмотрел на неё. Засвистел чайник. Ирен встала и заварила чай, кинула по одной ложке сахара в две кружки, после чего из заварника, налила по две трети от целой кружки в одну и вторую, одну поставила передо мной, а другую рядом со своей тарелкой. Из чашки обильно струился пар, а чай уже пустил запах по всей кухне. Из гостиной донёсся крик комментатора "ДаблПлэй!". Я невольно перевёл взгляд на гостинную, а Ирен тем временем села на стул и продолжила. - Её подруга увидела как они встречаются ещё пол года назад, но до недавних событий она и понятия не имела в каких они связях. - Что мне делать? Ты просто говоришь мне такое в лицо и я в замешательстве. Мы живём с ней семь лет в браке, я не представляю, что я должен сделать в такой ситуации. - Гарри, мой совет тебе не нужен. Ты должен сам решить, что дальше делать с этим всем. Я тебе дала информацию и она точная. Я перепроверила, где они вместе бывали. Вгостинице где это происходило, за определённую плату, консьерж мне рассказал, что они снимают номер раз в неделю по субботам, на несколько часов. - Боже мой, сегодня ведь суббота. - Да. Именно. Теперь скажи она целый день была дома? - Я не знаю. - я замешкался - По субботам еженедельно у нас с друзьями рыбалка с утра до двух часов дня, мы не пропустили ни одной рыбалки за год, кроме того случая когда я сильно простыл семь месяцев назад. - Собственно это всё, что хотела тебе сказать. Вы мне оба дороги, но ты мой брат и ты должен знать правду. - она положила свою руку на мою, а другой отхлебнула чай. В тот вечер, я заснул в гостинной на софе, под звуки бейсбольного матча высшей лиги, естественно ночью они не играли и это был лишь повтор, но сквозь сон мне казалось, что это происходит в прямом эфире. На следующее утро, я проснулся с полной головой мыслей. Казалось, из-за тяжести мыслей, даже встать было тяжелее обычного. Двигаясь в ванну мимо кухни я заметил как там уже во всю кипела работа двух хозяек. У нас у всех были выходные и поэтому никто никуда не спешил. В ванне я пробыл не менее полу часа, пытаясь привести себя в порядок. Я принял холодный душ и выйдя на кухню уже был готов к разговору. Все уселись за стол. Весь стол был покрыт белоснежной скатертью, эта скатерть подарок на последнее день рождение Маргарет от её кузины Дэннис, и хоть прошло более полугода, скатерть была такая же белоснежная, как и в день рождение. На скатерти стояли три тарелочки, на двух яичница с жаренным беконом и кусочек разогретой свинины, а на третей салат из свежих овощей и кусочек ржаного хлеба, это моя жена так поддерживала свою фигуру, и кстати ей это чудесно удавалось, она была так же сексуальна, как и в день нашей свадьбы. - А вот и напиток. - на кухню зашла Маргарет с подносом на котором красовались три бокала красного вина, из нашей коллекции в погребе. Вслед за ней на кухню залетела Ирен, с подноса она схватила бокал и уселась за стол к одной из тарелок с яичницей. - Доброе утро. - промямлил я. Маргарет уже поставила остальные два бокала к своей и моей тарелке, после чего подошла ко мне и нежно поцеловала меня в щетину на щеке. "Не стоит портить такое чудесное утро" подумал я, и уселся за завтрак. Ирен понимающе взглянула мне в глаза и принялась опустошать тарелку. В одиннадцать часов сестрёнка ушла по делам. "Я позвоню" сообщила она и побежала к машине. Мы её проводили, закрыли дверь и уселись в гостиной на софе с очередным бокалом вина. По телевизору шла какая-то странная мелодрама, о парне который влюбился в девушку на своём дне рождении, а после чего попал в автокатастрофу на следующий день и стал до жути уродливым на лицо. Я не мог никак начать беседу и решил отложить её на неопределённый срок, может до завтра, но скорее до послезавтра, что бы собраться с мыслями. В конце фильма Маргарет уже не смотрела в сторону телевизора, а сидела на мне, одной рукой она обхватила мне шею и нежно целовала в губы, а другой залезла ко мне в штаны и резвилась там. Дальше события развивались, как обычно, мы переспали и пол дня провалялись в мягкой кровати в спальне, где у нас был ещё один телевизор на стене. Маргарет смотрела какие-то дурацкие передачи для домохозяек, а я лежал у неё на обнажённой груди и смотрел в окно. Светлые шторы были открыты, а сквозь розовую тюль было видно дерево которое стояло у нас во дворе, оно уже потеряло часть листьев, и мне с этим лезли дурные ассоциации в голову, про нас с Маргарет. На следующий день, в понедельник был тяжёлый рабочий день. Я работал в компании по производству наборов дорогой посуды. Моя работа заключалась в том, что бы сидеть на телефоне и как можно быстрее фиксировать все заказы, после чего три раза в течение дня мне приходилось отправлять все заказы к шефу, в соответствующем виде. Обеда как такового нет, и ты можешь кушать на рабочем месте когда нет звонков. В четыре часа вечера ко мне заскочила Ирен. Она принесла мне какое-то сырное блюдо в пищевом судочке и обменялась коротким диалогом: - Привет, братишка. Что ты надумал по поводу всего этого? - Привет, Ирен. Знаешь я ещё ничего не предпринимал. - мой взгляд скользнул куда-то к окну. - Понимаю. Это всё так тяжело. Не торопись, обдумай всё хорошенько, хочу только, что бы ты был счастлив. - Угу... - я кивнул в ответ, после чего зазвонил телефон и Ирен убежала. Весь день был полон звонков и заказов, а кто не заказывал, тех приходилось консультировать по нашей продукции. Один назойливый мужичок занял эфир на целых пол часа и не отстал, пока я не перечислил ему, весь наш асортимент, после чего он недовольно выдал, что то в стиле "А знаете, у вас всё дорого" и бросил трубку. Домой я пришёл уставший а жена уже ждала в кровати. На этот раз я был слишком уставший и разговора так и не случилось. Перекусив вчерашним супом, я пересилив усталость, сходил в душ, и увалился в кровать. Маргарет делала мне прекрасный массаж и я заснул в процессе. Следующий день прошёл также, и среда не отличилась ничем новым. В четверг я так набрался после работы, что думал прийти домой и устроить скандал столетия, но в итоге пока шёл домой, выпил ещё огромное количество алкоголя и прийдя домой просто отключился на коврике у входа. Пятница была лёгким днём, и в этот день нас работало двое, я и стажёр - парнишка на подработке, поэтому первую половину дня я был свободен. Всё это время я потратил на то, что бы вылечить больную голову. Маргарет приготовила мне покушать и ушла ещё в шесть утра на работу. Работала она поваром в самом дорогом ресторане города, поваров там было много поэтому график у неё был не плотный, она брала выходные, когда нуждалась в них, а рабочий день был с восьми утра до шести вечера. Ресторан назывался "Grand Blue Omar" и славился своим фирменным блюдом, омаром в голубом соусе как следовало из названия. Никто не знал рецепт как готовить такого нежного омара кроме поваров этого ресторана, а соус им привозил под заказ поставщик и даже повара не знали из чего сделан этот соус. Но кто хоть раз пробовал это блюдо, возвращался в "Grand Blue Omar" снова. Остаток дня на работе прошёл спокойно. Было всего пару тройку звонков с крупными заказами для лавочек с посудой по округе близ Олд Крейхолла. Домой я вернулся уже в восемь, сразу после работы, без задержек. В доме было очень тихо. Свет горел только на веранде. Я разулся и прошёл на кухню, на плите стоял печёный картофель с куриным филе под каким то соусом. Кушать не хотелось. Сняв пиджак и бросил его на софу, по пути на второй этаж. Я зашёл в спальню и обнаружил там лежащую, в сексуальном нижнем белье, Маргарет. - Иди сюда, мой сладкий. - она показала мне пальчиком к себе, а потом сунула его в рот и облизала. - Твоя киска уже заждалась. После работы я не мог поверить своему счастью и бросился к ней. Пока мы с ней занимались любовью, в голове постоянно проскакивали мысли "Она же меня любит посмотри, Ирен" , "Наверное подруга наврала", "Это всё бред, она только моя". Утро субботы я встретил по будильнику, как обычно, собрал все рыболовные снасти. Маргарет уже на то время приготовила огромный тормозок в дорогу и проводила меня сладким поцелуем. Я сел в свою "ласточку" и поехал на рыбалку, по крайней мере так думала жена, но к друзьям я в тот день не приехал. - Привет, Гарри. В чём дело? - ответила на другом конце трубки Ирен. - Привет. Название гостиницы. Скажи мне чёртово название. - голос мой был ровным и громким. - "Scout". В ответ Ирен услышала только короткие гудки в телефоне. Я уже бросил телефон на соседнее сиденье и мчался к гостинице "Scout". Припарковался я на частной стоянке, неподалёку от самой гостиницы, но не слишком близко, что бы мой Civic можно было заметить близ гостиницы. Это была не большая гостиница, с всего пол сотней номеров. Здесь останавливались в основном те кто проезжает мимо города и нужно остаться на ночлег. С виду гостиница была слегка старовата и грязная, но изнутри она была великолепна. Я ни разу не был в ней и поэтому моему удивлению не было границ, когда мои глаза пробежались по красному бархату наполняющему гостиницу изнутри повсюду. - Добрый день, сэр. Чем могу быть вам полезен? - радушно встретил меня консьерж, стоя за прилавком с табличкой регистратура. - Я хотел бы снять номер. - Есть ли у вас предпочтения к номеру, сэр? - консьерж продолжался улыбаться во весь рот. - Давайте самый дешёвый. - в отмашку ответил я. Консьерж провозился с книгой постояльцев пару минут, после чего открыл её на странице с номером "6" и сказал: - Ваша подпись, пожалуйста. На свободной строке. - он показал на строку. Почти вся страница была расписана разного вида каракулями, которые оставляли люди при заселении. Также была написана дата напротив каждой росписи. Рядом со страницей "6" красовалась такого же вида страница с номером "7", на которой всё располагалось в точности точно так же. Я поставил подпись и сунул консьержу кредитку. Он быстро щёлкнул кредиткой на своём терминале и сказал: - Добро пожаловать в гостиницу "Scout", мистер Дюмма. - он взял с полочки с цифрой "6" ключ и сунул его мне в руки. - Ваша комната номер шесть. Приятного отдыха, если что-то понадобиться дайте мне знать. Взяв ключ, я двинулся на улицу размышляя где бы найти место, что бы наблюдать за входом в гостиницу. Осмотревшись я обнаружил, что поблизости одни жилые дома и нет ни лавочек ни кафе. Изучая местность взглядом я не заметил как мимо меня просочился мелкий старичок и зашёл в гостиницу. Развернувшись я отправился обратно к регистратуре. Я подошёл к консьержу. Тот как раз дал книгу посетителей под роспись этому самому старичку. - У вас тут есть кафе или столовая? - тихо промямлил я и уставился на консьержа. - Кафе прямо по коридору и направо. - он указал на длинный коридор устеленный красным ковром. Тем временем старичок расписался и я мимолётом обратил внимание на книгу посетителей. - Добро пожаловать в гостиницу "Scout", господин Шейрингер. Ваша комната номер двенадцать. - он отдал старику ключ и наклонился под стойку. Старичок поковылял по коридору в сторону комнаты "12" предполагаю. И тут я кое, что заметил в книге посетителей, что-то до боли знакомое. А что я мог там увидеть кроме росписи, а если я и знал чью то роспись кроме своей, то только Ирен или Маргарет. На странице с номером "11" несколько раз красовалась роспись Маргарет, с разницей в неделю. Не успел мозг поверить и совладать с мыслями, как из-под стойки вынырнул консьерж, закрыл книгу и уставился на меня. - Что нибудь ещё, сэр? - Нет, спасибо. - тихо ответил я, разворачиваясь в сторону коридора. Был невообразимый накал эмоций, всё внутри пылало и взрывалось. Маргарет ни разу не упоминала про гостиницу "Scout", не разу в жизни. Со стеклянными глазами, и прошаркав пять номеров, я вставил ключ в замок двери с квадратной красной вывеской с цифрой "6" и завалился в номер... Не помню сколько прошло времени прежде чем мои уши, что-то зафиксировали, в тишине гостиницы. Я приподнялся с кровати и вслушался в шум за дверью. Кто-то беседовал с консьержем. Это был мужчина с довольно грубым голосом. Слов было не разобрать, но то, что кто-то снимал номер это был факт. Шумы на регистратуре утихли и стали слышны мягкие шаги, по ковру вдоль коридора, одни тихие и массивные, а другие лёгкие и слегка цокающие, как будто каблуки почти добираются до пола сквозь ковёр издавая своеобразный звук. Когда шаги прошли вдоль всего коридора и стихли за поворотом, я тихо выбрался из комнаты и медленными неуверенными шагами направился к консьержу. - Мистер, Дюмма. Вы нашли кафе? - спокойным тоном вопросил консьерж. - Ммм... Да. Кафе. Да, всё в порядке. - собирал я мысли воедино. - Извините, а нельзя ли у вас снять комнату под номером одиннадцать? - Крайне сожалею, но эту комнату только, что сняли. Гостиница "Scout" приносит глубочайшие извинения. - он начал хаотично листать книгу посетителей. - А чем вас не устраивает ваш номер? Возможно я могу предложить вам другой? Но я уже не слышал бормотания консьержа. С озлобленным лицом и шагая к выходу, я с силой толкнул стеклянную дверь так, что та чуть не треснула от удара когда полностью открылась. Консьерж, что-то яростно кричал вдалеке, но мой силуэт уже скрылся за поворотом. Знаешь в чём плюсы маленьких гостиниц и отелей в которых мало номеров? В них всего два этажа, не больше. Я принялся обходить весь "Scout" вдоль окон, двигаясь по палисадникам, зелёному газону и клумбам с яркими цветами. Наступая на цветы, вспоминал жену Диксона, почему-то именно её. Она мне нравилась , она была добрая затворница, которая всегда давала много сладостей детям на хэллоуин. Её видели не часто, наверное только по утрам и вечерам у "Кофейни Диксона", а поэтому её мало кто знал. Перетоптав множество цветов я вышел на внутренний ряд окон номеров 9-20. Девятый номер, десятый номер. Сердце билось в ускоренном ритме. Не до конца дойдя до окна одиннадцатого номера, я увидел задвинутые шторы, но шторы эти закрывали только солнце в комнату, если нужно было заглянуть, что там твориться, можно было посмотреть поверх штор или под шторами. Я тихо приблизился к окну и пригнулся к углу, заглянул под шторами и направил взор внутрь проклятой комнаты. То, что я увидел наверное остановило моё сердце на минуту, после чего запустило его с частотой в три раза быстрее чем обычно. На полу на животе, полностью голая лежала Маргарет, лицом к окну, а сверху на ней здоровенный парень лет двадцати трёх, не больше. Он так быстро двигался, что Маргарет закатила глаза под веки и дико орала, звука слышно не было, стёкла были звуконепроницаемые, но я слышал этот крик прекрасно, он звучал в моих ушах, в моём мозгу. Убрав голову от окна я побежал... С трудом могу вспомнить, что было дальше, но знаю одно, пил я так много, что к ночи весь в собственных отходах лежал где-то неподалёку от центра города в зарослях фигурных кустов. Утром мне позвонили друзья, и после моего короткого ответа, приехали и забрали меня, отвезя меня домой они бросили моё ещё не трезвое тело на софу в гостиную, где уже ждала переживающая жена. Было ещё совсем рано. Утро воскресенья. Около пол седьмого утра. Маргарет ухаживала за мной как могла. На лице у неё были слёзы. Она всё причитала, как она переживала и пыталась разузнать где я пропадал, почему в таком состоянии меня привезли и что вообще со мной произошло. К обеду она меня отмыла в ванной, вещи постирала, напоила таблетками, покормила и моя голова перестала болеть, а болезненное состояние улетучилось с концами. Пол дня мы провели в спальне, и смотрели телепередачи. Она обнимала меня, а я в свою очередь облокотился на спинку кровати и бездумно смотрел в телевизор. За окном заструился лёгкий летний дождь."
4. На встречу новой жизни. Я молча смотрел на внимающего мне парня и ждал реакции. - Гарри. Я не знаю, что сказать. Это ужасно. - он с открытым ртом продолжал пялиться на меня. - Это ещё не конец, Эдди. Ещё не конец. - Так почему же вы уехали? - У тебя ещё есть те чудесные сэндвичи и чай? - я посмотрел на его карманы. - О конечно! - Эд, достал два сэндвича, один протянул мне, а другой начал кушать сам. - Чай тоже есть, но чур, налью чай только когда закончишь историю. Я молча улыбнулся и откусил кусочек сэндвича. Уже солнце садилось и на небе была полоса оранжево-розового цвета сливающаяся с солнцем, которое постепенно тонуло в горизонте полей. Поезд уже въехал в город, и двигался по окраинам, где как муравьи сочились со всех щелей люди, расплываясь в ярко усталых красках заката. Я взглянул на часы, на табло было восемнадцать двадцать пять. - Почти приехали. - сообщил я парню. - Я всё ещё жду. - Хорошо. Вот и конец истории. - я беззвучно откусил ещё один кусочек сэндвича, и сразу же проглотил его. - Я переключал канал за каналом лёжа с ней в кровати. Она начала ласкать меня. Я сделал телевизор как можно громче. Маргарет уже полностью разделась и залезла на меня. Мы долго занимались любовью, после чего я взял её на руки, встал с кровати и положил её на живот рядом с тумбочкой, а сам "вошёл" сзади. Она начала очень громко стонать, но телевизор работал громче и кроме меня её никто бы не мог слышать. Эдвард затаив дыхание смотрел своими большими глазами на меня и ждал финал. - Она любила на тумбочке, рядом с кроватью, хранить свою косметику. Косметика лежала там всё время. По телевизору началась стрельба и крики, шум раздавался на всю квартиру. Из косметички Маргарет торчала пилочка для ногтей, она всегда любили напиливать себе острые ногти, поэтому и сама пилочка была довольно острая, однажды Маргарет даже порезала себе палец по неосторожности. Я двигался всё быстрее и всё сильнее, как бешеный пёс который готов загрызть всех прежде чем подохнет сам. Я протянул руку и взял пилочку, крепко сжал её рукоятку. Маргарет кричала от наслаждения, её глаза запали за веки и она не видела ничего вокруг. - я взглянул на Эдварда очередной раз и широко улыбнулся, слегка оскалив несколько зубов. - Первый раз, я прошёлся лезвием пилочки по её нежной коже на шее, не останавливая тело я сделал это ещё раз и ещё. Я проделал это раз пять пока не выбросил пилочку прочь и не остановился. По её груди струилась кровь огромными потоками, такая красная кровь по такой белой и красивой груди, она хватала руками воздух, пыталась встать, но не могла, пыталась закричать, но не могла. В конвульсиях она билась ещё минуту, после чего, кровь огромной лужей заполнила весь розовый ковёр. Молча поднявшись, я бросил взгляд на любимую жену, потом на телевизор, после чего спокойно надел серые брюки лежащие на спинке стула, под ними я обнаружил клетчатую рубашку и тоже быстро накинул её на себя, схватил ключи от машины с журнального столика и двинулся к выходу. По пути я посмотрел время, на табло было без пятнадцати семь вечера, "Какая удача, у Диксона ещё не закрыто, успею на кофе". С этими мыслями я вышел на улицу, сел в машину Civic 92 года выпуска и поехал в сторону железнодорожного вокзала. Пока мой рассказ закончился, мы доехали до депо в Единбурге и поезд остановился. Я перевёл взгляд на парня. После недоумевающего взгляда, он аккуратно вдохнул, будто опасаясь набрать не тот воздух в лёгкие, и медленно отвернулся от меня не произнеся ни слова. Я слегка улыбнулся и выпрыгнул из вагона, медленно направляясь к выходу из депо. - Мистер, - раздалось неуверенно сзади из вагона. - вы ведь закончили историю. Я медленно развернулся и уставился на парня. - Так вам налить малинового чаю?
Я сейчас позанудствую немного. Знаете, как бывает, сидишь на работе, ждешь заказа: готов читать что угодно... Но даже в этом состоянии «чем бы заняться?» я не стала читать ваш рассказ дальше первой вордовской страницы. И если интересно, почему, то я поясню. Считается, что в начале текста нужно погрузить читателя – медленно и плавно – в окружающую обстановку. Наверное, кому-то это, действительно, помогает встать на место героя. Но вот только делать это с помощью общих слов – это смерти снотворному подобно. Понимаете, ваше описание сводится к «ветер дул», «трава была мокрой», «смеркалось». Это таблички, а не живой мир. Это просто перечисление, а не 3D. А перечисление утомляет. И то, что дальше – ничем не лучше первого абзаца: «небольшое поле с пересекающими его железными путями на фоне хвойного леса, выглядело просто завораживающе» Чем оно завораживает? Ну, пусть будет хоть одно сравнение, яркий образ, который заставит меня (читателя) остановиться – представить. Согласиться или нет, не важно. Но затормозить, а не продолжать скользить глазами дальше по строчкам. Потому что с таким же успехом вы могли написать про небольшие дома с пересекающими их проводами, про небольшой луг с пересекающими его траншеями. Завораживает? «Моя рубашка уже полностью была пропитана влагой от росы с кустарника, она прилипала к телу, заставляла мёрзнуть и дрожать при каждом порыве этого ветерка». Вы продолжаете следовать правилам в описании состояния персонажа, но, увы, я не верю ни единому слову. Потому что когда люди мерзнут и дрожат, они не остаются настолько… нейтральными к подбору выражений. Я не про то, что ваш герой должен материться (хотя не удивилась бы), но ласково называть «ветерком» то, что причиняет тебе дискомфорт? Сухо констатировать факт, что мокрая рубашка липнет к телу? Вы хоть помните, как это противно? Далее, Олд Крейхолл… И все бы ничего: подумаешь, очередная история из жизни иностранцев. Пока в эту самую историю не врываются кондовые российские реалии. «Ласточка» - и хоть вы мне сейчас типичного Сэма Смита нарисуете с «Civic 92 года выпуска» – я все равно увижу 50- летнего выходца из СССР с ключами от «Волги». Последнее. Вордовская страница, как я уже сказала. Вордовская страница текста, из которой я узнала, как выглядит машина героя и интерьер «Кофейни Диксона». Страница. 3 000 знаков. И ни одного крючка. Ни одного намека на интригу, способного задержать внимание читателя, возжелавшего осилить все произведение.
0
