День сегодня был необычаянно тёплый для ноября. Я шла в летнем платьице, едва накинув на плечи шаль. Над головой сияло улыбчивое солнце, под ногами шуршал ковёр сухой  листвы. С охапкой  цветов я направлялась прямиком на кладбище. Вся эта размеренность, спокойствие, единение неумолимо притягивало меня вот уже третий год.

    Картоев Пётр Алексеевич. Ещё один обитатель этого места. Запылившаяся надгробная плита была завалена мусором и почти разрушена . Представшая перед глазами картина ясно говорила, что этот человек, покоящийся в земле, всеми давно забыт. Какого это: быть никому ненужным?

     Подойдя ближе, я прочитала эпитафий, принадлежавший мужчине: " Мы помним этого доброго, отзывчивого человека. Он был прекрасным мужем, отцом и любящим дедушкой. Пускай земля ему будет пухом". Я невольно задумалась: если люди пишут такое в память о своём родном человеке, почему же тогда  забывают о нём?  Всепоглощающая печаль охватила меня. Я всматривалась в улыбчивую фотографию мужчины, и пыталась найти ответы на несуществующие вопросы.

                                                                       ***

- Где тебя опять носило в такую рань, Марта?- с дежурным недовольством спрашивала мать, шлёпая на сковородку мясной фарш.

- Как всегда прогулялась у  леса.

Одни и те же вопросы, такие же ответы. Я знала наши разговоры наизусть.

- Нечего делать в этом Богом забытом месте. Кладбище! Страх один! Пошла бы лучше на нашу сельскую дискотеку. Вон, Люськина мать рассказывала,  какие там парни из другой деревни приезжают.  А сама Люська, между прочим, на год моложе, а уже при женихе. Через месяц-то свадьба, а ты у меня всё в девках бегаешь!

Затянувшись сигаретой, мама отвлеклась на шипящие  в масле котлеты.

- Для чего я тебя рожала! Чтобы шлялась не пойми где?! Иль читала книжки?!! Слава богу, что этого не видит отец. Упокой Господь его душу! Надо хозяйством заниматься! Тебе женою быть!  Кто тебя такую нерадивую замуж позовёт!

                                                                           ***

Как же прекрасно осеннее утро. Обитатели леса  заняты приближением зимы. Деревья спят вечным сном. Молчание некогда звонких птиц придаёт утру какую-то смиренную тишину. Всё вокруг пахнет таинственностью, которой невозможно не восхищаться.

В моих рука нет цветов. Я держу потрёпанную временем библиотечную книжку. Мне кажется: это нечто более ценное, чем цветы, которые увянут со временем. А прочитанные слова из книги будут свободно витать в воздухе, освободившись от гнёта печатных страниц.

Скрипом старинных ворот меня приветствовало кладбище. Ноги пошли сами собой вперед, как будто выполняя приказ. Остановилась я у могилы  молодого парня, задумчиво глядевшего на меня с фотографии.

Рядом с могилой был воткнут одинокий деревянный крест, на котором от каждого порыва ветра болталась  фотографии парня с чёрной лентой.

Кем мог быть этот человек. Чьим-то сыном? Мужем? Может быть, солдатом, храбро сражавшимся за нашу родину? Самоубийцей, ненашедший себя в жизни?

Капли холодного дождя начали ритмично опускаться на моё лицо и одежду. Уходить не хотелось, но, несмотря на это, я направилась домой, бережно прикрывая книгу от обрушивающейся на меня влаги.

                                                                             ***

- А вот и ты, Марта. А смотри кто у нас в гостях.

Мама настойчиво подтолкнула меня к столу, где сидела Люська с мамой. Она, как всегда, была разукрашена во все цвета радуги, а наряд отражал палитру всех красных оттенков. Она была копией своей мамы, тети Зины, которая, правда, любила зелёный цвет (Только так их все в деревни и отличали).

- Марта, ну что ты застыла. Садись, мы тебе вон какие новости расскажем.

Дальше я примерно с час напрягала свои уши, на которые бесчисленным потоком обрушивались все сплетни деревни, включая будущую свадьбу Люськи. Потом меня наконец-то отпустили из-за стола, и я отправилась в соседнюю деревню по делам, которые поручила мне мать.

                                                                             ***

Поздно. Этим же вечером.

- Да никуда не могла пропасть твоя Марта. Наверно, повстречала кого в деревни, вот и задержалась. Погоди, ещё вернётся.

Тётя Зина успокаивала маму Марты, которая не знала: как реагировать.

- Зина, да знаю я свою дочку. Никуда она у меня не ходит. Ни с кем не дружит. Дурака валяет целыми днями. Нет бы матери родной помочь!

- Да говорю я тебе, девка-то уже взрослая. Гляди, с парнем познакомилась. Что же ты, сама в её возрасте не была. Да и моя Люська, вон, почти замужем. А какой парень! Нет таких больше в деревне.

Тётя Зина гордилась своим достижением. Она расправила плечи и особенно высоко подняла голову, зная, что соседка ей завидует.

- Ой, Зина. Да не говори ты глупостей. Кто её такую нелюдимую замуж-то возьмёт.

Вошедший в двери следователь растерянно поглядел в сторону женщин. Его едва выросшие на молодой коже усы почти незаметно подрагивали на худом лице. Он силился что-то сказать, но женщины за спором ничего вокруг не замечали.

Спустя какое-то время тётя Зина воскликнула.

- Смотри, подруга, кто к нам пожаловал. Никак следователь. Да ещё и с другой деревни. Какие новости нам принесли?

Немного замешкавшись, мужчина подошел к столу нервной походкой.

- Мне нужен дом Смирновых. Где такие проживают?

Тётя Зина с улыбкой повернулась к своей подруге, легонько пихая её локтём в бок.

- Здесь. А что случилось?

- Вашу дочь зовут Марта Михайловна Смирнова?

Мама Марты, не ничего не понимая, спросила.

- А вы её знаете? Она видать с вами приехала, да?

Глаза матери первый раз блеснули надеждой.

- Извините, но..ваша дочь...она...мертва.

Следователь снял с себя головной убор, и, опустившись на стул, поник головой.

- Следователь, да что же это, как это? Наша Марта!?! Где? Что случилось?

Тётя Зина интересовалась всеми подробностями. Она чувствовала ответственность за назревающую сплетню.

- Да. Покинула она нас, окаянная.

- Что же это я сижу! Может чаю, следователь? Да и наш совсем поостыл.

Мать Марты - как всегда -  забегала у плиты.

                                                                                 ***

Послесловие.

Четыре года спустя.

- Папа, а кем была эта тётя?

Пухленькие детские пальчики дотронулись до молодого женского лица на фотографии.

- Это, Машенька, несчастная тётя.

- Но почему она тогда нам улыбается?

Всё тем же пальчиком ребёнок указал на девушку.

- Её больше нет, а при жизни она, наверно, часто улыбалась. Была счастлива...

- Но, папа, почему тогда на могилке нет цветов, так грязно?

Следователь, тяжело вздохнув, заглянул в глаза своей не по годам умной дочери.

- Потому что о тёте забыли.

- Но мы же не забыли, папа, правда?

Копна золотистых волос встрепенулась - зелёные глаза уставились на следователя. Они напоминали глаза той девушки, Марты. И сразу всё вспомнилось: как его привели в больницу, где она, мертвецки-белая, лежала на простынях с открытым от ужаса ртом и выпученными, но всё равно прекрасными зелёными глазами. Как после он вечером пришёл к её матери.

- Конечно, Машенька.

- А ты мне когда-нибудь расскажешь её историю?

- Я постараюсь, доченька...