Глава 1

-Мадам, прошу прощения, конечно, но не рановато ли вы сняли траур? – опуская глаза вниз, тихо произнесла Мари. Эта молоденькая девушка совсем недавно работала в поместье семьи Дюбуа, и еще не научилась толком держать язык за зубами. Маркиза вальяжно прошла мимо компаньонки, словно не замечая, а потом, резко остановившись прямо возле нее, схватила рукой за волосы. Девушка пискнула и зажмурила глаза, готовясь к худшему. Но мадам Мишель Дюбуа, полюбовавшись реакцией на свой выпад, отпустила локоны Мари, и также медленно, словно, ни в чем не бывало, прошла дальше к окну.

-Покойному мсье Франсуа, впрочем, как и при жизни, абсолютно все равно, какого цвета платье на мне одето - сейчас его поедают черви глубоко в земле. Я ненавижу черный, и не собираюсь носить его постоянно. Что же касается вас, юная Мари, то настоятельно советую впредь тщательней подбирать вопросы, которые вы вправе мне задавать. Договорились? – Она с надменной снисходительностью смотрела на компаньонку, которая дрожала, словно осиновый листок.

-Не слышу! – мадам Дюбуа повысила голос и гневно блеснула глазами.

-Да, мадам! Конечно… - шепнула Мари, все также изучая взглядом подол собственного платья.

-Хорошо. Можешь идти.

Оставшись одна, маркиза обошла длинный письменный стол, и села в кресло. Утренний мягкий свет плавно проникал в комнату через тюлевые занавески. За окном белела цветущая вишня, и пробудившиеся от зимней спячки пчелы уже кружили возле нежных лепестков.

Равнодушно созерцая пейзаж, мадам Дюбуа задумалась. Ей было двадцать три года, и она вот уже месяц, как вдова. Было ли ей печально? Нет. Ей было все равно. Отсутствие супруга выражалось лишь в непривычной тишине – не было слышно пьяной ругани, громкого смеха его дружков, которые частенько гостили здесь. Любила ли она покойного мужа? Тоже нет. Появление, как и уход его из ее жизни, практически не отразился на Мишель. Разница лишь в том, что ее фамилия звучала теперь как Дюбуа, и она стала носительницей титула «маркиза». Теперь еще прибавилось слово «вдова». Не более и не менее. Ах, да! Еще одно непривычное обстоятельство,  - с момента смерти супруга, она ни разу не ездила верхом. Маркиза даже никогда не бывала в конюшне – этим всегда заведовал Франсуа. Что ж, этим погожим весенним деньком можно и прокатиться!

Женщина встала и вышла на веранду. Увидев Симона, пожилого домоправителя, она позвала его.

-Симон. Я хочу прокатиться на лошади. Ты можешь мне это организовать?

-Да, мадам, конечно!

-Подожди, пока я переоденусь. Ты проведешь меня в конюшню.

-Как прикажите!

Мишель потянулась, вдохнула пьянящий аромат весны и поспешила наверх. Застегивая камзол, она покрутилась перед зеркалом, оценивая стройность своей фигуры. Как всегда – прекрасна! Оставшись довольной собственным отражением, она спустилась вниз.

«Может, стоило взять с собой Мари?» - думала маркиза, следуя за Симоном. Влажная земля была мягкая, и ее туфли глубоко погружались в почву, отчего идти становилось тяжелее. Симон, привыкший ходить где угодно, временами останавливался и ждал отстающую маркизу.

За домом, если пройти вдоль восточной стены и миновать вольер с птицами, можно было выйти на широкую тропу, ведущую к загону и конюшне. Покойный маркиз был страстным любителем лошадей, потому скупал различные породы. В его владениях можно было видеть и арабских скакунов, и мустангов, а также андалузских красавцев.

Но Мишель это абсолютно не волновало. Ей нравилось ездить верхом, а сколько стоит и к какой породе принадлежит ее конь – было безразлично.

-Здесь находится конюшня. Ею управляет мсье Итэн. Он и запряжет вам лошадь. – с этими словами Симон поклонился и громко крикнул:

-Мсье Итэн! Мадам желает прокатиться!

Из-за угла вышел высокий смуглый мужчина лет тридцати-тридцати пяти. Светло-голубые глаза его вносили некую дисгармонию в облик, ярко выделяясь на темном лице, обрамленном черными волосами. Вытирая широкие ладони тряпкой, он подошел к забору и открыл проход.

-Здороваться вас не учили? – возмутилась Мишель.

-Добро пожаловать, мадам! Погода сегодня как нельзя, кстати, для прогулок! – Итэн, проигнорировав замечание маркизы, повернулся и пошел к конюшне. Женщина, онемевшая от такой неслыханной дерзости, застыла на месте.

-Сейчас я запрягу и выведу вам лошадь, на которой вы обычно ездили. Одну минуту… - добавил Итэн и зашел внутрь. В его глубоком голосе слышался необычный акцент, словно родом он был не из Франции. Дерзкий и вольный тон, в котором он себе позволял обращаться к маркизе, привел ее в негодование.

Мадам Дюбуа гневно посмотрела на Симона. Тот смущенно улыбнулся и пожал плечами:

-Не серчайте на него, мадам! Он общается больше с лошадьми, чем с людьми, потому не очень-то вежлив.

-Я научу его вежливости! – хмыкнула Мишель и, подняв подол платья, направилась в конюшню. – Позови Мари! Пускай присоединяется к прогулке! – крикнула она Симону, не оборачиваясь.

Итэн, не обращая внимания на Мишель, перекинул подпруги и затянул их покрепче. Убедившись, что седло надежно закреплено, он взял в руки узду и повернулся к маркизе.

-Лошадь готова, мадам!

-Мне она не нравится. Запрягите другую. – спокойно проговорила женщина, высокомерно взирая на конюха.

-Чем же она вас не устраивает?

-Это не ваше дело. Ваша работа – выполнять приказы, а не разбираться в тонкостях моих капризов.

-Хорошо. Выбирайте, какая лошадь вам по душе. Я запрягу еще одну. А на этой может прогуляться ваша компаньонка. – улыбнулся Итэн, хладнокровно рассматривая Мишель. Он впервые видел ее так близко. Раньше маркиз сам приезжал в конюшню и забирал подготовленных для прогулки лошадей.

Мишель была невысокого роста, с хрупкими, почти детскими руками и тонкой талией. Ее каштановые волосы непослушными локонами выбивались из прически, а в глазах цвета ореха мелькал бесовской огонек. Слегка вздернутый носик казался еще меньше на фоне пухлых алых губ.

-Мою компаньонку она тоже не устроит. Я выберу две другие! – презрительно кинула маркиза и, повернувшись, пошла вдоль стойла, осматривая лошадей.

Итэн безразлично пожал плечами и стал расстегивать подпруги.

О том, что у маркизы скверный характер, он знал давно. Слуги частенько жаловались на ее дурной нрав. Покойный мсье Дюбуа тоже не отличался добросердечностью, но, в связи со своими постоянными балами и приемами, которые любил устраивать, обращать внимание на прислугу, у него просто не было времени. Итэн всегда добросовестно выполнял свою работу, и претензий к нему не возникало. Теперь же, судя по всему, ему еще придется хлебнуть соли. Стоит лишь надеяться, что мадам не так часто будет гулять верхом…

Глава 2

Вопреки ожиданиям Итэна, женщина ездила почти ежедневно. То ли просто из скуки, то ли специально, чтобы досадить ему. И каждый раз ее что-то не устраивало – то седло другое подавай, то потник не под цвет платья или жакета, то грива не подстрижена. Мужчина потакал капризам госпожи, тем не менее, регулярно отпускал в ее сторону саркастичные замечания и шуточки.

-Мадам не желает перекрасить гриву этой кобылы под стать платью? Это было бы забавно, не находите? Белоснежной лошади с изумрудно-зеленой гривой в округе не сыскать! – улыбнулся Итэн, запрягая лошадь, выбранную Мишель. Его сарказм забавлял маркизу, и про себя она отмечала, что его речь поставлена необычайно правильно, словно он относился к знати.

-Там, где вы получили образование, было в моде окрашивать гривы? – язвительно ответила женщина, прибегнув таким образом к хитрости – где же Итэн получил образование, если таковое имелось?

-О, мадам, уверяю вас, в Кембридже это не в моде!

-Вы учились в Кембридже?! – Мишель слегка опешила. Обучение там стоило далеко не дешево, и не каждый из более знатных сословий мог себе это позволить. Не говоря уже о простолюдине, как Итэн! Или он что-то скрывает?

-Откуда вы родом? – немного подумав, спросила маркиза.

-Моя мать – ирландка. Отец – француз, знатный господин. Но с вашего позволения его имени я называть не стану. Его фамилия слишком известна, чтобы произносить ее вслух.

-Как же так сложилось, что сын знатного господина – простой конюх? – ухмыльнулась Мишель. Она ликовала, что нашла новую струну, на которой может играть и которую может задеть. Возможно, этот человек не так уж непоколебим, как здается на первый взгляд.

-Сложилось. Но я ни о чем не жалею. Я получил образование, мне нравится моя работа, и я не сетую на судьбу. В конце-концов, я имею счастье созерцать вас ежедневно, и общаться с вашей светлостью! – Итэн наигранно поклонился.

Мишель закусила губу и попыталась что-либо еще выяснить о своем слуге, но тщетно. Итэн ловко парировал ее словесные удары, отвечая с добродушием и улыбкой. По-крайней мере, теперь маркиза знала, откуда у него такой необычный акцент. Ирландия. Она много слышала про эту страну, славящуюся своими живописными пейзажами, но побывать там ей не довелось.

-Этот конюх меня бесит! Нужно найти другого! – как-то сказала она Симону. Домоправитель, накрывая на стол, покачал головой.

-Думаю, это не самая лучшая идея. Второго такого в нашей округе вы не найдете. Он действительно разбирается в лошадях и, по-моему, отлично справляется со своей работой! В конюшне всегда чисто, животные вычищены, здоровы и накормлены. К тому же, мало кто умеет так объезжать молодых непокорных особей, которых у нас, отмечу, еще несколько.

-Да неужели? – воскликнула маркиза. – Это так сложно – объездить лошадь?

-Нелегко, мадам.

-Что ж. Хорошо. Пока я его потерплю! – Мишель отхлебнула терпкий насыщенный чай и поджала губы.

Признаться самой себе в том, что в глубине души ей не хотелось терять Итэна, Мишель боялась. Она настолько пренебрежительно относилась к людям низшего ранга, что факт симпатии к кому либо, тем более, к прислуге, был ей попросту непонятен. О, да, он был неглуп и образован, что подтверждалось постановкой его речи и эрудицией. Мадам Дюбуа доставляли удовольствие их «словесные дуэли». Единственное, что ее раздражало – это полное отсутствие восхищения ее персоной. Складывалось ощущение, что Итэн был не только безразличен к ней, он вообще не замечал ее! Привыкшая ко всеобщему вниманию, всегда окруженная восторгом, маркиза втихую ненавидела конюха за его холодность.

Сейчас, когда она стала вдовой, в ее поместье все чаще стали наведываться друзья их семьи. И всякие лорды, герцоги, маркизы, виконты – мужчины, принадлежавшие к элите, кружили вокруг одинокой женщины, словно стая голубей, - растопырив перья и надув грудь. Она была желанна, обожаема. Всеми, кроме какого-то конюха!

Тем не менее, в его обществе она проводила достаточное количество времени. Совершенствуя мастерство верховой езды, ежедневно посещала конюшню.

-Скажите, Итэн, что вы думаете по поводу слухов о грядущей войне? Насколько они достоверны? – обратилась Мишель к мужчине, когда тот помогал ей сесть в седло.

-Думаю, они обоснованы. Все к этому идет. Но больше меня беспокоит то, что в нашем мире, и без того обделенном достойными людьми, их станет еще меньше.

-Что вы имеете в виду? – не поняла маркиза.

-Самые смелые, доблестные первыми пойдут в бой. И мало, кто из них выживет. Больное, изувеченное, жалкое и трусливое население – вот, что ожидает Францию после войны.

-Ваши прогнозы не благоприятны, и я надеюсь, они ошибочны! А как же вы, Итэн? Вы предпочтете скрываться, или ринетесь в бой первым, как представитель доблестной натуры? – насмешливо спросила она, горделиво взирая на конюха.

-Думаю, мадам, вы правы. Я ринусь в бой первым. Но лишь для того, чтобы избавить вас от своего отягощающего общества! – он поклонился и пошел прочь, оставив женщину глубоко раздосадованной его словами. Последнее его изречение звучало скорее как «чтоб не видеть вас», и Мишель затаила обиду.

Было солнечное майское утро, и маркиза, позавтракав круассанами с парным молоком, решила наведаться в конюшню. Целую неделю шли проливные дожди, и возможности конной прогулки не выпадало.

Мишель была в прекрасном расположении духа, что случалось весьма редко, она даже сделала комплимент Мари по поводу ее платья. Компаньонка удивленно поблагодарила мадам, и ответила тем же:

-Мадам! Вы сегодня восхитительны, как никогда! Сияете, словно солнце!

-Я знаю, Мари. Я всегда прекрасно выгляжу. Пожалуй, покатаюсь верхом. Прости, но я не расположена к компании, потому отправлюсь сама. Займи себя чем-нибудь в мое отсутствие.

-Конечно, как мадам пожелает! – присела в реверансе Мари.

-Отлично!

Подходя к загону, маркиза увидела Итэна, который расчесывал гриву огромной смоляной лошади. Прежде Мишель ее не замечала, но сейчас обратила внимание.

-Что это за порода? – крикнула она, открывая ворота.

-Доброе утро! Фризская, мадам. Красавица, не так ли? – Итэн улыбнулся и ласково провел по крупу лошади.

-Да, красивая. Я хочу прокатиться на ней!

-Мадам… Я бы настоятельно не советовал. Кобыла еще очень молода, и не объезжена как следует… - покачал головой конюх, поглаживая длинную курчавую гриву.

-Вы так ласковы с животными по причине отсутствия людей? – поморщилась маркиза, обращая внимание на то, с какой нежностью Итэн касается лошади.

-Животные зачастую заслуживают большего уважения, чем некоторые люди. – прищурился мужчина. – И уж точно, ценят это, в отличие от человека.

-Запрягите мне ее! – горделиво задрав подбородок, хмыкнула Мишель.

-Но… - попытался было возразить Итэн, но маркиза перебила его:

-Это приказ!

-Как скажете, мадам. Мое дело - предупредить… - с этими словами он взял узду и повел фризскую красавицу в конюшню.

Мишель нетерпеливо ходила по загону. Наконец Итэн вывел лошадь и помог мадам сесть верхом.

-Пошла! – крикнула маркиза и дернула узду. Но лошадь только заржала и передним копытом взбила землю.

-Вперед, я сказала! – Мишель с размаху ударила животное по боку хлыстом.

Итэн, отошедши в сторону, с ироничной ухмылкой наблюдал за происходящим. Лошадь поначалу не двигалась с места, лишь тряся головой, а потом резко сорвалась и помчалась галопом. Женщина с трудом удерживалась в седле. Управлять кобылой оказалось почти невозможным – та не корилась воле наездницы, игнорируя ее выкрики и натяжку уздечки. Когда же Мишель в очередной раз попыталась применить силу, лошадь с разгона перепрыгнула забор и, став на дыбы, сбросила маркизу на землю. Чудом не задев копытами женщину, она спокойно вернулась обратно в загон и стала к стойлу, недовольно фыркая и потряхивая роскошной гривой.

Итэн был не в состоянии сдерживать смеха. Держась за живот, он медленно шел к лежащей в грязи мадам Дюбуа, которая вне себя от ярости пыталась подняться.

-Я предупреждал, что эта лошадь не подходит для прогулок!

-Я пущу эту лошадь на колбасу! Да вы редкостный хам! Лучше помогли бы мне! – негодовала маркиза.

-Ну, я же не нянька, мадам. Я всего-навсего конюх, и в мои обязанности входит лишь забота о животных.  – все еще улыбаясь, пожал плечами Итэн, но таки помог Мишель встать на ноги. Сейчас, с кусками залипшей грязи на одежде и волосах, горделивая и высокомерная маркиза смотрелась потешно. Ее надувавшиеся от злости щеки придавали образу еще большую комичность, и конюх еле сдерживался, чтобы не прыснуть со смеху. Красная, как помидор, женщина с проклятиями на губах, быстро зашагала к дому. Несколько раз оступившись и споткнувшись, она услышала позади сочувствующие реплики в свою сторону, сопровождавшиеся смехом Итэна.

«Ненавижу его!» - думала она, поднимаясь на крыльцо. Встретившаяся ей на пороге Мари всплеснула руками:

-Боже, мадам! Что произошло? С вами все в порядке?

-Да, любезная Мари, как видите со мной все отлично! Лучше некуда! – зло крикнув, маркиза велела тотчас приготовить ей ванну.

Отмывая с волос грязь, она думала лишь о том, как отомстить Итэну. Большего позора ей испытывать не приходилось.

«Он специально вывел ее! Что бы я упала!» - проносилось в мыслях Мишель.

От досады она готова была расплакаться.

«Бессердечный тупица! Смеялся, вместо того, чтобы кинуться мне на помощь! Невежда! Заносчивый хам!»

Настроение у маркизы было ужасным. Она отказалась от обеда и закрылась в своей комнате, ненавидя весь мир.

Глава 3

Вечером должен был прибыть гость. Граф Леру, пожилой вдовец, давно обратил внимание на Мишель. И теперь, когда ее супруг, маркиз Дюбуа, отправился на небеса, решил не терять времени даром. Он навещал мадам каждую неделю, ублажая ее дорогими подарками.

«Интересно, что привезет этот зануда сегодня?» - думала маркиза, припудривая носик. Дабы польстить графу, она надела платье, лиф которого был инкрустирован настоящими драгоценными камнями, подаренное им на прошлой неделе. Глубокое декольте и тугой корсет как нельзя лучше подчеркивали достоинства фигуры Мишель, и, любуясь собой, она довольно улыбнулась.

«Этому простолюдину никогда не оценить настоящей женщины! Он слеп, как новорожденный котенок!»  - отметила про себя маркиза, подразумевая Итэна. – «Впрочем, какое мне до него дело?»

-Вы сегодня просто сногсшибательны, мадам! – граф Леру был сама галантность. Он долго и с чувством целовал руку Мишель, а та с упоением разглядывала его блестящую лысину.

«Старый тролль размечтался о богине!» - мысленно злорадствовала она. В этот раз граф преподнес ей в дар персидскую парчу и индийские специи – ему принадлежал один из караванов, которые проходили по Шелковому Пути. Что ж, тоже неплохо!

-Прелестная Мишель, я хочу с вами поговорить. – сидя на веранде с бокалом вина, проговорил Леру, обращаясь к маркизе.

-Я вас слушаю.

-Вы в курсе, что грядет война? – издалека зашел граф.

-Да, я что-то слышала об этом… - от политики Мишель была далека, но слухи о войне ей доносили друзья и слуги.

-Вы не задумывались, как будите жить, если она начнется?

-И как же? – подняла брови женщина, пытаясь уловить ход мыслей собеседника.

-Все мужское население уйдет на фронт. Кроме пожилых и детей, разумеется.

-Что вы хотите этим сказать, мой друг?

-Милая Мишель. Разве вы в состоянии будите управиться с домом в одиночку? Большинство ваших слуг заберут воевать, а вы к тому же вдова… Не стоит ли обратить свое внимание на устройство личной жизни и укрепление благосостояния фамильного имущества? К тому же, у вас нет наследников…

-У меня есть Симон – это он всем управляет. Он уже стар, и на фронт его не заберут. Есть еще три служанки. Они тоже останутся. Справлюсь как-нибудь! – хмыкнула Мишель, поняв, к чему клонит граф.

-Но, дорогая моя, это опасно! Риск лишиться имущества – велик! Вам необходима опора в жизни…

-И вы предлагаете в качестве опоры себя? – задала вопрос Мишель в лоб смутившемуся графу.

-Ну, почему бы и нет? – слащаво улыбнулся Леру, пристально глядя в глаза маркизе.

Женщина встала и прошлась по веранде.

-Со дня смерти моего мужа прошло не так много времени. Я пока не готова к замужеству снова.

-Но военное положение может ускорить ваше решение, не так ли? – хитро сощурился граф.

-Возможно. Но ничего не могу обещать!

-Что ж, мадам. Буду надеяться на ваше благоразумие и ждать ответа! – Леру поклонился и, осушив бокал, простился с маркизой. Женщина долго смотрела вслед удаляющемуся экипажу, обдумывая ситуацию.

«Что, если действительно начнется война? И стоит ли наперекор своему желанию идти замуж за этого старого тролля?» - Мишель содрогнулась, представив себя в роли супруги графа. Он был настолько мерзок ей, что мысль видеть его в роли мужа была ей противна. «Нет уж… У меня достаточно средств, чтобы справляться самой.»

Повторное предложение руки и сердца Леру она твердо отклонила. И хотя граф убеждал ее весьма красноречиво, маркиза была непреклонна. Ей куда больше симпатизировали молодые лорд Лоран Паскаль и маркиз Бернар Жиро. Но…

Началась война.

Глава 4

Прошло почти четыре года. Мишель с трудом управлялась в доме. Симон умер от лихорадки более полугода назад, служанки разбежались кто куда, осталась лишь одна мадам Сами – пожилая женщина, которая вот уже лет двадцать, как заведовала кухней в доме Дюбуа. Сейчас на ее плечи легла забота обо всем, но она не справлялась. Мишель уже не обращала внимание на запущенный сад, на пустующую конюшню… Еще при жизни Симон настоял, чтобы лошадей продали – Итэн ушел на фронт, и за животными смотреть было некому. На вырученные деньги они запаслись провизией, что помогло им продержаться долгое время. Теперь же, продукты заканчивались, и приходилось продавать драгоценности.

Мишель впала в уныние. Сейчас она, с одной стороны, жалела, что не приняла предложение графа. С другой – кто знает, намного ли лучше она жила бы, согласись стать его супругой? Эта война, казалось, будет длиться вечно…

Долгими осенними вечерами, когда из леса доносился волчий вой, маркиза сидела у камина и вспоминала прошлое. И все чаще ловила себя на мысли, что ей не хватает Итэна. Где он сейчас? Жив ли?

Шли недели…

Провизии практически не осталось, лишь несколько полугнилых клубней картофеля и полоска вяленого мяса, которую Мишель выменяла на колье. Соседние поместья были разгромлены дезертирами, и  их дом спасало пока то, что он находился на холме, скрытый густым лесом.

Но однажды ночью маркизу разбудила встревоженная мадам Сами.

-Госпожа, мадам Дюбуа, проснитесь! Я слышала выстрелы неподалеку! Нужно скорее бежать! Они убьют нас!

-Что? Ты о чем? Кто убьет? Какие выстрелы? – сонная Мишель ничего не могла понять. Но мадам Сами практически силой стащила ее с кровати, умоляя и причитая. Когда и Мишель услышала крики почти у самого дома, она встрепенулась. Быстро накинув плащ и положив за корсет фамильные драгоценности, она вместе со служанкой выбежала через черный ход.

-Куда бежать? Где укрыться? Они найдут нас! – не своим голосом шептала Мишель.

-Идите за мной! Боже, слава тебе, Господи милостивый, снега нет – следов не останется… Скорее!.. – мадам Сами вела за руку растерявшуюся маркизу.

За конюшней находился заброшенный колодец. Когда-то из него брали воду для лошадей, но он обмельчал, и вода здесь была жесткая, мутная. Женщины подошли к нему.

-Нужно спуститься вниз! Воды там не более, чем по колено, но это спасет вам жизнь…

-Ни за что! В такой холод?! – Мишель широко распахнула глаза, в ужасе представив, что сейчас ей придется лезть в ледяную воду, да еще неизвестно, насколько глубоко… Она заглянула в устье, где была только густая тьма.

-Вы хотите, чтобы вас убили? Только знайте – прежде, чем застрелить, над вами могут издеваться очень долго… Вы ведь женщина, к тому же красивая! А эти чудовища только и ждут…

-Тихо! – маркиза приставила палец к губам и прислушалась. В доме зазвенели стекла – очевидно, налетчики выбивали окна.

Проверив на прочность, Мишель стала ногой в ведро. Перекрестившись, она намотала веревку вокруг руки и кивнула мадам Сами. Женщина, с трудом удерживая рычаг, начала медленно проворачивать ворот. Послышался всплеск и тихий стон Мишель.

-Воды чуть выше колена…

-Сидите тихо! Не звука! Слышите?! Да хранит вас Господь! – шепнула служанка и накрыла крышку.

-Мадам Сами! Мадам Сами, как же вы? Не бросайте меня одну! – по щекам Мишель текли горячие слезы. Закрывая рот рукой, она беззвучно рыдала, кусая пальцы до крови, когда наверху послышался выстрел и последний вскрик пожилой женщины…

Мишель уже не чувствовала ни ног ни рук. Вцепившись пальцами в щели между скользким камнем, она тихо молилась, чтобы не потерять сознание. Сверху проникал свет – наступило утро. Женщина не знала, сколько времени прошло, ее состояние было близко к бреду. К тому же, она уже не надеялась выбраться. Крики со стороны дома прекратились, и ржание лошадей стихало где-то со стороны леса. Очевидно, налетчики двинулись дальше, не найдя ничего из продуктов.

Сейчас, когда рассвело, Мишель увидела, что глубина колодца всего пару-тройку метров, но подняться возможности не было. Женщина попробовала пошевелиться. Руки были словно деревянные, ноги не слушались, и она несколько раз падала, прежде чем смогла таки устоять. Удерживаясь за веревку, она разрыдалась.

«Это конец! Лучше бы меня застрелили, как несчастную мадам Сами!» - обреченность и безысходность разрывали ее душу на части.

Внезапно до нее донеслось ржание лошади. Мишель, собрав все силы, попыталась закричать:

-На помощь! Помогите! – ее голос охрип, и из груди вырывались лишь глухие сиплые звуки. Женщина огляделась и, увидев ведро, вылила из него воду и попыталась забросить наверх. Ударившись о крышку, оно упало назад, едва не зацепив голову Мишель. Но, очевидно, грохот услышали.

От яркого дневного света маркиза зажмурилась. Сверху мелькнул силуэт и послышался разговор.

Больше Мишель ничего не помнила. Сделав шаг, она без чувств упала в воду…