- Костя, что ты решил? С нами едешь?
- Марин, я уже говорил, запарка на работе, не отпускают! Или может мне совсем уволится?! – муж вспыхивает спичкой, вскакивает, кидает пульт на диван.
- Тише, Алешка уснул. Хоть выходной то дадут, проводить?
- Блин, давай не будем все с начала?! Вопрос закрыт.
- Лешка очень ждет, вы же в зоопарк хотели сходить… Ладно все больше не буду.
- Да, у тебя в Москве подруг море, бери любую, и идите гулять! – злится, и на меня, и на себя, и на всю эту затею с отпуском.
- Проехали, не переживай, разберемся, - обнимаю. – Все будет хорошо.
- Я знаю, - цедит сквозь зубы, отстраняется, еще не остыл.

***
Наступает ночь, заполняет темнотой все вокруг, протягивает огромные мохнатые лапы, цапает за пятки. Только на кухне горит свет, в оглушающей тишине все звуки кажутся преувеличено громкими: клокочет бульон в кастрюле, стрекочущим тиканьем рвут пространство часы, напряженно сопит чайник.
Привычное одиночество уже не душит. Открываю ноут, не глядя, нажимаю кнопки, усердно жужжит куллер, моргают светодиоды. Я, интернет и чашка кофе. Два письма в почте, лучше, чем совсем ничего. Социальные сети – спасение от хандры. Оранжевым фоном грузятся одноклассники, сообщение от пользователя Сева, статус «в сети». «Привет! Я тут игрушку нашел, ничего так – прикольная. Приглашалку тебе кинул – принимай», – помигивает. Стучу по клаве: «Ок, сейчас гляну», и смайлик вдогонку, куда же без него.
- Опять полуночничаешь? Как жизнь? Как мой крестник? – строчит Севка.
- Как видишь! Жизнь нормально, скоро отпуск. Мужчины мои спят, Лешка по тебе очень соскучился. Как сам? – улыбаюсь дежурным фразам, сколько раз я писала их – не сосчитать. А ведь иногда с них начинаются интересные беседы.
Не успеваю открыть приложение, опять мерцает строка сообщений. Читаю.
- Сам ничего, работаю. Отпуск – дело хорошее, когда кстати? Косте и Алешке привет передавай!
- Ага, передам! Через две недели, билеты на двадцать шестое…
- Наконец-то выберетесь всей семьей?! Молодцы!
- Нет, не всей… У Кости завал на работе, поедем вдвоем с Лешкой. Посоветуй, что–нибудь в дорогу почитать.
- Смотрю, он из этих завалов не вылазиет! – читаю и вижу, как там, перед своим монитором улыбается Севка. – А из чего почитать? В смысле жанра.
- Да уж, я скоро забуду, как супруг выглядит! Представляешь, даже не проводит нас, поганка. А ребенку зоопарк обещал… Книгу, пока сама не определилась, может фантастику?
- Из классиков Шекли мне нравится, читала? Значит на двадцать шестое билеты. У меня по графику двадцать пятое и двадцать шестое выходные. Приезжайте в гости – зоопарк обеспечу!
- Ух, ты, вот так сразу! Шустро, если тебе не в напряг – приедем.
- О чем речь, конечно приезжайте!
- Договорились! – пищит печка, значит можно выключать, по кухне разносится запах свежего хлеба. Не могу устоять перед хрустящей свежей корочкой. – А Шекли в переплете у тебя есть?
- Имеется. Ты вроде хотела эльбук брать?
- Никак не разорюсь на него.
- Ясно. Поздно уже…
- Да, я как Золушка, все убрала, хлеб испекла, кушать приготовила, можно и на бал! Но почему - то очень хочется спать!
- А семь Розовых кустов посадила?! – смеется. – Спокойной ночи!
- Споки, до связи!

***
На перроне много людей, солнце слепит, я почти ничего не вижу. Теплый ветер кидает в лицо крупицы песка – жмурюсь.
- Сева! – уже кричит мой пятилетний хулиган на весь вокзал. Летит вперед, я едва успеваю схватить за ручку его рюкзака, тяну за собой дорожную сумку на колесиках.
Малыш виснет на любимом крестном, Севка тоже сияет, тискает мальчугана.
- Привет Маришка, - наконец-то и до меня дошла очередь. Обнимает, хлопает по плечу. – Постриглась?! Тебе идет. Правда, если бы не Лешка – ни за что бы, ни узнал!
- Спасибо! – я смущаюсь, щеки, кажется, заливает румянец.
- Дядя Сева, мам, ну пойдемте уже! – канючит Лешка.
- Давай чемодан. План действий такой: двигаемся ко мне, кладем вещи, быстренько перекусываем, а потом нас ждет сюрприз. – Севка переходит на заговорщицкий шепот, знает, чем зацепить маленького.
- Какой сюрприз? – мгновенно подхватывает сынок.
- Сева, не говори, а то не интересно будет.
Душное метро, тот особый запах теплого железа. Разношерстная толпа, где каждый спешит по своим делам. Мчаться поезда, заглатывают и выплевывают людей. Мы пропускаем пару составов, садимся в третий. Вагон заполняется мгновенно, студенты с тоненькими папочками подмышкой, отпускники с увесистыми сумками, кого тут только нет. Алешка с непривычки жмется ко мне. Болтаем о всякой ерунде.
- Как на работе? Что нового? – машинально спрашивает Сева.
- Много чего, униформу новую раздали – оранжевую. Теперь по залу как подсолнухи курсируем. Люди приходят, уходят… «Старички» тебе привет передают.
- За приветы спасибо, мелочь, а приятно. Хотел бы я на тебя посмотреть в форме подсолнуха!
- Раз Вы настаиваете, я специально сфоткаюсь и Вам снимок отправлю!
- Я буду ждать! – смеется, - а сама как? Работу менять не думала?
- Хорошую работу, по душе и по карману пока не нашла, а менять шило на мыло нет желания.
- Желание – самое важное, а то давай к нам, пока местечко есть?
- Даже не знаю, что тебе сказать.
«Следующая станция…», - голос диктора спасает от ответа, тормошу Лешку, следующая станция наша.

***
- Вот и мои хоромы. – Сева критично оглядел чистенькую однушку. – Шагом марш руки мыть!
- Есть! – откликнулся Лешка, смешные они.
Почти стерильная ванная, все по полочкам паста, щетка, тюбики, флакончики. Специально прибрал к нашему приезду. Так сразу и не скажешь, что холостяк живет. Севка скоренько накрывает на стол, как не крути, а мужчины, если хотят – умеют вкусно готовить, салатик, гарнирчик. Светлая сторона, наблюдаю, как пылинки кружатся в воздухе, принимают солнечные ванны.
- Давай помогу, - дернулась я.
- Да я собственно все уже, - он пожимает плечами. – Садитесь, звери ждать не будут.
- Какие?
- Дикие! Кушай, потом сюрприз будет. Вкусно, пятерку шеф повару!
- Спасибо, я старался.
Алешка уплетает за обе щеки, вот бы и дома так ел.

***
Мы на месте, Лешка стоит, раскрыв рот, глаза разбегаются… посетителей много, ходят между вольерами, щелкают камерами, болтают. Совсем рядом герои детских мультяшек: Шрек, Кот в сапогах, вечный Микки Маус – раздают воздушные шарики, зазывают сфотографироваться.
- Что стоим? Кого ждем? – подталкивает Сева. – Тут ничего особо примечательного не будет, только пингвины, змеи да суслики. Давай сразу на ту сторону двинемся?!
Глупо улыбаюсь, полностью доверяю выбор маршрута нашему проводнику. Смотрю в восторженные глаза сына, он крепко держит за веревку белый шарик с большой пандой – West Road. Поднимаемся на мост, вид сверху гораздо забавнее: яркими цветными пятнами вспыхивают кепки, шляпы, панамы, бейсболки. Оазис шумного счастья. И мы где-то над ним, над всем этим броуновским движением. Шагаем дальше, успешно лавируем, огибая лавочки, пушистые кустарники и зазевавшихся посетителей.
Замираем у клетки с жирафом.
- Мам, а если меня крестный поднимет, я до него достану? – морщит лобик Лешка, наверняка что-то задумал.
- Ну ка, давай кто выше: мы или этот пятнистый?! – Сева не раздумывая, сажает малыша на плечи.
- А теперь покатай меня большая черепаха! – в голос заливается маленький озорник.
- Вот, ты глазом моргнуть не успел, а тебя оседлали! – задыхаюсь от смеха.
- Поскакали, - новоявленный конь легонько взбрыкнул и затрусил вперед.
Нас окликает мужчина с фотоаппаратом, представляется фотографом, говорит – мы хорошо смотримся вместе. Он хочет сделать несколько кадров, обещает потом прислать снимки. Мы переглядываемся, соглашаемся - не хочется его огорчать. Профессионально командует: встаньте так, теперь по-другому, покружите ребенка. Мы веселимся, все это как в сказке. И последний кадр, со спины мы держимся за руки, оборачиваемся назад. Снято.
Гуляем вдоль просторных вольеров, мимо вальяжных, сытых, плюшевых львов, грациозно ленивых пантер. Неподалеку в бассейне плещутся глянцевые бегемоты, принимает душ солидная слониха. Лешка в немом восторге, даже забывает дышать, только елозит на шее у Севы. Мы по-прежнему держимся за руки…. Заглядываю в глаза животным, удивительно, в них нет тоски, только довольная сытость и иногда любопытство.
- Папа, тебе не тяжело? – звонкий голосок вывел из размышлений.
- Однако! – покраснел Сева. - А ты что попу отсидел?
- Да, ты жесткий, - смущенно бормочет малыш.
- Снимай. Ну что, Лешка, лошадка костлявая попалась?!
- Не знаю как вы, а вот лошадка определенно хочет пить. Может, в кафешку заглянем, тут неподалеку?
- А почему бы и нет, - легко соглашаюсь…

Сижу за столиком, отправила ребят за мороженым, набираю заученный наизусть номер. Слушаю длинные гудки. Потом сигнал отбоя. Опять я не во время.
- Мама смотри, что мне крестный купил! - Алешка протягивает огромный розовый кокон на палочке. – Хочешь попробовать?
- Нет спасибо, Бусь.
- Марин, что загрустила?
- Да так, Косте звонила – сбрасывает, наверное, на совещании, - пожимаю плечами.
- Нашла о чем переживать! Освободится и сам позвонит, - ободряет Сева, пододвигает поближе ко мне десерт. – Правильно я говорю?!
- Правильно! – подхватывает сынок.
- И то верно, - дорогие мои солнышки, как же я вас люблю.

***
Полусонный Лешка плетется по коридору, я его понимаю – выключится, едва голова подушки коснется, если не раньше. Сева возится с ключами, открывает дверь.
- Что бы я еще раз поддалась на твои уговоры, - шутя, ворчу я, подпираю стену. Очень устала спина.
- Еще скажи – плохо отдохнули, - подначивает Сева.
Лешка притихонился на табуреточке в коридоре, клюет носом, такой маленький, трогательный. Помогаю ему снять ветровку, развязать шнурки, камуфляжная бейсболка отправляется отдыхать на полку.
- Сейчас разберу вам диван, - шепчет Сева, - уложишь крестника.
- Не хочу спать, - бормочет Лешка, больше из вредности.
- Никто и не заставляет, давай-ка умоемся, а там видно будет, - эта уловка срабатывает всегда, осторожно подталкиваю в сторону ванной. Теплая вода то, что надо.
- Готово, - заглядывает к нам Севка.
- Ага, спасибо, - киваю я.
Укладываю масика, он изо всех сил борется со сном, пристраиваюсь с краешку. От постели веет чистым глаженым бельем, кажется, будто я дома.
- Мам, а мне Санька в саду сказал, что если у ребенка два папы, то один будет не родной, это как? - не сдается малыш.
- Так, вот у тебя есть папа Костя.
- Угу, - мычит он, сворачиваясь калачиком.
- И есть крестный папа Сева, ты ведь обоих любишь.
- Да.
- Значит оба родные, и пусть твой Санька не выдумывает, - целую его в лобик.
- Это хорошо, - сладко зевает Лешка, закрывая хорошенькие карие глазки.
Еще пару минут лежу тихо, прислушиваюсь к его спокойному дыханию. Темно, но темнота какая-то теплая, давно мне не было так спокойно. Слушаю, как на кухне стараясь не шуметь, над чем-то колдует Сева. Вот бы так было всегда. Аккуратно встаю и осторожно закрываю за собой дверь, жмурюсь от электрического света.
- Уснул?
- Уснул, - повторяюсь я. На столе дымятся две чашки кофе. – Набегался за день, столько впечатлений. Ты просто чудо, что бы мы без тебя делали! Спасибо за праздник.
- Не за что, - рассеянно улыбается, хочет сказать что-то, но молчит.
Присаживаюсь рядом, тянусь за сахарницей.
- Две чайные ложки, как ты любишь, я помню.
- Правильно, две, - Костя и не знает, а он помнит. Провожу по жестким густым кудрям. – Седеешь.
- Есть чуток, глядишь, скоро краситься начну. А ты все такая же красивая, и короткая стрижка тебе идет. Только глаза грустные.
Молчу, ничего не хочу говорить, прижимаюсь щекой к его плечу, чувствую, как он целует макушку, большие теплые руки ложатся на спину, уютно. Поднимаю голову, он не торопит, все понимает. Тону в его нежности, в тартарары летят все запреты и принципы. Влажные губы, вкуса кофе с корицей, немного колет вечерняя щетина, растворяюсь в объятьях. Будоражащее тепло разливается внизу живота, каждое прикосновение – лавина ощущений. Еще… быть с ним, чувствовать каждой клеточкой, вздох – задушенный крик!
- Мама, - доносится сонный лепет из-за стены, обивает холодным душем. – Мамочка.
Он отпускает. Как преступница крадусь к сыну.
- Ч-ш-ш, я здесь, я рядом, - шепчу дрожащим голосом.
- Дай руку, - малыш доверчиво протягивает раскрытую ладошку. Ложусь и закрываю глаза, слезы рисуют на щеках соленые узоры. Сиреной воет проснувшаяся совесть, страшно. Мамочка, что мне делать? Прислушиваюсь, зашумела вода в ванной, шорох шагов шуршит у самой двери. Он садится у стены, на расстеленном одеяле, смотрит мне в спину – знает, что не сплю.
А что было бы если? Услужливое воображение уверенно рисует картинку: мягкая кровать, мы вдвоем, Сева тихонько посапывает во сне. Все хорошо, я глажу округлившийся животик, а в нише за занавеской видит десятый сон Лешка. А потом роддом и счастливый Севка принимает розовый пищащий сверток, рядом стоит повзрослевший сынок, хмурится - ревнует, но это пройдет. Образы как кадры немого кино. Пройдут годы и вдруг однажды он скажет: «Мариш, ты же знаешь, у меня завал на работе»…

***
Милое теплое утро, солнечные зайчики путаются в занавесках. Легкий подъем и быстрый завтрак, короткие сборы, многозначительные взгляды и случайные прикосновения. А еще есть мысли. Сегодня нам предстоит длинный день. Уже давно проснулись машины, общественный транспорт, покачиваясь, к остановке подплывает «рогатый». Детскому восторгу нет предела, впервые в жизни едет на троллейбусе. Лешка забрался на самые высокие сиденья, маленький королевич на троне, непоседливо вертит головой.
Снова вокзал перрон, они как близнецы похожи друг на друга и при этом абсолютно разные. Та же суета, толкотня, стандартный голос диспетчера: «На второй путь пребывает электропоезд…». Сева держит Алешку за одну руку, я за другую. Мальчишка доволен, для него путешествие только начинается, сыплет вопросами.
- Мам, а медузы кусаются?
- Жалят, но не все и не всегда.
- Дядь Сев, а ты был на море?
- Был, правда, давно.
Пи-Ли-Ли, звучит музыкальный сигнал громкоговорителя: «Начинается посадка на электропоезд Москва – Сочи, нумерация вагонов с головы состава».
- Наш, - вздыхаю я, как-то муторно на душе. Костя не дает покоя. Нет не тот, что сейчас вечно занятой, с серьезным брюшком и в деловом костюме. Другой, совсем мальчишка, что встречал меня каждый день у подъезда. – Пятый вагон, четвертое купе.
- Так Лешка считай, где тут пятый вагон, - Сева смотрит то на меня, то на Лешку, глаза ясные, а о чем думает не пойму.
Шлепаем вперед, многое изменилось, ларьки с водой, шоколадками, сигаретами и прочей провизией встречаются редко. Алешка шаркает, считает вслух. Молчим. Полненькая проводница смотрит на нас, копаюсь в сумочке, ищу билеты и паспорт, протягиваю ей.
- Ваши места… - слушаю в пол уха, забираюсь по ступенькам. – А молодой человек?
- Провожаю, - поясняет Сева, подсаживает Алешку, заносит наш чемодан. По узкому коридору, вдоль бежевых дверей идем гуськом. Пассажиров не много, кто-то курит на улице, кто-то спешит за водичкой, у каждого свои дела. До отправления целых пятнадцать минут. В купе пока тихо, попутчиков нет, матрацы и подушки свернуты рулетом, лежат наверху. Мучаюсь с нижней полкой, никак не открывается багажный отдел. Лешка уже сидит на своем месте, смотрит в окно.
- Погоди, давай вместе, - говорит Сева, его ладонь полностью покрывает мою. Ощущаю его дыхание, сладко целует шею. Что-то щелкает в механизме, полка легко поддается. Убираем сумки.
- Так, Алексей, слушай мою команду! Маму береги, никому в обиду не давай, следи, чтобы много не купалась, на солнце долго не сидела. Нам ведь сгоревшая мама ни к чему, - наставляет Сева, Лешка вытянулся в струну, кивает, для него эта игра всерьез.
Держусь, как могу, кусаю губы, от чего так хочется плакать? Сева обнимает, шепчет:
- Не раскисай, Маришка, - прижимает к себе, крепко, аж, сердце заходится. – Все хорошо.
- Иди, а то уедешь вместе с нами, - нехотя отпускаю.
- Счастливого пути, хорошего отдыха! – прощается он.
«До отправления поезда осталось две минуты, просьба провожающим покинуть вагоны».
- Мам, скоро мы поедем, - ерзает Лешка.
- Скоро, Бусь, скоро.
- Не надо меня так называть! Я уже большой!
- Не буду, уговорил.
- А долго нам ехать?
- Долго, целый день и еще ночь.
- И что мы будем делать?
- Да много, чего, - уклончиво отвечаю я. – Книжки тебе взяла, раскраски, карандаши, в слова поиграть можно, потом мультики посмотреть.
- Ты компьютер взяла! Ура!
Поезд тронулся, пестрыми улитками поползли назад фонари, киоски, люди. У меня будет достаточно времени на размышления.
- Ой, а мы так медленно все время ехать будем? – разочарованно протянул малыш.
- Нет, конечно. Вот сейчас, разгонимся.
В дверь стучат, на пороге все та же проводница, проверяет билеты, помигивает Алеше.
- Эй, малец, тебе конфеты можно? – спрашивает улыбаясь.
Он честными глазами смотрит на меня, ждет ответа. Киваю – можно.
– Держи, – протягивает мармелад в шоколаде. – А вы если что нужно будет - обращайтесь. Туалеты откроем через полчаса.
- Спасибо.
Алешка прилип к окну. Поезд набирает скорость, промзона, остается позади, за стеклом мелькают деревья, столбы электропередач, проносится встречный состав. На глаза набегают слезы, невольно начинаю шмыгать носом.
- Мам, ты чего?
- Ничего, просто по папе соскучилась, - вру собственному сыну.
- Вот придумала! – удивляется он. – Ты ему позвони и все!
- Правда, - вытираю слезы бумажным платочком. – А давай ему позвоним.
Набираю номер, отсчитываю длинные гудки, отмеряю секунды, еще чуть-чуть и сброшу вызов.
- Да, - неожиданно раздается голос в трубке.
- Костя, привет, не отвлекаю?
-Подожди. Тихо вы там, - слышу шум, и, кажется звон стекла. – Я на работе, что у вас, как вы?
- Нормально, сели в поезд, успели соскучится.
- Я по вам тоже. Когда будете на месте, устроитесь в гостинице - позвоните. Извини, не могу больше разговаривать, - говорит Костя, издалека, словно отголосками эха доносятся сдавленные смешки.
- Пока, - нажимаю отбой, говорить больше не о чем. – Папа работает, передавал тебе привет.
- Ага, - не отрываясь от окна, отвечает сын.
Щелкаю кнопками телефона, открываю проигрыватель. Вздрагиваю, зуммер щекочет руку.
- Дорогие мои путешественники! Вы ничего не забыли?
- Севка, хулиган! Я телефон чуть не уронила, напугал! А что мы забыли?
- Ты все книжки оставила, а Лешка любимую камуфляжную кепку.
- У, ну мы и балбесы!
- А я думал, это специально, чтобы потом вернуться.
- Можно и так сказать, - всего несколько слов, и от грусти ни следа.
- Заедите ко мне на обратном пути?
- Заедем, обязательно!
- Я буду ждать…
«Я тоже» - повторяю я про себя