Большая и светлая комната. Явный недостаток мебели и переизбыток свободного места, этакая смесь хай-тека и минимализма. Я лежу на широкой кровати. На мне верхняя одежда. Та самая старая куртка и джинсы, в которые я был одет в последний раз. Стоп. Последний раз? Воспоминания похожи на старую зажёванную видеокассету. Никак не могу сосредоточиться и пока не предпринимаю попыток подняться. Множество назойливых вопросов, как улей пчёл, жужжат в мозгу. - Просыпайтесь, просыпайтесь, лежебоки! Какого хрена?! Я подпрыгиваю на месте. Звонкий голос из глубин детства мгновенно разгоняет туман, скопившийся у меня в голове. Не могу вспомнить, где я слышал его раньше. Я поднимаюсь на локтях. Большой плоский телевизор включен. С экрана на меня внимательно смотрит крошка-Енот. Сделан хорошо, но отличить от оригинала можно. Компьютерная графика выдаёт подделку с головой. - Хватит спать – весело продолжает мульт. – Я хочу играть и веселиться! Енот начинает заливисто смеяться. - Не бойтесь, вам тоже скучать не придётся! Те, кто ещё не проснулся до конца или что-то подзабыл, знайте, что вы в отеле! – последнее слово он произносит загадочно, как будто делится с нами секретом. Я оглядываюсь вокруг. Какие ещё «те»? Кроме меня в комнате (или номере?) никого нет! Я встаю на ноги и тут же падаю обратно на кровать. Слабость во всём теле неожиданна и вызывает оторопь. - Не можете встать? – этот паскудник явно читает мысли. – Не волнуйтесь, это из-за транквилизатора, который вам ввели после того, как вы приняли решение погостить у нас. Очень скоро всё пройдёт, и вы сможете, как я! Оооп! Он делает кувырок в воздухе. - Можете считать это членским взносом за вступление в наш клуб. А пока вы отдыхаете, давайте ещё раз пробежимся по правилам. Правилам?! Мне ничего не остаётся, кроме как слушать. Кроме того, слово «правила» невольно успокаивает. Если они есть, то не всё так плохо. - Все готовы? Поехали! Итак, ты наверное удивляешься, почему же Крошка обращается к тебе, так как будто тебя много? Не надо. Дело в том, что вас здесь 29. Вот так! Не больше, не меньше. У каждого – своя комната и все вы поселились на одном этаже! У меня ещё никогда не было столько друзей! – мульт широко улыбается, но радостная гримаса быстро сходит на нет. Ему становится грустно. – Жалко только, что с каждым днём вас будет становиться всё меньше и меньше. Что-то мешает мне отнестись ко всему этому, как к дурацкому розыгрышу. Разница между задорным голосом Енота и смыслом его слов пугает. Рука сама опускается в карман куртки за сигаретами, но их там нет. Оказывается, я курильщик. - Ну да ладно, не расстраивайтесь! Сейчас-то мы все вместе, правда? Только давайте договоримся сразу. Вы не будете пытаться выйти из комнаты. Двери тут очень крепкие, нипочём не откроете! Да и нечего там, в коридоре делать! Скукотища… - Енот зевает. – Рядом с вами есть телефон. Можете им воспользоваться, чтобы познакомиться с соседями! Домой позвонить не получится, но вы ведь не будете на меня обижаться из-за этого, правда? Наберите любое число от 1 до 29. Только не набирайте свой собственный номер. Поговорить с самим собой можно и без телефонной трубки! Ах да, чуть не забыл! Ваш номер написан на первой странице отрывного блокнота, который находится… да, правильно, рядом с телефоном! На журнальном столике рядом с кроватью и в самом деле стоит радиотелефон. Обычная трубка. Я не двигаюсь с места,продолжая смотреть на героя детского мультфильма, словно в глубине его нарисованных глаз могу найти все ответы. На небольшом блокноте рядом с телефоном старательно выведено число «7». - Ну, что же вы! Так и будете сидеть? Предлагаю вам познакомиться друг с другом, а потом расскажу самое интересное. Через час увидимся – он машет рукой и ЖК-экран гаснет, Я – Алиса, падающая в кроличью нору. Самое страшное в том, что я не знаю её истинной глубины. Пока не знаю. На этот раз мне удаётся подняться на ноги. Неуверенно, будто в первый раз, я делаю несколько аккуратных шажков, расставив руки в стороны. Дамы и господа, смертельный номер! Канатоходец под куполом цирка! Сквозь опущенные жалюзи в комнату бритвенно острыми лучами проникает свет и отражается на ламинированном полу. Назвать его солнечным не получается. Слишком уж это свечение… ненатуральное, что ли. Я замечаю на стене выключатель. Медленно иду к нему. Щёлк! Зажмуриваюсь, глаза не успевают привыкнуть к яркому свету, льющемуся из множества настенных светильников. Огромная кровать, телевизор, вмонтированный в стену, стеклянный журнальный столик и несколько спортивных тренажёров, которые скромно ютились у пустых, бездушных стен. Этой комнате требуется куда больше мебели. Короткий, но широкий коридор заканчивался дверью. Это, вне всякого сомнения, выход наружу. Заперто, дверная ручка словно залита цементом. Слева от выхода обнаруживаю ванную. Плитка цвета морской волны, дорогая импортная душевая кабина и унитаз монументальных размеров. Несмотря на то, что все удобства располагались в одном помещении, назвать это место казённым, пахнущим хлоркой словом «санузел» не поворачивался язык. Это была ванная. Неприметный сейф в углу комнаты я успеваю заметить лишь в тот момент, когда звонит трубка. Электронный звонок современных стационарных аппаратов всегда раздражал меня больше, чем привычное «дзынь-дзынь» дисковых моделей. В этом назойливом писке было что-то равнодушное и презрительное, как будто аппарат заранее знал, что ты бросишь все свои дела и во что бы то ни стало, ответишь. Знаю, что звучит глупо. Сопротивляться бесполезно. Человеческое любопытство даст сто очков вперёд любому инстинкту, даже если речь идёт о самосохранении. На телефонном экранчике высвечивается «13». Я беру трубку. На другом конце провода тишина. Связь не обрывается, как это бывает, если человек ошибается номером. Я даже могу слышать дыхание человека на другом конце линии. - Скажете что-нибудь? – наконец решаюсь я. - Здравствуйте – раздался через некоторое время мужской голос. – Вы тоже участник? Господи, ну что за дурацкий вопрос? Конечно же вы участник! Иначе что вам тут делать? - Вы можете сказать, что здесь… где мы находимся вообще?! – я с силой прижимаю трубку к уху, словно та пытается вырваться. - Вот ведь молодёжь… - я вроде бы с вами поздоровался. Или ответная вежливость сейчас вышла из моды? - Какая на хер вежливость? – бешено шепчу я в трубку. – Здрасьте вам, двадцать раз здрасьте! Можете теперь, наконец, сказать, где мы находимся? Он молчит некоторое время. Думает, повесить ли трубку или ошарашен вопросом? Второе. - Мы в отеле – наконец отвечает он. - Спасибо вам большое, капитан очевидность! Дебильный Енот уже сообщил! - Да что вы в самом деле?! – как-то приглушённо возмущается мой собеседник. – Думаете, мне не страшно? Да я чувствую себя приговорённым ещё до начала первого голосования… Но, чёрт вас дери, этот шаг каждый из нас совершил по собственной воле и теперь… - Постойте минуточку, какой шаг? - Ну не в прямом смысле, конечно! –Нервный смешок похож на чих. – Эти транквилизаторы – сильная штука. Могли хотя бы предупредить… Мне, например, до сих пор не встать с постели! Еле до трубки дотянулся. А вы? - Я уже на ногах – честно отвечаю я. – Слушайте, вы можете мне объяснить… - И что? Это по-вашему что-то значит? – перебивает он меня. В голосе слышен надрыв. - Вы о чём? – неожиданный поворот в только что начатом разговоре ставит в тупик. - О том, что я ещё не могу встать, а ты, сучонок, уже во всю разгуливаешь по своей говённой комнатухе! Ты думаешь, это что-то меняет? Думаешь, раз моложе и сильнее, то имеешь больше шансов на победу? – он говорит, как автоматная очередь. – Пошёл ты! Против пули все равны! Можешь приговаривать меня хоть каждый раз, но однажды ночью я войду в дверь твоего номера и прикончу тебя! Ты покойник, я говорю с мертвецом! Я отключаю связь и с ужасом смотрю на трубку, как будто это она только что грозила мне расправой. Теперь мне становится ясным. Это сумасшедший дом. Психбольница нового образца. Моя амнезия – это один из симптомов помешательства. Это не так и ты прекрасно это знаешь. 13-ый попытается тебя убить. Они все будут стараться. Набираю «13» на телефоне. После двух длинных гудков следуют сигналы отбоя. Прежде чем сбросить вызов, он несколько секунд колебался. Может быть, он уже жалеет о сказанном? Псих… Действие наркотика сошло на нет. Мои движения становятся более уверенными и быстрыми. Окно. Я убираю жалюзи и смотрю на прекрасный вид, открывшийся мне. Белоснежные вершины миллионами бликов отражают яркое солнце. Фотограф, так удачно запечатлевший альпийские горы, явно очень талантлив. Огромный плакат и лампа дневного света находятся за толстым слоем армированного стекла. Армированного? Интересно, какие изображения заменяют вид из окна в других комнатах? Через полчаса я досконально изучил свой номер. Наверное, если бы я был приглашён сюда в гости, то остался в восторге от выбранного стиля и изысканного, пусть и небогатого интерьера. Но только не сейчас. Клетка, как бы хорошо её не обставляли, всё равно остаётся клеткой, уютным террариумом, в котором бесится от осознания собственного бессилия пойманный зверь. Когда надеяться не на что, в запасе всегда остаётся чудо, тот самый последний шанс, призрачный, похожий на мираж. Я беру телефон, некоторое время думаю, а потом набираю 02. Гудок, второй, третий… - Алё, здравствуйте – говорит грубый мужской голос. Неужели вышло? - Полиция? – на всякий случай интересуюсь я. - Да, что вы хотели? – спокойный, деловой тон. Я готов расцеловать человека на другом конце провода. Он именно такой, какой нужно: честный, дисциплинированный служитель закона. На него должны равняться все остальные, носящие полицейскую форму. - Я… рад вас слышать! Даже не представляете, насколько! У меня тут… понимаете, не совсем обычная ситуация! Я проснулся в какой-то комнате, не помню даже имени своего. Вы ведь можете определить моё местонахождение? Мне кажется, что я тут не один! Нет, точнее тут я один, а вот в соседних комнатах другие люди! Во всяком случае, в 13-ом точно кто-то есть, угрожал меня убить только что… Ну что вы молчите?! - Слушай, 7-ой, не хочу тебя расстраивать, но мне уже двое до тебя позвонили, тоже решили пошутить. 16-ый и… 24-ый вроде. Так что приз за оригинальность тебе не достаётся. Не, я конечно, тоже поюморить люблю, но сейчас, вроде как, не время. Вы там чё, сговорились или каждый сам по себе такой мудак? - Вы кто? – эфемерный шанс истаивает в воздухе. - А ты какой номер набирал? – резонно спрашивает 2-ой. - 02… Так вы тоже в отеле? Что-то в моём голосе заставляет его поверить в то, что я не пытаюсь издеваться. - Ты чего, боец, головой тронулся? - спрашивает он неуверенно. - Если б я знал. - И типа про отель ничего не слышал и анкету не заполнял?... Чего замолчал-то? - Боюсь, что если скажу «нет», вы мне не поверите. - Да я сейчас-то не очень верю. – он делает паузу. Я почти слышу, как скрипят шестерёнки в его голове. – Сдаётся мне, мутишь ты что-то. Хитрым ты мне кажешься, понимаешь? Видал я таких ребят. Они везде есть, что в миру, что на войне. Любят чужими руками жар загребать, лбами людей сталкивать, а сами вроде, как и не причём. Вот и сейчас думаю, что решил ты сдружиться со мной, может и ещё с кем, на жалость надавить, мол, не помню, не видел, не участвовал и вообще оказался здесь случайно. Только вот со мной такой номер не пройдёт. Я всякого повидал, но не от всякого терпел. Хочется взять его за уши и молотить об стену, пока он не начнёт воспринимать мои слова всерьёз. Гнев разъедает меня изнутри. Это не поможет, он просто положит трубку. Хотя что с того? Есть ещё 26 номеров, среди них должен оказаться хотя бы один вменяемый. Уверен? А может они все такие же, как 13-ый? Нужно успокоиться. Я делаю глубокий вдох. - Допустим, что вы правы и я - обычный манипулятор. - О, точно, манипулятор! Я всё пытался слово вспомнить! – радостно сообщает мне 2-ой. – Как говорится, чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона. - Я не собираюсь вас в чём-либо убеждать, тем более что у вас нет не одной причины верить мне на слово. Пусть будет по-вашему. Но ради всего святого, я вас прошу, расскажите мне, где я… где мы находимся и что тут творится? Что за Енот тут прыгал по телевизору, какой ещё на хрен отель?! Только если ничего толкового поведать не можете – сразу кладите трубку, чтоб не время не тратить попусту. Телефонный трёп проигрывает обычной беседе с глазу на глаз: любая пауза в разговоре автоматически превращается в тягостное молчание. - Короче, не знаю, что ты задумал, но чем чёрт не шутит… Так и быть, расскажу, что знаю. – Он думает, с чего начать. – Это игра. Весь этот отель только для того и нужен. Мы, «постояльцы», участники игры. Наша задача «голосовать» раз в день. - Голосовать? За кого? – я превращаюсь в слух. - Хм, скорее не «за кого», а «против кого», браток. А против кого хочешь! Выбирай любого из «постояльцев» и голосуй! Они это называют «приговаривай». Ну так оно наверно, и правильней будет. Просто ставишь номер человека, который тебе не угодил чем-то и просовываешь бумажку под дверь. Проголосовать нужно до 5-ти вечера. Кроличья нора глубже, чем ты думал? - Да я их вообще не знаю! Ни одного. - Так и я тоже. Звони, знакомься. Они там результаты подсчитывают и тот, за кого отдано больше всего голосов… - Приговаривается? - Слушай, если ты всё и так знаешь, какого тогда у меня спрашиваешь? Но вообще-то ты прав. Ночью к нему отправляется палач. Образ средневекового палача в красном капюшоне с огромным топором в руке скорее комичен, нежели страшен. Но смеяться не хочется. - Что ещё за палач? - Ну это они его так называют. На самом деле, обычный исполнитель. Убийца. Внутри становиться как-то пусто, появляется ощущение нереальности происходящего. У меня начинает кружиться голова. Этого не может происходить со мной, потому что весь этот отель далеко за гранью возможного. 2-ой беспощадно продолжает. - Ну и оружие у него конечно имеется… Он делает паузу, как будто даёт мне время переварить информацию, чтобы подготовить к самому главному. - Кто в роли палача, 2-ой? – спрашиваю я, когда ожидание становится невыносимым. - Слушай, а ты действительно ничего не помнишь? Ну и дела! – он словно тянет время. - Кто? - Любой из участников. Каждую ночь – разный. Выбирается жребием. Это уже без нашего участия происходит. Господа организаторы это решают, что б им пусто было. Убеждали, что жребий честный, любому выпасть может, но кто их знает… Так вот и будем друг друга приговаривать, пока не останется кто-то один. И того - 28 трупов и победитель… То ещё развлечение. Блин, что ж ты именно мне позвонить решил?! Думаешь, мне нравится тебе расписывать, во что ты вляпался? 7-ой… 7-ой, ты слышишь? Трубка выпадает из рук и тихо падает на лохматый коврик рядом с кроватью. Я на самом дне норы. С тем же успехом можно колотить по бетонной стене. Покалечишься – долго не протянешь, инвалиды в отеле не задерживаются. - Суки! Откройте! – удары градом сыплются на дверь. Я кричу так громко, что перепонки готовы лопнуть от звука моего собственного голоса. – Я не тот! Я – не 7-ой! Правая рука разбита в кровь и уже не может двигаться. Кожа на костяшках пальцев, как протёршаяся ткань, она разорвана на кровавые лоскуты. Острая боль тысячами игл пронзает ногу.Я падаю на пол и хватаюсь за ступню. Похоже, серьёзное растяжение. Я кричу, пока голос не переходит в сипение.Дыхание сбилось, из груди вырывается хрип. Наверное, сейчас я похож на загнанную лошадь. «Не верю» - шепчу я. – «Так не бывает. Я сплю». Спасительная пелена окутывает меня, боль и переживания уходят, сменяясь покоем и безмятежностью. «Сейчас я проснусь дома. Не знаю, где он, но уверен, что там хорошо и уютно. Вокруг меня будут близкие люди. Они должны быть, я в этом не сомневаюсь. Может быть, расскажу им о своём кошмаре… а потом мы пойдём пить чай…»
**** Пробуждение ужасно. Гораздо хуже, чем в прошлый раз. Боль в ноге кажется нестерпимой. Надо же, а раньше я думал, что называть боль нестерпимой – удел слабаков. Хотя всё моё «раньше» до сих пор стоит под большим вопросом. Разбитый кулак слегка саднит. Это не страшно. Я с трудом поднимаюсь и кое-как хромаю обратно в комнату. Если верить будильнику, я проспал около 2 часов. Наверняка прослушал инструктаж, который этот придурошный Енот обещался провести. Вот уродец, опять напугал! - 7-ой, ты плохо себя ведёшь! – говорит он укоризненно и грозит мне пальцем с экрана. – Ай-яй-яй! В сегодняшнем голосовании Енот отдаст свой голос против тебя. Будет тебе наука, как безобразничать. Да-да, у меня тоже есть право голосовать! В следующий раз подумай, как следует, прежде чем хулиганить. Если, конечно он будет, этот самый следующий раз. Давай лучше дружить! Телевизор выключается. В гнетущей тишине пустой комнаты едва слышны короткие гудки, исходящие от телефона. 2-ой, само собой, не стал ждать, пока я проснусь и отключил связь. Набираю 02. Занято. Проделываю тоже самое ещё несколько раз. Видно, нашёл собеседника поинтереснее, чем припадочный недоумок с амнезией. Я некоторое время сижу и кручу в руках телефон. Может быть, позвонить ещё кому-нибудь? 2-ой оказался вполне адекватным, например… Он войдёт в твою комнату и вышибет тебе мозги. Он вменяем, ты прав. Поэтому после того, как 2-ой убьёт тебя, весь следующий день у него будет плохое настроение. Но он в любом случае сделает это. Вменяемые отличаются от психов лишь тем, что после совершённого зла жалеют о содеянном. Ты видишь свой труп в этой комнате? Можешь представить себе человека, который станет мыть полы от твоей крови и кусков черепа? Во всяком случае, напор в ванной какой надо. Тёплые струи приводят меня в чувство. Они как будто смывают с моей кожи покров страха и отрицания происходящего. Да, я не помню о себе практически ничего, это правда. Я нахожусь чёрт знает где и 28 человек, расположившиеся в соседних «номерах», хотят убить меня и всех остальных. Есть такое дело. Теперь посмотрим, в чём моё преимущество… Ну ладно, так на вскидку сказать не могу. Но должно же быть хоть что-то! Я достаточно молод и, если верить отражению в зеркале, в отличной форме. Если этот самый палач, кем бы он ни был, навестит меня, то будет сильно удивлён оказанному ему приёму. Я – не агнец на заклании и задёшево продавать жизнь не собираюсь. Вздрагиваю от неожиданной мысли. Продавать жизнь, говоришь? Те двое, с кем я успел пообщаться, не казались загнанными в клетку… Больше похоже на то, что они сами туда зашли. «Про отель ничего не слышал и анкету не заполнял?» - спросил меня 2-ой, но я тогда не обратил внимания. Продавать жизнь? Может быть, это просто любители пощекотать нервы? Более пикантной забавы придумать сложно. Вспоминаю истерика из 13-ой. Этот что ли?! Сомневаюсь. Да и 2-ой на сорвиголову никак не тянет. Оставалось только одно – солидный денежный приз или… нет, другого варианта в голову не приходило. Сквозь шум воды слышу уже успевшее стать знакомым пиликанье телефона. Во дают! Они даже в душевой кабинке умудрились аппарат установить! Закрываю краны, чтобы можно было хоть что-то услышать. Число «22» безучастно горит на оранжевом экране трубки. - Здравствуй, сосед – уверенным голосом говорю я. Душ и впрямь пошёл на пользу. – Как настроение? - Ты из ванной говоришь, счастливчик? – голос молодого парня. Ему не больше 30 лет. - Почему «счастливчик»? – почти весело интересуюсь я. - Неет, так не честно, я первый спросил! – быстро отвечает он. У него очень выразительный голос. Одной фразой он умудряется передать целую гамму эмоций: лёгкую обиду, возмущение, протест. Всё это звучит слегка наигранно. Скорее всего, он делает это специально, чтобы я мог понять: у моего собеседника есть чувство юмора и задатки хорошего актёра. - Ага, из ванной. Теперь твоя очередь. - Ну как же! Сам не понял что ли? Твой номер «7», значит, счастливчик! Не слишком-то ты сообразителен, мон ами! - Кто?! - Уууу – протягивает он разочарованно – И с образованием проблемы. С какого курса гимназии вас выгнали за неуспеваемость? - Ты чего звонишь-то, поборник сермяжной правды? Слышен сухой приглушённый смех. - Уже лучше! Ты мне начинаешь нравиться! Я почти со всеми поболтать успел. Ну, некоторые правда, трубку не брали… Наверное, решили, что политика невмешательства и вечный нейтралитет – золотой ключ к победе. Идиоооты! – последнее слово он пропел, срываясь на фальцет. – Фух, а в большинстве случаев публика скучная, хочу заметить. Кто-то плачет относительно своей несчастной судьбы, подтолкнувшей его на участие в ИГРЕ, кто-то пытается изображать бесстрашие, хотя я даже по телефону могу слышать, как выбивают от страха дробь их зубы. Но эти ещё ничего, это нормально. Больше всего раздражает та группа граждан, которые ещё не поняли, где они находятся и что для них всех эти комнаты послужат ещё и последней остановкой их убогонькой, серой жизни. Знаешь, кого они мне напоминают? Стадо, которое пучком сушёной травы заманили на бойню. - А ты, значит, к этому стаду отношения не имеешь? Чем же тебя заманили, раз не пучком травы? - Это отдельная история. Но можешь быть уверен, что ко всем остальным я не имею никакого отношения. Ты ещё увидишь, Счастливчик, как всё изменится, когда прольётся первая кровь. Завтра утром эти недотёпы встанут с кроватей и остатками своих куцых мозгов поймут, что их здесь будут убивать. Методично, одного за другим. Бах! Ты думаешь, они понимали это, когда шли в Отель? Ничего подобного! Для них смерть – это что-то ненастоящее, что-то настолько далёкое и нереальное, что даже с приставленным к горлу ножом они до последнего будут думать: «Это всё понарошку, а нож у дяденьки пластмассовый!». Так что сегодня вечером можешь отдыхать, звонков будет мало. Разве кто-то на вроде меня. Но вот завтра прикасайся к трубке осторожно, потому как она будет раскалена добела. – Он опять смеётся тем же беззвучным смехом. Ты слышал, что в «Отель» стараются не брать бывших военных, спецназовцев всяких и прочих мастеров заплечных дел? - Нет, впервые слышу – честно отвечаю я. - Знаешь, почему? - Нет, но ты мне сейчас, скорее всего, расскажешь. – Я говорил о своём беспамятстве уже двоим. Явный перебор. С этим пареньком делиться информацией о своём состоянии я точно не стану. - У меня неожиданно возникло сильное желание повесить трубку. Не люблю, когда меня считают предсказуемым… Ну ладно, чёрт с ним. Ты, надеюсь, понял, что в каждой комнате стоят видеокамеры? Даже в мыслях не было. - Да, это и тупому понятно. - Именно поэтому и догадался, да? – опять смеётся. – Ты только не обижайся, иногда просто не могу смолчать. Ну так вот, та благородная публика, которая наблюдает игрой, делает ставки… Тотализатор. Вот уж тут действительно стоило догадаться! … благодаря которой, формируется призовой фонд, заинтересована не только в том, чтобы получить выигранные в пари деньги, но и в напряжении от наблюдения за ходом игры. Представь себе ипподром, на котором игрокам, сделавшим ставки, запрещалось бы смотреть на несущихся во весь опор лошадок! Уверяю тебя, Счастливчик, желающих относить свои деньги букмекерам при таком раскладе стало бы гораздо меньше. Он на несколько секунд замолчал. - Когда ты общался с представителем «Отеля», то он наверняка говорил тебе, что военных не берут в Игру только потому, дабы уровнять шансы. Это правда, но лишь отчасти. Вторая часть правды заключается в том, что за ними неинтересно будет наблюдать. Я хочу сказать, что всё действие сойдёт на нет из-за отсутствия страстей, истерик и прочего. Вместо этого господа игроки получат добротный экшн. Блокбастер вместо игрового кино с реальными персонажами. Вояки, все эти рыцари плаща и кинжала видели смерть, она уже не сможет изменить их. Большинство из нынешних постояльцев догадывается о ней лишь понаслышке, и нет ничего более захватывающего, как видеть, как одни превращаются в убийц, а другие, менее приспосабливаемые погибают от переизбытка свинца в организме. Мне не нравится то, что он говорит. Ещё больше мне не нравится, как он это говорит. Ему весело. Он похож на профессора естественных наук, который может увлеченно рассказывать что-то своим студентам, тыкая пальцем в распоротое брюхо ещё живой лягушки и искренне недоумевать, что же именно вызывает у них неприязнь. - Какое оружие выбрал, счастливчик? – спрашивает он после недолгого молчания. - Оружие? - Ага, это такие железки, которыми можно убить. Никогда не слыхал? Странно, но до этого момента я не представлял себя в роли палача. Только в роли жертвы. Пока ещё не могу понять, что пугает меня больше. Раскрывать карты перед этим типом у меня нет ни малейшего желания. Попробуем по-другому. - Могу представить твоё расстройство, если сезон охоты откроешь не ты, а кто-то другой. – говорю ему я. Нужно заставить его восполнить пробелы в моей памяти. 22-ой делает мне подарок. - Сезон охоты? – повторяет он. – Отлично сказано, счастливчик! Отстрел скота, который сам пришёл на убой! Отдаю должное твоей проницательности, я действительно расстроюсь, если к 8-ти вечера не обнаружу под своей дверью шифр от сейфа и номер жертвы. «Оружие в сейфе, к восьми вечера жребий будет брошен, комбинацию от замка вместе с номером приговорённого называют палачу». Выходит, что в каждом номере стоит такой же железный ящик с пушкой внутри. Беда лишь в том, что сейф закрыт и откроется, когда это будет угодно организаторам. Информация получена и обработана. Спасибо, уродец. Интересно, а что выбрал я? Надеюсь, что-то посерьёзней банановой кожуры. Вот и 22-ому тоже интересно. - Так как насчёт оружия? – снова спрашивает он. – Чем будешь пользоваться? - ПП-90 – незнамо с чего произношу странное название. Некоторое время в трубке царит молчание. Он не имеет понятия, о чём идёт речь и сейчас решает, признаться в этом или попробовать блефовать. - Это что такое? – наконец решает поинтересоваться он. Замешательство скрыть не удаётся. - Пистолет-пулемёт отечественной разработки. – отвечаю я. – Отличное оружие, особенно если дело касается малых габаритов. В сложенном состоянии можно носить за пазухой… или положить в сейф. Я тебе даже больше скажу, мон ами: в такой сейф можно запихнуть целых две таких игрушки. Уверенность в моём голосе не наиграна. Ведь всё, что я сказал – чистая правда. Самое же странное заключается в том, что все эти знания почерпнуты не из справочника по стрелковому оружию. Я ведь не знаю ни одной характеристики этой убойной штуковины, однако руки прекрасно помнят, как привести её в рабочее положение. Нескладное, на первый взгляд, оружие с высоким темпом стрельбы. Мышечная память подсказывает мне, что рычаг затворной рамы выполнен крайне неудачно и об острую железку вполне можно поцарапаться, спуск чересчур чувствительный, зато прицельная планка весьма удобна. Я нашёл конец клубка и слегка дёрнул за него. Остаётся распутывать его дальше. Самым обидным остаётся то, что я не уверен, что именно находится у меня в сейфе. - И ты что же, запросил два пистолета-автомата? – актёрство и цинизм испарились. Как будто со школьной доски стёрли всё написанное, и остались лишь мучнистые меловые разводы. - Пистолета-пулемёта. – поправляю его я и продолжаю вдохновенно врать. – Нет, только один. Ещё несколько запасных обойм, чтобы пострелять по скоту, как ты и сказал. А у тебя что? - Две «Беретты». – отвечает он. – 15 зарядов в каждой. Теперь ясно, откуда взялось предположение о стрельбе с двух рук. - Толково. – давясь смехом, произношу я. – а для сапог со шпорами и ковбойской шляпы места хватило? - Заткнись, счастливчик! – взвизгивает он. – Ты в этом ни черта не понимаешь! Для перестрелки в тесном помещении два пистолета – это очень удобно… Некоторое время он пересказывает мне информацию, которую вычитал в какой-нибудь дерьмовой книжонке о секретных тактиках стрельбы из пистолета. - Ладно, Грязный Гарри, оставляю тебя с твоими «береттами». – отсмеявшись, говорю я ему. – Только вот сомневаюсь, что тебе удастся ими попользоваться. Он тут же замолкает и задаёт ожидаемый вопрос. - Почему же не удастся? - Ну а ты сам подумай. Сколько «постояльцев» ты сегодня уже обзвонил? - Не знаю… не считал... много – он ещё не понимает, какую ошибку совершил прямо на старте. - И что же ты им говорил? Запугивал, угрожал, смеялся над ними, старался вывести из равновесия? Может быть, толкал речи про убой скота? Беда в том, что эти люди не знают друг друга, но теперь большинство из них знают тебя. Некоторые, те, что понаивней, испугались, увидев в тебе психопата-убийцу. Других же «постояльцев» ты просто разозлил. Угадай, кого «приговорят» и те и другие сегодня вечером? - Не меня! Я – не жертва. - А, ну да, ты же пришёл сюда, чтобы кого-нибудь убить. Я совсем забыл. Только вот иммунитета у тебя нет. Мне было бы очень сложно отдать свой голос за какого-то безвестного бедолагу, которого, вполне возможно, привели себя не жадность и кровожадность, а крайняя нужда, но теперь-то я знаю, кого мне будет совсем не жалко. Догадываешься, о ком я говорю, утёнок? Ничего, если я буду тебя звать так? Просто твой номер «22» имеет и другое название – «утята». Если в летящую утку попадает только одна дробинка, то птица имеет хорошие шансы выжить, если две – то тут уже 50 на 50. Три маленьких стальных шарика прикончат её наверняка. Ты крупная особь, утёнок. Как думаешь, сколько потребуется твоей тушке? - Зови меня, как хочешь – раздаётся злобное шипение. Я не произвольно отодвигаю трубку подальше от лица, словно боясь, что мне на лицо брызнут капли яда. – Это уже не важно. Ты ведь скоро сдохнешь! - Боюсь, что ты этого не увидишь. – я кладу трубку. Ткнуть 22-го носом в его же ошибку было приятно, но не дальновидно. Пускай бы настроил против себя и всех тех, кому он ещё не успел насолить. Это повысило бы мои шансы на выживание. Я по-прежнему стою в душевой кабинке, полностью голый и уже успевший обсохнуть. Остаётся надеяться, что вести телефонные беседы с мужиками, при этом оставаясь без одежды – частный случай, а не одна из моих привычек. Выходя из душевой, я поскальзываюсь. Мне чудом удаётся удержать равновесие, ухватившись за массивную раковину. Совсем забыл про повреждённую ногу. Та истерика, которой я подвергся ранее, кажется нелепой, однако физические последствия вполне реальны и малоприятны. Боль в лодыжке терпима – скорее всего, просто сильный ушиб. Ноге нужен холод и покой, чтобы прийти в норму. Но это ещё полбеды. Вторая же неприятность заключается в том, что крошка-Енот обещал отдать свой голос против меня. Это ещё предстоит обдумать. Теперь я двигаюсь аккуратнее, не забывая о своей травме. Электронные часы в комнате показывают 15:30. Таким образом, у меня остаётся полтора часа до конца голосования. Ощущение нереальности происходящего не уходит, но приобретает другой оттенок. А может быть, это просто розыгрыш? Какие ещё убийства? Бред. Сейчас на меня смотрит половина страны, а может и всего земного шара, слушают ту чушь, которую я несу по телефону. Утёнок «22» и милиционер «02» - актёры! Причём, надо заметить, весьма талантливые, раз уж я им поверил. Ловко они всё подстроили.
Твою амнезию они тоже подстроили? Может быть, какой-то препарат? – неуверенно спрашиваю я себя. Моя память молчит, клубок не хочет разматываться дальше. Видно в современной фармацевтике я разбираюсь в хуже, чем в оружии. Очень жаль, сейчас бы эти познания могли пригодиться. Тогда будем размышлять, отталкиваясь от того, что известно наверняка. Чем может быть вызвана кратковременная (?) потеря памяти? Травмой мозга? Да, вполне возможно. Использованием какой-то химической дряни? Не уверен. А если это побочный эффект от транквилизатора, чрезмерной его дозы? «Эй, смотри, а этот не вырубился! Вколи-ка ему побольше!»… Что ж, в таком случае, память должна восстановиться в ближайшее время. Одно я могу знать точно – если это и реалити-шоу, то я – не единственный его участник, ведь подстроить потерю памяти невозможно. Это просто случайность. Случайность, которая может стоить тебе жизни. Это ещё неизвестно, пытаюсь я отогнать от себя жуткую химеру. Возможно, что сегодня ночью один из участников предъявит тебе доказательства. Смущает лишь то, что все те, с кем я говорил, в один голос твердили об убийстве. Может быть это такая аллегория? Очень популярная, судя по тому, сколько раз за один день пришлось слышать это слово от разных людей. Я сижу на мягкой кровати, одетый в длинный серый халат, который обнаружил в ванной. Но это только видимость. На самом же деле, я нахожусь посреди болота, непроходимой трясины, которая засасывает меня. Топь, в которой я увяз – то тёмное знание, оставленное в прошлом. Оно покрыто ряской и грязной водой. Тем не менее, освободиться от него нельзя. Мысленно я пытаюсь ухватиться за спасительные версии, но они рассыпаются в пыль от одного моего касания. Ты ведь и так знаешь всю правду. Хватит прятаться, прими реальность. У тебя есть шанс выжить, так воспользуйся им! Я обхватываю голову руками, пытаясь взять себя в руки. Что могло заставить меня оказаться здесь? Деньги? Скорее всего. Ведь мысль об убийстве себе подобного не рождает в моей душе ничего, кроме отвращения и оторопи. Телефон словно дожидается того, момента, когда я окончательно уйду в свои мысли, и радостно пугает меня пронзительной электронной трелью. Я подпрыгиваю на кровати и больно задеваю ногой о спинку. Отматерившись, сколько нужно, я смотрю на определитель. «02». - Здорово, милиция. – говорю я, всё ещё морщась от боли. - Виделись уже… Слышались, точнее. Ты там как, живой? – интересуется второй. - Не дождёшься! – смеюсь я. - Ааа, настроение улучшилось? Память, стало быть, вернулась? - Вернулась, куда ж она от меня денется? – вру без зазрения совести и в подтверждение своих слов использую информацию, полученную от Утёнка. – Ждёшь записку с шифром от сейфа? - В век бы её не видеть! – ворчит второй и, выждав паузу, продолжает. – Я тут, чтоб время скоротать, заказал себе пару бутылочек пива, да поесть всякого. Обслуживание работает, как надо! Через полчаса всё доставили. Сервировано, как в ресторане: фарфор, серебро! Только свечей не хватает. Так что у меня тут, считай, пир во время чумы! Сижу, жру, пью, телек смотрю! У них тут отличный пакет подключен – каналов тьма, выбирай – не хочу. Никогда пиво таким вкусным не казалось, как сегодня! Вот сейчас с тобой говорю, а бутылочки прям передо мной стоят, холодные, запотевшие. 7-ой, ты меня слышишь? - Ага – подтверждаю я, стараясь не показывать вида, что не слышал ни про какую службу доставки. В последние несколько часов еда для меня вообще перестала существовать. – Я пиво тоже уважаю. На мою сдержанную реплику в трубке слышится вздох. - Ни черта ты не вспомнил, 7-ой. – недовольно говорит мой собеседник. – Какой фарфор – серебро?! Какие к хренам бутылочки? Организаторы тут полные кретины, по-твоему? А если ты из этой вилочки сделаешь шило, а из стеклянной бутылки розочку? Это ж целый арсенал! С тем же успехом можно было и топор заказать. Только пластиковая посуда! Я это знаю, и остальные 27 человек тоже знают! Только у тебя одного голова дырявая! - Грешно смеяться над больными – признаюсь я. - Да кто над тобой смеётся, чудилка? Звонил узнать, как дела. А то Енот сказал, что сегодня против тебя голос отдаёт. Чего натворил-то? - Отрабатывал удар ногой. - Ну и как? - Отработал… более или менее – аккуратно дотрагиваясь до ноющей ступни. - Я это… насчёт стекла и сервировки приврал, конечно, но если брюхо крутит, то набирай номер 30 и оставляй заказ. Хавка у них и впрямь годная. - Ну ты и тип, второй – искренне удивляюсь я. – Его сегодня могут убить, а он сидит и трескает за обе щеки. Не страшно? - Угу, страфно – говорит он с набитым ртом. – Но… я это… как их навывают… Те, кто в фудьбу верят? - Фаталист? - Ага, он – радостно подтверждает тот. – Фаталифт. От фудьбы не уйдеф. - Чего? - От судьбы, говорю, не уйдёшь! Так зачем же тогда сидеть и трястись в последние часы жизни, когда можно провести время гораздо приятней. Не, ты не думай, что я буду, как овца а бойне, смирненько сидеть. Поцарапаюсь, конечно. - Чем царапаться собираешься? Сам же сказал, что вся посуда пластиковая. - Ну это… есть мыслишки. Он тебе не скажет. А ты на что рассчитывал? - Выбрал уже, кого сегодня приговоришь? –решаюсь наконец поинтересоваться. - Ага, звонил тут один, трепался, аж из себя вывел. Я вообще человек спокойный, но, такого как этот, без всякого жребия придушил бы. «Утёнку хана» - делаю вывод я. - Да, я с ним тоже успел пообщаться. Тот ещё засранец. - Ну и? - Я не знаю… - Это ещё почему? С кого-то надо начинать. Кроме того, наших с тобой голосов будет маловато. Так что это не мы его убьём, а… - Просто внесём свою лепту? И вроде как будто не виноваты, так? Разделим вину на всех поровну. - Слышь, 7-ой, ты чего, сопли интеллигентские размазывать собрался? Неудачное для этого место выбрал. Я знаю, что ты контуженный, не помнишь ничего, но до этого ты сам принял решение участвовать в этом. Значит, готов был убивать. А сейчас отступать поздно. - Отсюда ведь нельзя выбраться? – на всякий случай спрашиваю я, хотя ответ и так знаю. - Чего ж нельзя? Можно! Либо через 28 дней с кучей денег, либо пораньше, если не повезёт. - Понятно. - Ладно, 7-ой, делай, что считаешь нужным. Отключаюсь, а то обед стынет, а пиво греется. Звони завтра. – в трубке раздаются короткие гудки. Я признателен ему за последнюю фразу. «Звони завтра» было сказано с такой уверенностью, что я сразу поверил – это самое завтра непременно наступит. Вместе с этим приятным чувством появилось чёткое осознание того, что я не смогу «приговорить» утёнка. Во всяком случае, не сегодня. Да, он крайне неприятный тип, и если бы в повседневной жизни второй начал его душить, то я обязательно бы присоединился к этому благому делу. Но сейчас… сейчас всё совсем по-другому. Ведь он для меня уже не просто номер. Это человек, с которым я разговаривал. Живой человек. Как и все остальные. Да, но именно он по глупости своей успел наломать дров в первый же день. Шансов пережить эту ночь у парня очень немного. Единственное, что я могу сделать, это не вколачивать последний гвоздь в крышку его гроба. Неразумно. Проголосуй за него и повысишь собственные шансы. А что, если большинство из постояльцев придут к тому же мнению, что и ты? «Ах, 22-го и так убьют сегодня ночью, зачем же пачкать свои руки раньше времени? Приговорю-ка я кого-нибудь другого. Например, 7-го. А то живёт в счастливом номере ещё и дебоширит! Кроме того, я с ним не общался, это будет легче сделать» Как тебе такой вариант? От этой мысли по спине пробегает холод. Очень вероятный исход событий. Второй прав – не время размазывать интеллигентские сопли. Я с силой отрываю листок из блокнота, лежащего на журнальном столике. Пусть подыхает! Он сам напросился, в конце концов! Карандаш выпадает из дрожащей руки. Это злит меня ещё больше. Резким движением рисую на маленьком листке бумаги две двойки. Нажим такой сильный, что острый грифель рвёт бумагу. Отшвыриваю испорченный листок в сторону и отрываю другой. Как скот на убой, да?! Кто теперь скот, а? – не могу унять дрожь. Он бы с радостью тебя прикончил, ты же знаешь! Наконец, на листке появляются число. Чтобы не успеть передумать, я хватаю листок и со всей возможной скоростью ковыляю в коридор. Остаётся только просунуть приговор под дверь. Клочок бумаги тут же исчезает. Я остаюсь сидеть у двери. Вместо сожаления или раскаяния в содеянном меня охватывает абсолютное спокойствие. Сделал то, что должен был. Мне хочется есть. Невероятно, но в данный момент я готов съесть целого поросёнка… возможно, что и живьём. Как будто разум решил первоочередную задачу и вернулся к исполнению своих рутинных обязанностей. Сейчас он, заручившись поддержкой пустого желудка, напоминает мне о том, что неплохо бы было перекусить. Какой там номер? 30? - Слушаю. – говорит бездушный мужской голос. Явно автоответчик. - Это обслуживание? – ничего тупее я спросить не мог. - Нет, это МакДональдс. – так же бесцветно отвечают мне. Надо же, живой человек, да ещё и остряк! А так сразу и не скажешь. – Делать заказ будете? - Ммм… - отличный ответ. – А что у вас есть? - Делайте заказ. – моя тупость его ни капли не злит. - Пюре с прожаренным бифштексом и горошком… нет, пожалуй, с двумя бифштексами… И чай… чёрный. Зачем я ляпнул про горошек? Терпеть его не могу. Это всё дурацкие стереотипы. Если пюре, то обязательно с горошком. Тоже мне, специалист по сложным гарнирам. - Это всё? – спросил он через несколько секунд. Мне кажется или в интонации телефонного истукана появилось удивление? Наверно, другие заказывают больше. Сделаем заметку на будущее. - А фильмы в вашей лавке имеются? - Фильмы? - Ну да, продукт синематографа. Это когда снимают на камеру, а потом показывают в кинотеатрах! - Делайте заказ. - Что-нибудь из старых комедий. «В джазе только девушки», например. Динамик трубит сигнал отбоя. Интересно, он всегда бросает трубку или это какая-то личная неприязнь? Оказывается, я люблю старые фильмы. Считаю, что они гораздо искренней современных поделок, со всеми своими спецэффектами похожими на яркие китайские фломастеры, создателям которых важны лишь рейтинги и сборы в кинотеатрах. Это может что-нибудь дать. Я отлично помню сюжет: двух музыкантов в женских платьях и париках, точёную фигурку Мерлин Монро, атмосферу тридцатых годов, мастерски переданную в картине, но упираюсь лбом в стену, когда пытаюсь осознать, при каких обстоятельствах смотрел этот фильм последний раз. Очередной тупик. Моя память похожа на лист бумаги, по которому кто-то искусно прошёлся маникюрными ножницами, оставляя только то, что никак не может мне пригодиться в идентификации собственной личности. На часах 17:08. Уже прошло восемь минут после окончания первого голосования. Меч занесён, а все остальные, вжав головы в плечи, ждут, на кого же он опустится. Я бездумно щёлкаю пультом, стараясь не думать о предстоящей ночи. Просто переключаю каналы. Новости, кулинарная передача, магазин на диване, вот мужик в камуфляже с довольным видом присел над трупом только что убитого им оленя, какой-то рэперский клип с негром, обвешанным золотыми цацками в центре и кучей грудастых мулаток на подтанцовке… Второй не наврал. В очередной раз нажав на пульт, натыкаюсь на крошку-Енота, который поёт свою песенку. Непроизвольно вздрагиваю. Это не тот уродский мульт, который разбудил меня сегодня утром, а старый добрый персонаж, созданный давным-давно руками отечественных мультипликаторов. Тем не менее, смотреть на него неприятно. Кому вообще пришла в голову мысль сделать эту злобную карикатуру на безобидного зверька, любимца советских детей? В коридоре раздаётся лёгкий шорох. Моя реакция удивляет даже меня самого. Ни размышляя не секунды, я спрыгиваю с кровати и по-пластунски ползу к ванной. Оказываясь у дверного стояка, я поднимаюсь на ноги, стараясь делать это бесшумно. «Палач» войдёт в комнату, наверняка держа оружие наготове. Мне останется лишь перехватить его руку и попытаться обезоружить. Бешеная пульсация крови отдается в ушах оглушительным стуком. Кажется, что и незваный гость слышит этот звук. Сейчас он начёт палить прямо сквозь стену, пробегает отчаянная мысль. Не начнёт, пытаюсь успокоить я себя, а если и так, то пистолетной пуле ни в коем случае не пробить кирпичное перекрытие. Ты уверен, что перекрытие сделано из кирпича, а не из хилого гипсокартона? В чём ты вообще можешь быть уверен? Ты не подготовился! А если у него совсем не пистолет, а граната? Тогда ему нужно лишь выдернуть чеку и швырнуть стальной шар в комнату. Что ты будешь делать?! Напряжение достигает предела. Я больше не могу этого выносить и совершаю глупость - на долю секунды выглядываю из своего укрытия. В коридоре никого нет. У самой двери на полу стоит поднос с горячей едой – аромат жареной говядины слышен даже отсюда. Я сползаю вниз по дверному косяку, за которым несколько секунд назад собирался прятаться от вражеских пуль. Меня не волнует, что сейчас надо мной, наверное, смеются все те нелюди, что организовали эту забаву и делают ставки на человеческие жизни. Тебя застали врасплох. Да, это обстоятельство занимает меня в данный момент гораздо больше. Расслабься, посоветовал мне второй. Фаталист хренов. Может быть, он сделал это нарочно? Раскусить враньё насчёт вернувшейся памяти для него проблем не составило. За маской простачка есть что-то ещё. (про голосование) Нечего обвинять всех в подряд. Я подставил брюхо и сам в этом виноват. Сердце потихоньку успокаивается и сбавляет обороты. При мысли о том, что я должен буду провести месяц в таком напряжении, пугает больше чёрного пистолетного дула. Я долго этого не вынесу. Тебе и не придётся… с таким-то отношением надолго ты здесь не задержишься. Надо предпринять хоть какие-то меры. Но воевать с пустым желудком – дурацкая затея. С едой я расправлюсь в мгновение ока, даже с нелюбимым мной горошком. Голод вкупе с чувством опасности превращают меня настоящий пищевой утилизатор. Мясо я ем руками, пюре приходится «черпать» маленькой пластмассовой ложечкой. Издеваются они что ли? Ещё бы палочки положили. Поднос с пустой пластиковой тарой отношу обратно к двери. На секунду останавливаюсь, наступаю ногой на красный пластмассовый поднос и несколько раз провожу им туда-обратно про тёмному ковролину. Скользит превосходно. Как будто оказался на льду. Похоже, что прислуге придётся забрать лишь посуду. Понимаю, что хитрость весьма дубовая, как будто сворована из старого фильма о маленьком мальчике и незадачливых, но крайне упорных грабителях. Тем не менее, оставляю поднос лежать в коридоре. Человек может удержать равновесие на самой сколькой поверхности только в том случае, если знает, на чём стоит. Так, что у нас дальше? Забаррикадировать дверь? Отличная мысль, однако, не находит практического применения. Большая тахта, которую я хочу использовать в качестве основного препятствия для «палача», накрепко прикручена к полу. Внимательно изучаю крепление. Держится на мощных саморезах, дюбеля для которых вмонтированы в пол. При наличии крестовой отвёртки можно было бы выкрутить. Думать о том, чего сделать нельзя – пустая трата времени. Что ещё? Я ложусь на кровать, представляя себя в роли жертвы, одновременно пытаюсь думать, как палач. Что бы сделал ты, если бы тебе пришлось влезть в чужую комнату с оружием в руках и отправить человека, живущего там, в мир иной? Первое – это не волноваться и не торопиться. Времени у палача хоть отбавляй, таким образом, спешить ему некуда. Что ему может помешать? Самое очевидное – отсутствие света. Я протягиваю руку к выключателю на стене и убавляю свет до минимума. Теперь в комнате царит мрак. Единственный источник света – это телевизор, который освещает моё спальное место, как большой фонарь, тем самым превращая меня в удобную мишень, сидячую утку. В голову снова лезут мысли о 22-ом, но я отгоняю их. Значит, никакого света в комнате, ни какого телевидения… и само собой, никакого сна. Одна бессонная ночь. Очень не большая цена за сохранность собственной шкуры. 28 бессонных ночей, которые ещё предстоит пережить. Мысль о телевизоре, кажется, ещё не исчерпала себя. Как можно использовать этот плоский ящик с наибольшей пользой? Идея, как вёртка я и скользкая рыбёшка, не хочет даваться мне в руки и всё время выскальзывает между пальцев. Это начинает раздражать. Лучший способ поймать её – забыть о ней на некоторое время. Мягкая и удобная тахта - это явная насмешка организаторов забавы под названием «Отель». Насмешка над теми, кто хоть немного умеет думать и приманка для тех, кто этой способностью обделён начисто. Ведь только умалишённый будет спать на кровати во время охоты. Палач просто откроет дверь в номер, разрядит всю обойму в смутный силуэт на белой простыни, который угадывается даже в темноте и уйдёт, непременно поблагодарив мёртвого «постояльца» за то, что тот облегчил работу. Я переодеваюсь обратно в джинсы и лёгкий свитер, которые были на мне во время пробуждения, а халат вместе с полотенцами и тряпками из шкафа кидаю на кровать и укрываю одеялом. Критично осматриваю свою работу из коридора, с позиции палача, вношу небольшие коррективы в композицию «спящая жертва» и пытаюсь успокоить себя тем, что мой потенциальный убийца поверит в незатейливый муляж. Интересно, а как выбирают палача? Это дело берут на себя организаторы или же проводится голосование между теми, кто сделал ставки? Скорее всего, второе. Мы выбираем агнца, они выбирают ритуальный кинжал. Кроме того, никто бы не доверил такое важное дело организаторам «Отеля». Резонное подозрение в нечестной игре и преследовании собственной выгоды пало бы на них с первой же минуты. Осталось выбрать место для засады и хоть какое-нибудь оружие. С первым получается легко. Тот самый дверной косяк, который делит пространство моего номера на коридор и комнату. Здесь будет удобней всего. Можно будет разоружить палача и… Ну не мямли. И вышибить ему мозги его же оружием. Второй говорил, что каждую ночь один из постояльцев должен выбывать. Это обязательное правило. Значит, просто отобрать оружие и вытолкать взашей ночного гостя не получится. С оружием выходит хуже. Зеркало в ванной выглядит очень соблазнительно. Разобью зеркало, и в моём распоряжении будет целый арсенал из множества бритвенно-острых осколков плюс семь лет неудач. Немного подумав, отбрасываю эту мысль. За удары по двери Енот отдал свой голос против меня. Что же он сделает, если я расколочу зеркало? Наверняка последует ещё какой-нибудь штраф. Рисковать я больше не собираюсь. Я смотрю на часы как раз вовремя. Беспощадный зелёный дисплей меняет цифры с 19:59 на 20:00. В ту же секунду телевизор включается. На экране я вижу статичную картинку, на которой чьей-то умелой рукой воссозданы дебри джунглей. - Вы меня видите? – спрашивает крошка-Енот, но не появляется на экране. – Нет? А я вас вижу! Всех-всех. Вы сидите перед телевизорами. Это очень плохо. Ведь если бы вы хотели и дальше оставаться у меня в гостях, то уже спрятались бы. Палач выбран, настало его время. Тем, кто от страха всё позабывал, напоминаю, что охота будет длиться с 20:00 до 3-х часов ночи. Если же он не успеет или испугается, то его «выселят» мои друзья. Они не такие весёлые, как я и очень злятся, когда кто-то играет не по правилам. Итак, телефоны отключены до конца охоты. Всем приятных снов! Раз-два-три-четыре-пять – я иду тебя искать! Кто не спрятался, я не виноват. Телевизор гаснет. Вместе с ним вокруг становится чуть темнее. Но это не из-за отсутствия света. Началось.
Как же идея вашей истории похожа на мою. Вот только у меня, она называется "Один" и там 12 человек. Пишу, я конечно отвратно. Но работаю над этим уже не первый год. А тут бац. И почти один в один ))) Вот для сравнения http://thesims3.ru/forum/36-19314-1
спасибо за отзывы и критику! Как только сделаю продолжение - сразу же выложу на оценку вместе с внесёнными изменениями. Попытаюсь оправдаться перед критиками) То что характеры простенькие, так настоящих характеров пока ещё не было, а про то, что Енот не говорит обо всех правилах, сделано намеренно, а почему - прочитаете в продолжении) на всё есть свои причины)
Понравилось, что создаете целостное произведение, а не гонитесь за отдельными моментами и прочее в том же духе. Понравилось и то что композицию произведения поставили вполне уверенно, качественно, не слажали - умело получилось. Теперь про то что не очень понравилось: 1) Персонажи даны слишком в лоб - психология слабенького триллера, где у каждого чуть ли не тавро на лбу выжжено - это сразу принизит тяжелые психологические, триллерские, моменты - загадки будут не на уровне приближенном к реальности, а на школьном, что не есть гуд. 2) Внутренние ощущения персонажа даны излишне многословно, перетянуто, вопросы "к зрителю", то есть к себе воспринимаются неприятно, болевые ощущения ГГ изложены оторвано от самого персонажа, нет ощущения, что это ему больно, или же обратный момент, когда про боль в изложении совершенно забывается, и персонаж достаточно вольготно действует дальше, пока вы не вспомнили об этой боли в дальнейшем повествовании. 3) Излишняя спонтанность происходящего, как к примеру ярость персонажа - не выглядит она живой, вызванной именно порывом каким - нет, просто здесь он у вас должен был проявить агрессию, вот и проявил. Не есть хорошо. То же относится и к многим прочим событиям - они как то на раз все побираются. Та же доставка еды. Такое ощущение, что вы в процессе вспомнили, что надо провиантом озадачить героя, вот и родился номер 30. Почему об этом не поведал енот? Ведь про все прочее он разъяснил вполне доступно.
Помню этот рассказ уже был на сайте. И сейчас рад видеть его опять в обновленной версии. Действительно интересно, тем более, что у автора со стилем все в норме. Картинки стали объемней, герои - индивидуальней, насколько припоминаю начальную версию, в общем все хорошо. Конечно, не верх оригинальности, вспоминая Голодные игры и Королевскую битву, но тем не менее продолжения жду. Еще, наверно, с тех времен, что впервые читал.
да, правильно, рядом с телефоном! На журнальном столике рядом с кроватью и в самом деле стоит радиотелефон - повторы Вы кто? – эфемерный шанс истаивает в воздухе - из-за "истаивает" споткнулся в конце о тройные согласные "в". Телефон словно дожидается того, момента, когда я окончательно уйду в свои мысли, и радостно пугает меня пронзительной электронной трелью - стоит ли уточнять, что трель электронная? Можно будет разоружить палача и… Ну не мямли. И вышибить ему мозги его же оружием. - после "не мямли" оставил бы троеточие, как продолжение мысли
Это слишком круто и профессионально для такого сайта!!! Завидую вашему умению писать настолько живые и интересные диалоги... А Крошка Енот это вобще отрыв мозга!) И стрёмно и забавно одновременно. И главный герой очень удачно оформлен, вызывая к себе исключительно располагающее отношение. Но самое главное - это конечно сюжет. Давно не помню, чтобы читал с таким азартом и нетерпением, что будет дальше). Кто автор? Когда будет продолжение?:)
0
