Короткое описание: Слышать пауков и понимать их. Быть как паук.
Не зная правды, я прислушивался к слухам, а что мне ещё оставалось?
А слухи были самые разные. Город гремел от слухов, и имел на это право. Потому что случившееся действительно достойно быть обсуждаемым, достойно слухов самых нелепых и жутких. Был ли хоть грамм правды в пустых пересудах старых кашёлок в хлебном отделе продуктового магазина или скупых фразах взрослых мужчин в синих комбинезонах, что вечерами торчали у моего отца, - нет. Но в их глазах был испуг, уж его я видел. Что-что, а страх я мог заметить где угодно. И перепутать его ни с чем не мог.
И я думал, думал, и мысли мои меня пугали. Я пытался убежать от них спрятаться,
КАК ПАУК. В УГОЛ МОХНАТЫМ БРЮХОМ.
но ничего не выходило.
Пауки. Я всегда любил пауков. Что-то высокое, непонятное и жуткое есть в самом их виде, в блестящих точках глаз, в бесстрастном узоре на спине, в их манере двигаться. Что-то жуткое – но не страшное. Пауков много в старых панельных домах, особенно в пыльных, как моя, квартирах. Я часто видел пауков, я протягивал к ним палец, и они убегали. А другие залазили вверх по руке, и тогда я замирал и слушал их сказки.
Они говорили тихо, и голос их был всегда хриплым. Заговаривали они только ночью, и в детстве я говорил с ними очень редко. С годами – всё чаще. По необъяснимой причине я знал, что слышать их могу только я. И не слышать даже – а понимать. Чувствовать. Истории их были всегда жестоки, всегда в них кто-то умирал, и кто-то кого-то съедал. После их историй снились непонятные жуткие сны. Жуткие - но не страшные. Я всегда был лишь наблюдателем, пока
САМ НЕ НАЧАЛ УБИВАТЬ И ПОЖИРАТЬ
однажды во сне не прикоснулся к паукам.
Той ночью сказка была недолгой. Что-то о дереве с красными ветвями и листьями из пауков. О законсервированных в коконе людях, которые лежали на торчащих из земли корнях . Эту историю я слышал уже не раз.
- Можно мне ещё одну сказку, - спросил я. Мне на самом деле очень хотелось ещё одну.
- Не-е-е-ет, - прошелестел паук, - с-спи-и.
И я заснул, зная, что после сказки о пауках и сон будет о пауках. Во сне пауки всегда были большие. Больше любой домашней кошки и многих собак. Их было много, они были повсюду. И весь мир был чёрно-красным, только я сам был белым. Белым и гибким, и мог двигаться, как паук. У меня не было восьми лапок, но хватало и двух ног и двух рук. И я никогда не отставал от пауков. Обычно во сне я спускался в глубокие подземелья, где не было ничего, кроме пауков и темноты. Так было во всех снах, кроме этого. Пауки стояли на месте, я тоже.
- Мы никуда не идём? – спросил я.
Ответом мне был бесстрастный блеск их глаз, ставших вдруг такими огромными. Медленно чёрная паучья масса пересекла комнату, и один за другим пауки выскользнули в окно. Они ползли по стене прямо вверх, и я заметил, что на этот раз во сне было очень много не-чёрного и не-красного цвета. Стена дома была серой, а в окнах отражались далёкие жёлтые огни (сами огни я не видел, всё было окутано непроглядной чернотой, как и всегда). Я был совершенно уверен, что смогу так же ползти по стене вверх – и я смог. Пауки исчезали в окне, находившемся прямо над моим; я прополз совсем немного. Пауки кишели на полу и на мебели маленькой комнаты. Я заметил ещё один цвет – цвет шкафов, бежевый. А потом заметил белый – на чёрно-красной кровати, отвернувшись лицом к чёрно-красной стене, спала белая-белая девочка. Совсем не похожая на пауков, не гибкая (это я знал наверняка, хоть и не знал, откуда), не быстрая, совсем не жуткая, но очень таинственная. Её кровать медленно меняла форму, как будто превращаясь в
КОКОН
одеяло, укутывающим девочку. Пауки приблизились к ней, облепили её. Что они делали? Что?
ОХОТИЛИСЬ
И вдруг они расступились. Передо мной. Они пропускали меня вперёд. Они меня… приглашали.
Что я сделал дальше? Помню лишь, как прикоснулся к ней.
НЕТ. НЕ ТОЛЬКО.
Утром дом гремел, как позже загремит маленький город. От слухов и страха.
Не было никаких пауков, зато был один изуродованный труп десятилетней девочки, и один очень странный сон. Позже: ни странных снов, ни пауков, но очень много странных мыслей, чужих слёз, которые даже не пытались скрыть, и полиции.
Я не боялся, что меня найдёт полиция, на самом деле я знал, что этого никогда не будет. Но я боялся кое-чего ещё. Всё чаще ночью, когда я лежал в своей кровати, мне казалось, что стены становятся чёрно-красными. Что весь мир становится чёрно-красным. А я становлюсь белым. И гибким. Странные сны возвращались, только вот снами они уже не были. Из всех щелей, из всех углов на меня смотрели бесстрастные глаза, блестящие, круглые. Ночи превратились в сплошные паучьи сказки – жестокие истории, рассказанные тихим хриплым голосом, звучащим в моей голове, а сны после таких сказок уже не заканчивались, и скоро во всём мире не осталось цветов, кроме чёрного и красного.
Монолог маньяка. Тема интересная пауки. Уже само по себе несет что-то мистическое. Люди издавна с трепетом душевным относились к паукам. Что-то видать из подсознания. Может быть главой из книги:)
- Следуйте за пауками, - частенько говаривал Паркеру Атлач-Нача, всякий раз хихикая и облизываясь...
Чем хорош этот текст - практически всё, что следует оставлять за кадром, оставлено за кадром. Возьмись автор описывать, что именно так перепугало "взрослых мужчин в синих комбинезонах", и читатель только плечами снисходительно пожмёт - дескать, у нас в Голливуде и не такое делали. Безымянный страх потому и заразителен, что страх есть, подпитывается собственными отражениями и разрастается, а сопротивляться, противостоять нечему.
Над словесным изложением стоило бы основательно поработать. То и дело мысль выражена не самыми удачными словами ("дом гремел от слухов" - наверное, гремел не совсем то, что надо?).