Короткое описание: Молодой парень, у которого и так всё плохо, попадает в череду необъяснимого.
Но настолько ли всё это необъяснимо?
Всё произошло в начале осени. Когда я со своей девушкой поехал к другу. Старый друг уже давно меня к себе звал. Он женился недавно, переехал в другой город, нашёл там работу и предложил её мне. Мы вместе в техникуме учились. После окончания, нормальной работы так и не удалось найти, приходилось шабашить. Жить вдвоём, хотя даже не то что «жить», а выживать – легче. В городе как перспектив, так и дел для меня и моей девушки больше не осталось и я переговорив с другом по телефону, сказал, что завтра приедем. Собрав всё необходимое, пошли на автовокзал. Время 14:32, до автобуса 18 минут. И если бы не она, то для меня это время длилось бы вечно. Я уж и не помню как я с ней познакомился. То ли судьба, то ли сам. Приехал наш автобус. Людей оказалось не так много ,как я думал, хотя это и странно. Про тот город куда мы ехали чаще говорили, что это город мечта, что именно там, та самая цивилизация, где можно спокойно жить и быть в достатке. Ну чтож, проверим. В автобусе я выбрал тихое местечко. Из пятидесяти посадочных мест занято было только восемь, включая нас. Мы сидели одни. Рядами вперёд и назад никого не было, это давало какое-то спокойствие, надежду, что скоро всё изменится, изменится в лучшую сторону. Едем уже три часа. Вторая половинка дослушала всю свою музыку на телефоне и захотела спать. Положила мне на плечо голову и уснула. Я сидел возле окна. Не хотел чтобы её продуло если кто-то откроет окно, да и просто не хотел чтобы ей было холодно. Прошло ещё пол часа, тоже захотелось спать...
Приехали? Да нет, ещё рано, за окнами темно. Так же, как и тогда. Стоп, а где моя? Наверно остановка и она пошла в туалет или купить что-нибудь в дорогу. Тогда почему не сказала? Наверно будить не хотела. Сколько на часах? Так, 19:28. Ладно, пойду покурю и позвоню своей. Встаю с места, начинаю проходить к выходу. Левый ряд, никого, справа тоже самое. Водителя нет. Я один. Не люблю одиночество. В голову сразу лезут всякие дурные мысли. Двери открыты настежь. Ступенька, вдох, ещё две, выдох. Я на обочине у дороги. Обернулся назад, ничего, никого. Только красные огоньки фар. Красный – цвет опасности. Вот, снова в голову дурные мысли лезут. Внутренний карман куртки, пачка сигарет, зажигалка и уже чуть спокойнее. Два затяга и желание узнать где все. Затяг, иду вперёд. Два ярких луча автобуса были как стадионные прожектора, светили куда то в темноту уходящей вперёд дороги. На миг сложилось ощущение, что там кто-то есть. Кто-то смотрит на меня. Кто-то хочет, чтобы я шёл за ним.
Как много мыслей...
Нет.
Там никого.
Наверно просто показалось. Я просто перенервничал.
Так, время звонить, где там мой телефон? В штанах нет, может побоялся выронить сидя в автобусе и переложил в куртку? Нет. Всётаки выронил. Надо идти искать. Поднимаюсь по ступенькам, прохожу ряд за рядом. Нет. Хотя сзади нас по ряду на полу что-то светится, и что это у нас? Ну конечно же, мой телефон. Ещё и в лужицу от чьих то сырых ботинок попал.
Тьма.
По спине и рукам дрожь.
В автобусе не осталось ни одного освещенного места. Как будто кто-то просто нажал на кнопку и сразу всё везде погасло. Фонарик. Нужно быстрее включить фонарик.
Свет.
Хоть чуть-чуть, но – свет.
Резкий поворот назад. Никого. И кого я хотел увидеть? Иногда фантазия начинает работать против меня. Руки потихоньку трясутся, в ногах холод, тишина... Лишь ветер тихонько свистит в приоткрытую форточку.
От напряжения в висках потихоньку начинается боль в голове. Телефон! Так, это уже не смешно. Это уже очень не смешно. Руки потрясывает, набираю номер любимой, пошли гудки. Если идут гудки, значит телефон активен. Какая ни какая, а надежда. Связь прервалась. Да что не так с этим автобусом! Мандраж прошёл. В спешке Вылетаю из автобуса, и опять набираю номер. Не берёт. Ну же! Возьми трубку!
На дороге темно.
Темно так, что если я выключу телефон, то не увижу собственных рук, даже если поднесу их близко к лицу. Глаза ещё не успели привыкнуть к темноте. Хотя уже давно пора. Из обстановки вокруг автобуса когда он ещё так сказать «поддерживал признаки жизни» запомнилось не многое. Чтобы хоть чуть-чуть ориентироваться, нарисовал себе в уме примерную карту. Значит так, двух-полосная дорога. Автобус стоит у правой стороны на обочине. Два метра от дверей автобуса вправо и спуск вниз. Точнее даже обвал. Далее кусты, а за ними начинается лес, идущий вдоль дороги. Временами становится жутковато, когда попадаю фонариком в сторону леса. Слева от автобуса полоса дороги. Побитая колёсами машин. Время не щадит никого. Сбиваю темы чтобы хоть как-то отвлечься от мрака. За дорогой такой же спуск как и на другой стороне, а дальше начинается поле. Не высокое как показалось, где-то в пол метра в высоту.
Думай, что делать в экстренной ситуации подобного рода. Нужно вернуться в автобус, и поискать фонарь по мощней, потому что у меня скоро сядет телефон.
Со вчерашнего дня на зарядку не поставил, забыл. Да и не был уверен, что что-то такое может произойти. Впредь учту. За разговорами с самим собой удалось найти фонарь у шофёра и батарейку. Никогда ещё не был настолько рад обычному фонарю. Он прочно и удобно ложился в ладонь, корпус из алюминия, что очень хорошо. Осень, вдруг дождь. Беру ставшие для меня ценности и ухожу по правой стороне вдоль дороги. Если придут, потеряют конечно, но ведь можно было и позвонить! Или хоть как-то предупредить! От сего даже злоба взяла.
В автобусе я провёл примерно пол часа, может больше. Скоро восемь. Должны включить ЛЭП и освещать дорогу. От этой мысли стало как-то получше, вспомнились песни. Иду как дурак, пою сам себе. Фальшивлю правда иногда, ну да пофиг. Никто же не слышит. Иду уже минут сорок, а фонари всё не горят, а нет, загорелись. Как говорится - только сказал и сразу же произошло.
Что?...
Протёр глаза, всматриваюсь в силуэт, резко стартую и бегу. Никогда ещё так не бегал. Физрук бы в техникуме позавидовал ещё. Бегу и пытаюсь понять.
Как? Зачем? Почему?
Почему она ничего не сказала?
Она просто идёт под фонарями. Руки в карманах. До неё остаётся примерно пол сотни, но я как не бегу ещё быстрее, все равно не могу догнать.
Как это может быть?
Она шагом, я бегом. И не могу..
Вот просто не удаётся. С бега на шаг, перевожу дыхание, снова рывок. Стоп. Она бежит? От меня?
Стой! Подожди!
Не могу кричать и бежать одновременно. Что-то одно. Курение даёт о себе знать. Но я не сбавляю темп. Наконец то она ближе. Метров двадцать и догнал.
Куда!
Нет! Только не с обочины!
Как она поняла, что там есть тропинка? Ладно, вопросы потом, сейчас главное догнать. Второе дыхание открылось прямо кстати. Очень пригодилось в погоне за своей девушкой по лесу. Ветки, палки, тропинка.
Чёрт!
Прилетело прямо в голову. Елью то зачем? За что? А если в глаза? Тропка вывела на заросшие дачные участки. Парочка домиков из красного кирпича, другие деревянные. Всё что успел заметить. Забегает в дом. Я за ней.
Снова тьма...
Где она?
Нужно прислушаться...
Слышу шаги на втором этаже. Лестницу преодолел четырьмя большими шагами. Окна заколочены, выход один. Тот, по которому сейчас поднялся я.
Но где она?
Осветил весь этаж. Места не так много. Деревянный пол, стены. Всё в пыли, сгнившее и заброшенное. В воздухе летают частички пыли. Тихонько иду вперёд всё освещая. Узкий проход с подъёма метр шириной и слева деревянная стена-перегородка, за ней шкаф, а напротив старая койка. Под койкой или в шкафу? Медленно направляю луч фонаря вниз.
Никого.
Значит шкаф. Ну что любимая, готовься к долгому разговору...
Невозможно.
Её нет...
Только её куртка. В старом, прогнившем, с тухлым запахом дерева шкафу.
Мне не хорошо, тошнит.
Господи, да что со мной?
Внутри жжёт.
Тело немеет.
Теряю сознание.
Снова тьма...
Я снова один.
В ушах звон как от гудка поезда. Три секунды и его нет. Слабый тёплый ветерок волной проходит по лицу. За ним следует яркий удар света в закрытые глаза. Неприятное ощущение .
Где я?
Солнце ярко светит прямо в глаза. Плохо удаётся разобрать где я именно. Глаза не хотят привыкать. Снова.
Так, я сижу на земле, вокруг трава. Сухо. Завибрировал телефон.
Ты где потерялся? Нам пора ехать! Остановил водителя, сказал, что на пять минут потому что в туалет захотел, а сам пропал на двадцать.
С тобой всё хорошо? Я жду тебя.
От шока происходящего, даже не смог ничего ответить.
Я уже ничего не понимал...
Глаза привыкли к свету. Я узнал это место. Я находился недалеко от автобуса. Слева от него, в поле, где трава в пол метра высотой.
Но как? Как это возможно? Я Сплю?
Ай! Нет, вроде бы не сплю, потому-что чувствую боль. Может ударить себя? Всё ещё не верю во всё происходящее.
А если предположить что всё же это был сон? Да нифига это не сон! Это была реальность! Ведь я так же всё чувствовал и там!
Тогда что?
Аномальная зона?
Бред... Я наверно просто схожу с ума. Когда приедем, схожу к психиатру. Может таблеток каких пропишет, а может и в дурку положат...
За разговорами с самим собой не заметил, как уже почти подошёл к автобусу. Фары сзади всё так же горели красным. Даже жутко стало. Солнце продолжает греть, освещая мне путь. Остаётся метров пятнадцать до дверей автобуса. Захотелось курить. Карман, зажигалка, пачка сигарет.
Хм...
Сигарет столько же, сколько было при отьезде с автовокзала.
Значит это был сон?
Но почему тогда я не помню как оказался в траве? В голове вертится одно слово – Нервы. Нужно просто хорошенько выспаться.
Истлевший табак падает на асфальт, а за ним сигарета. Иду в автобус и снова оно.
Снова это жжение!
Здесь, возле сердца.
С каждым вдохом всё тяжелее дышать. Голова наливается свинцом. Снова шум в ушах. Слышу как пульсируют вены голове. Это невыносимо!
Падаю на колени.
Холодный асфальт.
Тьма.
Глубокий вдох. Выдох. Снова вдох. Выдох.
Рассудок уже кажется потерян полностью. Я оказался там же, где потерял сознание в первый раз. В том самом проклятом доме! Да будь оно не ладно! В голове только брань.
Опять этот запах сырости. Встаю с пола, беру фонарь. Ощущение, что прошло минуты две, может три, не более. Где куртка? Тут же куртка висела?
Её не было...
Ладно, раз уж я тут один, то вспоминаем фильмы с драками, стрельбой и рэмбо. Опять поднимаю себе настроение и утешаюсь. А что ещё делать? И так с ума сошёл. А ведь ещё такой молодой...
Нужно вернуться обратно, к автобусу. На улице кромешная тьма. Не беда, фонарик посильней сжал и пошёл искать дорогу! Обхожу деревянную перегородку, осторожно спускаюсь по скрипящим, от времени состарившимся ступенькам, и я на цокольном этаже.
Резко вздрагиваю и свечу в сторону импровизированной кухоньки.
Там что-то брякнуло и покатилось.
Блеснуло от света фонаря. Это крышка. Крышка от кастрюли.
Меня аж всего передёрнуло. Испугаться крышки, которую сдуло ветром... Мдаа... Я думал, что я не настолько трус. Вон, по спине всё ещё мурашки бегут. Нужно что-нибудь найти, чем обороняться, потому что идти мне лесом, как бы это смешно не звучало, но лесом. Собак я не боюсь, значит и волков бояться не должен. Перерыл все ящики столов на кухне, повезло что нашёл нож. Длиной с кисть от основания до конца среднего пальца с увесистой деревянной ручкой. Лезвие видимо сделано из какой то легированной стали, потому что ржавчины почти нет и он ещё острый. Эх. Умели раньше ножи делать! Не то что сейчас. Ломаются на пополам когда хлеб режешь. Теперь шрам на пол ладони. Помню стакан крови ещё тогда потерял, любимую напугал. Всю ночь держала меня потом за руку.
Ветер продолжает завывать в окна дома. Холодновато, да ещё и есть захотелось. В доме явно ничего нет. Да и откуда здесь что-то съестное?
Прохожу кухню, иду к прихожей, открываю входную и падаю на пол.
Отпусти мою руку!
Удар, и нож как в масло по рукоять в её голове...
Фонарик куда-то укатился и погас. Скидываю тушу с себя, в порыве страха захлопываю дверь. Дрожащими руками нащупываю щеколду двери и закидываю на кольцо. Внимательность снова меня спасла. Фонарь, куда же ты укатился? Страх переполняет настолько, что уже без разницы, умру я или нет.
Вроде на кухню укатился. Перебирая руками в темноте в поисках того, что можно схватить, чтобы не упасть, случайно наткнулся носочком ботинка на фонарь. Подбираю фонарь и думаю, что же сейчас предстоит увидеть.
Не работает.
Ощупал. Отсек батареек открыт, внутри пусто. Хорошо, что нашёл у шофёра одну. Пригодилась. Батарейка на месте, щелчок и крышка закрыта.
Свет. И чувствую, как бледнеет лицо...
Трудно описать увиденное, потому что это было похоже просто на кучу мяса с шерстью. От одного взгляда на это существо уже начинает тошнить. Внешне похоже на собаку, только размер у неё не совсем обычный, такой же, как и внешний вид. Порванная шкура, клочки шерсти, множество укусов, нестандартная окровавленная челюсть выдвинутая вперёд так, как будто её что-то очень сильно ударило по затылку и она вышла вперёд. Сердце не перестаёт биться в бешеном ритме из-за случившегося. Боюсь подходить ближе, вдруг оно ещё живо. Если так, то будет очень плохо, нож то у неё в голове, а из оружия больше ничего не осталось.
Обходя комнату с мыслями «что схватить? И чем ударить?» начал чувствовать боль от укуса в руке, да ещё и смрадом от животного повеяло, если это ещё хоть как-то можно назвать этим словом. Нужно осмотреть рану и чем быстрее, тем лучше, так как при опускании руки, по ладони начинает течь кровь и капать на пол и ботинки. Беру сигарету, осторожно снимаю куртку, рубашку и вот она, рана. Укус пришёлся пониже локтя чуть прихватив мышцу, образовав три не столь глубоких отверстия, одно из которых было порвано. На взгляд, первые два не так опасны, как третье, потому что из них кровь не шла, видимо из-за шока. Отрываю рукав рубахи и делаю бандаж. Эх, любимая рубаха, подарок любимой девушки. Спасибо тебе, ты можно сказать мне сейчас жизнь спасла. Даже боль в руке приутихла. Не это ли то самое, что называют силой любви?
Телефон сел, и ориентироваться по времени придётся наугад. С помощью засекания должно пройти уже часа два или полтора, неизвестно, сколько ещё времени я пролежал на втором этаже.
Ночь, когда же ты закончишься?
Что делать дальше не ясно, потому что есть выбор, либо сидеть здесь до рассвета, либо идти до автобуса сквозь лес, кусты и бог весть что ещё. Либо выйти на дорогу и идти по ней, пока кого-нибудь не встречу. Хотя это дурная идея. В прошлый раз, когда я по ней шёл, нашёл только проблемы.
Покинутый всеми. Оставленный умирать в одиночестве. Я не хочу такой смерти. Я хочу выбраться из этого проклятого места…
От последних событий разболелась голова и я уже просто устал. Нужно было отдохнуть, поспать хотя бы часа четыре. Хотя чем больше, тем лучше, но не в таком положении. Животное лежит на первом этаже возле двери. Дверь закрыта на крючок. Окна заколочены, но через щели между досок цокольный этаж озаряется лунным светом.
Поднявшись на второй этаж, я заметил, что оказывается возле ступенек есть что-то наподобие деревянной двери, люка, который можно спокойно закрыть на щеколду. Только вот я не очень этой идее доверяю, так как дверь старая, а щеколда ржавая. Но другого ничего нет, поэтому довольствоваться будем этим. Если что, то это будет последним препятствием кому-либо до меня.
Обойдя деревянную стенку, не стал закрывать шкаф, а наоборот, открыл его нарастопашку.
От вида шкафа становилось жутко и начинала болеть голова. Стараясь не смотреть в его сторону, я забрал из него куртку, и разложил её на подушку и край простыни кровати. Я даже не представляю, сколько в этом постельном белье может быть всякой гадости, но спать хотелось очень сильно, поэтому я лёг головой в центр куртки, левую руку под голову, правой укрывшись своей же курткой. Рука ещё какое-то время болела, но вскоре перестала, видимо из-за того, что я начал засыпать.
Он как наяву.
Это прохладное ощущение простыни и холодной стороны подушки вынуждает подойти к окну и закрыть его. Хотя лучше закрыть дверь, чтобы не было сквозняка и был поток свежего воздуха из форточки. Тонкая ткань моих штор позволяет лунному свету проникать в комнату, оставляя синий, слегка фиолетовый блик. Мне почему то всегда нравилась луна, её сияние, ночь.
Ночная хозяйка небес.
Она как будто извиняется за темноту своего царствования и освещает твой путь. Мне всегда было мало тёмного времени суток. Так мало, что казалось это несправедливым. Это была ещё одна причина любить зиму.
Опять плач.
Плач маленького ребёнка за стеной у соседей вывел меня из лунного стазиса, холодных окон размышлений, и мысленного общения с самим собой.
Я ещё не привык к ней…
Бедный ребёнок. Я в её возрасте столько не плакал. Я вообще сам по себе спокойный был всегда, даже когда приходилось идти в маленьком возрасте в больницу и ставить уколы. Мои ровесники били солёными ключами, а я нет… Взрослые удивлялись, мол как так, маленький парнишка, почти самый младший в группе и первый в очереди на прививки, уколы и забор крови. Взрослые видели во мне в тот момент храбреца, а дети считали глупцом. Идти туда, где тебе причинят боль, отводя от реальности имитацией поведения насекомых. Я не ревел и шёл первым потому что знал, что физическая боль, это ничто, по сравнению с душевной. Некоторые слова от близких, ранят сильней удара постороннего человека. В столь малом возрасте мне удалось понять вещь, которую большинство взрослых осознать не могут. Первым я шёл чтобы хоть как-то ребятам намекнуть, что боятся незачем, что есть вещи пострашней иголки.
Понимание такой серьёзной действительности детсадовцем оставило неизгладимый след в моей душе, полностью изменив восприятие мира. Родители повели бы меня к психологу, если бы узнали о чём и как я думаю. Ведь в младшем возрасте ещё есть шанс всё исправить, но нет. Я старался не рассказывать это никому, хотя бы по той причине, что меня бы не поняли, поэтому просто когда мне что-то было нужно, я просил это детским снисходительным голосом и делал умное лицо. Мне порой казалось, что во мне живут два человека, один из них ребёнок, а другой взрослый. При разговорах старался составлять сложные предложения и делать умозаключения. Сверстники меня понятное дело не всегда понимали, но слушались. Наверно считали самым старшим.
Хорошо что одеяло на себя накинул стоя у окна. Четвёртый этаж, ветра ночью сильные. Кому-то в доме напротив тоже не спится, на некоторых этажах в окнах свет.
Интересно…
Внизу того дома есть пристройка, и там было кафе-ресторанчик. Иногда такой же зимой было хорошо зайти туда и выпить чашечку кофе с друзьями или с девушкой, а сейчас, просто бар. Пив-бар. Даже описывать не хочется.
Внизу компания из трёх человек. Видно что подвыпившие и останавливаться на достигнутом не хотят, продолжая свой алко-марафон. Двое жмут руки и идут в бар отправляя третьего домой. Хорошо что не стал спорить, сразу пошёл. Переходит дорогу, на середине пути хватается рукой в районе сердца и падает.
Тревога, холод.
Последствия требуют действий и я, бегая одеваясь во что побыстрей вылетаю из квартиры. Почти плечом выбиваю парадную дверь, бегу к человеку, поскальзываюсь на заледенелой, раскатанной машинами дороге и падаю рядом на колени.
Его голова скрыта капюшоном, сам на животе.
Переворачивая его на спину, смотрю в сторону горящих неоном окон бара, кричу, зову на помощь и резкий удар справа с гудком надвигающейся машины выбивает воздух из лёгких.
Последнее что осталось в отражении глаз, это место, где я пытался помочь мужчине, которого там не было…
Запах сырой гниющей древесины начинает вызывать нестерпимое желание рвоты. Заразился от укуса? Недомоганий нет, рана затянулась, не зудит. Ладно, нужно на свежий воздух продышаться, а то из-за тошноты ещё и голова начинает кружиться.
Медленно поднимаюсь, сажусь на кровать упёршись руками по краям, и накинув её куртку на себя
Ощущение одиночества. Но ощущение не такое, будто ты сирота или будто у тебя нет друзей, нет, всё не так.
Все эти люди есть и сейчас, но они где-то далеко. Наверно уже ищут нас. Со всеми этими мыслями, снами, и бог весь чем ещё я и забыл о ней.
Где она? Если она в такой же ситуации, то ищет ли она меня? Мысли начинают идти нескончаемым потоком. Нужно перестать о ней думать, иначе опять поникну.
Я увижусь с тобой.
Я обязательно с тобой увижусь…
Странность этого одиночества была похожа на страх всех детей в детстве.
Быть оставшимся в очереди, и не придти вовремя.
Этот, казалось было, злостный взгляд взрослых людей загонял тебя в угол, из которого ты мог выйти только с мамой или папой. Да даже с детства нелюбимый из-за любовной ревности к родителям старший брат или сестра казались на тот момент самыми любимыми и нужными людьми в жизни. Ты готов был простить им всё, лишь бы они пришли на выручку, или просто находились рядом в момент подхода твоей очереди. Ты ощущал свою важность. Ощущал доверенность любимого тебе человека, который на время тебя покинул. Но долгое их отсутствие в момент страха и опасности загоняет в клетку, из которой не каждый может выбраться.
Я заметил, что в последнее время меня очень часто стали одолевать мысли и рассуждения по всякому поводу. Хотя, до недавних событий, я и не позволял себе думать об этом. Я просто это где-то внутри, я считал это плохими мыслями, которые могут причинить душевную боль, лишь только подумав о них. У меня и так всё плохо, и это было бы добивающим фактором в моём положении. Ещё, я заметил, что когда я был с ней, таких плохих мыслей не было. Она будто их просто прогоняла своим сердитым взглядом и милой улыбкой.
Раньше почти постоянно только она, сейчас лишь я…
Медленно поднимаюсь с кровати, потому что ощущаю тяжесть в голове из-за недосыпа. На улице уже светлеет, в доме стало потеплей. Что с её курткой? Хотя… если бы ей было холодно, она бы её не оставила. Сейчас главное понять, где я нахожусь, а дальше видно будет.
По дороге до этого места я не так уж и много прошёл, примерно километра три, может пять. Нужно идти, искать ответы, на все свои вопросы.
Снимаю её тёплую куртку, подхожу к шкафу, ложу её туда и закрываю дверцы.
Будто ничего и не было.
Обхожу уже привычную для меня перегородку, открываю люк как от голбца и спускаюсь по скрипучим лестницам. Чувствую, как ноет рука, и пульсируют вены. Первый этаж нагоняет мрак. Осторожно прохожу рядом с недавней добычей, отвожу щеколду и открываю массивную по старым деревенским меркам деревянную дверь, обитую по краям тканью, для плотности закрытия.
Получилось, что вышел спиной и закрыл её, поворачиваюсь и снова странности… Они уже перестают удивлять. Толкнул дверь, закрыто. Но как? Закрывать попросту нечем, только изнутри, ноя снаружи, и дверь не открывается. Поворачиваюсь, и направляюсь к калитке.
Хм… я и не заметил, справа от входной двери стоит будка, это хотя бы объясняет, откуда это существо появилось, да и ухоженных до конца калитки клумб как-то не заметил. Если говорить в общем, то дом изменился, будто помолодел, или это я вернулся во времени назад. Потому что клумбы были ухожены, а окна не заколочены. Дверца калитки закрыта. Прикасаюсь к ней рукой, они одной температуры. Открываю.
Откуда они появились?
По просёлочной улице проходили люди, и большинство из них были пожилого возраста.
- Ты кто такой? Что здесь забыл?
Я и не знаю что ответить, передо мной предстала бабушка низенького роста, на голове расписной платочек, на плечах шаль.
- Что молчишь? Ты чего у Нинки на саду делал? Я сейчас полицию позову.
А я молчу, просто молчу и смотрю на неё. Мне хочется просто до неё дотронуться, ощутить тепло её рук, понять, что она реальна…
- Я… я почту приносил, конверт.
- Почтальон значит? И где же твоя сумка?
- Сумки нет. Это был индивидуальный заказ
- Индивидуальный заказ? Это как?
- Извините, мне не разрешено вскрывать почту.
После этих слов она посмотрела таким немножко озлобленным взглядом, каким обычно бабульки смотрят, приходя в собес и смотря на квиточки с пенсией и работников этого собеса.
- Ну ладно, коли не врёшь мне, поверю. Только почему вид у тебя такой растрёпанный? Бледный весь…
- Как вы уже успели заметить, я не местный.
- А добрался до сюдова как? На машине?
- Нет, на автобусе…
- Раз письмо такое важное, что послали тебя в такие дебри, одного, на автобусе, пойдём к хозяйке, она явно будет рада. Да и хоть чайком напоит с плюшками.
Я и вправду был очень голоден. От её слов заурчало в животе.
Её нельзя туда пускать.
Она подходит к калитке, ловким движением просовывает между петель руку, и открывает её. Она явно частый гость этого места.
- Аргон! Аргон? Встречай гостей!
В ответ тишина. Возле будки миска с костью, но собаки нет.
- Куда же он запропастился? Обычно он рад новым гостям, как накинется, и давай ластиться и лизать руки, игриво виляя хвостом. Хороший пёс, взяла б его к себе, а то мой-то старый был, умер уж.
Ага, игриво… Думаю про себя.
Теперь мне окончательно стало понятно, что это было за животное.
Подходим к двери, она нажимает на звоночек.
- Странно, она обычно в это время всегда дома. Ты ей сам-то звонил?
- Звонил…
Не робко отвечаю я.
- Вот и я позвонила, а ответа нет.
С усмешкой сказала она.
- Ну да ладно, придёт, увидит. Пойдём ко мне, хоть я тебя чаем напою.
Лучик света в тёмном царстве подумал я.
Я шёл с ней по дорожке, мимо домов, людей, косых взглядов.
По пути она рассказала мне, что это село городского типа. Есть почти все важные инфраструктуры, такие как школа, больница, отделение полиции, управа.
Дом, где я находился, принадлежал её давней подруге, однокласснице. Васильева Нина Геннадиевна. Нужно запомнить, вдруг буду с местными контактировать. Я ведь почтальон как ни как якобы.
Хоть посёлок и обогащён важными зданиями, здесь почти каждый знает друг друга, а соседи напротив, становятся, чуть ли не родственниками. Мы прошли пару кварталов и подходим к её домику. Внешне он мало чем отличается от предыдущего, наверно только пристройкой, что-то типо свинарника, а вверху сеновал.
Она так и не представилась, не доверяет? Хотя в дом пригласила. Обычай? Или гостеприимство? Кто знает, я просто хочу поесть и выбраться отсюда.
- Бабуль.
Обращаюсь я к ней.
- Спасибо, что хоть чаем напоить предложили.
- Да не за что, это тебе спасибо.
- Мне? За что?
- Ну как за что, за письмо.
- Но что в нём особенного, просто доставил посылку.
Чувствую как начинают краснеть от вранья щёки.
- Не просто.
Её взгляд поник на оконную раму.
- У Нины есть дочь, и это письмо скорее всего от неё.
Стало интересно, почему она расстроилась. Нужно узнать.
- Эм… Вы так расстроились, это должно быть печальная история?
Сижу на стуле, и под столом щипаю себя за руку за дерзость вопроса.
- Не знаю, сам посуди. Дочка уехала в город на заработки, долго не писала писем, не выходила на связь. Один лишь раз позвонила, сказала что не сможет приехать на день рождение. У Нинки единственная радость в жизни это – она.
Прям как у меня, подумал я.
- Но от чего же печальная? Может всё хорошо?
Нужно прекращать врать. От самого себя стало противно.
- Может и хорошо. Бог с ней, Нина придёт, узнаем.
Я просидел с ней за разговорами до самого вечера. Узнал когда уходит последний автобус и это уже не сегодня , а следующим утром. Поговорили с ней про жизнь в большом городе. Бабулька очень любознательная. Попросила называть её тётя Вера. Меня же она звала просто внучок.
- Оставайся у меня, куда ты щас в такую темень пойдёшь? Одну ночьку поспишь, а завтра первым автобусом поедешь в свой город. Если хочешь, могу проводить.
- Да нет, не надо, спасибо хоть и на этом.
Теплеет на душе, но враньё бьёт в спину
- Ну ладно, я тогда пойду спать, и ты тоже давай.
С этими словами она тихонько поднимается по лесенкам на второй этаж.
Я сел на диван на первом.
Домики старые, и по скрипучим половицам на втором этаже, на первом я всё слышал. Скрипы прекратились.
Наверно легла спать.
Я ещё какое то время посидел, покидал щепок в печку, и тоже лёг.
Мыслей в голове было много. Как серая каша, которую утром я буду расхлёбывать…
Сон прошёл быстро, я даже успел выспаться. Хотя скорее всего это просто кажется...
На улице светить не собирается. Будто где-то порвался провод, и ток не поступает к выключателю с названием "сон". Хоть одно радует, ощущение сытости.
Стоп.
Почему проводя руками по дивану, ощущаются катышки как от очень старого полотна, и то ли песок, то ли грязь, а может и пыль. Да и сидеть в целом стало как-то мягко. Все странности что происходят со мной за последние пару суток как-то уже не удивляют. Мне даже наоборот хочется узнать, что же будет дальше, какой фокус снова выкинет это место.
Нужна ориентация.
Вход, слева окна, стол, стулья. В конце комнаты диван, шкаф и рядом печка. На полу был ковёр, такой же по фасону как и тот, что висел над диваном. Нужно проверить как там Вера, только вот невидно ничего, меня уже бесит эта темнота повсюду.
Хоть бы луна светила, но за окнами просто темно, и встав с дивана, ориентация в местоположении пропадает. Придётся медленно пробираться шаг за шагом на ощупь. Шажок, и оп, ковёр, но какая сторона? Дохожу по бортику до конца, руками вперёд, и задеваю стул. Помнится, что напротив стола было окно, во весь стол, где-то в полтора метра. Подхожу к столу, и трогаю рукой. Странность ощущения была в том, что стол был удивительно мягок, будто дерево, из которого он был сделан, очень давно уже прогнило, и можно буквально надавив рукой, его сломать. Если залезу, то не выдержит. Нука, всё же проверю. Давлю ладонью и стол начинает глухо трещать по краям, а затем просто ломается на пополам. Упав, поднял пыль.
Я опять переместился, ну или место вокруг меня само поменялось. Не суть, сейчас главное найти источник света и поговорить с Верой, если она вообще здесь. Ну хоть подоконник не совсем постарел, если так можно выразиться. Да неужели? Аккуратно беру нож, которым Вера резала пирог, когда меня угощала. Лезвие очень ржавое, но ручка крепко держится. Перехватываю его в левую руку, а правую тяну к окну. Оно заколочено. Причём изнутри. В раме стекло, а за ним ничего не видно...
Так, не теряемся. Я конечно не нож искал, но тоже хорошо. Поворот налево, и рука на двери. Снова доски, даже слишком много для того, чтобы проникнуть сюда, хотя, они ведь изнутри, значит выпустить, но кого? Меня?
Пока голова занята размышлениями, мимоделом рукой на левую стену, и иду вдоль до лесенок на второй этаж. Скорей всего, Веры там не будет, ведь место изменилось, причём очень сильно. Поднимаюсь по ступенькам на первый ярус, запинаюсь о маленький коврик и падаю, ударяясь головой о стену впереди. Лежу и как-то смешно стало, потому что если бы это было на свету, то это было бы очень нелепо. Теперь шишка будет. Хорошо что на нож не упал, а то он бы оказался прямо между рёбер возле сердца и смерть. Очень глупая смерть. Поднимаюсь дальше держа нож впереди.
У веры не предусмотрен люк на второй этаж, как у Нины в доме, препятствий нет, я на втором этаже.
Самое плохое сейчас не то, что нет света, а то, что я не видел эту комнату при свете. В голову пришла идея начать поиски кровати. Всё так же продвигаясь по правой стороне стены влетаю бедром в тумбочку. Хорошо, что хоть не мизинцем, а то было бы больней, чем моё падение до этого. Иду улыбаюсь. Левой рукой случайно дотрагиваюсь до чего-то холодного и продолговатого. Явно металл. В голове предположение, что это может быть спинка от койки. Провожу рукой до конца и вниз. Да, это койка. С каким то очень грязным покрытием. Стало противно от того, что задел, хотя так и не понял, что это было. Решил чтобы не потеряться снова, пройти держась рукой за край полотна на койке. Придётся потерпеть. Довожу до конца и чувствую, что в жизни мне ещё никогда так не везло, потому что рядом с койкой стояла керосиновая лампа, к тому же, в ней ещё похоже осталось топливо. Провожу по ней пальцами, она вся в пыли и собственно говоря, пришла беда откуда не ждали, потому что зажигать её у меня нечем. Зажигалка что у меня была, выпала из кармана ещё у Нины дома, когда накинулся пёс. Если подумать, то Вера явно должна была чем-то зажигать лампу. Пока её ощупывал, локтем задел комод рядом с кроватью. Нужно его осмотреть, может найду что-нибудь?
Фасон ручек у ящиков какой-то очень старый, похожий на металлические ракушки, одно неловкое движение и можно с лёгкостью порезаться.
Со скрипом открываю первый ящик и пустота. Хотя в дальнем углу всё таки что-то лежит. Рано обрадовался, потому что это была старая книга. До того старая, что с её помощью даже печку не растопить. Она буквально рассыпается в руках.
Следующий ящик был доверху набит каким-то тряпьём, еле запихнул всё обратно и закрыл его.
Дёргаю за ручку третьего ящика, но открывается только на половину. Ему что-то мешает открыться полностью.
Закатываю рукава, просовываю руку в проём и резко отдёргиваю.
Меня что-то укололо, и на пальце выступила капелька крови. Хорошо, не так быстро, нужно попробовать снова. На этот раз осторожно сую руку, и пальцы упираются во что-то мягкое и колючее, больше напоминая подушечку для иголок, вместе с ними. Странно Вера иголки хранит, так ведь можно и пораниться. Ладно, у всех свои причуды. Шабурша рукой по ящику, нашёл бабину ниток, пяльце, какую-то маленькую коробочку, скорей всего это футляр для иголок, и пакет. Внимание больше привлёк пакет, хотя и футляр тоже заберу.
Разворачиваю целофан, и нахожу в нём два коробка не отсыревших спичек.
Счастья полные штаны. Так скорее всего будет подробней описано моё ощущение. В одном из коробков была лишь половина спичек, зато второй полный. Раскидываю это всё по карманам и пытаюсь зажечь лампу. Тихонько рычагом приподнимаю колбу, разминаю верхушку сгоревшего фитиля пальцами, и зажигаю.
Комната постепенно наполняется тусклым светом. Достаю коробочку, что взял, чтобы посмотреть, что это.
Открываю пластмассовую крышечку, а внутри иголки, разной длины, каждая в своём пазу. Всего их семь, хотя должно быть десять. Те три наверно сейчас в подушечке.
Беру лампу и встаю с хрустом в ногах от затекания.
Всё что было до этого, с счастьем и штанами, сейчас стало полным антиподом происходящего. Ведь в то, что я залез рукой проводя её по кровати, было частью Веры...
На кровати лежало тело, одетое как Вера, хотя это она и была. Стало как-то не по себе, начались рвотные позывы, и голова начала просто раскалываться.
Вязкая жижа.
Из Веры как будто выкачали половину жидкости. Руки обтянуты кожей, сквозь которую видно кости её рук.
Вся её кровать была покрыта каким-то прозрачным веществом.
Это чудовищное место. Желание покинуть его усиливалось с каждой секундой простоя.
Заколоченная дверь, окна, это не дом, а буквально могила, с живым трупом. Именно так я сейчас себя ощущал. Лучше не думать о том, что я это трогал, иначе опять буду ходить голодным.
Хватаю лампу, и бегу на первый этаж. Дверь я ничем не открою , как и окна. У меня нет инструмента и силы, чтобы оторвать заколоченные доски. Перебирая мысли о возможности выбраться из этого деревянного склепа, зацепился за то, что нет ни единого запаха, и звука. Точнее звук и запах есть, но те, что издаю я. Начинается паника, повышается реакция действий. Среди мыслей появилось предположение, что в доме деревенского типа как этот, может быть голбец, с выходом наружу.
Сейчас, в моей голове, эта мысль казалась островком спасения, двигаясь к которому, я стал искать люк.
Обойдя периметр первого этажа паника усилилась.
Погреба нигде не было.
В голове иногда стали проскакивать мысли о суициде из-за сильного страха. Я никогда ни о чём таком и не думал, но это не от меня зависит, а от мозга. Он будто просто перестал быть частью меня. На собственном примере познал выражение "потерять голову". Пока ходил по комнате, ногой загнул часть ковра под рухнувшим столом и увидел там щель шириной в сантиметр.
Отбрасываю стол в стену, убираю ковёр и чувствую, что по спине побежали тысячи мурашек, и мне стало как-то холодно, потому что со второго этажа послышался скрип кровати...
Известные блогеры так периодически кокетничают: много букофф. Вот тут их много. Через край. Собственно, данный жанр известен давно – поток сознания. Особо популярен в поездах. Но там от словоохотливых попутчиков деться бывает некуда – здесь проще, можно закрыть вкладку. Знаете, что поражает? Удивительная бесстрастность повествования. Слышен механический голос. Механический экскурсовод уже есть – тут механический автор. Или нет – патологоанатомы так вскрытие делают (ну, из того что я в кино видела) – кишки вправо, желудок влево, друг, а с кем у тебя свидание?... Красный – цвет опасности. Вот, снова в голову дурные мысли лезут. Слова есть, а опасности нет. Буквы еще не картинки.
А вообще, чем дальше читала, тем больше думала об аутистах. Говорят, они не способны испытывать какие-то чувства, они просто знают, что их другие испытывают. Ну, и пытаются это как-то в слова облечь – для систематизации. Автор, ваш герой аутист? Сломалась я. Если это особенности стиля, то стиль не мой. Сорри.
Спасибо за отзыв по существу написанного. Букв много - это из-за того, что я не стал редактировать весь текст полностью, да и по причине того, что нахожусь на сайте всего один день(ещё не разобрался, что и как) Я не механический Это лишь первый опыт) Герой не аутист, он просто "с холодом" относится к происходящему, насколько это возможно. Видимо всё таки стиль не Ваш.)
0
Спасибо за отзыв по существу написанного. 
Это лишь первый опыт) 