Последний роман.

У каждого человека, время от времени читающего книги, обязательно должно быть любимое место, где чтение доставляет больше всего удовольствия. Но Джон Ворковец, не просто любил читать книги. Он читал их запоем, как наркотик, который по случайному стечению обстоятельств не убивает, а наоборот приносит пользу. И у Джона, само собой, было такое место. По середине сада, находящегося сзади его двухэтажного дома, купленного на деньги отца, для него с его прелестной женой Мэри Ворковец, находилось маленькое летнее кресло. Его приходилось ежедневно убирать в дом, так как Мэри была полностью уверена, что именно сегодняшней ночью пойдёт дождь, но Джон неизменно каждое утро ставил его обратно. Даже если он не собирался что-либо читать, он всё равно считал своим долгом вытащить любимое кресло в сад, и поставить за всеми грядками, в тени высокой,  старой яблони (она уже не плодоносила, так как пару лет назад засохла, но срубить её для Джона, было равно убийству). Это была 
 эдакая традиция, привитая временем. Что-то вроде утренней пробежки, или чистки зубов перед сном. Процедура необязательная, но если ты делаешь её регулярно и часто наблюдаешь от неё пользу, зачем же отказываться.

Но сегодня был особенный день. Джон читал не просто какую-нибудь книгу. Джон Ворковец читал свой первый роман, написанный несколько недель назад. Он отложил его в ящик стола, и с момента написания ни разу не притронулся. До сегодняшнего дня. Сегодня для Джона был поистине праздник. Мэри отвезла маленьких Сэма и Дорис к бабушке на выходные и собиралась пожить вместе с ними пару дней. А Джон был оставлен наедине со своим любимым креслом, написанным им же самим романом и конечно тёплым Калифорнийским утром, как раз таким, на который каждый человек надеется, 
 просыпаясь в воскресенье в августе. Не слишком жарко, солнце лишь поднимается над деревьями. Сегодня будет свыше тридцати градусов, но под этой яблоней будет самая лучшая атмосфера, какую только можно пожелать.

Не смотря на то, что это был самый первый роман Джона (до этого были ещё некоторые рассказы, шесть из которых купили не слишком престижные журналы, заплатив 152 бакса за всё), Джон возлагал на него огромные надежды. Наверное, как и каждый начинающий писатель. Но у Джона были на то свои причины. В последнее время от большого количества чтения, а может быть от 9 часовой работы за компьютером в фирме «Сандерс Телеком», где Джон работал составителем баз данных, у него начали болеть глаза. Мэри посоветовала проверить зрение, но врач давно рекомендовал ему не перенапрягать зрение, и если это не получается у него на работе, так хотя бы дома не смотреть телевизор, не пользоваться компьютером и, само собой, не читать книги целыми ночами. В этот же список входило и написание книг, которое не учёл доктор, но учла любящая, но порой чрезмерно заботливая Мэри Ворковец.

Джон уже дочитывал роман, самодовольно улыбаясь, в тот момент, когда в доме раздался еле слышный звонок телефона. Звонил доктор Элред Бонус. Голос его был совершенно не весел. Семидесятилетний Элред, который осматривал Джона Ворковеца и всю его  семью уже более 10 лет не реже чем раз в пол года, позвонил, чтобы сообщить плохие новости. Джон слеп. Сомнений не было, через пару месяцев зрение оставит его в полной темноте.

Но как же так. Он же ещё так молод. Как так случилось, что он ослепнет. Может быть это какая-то ошибка? Ошибки не было, и Джон знал это не хуже других. Он направился к своему любимому креслу с намерением, не обращая никакого внимание на столь недобрые известия, дочитать роман. Но ему никак не удавалось сосредоточиться, слова выглядели беспорядочно разбросанными по страницам и совершенно не хотели ложиться в законченные мысли. Неужели он никогда не закончит свой роман? Да и не напишет новый, если уж на то пошло.

Джон был уверен. Он с детства мечтал написать хорошую книгу. После каждого прочтения дряхлой книжонки 53 или 61 года выпуска, найденных у себя в подвале, после каждой строчки такой книги, даже если она была и не замечательной, а хотя бы интересной, он думал, что сможет рано или поздно написать лучше, у него это получится. Ничто не сможет ему помешать, даже слепота. В конце концов, у него всё ещё несколько месяцев, да и его нынешний роман, может, конечно, не жемчужина 
литературы, но по его личному мнению весьма неплох.

Джон посмотрел на свои руки, скрестил пальцы и пообещал, что он успеет выпустить лучший роман, какой только сможет. Может быть его целью станет напечатать его, может быть выиграть какую-нибудь премию. Он пока не знал, по каким критериям будет судить, стал ли его роман лучшим. Но он сможет, он был почти уверен. С этой мыслью Джон отправился обратно в кресло и продолжил чтение.

На следующий день вернулась Мэри вместе с Сэмом и Дорис. Джон был невероятно рад видеть свою семью, наверное, больше чем когда либо. Но в этот день он побоялся говорить им о своей болезни. В конце концов, он всегда успеет это сделать, но сейчас есть дела по важнее. Сейчас он должен показать своей жене написанный им роман.

Весь воскресный вечер, пока дети смотрели мультфильмы по телевизору, Мэри провела в гостиной, на удобном диване с распечаткой романа под названием «Жизнь после смерти». Джон устроился неподалёку, то и дело отлучаясь на кухню налить себе и жене воды (лишь бы та не на секунду не отрывалась от его книги) или попросить детей в соседней комнате вести себя чуть потише.

Мэри роман понравился. Она сделала пару замечаний, добавив, что для первого раза очень неплохо. Возможно Джон не знал значение этой фразы, возможно не хотел слышать то, что сказала Мэри на самом деле, но для него это прозвучало как «лучшая книга, которую я видела в жизни». Джон поцеловал жену и пошёл спать, думая лишь о том, как на следующий же день понесёт свой роман в издательство. Будет уговаривать там всех и каждого, начиная с уборщицы и заканчивая директором, прочитать его писанину и будет молиться, чтобы им понравилось так же как Мэри.

В издательстве книгу не приняли. Им не понравилась подача. В видении героев были минусы, некоторые проблемы с мотивацией, недочёты в сюжете, может быть что-то ещё. Они попросили исправить большое количество неточностей и обещали, что в следующий раз у Джона будет намного больше шансов. Главный редактор, читающий его книгу, по телефонному разговору, даже показался приятным парнем. Зэйн Брайт. Да, так его звали.

Для Джона, несмотря на вобщем-то неплохую рецензию и всего лишь просьбу исправить допущенные ошибки это был провал. Он не мог позволить себе возиться с этим. Если людям в издательстве что-то не понравилось, значит, это точно не может быть лучшим романом из всех, какие, когда-либо видела литература. Но он сможет, да он точно сможет.

Однако уверенности в себе сильно поубавилось. Около часа Джон сидел в парке и смотрел в пустоту. Наслаждался этой возможностью. Скоро он перестанет видеть и останется в темноте. Совсем один. От этих мыслей хотелось плакать. Джон пришёл домой и рассказал всё семье. Рассказал, что издателям не понравился его роман. Рассказал о своей болезни. И заплакал. Он плакал весь вечер, а Мэри успокаивала его. Да что там, даже Дорис успокаивала его, а Сэм сидел на диване и непонимающе смотрел на своего отца. Ему было всего четыре года. Что он мог в этом понимать, в самом деле.

Мэри в тот вечер пообещала что не бросит Джона, не оставит его чтобы не происходило. И это было правдой. Джон знал это, как сейчас знаю я. Несмотря на то, что скоро он не будет видеть свет и вообще что-либо, один он не останется. Мэри пообещала, что поможет ему, чем сможет, и будет любить его всегда. А ещё Мэри сказала, что если перед ним стоит цель, то он сможет с ней справиться. Тот Джон, которого она знает, не боится невыполнимых задач. Именно так она сказала.

На следующий день Джон заперся в своём кабинете вместе с ноутбуком. Он мог работать сколько  душе угодно. Вряд ли можно было испортить зрение ещё больше. Из «Сандерс Телеком» он уволился и ни секунды не жалел об этом. Настал тот момент. Сейчас он напишет свой легендарный шедевр.

Он пообещал своей жене посвятить этот роман ей. Он хотел так же посвятить его своим детям, но подумал, что этот роман должен целиком принадлежать жене. Она поддерживала его каждую минуту, носила ему еды, питья, присматривала за ним. И видит бог, ей предстоит это делать куда усерднее и чаще в будущем.

Джон сдержал обещание. На заглавной странице его текста было написано «Последний Роман. Посвящается Мэри Ворковец, которая любила меня до конца». Он делает этот подарок не только себе. Теперь он делает этот подарок ещё и ей.

Дни шли, но роман продвигался медленно. Мэри постоянно приносила Джону еды в кабинет, из которого тот практически не выходил. Тёплое лето сменилось дождливой осенью. Дети снова пошли в школу, а Мэри пришлось просить повышения, чтобы содержать семью и из-за этого приходилось работать на два часа дольше обычного. Джон был предоставлен самому себе, но даже это не помогало. Роман не шёл, а время было ограничено. Осталось совсем немного времени, перед тем как он навсегда потеряет возможность видеть, а вместе с тем и писать книги. Он должен успеть. Он всегда умел справляться с трудностями.

Прошло несколько месяцев. Джону стало совсем тяжело писать. Зрение практически полностью покинуло его, но он не сдавался. Его успех уже где-то близко. Книга почти закончена. 

О его болезни теперь знало довольно много людей. Его жена позвонила в несколько издательств и они с нетерпением ждали последний роман писателя, который вот вот ослепнет.

Джон не выбирался из кабинета. Но вскоре стало ясно, что он не в состоянии писать. Один раз он вылил горячий кофе себе на штаны. Другой раз в течение десяти минут не мог найти клавиатуру, на компьютерном столе. Приходило время заканчивать, и сам Джон понимал это.

Прохладным ноябрьским днём Джон придерживаясь за стены вышел из своей комнаты и сказал: «Роман закончен. Он у меня на столе. Можете его забирать. Я посвятил его тебе Мэри».

В этот же день, приехали люди из издательства. Мэри хотела сама отвести им распечатку, но они настояли на личной встрече со столь известной личностью. Несколько часов они мучили Джона всевозможными вопросами начиная с «А вы всё ещё что-то видите? Видите меня?» и заканчивая «А сложно ли вам одновременно печатать и пить кофе?». Затем, во многом благодаря Мэри, они забрав рукопись уехали. Джон обнял Мэри, сказав ей лишь «Я закончил. Теперь я уверен, что сделал это».

Роман стал лучшей книгой года, по версии многих журналов, а Джон Ворковец стал знаменитым писателем. Несмотря на свою популярность, он не написал больше ни одной книги. Он так же отказался от того чтобы вести какие-либо писательские семинары. Не то чтобы ему нечего сказать, просто он знал кое-что, что не понравилось бы студентам. Кое-что ужасное.

Но до того как, этот роман был напечатан и разошёлся несколько-миллионным тиражом, произошло ещё одно немаловажное событие.

Сразу после того как Джон закончил роман, он пошёл в комнату спать. Но Мэри ещё долго бродила по кухне. Она сделала себе несколько чашек кофе. В ту ночь она не могла уснуть. Всегда Джон показывал свои книги сначала ей, но сегодня подлинную рукопись увезли в издательство. Но как такое возможно. Она же поддерживала своего мужа несколько месяцев, а он даже не позволил ей прочитать свой лучший роман.

Мэри поднялась наверх (кухня вместе с гостиной располагались на первом этаже, а спальня, детская и кабинет Джона на втором). Она не знала, что собирается делать, но решила проверить, не заперта ли дверь в кабинет. Дверь действительно оказалась открыта. Мэри никогда не крала у Джона рукописи, и поэтому ей это казалось ужасным преступлением. Но она не могла поступить иначе, она достойна найти хоть что-нибудь. Ей это положено.

Мэри подошла к письменному столу. На нём не было ничего. В ящиках, были лишь несколько ручек и чистые листы бумаги. Её это совершенно не устраивало.

Вдруг её взгляд упал на мусорную корзину. В ней был всего лишь один листочек, но всяко лучше,  чем ничего. Она наклонилась, чувствуя, как мурашки бегут по коже, достала листочек и развернула его.

«Последний роман. Посвящается Мэри Ворковец, которая любила меня до конца. Прости меня Мэри. Я лоботряс».

Мэри перечитала несколько раз написанное на листке. Больше ничего не было. Уже тогда она, возможно, поняла, что случилось. А может быть и нет. Так или иначе, всё было расставлено по своим местам через 4 месяца обычным телефонным звонком в солнечный весенний день, 16 марта.

Джон лежал в своей постели. Он уже давно не работал, и выходил из своей комнаты, лишь для 
 того, чтобы послушать аудиокниги, сидя в своём любимом кресле в саду. Но сейчас было весьма холодно для этого и кресло с осени никто не доставал. И потом ещё было раннее утро. Часов 8 если точнее. Мэри ещё не ушла на работу, но уже собиралась это сделать, поэтому она быстро подошла к телефону.

- Здравствуйте, это Мэри Ворковец?

- Да, а в чём дело?

- Я звоню из издательства «Сэлфиш Паблишин». Это по поводу книги.

- Да, конечно. Я вас внимательно слушаю.

-  Книга распечатана. Вы получили за неё свыше 2х миллионов долларов.

Мэри  промолчала.

- Да, ещё кое-что. День предварительных продаж начнётся через месяц, когда мы сможем всё  подготовить. Было бы здорово, если вы со своим мужем нашли бы время прийти. Магазин недалеко от вашего дома. Пятая авеню, 46. Презентация книги «Жизнь после смерти».

Мэри уже открыла рот, чтобы переспросить название, но вдруг она всё поняла. Всё встало на свои места, и Мэри лишь с улыбкой сказала:

- Да конечно, мы обязательно к вам придём.

Ровно через месяц Мэри держала в руках подарочную версию книги под названием «Жизнь после смерти». Очень скоро она станет бестселлером, а значит, Джон осуществил свою мечту.

Мэри прочитала её ещё раз. Она была почти такой же, как в первый раз. Не совсем такой, многие места были исправлены. Более того, Джон действительно провёл хорошую работу, исправляя свои собственные ошибки. Тем не менее, это был всё тот же роман, что Мэри читала пол года назад. Кто-то скажет, что успешным ему помогла стать слепота Джона. В той или иной мере так и есть. Но Мэри знает лучше других, что дело было не только в слепоте. Джон своими силами сотворил роман своей мечты.