Первый день лета. Птицы зазывно щебечут, увлекая прохожих. А те, в свою очередь, обращают свои довольные лица вверх, смотря на солнце прищуренными глазами. Вот уже начинают в тенях жужжать комары и на траве, то тут, то там, появляются уставшие гуляки, прилёгшие отдохнуть от хмельного дурмана. Может кому-то будет и жаль насекомых, которые потравятся отравленной забродившей кровью, но мы с Вами, уважаемый читатель, не будем их сильно судить. Нельзя судить людей, только потому, что им настолько повезло с местом жительства.

Столько людей и все куда-то спешат, суетятся. Один, проходя мимо, по телефону рассказывает про футбольный матч, другая, о «его» поведении на свадьбе. Вот кучка иностранцев-азиатов. Наверно, рынок осваивают. Сколько раз, смотря на таких, говорим себе, что вот, мол, они работают, а я до сих пор ни на шаг не приблизился к мечте. И идём дальше, уже вконец разочаровавшись в себе. Блаженны те, кого мотивируют сомнения.

Даже быстрее, чем зимой проходит день. Благо забот и развлечений вдоволь и время летит незаметно. И вот уже солнце не так сильно распыляется на плечи, хотя до конца не даёт раскрыть полностью глаза, заставляя щуриться и непроизвольно дарить встречным прохожим улыбки. Под открытым небом официанты улыбаются куда естественнее. Но наша героиня отвергла бы любое предложение побыть хоть пять минут сидя под открытым небом, хотя и погода располагает, и столики баров влекут доступностью. Однако напитки совсем не прохладительного содержания не мешают там отдыхать (а что ещё летом делать), к сожалению, очень многим. Жужжанье не мешает  только тем, кто оглох или кому уже наплевать на окружающую действительность. Быстрее, быстрее все спешат в места, где за деньги и похвалят, и улыбнутся, и поговорят, и, даже, напротив, предоставят уединение. Интересно, что в головах у всех этих людей? А может попробовать проникнуть туда? Хотя и небезопасное путешествие – встреча с чужими мыслями.

- Пожалуй, с сегодняшнего дня начну худеть. Ой, нет, забыла. Сегодня же день рожденья Валентины. Ну, тогда с завтрашнего. Ой, как хорошо всё получается. – Слышны мысли одной девушки в сиреневом атласном платье с бледно серым бантом на спине.

- Попробуйте только и сегодня надуть меня. Уж нет, на этот раз я прочту все пункты. – Распыляется здоровенький мужчина, простенько одетый в синие джинсы с невзрачной футболкой, как и всякий в 45 лет. В общем-то, и здесь ничего интересного. А мы-то с Вами думали это увлекательно.

- Алло, Мариш, ну, слушай. Позвонила я ему, а он такой: «Добрый день!», ну, типа, обиделся. Я так сразу и подумала: «Обиделся? Ну, завтра сам первый позвонишь». Я и спросила лишь, не забывала ли у него свои серёжки? Он опешил такой, и лишь слово «нет» сказал, как я сразу же попрощалась и трубку сбросила. Вот жду его извиняющегося с цветами. – Стоп! Это же она по телефону разговаривает. Что в голове, то и на языке. Таких людей принято называть честными. Хотя на самом деле они просто глупы. Тут много интересного конечно, но послушать это можно, постояв на любой остановке общественного транспорта рядом с парочкой симпатичных молоденьких девушек.

- Что теперь делать? Что теперь делать? Что теперь делать? – Звучит один и тот же вопрос в голове у,  небольшого роста, девушки. Приятное лёгкое платье выше колен мягко обтягивает молодое бледное, несмотря на время года, тело, а чёрные лакированные босоножки «без излишеств» придают образу лёгкого и воздушного настроения законченный вид. Но почему один и тот же вопрос? А это уже интересно и такое не услышать даже в чебуречных. Там тоже бывает полно честных людей.

Стремительный шаг не оставляет сомнений в том, что она куда-то очень спешит. Однако, может, спешит она ни куда-то, а от кого-то? Даже от чего-то? Сколько же картин сразу рисует воображение, увлечённое тайной. Хотя разгадка, вероятно, лежит на поверхности и, скорее всего, девушка просто очень сильно опоздала на свидание со своим молодым человеком и теперь не знает, что ему говорить в оправдание, так как истинное он понять будет не в силах понять. Очень малое количество мужчин смогут понять те причины, из-за которых девушки опаздывают к ним на свидания. Да и те, кто «понимают» на самом деле просто слишком сильно любят своих неблагодарных половинок.

Но вот она заходит в неприличного вида заведение и садится за свободный столик рядом с парочкой загорелых вечно молодых прожигателей молодости. Официант, как всегда чрезмерно вежлив, но не грозят ему сегодня большие чаевые от странной задумчивой девушки. Она как будто не смотрит в лживые его глаза, а видит всё как-то насквозь и отвечает на вопросы о пожеланиях с надрывом в душе. Парни подсаживаться и знакомиться с ней передумали. Не возбуждает им интерес чужие душевные переживания. Эгоизм тут правит балом и не нужна никому становиться девушка, сидящая одна за столиком в подавленном настроении. Никто не взглянет, не обронит хоть пол словечка, кроме бездушной обслуги, которые тоже уже не спешат угождать. Что закажете? Ну, ясное дело, мартини. Или водки? Нет, плохо, но не настолько.

Вопрос в голове уже не так сильно звучит и туман поглощает пространство  безысходности. Смелее и развязнее становятся движения. Что же она здесь забыла, в этом злачном и, по-честному признаться, отвратительно месте? Хотела посидеть – посидела. Хотела подумать – а вот с этим, конечно, проблема. Трудно совмещать свет от мысли с тьмой от алкоголя. В итоге образуется пустота и эту пустоту надо обязательно заполнить, а то и белый свет не мил. Но с кем поговорить? К близким людям сложно обращаться и чем ближе человек, тем сложнее в итоге. Всегда нужен кто-то посторонний, который даже и не знает кто мы с Вами такие. Но где взять постороннего, который бы выслушал? – Стучит вопрос у озирающейся по сторонам осмелевшей девушки. В самом углу, не смотря ни на кого, сидит мужчина. На вид высок, но как-то нескладен. И туфлей на нём нет, лишь одни запыленные шлёпки. Но даже, несмотря на их убогий вид, выглядит он привлекательно, а красно-серая рубашка с невообразимым рисунком заставляет на него обращать внимание уже издалека. Ни на кого не смотрит. Молчит и играется с пакетиком от сахара. Похоже, ему очень скучно, раз его завлекло такое занятие. Одно нескладное движение и девушка, повинуясь желанию развлечь незнакомца, уже сидит за его столиком.

- Можно к Вам? – Раздался вопрос на пол заведения. Не рассчитала силы, ведь их так много.

А что бы Вы ответили изрядно набравшейся и довольно симпатичной на вид девушке, если б желали присутствия хоть кого-нибудь рядом с Вами? «Можно» -  разумеется, ответил он в ответ, хотя это и было излишне. Всё равно, что сказать – «нет» - отвечая на вопрос – «можно ли съёсть этот кусок пирога?» - который, в свою очередь, находился бы уже в желудке. Ответ «нет» ничего не решает, так как место уже нагрето и глаза, как два неподвижных огонька, устремлены на Вас. Молчание. Знали бы они, что обоим хочется поговорить, не было бы этой ненужной паузы.

- Извините меня, - как бы оправдываясь, начала она свои монолог - но настроение такое, (тут она сделала жест рукой, который, как она подумала, должен был бы символизировать то, какое у неё настроение) - что непреодолимо желание с кем-нибудь поговорить. Извините меня, что я пьяна, но я бы не решилась в человеческом состоянии у кого-нибудь попросить об этой неприятной услуги. Помогите мне, пожалуйста, то есть выслушайте и, если будете так …как это говориться? Добры. Да. Если будете так добры, то не судите строго.

Мужчина лишь печально моргнул в знак согласия, хотя его и заинтересовало такое предложение.

- Только прошу Вас, не молчите. Сжальтесь, ведь Ваше молчание, как укоризна мне. Если хотите я уйду и не буду мешать (ведь я помешала).

И почему он сейчас посмотрел на меня с таким немым укором? – вопрошала свою интуицию девушка, но в ответ приходил лишь сладкий привкус мартини со спрайтом.

- Нет, я не сержусь на Вас и не укоряю. – Наконец раздался крепкий мужской баритон. - Только у меня есть одно условие. После того, как Вы расскажете мне свою историю, выслушаете мою. Вы согласны?

Этого было достаточно, чтобы очаровать её. Ещё бы она не согласилась выслушать чью-то историю, ведь это так интересно. Да, она согласна.

- Около полутора лет назад я познакомилась с одним парнем (неужели все истории так начинаются?).  Странное дело, но, несмотря на свою невзрачность, он мне сразу понравился. – Начала она свой рассказ – Может как раз за это и понравился. Смотрел мягко, был тих и как-то по-особому выглядел. В общем, он меня заинтересовал. Не смеялся, когда все смеются. Молчал, когда все говорили. Его лицо … В общем, не важно. Мы сошлись. Я не боготворила его, так как мне постоянно хотелось сделать ему то или иное замечание. Он соглашался со мной во всём, считая меня умнее себя, и это мне тоже не нравилось, однако – я и сама не знаю почему – меня к нему тянуло непреодолимо. Может поэтому и тянуло, что хотелось отчитать. Не знаю. Сложно это.

А говорить действительно ей было сложно. Начиная свою историю, голова просветлилась и во всех подробностях выдавала то, что было нужно, однако предательский язык то и дело спотыкался на простых предложениях, горло пересыхало, а разгоравшееся ожесточение мешало концентрации. Она схватила его чашку и разом осушила стакан с зелёного чая с жасмином.

- Ну, так вот – собралась она уже продолжать, как поняла, что сделала. – Простите меня. Я случайно. Я не хотела. – Но мужчина остановил её жестом руки, налил ещё стакан, подав ей и, сказал лишь: «Продолжайте». Он однозначно ей уже нравился.

- Спасибо. – Поблагодарила она, замявшись, но продолжала. – Ну, так вот. – Приняла она серьёзный вид - Он был … мил. Очаровал всех моих родственников и лишь кошке не понравился. Всё шипела на него и не подпускала к себе, хотя с другими была спокойна и не то, что давала себя погладить, так сама при этом напрашивалась. С ним у меня никогда не было того, о чём я раньше мечтала в дни своего девчачьего детства, когда и принцы существуют, и цветы не вянут. Всё было не так, но всё было достаточно. Скучно, но не противно. Так мы провстречались ровно год. На наш праздник он подарил мне чудесное платье, которое, впрочем, я так и не надела никогда, так как оно было на 2 размера меньше моих форм. Поменять его, как он мне сказал, было уже невозможно. Ради этого платья я начала изнурять себя диетами, но ничего не выходило. Я только недавно поняла, что это был намёк. Не ожидала в нём такой изобретательности. Похудеть у меня так и не получилось, и я даже набрала немного сверх этого. Всё чаще и чаще я стала наблюдать за ним то, чего раньше не было, а именно, оценки женских форм и какой-то неестественный интерес к ним. Я начала ревновать. Каждая юбка у меня вызывала непреодолимую злобу. Происходили ссоры, а он, даже и не пытался меня «ставить на место». (А со мной только так и нужно). Он просто не разговаривал со мной, когда я начинала раздражаться и меня это ещё больше бесило. Ссор было всё больше и больше. Хотя нет, не ссор, а взрывов моих эмоций. Он настойчиво отказывался принимать в этом участие. Он меня даже перестал возбуждать – простите за такие подробности – но в последние месяца 3 мы ни разу даже не спали вместе. Вот я и сказала про «последние месяцы». Естественно мы расстались. Но главное-то это почему мы расстались. Вам интересно?

Брови его были приподняты, взгляд впился в рассказчика. Весь его вид так и кричал о том, что ему интересно.

- Продолжайте. – Резко и быстро проговорил он, не отрываясь ни на секунду взглядом, боясь пропустить, хоть малейшую часть рассказа.

Вроде и сама хотела рассказать, но теперь её смущала реакция незнакомца. Вроде он не должен был так упиться этой историей. А впрочем, остановиться она уже не могла.

- Он мне изменил… И как оказалось не один раз это делал. Не буду говорить, как это выяснилось, но это уже наверно. Да и сам он, не сумев отвертеться, во всём признался. Однако, стал молить меня на коленях, не бросать его и клятвенно заверял меня, что это не повториться. Даже расплакался. Я пожалела его и в этом я виновата. Однако он вдруг изменился, стал таким заботливым, стал ухаживать за мной, дарить подарки. В общем, делать всё, чтобы я забыла об измене. И я забыла.

Тут она замолчала и закрыла лицо ладонями. Нет, она не плакала, просто было непреодолимо больно на сердце и, не желая, чтобы посторонний видел её исказившееся лицо, она его закрыла. Собравшись через минуту и открыв лицо, её было уже не узнать. Лишь Жанна Д’Арк перед сражением могла так выглядеть. Злоба и некоторая отвага читалась по нему. Она продолжала.

- Спустя ещё месяц я узнала о том, что он снова изменил мне. Мои подруги познакомили меня с той девушкой. Они знали её. Город не такой уж и большой. Он лишил её девственности и обещал бросить меня «так как давно уже разочаровался». Мы познакомились, но у меня не было к ней ни капли презрения или злобы. Она была такоё же жертвой, как и я. Я увидела в той девушке опороченный идеал честности. Она его любила, а меня проклинала за то, что я не даю образоваться их счастью. Я предложила ей послушать то, что будет говорить её возлюбленный о ней, когда поймёт, что мне всё известно. Смелая девушка. Она была явно не в его вкусе. А уж в его вкусах я разбиралась. Знаю, я жестоко поступила в тот момент, но мне хотелось спасти ту девушку, задав ей на всю жизнь урок, который она должна была бы запомнить надолго. Я пригласила её к себе домой и спрятала за ширмочкой, отделявшей основную комнату от места, где я работаю швеёй. Когда пришёл этот козёл, я объявила ему, что всё знаю. Реакцию его не сложно предугадать. Опять слёзы, мольбы, самое главное, заверения в том, что та девушка – её зовут Марина – просто игрушка. Он много наговорил о ней нелицеприятного, и я сама уже сказала ему заткнуться, но он всё продолжал. Эта сцена закончилась тогда, когда за ширмой произошёл грохот. Марина упала в обморок. Сам он не смог выговорить больше ни слова.

Тут она приостановила свой рассказ, решив немного успокоиться. Снова отпила чая и уже начала продолжать, как заметила, что руки трясутся не у неё одной. Очень увлекательный и эмоциональный рассказ. Она продолжала.

- Мы привели её в сознание, но ещё минут пять она была, как в бреду. Улыбалась и что-то напевала, только услышать было сложно. Но вдруг к ней пришло, казалось, полное сознание и картина происшедшего открылась перед ней в своём ужасающем виде. Она бросилась вон из квартиры. Его я тоже выгнала, сказав, что больше ни видеть, ни знать не желаю. Из окна я видела, как он бросился вдогонку. А впрочем, мне стало так плохо, что даже интерес пропал к тому, что будет дальше. И вот теперь я здесь. Вы случайно не знаете, что будет дальше? – Спросила она, подняв, наконец, взгляд с чашки на неравнодушного слушателя.

Всё это время, как она рассказывала, глаза её блуждали, то к побеленному чем-то серым, потолку, то к чайной ложечке с красивыми узорами, то совсем закрывались, подавляя внутреннюю боль. Но практически ни разу она не посмотрела на того, кто сидит в полу метре.

А если б она сделала это, то ужаснулась бы тому, какая перемена произошла с лицом человека, ещё десять минут назад бывшего спокойным. Брови опущены, но не от злости, а, как будто, укрывая глаза от невидимой и неосязаемой напасти. Губы исказились в болезненной улыбке, а глаза затмила пелена, придавая им нереальный оттенок. Страшно было смотреть на его лицо в ту минуту. Страшно и больно.

Если б она знала, что каких-то два часа назад его бросила девушка, ушедшая к своему бывшему возлюбленному, чья история хоть и не в точности, но повторяет озвученный рассказ, то ни за что не стала бы так жестоко поступать. А бывшему возлюбленному стоило всего лишь напомнить о себе и в очередной раз наобещать то, что не будет исполнено.

Слёзы ринулись из глаз мужчины. А вот это уже действительно страшно. Не смог себя больше сдерживать и, чтобы избежать этого унижения, встал и направился к выходу. Но вдруг остановился рядом с ошарашенной и, вконец протрезвевшей мучительницей, проговорил: «Вы спрашиваете меня, что будет дальше? Вы по адресу. Я знаю, что будет дальше. Очень скоро Вы встретите хорошего человека и будете счастливы …». Сказавши это, он сделал ещё пару шагов и закончил фразу : «…хотя и не долго». Но последних слов было уже не разобрать. Он ушёл, но только лишь спустя пару месяцев ей удалось понять, как в тот день была истерзана душа человека.