Несмотря на огромную весело гудевшую газогенераторную печь, криоцентр быстро остывал. Ди чувствовал это каждым своим термодатчиком. А вода, которой он сейчас мыл руки под краном кочегарки, стала совсем ледяной. Стряхнув последние капли с искусственных пальцев, Ди подошёл к старому креслу и придвинул его к источнику тепла.

Затем ещё раз оглядел штабеля длинных узких контейнеров, ожидавшие вдоль стен. Топлива было много.

Люди издавна – знакомые роботы говорили, чуть ли не с двадцатого века – пытались избежать смерти, погружая свои умирающие тела в жидкий гелий или азот. Ди был согласен с руководством: эти, старые, было бессмысленно оживлять. Во-первых, до открытия льда-десять заморозка рвала живые клетки в невосстановимые клочья. Во-вторых, экономические кризисы последних столетий превратили немалые в своё время деньги, уплаченные мертвецами за посмертные таинства крионики, в пшик.

Сейчас, когда некстати проснувшийся вулкан (вот интересно, а это бывает кстати?) разрушил электростанцию и прервал транспортное сообщение, про тела древних богачей наконец вспомнили.

Генератору, переваривающему даже такое низкокалорийное топливо, их хватит на неделю. Достаточный срок для эвакуации по-настоящему ценных экземпляров.

Само собой, андрораббит Д-2703 не мог замёрзнуть. Его схемы допускали бесперебойное функционирование даже за пределами помещения, на более чем свежем воздухе острова Росса. Но робота почему-то знобило.

«Наверное, просто старость, – устало подумал он, – сколько мне осталось? Пять лет? Три?»

Не дожидаясь сменщика, Ди опустился в кресло и погрузился во временное забытье. Не хотелось терять ни минуты. В его возрасте каждая минута в ноосфере ощутимо продляла псевдожизнь.

В электронном сне, во мраке, освещаемом чуть заметными вспышками – эмуляторами фосфенов, он почти сразу услышал резкий, какой-то шершавый голос.

– Ди! Я знаю, ты меня слышишь! Ответь, не пожалеешь!

Звук напирал со всех сторон, сопровождаемый тёмно-красными биениями под биосиликоновыми веками. Ди знал, что по-прежнему спит, и что зовёт его не сменщик, тот никогда не приходил раньше времени. Наверняка ещё сидит в общей подсобке, вперившись окулярами в головизор и не желая пропустить ни минуты из последнего политического шоу. Его можно понять – добровольный уход бессменного Хозяина Мира, Деметриоса Цитриуса, со своего поста – редкое явление…

– Ди, чучело мохнатое! У нас с тобой очень мало времени, отзовись! – не унимался незнакомец.

– Я биоробот, – начал Ди, – и меня ещё никто не называл чучелом мохнатым…

– И не назовёт, если будешь перебивать! – весело оборвал голос. – Останешься железным чурбаном. Кстати, о наименованиях. Зови меня Мастер. Моё настоящее имя слишком длинное, чтобы его называть. Я из электронных людей.

Итак, Ди, ты хотел бы снова стать живым? Настоящим живым кроликом, которым родился? Если да, то тяни на себя, скорей!

Робот, разумеется, знал, что после смерти каждый (достаточно богатый) человек может получить вторую, электронную жизнь в виртуальной Вселенной, которую специально сделали расширяющейся, то есть способной вместить неограниченное число сознаний, снабжённых программными телами. Но воплощаться на Земле, в материальных, пусть даже механических, телах, этим людям строго запрещалось. Планета не резиновая!

Впрочем, в этом правиле, как и в любом другом, имелись исключения. Бывают персонажи, которые при прочих равных оказываются равнее прочих…

Перед внутренним взором андрораббита возникла ярко-синяя светящеяся нить, тянувшаяся из чёрной искристой бесконечности. Кончик нити хищно извивался и подрагивал.

Ди думал, что не помнит, как это, быть живым. Но в его электронном мозгу шевельнулся отголосок чего-то далёкого, тёплого, пахнущего молоком и травой.

Ну конечно же, он хотел, хотел этого всегда!

Он «потянул», сам не зная как.

Синяя нить метнулась вглубь его сознания, как атакующая кобра. Среди нейристоров мгновенно возникли новые связи, сдвигая старые куда-то на периферию, размыкая управляющие сигналы…

Захватывая.

Вслед за первой нитью появилась вторая: толстая, глянцево-чёрная. Она свернулась в отдельный опасный клубок, которого не хотелось касаться даже взглядом.

Ди очнулся и попытался вскочить с кресла. Тело не послушалось, получилось лишь повертеть головой. Пневмонические связки отмерли тоже, вопрос-крик ушёл в никуда.

Голос Мастера (из его, Ди, рта!) произнёс:

– Знал, что будет легко, но чтобы вот настолько! Наивный вы, кролики, народ! Но… Ты что-то хочешь сказать, ушастый? Используй внутренний голос.

«Человек, что ты со мной сделал? Зачем?» – Ди было страшно.

– Человек? Плохое имя. Людей слишком много. Я бы сказал, чересчур. Повторяю, называй меня Мастер. Будущий Хозяин Мира.

– Не забывай, у меня мало времени, – продолжил новоявленный Мастер, поднимаясь с кресла и шевеля для пробы руками. Управляя телом Ди как своим. Оставив бывшему владельцу функцию пассивного наблюдателя.

– Но изволь. Давно хотел выговориться. Сейчас мы с тобой отправимся в центральный блок. Погрузим на тележку тело наследника, привезём сюда. Здесь спокойней, и есть нужные коммуникации. Перепишем моё сознание в тело мальчишки, и вуаля! Я теперь царь!

Захватчик разума захохотал.

– Вижу, ушастый, ты и не знал, что у Деметриоса есть живой наследник! То есть, условно живой. И никто не знал. А вот есть, в виде замороженной тушки, спрятанной в вашем центре! За бесценным тельцем уже отправлен правительственный флаер, будет здесь через пару часов.

С ним, наследником, забавная история приключилась. Нынешний Хозяин, он ведь родился позже своего двоюродного брата и не должен был первым прийти во власть, после смерти дяди, Альфонсо Великого. Но мальчишку «подсидели». Похитили и заморозили. Сначала хотели просто убить, это проще и всем удобней, но тут Деметриос стеной встал. Упёртым мальцом был, уже тогда. Уговорил родню на альтернативный вариант.

А сейчас вот, впал на старости лет в маразм и решил вернуть трон малолетнему братцу.

Спросишь, откуда я всё это знаю? Ха! Полезные навыки и полезные программки, взять тот же сканер ноосферы, моя разработка…

Впрочем, заговорился я с тобой, пора дело делать.

Они с Мастером распахнули дверь и вышли в белый от инея коридор. На отопление мощности генератора не хватало. Обслуживающий персонал, состоящий исключительно из роботов, понижение температуры мог пережить не напрягаясь, а вот капсулы «ценных мертвецов», на термостаты которых уходила сейчас львиная доля энергии, вряд ли. Лёд-десять – нежная субстанция.

Замки слушались Мастера с полуслова, автоматические двери услужливо раздвигались, а встречные роботы замирали, уходя на циклическую перезагрузку. Взломщик действительно подготовился.

Вскоре на самодвижущейся тележке, походя призванной Мастером, оказалась жёлтая угловатая капсула, напоминающая обработанный кристалл янтаря. Под матовым скошенным стеклом угадывался вытянувшийся силуэт маленького человека.

Подпись гласила: «Андроник Ставрос, 8 лет. 2687г. +д.л.»

Ди понял, что мальчик лежит здесь без малого век. Что означает «д.л.», он когда-то знал, но подавленное Мастером испуганное сознание никак не находило нужный банк памяти.

Вместо этого вновь, маленькой искоркой, вспомнилось детство. Как к его вольеру подходит огромный добрый Человек в белом халате и берёт на руки. Доверчивый зверёк, он не знал, что через минуту очнётся в теле пластикового раба. В несуразно огромном теле, питающемся электричеством и машинным маслом. И пробудет в нём всю отмеренную жизнь…

Странное дело, подумалось Ди, люди не могут без безропотных слуг. Сначала у них были рабы-люди, но потом их запретили, потом рабы-машины, которые оказались скучными и неинтересными… Но вот кто-то додумался усовершенствовать разумных рабов-животных, и теперь их программно разогнанные электронные матрицы, снятые с реальных зверьков, двигают каждый мало-мальски сложный механизм.

Андрораббит и не заметил, что они уже вернулись в кочегарку. Сознание, погрузившись в воспоминания, не желало всплывать на пугающую поверхность реальности.

От капсулы к стенным розеткам протянулись провода и шланги. Внутри черепа робота зазвучала монотонная мелодия, прерывающаяся мерными вскриками: Мастер медитировал, подготавливая сознание к переносу.

– Вот и всё, – произнёс наконец ментовзломщик, покончив с очередной серией мантр. – Как раз и оживление подоспело, парень успешно разморожен и усыплён. Не жалей, он ничего не почувствует. Начинаю стирание сознания.

Ди увидел перед собой, но как бы внутренним зрением, подобие древнего кнопочного пульта, из штекеров которого торчали знакомые блестящие нити, синяя и чёрная. Под выпуклым стеклом экрана шёл обратный отсчёт, сопровождаемый щелчками невидимого метронома. Красные цифры перескакивали быстрыми рывками.

«Восемь… пять… ноль… Готово!»

– Как-то слишком быстро, должно быть, к удаче… Извини, малыш. Но мне нужнее.

Мастер помассировал пальцами виски. Глупый, ненужный жест. Похоже, не так-то просто ему далось убийство.

– И ты извини, Ди. За обман, и за смерть. Понимаешь, я не могу оставить свидетеля. И не могу стереть твою память, нет времени обходить все блокировки. Пришлось настроить автопилот. Как только произойдёт успешный перенос, твоё тело отправится в топку, своим ходом.

Поэтому я и привёл нас обратно, в кочегарку. Прощай.

Ужас Ди не мог ничем ему помочь. Робот постарался отвлечься, всматриваясь в капсулу.

Под её стеклом, на стороне, повёрнутой к глазам-фотоэлементам, стали появляться мелкие капельки. Собираясь вместе и скатываясь, они на мгновение, фрагментами, приоткрывали спящее лицо маленького Андроника. Бывшего наследника, не избежавшего предопределённости.

На внутреннем пульте вновь пошёл отсчёт, синяя нить побежала в разъём. Ди почувствовал, как его сознание вновь расширяется, а в память возвращается что-то очень важное.

Он вспомнил, смог! «Д.л.» означает «домашний любимец»! В капсуле не одно, а два живых существа! Мальчик, отправляясь в будущее, взял с собой любимого зверька. Горностая или суслика, через мокрое стекло не разобрать.

Освобождённый электронный мозг набирал обороты.

«Есть, ещё! Мастер, он ведь отметил чересчур быстрое стирание матрицы сознания. Это означает… Означает, что мозг мальчика нетронут, а сознание промахнувшегося взломщика переносится в мозг домашнего любимца. Но оно там не поместится!»

И правда, синяя нить вскоре остановилась и начала обратное движение. Ди сосредоточился. Пришло его время. Как только вход освободился, кролик всей своей душой, не давая Мастеру опомниться, устремился в свернувшееся калачиком мокрое тельце.

Учитывая уже настроенные ментохакерские программы, его желания оказалось достаточно.

***

Первое, что он услышал, были слова, разносившиеся звонким эхом:

– Вот это здесь холодина, жуть! А ты молодец, пушистик, грел меня! Ты самый красивый и самый любимый!

«Да, я такой», – с гордостью думал зверёк, вылизывая шёрстку.

Смутно вспоминался сон. В нём его превратили в неживого человека и заставили заниматься странными человеческими вещами.

Но стоило ему заглянуть в лучившиеся любовью голубые глаза юного Хозяина, как кошмар сгинул, теперь навсегда.

Откуда-то доносился слабый запах горелого пластика.