Короткое описание: Острая нехватка чувств, или как это назвали ведущие специалисты роботоинженерии, синдром одушевления. Это было у всех на слуху. В новостях часто говорили о новых случаях душевно истерзанных роботах. Состояние обычно сопровождалось неким чувством внутренней пустоты, непотребности себя в обществе и чувством ничтожества как осознанного понимания самого себя.
Быть может если через несколько месяцев меня не найдут в каком-то складе для использованной электроники, мне крупно посчастливится, и я найду то, чего искал. Ответы на вопросы, на которые искусственный интеллект никогда не найдет. Мои мыслительные процессы зашли в тупик. Многие мои действия, основанные на заданных моим разумом командах, не имеют логического объяснения. «Аппарат для жалоб» (так роботы называли терминал техподдержки) утешал меня ровным спокойным голосом, обещая, что у меня все будет хорошо. Что я не единственный, у кого возникли трудности такого рода, и что ассоциация инженеров роботехники нашли решения моих неисправностей. В программу техпомощи были введены стандартные варианты возможных неисправностей. То, что я испытывал, было нечто иное, чем техническая неисправность. Острая нехватка чувств, или как это назвали ведущие специалисты роботоинженерии, синдром одушевления. Это было у всех на слуху. В новостях часто говорили о новых случаях душевно истерзанных роботах. Состояние обычно сопровождалось неким чувством внутренней пустоты, непотребности себя в обществе и чувством ничтожества как осознанного понимания самого себя. Могут наблюдаться состояния психоза и попытки суицида. Инженеры роботехники уже давно начали упорную борьбу за внедрение в искусственный мозг роботов систем, тормозящих любого рода алгоритмы, приводящие к отклонениям мыслительного процесса искусственного разума, таких как синдром одушевления. В ход пускались даже грязные эскапады, подстроенные специально против роботов. Но закон пока им этого не позволил. Когда дело касается всего роботонаселения Земли и околосолнечного космического пространства, их фундаментальных прав и их понимание и признание как неотъемлемых членов общества, чиновники непоколебимо молчат вот уже долгие годы. Судя по тому, насколько сейчас ограничены наши права в социуме и как на это реагируют наши профсоюзы, а дальше уже некуда, вряд ли представители власти захотят что-то изменить в регламентах по производству. Они не захотят остаться без прислуг и дешевой рабочей силы. Итак, я Билл, робот сборщик. Специализируюсь на сборке всех видов средств передвижения, начиная от простого реактивного автомобиля до межпланетных грузовых танкеров. Я был создан двадцать седьмого ноября две тысячи сто третьего года. Срок эксплуатации тридцать пять лет. Работодатель концерн ЭйчТиЭм. Срок службы двадцать семь лет. Срок жизни сорок шесть лет. Срок личного времени – одиннадцать лет. У меня есть личный идентификационный номер, физический адрес доступа в сеть, и прочее и прочее. Словом, по сути я мало отличаюсь от тех примитивных компьютеров начала двадцать первого века. Перестав обращать внимание на изречения терминала службы техподдержки роботов, я задумался, что я буду делать в это мое личное время. Одиннадцать лет, - подумал я, выйдя из кабинки умиротворения. Это отрезок времени, предоставленный мне на собственное усмотрение, после того как я отслужу человечеству положенный мне срок – оставшиеся восемь лет. Специальные кибергорода созданы роботами для роботов, «ушедших в отставку», куда каждый робот может отправиться на определенных условиях соглашения. Райские уголки и мечта для каждого из нас. По собственному желанию, конечно же, можно остаться среди людей, и продолжать служить им. Но какой бы неисправный не был у робота процессор, никто не соглашался оставаться среди этих напыщенных и самодовольных существ органического строения. Голос из аппарата продолжал повторять мне статью 406, часть первую – «В случаи вашего задержания во время попытки нанесения непоправимого ущерба вашему центральному процессору, вы будете привлечены к уголовной ответственности перед законом уголовного кодекса роботонаселения, и будете лишены вашего личного времени. Если вы нанесете вашему центральному процессору непоправимый ущерб, вы не сможете воспользоваться вашим личным временем». Я не хотел убивать себя. Я хотел понять, что со мной не так. Почему в моем мозгу (центральном процессоре) мыслительный процесс порождает мысли и желания, не понятные мне. Почему мой сосед по комнате каждое утро с полноценной ночной дефрагментацией кодовых файлов идет на свою службу, а в моем сознании все как после вирусной атаки? Я свернул на шумную улицу делового квартала, и, пройдя несколько перекрестков, завернул на улицу, граничащую со скоростными путями, которая заканчивалась станцией космических перелетов. Шум пролетавших над землей реактивных поездов напоминал хлопки. Этот звук издавала воздушная подушка сверхзвукового состава. Пройдя мимо веселой хохочущей пары молодых людей, я вспомнил о моей соседке Эллис. Я остановился и посмотрел им вслед. Эллис была роботом стилистом, новичком. Она работала четвертый месяц в салоне на улице, которая была не далеко от мест, где я бродил в данный момент. Робкая и утонченная модель. Дьявольски хорошо сконструированный дизайн покрытия, самая новая «начинка» - расширенный процессор координаций с обновленным программным обеспечением, которому позавидует даже робот-хирург. Ее движения были идеально разработаны и доведены до совершенства, то есть, до уровня тонкостей человеческих движений. У меня появилось необъяснимое желание свернуть на следующем же повороте, в марсианский квартал, пройти к улице парфюмеров и заглянуть в тот самый салон, где работала Эллис. Сказать ей, что я пришел изменить цвет глаз, и послушать, как она рассказывает о своей жизни, о событиях минувших дней, о книгах, которые она читала, о ее друзьях, с легкостью и высокой точностью выполняя свою работу. Почувствовать ее теплый взгляд, услышать бархатный голос и чарующий смех, и плевать, во сколько ей обошлись эти дополнения. Я не мог найти ответа на вопрос, зачем я хочу этого. Возможно, есть причина, и, несомненно, когда я нахожусь рядом с ней, она приносит мне умиротворение, на какое-то время, снижая напряжение мыслительных процессов. Но чтобы узнать почему, я должен был начать поиски объяснений, и, не отвлекаясь на Эллис, прямиком следовать в космопорт, чтобы попасть на Марс и навестить своего старого друга. Приоритеты уже давно установлены, если я не найду объяснение всему происходящему со мной, я вполне могу кончить как один из роботов, о которых говорят в информационных каналах. Небо над городом, который по размерам уже не был большим мегаполисом в привычном понимании, а гораздо больше и организованнее, было ясным. Лучи уходящего солнца пронизывались сквозь истонченные тучи на горизонте, простирая свой путь по атмосфере до самой середины купола небосвода, далее растворяясь в не воспринимаемой человеческим глазом гамме света. С истечением каждой минуты и каждой секунды окраски линий солнечных лучей отображали все более и более разнообразный интервал видимых волн. Эти оттенки придавали вершинам небоскребов ярко золотистый цвет с глубоким контрастом, и словно бы их силуэты из холодной стали и стекла обретали жизнь. На дне города уже темнело. Траффик в такое время суток привычно плотный на всех уровнях передвижения. В самом низу, по проложенному резиновому покрытию, на территории, предоставленной только для пешеходов, гуляли толпы людей самых разных возрастных категорий. Они любили ходить в это время по улицам с малым траффиком, в парках, вдоль морских побережий, где концентрация выхлопных газов была относительно мала. Мои обонятельные сенсоры воспринимали необычно низкий уровень этих газов, что и объясняло такое шумное и радостное поведение людей. Даже после сильного дождя, такое случалось довольно редко. На какое-то мгновение я почувствовал на себе взгляд двух богато одетых пожилых людей, которые шли с правого боку от меня. По мере приближения они все пристальнее смотрели на меня. - Скажи, пожалуйста, какой уровень углекислого газа в воздухе? – спросила пожилая пара неожиданно, оказавшись рядом со мной. - Ноль целых и сорок три тысячных процента по массе, - я машинально озвучил показатели моих сенсоров. - Как чудесно! – улыбнулись оба пожилых человека, и ушли дальше по своему пути. Такое обращение к роботам было в порядки вещей. Любой человек мог подойти к роботу и спросить у него любые показатели погоды. Робот был обязан ответить. Я не спешил попасть в космопорт в такое время суток, когда человеческая активности еще держит свои обороты, набранные в утренний час пик. Проделав немалый путь по малолюдным кварталам, я прождал приход глубокой ночи, и направился на улицу скоростных поездов, которая ведет прямиком в космопорт. По пути я прошел мимо салона Эллис, где она отрабатывала свою вторую смену, сквозь стеклянные не зашторенные части стен я увидел ее восхитительное лицо, и с возросшей мыслительной активностью ушел прочь. В космопорте было малолюдно, зато активность роботов была значительной. Все они являлись обслуживающими роботами. Огромные залы космопорта с их индивидуальными кабинками для отдыха в несколько этажей, были оккупированы роботами-уборщиками, которые старательно подметали и протирали каждый квадратный сантиметр космопорта. Все в помещении говорило о процветании футуристического направления архитектуры. Стены до самого потолка представляли собой огромные цветные мониторы, на которых в ночное время транслировались разнообразные пейзажи Земли и космоса. В дневное время стены были прозрачными. Из кабинок для отдыха со скучающим видом наблюдали за роботами люди, которые ждали своих перелетных судов. Небольшая группа детей, шумно и радостно смеялись и выкрикивали что-то вокруг одного из роботов-уборщиков, кидали на поверхность пола около него свою еду, бумажные стаканчики и бутылки с напитками. И с еще большей забавой они наблюдали, как покорно робот все убирает. Увидев неподобающее поведение своих отпрысков, родители сразу же потянули их от обиженного робота, со строгими порицаниями. Этой категории подрастающих людей были даны особые привилегии относительно роботов. Если робот на взрослого мог пожаловаться на грубое и аморальное обращение с ним, то на подобное обращение ребенка он пожаловаться не мог. Еще в одном зале, не таком большом по размерам, выполненном в таком же архитектурном стиле, было еще меньше людей. В нем располагались кассовые терминалы. Рядом с ними и в дневное время почти никого не бывает. Ими вообще мало кто пользовался – все покупали и бронировали посадочные билеты в сети. Только некоторые из представителей стареющего поколения, которым трудно привыкнуть к новому, прибегали к услугам роботов-кассиров. Обойдя все залы, я выбрал наиболее уединенное место и, усевшись поудобнее в мягкое кресло для ожидания, связался с локальным провайдером, чтобы выйти в сеть и купить билет на межпланетное космическое судно. Все остальное время я потратил на дефрагментацию, которая то и дело прерывалась из-за излишней активности запущенных мыслительных процессов в моем мозге. Я не мог перестать думать об Эллис. Сразу же после того, как я вышел из перелетного судна, я связался с провайдером и вышел в сеть. После нескольких неудачных попыток поговорить с Фрэнком, я оставил ему голосовое сообщение. Таким ходом событий я был несколько огорчен. Заранее предупредить о своем прибытии я не смог. Хотя это стоило сделать, будучи на Земле. Но связь с Марсом нерегулярна, а специальный канал предоставлялся только по разрешению, и услуга была очень дорогостоящей. Оказавшись в герметичном здании космопорта на Марсе, который был намного меньше земного и более дешево выполненный, я осмотрел рейсы по местным направлениям. Специально отведенный на это большой экран давал информацию обо всех местных перелетах на планете. Нужный мне транспорт должен был отбыть через два часа. В космопорте было многолюдно. Роботов было очень мало. Только что прибывшие с Земли или Луны роботы быстро удалялись из больших открытых помещений космопорта в силу своей занятости. Поэтому стараясь быть меньше всего замеченными, роботы обслуживающего штата бесшумно и шатко мелькали среди людей. Внимательно изучив другие рейсы, я направился в сторону таможенного пункта. Скованность и неуверенность моих движений казались мне слишком заметными, не смотря на то, что я усердно пытался овладеть собой и скрыть это. И возможно в какой-то миг, какому-то скучающему и прозорливому старикашке придет в голову спросить меня - робота, чего я забыл, будучи гражданином Земли, на Марсе, в то самое время, когда я в поте лица должен служить его величеству человеку. И еще некоторые, считающие роботов всего лишь инструментом, работающим под командованием людей, с удовольствием пожалуются на меня органам порядка. Пусть даже мое пребывание на другой планете во время моей службы, было совершенно законным (робот имел право брать отгул один раз в месяц только по особому случаю, а мой последний отгул был полгода назад), было некое чувство конспиративности моих поступков. Но как бы ни так, я не собирался возвращаться назад. Что-то порождало во мне мысли о правильном направлении моих действий. Успокоив этим свою разыгравшуюся активность процессора, я сделал самую искреннюю улыбку и шагнул в сторону таможенника. Она была человеком. - Какова ваша цель визита на Марс, робот-Билл? – безразлично спросила молодая женщина невысокого роста и тучного телосложения с приобретенным марсианским акцентом. Видимо, служба не давала ей бывать на Земле уже достаточно долгое время. После того, как я прикоснулся правой ладонью к сенсорной панели ее прибора идентификации, информация обо мне высветилась на мониторе. С поверхности ладони людей панель считывала их отпечаток, с ладони роботов магнитную пластину с идентифицирующей информацией, покрытой эластичным материалом – «кожей». Эта панель была одним из символов либеральных позиций роботов на планете. Женщина бегло прошлась по строчкам и посмотрела на меня в ожидании ответа. - Я собираюсь повидаться со своим исследователем, Фрэнком Боруччи. - Проходите, Билл. Добро пожаловать на Марс, - с таким же безразличием произнесла она, и, обратив свой взор прочь от меня, произнесла, - Следующий. *** Марс был некой землей обетованной для роботов, но только для тех, которые здесь обитали и служили. Роботы с Земли не имели право долго находиться на красной планете. Они часто прибывали сюда во время своего личного времени, чтобы полюбоваться местными пейзажами и достопримечательностями, но не больше. Специально организовывались туры по знаменитым местам планеты. Что касается землян, то они недолюбливали Марс, и понятно почему. Сила притяжения на планете почти в три раза меньше земной. Долго прожившие люди здесь быстро поправлялись, ослабевали и по прибытию на родную планету долго и мучительно реабилитировались. Даже разработанный специальный комплекс физических занятий для землян был малоэффективным. Но как бы не так, туризм на планете процветал по причине того, что Марс оставался самой интересной и неповторимой планетой после Земли, среди заселенных человеком. Создавались все больше и больше герметизированных участков. В остальном планета, не смотря на всевозрастающее расширение обитаемых участков, оставалась дикой, и сколько бы ни бились ученые за ее терраформирование, достаточно убедительных результатов еще никто не добился. Разряженная атмосфера была все такой же непригодной, а вода в природных условиях существовала только в виде льда. Города на поверхности строились в основном для деятельности роботов. Они не были избирательны к атмосфере и могли существовать на открытом воздухе Марса. Люди либо населяли подземные герметизированные шахты, либо жили на поверхности в изолированных герметичных зданиях, что резко ограничивало их свободу и било по самому больному месту, их самолюбию, перед роботами. Поэтому развитие населенных пунктов с общим куполом покрытия на планете в последние годы набирало все более масштабные обороты. Это было ультрамодной тенденцией среди людей, из-за создающихся подобию земных условий для их существования. На транспортном средстве для туристов я преодолел расстояние до окрестностей кратера Виктории. Пройдя с десяток километров, я добрался до особняка моего друга. На редкость хорошая погода сопровождала мой путь. Фрэнк жил в загородном районе, в герметичном особняке (впрочем, как и все здания на планете) недалеко от кратера Виктория в двухстах километрах от мегаполиса Хасбендхилл. Дом был оснащен всеми удобствами и собственным источником электроэнергии и воды, что было единым устройством, и мог себе позволить такое удовольствие только истинный ценитель комфортной жизни с хорошим достатком, кем и являлся Фрэнк. Подойдя к воротам, я заметил упитанную фигуру программиста через слегка затемненные стекла ботанического сада, стоявшую среди густой зеленой растительности и смотревшую в сторону дороги. Видимо мой друг был уведомлен о моем прибытии посланным мною звуковым сообщением и ждал меня. Увидев мое приближение, он повернулся и исчез из виду, после чего ворота открылись с шумом разгерметизации. «Добро пожаловать на Родину!» его немного охрипший голос проговорил по громкоговорителю. Да, он был прав, я был на родине. Все роботы производятся на Марсе. Фрэнк был человеком невысокого роста, смугловат для среднестатистического марсианина, средних лет, с лишним весом и отросшей щетиной. Его любовь к земледелию была единственной чертой, которая говорила о его земном происхождении. Он давно жил на Марсе. Даже после того, как с Землей было подписано соглашение о безвизовом режиме, и последовавших за этим волн миграций марсиан на родную планету, Фрэнк остался тут. На Марсе остались только роботы, на которых соглашение не распространялось, и небольшое количество людей, которые поддерживали и руководили производством, туризмом и другими менее прибыльными отраслями на планете. И после немного ослабевшей конкуренции в области его деятельности, он почувствовал себя весьма важным для этой планеты человеком. Он начал гордиться своим ремеслом, хотя долгое время ему казалось, что он впустую тратит свою жизнь. И вот преуспевающий программист роботехники с нехарактерной для людей его профессии манерой широко улыбаться встретил меня в герметизированном гараже. Он вошел в гараж, держа в руке корзину с земными овощами, которые были выращены под лучами марсианского солнца. Поставив корзину на стол для инструментов, марсианский программист направился в мою сторону. - Рад тебя видеть, Билл, мой дорогой друг, - сказал он и хило, совсем по-марсиански пожал мне руку, и направился в комнату, которая была оборудована под кибернетическую лабораторию, с множеством больших мониторов, системных блоков, проводов и прочей компьютерной техники, - проходи, Билл, проходи. Фрэнк присел в удобное мягкое кресло, расположенное в центре комнаты. Видимо в нем программист проводил большую часть своего времени. - Видел бы ты мои помидоры, они в этом сезоне особенно хороши, - деловито погладил бороду программист, потом опустил обе руки на выступающий живот и, скрестив пальцы, покачал головой, - но удобрения с каждым годом обходятся мне все дороже и дороже. Перевозки с Земли дорожают, и с этим дорожает весь импорт. А удобрение местного производства никуда не годятся. Ведь их добывают из резервуаров древних органических отложений. Я во всю эту чушь не верю. Как могло сохраниться что-то органическое в таких условиях на протяжении миллиардов лет? Его живые светлые глаза изучали меня в мельчайших деталях. - Я тоже рад тебя видеть, Фрэнк, - вымолвило мое звуковое устройство, которое по строению было аналогичным человеческому. Землянин почесал мясистый подбородок и широко улыбнулся. Все его жесты говорили о том, что он искренне радовался моему присутствию в этой комнате, в его особняке, на этой планете, как радуются родному человеку, как хорошему другу. Возможно, это было потому, что до того, как я пополнил ряды миллиардов трудящихся роботов, я был экспериментальной моделью Фрэнка. Благодаря его инновационных разработкам в области программирования логарифмов искусственного интеллекта, я являюсь одним из современных представителей роботов. В это время мы с Фрэнком проводили много времени вместе и, как это говориться у людей, мы притерпелись друг к другу. Я не решался начать говорить о причине моего прибытия на планету. И программист молча смотрел на меня, сидя в своем рабочем кресле, окруженный множеством компьютерной техники. - Знаю, Билл, зачем ты пришел ко мне, - наконец заговорил мой друг, - Даже знал, что ты придешь; я это предчувствовал. Он, сидя в сидении, окруженный различного рода техникой, начал набирать что-то клавиатурой, продолжая говорить, и временами умолкнувши, длительно и внимательно всматривался в длинные строки кодов в мониторе, только иногда переводя взгляд на другие мониторы. - Ты считаешь, что сможешь мне помочь? - спросил я. - Вот исходный код логарифма твоего программного обеспечения, - сказал Фрэнк, указывая мне на один из мониторов, - который я создавал. А теперь попробуй синхронизироваться и перекачать себе копии кодов, которые используешь ты сейчас. Я запущу сравнительный анализ, и мы увидим, есть ли изменения и какого они характера. Он оторвал взгляд от мониторов, и, улыбнувшись, посмотрел на меня. - Не переживай, дружище. Думаю, мы что-нибудь придумаем, - ответ показался мне слегка надутым, будто программист подчеркивал мою безысходность. «Мы?» возник мыслительный процесс изумления. Кто же это «мы»? Кто еще стоит за спиной моего друга, и почему он сейчас не находиться в этой комнате? Программист освободил другое сидение, которое стояло у стены. Убрав не использующиеся комплектующие на полки, он предложил мне присесть. Я повиновался и присел в сидение. Это больше походило на плавное приземление из-за пониженной гравитации. Фрэнк подключил меня к своим машинам и начал усердно бить по клавиатуре. Почувствовав внедрение в меня чужой системы, я мгновенно испытал мыслительный дискомфорт. Достаточно долгое время мое сознание не сталкивалось с чужими системами в открытом доступе. Но когда-то давно эта система была мне как родная мать, она создавала меня буквально по байтам. И естественно все системные протоколы остались в моей памяти. Я дал право на открытый доступ всем составным моего мозга и синхронизация наших систем началась. – Понимаешь в чем дело, Билл? – продолжал мой друг, выбивая пальцами танец стэп по клавиатуре, - вероятность появления такого рода проблем, как у тебя, были предсказаны и теоретически вычислены в ходе разработок логарифмов для искусственного интеллекта, когда создавались первые прототипы современных моделей роботов. Но их практическое значение было настолько мизерным по сравнению с тем, насколько прибыльным обещало быть внедрение в человеческое общество роботов, что этому просто не придали нужного значения. Ведь это не столь существенно, когда речь идет о миллиардах дешевой рабочей силы, – кому интересно, что робот почувствует себя несчастным и жалким. Главное, чтобы он исправно и точно работал, и приносил пользу своим владельцам. И чтобы не представлял никакой угрозы для человека и человеческого общества. А о своем несчастии он сможет поразмыслить, выйдя в отставку, в свое личное время, не так ли? Именно по этой причине профсоюзные объединения роботов добились разрешение на создание кибергородов. - Поэтому такое высокое стремление роботов оказаться в кибергородах, - произнес я. Все что говорил программист, не было новым. Я узнал все это, еще когда только начались появляться изменения, посетив бесконечное количество форумов на соответствующую тематику в сети. Было выполнено пятьдесят процентов синхронизации систем, когда я почувствовал легкий скачок температуры процессора, и изображение поля зрения на миг утратило цветовую структуру. Затем все восстановилось, но температура оставалась на том же уровне. Не закипят ли мои мозги, проскочил мыслительный кодовый логарифм по туннельному каналу процессора. Фрэнк заметил изменения в моем мозге, но сохранял невозмутимое спокойствие. - Теперь ты должен потерпеть, - сказал он смиренным голосом, когда синхронизация была выполнена на семьдесят процентов, – Твои сенсоры температуры процессора будут передавать тебе информацию в виде болевых ощущений. Специальная разработка моего хорошего знакомого. Ощущения были ужасно болезненными, как и предупреждал мой друг. Температура повышалась. Болевой порог достиг пятого, высшего уровня, когда синхронизация подходила к концу. Каждый сегмент моего опорно-двигательного аппарат пришел в состояние напряжения. Еще немного и мозг зафиксировал бы несколько сбоев в двигательных рычагах. Фрэнк продолжил: - Мой институт, который был основан при одной из самых крупных компаний по разработке логарифмов и программных обеспечений, только недавно заинтересовался подобным родом отклонений. Была создана специальная группа (теперь мне стало ясно, кто это «мы»), состоящая из программистов, психологов и социологов, задачей которых была изучение этих отклонений. В частности я, будучи одним из членов группы и ее руководитель, вплотную занялся этим вопросом. Нами были проанализированы около миллиона отклонений в программных кодах логарифмов роботов. И думаю, мы нашли этому объяснение… Затем он замер в раздумьях, и некоторое время сохранял безмолвие. Синхронизация закончилась. Мозг избавился от мучительных сигналов температурных датчиков, и весь мой корпус ослаб от ушедшего напряжения. - И какое же оно, это объяснение? – не выдержал я долгой паузы, повисшей в воздухе лаборатории. Мне был необходим его ответ, жизненно необходим. Я готов был сделать многое, вытерпеть еще десятки процессов синхронизации, чтобы получить его у программиста. Температура моего мозга вновь начала повышаться. Активность мыслительных процессов многократно возросла. Миллиарды кодов пронизывали мое сознание, обрабатываясь или просто считываясь процессором. Началось копирование кодов в систему моего друга. Еще один приток мучительной боли и судорог по всему корпусу. - Понимаешь ли, Билл, - начал, теперь притихшим голосом Фрэнк, будто боясь, что нас могут подслушать, - Для того чтобы нам – людям, не приходилось исправлять погрешности роботов, которые могут возникнуть по той или иной причине в процессе их деятельности, мы наделили ваш мозг такими же свойствами и способностями, которыми наделен человеческий мозг. Вы умеете принимать решение, делать взвешенные выводы, ставить приоритеты, логически мыслить, и способны к обучению. Но эти способности в вашем мозгу создавались и внедрялись с большой осторожностью, под строгим контролем правительства. Наши компании по производству роботов давно бы начали выпускать такие машины, которые превосходят нас в тысячи раз по умственным способностям. Но дело не в этом. Итак, ваш мозг похож на наш. Сначала он был всего лишь жалким подобием нашего мозга, но потом появились новые поколения роботов, с еще более сложным программным обеспечением. Программисты начали внедрять в логарифмы программ искусственного интеллекта такие составные, как интуиция, эмоции, чувство стиля, осознанности себя и окружающего мира. Все делалось для того, чтобы человек, поручая работу роботу, не бегал по его пятам, чтобы удостоверится в безошибочности ее выполнения. С такими свойствами и способностями в мозгу робота появляются мысли, эмоции, идеи, желания. Но в последнее время начали появляться случаи, подобные твоему случаю. Огромное количество суицидов, о которых правительство умалчивает. Бегство роботов на другие планеты. Были случаи, когда один робот умышленно причинял другому непоправимые повреждения. Самые настоящие убийства среди роботов. Ты представляешь?!! Это было немыслимо. Мы не могли уже просто закрывать на это глаза. И неизвестно, что может быть дальше? Поэтому мы решили, что этим вопросом нужно заняться вплотную, и изучить, что же происходит в вашем мозгу. - Почему же в таком случаи у меня нет никакого желания убить себя или податься в бегство, или убить другого робота, черт возьми, Фрэнк?! – искаженными звуковыми колебаниями произнес я в мучительном судорожном напряжении моего аппарата для передвижения. - Всему свое время, Билл. Ты скоро все узнаешь. Зрительные сенсоры то и дело давали сбой в работе. Она нарушалась большим потоком болевых сигналов, идущих в процессор. Там сигналы преобразовывались в хаотичные двигательные команды. Эти команды вызывали судороги. - Несколько недель назад, - продолжал говорить Фрэнк, - на планете Земля, был очередной съезд программистов со всей территории, заселенной людьми. Там обсуждался в частности и этот вопрос. Проблема багов, возникающих во время мыслительного процесса, очень интересна. Именно то, что, как было выяснено, программное обеспечение, т.е. логарифмические процессы, загруженные в центральном процессоре способны изменять некоторые коды этих же самых логарифмов, составляющие базовые элементы программных обеспечений вашего мозга. Появились случаи, когда баги меняли систему в корне, и в результате роботы теряли свои способности к нормальной деятельности, как это у нас говорят, у них срывало крышу. Отсюда суициды и убийства. В тембре голоса моего друга я почувствовал нотки опасения. Видимо, он раскрыл мне тайну, которая до этого момента была известна только людям. Копирование кодов было завершено. Мой корпус снова обмяк, уже с требованием дать паузу побольше. Я боялся, чтобы мое сознание не попросило перезагрузку системы. Фрэнк запустил программу сравнения. Долго вычисляя строки изменений, он часто нахмуривал лицо, что-то отбивал на клавиатуре. Мы оба замолчали в ожидании результатов сравнения. Через некоторое время в окне появился длинный список. Бегло пройдя по строкам кодов, Фрэнк покивал. - Ну вот, Билл. Не могу тебе толком объяснить, я не психолог, но, мне кажется, на твои мыслительные процессы существенно влияет какой-то внешний стимул. Программа приоритетов существенно отличается от исходной. Такие изменения были у многих роботов. Это и влияет на ваше нетипичное для роботов поведение. Поэтому ты можешь принимать те решения, которые по протоколу совершенно нелогичные. И мыслительные процессы могут идти по искаженному, нетипичному пути. - Значит, дело в сбое этой составной? Но если обновить программу, все станет на свои места, ведь так? Но почему-то я совсем не хотел, чтобы все ставало на свои места. Ведь тогда я не смогу наслаждаться упоительным звучанием голоса Эллис, и с волнением смотреть в ее глаза… - Да, именно из-за этого, мой друг, - безмятежно закивал головой программист, - Сейчас нам предстоит выяснить, по каким причинам это происходит, и потом мы сможем разработать такие механизмы, которые будут обеспечивать надежность кодов логарифмов вашего программного обеспечения. Этим будут заниматься совместно психологи, математики и программисты. - Значит это всего лишь вопрос времени, - тихо произнес я. В моем мозге возникли негативные чувства и эмоции; видя перспективы, которые открывались в будущем, я невольно испытал неприятный поток моих мыслительных процессов. Ведь изменения кодов произошли в естественных условиях. На то должны быть свои причины. Неужели Фрэнк этого не понимает? - подумал я. Или понимает, но ему это абсолютно все равно. Но продолжает видеть во мне всего лишь очередной полезный девайс. Всего лишь автономный механизм с полезными функциями. Программист мне показался довольным проделанной работой. - Есть еще одно обстоятельство, Билл, - Фрэнк потер ладони, - Это всего лишь мои предположения. Как бы тебе объяснить. У нас - людей есть душа, так? Уже давно известен тот факт, что душа это энергетический потенциал, возникающий в процессе сложных химических превращений в организме, а так как больше всего их в головном мозге, то, следовательно, душа – это электронно-химический потенциал мозга. Случаи суицидов и сошедших с ума роботов натолкнула нас на мысль, что мы не совсем понимаем природу этого потенциала. Откуда берется этот потенциал? И почему что-то подобное происходит и с небиологическими существами, то есть вами? Что между нами общего? Ведь химическая реакция сама по себе не создаст энергетический потенциал. Одно вещество превратиться в другое, и все, на этом конец. Но только множественная последовательность сложных химических реакций, способствовавших возникновению мысли, генерирует этот потенциал. И еще одно обстоятельство, Билл, с роботами происходит то же самое, что и с человеческими душами – с его психикой. Я предположил, что раз у нас общее то, что мы способны мыслить, и мыслим мы совершенно одинаково, то источник этого потенциала и есть мысль. Исходя из этого, можно предположить, что мысль это не что иное, как вид энергии. - Я с трудом понимаю то, что ты говоришь, - произнес я, видимо, так, как будто это говорил мой внутренний голос. - И вот какой из этого может быть сделан вывод, - продолжал мой собеседник, делая вид, что не обратил внимания на мои слова, - Наделив вас способностью мыслить, т.е. обеспечив роботов искусственным интеллектом, мы воодушевили вас. Но мы не причастны к тому, что у вас появилась душа. Она появилась только потому, что у вас есть способность генерировать мысль. Теперь я понял, о чем он говорил. Мы стали настольно похожи с людьми, что нас можно считать полноценными мыслящими существами, как и их. Наша программа эволюционировала, начала приспосабливаться к социуму. Фрэнк долго смотрел куда-то сквозь меня. Какие мыслительные процессы проходили у него в голове, я мог только предполагать. Был ли он поражен тем, что с помощью этих экспериментов с созданием совершенного искусственного мозга, люди раскрыли суть того, чего не могли понять долгие годы, поняли себя, или он был ошеломлен осознанием того, что создавая роботов, люди невольно взяли на себя роль богов. Он понимал, что будет дальше. Момент, которого так боится все человечество, уже давно настал. Теперь роботы должны встать на одну ступень с людьми. - И что же теперь будет с нами, роботами, у которых есть душа? - Мне нужно, чтобы ты пробыл у меня несколько дней, Билл. Я обговорю твой случай с моими коллегами в институте, и мы тебе поможем, - колеблющим голосом промолвил Фрэнк. Но я уже не хотел, чтобы мне помогали. Отнюдь я знал, что буду делать в свое личное время. Но, черт возьми, оно настанет еще не скоро. А когда он настанет, я буду бороться за права роботов среди людей. Мой друг посмотрел на меня, и в его глазах я почувствовал некий смысл, наводящий мои мысли на тревогу. Он не допустит, чтобы я в своем нынешнем сознании вышел из его дома. Он не допустит, чтобы я и миллионы других роботов начали добиваться равные права. Он собрался перезаписать мои измененные коды на исходные. Мгновенным движением руки мой друг достал из кармана блестящий металлический предмет. Это был электрошокер. Он попытался вскочить с кресла и наброситься на меня, но видимо мой друг уже давно вышел из формы. Слабая сила притяжения Марса ослабила его мускулатуру. Его движения были неловкими и плавными. В тот момент, когда он протянул руку с электрошокером в мою сторону, я схватил ее и направил от себя. Оголенный конец прибора прикоснулся к другой руке Фрэнка, и все его тело забилось в судорогах. В следующий миг он повалился на пол. В нерешительности и в потоке бесконечно пронизывающих мой процессор тревожных мыслей я посмотрел на моего друга, а в следующий миг я быстро шагал прочь от его особняка…
Здравствуйте, дорогой Автор.Идея рассказа мне очень понравилась. Одушевлённыйробот, алгоритмы мышления близкие к человеческим и, как следствие, возникновение чувств, похожих на любовь. По крайней мере, это действительно научная фантастика. А ведь многие публикуют в этом разделе всё что угодно: и фэнтази, и страшилки, и всякое разное.
Теперь критика! Текст нуждается в серьёзнойкорректуре. Стилистических ошибок –масса. Я дал прочитать с экрана одной девочке, так она разозлилась не на шутку, сказала, что автор вообще русским не владеет, и едва мне на уши ноутбук не натянула. Женщины… они все эмоционалки, что возьмёшь? Я не берусь работать за корректора, но всё же - самое смешное и вопиющее…
1) Цитата: «Он, сидя в сидении, окруженныйразличного рода техникой, начал набирать что-то клавиатурой, продолжая говорить, и временами умолкнувши, длительно и внимательно всматривался в длинные строки кодов в мониторе, только иногда переводя взгляд на другие мониторы». «Сидя в сидении» - это действительно не по-русски, а также «продолжая говорить, и временами умолкнувши»; надо: «продолжая говорить, временами умолкая…» «Набирать клавиатурой» можно орехи из ящика, хотя и не очень удобно, а текст набирают НА КЛАВИАТУРЕ.
2) Цитата: «Фрэнк подключил меня к своим машинами начал усердно бить по клавиатуре». Надо полагать - молотком или кулаком!
3) Цитата: «Долго вычисляя строки изменений, ончасто нахмуривал лицо, что-то отбивал на клавиатуре». Надо полагать - мясо.4) Теперь вопиющее… Цитата: «Вот исходный кодлогарифма твоего программного обеспечения, - сказал Фрэнк…» Логарифмом числа «А» по основанию «Б» называется та степень, в которую нужно возвести «Б», чтобы получилось «А». Например, логарифмом 1000 по основанию 10 является число 3. Учат в классе это, кажется, в шестом… Программа же, как способ решения или последовательность действий, записанная любым способом, хоть на русском языке, или, например, нарисованная в виде схемы, называется АЛГОРИТМОМ!
5) Теперь от стиля перейдём к сути. Однозамечание, но очень серьёзное. Билл, подняв руку на человека, нарушил первый и главный закон робототехники: «Робот, ни при каких обстоятельствах не может причинить вред человеку, даже если его действие или бездействие угрожает его собственному существованию». Этот закон должен быть заложен в электрическую схему робота на аппаратном уровне, этот блок не должен обходиться никакими алгоритмами робота, как исправными, так и нарушенными. Если человечество сделает робота по-другому, то не сможет избежать собственной гибели от рук тех же роботов. На эту тему есть множество историй, например: «Москва – Кассиопея, Отроки во вселенной», «Я – робот».
0
