Руби и Джин ехали в Хамелеоне. Джин был за рулём. Руби прильнула к Джину.
– Давай в этот раз ты не будешь хмурым занудой. А просто расслабишься за выпивкой с моим отцом.
Джин перевёл Хамелеон в зачарованный режим и сменил путь, свернув в противоположную сторону. Руби отодвинулась от Джина, нахмурив брови.
– Эй… Куда мы?
– Хочу поговорить с тобой. Наедине. Как раз мы вдвоем.
Руби отошла от Джина.
– Нет. Думаешь, я не знаю твои фокусы? Даже не подходи ко мне! Укушу!
– Укушу? – Джин поднял одну бровь вверх – Руби, я давно изучил твоё пиратское поведение.
Джин остановил машину и полностью скрыл ее от любопытных глаз. Джин поднялся с места и направился в сторону подруги, расстегивая на шагу пиджак. Руби отходила назад, пристально смотря на друга. Затем бросилась к двери, пытаясь открыть ее. Джин с легкостью положил Руби на диван, облокотился коленом между ее ног, развязывая красный галстук.
– Руби… Тебе нравится, когда я имею тебя. Но твоя пиратская натура отталкивает твою женскую сущность. Я давно осознал, женщину в тебе только я заставляю вырваться наружу. – Джин отбросил галстук в сторону, улыбнувшись.
– Джин – Руби тяжело дышала, но откинула свою шляпу в сторону и расстегивала свой красный пиджак. – Что ты творишь со мной? Рядом с тобой я превращаюсь в барышню, чьё сердце одолевает трепет, при виде тебя… Ты же… Ни пират, ни рыцарь… Но я с ума схожу по тебе.
– Я люблю тебя! – Джин стал расстегивать белую рубашку. Они всегда делали это не спеша, чувствуя, как их сердца бьются все сильней и сильней. – Я рад, что открыл твою природную сущность.
– Ты не представляешь, как я ревновала тебя к этим расфуфыренным дамам. Мне нравилось, что в тебе просыпался смелый герой, который с легкостью останавливал мой пыл и даже спасал меня. Но увидеть, как ты однажды даришь поцелуи другим…. Мне захотелось своей саблей отрезать тебе и этим пустышкам губы.
Джин справился со всей своей верхней одеждой, и оказался перед Руби с обнаженным торсом. Он взял одну ногу Руби в руку, и провел рукой по всей длине ноги, дотронулся до сапога и стягивал его.
– Ты поступила правильно, что призналась мне в своих чувствах. Хотя могла и нежнее их выразить. Но я сразу стал твоим. И буду им.
Руби сняла свою рубашку, и бросив ее, слегка приподнялась.
– Я пиратка, рождена для морей. Думаешь, я с легкостью признаюсь самой себе, что ты имеешь власть надо мной? Морские окуни! Джин! Вместо того, чтобы оттолкнуть тебя, как других мужчин! Я хочу тебя!
Джин, справившись со вторым сапогом и наклонившись к Руби, поцеловал ее. Руби провела по обнаженному торсу друга руками. Джин снял с нее лифчик.
– Руби, говорил тебе, не носи такое белье. Не скрывай свой истинный размер груди. К тому же, перетягивание вредно для твоего здоровья.
– Джин, опять… Я пират. Слышишь! Не женщина, что мечтает о любви мужчин. А пиратка, что мастурбирует на сундук золота и море выпивки.
– Внутри и снаружи ты девушка.
– Не называй меня так!
– Девушка, в которую я влюблен. – Чмокнув в кончик носа, Руби затрепетала, а Джин продолжил, при этом разглядывал Руби взглядом полной нежности и любви. –  У каждого есть эрогенные зоны. Но их порой не просто найти. Но когда возлюбленные их находят, то их целью становится доставить удовольствие своей половинке, а не управлять ею. Ты своенравна, вспыльчива. Я же спокоен, учтив и всегда разговариваю научными фразами. Я сравниваю нас с камнем и водой. Но лишь оставшись вдвоем, мы обнажаем свои истинные чувства. И мне это нравится.
Джин стал медленно снимать обтягивающие штаны подруги. Руби с нежностью и лаской подняла глаза на Джина. Джин в ответ мило улыбнулся. Такую улыбку на лице ученого видела только Руби. Она встала на колени и поцеловала Джина в губы. Руби расстегнула ему ремень брюк, и медленно, целуя все его тело, спустилась вниз. Когда она добралась до его ширинки, Джин нежно схватил ее за подбородок и поднял ее лицо.
– Руби, я знаю. Люди готовы ради любви на все. Но это ниже твоего достоинства, не делай. Прошу. Мне не принесут удовольствие ласки, что даришь ты мне через силу, а не через истинное желание.
Руби смотрела на него мокрыми глазами, она была счастлива. Только сейчас она решилась на такой поступок, спустя долгое время их отношений.
– Джин… Но я знаю, тебе такие действия нравятся. К тому же.....
– Не слушай девушек, что побывали в моих объятиях. Они много болтают. По сравнению с тобой они жалки. Благородство их меркнет, видя, на что они готовы ради того, чтобы учёный в них побывал. Ты не такая, Руби. Ты королева. Королева морей. И не иди мне на уступки. Я сам добровольно склонюсь перед тобой.
– Джин, я люблю тебя! Правда ещё не разобралась, больше моря или же нет.
– Не важно. Больше или меньше. Я бы привёл данные и доказал тебе. Но…
– Что, но… Джин?
– Но… Я и так все вижу. Руби, назвать тебя милой или же нежной…. Ошибка всех мужчин. Руби, ты… – Джин отвлекся на поцелуй в ее шею, и слегка касался ее кожи кончиком языка – Ты как море. Можно увидеть красоту и прелесть жизни, но можно разглядеть страх и опасность.
– Джин, я горю! Потуши меня. Потуши своим… – Джин резко поцеловал ее в губы. Пальцы Джина ласкали ее половые губы и клитор.
– Моя Королева Морей. Ваш верный возлюбленный, ученый из Технополиса, Джин, просит разрешение подняться на ваше судно – с нежной улыбкой и еще контролируя себя, Джин гладил колени возлюбленной.  – И преподнести вам несметные дары.
– Я принимаю вас, учёный зануда, на своё судно.
Руби изогнулась, Джин принялся целовать ее между ног. Затем, сняв всю оставшуюся одежду, он полностью лег на Руби и посмотрел ей в глаза.
– Я люблю тебя, Руби! И постоянно хочу об этом говорить тебе.
– Я… Люблю… Тебя тоже!
Они снова слились в поцелуе и пиратка почувствовала, как ученый вошел в нее, придерживая своей рукой ее бедро. Руби чувствовала себя самой счастливой. Через час они тяжело дышали, лёжа на диване.
– Джин, мы опоздали к моему отцу.
Джин поцеловал голову подруги, и провел рукой по ее темно-фиолетовым волосам.
– Я все рассчитал, у нас есть ещё время.
– Вот же ты…
Джин улыбнулся, а Руби повернулась к нему. Они ещё пару минут наслаждались уединением и отдыхом. Затем, одевшись, поехали в замок Ульфа, к Рубенсу. К отцу Руби, где Джин снова был обычным и хмурым. Но Руби знала, что он наслаждается воспоминанием  их интима.