Поезд грузным дыханием подходил к вокзалу. Сереющий пар обволакивал состав и испарялся в хвосте. Мимо скрипящих окон сиротливо проползла коморка электроподстанции. Прикрытые ситцем тумана, плавились нагромождения деревянных построек и служебных зданий. Побитые жизнью вагоны скромно толпились в отстойнике. И, возвышаясь над всем, красными кирпичными стенами на пространство давило депо. Оно разбитыми окнами грозно, словно сторожевой Цербер, провожало составы. Биение колес, наконец, прекратилось, но перрон не появился. Народ не спеша пополз к тамбуру. Виктор посидел ещё немного, пропуская толпу, и вышел последним. Вдоль путей тянулись бурые полосы мазута.

До станции пришлось пару десятков метров топтать гравий. Идя вдоль путей, в офицерской полевой форме, в шерстяной новенькой шинели нараспашку, и с мешком за плечами, Витя решил, что перед тем, как направиться домой, неплохо бы прогуляться. Пройтись по брусчатке вокзальной площади и обойти знакомые углы. У него не было никакой ностальгии, он просто не хотел спешить. Никто не знал о его прибытии. Но мать ждала всегда, и это было ясно. За эти годы, он стал по-иному относиться к таким вещам. Теперь он понимал насколько крепко и беззаветно его любит женщина, чьим сыном он является. Витя понял, еще задолго до сегодняшнего дня, какой парадоксальной силой обладают чувства, которые по юности казались слабостью. Он постарался не уходить вглубь воспоминаний, чтобы сохранить холодную голову.

Центральный проспект вовлек Виктора в настроение родного города. Старые каменные дома, дореволюционные особняки с белыми стройными колоннами и ровная испытанная мостовая, которая, будто, была здесь всегда. Совсем далеко от неё, зеркальной проекцией лежало небо. Оно, покрытое широкими мазками закатных цветов, напоминало полотно экспрессиониста. Оно – небо – странным образом казалось связанным с тем, что находилось в городе, точнее казалось будто бы причиной всего. Это чувство перебил маленький киоск союзпечати. Такой приземленный и незначительный, чьё место ранее занимал вековой дуб. В вечеряющем городе не было ни души. Вымер.

Виктора тяготили странные мысли. Он стремился домой, но очень боялся этого. Он понимал всю нелепость своей нерешительности, но не знал, как побороть её. А еще его преследовало чувство опасности. Война позади, но тревога не прошла. Мучило беспокойство – неясное, непонятное.

«Может все-таки домой?» - думал Виктор.

В тоже время ноги невольно несли его сами. Все мелькало, все мерещилось и улетучивалось позади. Витя старался противиться, не отдаться порыву, дать себе время, совсем чуть-чуть. Внезапно налетела мысль - нужно на почту. Зачем?! Не помнит, но очень нужно. Сдавливающее волнение следовало за ним и не отпускало. Виктор боялся почему-то. Как сильно разрывало изнутри, кисти рук сжимались от холода и шаг, шаг уверенного мужчины, напоминал теперь суматошное метание. Он незаметно для себя, выбрался на улицу, где стояла почта. Почему почта?! Надо. А потом домой!

Старой побелки горбатый домик встречал синью стен и затхлым духом. А выглядел так, будто гордился своим уродством. Оконца, словно злодейский прищур. Витя чувствовал насмешку над собой. Но его гнал туда внутренний голос. Что там?! Ждет мать! Он ощущал её близкое присутствие. Виктор вошел и тут же прикрыл ладонью глаза. Свет внутри помещения горел тусклой желтизной. В очереди, он увидел, двух мужчин. Лица обоих окрашивались в оттенки больничного фурацилина. Один в шапке, другой в кепке с папиросой в зубах. Они исподлобья взглянули на вошедшего и отвернулись обратно.

«Что же тут делать?» -  вопрошал Витя.

- Закрыто! Инкассация – сказал служащий за стойкой.

- Я подожду. Мне…я не спешу – соврал зачем-то Виктор.

- Хе – почтовый служащий погладил ладонью щетину - Сядь там! – скомандовал он, указывая на место.

Потертая, добротно выполненная скамья стояла у противоположной стены, и старинным лаком вселяла ощущение вековой надежности. Над ней висели пустой стенд и два агитпропа. На одном листке большие красные буквы убеждали в необходимости беречь кошелек, а на втором – рабочий с роскошными усами послушно отсчитывал купюры в пользу фронта. Виктор, недолго думая, прошел и сел на лавку. Настойчивый взгляд почтовика, угрожающе пронзал своими зрачками. На его лице застыла хитроватая ухмылка. В линялой белой майке он выглядел нелепо для ранней весны, особенно в контрасте с кепкой восьмиуголкой.

«Странно он одет. Но почему я вообще сюда зашел?!» - промелькнуло у Виктора, и было хотел он встать.

- Сиди не рыпайся, понял? – хрипло произнес почтовик.

Теперь Виктор обратил внимание на голос. Такой твердый, ни низкий, ни высокий, с басинкой, и этот хрип, доносящийся, будто из глубины пещеры. Голос выразительный и пугающий, как и глаза.

- Что? – Витя недоумевал.

- Давай сиди, пока не уйдем! – повторил почтовик.

«Урка, вор! Да это грабёж!» - наконец догадался Витя – «А эти двое с ним».

- Чего встали, бегом сумки! Несите Башке на улицу – коротко приказал тот, который прикидывался служащим почты, размахивая рукой из-за стойки.

- А с этим что?! – «телогрейка» показал на Виктора.

- Сидит и ладно! – бросил первый.

Вокруг Виктора поднялась суматоха. Урки выносили посылки и сумки, постоянно что-нибудь обсуждали, иногда перекрикиваясь. Ядовитый отсвет гнили, даваемый потолочной лампочкой, ор, сумбур – Виктора покрывал пот, в голове мутнело, язык высох от жажды и немел, а в животе мутило. Грабители бросали на пол папки с бумагами, какие-то вещи, материю и постоянно спрашивали его о чем-то. Большую часть вопросов он не понимал. На понятое же – мямлил, чем сильно нервировал налетчиков. Один из них почти вплотную приблизился к офицеру. Силясь хоть что-то разобрать, он услышал:

- Давай его тоже!? – обратился через плечо тот, что был одет в шапку, и, не дожидаясь ответа, подходил уже к Вите – Чего молчишь, ухарь? О тебе базарим!

- Чего надо?! – сдавленно произнес Виктор.

- Хаха, ты слышал?! – обращался «шапка» к главарю – Это ты нам расскажи, утёнок! – уже к Виктору.

- Да хрен на него, подожжём контору, и хрена этого вместе. – рявкнул главный.

Он достал спички. Зажег свечу и попеременно подпалил тюки с газетами, а под прилавком пустую мешковину. Через мгновение всё заполонил дым.

И вдруг, внезапно для всех, здание затряслось и застонало. Странную компанию повалило на грязный пол. Виктор успел схватиться за скамью и удержался. По стенам стали плыть трещины, мебель валилась, лампа билась мотыльком. Пыль вперемешку с дымом, огонь, падающие элементы перекрытий – словно немец снова штурмовал город! Витя скатился на пол, упал на живот и даже не старался прикрыться. Беспокойство перерастало в страх.

- Ну что ты лежишь?! – звал незнакомый голос.

Виктора тянула несильная, но настойчивая рука. Он слышал женский голос, который велел встать. Вскочив, на ноги, Витя быстро выбежал вслед за маленькой тенью.

Перед ним стояла невысокая девушка, одетая весьма необычно – в плотные брюки и брезентовую куртку. Удивили черные, не по размеру большие полуботинки. Она смотрела на Виктора слегка раскосыми глазами, и держала его под грудки. Её пшеничные волосы были уложены в пучок, её грудь тяжело вздымалась, расправляя и сокращая легкие, а скулы крепко сжимали рот.

- Ммм, ты… ты – блондинка ловила воздух сквозь зубы – Ты… почему… так долго? Ты жить не хочешь? – наконец выдохнула та.

- Я… т.е. там… кхе-кхе… грабители – пребывал в замешательстве офицер. От жара в горле пересохло, и слова он произносил смято.

- Что за бред?! Тебя ударило? – стояла девушка и не верила ушам.

- Я нет, там были…кхе… грабители – оправдался Витя.

- Да какие грабители? Ты не видишь что происходит?

- А что происходит? – переспросил Виктор. Что за странная девушка, откуда она взялась, куда делись преступники? И почему его все время держит оцепенение, будто скован, будто он перед доской и не знает урока? Давно офицер, разведчик, не чувствовал себя так неуверенно.

- Что происходит!? – настал черед блондинки – Хаха, ты и вправду не понимаешь? – на её лице появилась снисходительная улыбка – Ты спрашиваешь, что происходит?

- Я не знаю, что сказать. Кхе. Мне все непонятно почему-то! – признался Виктор. Он чувствовал, что знаком с ней давно, но вот не помнил откуда. Хотелось ей доверять.

- Да ты точно ударенный. И говоришь так же. – качала головой девушка, её встревоженность сразу куда-то подевалась – Ладно, пойдем. Надо посмотреть, может, кому-то нужна помощь.

- Я тут жил. Давно…кхе – начал Витя – И тут моя мать живет. Мне её надо найти.

- Стой! Ты разве не видишь, что после такого землетрясения, опасно бродить.

- Землетрясение?...кхе… Откуда? – удивился Виктор.

- Но ведь это бывает. Ты что с Луны? Это ты должен мне ответить, какого черта приключилось? – ответила она вопросом – Ты откуда вообще? Как звать-то тебя?

- Я – Виктор – мягко произнёс он – Я только из Украины…кхе… вернулся. Поездом. Час назад.

- Меня Вика зовут. Виктория!

- Однако! – смотрел он неотрывно – Мне домой к матери надо, понимаешь?

Вика потянула руку к себе, освобождаясь от затянувшегося рукопожатия, и занесла её за пояс, чтобы дотянуться до ремня.

- На вот, попей! – сказала блондинка и протянула мужчине флягу – Лучше станет. Какая мать!? – продолжала она – Надо бежать.

- Я не могу – ответил Витя – Понимаешь?

Девушка еще немного посмотрела на него и огляделась по сторонам.

- Ладно, пойдем – выдала она.

- Зелёный дом – сказал Виктор.

- Зеленый говоришь?

- Да, он один там такой - утвердительно кивнул Виктор.

Вика стояла лицом к пожарищу и терла лоб ладонью.

Путь лежал через горящие руины. Улицы перегораживал хлам и поваленные столбы, создавая самодельные баррикады. Пыль забивала нос и глаза. Ночь давно уже вступила в свои права, и желтое сияние пожара становилось отчётливее.

- Ну и ну – осматривался Витя по сторонам – налет тяжелых бомбардировщиков.

- Да ты точно ударенный! – заключила Виктория – Какие бомбардировщики, идти нужно!

- Да-да, я понял. Я говорю, как будто отбомбили.

- Не думай. Вперёд!

Виктор посмотрел на девушку. Она побежала в сторону развалин и скрылась. Витя пустился вслед, но уже потерял её из виду. За углом он снова настиг блондинку в брезентовой куртке.

- Ты если не хочешь со мной, так и скажи – произнёс офицер.

- Переубедить тебя не удастся. Пойду, я слово дала – серьезно произнесла Вика. Офицер удивился такой перемене – А с этими ты что будешь делать?

- С кем с этими? – поправляя вещмешок, тронул вперед Виктор.

- Ну, те, которые на почте!

- Так, значит, видела? – развернулся мужчина.

- Нет. Ты же сам сказал. Мне-то откуда знать!

По тёмным, пустынным улицам города, в котором становилось все жарче, попутчики увидели рынок. Перевернутые прилавки объяло пламя.

«Думаю пройдем» - промелькнуло у Вити.

- За рынком больница! – сказал он.

         - Давай бегом! – позвала Вика и умчалась неожиданно вперёд.

         - Куда?! - спохватился офицер.

         Женская фигура быстро удалялась в сторону полыхающего здания.

«Куда она одна!» - догонял её Виктор.

Вика скользнула в центральный вход и скрылась.

- Ну, куда же ты одна! – кричал Витя – Не уходи одна. Опасно! - жар томил духотой, и шинель пришлось снять - В обход, куда внутрь?!

Но её уже след простыл. «И что теперь?» Быстрыми шагами преодолен пролет, фойе, этаж. «Что за шум?» - прислушивался Витя.

- Эй, кто там?! Отзовись!

- Хаха, ты опять тут? – донеслось.

- Вы кто? – вглядывался сквозь дым офицер.

- Ухарь ты смерти ищешь, ну иди сюда!

Витя стоял как вкопаный, пот катился со лба, грудь жадно хватала воздух.

- Беги сука! – тут же прилитела пустая банка. Она разбилась, не долетев, и стеклом окропила пол.

- Что вы хотите, твари? Что происходит здесь?

- Ты совсем тупой, служивый. Ты нам скажи! – гогот доносился со стороны дверного проема, но никого не было видно -  Идем Байдюк, а то время тратим. Насмешил, ха, бля! Что здесь, бля, происходит!

Вдруг показалась Вика. Она стояла сзади и звала бежать с собой.

- Ты их видел? – сказала она – Бежим скорее!

- Куда? Что ты придумала?

- Через коридор на улицу. Быстрее! – девушка тянула Виктора за руку.

- Скажи, что ты делаешь? Что происходит?

- Это ты мне скажи, Витя! Бежим скорее, не время. Вперед!

- Эй, болваны - послышалось эхом - Вы какого тут бродите? Лысый, дай огня!

- Побежали, скорее вверх! – крикнула Вика

Только Виктор ступил на лестницу, как зазвучали выстрелы.

- Беги скорее через коридор в окно – призывала девушка.

- А ты? Я не оставлю.

- Да давай же скорее, я за тобой. Беги! – все громче просила хрупкая девушка, чей силуэт еле проглядывался в отдалении. Её тень мелькала, то в сбоку, то позади. Огонь палил со всех сторон и обжигал лицо, волосы липли ко лбу, пот уже щипал глаза. Ноги налило свинцом и Виктор, чуть дыша, продвигался вперед. Торцевое окно было цело, но он, во что бы то ни стало, решил пробиться, выпрыгнуть..!

***

Мальчик выбежал из центрального портала церкви и по ступенькам вниз догнал старушку.

- Бабушка! Бабушка – он, смеясь, семенил сандалиями, догоняя прародительницу. Её фигура с трудом держала равновесие, но она с любовью гладила внука по голове. Удивительно чистый узор из золотых куполов и сизого безоблачного неба сиял под Солнцем. Свежий воскресный день.

Ребенок весело тянул старушку за подол. Он жевал конфету – гостинец старшего поколения. Ещё одна сладость в кулачке.

- Бабушка, а где мама? – хлопал глазами малыш.

- Сейчас, маленький – согнулась над ним бабка – она в церкви, скоро, скоро…

***

Витя проснулся! Он лежал на устланном соломой одре в старой карпатской мазанке. Рядом мастерил Савельев. Лейтенант посмотрел на дневального, который копошился возле печки.

- Ну ты и раскочегарил, Кумба. Спать невозможно. Почти лето ведь.

- Жарко не холодно, тащь лейтенан! – рассудил веселый солдат.