Стеклянная мечта Степень критики: любая, но лучше литературная, стилистическая, а не техническая
Короткое описание: Строить город на Марсе - это почетно. Но строители - такие же люди, как и все. Не герои с агит-плаката.
Утро, как обычно, началось с болтовни включившегося по часам телевизора. Сразу после этого вспыхнул свет, зажурчала кофеварка, пытаясь превратить таблетку концентрата в классический напиток. - Столетие со дня первого полета человека в космос в городах Марса будет отпраздновано с земной торжественностью, - вещал с потолка освещенный экран. – В числе запланированных мероприятий встреча жителей с пионерами освоения планеты, подведение итогов двадцатидвухлетнего самоотверженного труда, банкет. И украшение праздника – первая в истории Марса лыжная гонка в городе Тихове. Администрация благодарит за инициативу… Матвей Лапшин нащупал пульт и перевел проекцию экрана на стену. Бодрое сияние резало глаза. Но тут он вспомнил, что сегодня за день, и мгновенно проснулся. 12 апреля 2061 года. Грандиозная марсианская стройка завершена. Уже три месяца стекольный завод, на строительство которого он приехал пять лет назад, работает в поточном режиме. Производятся все виды продукции: стройматериалы, от стеклоблоков для кладки стен до сантехники, посуду, мебель, детали машин, безделушки. Скоро взамен неуютных металлических конструкций, доставленных еще с Земли, в которых колонисты живут сейчас, здесь будет построен стеклянный город. Стекло на Марсе станет заменой всего, что обычно делается из дерева, полимеров. Только различные добавки будут менять свойства стекла для разных вещей. Дешевизна местного производства, близость всех сырьевых ресурсов… Стеклянная Мечта – так СМИ прозвали проект. - К международным новостям, - бормотал телевизор, когда Матвей вышел из душа. – В США продолжаются акции борьбы темнокожего населения за свои права. После принятия «Билля о политкорректности» 2038 года, утвердившего понятия «афроамериканец», «евроамериканец», «азиамериканец», вопрос о правильности этих названий был поднят темнокожими выходцами из Австралии и Океании, которых продолжали именовать «афроамериканцами», и они обнаружили в этом дискриминацию. Теперешнее требование манифестантов заключается в возвращении исторического термина «негро», а также присвоении белым аналогичного «бланко», азиатам – «амарильо», а индейцам – «рохо»… - Бардак, - не без удовлетворения констатировал сосед по комнате, Николай, прихлебывая таблеточный кофе. – Как было пятьдесят лет назад, так и осталось. - Ну, я побежал, - Матвей быстро облачался в термокостюм. Сейчас ему было не до того, как в очередной раз желают именовать себя американцы. - И надо тебе было это волонтерство… Пошли бы вместе на праздник, как никак последний день на Марсе. А так до обеда будешь в сугробах торчать. - Ну, кто-то же должен…
Он быстро шел к шлюзу стекольного завода им. Гагарина. Может быть, в последний раз? Грузовые вездеходы на сегодня были оборудованы бульдозерными отвалами, и призваны укатывать лыжную трассу вокруг купола и пристроенных к нему заводских корпусов. Почти завершенное терраформирование позволяло находиться снаружи без скафандров, но воздух оставался еще слишком разреженным, поэтому за пределами городского купола всегда лежал снег. И вот ему нашлось применение – в советской стране всегда ценили спорт. Может, не очень удобно будет лыжникам в дыхательных масках, но это ничего – ведь все в равных условиях. Над проходной висел огромный портрет первого космонавта, улыбающийся тем, кто прошел дальше по проложенному им пути. Матвей отвел взгляд. Сегодня не до высокопарных размышлений, хотя еще недавно он любил им предаваться. До тех пор, пока в голову не пришел план. Приземленный, некрасивый, неблагородный, но стройный и сулящий богатое будущее… Он не имел права являться к «космонавту и труженику». А вы сами попробовали бы проторчать пять лет в железобетонной консервной банке, питаясь концентратами – строительство гидропоники еще только в перспективе – и забыв ощущения солнечного света и ветра на коже… Воровство? Да, конечно. Он и не собирался лукавить. Однако за столь долгий самоотверженный труд родина могла бы вознаградить и пощедрее, чем гарантия пожизненной славы. Ну и зарплата, которая идет на счет на Земле. Не сожрала ли ее инфляция за это время – вот вопрос. Освоение космоса – дорогая затея, хоть и перспективная. И пока расходы страны сильно превышают доходы. Что с того, что здесь, на Марсе, почти коммунизм, ну или, по крайней мере, его близкий аналог? Отсутствие платежного средства, бесплатная электроэнергия, бесплатные товары в магазине… СМИ так широко и красиво расписали совершенную систему хозяйствования в марсианских колониях, что молодежь только и мечтает попасть сюда, на планету блестящего будущего. И он сам когда-то погнался за Стеклянной Мечтой… А на деле… Зачем нужны деньги, если в колонии на четыре тысячи человек запасы сделаны чтобы прокормить и одеть рабочую силу, общежитие оборудовано полным комплектом удобств, и больше все равно не положено – да и нечего добавить. Что здесь можно накопить? Лишний мешок пищевых концентратов? Еще один телевизор? Пару штанов? В баре наливают по две-три порции за вечер, крутят футбольные матчи и комедии – вот и все развлечение. Сеть работает только на Марс, связь с Землей пока слишком отстает по времени, устанешь ждать. Женщин восемнадцать человек на весь Тихов – явная нехватка. А что делать, семейная колонизация начнется лишь после возведения второго купола. Сейчас здесь лишь строители мечты… Так вот. Геолого-разведывательная партия где-то в горах Фарсиды обнаружила алмазы. Приволокли на склад килограммов пятьдесят, сколько наковыряли за раз. Лежат в ящиках, рядом с красителями для стекла – даже охранять толком не надо. И не в доверии дело, хотя об этом только и твердят. Просто – зачем они здесь кому-то? С собой на Землю не забрать. Перед посадкой на корабль любого обыщут, просветят и дезактивируют, так что даже в зубы лишнюю пломбу не воткнешь. И все же план сложился. Вот как-то так взял – и готов… сволочь. И отказываться от него глупо. Особенно после того, как никто не хватился трех десятков пропавших камушков…
Вездеход выехал на заснеженную целину. Десяток других уже утюжили размеченные колышками контуры лыжной трассы вокруг пластиково-металлического городского купола. Небо голубело почти по-земному, солнце постепенно выбиралось из-за нависающей с востока громады вулканов Фарсиды. Приятный сегодня денек. Вот и хорошо, что торжественную часть придется пропустить. Не то настроение слушать о достижениях последней пятилетки, хотя, признаться честно, достижения есть. И Матвей, наверное, даже гордился бы своим в них участием, если бы не эти алмазы. Возле гальванических станций, на северо-восток от города, трамбовать сугробы не было необходимости: здесь проложена дорога для смотрителя, который меняется дважды в сутки. Работы-то на станциях немного. Это была самая первая стройка Марса: огромные запасы щелочных металлов, соленые воды здешних озер и залежи «медного песка» - оксида меди позволили построить крупнейшие в мире батарейки, полностью снабжающие колонистские города дешевой электроэнергией. Вот только к раствору электролита пришлось добавлять кислоту, чтобы он не замерзал в резервуаре открытого типа: возведение столь обширных куполов в те дни было не по карману. А менять растворимые аноды требуется не чаще раза в месяц – вот и вся задача смотрителя.
Линия будущей лыжни была уже наезжена, отведены места для зрителей, подготовлены стартовый и финишный городок, возведен пьедестал для победителей. Матвей как раз подъехал на своем вездеходе, когда распаковывались коробки с памятными знаками, отлитыми из марсианского стекла на одной из новых линий. Планировалось не только вручение наград участникам гонки, но и сувениры для всех присутствующих – колонистов и приглашенных гостей. Он натянул дыхательную маску и спрыгнул на снег. Было тепло, а суета и беготня накануне соревнований еще подогревали атмосферу. - Здесь только семь коробок, я правильно вижу? – орал толстяк Русланко, один из организаторов. Ему было жарко, блестящая лысина покрыта капельками пота. Встроенный в маску микрофон придавал голосу железно-истерические нотки. – В них по пятьсот штук, я так понимаю? - Да, но должно быть еще, - несколько растерянно отвечал Караулов, начальник смены Матвея. - И где же они? - Мы сделали все пять тысяч, я уверен. - Семь на пятьсот – будет три с половиной тысячи, я еще не разучился считать? Что мы раздадим оставшимся полутора тысячам человек? - Надо просто поискать как следует, видимо в суматохе не туда сунули. - Где вы предлагаете искать? Может, у вас под кроватью завалялись? До старта осталось два часа, а сразу после финиша надо вручать призы! Матвей усмехнулся. Мне бы ваши проблемы. - О чем спор, - вмешался он. – Все пресс-формы остались на линии, фритта держится горячей. За два часа я вам отолью полторы тысячи сувениров и привезу. Русланко так и подскочил от радости: - Сделаешь, голубчик? Выручи, очень благодарен буду. А то ведь нагорит мне…
Вездеход Матвея вновь протарахтел к шлюзу. На проходной уже знали, видимо, Караулов отзвонился, чтобы как можно скорее пропустили в цех. Ничего сложного. Процесс полностью автоматизирован, по сути, нужно просто набрать на пульте команду запуска конвейера и указать нужные пресс-формы. На выходе сложить еще теплые изделия в ящики. И ненамного сложнее оказалось отвезти вчерашние три коробки не на тот склад. Если кто обнаружит – ну подумаешь, зазевался… Не обнаружили. В цехе было пусто, тихо. Только автоматика поддерживала печи горячими – разогревать их заново слишком долго. В смотровую щель виднелось ослепительно сверкающее расплавленное стекло. Матвей активировал пульт, отстучал знакомые команды. Все. Дело пошло. Сегодня рабочие на празднике, и некому заметить, что включилась не одна линия, а две. Спустившись по лесенке, он подошел к конвейеру, на котором формовались стеклоблоки. Обилие оксидов железа в марсианском песке окрашивало стекло в красновато-бурый цвет до полной непрозрачности, поэтому готовые изделия не многим отличались от кирпичей. Он извлек из кармана горсть камешков. Постоял, вертя их в пальцах, усмехнулся: неужели все будет так просто? Бросил по несколько штук в заполнявший пресс-формы, уже стынущий расплав. Необработанные алмазы медленно потонули. На фасовочном участке ожидали готовые полторы тысячи памятных знаков. Три коробки с подарками и одна – со стеклянной мечтой… Осталось только отвезти сувениры в финишный городок, закинув по дороге упаковку с фаршированными стеклоблоками на склад. Там еще сотни таких же подготовлены к загрузке на корабль к Земле – они, в свою очередь, послужат сувенирами как образцы первого марсианского стекла. И Матвею Лапшину, одному из славных строителей обетованного Марса, не посмеют отказать, если он попросит парочку себе на память. Останется выбрать блоки с легким синеватым оттенком, который отличит только наметанный глаз. И знание о добавленном красителе. Сторож на проходной помахал рукой, открывая шлюз, и отвернулся к телевизору: смотрел праздничную трансляцию. Вряд ли он вспомнит, что на тележке было не три коробки, а четыре. Вездеход вновь выбрался наружу. Склады находятся сразу за гальванической станцией. Их вовсе никто не закрывает и не охраняет. Воровать стекло некому, а диких зверей тут нет. Вдоль укатанного полотна топтались болельщики с флагами, трещотками, вручную нарисованными плакатами, высматривая лыжников. Суетился телеоператор, управляя сразу несколькими летающими камерами. Бояться телекамер Матвею не приходилось: все они были обращены на трассу. Да и движение одного из волонтерских вездеходов не вызовет ничьего удивления. Внезапно за спинами людей, над резервуаром гальванической станции возникло искрение, и тут же полыхнули языки быстро затухшего в разреженном воздухе пламени. «Что за черт?» В окне дежурки торчал силуэт – смотритель тоже наблюдал за гонкой, не замечая непорядка. Раздался гулкий внутренний взрыв. Огня больше не было, но мелкие осколки бетона разлетелись в стороны, кого-то из зрителей сшибло с ног взрывной волной. Внешний микрофон вездехода уловил изумленные, но не слишком испуганные возгласы. Никто серьезно не пострадал, упавшие поднимались на ноги, даже взялись за свои флаги. Не срывать же мероприятие из-за мелкой неполадки? И вдруг Матвей увидел, как по серой бетонной стене резервуара с электролитом в разные стороны быстро поползли змеящиеся трещины. А из разлома потихоньку стала вытекать прозрачная жидкость. Люди начали оборачиваться, указывать друг другу пальцем. Ближайшие к месту аварии побросали плакаты и побежали – неловко, глубоко увязая в сугробах. Следом кинулись остальные. «Кислота», - мелькнуло у Матвея. Стена расползалась, словно пропитанный водой картон. Под давлением вываливались большие куски, брызгали струи электролита, тут же разъедая снег и нащупывая себе русло в самое низкое место – к расчищенной трассе. В толпе, спешно пытающейся убраться с его пути, раздавались уже панические крики. На раздумья времени практически не оставалось. Ясно, что по снегу людям не удастся уйти. А из-за поворота, как назло, показались пресловутые лыжники… Вездеход Матвея рванул поперек трассы. Проскочив открытое пространство, он с лязгом опустил толкающий отвал в рабочее положение. Заостренный край вонзился в рыхлый снег, прогрыз его до слоя песка, и поволок закручивающийся вал в сторону дымящейся лужи. Может быть, эта куча грязи задержит поток хоть ненадолго… Когда мгновенно поднявшийся снег с песком перехлестнул через верхнюю кромку отвала и покрыл грузовую платформу, вездеход остановился. Матвей успел прокатиться еще несколько раз туда-сюда, сформировав некий бруствер, а потом густая суспензия из электролита, снега и песка добралась до гусениц, которые увязли в ней, как муха в тягучем меду. Все. Приехали. Кабина была герметична, поэтому Матвею не приходилось волноваться за свою жизнь. Тем более что помощь уже в пути. Только сейчас он вспомнил о стеклянной мечте, которая лежала на открытой грузовой платформе. А на ней сейчас растекались наплывы едкой грязи. Он долго смотрел на невообразимую кашу, в которую превратились идеальные тайники для контрабанды, а заодно три коробки памятных знаков с первой в истории лыжной гонки Марса. «Знаки – не страшно, - почему-то подумал Матвей, - можно «найти» те, что на другом складе. А вот блоки уже не отмыть…» Но вместо ожидаемого разочарования ощутил… облегчение. Только теперь он понял, каким неподъемным грузом давили на него проклятые алмазы. А потом весело рассмеялся. Отпустило.
Ну, во-первых, я тоже думал, что написано мужчиной. Во-вторых, парочка ошибочек в напечатании: "здесь проложена дорога для смотрителя, которыйменяются дважды в сутки" "ало сверкающее расплавленное стекло." В-третьих, да, хорошо написано и с точки зрения стилистики, и со стороны "мелочей", из-за которых и создаётся впечатление, что писал стекольщик мужчина. Все эти "детективные штучки", "химические моменты"... И. Концовка произведения мне показалась обрезанной. Чего-то не хватает.
Пост Скриптум: а по мне, так если бы Вы добавили ещё больше "шуточек" на политические темы, произведение могло бы иметь претензии на пророческое послание. А так, кажется, что это и не в будущем происходит, а в наше время. Спасибо. Читается и вправду - легко.
Спасибо за Ваши замечания, ошибки исправлю. Брэдбери я, конечно, читала, но довольно давно. Так что вряд ли в нем дело. Но такое сравнение, безусловно, приятно.
Вот что меня сейчас смущает - это абзац про афроамериканцев. Вообще-то задуман как шутка - допущение, что американцы со своей политкорректностиью дошли до абсурда и вернулись к тому, с чего начали. Но многие из-за него просто плюются ядом. Вот и думаю, оставлять его или убрать? Для сюжета он не обязателен - просто попытка пошутить. Может, не очень удачная?
Спасибо. Думаю, комплимент приму положительно. У меня есть тексты, по которым определенно скажешь, что писала женщина. Если этот мог быть написан и мужчиной, значит мне удается варьировать стили. Что тоже неплохо.
Я могу ошибаться, но не творчество Рея Бредбери подтолкнуло Вас на сочинение этого рассказа. Стиль немного похож. (Хотя это только начальное мнение, но, ведь, и оно может быть верным)) Вобще, автор хорошо пишешь - интересно. Со стилизацией проблем у тебя нету.
"Вездеход вновь выбрался наружу. Склады сразу за гальванической станцией, их вовсе никто не закрывает и не охраняет. Воровать стекло некому, а диких зверей тут нет." Неясно построено предложение. Всего скорее, Вы, забыли убрать "их", или разбить одно предложение на два.
О сюжете: Понравилось. Написал хорошо, доступно и главное - занятно. Прочитал легко, неотвелкаясь. Герой описан хорошо, обстановка в марсианском городке - также.
Общая оценка: неплохо, неплохо. Большой плюс от меня!! Придраться не к чему!
0
а по мне, так если бы Вы добавили ещё больше "шуточек" на политические темы, произведение могло бы иметь претензии на пророческое послание. А так, кажется, что это и не в будущем происходит, а в наше время. 
