Пан Клопатский эмигрировал в Великобританию три года назад. Являясь человеком довольно презентабельным и явно не с завязанным языком, он быстро занял уважительное место в кругу соседей. Море интересных историй из прошлой жизни в Гданьске, веселых, а порой и грустных, создавали вокруг него ореол человека, обозначившего свое место в жизни и повидавшего всего на пути к достижению опыта. Зрелый возраст давным-давно припорошил его волосы снежной шапкой, причем не только на голове, но и над губой. Жесткой щеткой на лице красовались пышные кавалерийские усища, с завернутыми кверху кончиками. Также некоторый опыт отложился и в увесистом животике пана Клопатского. Он являлся второстепенной гордостью пана, уступая только лишь шикарным усам. 
  Едва обосновавшись на авеню под названием Акация, пан Клопатский облюбовал дом номер 22, подле шикарного ряда торговых бутиков и продовольственных магазинов. До смены гражданства он не был наседкой, предпочитая образ кочевника. Но года решили взять свое, и к шестидесяти годам наш пан решил осесть, выбрав из множества это авеню. Интеллигентные люди, шикарные машины, узорчатые стены домов извергали  богатство.  А для пана Клопатского деньги имели запах. Нечего было и мечтать о более лучшем месте для пускания корней, тем более для того, у кого никогда не было нужды в деньгах. Да, возможно еще и из-за этого, а не только из-за презентабельного вида и развязанного языка он получил столь востребованное место в кругу соседей. 
  Бывший владелец крупной аграрной корпорации пан Клопатский под старости лет, решил занять положенное ему место для встречи последних лет своей жизни. Три года шикарной жизни в Королевстве совсем искоренили тот дух польского крестьянства, который витал вокруг, даже когда ты имел уйму средств для проживания. Имея возможность руководить корпорацией на расстоянии, пан избегал, скрывался от опасности столкнуться с низшим слоем общества. Он раздражал его. Нынче этот зловонный дух, досаждающий пану Клопатскому, сменился более подходящим ему духом аристократизма.
  Ночи зажиточного района пан Клопатский встречал с тростью, зажатой под рукой. Так он подчеркивал свой статус. Серый плащ, едва волочащийся по брусчатой аллее, черная шляпа с короткими полями, опоясанная ремешком, придавали этому человеку вид пришельца из XVIII века. Пан Клопатский косолапой походкой шел по Акация авеню и вдыхал запах дорогих сигар. Сам он не курил, но запах сигар вдохновлял его на разговоры с самим собой. Пройдя всего пару бутиков известных кутюрье, пан приметил удивительное, можно сказать даже странное изменение впереди. В начале следующего переулка, прямо на месте бывшего магазина синьора Кемаччи (также зажиточного эмигранта из Италии), играла с ветром оградительная лента, вьющаяся из внутренностей магазина, прямиком к ближайшему дереву, огибала его несколько раз и была таковой. Не чуждый любопытству пан Клопатский ускорил шаг. Вокруг, как и прежде мерцали те же вывески, что и три года назад. В таких районах, как этот, где ты едва услышишь звон цента за шуршанием купюр, понятия «аренда» не существовало и в помине. Каждый владелец торговой точки являлся исконным владельцем площади, в которой клиенты опустошали кошельки. Естественно, такие рыбные места не покидались без какой-либо весомой причины. А синьор Кемаччи имел славу того еще бизнесмена, промышляющего торговлей детскими игрушками, переплюнув даже ушлого, сверх падкого на деньги толстяка раби Гершеля (не первого и не последнего еврейского эмигранта), который торговал аккурат напротив. А вот как раз и сам раби из витрины своего магазина махает пухленькой ручкой пану, призывая того войти в гости.
-Шалом, мой друг!
-И вам не хворать, раби Гершель! 
  Оба уставились в сторону противоположной улицы. Позади гомонили клиенты, как муравьи обшаривающие магазин раби в поисках товара, который удовлетворит их потребности. 
-Раби, неужто синьор Кемаччи решил покинуть бизнес?
-Упаси Господь! – Раби Гершель осенил себя крестным знамением и трижды поклонился. – Неужто вы утратили память и забыли, сколь сведущим в своих делах был сеньор Кемаччи?
-Ваши предположения?
-Предполагают бедняки, ждущие зарплату, а я обладаю фактами!
  Пан Клопатский навострил уши. 
-Утром я как всегда отдал хвалу Господу нашему, – начал изложение фактов раби Гершель. – После отправился открывать магазин. Еще тогда я заприметил слишком живенькое движение подле магазина синьора Кемаччи. «Время, однако, не денежное, а мой сосед уже принимает клиентов?» - подумал тогда я. Отлучившись от своего детища, я перешмыгнул аллею и оказался прямо под вывеской соседа.
-Вы его встретили?
-Нет, мой друг. Я не успел даже заглянуть за витрину, как пару молодых людей с довольно хмурыми лицами вежливо попросили меня не лезть не в свое дело, вы можете представить пан Клопатский? – взвизгнул раби. – Вот я и не полез не в свое дело! Боже упаси! А теперь у него дверь с отражающим стеклом стоит! Того и хочет, чтоб у бедного раби сердечный приступ случился!
-И вывеску сняли и дверь заменили, что же придумал наш сосед, странно… - протянул пан Клопатский. – Неужто бизнес решил сменить в темную сторону?
-Прости Всевышний его грешную душу! Он-то добрый человек был! – сокрушенно замотал головой раби.
  Вновь взгляды стрелами пронзили магазин (или бывший магазин?) на углу авеню Акации. А на улице начал моросить дождь, и пану Клопатскому уже не было резона мочить одежду, тем более появилась важная тема для размышлений. Стоило разузнать тайну сеньора Кемаччи. Когда дождь не на долго успокоился, пан попрощался с раби и помчался домой.
 Ночь была тревожной. Густоту серьезности положения придавали раскаты грома за окном. Пану Клопатскому казалось, будто тучи нависали над магазином сеньора Кемаччи. Молнии врезались в его фасад и вспыхивали  снопом искр, которые рассыпались на мокрый асфальт. Дело пахло керосином. Пан теребил седые кончики усов и строил дальнейший план действий. 
  Так и наступило утро. Певчие птицы защебетали понятные только им песни, и пан Клопатский поднялся с постели. Утро на удивление оказалось погожим. Солнце трудилось над просушкой улиц, дорогие авто оставляли на успевшем подсохнуть асфальте мокрые следы протекторов, а богатенькие людишки брели по тротуарам авеню в поисках места, где можно спустить деньги. Пан Клопатский даже забыл почистить зубы и умыться, как его руки уже спешно накидывали плащ на жирные плечи. Накинув шляпу и ухватив под руку трость, пан выскочил из квартиры, едва не забыв закрыть за собою дверь. Чертыхнувшись, он вставил ключ в замок, повернул его и помчался вниз с четвертого этажа дома номер 22, по Акация авеню. Улица встретила джентльмена с тростью под рукой улыбками на лицах горожан. Но тревога на лице джентльмена тут же стирала их, как ластик ошибку в тетради.  Пан Клопатский в непривычном для себя темпе направился в сторону магазинчика сеньора Кемаччи. Оградительная лента исчезла, и счастливые люди уже входили в отражающую улицу дверь. Взволнованный пан перебежал дорогу и ураганом ворвался в магазин раби Гершеля. Ближайшие клиенты эмигранта еврейского происхождения обернулись на странного пожилого мужчину с тростью под рукой.
-Все хорошо, друзья! Этот человек в порядке, слово даю! – неуклюже размахивая руками, успокоил всех вокруг раби. Приблизившись к центру внимания клиентов, он процедил сквозь зубы. - Неужто решил распугать моих посетителей? Шалом, мой друг! – уже с улыбкой промурчал он.
- И вам не хворать, раби Гершель!
-Неужто вы не поделитесь со мною тайною столь шумного визита?
-Нам срочно необходимо выяснить, что утаивает от нас сеньор Кемаччи!
-Каким-таким способом вы вздумали явится к уважаемому господину средь бела дня, не вызвав подозрения, пан Клопатский, а? И вы считаете, что ускользнете от рук амбалов, которые чуть не довели до сердечного приступа бедного раби?
-Я и не предлагаю заявляться к уважаемому конкуренту средь бела дня.
  Раби Гершель округлил глаза, произнес молитву, помолчал, нахмурив лоб, почесал подбородок и вновь вступил в диалог:
-Таки вы хотите совершить взлом?
-Я не…
-Я знаю к кому обратиться.
  Не прошло и десяти минут, как магазин раби Гершеля уже предупреждал проходящих вывеской за стеклом: «Закрыто». До сумерек еще было слишком долго, так что два джентльмена, принялись за чаепитие в квартире раби. Спустя некоторое время послышался стук в дверь. Хозяин квартиры вскочил со стула, едва не перевернув кофейный стол. Возле входной двери послышались дружественные приветствия, и через миг в комнате уже было три мужчины. Высокий, худощавый мужчина, лет сорока снял шляпу, поприветствовав пана Клопатского. Тот ответил кивком головы. Мужчина снял плащ, который болтался на нем, как на вешалке, при этом оставив шляпу на голове, и подтянув подтяжки для брюк, сделал важный вид. Но рубашка в клетку, которая явно не подходила ему по размеру, не могла дать прочувствовать всю серьезность ситуации. Мужчина заметил взгляды коллег и еще туже подтянул подтяжки, которые и так уже похрустывали. Тонкие усики и пенсне все же придавали ему некую изюминку.
-Пан Клопатский, я наслышан о вас. Рад нашей встрече. К вашим услугам, гер Унфершмидт. – мужчина приподнял край шляпы.
-Рад знакомству, гер Унфершмидт. – почтительно кивнул головой пан Клопатский. Теперь он понял, какую изюминку ему придавали пенсне и тонкие, вычурные усики. Баварскую изюминку.
-Гер является германским эмигрантом и не понаслышке полезным человеком. Он выручал меня не один раз. – представил мужчину раби.
-Если нужна помощь, я как нельзя кстати! – пропел гер Унфершмидт, подергивая себя за усики. – Чем могу быть полезен, господа?
  Взволнованные неизвестностью за витриной сеньора Кемаччи господа вкратце выложили все свои предположения и домыслы. 
-Нечего переживать! Я знаю как вытрясти все секреты даже из самых замысловатых головоломок! – успокоил вспотевших коллег по авантюре гер Унфершмидт. – Остается лишь дождаться ночи.
  Ночь не приказала долго ждать. Не успели первые звезды маячками вынырнуть из космических глубин, как тройка разномастных силуэтов прошмыгнула по тротуару. Долговязый силуэт гера Унфершмидта размашистой поступью кузнечика прискакивал впереди. За ним с трудом поспевал пан Клопатский, косолапой походкой переваливающийся из бока в бок. Но, а тяжелее всех приходилось раби Гершелю. Он еле справлялся даже с обычным вертикальным положением тела, не то, что еще и стараться поспевать за товарищами. 
  Витрины бутиков и магазинов блистали своим внутренним убранством. Горожане умиротворенно шагали неспешной походкой по аллее авеню Акации, даже и не подозревая, что три мужчины скрываются от лишнего внимания прохожих, вихляя по узким задним улочкам. И вот тройка достигла запасного выхода из магазина сеньора Кемаччи. Естественно, дверь была заперта, и гер Унфершмидт нырнул в свой бездонный плащ. Нарочито драматизируя, гер вознес к мерцающему звездами небу обыкновенную отмычку:
-Это ключ к разгадке всех тайн! Узрите!
  Сам «ключ к разгадке всех тайн» гера никого особо не волновал, важен был итог. И итог дал знать о себе щелчком в замочной скважине. Раби вытер вспотевшие ладони о свои брюки. Гер Унфершмидт медленно и чересчур аккуратно надавил на металлическую дверную ручку. Из приоткрытой двери повеяло каким-то сладковатым запахом, доселе неведанным нашей тройке любопытных эмигрантов.
-Неужто он занимается варением препаратов? – встрепенулся пан Клопатский. Он знал об этом темном бизнесе, но до добра такие дела никого не доводили.
-Нужно спасать бедного сеньора, пока он еще не зашел слишком далеко! – хныкнул раби Гершель и спохватился первый войти в помещение.
  И вот трое спасителей заблудшей души ворвались в темное помещение со странным запахом. Если бы не слабый свет за стеклянной дверью впереди, кампания точно была бы обречена на провал. Но вот стеклянная дверь в шаге от тройки; скрип петлей…
-Входите, господа. Рад вас видеть у меня в гостях! Анатолий, Степан, пустите их.
  Пара молодых, довольно крепких людей с хмурыми лицами, - Раби не соврал, когда давал им такое описание – силком втащили незваных гостей внутрь комнаты за стеклянной дверью.
  Вот теперь любопытство удовлетворилось. Но появилось недоумение. И ясно стало, что за сладкий запах. Гер Унфершмидт, пан Клопатский и раби Гершель стояли в магазине сеньора Кемаччи, который так и остался магазином, но теперь это был не безобидный магазин детских игрушек, а магазин… взрослых игрушек. Стыд опустился на щечки двух толстячков, а долговязого немца будто удар хватил. Он застыл с открытым ртом, пялясь то на одну игрушку для взрослых, то на другую.
  Чего здесь только не было. И каких размеров, извините, тоже. Помимо помощников для счастливой интимной жизни, еще имелась и литература на ту же тематику, коллекция фильмов в красочных упаковках, даже одежда для ролевых игр, упаси господь, здесь имелось все, чего только не выдумала человеческая фантазия.
-Сеньор К-К-Кемаччи, - заикаясь и оглядываясь вокруг пробурмотел раби Гершель – Мама родная, неужто вы сошли с ума?
-В чем моя вина, что я стал столь любопытен своим конкурентам?  - улыбаясь сквозь черную щетину, ответил сеньор. Одет он был в черный пиджак и голубые брюки. Ничто не выдавало в нем торговца столь интересного магазина. Его вышибалы посмеялись себе под нос, не отводя взгляда от гостей.
-Вы же испортите наш район! – возмутился пан.
-А как вам знать, может он уже и так давно испорчен?
-А как же дети? – подал голос очнувшийся от изумления гер. – Они ведь останутся без игрушек! Родители возмутятся!
-Вам ли знать, что у людей в головах… - ответил скорее себе, чем гостям сеньор Кемаччи. – Может это сами родители и попросили меня об одолжении? Может вся эта богатая, размеренная жизнь на Акация авеню и привела заскучавших, разбалованных граждан к идеи приукрасить свое ночное рандеву. 
-Стыдоба! – рявкнул пан Клопатский. – Мы против! Вашему бизнесу не жить пока мы работаем по соседству с вашей непристойностью!
-Я думаю, что ваш бизнес сможет помочь моему, господа незваные гости. И к тому, наше сотрудничество научит вас не совать нос в чужие дела.
-Никогда мы не опозорим нашу репутацию! – запротестовал побагровевший пан.
-Мне религия не позволит опустится до ваших низин, сеньор Кемаччи, покровительствовать блуду! – держась за сердце завопил толстяк раби.
  Сеньор Кемаччи посмотрел на своих громил, давая тем знак, действовать по оговоренной раннее схеме. И они молча приступили к ее выполнению. Буквально пять минут спустя трое любопытных гостей уже были перевоплощены. Их бы мать родная не признала. Как и говорил достопочтенный сеньор – трое конкурентов стали коллегами: под угрозой увесистых тумаков, громилы принудили гостей поменять свой образ максимально близко к тематике магазина для взрослых, используя любые приглядевшиеся вещички. Теперь трое бывших солидных мужчин с огромным багажом авторитета за спиной выглядели как трансвеститы из дешевого кабака. А в придачу к экстравагантному образу, сеньор Кемаччи еще и повесил им на шею таблички с надписью: «Приглашаем посетить секс-шоп сеньора Кемаччи! Здесь вы найдете свою обновленную половую жизнь!».
-Ну, коллеги, пришло время запускать мою рекламную кампанию! Выйдете на улицу, Анатолий и Степан покажут вам маршрут. Не шутите с ними! Поработаете недельку и я вас отпущу, не сообщив в полицию о взломе. – Гости сокрушенно оглянулись. Они поняли в какую яму сами себя закопали. - И кстати, хочу выразить вам свою глубокую признательность за ваши длинные носы. Вы мне очень помогли!
  Спустя неделю позора и насмешек, господа, бывшие знатные бизнесмены Акация авеню, пропали бесследно. Их магазинчики молча прекратили свое существование, уступив место другим таким же, как и они много лет назад, ступающим на кривую тропу управления. Жизнь на авеню стала лишь только лучше, а клиентов у сверкающего неоновыми указателями магазина сеньора Кемаччи прибавилось. Дело сеньора возымело огромный попыт у местных. И никто даже и не сомневался, что его услуги темными ночами  делали людей неимоверно счастливыми.