"В аду самоубийцы" Степень критики: Полная критика.
Короткое описание: В аду самоубийцы
В аду самоубийцы Рассказ Глава первая Александр открыл глаза. Он стоял посреди бескрайнего поля тюльпанов. Похоже, я сплю, – подумал он. Нередко бывало, что он осознавал, что пребывает во сне (да, странно, бесконечное поле тюльпанов). Александр побрел по полю. Он не мог понять, сколько он шел, ибо время здесь течет иначе. Поле, казалось бесконечным. Да уж, не часто такое снится, подумал Александр. А что если я захочу перенестись в другое место, это же сон, осознанный сон и я могу делать все что захочу. Но ничего не вышло. Ему казалось, что он находится там, уже целую вечность. Тюльпаны, они так нравились моей жене. Моя жена, где она сейчас? Что же это за бред, как мне выбраться отсюда? Александр крепко зажмурил глаза и когда открыл, он был все на том же поле, среди тюльпанов. Бред, какой то. Все это, какое-то безумие. Александр медленно ковылял по полю. Он посмотрел в небо, солнца не было видно. Не понятно, откуда исходил свет, но не луны не солнца на небе не было. Я дарил ей тюльпаны, да, я дарил их своей жене, Александр не мог вспомнить, как зовут его жену. Он попытался вспомнить, хоть кого ни будь, но не мог. – А разве это теперь так важно Александр. Александр резко повернулся назад. Позади него на белой каменной плите сидел мужчина в костюме. Его лицо напоминало Александру его собственное, но лицо мужчины было мертвенно бледное, как у покойника. – Что простите? кто вы? Мужчина встал. – Не важно, все теперь неважно Александр, уже слишком поздно, – с сожалением в голосе сказал мужчина. И тут земля под ногами Александра затряслась, небо покраснело и затянулось темными тучами. – Слишком поздно Александр. По лицу мужчины в костюме полились слезы. – Слишком поздно… После сказанных слов, ноги мужчины в костюме пошатнулись, и он провалился под землю вместе с каменной плитой. У Александра перехватило дыхание, ему стало тяжело дышать, голова закружилась. Ему было трудно устоять на ногах. Огромный кусок земли оборвался и упал в бездонную темную пропасть, прямо возле ног Александра. Он кинулся бежать, падая, он бежал на четвереньках, и снова подымаясь, он бежал со всех ног. Но споткнувшись о появившийся из неоткуда под его ногами камень, улетел прямо в обрыв. Глава вторая Падение длилось не долго. Уже, через какие-то несколько мгновений, Александр очнулся лежа на земле, лицом вниз. И когда поднялся, перед его глазами встала мрачная, но в то же время по своему, прекрасная и необычная картина. Лунный свет. Он заливал все вокруг. Голые, темные стволы деревьев, окутанные белой пеленой тумана, были повсюду, куда не кинь взгляд. На земле, усыпанной опавшей листвой, то здесь – то там, росли кусты желтых, необычайно ярких цветов. Они словно светились в ночном полумраке. Александр медленно, шаг за шагом, озираясь по сторонам, шел через таинственный лес. Через некоторое время деревья сменили заросли кустарников, вдалеке виднелся дом. Из-за сильного тумана Александр не мог его разглядеть. Решив подойти поближе, он увидел большой деревянный дом, который больше был похож на старый обветшалый сарай, и стоял он, посреди большого кладбища. Когда Александр понял это, им одолело чувство тревоги. Старые деревянные кресты, надгробные камни, покрытые мхом и плесенью – они выглядели так, как будто им не менее двухсот, а может быть и все пятисот лет. Неподалеку от дома маячила темная фигура человека. Александру было страшно. Он уже не был уверен в том, что это сон. Но преодолев страх, он двинулся к дому. То, что он увидел, окончательно рассеяло в нем мысль о сне. Высокий, не менее двух метров ростом, старец, одетый в старое поношенное пальто серого цвета, стоял рядом со свежевырытой могилой. Длинные седые волосы свисали с его плеч. Борода доставала почти до пояса. В правой руке он держал лопату. Рядом с могилой лежал гроб. Он был открыт и Александр мог видеть маленькую девочку. Ее кожа была бледная, а губы серые как земля. Александр подошел поближе. На мгновение ему показалось, что он знает ее. Чувство жуткого страха не давало ему покоя. – Да что же это, происходит? – Александр прикрыл глаза ладонями. – Это всего лишь сон, дурной сон, чертов кошмар – сказал сквозь стиснутые зубы Александр. Старец сочувствующем взглядом смотрел на Александра. – Эх, – вздохнул старец и ткнул лопату в землю. – Не произноси имя этих мерзких тварей здесь. – Где я? – глядя сквозь пальцы, сказал Александр. Старец ничего не ответил. Он лишь смотрел на Александра все тем же сочувствующим взглядом. Александр перевел взгляд на гроб – он уже был накрыт крышкой. – Как умерла эта девочка? – Бог забрал ее душу. У него на нее свои планы. А ты ему, похоже, теперь не нужен, – спокойным голосом сказал старец. – Скоро ты все вспомнишь, я думаю. А теперь иди. Старец достал трубку и закурил. – Здесь тебе не место, тебе пора идти дальше. Я не хочу, что бы они нашли тебя здесь. Они ведь все равно найдут тебя, рано или поздно, а если ты будешь стоять на месте, они найдут тебя быстрее, чем тебе этого хотелось бы. – Кто найдет? Старец с еще большим сочувствием посмотрел на Александра. – Ты ведь не смотрел в глаза смерти, нет, не смотрел… – Я что, умер? – Эх, – Старец тяжело вздохнул и, отвернувшись, стал смотреть на гроб, медленно покуривая трубку. Александр так и не получив ответа ни на один свой вопрос, в последний раз окинув взглядом седого старца, двинулся дальше, вдоль большого старого кладбища. Глава третья Александр пересек кладбище. Теперь перед ним стоял сосновый лес. Могучие сосны возвышались так высоко, что из-за тумана верхушки деревьев были едва видны. Гнетущая атмосфера леса не внушала доверия Александру. Он не знал, зачем и куда идет, но не мог стоять на месте. К тому же слова седого старца не давали ему покоя. Кто такие – они? и зачем они ищут меня? – думал Александр. Он по-прежнему ничего не помнил. Ни о себе, ни о своей жизни. Хотя и был уверен, что эта самая жизнь у него, когда то была. Александр долго стоял на месте, переминаясь с ноги на ногу, и ни как не мог решиться идти дальше. Пение сверчков еще больше нагнетало атмосферу. Казалось, с каждой минутой они поют все громче и громче. Стоять на месте Александр больше не мог. Собрав всю волю в кулак, он пошел дальше. Под ногами хрустели сухие ветки. Александр продвинулся не менее чем шагов на тридцать в гущу леса, прежде чем стало настолько темно, что идти дальше было не возможно. Он машинально опустил руку в карман своих брюк и с удивлением нащупал там зажигалку. Тусклый огонек осветил незнакомую местность. Александр стал продвигаться дальше вглубь леса. Сухие ветки преграждали путь, и Александру постоянно приходилось пригибаться и уворачиваться от них. Ему стало казаться, что за ним кто-то следит. Это чувство посетило его после того как он стал слышать странные шорохи и похрустывание сухих веток позади себя. Александр ускорил шаг. От одной только мысли что его могут преследовать, ему становилось не по себе. Ветки царапали руки и лицо Александра, но он не останавливался. Ему было жутко страшно. Глава четвертая Впереди раздался звонкий пронзительный смех. Он был настолько омерзительно противный, вызывающий отвращение, насколько это может быть, возможно. У Александра от испуга затряслись руки, и он выронил зажигалку. Упав на четвереньки, разгребая руками сухую хвою, он сумел ее отыскать. Как только зажигалка попала в руки Александра, он кинулся бежать, быстро, как только мог, куда глаза глядят. Ветки исцарапали лицо так, что кровь стекала по подбородку Александра. – Хи хи ха ха ха, ха ха ха! – Ахх ха ха ха ха! – послышалось сзади. Смех был настолько звонкий, что казалось, он слышен отовсюду. Ветки позади, трещали и ломались, как будто на Александра неслась целая стая диких кабанов. Когда силы уже начали покидать Александра, впереди он увидел не большой, залитый лунным светом, пролесок, на котором стояла старая деревянная постройка, немного меньше того дома, что стоял на кладбище. Дверь поддалась не сразу. Но Александр все же сумел ее открыть. Он забрался внутрь и плотно закрыл дверь на засов. Переведя дыхание, Александр беглым взглядом осмотрел комнату. При свете зажигалки он увидел перевернутый посреди комнаты стол, стулья были разбросаны. В дальнем углу стоял железный ящик. Рядом с ним была подстелена солома, – что-то типа лежака. Окна были плотно занавешены шторами. Александр погасил зажигалку и остался стоять возле двери. Он еле дышал, прислушиваясь к каждому звуку на улице. Полевые сверчки продолжали свои песнопения, но кроме них и едва уловимого звука ветра, шелестящего по макушкам могучих сосен, ничего слышно не было. Страх понемногу стал отпускать Александра, но чувство тревоги никуда не делось. Александр немного придя в себя, оперся спиной о стену и медленно сполз по ней на пол. Кто преследовал меня в лесу? – подумал он. – Да что же это со мной, – взявшись за голову руками, прошептал Александр. Он долго сидел так, пока едва заметные шорохи не привели его в чувство. Александр зажег зажигалку. По полу, недалеко от стола, прыгала небольшая лягушка. Вернее сказать, она не прыгала, а ползла и карабкалась по полу. Вся покрытая не понятной, почти прозрачной, вязкой слизью, она что есть силы, перебирала лапками, пытаясь освободиться от своих оков. Лягушка проползла так от стола до стены и завалилась через щель под пол. Как бы было хорошо сейчас проснуться дома, в своей постели и забыть это все к чертовой матери – подумал Александр. Он поднялся с пола и подошел к ящику. В нем были разного рода инструменты, старый, с алюминиевым корпусом фонарик, какая-то грязная тряпка и коробка с гвоздями. Александр включил фонарик, он осветил комнату тусклым светом. Теперь при свете фонарика Александр сумел разглядеть прижатую плотно к стене деревянную лестницу. И что мне делать дальше? – подумал Александр. Если я выйду наружу, они тут же схватят меня, и что самое страшное, я даже не знаю, кто меня преследует. Но Александр догадывался, кто гонится за ним, просто не хотел себе в этом признаться. Он вспоминал свой разговор со старцем. Он помнил, что назвал все происходящее чертовым кошмаром и слова старца в ответ: «Не произноси имя этих мерзких тварей здесь», «Здесь тебе не место. Я не хочу, что бы они нашли тебя здесь». Александр подошел к окну, возле двери, и выключил фонарик. Он приоткрыл занавеску. У Александра пересохло в горле, и отвисла челюсть, сердце заколотилось как после прошлой погони, он не мог пошевелиться – из лесной чащи на него смотрели десятки маленьких, желтых, светящихся как звезды на небе, пар глаз. – О, Господи, (Эти твари поджидают меня возле дома). Когда Александр пришел в себя, он резким движением задернул занавеску. Глава пятая Александр больше не отважился заглянуть в окно, решив дождаться рассвета. Он прилег на лежак. Прислушиваясь к каждому шороху на улице, сам он старался не издавать ни единого звука, дабы не привлекать лишнего внимания. Так он лежал долго, но ничего не изменилось. На улице все та же тьма, слегка разбавленная лунным светом. Сверчки не замолкали ни на минуту, по-прежнему продолжая неистово стрекотать. Александру казалось, что он может просидеть так и целую вечность, ведь ему до сих пор не хотелось ни есть, ни пить. Он пытался заснуть, но глаза не смыкались. И это ему уже не казалось странным. Ведь он понял, что оказался, возможно, в каком-то другом мире. Здесь все подчиняется своим правилам. И, похоже, в эти правила не вписывалась смена дня и ночи. Александр не хотел мириться с тем, что он не дождется рассвета, что он уже никогда не увидит дневного света. Как и почему я сюда попал? почему они преследуют меня, и что будет, если они меня схватят? Что мне делать дальше? Не могу же я просидеть здесь целую вечность? – эти вопросы не давали покоя Александру. Александр сидел на лежаке и размышлял. Он вспоминал слова старца: «Ты ведь не смотрел в глаза смерти, нет, не смотрел» – что это значит? что значит – я не смотрел в глаза смерти? Я что…? Вдруг в сознании Александра всплыла яркая картина, настолько яркая, что он думал, что это все происходит наяву, но он видит себя со стороны. Александр видит, как он сидит, за столом на кухне в своей квартире, он сразу вспомнил, что это его квартира. На столе рядом с ним стоит начатая бутылка водки и старый граненый стакан. На кухню входит его жена – Катя. Она не спеша подошла к столу и присела рядом с ним. Вид у нее был измученный, мешки под глазами, заплаканное лицо. Она, молча, без эмоций смотрела на Александра. – Саш, это не выход, мы ничего теперь не можем изменить, Леночку уже не вернуть. – Надо жить дальше, нельзя всю жизнь винить себя и всех вокруг. – Ты уже измучил меня и себя тоже. – Заткнись – медленным тоном сказал Александр. Он налил пол стакана и выпил. – Саш, – она всплакнула и прикрыла лицо рукой. – Саш не говори так. Александр сидел, уставившись обезумевшими глазами в одну точку. – Я не могу так больше. – А я могу – закричал Александр истеричным голосом и резко встал из-за стола. – А я, по-твоему, могу да!? Катя пошатнулась на стуле и, не удержав равновесия, упала на пол. Александр, не обращая на это ни малейшего внимания, продолжал кричать. – Моей дочери больше нет, а ты собираешься жить дальше, как ни в чем не бывало, как будто ее и не было никогда. – Тупая сука. – Я… – Катя не могла сказать ни слова. Она оцепенела от слов мужа. – Как ты можешь говорить так, скотина. – Она вскочила с пола и вцепилась ему в грудь. – Она и моя дочь тоже, – Как ты смеешь так… Александр отшвырнул ее на пол. Катя упала, ударившись головой о шкаф. По ее затылку потекли медленные струйки крови. Она вытерла затылок рукой и, посмотрев на нее, истошно заплакала. Александр тупо уставился на нее безумными глазами. – Я больше не собираюсь терпеть это, – Я ухожу от тебя. Она поднялась и, рыдая, выбежала из кухни. Александр рухнул на стул. Он взялся руками за голову и мотал ею из стороны в сторону, не веря в происходящее. – Ну и катись, тварь! Он взял бутылку и сделал четыре больших глотка. – Катись. – Прошептал Александр. Глава шестая Все воспоминания нахлынули разом. И легче от них Александру не стало. Теперь он вспомнил, что потерял дочь, больную раком. Вспомнил, как от него ушла жена. И что самое страшное, он вспомнил, что было потом. Тем же вечером, после ссоры с женой, Александра посетила эта мысль. Она словно молния пронзила его голову. От нее у Александра перехватило дыхание. По коже, словно мороз прошел. Ему вдруг стало так холодно и одиноко, что хотелось зарыдать. Но в тоже время от этой мысли ему становилось спокойно на душе. Ему не хотелось ждать ни минуты, так крепко она им одолела. Александр помнил как, шатаясь, стоял на подоконнике. Стоя спиной на улицу, не оборачивался, не смотрел вниз. Двадцати четырех метров было достаточно, по его мнению, чтобы наконец обрести долгожданный покой. Пусть все катится к чертям, – Подумал Александр. Он допил бутылку, которую держал в руке, и с силой бросил ее о стену так, что та разлетелась на мелкие осколки. – Хух, хух, хух, – Александру было так страшно, что руки и ноги тряслись, будто их свело в судорогу. Голова была, словно воздушная, казалось, что она еще чуть-чуть и улетит. Но в одну прекрасную секунду, в самую прекрасную секунду для Александра, он отпустил руки и полетел спиной в низ. В эту самую секунду он испытал неописуемое облегчение, ему казалось, что он парит, словно птица в небе. Он чувствовал себя свободным, как никогда раньше. Александр помнил хруст своего черепа, когда приземлился на асфальт. И теперь он здесь, в этом странном, далеко не дружелюбном мире. Когда он пошел на этот отчаянный поступок, он думал что сгинет в небытие, просто исчезнет. Он не был верующим. Не верил не в ад, не в рай, так же как и не верил в жизнь после смерти. Но раз он продолжает существовать после того что сделал с собой, он осознал что эта жизнь есть. И теперь он горько жалеет о своем поступке, ибо из-за него попал не в лучший из миров, и он даже не представляет, что ждет его дальше. Он долго сидел наедине со своими мыслями, пока не заметил что, что-то изменилось. Он не сразу заметил это – пение сверчков, наконец, прекратилось. Теперь на улице воцарилась зловещая тишина. Глава седьмая Александр подошел к окну. Ему было очень не охота отодвигать занавеску. Но любопытство взяло свое. Он отдернул занавеску. От увиденного лицо Александра исказила гримаса страха, кровь застыла в жилах – в окно на него смотрело ужасное существо. Мохнатая рожа, шерсть была серо-бурого цвета. Маленькие, глубоко посаженые, желтые глаза с красными зрачками, светились в темноте. Вместо носа были две параллельные вертикальные прорези с утолщением посередине. Заостренные кончики ушей торчали в разные стороны. Очень широкий рот был от ушей, с маленькими острыми зубами. На лбу виднелись черные, закрученные вверх рожки. От испуга Александр отлетел от окна на пол, не успев задернуть занавеску. Он кричал, кричал так, что у него раздирало горло. Существо продолжало на него смотреть, обнажив свои маленькие зубы. – О Боже, – Господи помоги, – Помоги Господи, жалобно закричал Александр. – Господи помоги, Господи помоги. – Перекривляло Александра существо, своим мерзким, тоненьким хихикающим голоском. Существа снаружи стали карябать когтями по стенам. Александр включил Фонарик. Он понял, что если ничего не предпринять, они достанут его. Он перевел луч фонарика на потолок. Там не было люка, который бы вел на чердак. Может в этой постройке есть подвал, – подумал Александр. Во всяком случае, это было единственное спасение для него. Он вспомнил ту покрытую слизью лягушку, которая провалилась в щель под пол. Наверняка там что то есть, к тому же лестница здесь за чем то же лежит. Александр в спешке перевел луч фонарика на перевернутый по среди комнаты деревянный стол. – Вот оно! – Воскликнул он. Отодвинув стол, Александр действительно увидел под ним люк. Он открыл его. Внизу, примерно метрах в полутора от пола, была вода. Александр спустил лестницу вниз. Как только лестница достала до дна, он стал спускаться. Закрывая за собой люк, Александр услышал звук разбитого стекла. К счастью с нижней стороны у люка была защелка. Закрыв ее, Александр продолжил спускаться вниз по лестнице. Глава восьмая Когда Александр спустился, он стоял по колени в воде. Он осветил подвал фонариком. Подвал был полностью пуст – лишь голые деревянные стены и дверь. Сверху доносились звуки битого стекла и скрежет досок. Александр открыл дверь. Она вела в длинный, извилистый туннель. Плотно прикрыв дверь за собой, Александр продолжил идти дальше. Туннель также был залит водой, пол был илистый. Время от времени ноги Александра проваливались и застревали, но он продолжал идти дальше. Позади теперь были слышны отчетливые гулкие удары. Александр понял, что мерзкие твари пытаются открыть люк в подвал и старые доски долго не выдержат. Тем временем луч фонарика стал заметно слабее. Перспектива бродить здесь под землей, по колено в воде и грязи, преследуемым весьма не дружелюбными созданиями, с одной лишь зажигалкой в руке, Александра далеко не радовала. Но Александр верил, что туннель, какой бы он не был длинный, должен когда-нибудь закончиться. И как же Александр теперь находясь здесь, молился, чтобы он не закончился тупиком. И надежды его оправдались. Через какое-то время Александр увидел тусклый свет, исходивший сверху. Он выключил фонарь. Свет исходил из открытого люка. Под ним стояла лестница, если конечно два гнилых перила с оставшимися двумя ступенями сверху, можно назвать лестницей. Едва слышные удары все еще доносились с туннеля. Александра это немного успокоило, так как это означало, что они по-прежнему не смогли открыть люк в подвал, у него теперь есть хорошая возможность оторваться от своих преследователей. Глава девятая Когда он взобрался по лестнице, то вышел на большой пустырь. Это был крутой склон, заросший кустарниками полыни и колючек. Александр побежал вниз по склону. В низине, под светом луны виднелась деревня. Деревянные избы предстали Александру в полуразрушенном виде, и под светом этой мрачной неземной луны это смотрелось очень жутко. Дул ветер, поднимая пыль с практически голой, сухой земли. Это унылое место вызывало у Александра панический ужас. Отчаяние проникло в его душу и засело так крепко, что он уже потерял всякую надежду на спасение. Он присел на порог одного из разрушенных домов. И как только он это сделал, из дома послышались скрип полов. Александр повернулся через плечо, и вовремя этого краем глаза увидел, что что-то мелькнуло в окне соседнего дома. Он присмотрелся, но ничего не увидел. Скрип снова повторился. Александр медленно поднялся на ноги. – О боже. Из окон соседней избы на него смотрели три пары тех самых желтых светящихся глаз. Александр бежал по улице, постоянно оборачиваясь, что бы оценить ситуацию позади себя. Светящихся глаз, преследующих его, становилось все больше и больше. Улица, к большому горю Александра, закончилась тупиком. Потому как в конце нее был обрыв, вернее сказать широкий и очень длинный разлом. Александр, задыхаясь от погони, взглянул вниз, там была темная пропасть. Время на раздумья не было, Александра уже окружили с трех сторон. Страх перед преследователями был настолько велик, что Александр, последний раз окинув взглядом мерзких созданий, прыгнул вниз. Падения не последовало. Перед глазами Александра мгновенно предстала абсолютная тьма, словно он ослеп. Он по щиколотку стоял в холодной слизкой массе. Нащупывая руками скользкие стены, то и дело, спотыкаясь и падая, он кричал, но не слышал себя, он не слышал ни единого звука. Александр бродил там уже тысячи и тысячи лет по бесконечному лабиринту, выхода из которого он никогда не найдет.
Когда он пошел на этот отчаянный поступок, он думал что сгинет в небытие, просто исчезнет. Он не был верующим. Не верил не в ад, не в рай, так же как и не верил в жизнь после смерти. Но раз он продолжает существовать после того что сделал с собой, он осознал что эта жизнь есть. И теперь он горько жалеет о своем поступке, ибо из-за него попал не в лучший из миров, и он даже не представляет, что ждет его дальше. - морализёр-автор вырывает микрофон из рук героя и проповедует. фокал скачет, читатель зевает. А успел ли герой "горько пожалеть"? Он только вспомнил, как умер, ну, какие-то светящиеся глаза за ним с визгом побегали - и что? недоиграли, недотянули ужас от обнаружения себя в аду.
Вместо носа были две параллельные вертикальные прорези с утолщением посередине. - утолщение прорези - это как?
Александр включил Фонарик. - когда он встретился с сэром Фонариком, добрым рыцарем и знатным тенеборцем? когда расстался с зажигалкой?
Там не было люка, который бы вел на чердак. Может в этой постройке есть подвал, - напоминаем, что на кладбище стоял сарай, а эта постройка упоминалась как даже менее крупная, чем тот сарай.
у люка была защелка. Закрыв ее, - защёлкнув. может, всё-таки задвижка, засов?
Александр бродил там уже тысячи и тысячи лет по бесконечному лабиринту, выхода из которого он никогда не найдет. - снова голос диктора.
в общем, сыро, морализёрски, сумбурно. Ни чувств героя, просто назовём драмы помасштабнее - смерть, полубезумие, самоубийство; ни красоты описаний, ни саспенса с чувством погони, ни интриги. Быстрейшим образом свёрнут финал, типа, а вот бежал-бежал, поворот, спотык, лужа, грязь, поднялся - и тысячи лет тьмы. Упал, очнулся, гипс(с) В таком разе непонятно, зачем первые старательные описания его беготни. Ладно бы, были намёки на то, что ад всё ближе, так бы образовалась какая-то интрига кроме заспойлеренной в самом названии... а так - непойми зачем написанное и неприятное послевкусие: зачем я это читал? _________________________________________ кроме того, притянуты за уши и агрессия, и аутоагрессия после смерти дочери. что происходит при естественном порядке вещей? слёзы. Потом человек с более-менее здоровой, как у ГГ, психикой понимает: плачет он не из-за эмпатии, а из-за эгоизма - ему плохо, ему надо, чтоб была дочь. И в конце концов плачет из-за себя и своей утраты. А дочке уже ничего не надо. Этот процесс и его понимание скорбящим заложен в поговорке: время лечит. Как произошёл надлом, из-за которого ГГ даже не заметил, как впервые сильно ударил жену? Вообще впервые поднял руку - судя по её реакции. Даже пропитый синяк бы на долю секунды изумился. Ну и, говоря о неприемлемости самоубийства, вы демонстрируете его как лёгкое решение адекватного (судя по поведению в аду) героя... Агитация и пропаганда - штуки тонкие, просто запугать - не значит воздействовать правильно.
Поле, казалось бесконечным. Да уж, не часто такое снится, подумал Александр. А что если я захочу перенестись в другое место, это же сон, осознанный сон и я могу делать все что захочу. Но ничего не вышло. Ему казалось, что он находится там, уже целую вечность. Тюльпаны, они так нравились моей жене. Моя жена, где она сейчас? Что же это за бред, как мне выбраться отсюда? стоп-стоп-стоп. Что делает посредственный режиссёр? снимает фильм, тратит плёнку, долдонит своё. Что делает хороший режиссёр? управляет зрителем, прибирает к рукам его эмоции. А что нужно, чтоб владеть аудиторией? Побыть на её месте. вы показываете сон; красочный. Да? а я вот не вижу красочности. Вижу значок бесконечности откуда-то взявшийся. И огульное - тюльпаны. И что читателю представлять? Я вот знаю, что эти луковичные бывают от черных до коричневых, через пятнистые. С бахромой и без, махровые, наверное, и ранние садовые гибриды.
Далее герой галопом тараторит про жену, где она, это её любимые цветы (мы их не опишем, да), а, неважно, важно самое неинтересное для читателя - как герою выбраться. Проснуться, блин! Не, название спойлерит ужасно, но даже так судьба ГГ не внушает опасений.
Что это за ловля блох? ГГ в необычном состоянии; так напишите, что он чувствует, как взаимодействует с обстановкой и т. д. Дайте читателю если не вжиться в шкуру повествующего ГГ, то хотя бы начать отличать его индивидуальность через описываемые им сцены.
Бред, какой то. Все это, какое-то безумие. - не могу сопереживать. Он сам понял, что находится во сне. ну, бред - первый синоним сна после забытья. Чем он так недоволен?
Почему ковыляет - он хромой? Ранен?
Позади него на белой каменной плите сидел мужчина в костюме. - иссушающий воображение недостаток описаний. В костюме кролика, хорошо, пусть так.
у вас были орфографические ошибки, сейчас языковая неловкость в подборе выразительных средств. Например: Огромный кусок земли оборвался и упал в бездонную темную пропасть - обрывается что-то протяжённое, например, линия. появившийся из неоткуда - как вы думаете, что отличает два наречия: неоткуда и ниоткуда?
а может быть и все пятисот лет.
Тусклый огонек осветил незнакомую местность. - а есть ли хоть один шанс, что эта гуща леса герою знакома? нет. так что избыточное определение. вместо него лучше бы не экономили на описании гнетущей атмосферы самого леса: да, макушки, да, туман, а что пугало-то? оказывается, он тёмный. Ну так и понагнетали бы ещё!
старый граненый стакан - много думал. как определить возраст гранёного стакана? был бы пылью покрыт - тогда просто долго простоял. Теперь он вспомнил, что потерял дочь, больную раком. Вспомнил, как от него ушла жена - до сцены с рукоприкладством вы должны были отыграть любовь к дочери, горечь и невозвратность потери, нежелание жить жизнью, потерявшей смысл. В общем, см. начало рецензии. Просто называть события и поступки - пожалуйста, в выпуск новостей.
Вы правы. Прочитал ваши комментарии от начала до конца и даже надеялся найти где то что то, что будет не в тему. Да, рассказ действительно сырой, это черновой вариант. Может где то я и не совсем согласен, но в целом всё правильно сказали. Но, говоря по простому, сама идея хотя бы чего то стоит?
Спасибо, что прочитали и вникли. Вы не представляете, сколько товарищей постарше вас считало, что я пишу не относящиеся к их текстам "простыни". насчёт идеи - тут нельзя по-простому. тут надо по-точному. брать идею, желательно, простую, и интересно разрабатывать. ваша какая? адские муки за самоубийство? интересная ли она? сомневаюсь, и вы сомневаетесь, если согласились. вы бы выбрали чтение бета-версии вашего рассказа или просмотр роликов с топ-10 лауреатов премии Дарвина? вот видите... вспомните любимые фильмы и книги: в основе гениального творения - простая идея. Форрест Гамп. Дурачок смотрит на мир своими глазами. Бешеные деньги - потребля... потребитель сферический и его выживание.
итак, в поисках простой идеи начните с простого и интересного. Например, вот обычное самоубийство. Реальный случай: одна женщина дважды прыгала с моста Золотые Ворота. В первый раз её спасли, а как срослись кости - она довершила начатое. Попробуйте представить, что творилось в её душе, как она скрывала намерение, раз её не сплавили в психушку. Переломы лечили долго - не менее трёх месяцев. Что думала, как жила? И не торопитесь именно "писать", именно "романы", рассказы и т.д. Рассуждайте как в личном дневнике, ищите целостную картину мира героини, проверяйте на убедительность, на силу воздействия. Потом выбирайте из материала своих рассуждений самое интересное - версии об одержимости или, наоборот, всю неприглядную обыденную жизнь, плавно готовившую её к этому шагу... Лично я "непишу" до последнего момента. До тех пор, пока в голове не вызреет почти вся конструкция, вплоть до сколько и каких персов второго и третьего плана потребуется - с учётом, конечно же, жёсткой экономии - для раскрытия замысла. на этих этапах ваша идея будет постоянно испытываться на живучесть. Рассуждать о ней вам лично должно быть интересно, придумывать антураж, детали - всё ради неё - это трудно. Если она того не стоит - бросите на полпути. Если стоит - и концовку не свернёте побыстрее, и даже хватит энергии самого себя вычитать на ошибки.
+3
